У горизонта событий. Том I

– Ты себе позволяешь нас учить? – вскинулся Камнедробитель Хекст – адепт, даже не полноправный маг, но маску на лицо он, тем не менее, напялил. – Я преподам тебе урок сам!

Хекст взмахнул руками, одновременно шагнув вперед и сделав картинный выпад. Лиорентиец выставил щит, который вобрал в себя растекшийся плазменный сгусток, а потом, как ни в чем ни бывало насмешливо улыбнулся:

– Это все или от вас стоит ждать еще каких-то приятных сюрпризов?

– Хватит! – рявкнул Харахан, обращаясь к Охотнице и Камнедробителю: – Вы здесь не для того, чтобы демонстрировать свою глупость!

– У них есть еще какие-то функции? – с сомнением спросил лиорентиец.

– По-видимому, нет! – Юсуфар осклабился, выставив на обозрение ровный ряд мелких зубов: – Их послали специально, чтобы потешать тебя! Может, и еще пара придурков сподобится выступить в этой роли! – он невнятно махнул рукой, указывая на остальных.

Воспринимающий Каду-Тавик, маг среднего уровня, благоразумно – или трусливо – отступил за спины Айгура и Харахана, а вот Преобразователь Диммед и Борхум выглядели воинственно. Происшествия с Мед и Хекстом, если и сбило с них спесь, то самую малость.

– О! Это большая честь! – лиорентиец отвесил издевательский поклон. – Ради нашего развлечения вы собрали целую комическую труппу!

– Заткнись, пока цел! – потребовал Харахан. У этого терпение тоже оказалось весьма ограниченным. – И молись, чтобы мы оставили в живых – тебя и твои сосуды.

Лиорентиец собрался ответить – за словом он в карман не лез, но Юсуфар его опередил – прошипел, сверкнув бельмами:

– Перебежчик… Недостойный…. Юст Хольгерстон…

– Мне приятно, что вы помните мое имя, Великий магистр! – лиорентиец усмехнулся и снова поклонился, прижав к груди правую руку. – Я так рад, что, будучи ничтожным адептом, произвел на вас неизгладимое впечатление!

– Я помню все, паршивый щенок! – просвистел Юсуфар. – Думаешь, ты самый умный?

– На данный момент – однозначно да, – он засмеялся.

Чтоб их всех забрали шуорские демоны – это так и есть!

Сю-Джин размышляла, как лучше себя с ним вести. Почему-то на Совете никому не пришло в голову обсудить этот вопрос – ни лиорентийский маг, ни, тем более, солдаты не были для магистров сколь-нибудь значимыми фигурами, чье мнение стоило бы принимать в расчет.

Все маги, и она сама в том числе – в большей или меньшей степени, но все – были во власти предрассудков. Все они испытывали по отношению к обычным людям предубеждение и пренебрежение, дополнявшихся, в случае лиорентийцев, еще и открытой враждебностью.

– Ты слишком много шутишь, – сухо отметила Сю-Джин.

– Возможно, вы правы, – он, подумав, убрал в ножны клинок, снял с плеча сумку, развязал и положил перед собой. – Можете посмотреть – там накопители и пуговицы… То, что осталось от двух погибших. Еще кости. Мы не убивали ваших… коллег, – добавил он, предупреждая вопрос Сю-Джин. – Но видели, что произошло. Мы могли бы поговорить об этом в спокойной обстановке. Неужели в вашей компании не найдется желающих?

Лиорентиец обвел их всех пристальным взглядом:

– Я еще раз призываю вас к мирному сотрудничеству! Я готов поделиться с вами тем, что мы знаем. Но и нам хотелось бы узнать то, что известно вам, в том числе про это. – Он махнул рукой в ту сторону, где находились две ямы от Уничтожителя. – Взаимовыгодный обмен, а? И расстанемся к обоюдному удовольствию?

– Ты собираешься диктовать нам условия? – вскипел Юсуфар.

– Предлагать сотрудничество – не значит, диктовать условия, – возразил лиорентийский маг, чуть нахмурившись.

Пожалуй, эти слегка сведенные брови ему шли. Придавали лицу большую… проникновенность. О! О чем она думает?

– Я хотел бы, чтобы вы правильно оценивали сложившуюся ситуацию, – брови лиорентийца разгладились, и он безмятежно улыбнулся. – Не выказывали… немотивированную враждебность. Повторю еще раз – я предпочел бы, чтобы мы побеседовали вежливо, уважительно и учтиво, если вам понятно, конечно, значение хотя бы одного из этих слов.

Айгур смерил лиорентийца угрюмым взглядом:

– Ну ты и наглец!

Сю-Джин была абсолютно согласна с этим утверждением. Лиорентийский маг насмехался над ними, откровенно наслаждаясь процессом.

Юсуфар же вел себя странно – следил не столько за лиорентийцами, сколько за остальными магами. И, хоть и бросался грозными словами, но больше, как Сю-Джин показалось, для порядка, чтобы не выпасть из образа.

– Я вежливый, уважительный и учтивый наглец, – ответил лиорентийский маг, сверкнув белозубой улыбкой.

– За вежливостью и учтивостью часто скрывается презрение к остальным, – заметил Айгур.

– А еще чаще презрение ни за чем вообще не скрывается, – возразил лиорентиец. – Лично у меня нет привычки презирать других людей. Не знаю, как у вас. Хотя я вижу – вам не до веселья, и мои штуки могут выглядеть в этой ситуации неуместно.

– Да, – сказала Сю-Джин.

Айгур криво усмехнулся, подошел к лежавшей на земле сумке, спокойно наклонился и подобрал. Он не боялся – ни щупальцевидных корней, один из которых схватил Охотницу, ни лиорентийского мага с его сосудами, ни инквизитора с гасителем, маячившего за их спинами.

Сю-Джин, поколебавшись, подошла следом – она, в общем-то, тоже не особо боялась. Вблизи лиорентиец показался ей еще красивее. И он, чтоб Владычица демонов Джай Ри самолично явилась за ним, прекрасно сознавал собственную… привлекательность.

Солдаты стояли рядом с ним и вели себя, как обычные люди, таращились на Охотницу, Камнедробителя и Воспринимающего.

– Вообще, я думал, они такие, как вы, – внезапно сказал один из солдат, обращаясь к этому Юсту Хольгерстону.

По-лиорентийски, разумеется. Лиорентийский Сю-Джин хорошо понимала и вполне сносно разговаривала, и даже бывала в Белзейских горах со стороны Лиоренции.

– Наглые, самодовольные и самовлюбленные? – ухмыльнулся маг. – По большей части, так и есть, как видишь…

– Нет. Красивые, – хмыкнул другой солдат, бросив на него смешливый взгляд. – Похожие на нормальных людей, только более совершенные что ли. Но они… Половина из них явно ненормальные. Будто и не люди вовсе.

– Это мы для них не люди, – скривился третий. – Они смотрят на нас, как на вшей, посмевших копошиться в их головах.

– Не надо про вшей, – попросил Юст Хольгерстон, состроив сложно определимую гримасу, с явным замесом досадливой брезгливости. Он провел рукой по коротким волосам и добавил: – У меня со вшами личные счеты. Как и с Великим магистром Юсуфаром.

Приравнял. Сю-Джин с трудом удержала смешок. Айгур хмыкнул, продемонстрировав, что тоже понимает лиорентийский, затем, оторвавшись от просмотра содержимого сумки, заметил:

– По этим вещам невозможно опознать их владельцев. Вы нашли еще что-нибудь?

– Нашли, – признал лиорентиец. – Кое-что более интересное. Но пока… я приберегу это. Я хочу сотрудничества, обратной связи. – Он перевел взгляд с Айгура на Сю-Джин. – А вы ведь… ищите своего знакомого?

Айгур в ответ посмотрел ему в глаза:

– Я тоже пока приберегу это.

– Вас не назовешь человеком с душой нараспашку. Нет, понимаю – таких магов вообще не бывает. Но вы и среди них… выделяетесь. К вам сложно найти подход – так запросто не подкатишь ни на кривой свинье, ни на хромой козе.

– Мне это говорили, – Айгур снова усмехнулся. – Правда, я слышал вариант с подъездом на безрогом баране. А тебя, стало быть, зовут Юст Хольгерстон?

– Вы же слышали, что сказал Великий магистр Юсуфар? Вы же не думаете, что он обознался или с кем-то меня спутал?

Сю-Джин оглянулась: Юсуфар наблюдал за ними, но держался на приличном расстоянии.

– Конечно, нет! – сказала Сю-Джин и добавила уже мысленно: – Магистр Юсуфар, не побоюсь этих слов, один из самых трезвомыслящих и взвешенных магов из тех, что я знаю.

Юст Хольгерстон рассмеялся, но тут же задавил смех:

– Извините! Я снова неуместен.

Он улыбнулся – чуть виновато, проникновенно и очень тепло.

Сю-Джин поняла, что попалась. Попалась на его крючок, причем совершенно не замаскированный.

– Вы думаете, что это он, – сказал лиорентиец, посмотрев на Айгура, а потом перевел взгляд на Сю-Джин и добавил: – А вы уверены, что это он. Ваш знакомый. И вы шуорка. Вот, – он полез за пазуху и достал круглую желтую подвеску из нефрита.

Сю-Джин узнала ее. Эта вещь принадлежала Лин-Шоан, не Рин-Сэю. Лин-Шоан и Лин-Тай – их она тоже потеряла. Эта мысль окончательно выбила Сю-Джин из колеи. Она сжала губы и сглотнула.

– Он был шуорцем? – спросил Юст Хольгерстон.

– Да, – Сю-Джин коротко кивнула. – Но эта подвеска – не его.

– Вы его хорошо знали? Как его звали?

Юст Хольгерстон смотрел на нее мягко, с пониманием и сочувствием, но это лишь углубляло ее скорбь.

Юст

Юст подумал, что, возможно, слегка переусердствовал с шутками и не обязательно было доводить магов до белого каления. Но ведь, что интересно, не все они довелись.

Среди них попалось несколько очень любопытных экземпляров.

Во-первых, Великий магистр Юсуфар. Встреча с ним, прямо сказать, стала для Юста неожиданностью. Не то чтобы, в целом, приятной и не то чтобы Юсту грело сердце осознание, что Великий магистр несмотря на все прошедшие годы бережно хранил в памяти его имя.

Что Юсуфару понадобилось на Запретном континенте? И ведь не должен был он гореть желанием повидаться со сбежавшим из Ордена адептом. И вел себя… вполне пристойно. То есть, конечно, скалил зубы, шипел и обзывался, устраивал бурю в стакане воды, но даже до тупых угроз не скатывался – наверное, потому что и без него хватало претендентов на роль идиотов.

Что Юсту в Великом магистре особенно импонировало – то, что Юсуфар был абсолютно чужд лицемерию и отличался помётным – э-э-э, точнее – искромётным чувством юмора. Вообще-то, положа руку на сердце, у Юсуфара были все основания Юста прибить. Так что, не попытавшись сделать это, Великий магистр проявил благородство своей глубокой натуры – в этом моменте как раз Юсуфар приятно удивил.

Во-вторых, был еще один – гордый, уверенный, в обычной одежде – без этих их цветных плащей, так что не поймешь, из какого Ордена, хотя, конечно, некоторые варианты сразу отпадали. По лицу – типичный рониец, смуглый и породистый, с короткой темной бородой. А главное – с волевой челюстью. То есть, слегка так квадратной. У Хольма была такая, и у Ингара, и она многое говорила о своем владельце – о твердости характера, несгибаемости, мужестве и прочее. Подобной челюстью можно было крошить ореховую скорлупу и, наверное, даже камни.

И он, этот маг, ничего не боялся. Даже Адской Бездны – Юст был уверен. В своей героической ипостаси он бы и Хольму пару очков вперед дал, и Ингару. По крайней мере, он был однозначно адекватней последнего.

В-третьих, шуорка. Или во-первых. Созерцательница с серебристыми волосами и фиолетовыми глазами: у всех кровных шуорцев в радужке недостает пигментов и глаза необычного цвета. Интересно, сколько ей лет? Юст подозревал, что… достаточно. И она, точно, не была бесчувственной, хотя ее эмоции и казались притушенными.

– Вы его хорошо знали? Как его звали? – мягко спросил он, постаравшись вложить с свой голос выверенную дозу сочувствия – так чтобы получилось без перебора.

Она долго смотрела на него. Разглядывала, как какой-то интересный, дотоле неизвестный природе экземпляр. И, может, даже испытывала некоторое эстетическое сдержанное удовольствие от самого процесса созерцания.

А, может, и не только эстетическое. Но все-таки сдержанное.

– Да, – ответила она наконец. – Его звали Рин-Сэй, и он был…Неважно. Что с ним случилось?

– Он убегал. За ним гнались трое. И все они, в результате, оказались в лесу. Рин-Сэй, – Юст немного запнулся, перед тем как назвать неизвестного ему мага по имени, – и один из его преследователей стали добычей хищных деревьев. Эти деревья пожирают почти всю органику, переваривают в своих дуплах. Оставшиеся двое бросились обратно – их ждали здесь, на прогалине, еще шесть или семь человек. Я успел оглушить этих двоих, но… – Юст махнул рукой в сторону воронок. – Их взорвали свои же, Уничтожителем.

– Хищные деревья? – не поверил угрюмый маг, вбуравившись в Юста взглядом. – Двух магов съели деревья?

– Они очень опасны, как и вся здешняя растительность. Если хотите, я готов показать вам, что они из себя представляют. Позже.

– Но почему Рин-Сэй не переместился? – маг продолжал недоверчиво хмуриться.

– Не сумел. Как и его преследователь. В лесу очень сложно управляться с Излучением, – пояснил Юст. – С непривычки, впервые попав туда. К тому же, как я понимаю, они устали от предыдущих перемещений. Им просто не удалось сконцентрироваться. Запах, который источают растущие на деревьях цветы, вызывает страх, точнее, настоящую панику. Запах воздействует на мозг и резко снижает способность контролировать потоки Излучения. Мы сейчас за пределами леса, но вы можете это почувствовать. Собственно говоря, по этой причине я предложил вам всем отключить обонятельные рецепторы. Но, похоже, вы не сочли нужным прислушаться.

– Пожалуй, ты прав, – согласился мрачный маг, втягивая ноздрями воздух. Ни он, ни Созерцательница не соизволили представиться и назвать имена. – А Уничтожитель?

– Про него я не могу сказать ничего конкретного. – Юст старался угодить своим собеседникам и отвечал довольно подробно. – Меня тоже чуть не убили. Я уже упоминал – я видел здесь, на прогалине, еще человек шесть или семь. Они сами потом переместились – наверное, в ту точку, из которой изначально пришли. Я там не был. Решил заняться другими делами… И я не прочь был бы узнать, кто и зачем хотел меня убить. И что маги здесь делали вообще, – добавил он.

Юст уставился на обоих изучающе – так же, как они смотрели на него.

– Ну так что вы скрываете? Вы ведь знаете, что делал этот ваш Рин-Сэй.

Мужчина промолчал, а Созерцательница все же соизволила ответить:

– Я знаю, что он должен был делать. Но не то, как он здесь очутился и почему.

Она не врала. А вот другой, угрюмый и… все же странный – он знал больше, Юст чуял. Знал, но молчал. Он бы и под пытками, наверное, молчал. Мозг заперт – да не на один замок, а на несколько. И единственное, что Юст ощущал – интерес. Такой… всеобъемлющий, по большей части, исследовательский и, скорее, благожелательный.

Вообще-то, Юст мог сломать все эти замки, пусть и очень добротные. Но он никогда такого раньше не проделывал и не собирался. И с этим магом Юст все же надеялся сладить более подобающими методами. Правда, просто не будет и потребуется какое-то время.

В отличие от этих двоих, Юсуфар, незаметно подобравшийся поближе и слушавший последние разъяснения Юста, ничего не знал и оттого бесился. Или просто очень правдоподобно притворялся. Другие маги, кстати, хоть и продолжали исходить неприязнью и держаться настороже, тоже подошли ближе. Видно, и им захотелось послушать.

– Ну вот, – подытожил Юст. – Я выложил, в общем-то, все, что мне известно.

– Если мы хотим что-то выяснить, нам нужно не вести бесполезные разговоры, а переместиться в предыдущую точку, – заявил один из магов, сверля Юста недобрым взглядом.

Праведник – в красном плаще, весьма похожим на те, что носят родные инквизиторы. Ровесник Юста или около того. Смазливый. Не красивый – вот уж нет! Были в нем манерность, приторность и чванливое высокомерие. Юсуфар – и тот лучше!

– Мы присоединимся к вам, – произнес Юст, как нечто само собой разумеющееся.

Сейчас с ним в сети было еще двенадцать человек. Некоторым, наверное, стоит остаться здесь. Юст перекинулся взглядами и мыслями на этот счет с адмиралом и ребятами.

Охотница – вот ей неймется – подскочила к нему и, выставив остро заточенные клыки, зашипела:

– Я не собираюсь вступать с тобой в связь!

Юст посмотрел на ее клыки, выступающие челюсти, покрытое замысловатыми татуировками лицо, содрогнулся от представившейся ему перспективы и совершенно искренне уверил:

– Упаси Пророк! У меня и в самых смелых мыслях не было предлагать вам такое! Вы слишком пугаете меня своей красотой.

Великий магистр Юсуфар противно и тоненько захихикал и сказал, неприятно просверлив Юста своими бельмами:

– Я соединюсь с тобой, мозгляк. И Сю-Джин, думаю, тоже не настолько брезглива, – он указал на Созерцательницу, а затем кивнул на угрюмого мага: – И Айгур – наш герой, мечтающий защитить Беляр от гухулов, магистр Изготовителей.

Магистр! Об Изготовителях Юст знал мало. Впрочем, он обо всех Орденах знал мало. Ну, о Видящих – чуть больше.

«Скажи мне спасибо, ушлепок, что я тебе про них сказал», – мысленно передал ему Юсуфар.

«Премного благодарен, Великий магистр!»

Было бы, конечно, неплохо, если бы Юсуфар и остальных представил. Но остальные, по всей видимости, не заслуживали его внимания.

Юст был достаточно нагл, чтобы спросить – мысленно, конечно, – небрежно кивнув подбородком на Праведника в красном плаще:

– А этот кто?

– Козел, – отрекомендовал его Юсуфар со свойственной ему искренностью. Не вслух – спасибо ему и за это. – Зовут Борхум. Потом про него расскажу, если захочешь. В более подходящей обстановке.

– А тот?

– Харахан. Магистр Изготовителей.

Еще один магистр Изготовителей. Сю-Джин брезгливо поморщилась, Айгур сцепил челюсти. Судя по всему, оба считали этого Харахана… плохим человеком.

«А все-таки слухи про то, что Созерцатели намеренно лишают себя эмоций, вранье», – подумал Юст.

Сильных эмоций – еще возможно, хотя и очень маловероятно. Созерцательница была хладнокровной, сдержанной, слегка высокомерной и упертой – но это, пожалуй, единственное, что можно было ей предъявить. У нее даже чувство юмора присутствовало. Хотя вот у Юсуфара тоже чувство юмора есть, что не делает его более приятной личностью. Но на Юсуфара в данный момент грех жаловаться – он прямо-таки обходителен и приветлив.

Сю-Джин

Сканеры на Летающих островах дали довольно точную карту зафиксированных всплесков Излучения, но маги решили, положившись на способности Охотницы, ориентироваться на непосредственно оставленные следы и двигаться по ним, точка за точкой, чтобы ничего не упустить.

Сю-Джин, не имевшая, как ей казалось, наклонностей к нарушению запретов, никогда раньше не бывала на Запретном континенте. И сейчас больше всего ее поразили здешние горы – почти отвесные, сверкающие ледяными гранями пики возносились в бесконечность безоблачного неба.

Эти горы были абсолютно невероятными, подавляли своим неприступностью и величием, заслуживая любых превосходных степеней. Они казались намного выше хребта Дзанг Чор-Цен, у подножия которого находились некоторые из Обителей Созерцателей, а вершины Дзанг Чор-Цен считались самыми высокими на планете.

Их группа, включавшая теперь и лиорентийцев, переместилась несколько раз. Заснеженные, закованные в ледяную броню горы сопровождали их повсюду. Как и Штормовой океан, как и стиснутые между горами и океаном лавовые поля, возникшие в результате извержения громадного количества магмы. Меняющийся лишь в незначительных деталях ландшафт навевал мысли о вечности и незыблемости, и о ничтожности человека перед природой. Но это было ложью. Весь Запретный континент был обманом. И горы, и лавовые траппы возникли после Катастрофы, перекроившей облик планеты. Причиной же Катастрофы стали люди, маги, доказав тем самым, что вовсе не ничтожны, что способны разрушить целый мир.

Лиорентийский маг остался теперь в сопровождении всего четверых солдат, но каналы связи сделал еще шире. Сейчас, когда Юст Хольгерстон был соединен и с ней, Сю-Джин ощущала это особенно остро. И еще чувствовала, как он тыкался в ее мозг – мягко, осторожно, ненавязчиво – прощупывал, искал подступы, почву, на которой они могли бы более полно объединиться. Свой мозг он держал открытым – никаких блоков. Хочешь – залезай и смотри, как и что там устроено. Очень откровенная ловушка.

Он с легкостью переместил не только себя, но и связанных с ним солдат, его накопители были по-прежнему полностью заряжены, и он не выглядел ничуть уставшим. И, по-видимому, считал, что четырех сосудов ему достаточно, чтобы контролировать девять не самых слабых магов. Он вел себя как… человек, будто узлы его сети были не его частью, а самостоятельными элементами. Возможно, Сю-Джин чего-то недопонимала. Возможно, в тех древних отрывках о сверхсознаниях и Связующих, которые она читала, было написано неправильно или не все.

– Наша экспедиция исследовала эти места и не нашла ничего стоящего, – заявил Юст Хольгерстон, когда они переместились в первую точку – на двести километров западнее бухты, где располагался лиорентийский лагерь.

Сю-Джин показалось, что он недоговаривает, но, в любом случае, он явно не собирался распространяться на эту тему дальше.

– Не доверяете нам? – спросил Айгур.

– Не доверяю? – лиорентиец саркастически скривился: – Вы, будто бы, удивлены! Да половина ваших коллег с удовольствием убила бы меня на месте, даруй я им такую возможность, и сравняла бы с землей наш лагерь! А сейчас вы дошли до того, что убиваете не только ничтожных червей, коими многие из вас считают обычных людей, но и себе подобных. Маги взорвали Уничтожителем магов, причем из своей же компании – на моих глазах. Если не ошибаюсь, это противоречит всем вашим основополагающим установкам и принципам!

Он говорил «вы», и сам, конечно, относил себя к лиорентийцам, а не к магам.

– Это неправильно, – Айгур болезненно поморщился и помрачнел еще больше.

– Любых людей убивать неправильно, – заявил Юст Хольгерстон с жаром.

Он вообще был эмоциональным и не считал нужным сдерживаться.

– Возможно, – не стал спорить Айгур. – Но иногда приходится.

– Приходится… Удобная отговорка, – отозвался лиорентиец.

– Почему ты говоришь это мне?

– Потому что вы слушаете!

Айгур усмехнулся:

– Я знавал и куда более изворотливых манипуляторов.

– Быть изворотливым с прямолинейными людьми… не очень честно, – заявил Юст Хольгерстон. – Да и вообще я предпочитаю другие методы воздействия.

Он, действительно, наглый. Откровенно наглый. Сю-Джин не нравились наглые и несдержанные люди. Хватало и того, что среди магов таковых было в избытке.

Айгур бросил на лиоренйтица угрюмый взгляд:

– Я недавно участвовал в бою. С тех пор и суток не прошло. И я не вел подсчеты, сколько гухулов убил и не задумывался об их печальной участи. Гухулы и их союзники, пришедшие в Велгарию – они, наверное, тоже люди, как ты полагаешь?

– Извините, – сказал Юст Хольгерстон, тоже хмурясь. – Мне не стоило затевать этот разговор.

Взял и отступил, признал, что неправ.

«Но ты ведь не просто так это затеял, – подумала Сю-Джин. – Видно, забрасывал свой крючок, надеясь подцепить Айгура.

Потом Юст Хольгерстон снова достал заплечную сумку, вытащил из нее кристаллический ящичек и протянул Сю-Джин:

– Вот. Это, наверное, было у вашего Рин-Сэя.

Юсуфар оказался тут как тут. Он с лиорентийцем стал просто неразлучен.

Сю-Джин откинула крышку и обнаружила внутри необычные статуэтки, вроде бы, бронзовые, потемневшие от времени, и большие золотые монеты.

– Насколько я понимаю, и статуэтки, и монеты – времен до Катастрофы или около того, – добавил Юст Хольгерстон.

Он смотрел на Сю-Джин, Айгура и Юсуфара выжидательно: «Теперь точно уж ваш ход. Сообщите мне хоть что-нибудь полезное».

– Я вижу подобные первый раз в жизни, – сказала Сю-Джин.

Лиорентиец задумчиво кивнул и передал мысленно:

– Как и Великий магистр Юсуфар, скорее всего. А вот магистр Айгур, мне кажется, видел их раньше.

Сю-Джин скосилась на Айгура – тот мрачно таращился на содержимое коробки, мимические мышцы у него будто спазмом сковало.

Вероятно, Юст Хольгерстон прав. И он все примечает, легко читает выражения лиц. Наблюдает и делает выводы – как положено Созерцателям, вот только на Созерцателя он ничуть не похож.

– С чего вы взяли, что они относятся ко временам Катастрофы? – спросила Сю-Джин. – Вам известно их происхождение?

– Возможно, – невнятно ответил он. – Но для начала мне хотелось бы обратной связи. Пока я не заметил, чтобы вы жаждали поделиться со мной своими глубокими познаниями. То есть, информацией. Переместиться к точкам я мог бы и сам…

– Почему же ты не сделал это? – спросил Айгур, отрывая взгляд от содержимого ящичка.

– Готовился к вашему визиту, конечно, – Юст Хольгерстон иронично усмехнулся. – Я не могу допустить, чтобы маги причинили вред моим товарищам. Защитить их – моя первоочередная задача.

– Поделиться информацией? – Юсуфар недовольно почмокал губами и проскрипел: – Слышал такую поговорку: меньше знаешь – крепче спишь?

– В таком случае вас, Великий магистр, должно быть, давно мучает бессонница.

– Да, – рявкнул Юсуфар. – Очень давно!

И тут Мед внезапно прыгнула к одному из солдат, обнажив клыки и замерев, готовая к решающему броску. Чтоб эта дурная Охотница поскорей оказалась в Адской Бездне!