Турисаз. Путь Воина

– А ты откуда будешь? – поддержал разговор берсерк.

– Гард, Созвездие Севера. Мои предки испокон веков охраняли видимые и невидимые границы. Держали мощные оборонительные крепости в местах переходов и перекрёстков. Привечали путников, делились с ними хлебом и кровом в обмен на знания. Поэтому для меня дело чести учиться в Вальхалле – это возможность продолжить идти дорогой, завещанной нашему роду ещё древними богами.

– Даже звучит красиво. – одобрил Турисаз. – А я, видимо, буду первый, кто покажет родичам другую дорожку, откроет ворота в мир магии. Хотя, признаться, пока со скрипом всё это укладывается в голове.

– У нас такой путь считается очень почётным. Только самому сильному Воину из потомков достаётся право возглавить поход в новые земли. Наверное, именно поэтому тебя распределили в чертог Берсерков. В тренажёрку, кстати, идёшь? – спросил блондин, оставляя рубашку на плечиках.

– Конечно. – Турисаз переоделся в казённые шаровары, короткие ботинки из мягкой кожи и вышел вслед за соседом.

Из общежития они так и вылетели  – в штанах и с голым торсом – и рысцой понеслись в сторону административного чертога.

– В здоровом теле – здоровый дух, любит повторять мэтр Сторн – хохотнул Эд, заметив, как округлились с непривычки глаза соседа. – Догоняй! – и бросив в берсерка пару снежков, понёсся к центральному входу сломя голову. Турисаз, принимая вызов, в несколько прыжков тоже оказался у двери.

Тренажёрный зал мало, чем отличался от привычного. Если только высотой потолков, здесь она была метров пять да полами, зачем-то присыпанными толстым слоем песка. Те же штанги, беговые дорожки, эллипсы, брусья и турники. В дальнем углу – полтора десятка спортивных снарядов на все основные группы мышц.

Адептов было мало: двое на соседних дорожках, передвигаясь трусцой, между делом успевали ещё что-то обсуждать да один, лёжа на скамье, баловался увесистыми гантельками. Все были в одинаковых штанах с мощными, отлично развитыми, мышцами торса, по которому стекали капельки пота. Движения были размеренными, чёткими и словно взвешенными. Внутри чувствовалась огромная сила, получившая надёжную оплётку и спящая до поры до времени.

Разойдясь в разные концы помещения, ребята занялись каждый своим делом.

Турисаз поотжимался от пола, потом на брусьях, сделал сорок пять подходов на турнике, а потом приметил штангу. Накрутив блинчиков на тридцать килограмм, с удовольствием потягал снаряд. Потом добавил ещё парочку дисков до пятидесяти и замахнул жим лёжа, ближе к тридцатому повторению понимая, что начинает сдуваться.

– Неплохо для новичка. – похвалил его Эд. – Но для берсерка слабовато. Тренер по Боевой магии у вас зверь. Он нас-то гоняет до седьмого пота, а своих так вообще не щадит. Они у него могучие, как на подбор, но в итоге всё равно вдоль стеночки с занятия выползают. Тяжело тебе будет первое время. – прокомментировал, внимательно окинув Турисаза взглядом.

– Разберёмся по ходу. – не поддался тот на провокацию. Напившись из питьевого фонтанчика, спросил: – За учебниками в библиотеку?

– Да, только оденься. – заржал сосед. – Там такая фея работает, как бы в обморок не упала.

В цитадель знаний берсерк входил с лёгкой опаской. Огромное помещение, от пола до потолка забитое стеллажами, имело мансардный этаж, куда вела винтовая лестница. Сквозь резные перила было видно кожаные спинки диванчиков. Слева от входа протянулись ряды столиков со стульями для посетителей. Окна прикрывали тяжёлые портьеры, на подоконниках стояла коллекция разноцветных фиалок.

Справа – обнаружился столик с зависшим над ним магическим светляком. А там, положив голову на стопку книг, сладко спала "библиотечная фея". Часы, висящие над ней, показывали десять вечера. Небольшого роста, худая и нескладная, словно подросток, с тонкими чертами лица и фарфоровой кожей, сквозь которую светились голубоватые венки. Светлые вьющиеся волосы были короной уложены на голове, в ушах блестели крупные жемчужины серёжек. Кружевной воротник украшал лёгкое платье в мелкий цветочек. В настольной вазе замер букетик незабудок, дожидался хозяйку недопитый чай и надкусанная печенька.

– Как же ты попала в мужское царство, фея? – шёпотом спросил Турисаз, даже не рассчитывая на ответ. Но девчонка вдруг заворочалась, похлопала спросонья длинными ресницами, а потом пронзительно заверещала.

Берсерк опешил от неожиданности.

– Эй, ты чего? –  и помахал рукой.

– Там… Волк… – библиотекарь указала дрожащим пальчиком ему за спину.

Парень обернулся, но ожидаемо там никого не нашёл.

– Я новенький, мы с тотемом ещё не слились. Может это он? – подумал берсерк вслух.

Фея молча кивнула:

– Наверное. – румянец стал возвращаться на её лицо, а с ним вернулся и дар речи. – А ты что тут делаешь так поздно? – прищурив глаза, спросила девушка.

– Вообще-то за учебниками пришёл. У меня завтра шесть пар, явно будет не до того.

– Пожалуй. Какой чертог?

– Берсерки.

– Да ладно!

– Вы что, сговорились с моим соседом? – удивился парень.

– Нет, просто я думала, что этих отчаянных уже набрали.

– Почему отчаянных? – рассмеялся Турисаз.

– Я бы так не смогла… – закрыв глаза от ужаса, чуть слышно прошептала фея.

– Каждый должен заниматься своим делом. – пожал плечами берсерк.

Библиотекарь щёлкнула пальцами и на столе появилась ровненькая стопочка учебников. "Руны Тора" гласила надпись на самоей верхней книге.

– А у тебя нет конфетки? – мечтательно закатив глаза, спросила фея.

– Нет, но если раздобуду, принесу.

– Все так говорят.

– Не веришь?

– Что ты… Просто проверяю, можно ли на тебя положиться.

– Я приду. – ответил Турисаз и подхватив учебники, пошёл к выходу. Но на пороге, спохватившись, обернулся. – Мне ведь ещё нужны Основы теории магии, а также Бытовая и Стихийная.

Щелчком пальцев библиотекарь добавила увесистую энциклопедию, маленькую брошюрку и учебник в четырёх частях.

– Обращайся.

– Спасибо.

Дверь за его спиной гулко хлопнула и по косяку пробежали серебристые искры колючей магии.

– Привыкай, дружище. – усмехнулся парень.

В душевой он оказался уже глубоко заполночь, думая, что все давно спят. Но в конце ряда одинаковых кабинок без дверей из светлого морёного дерева шушукались двое. Берсерк сначала даже и не обратил на них внимания. Нашёл свободный шкафчик, цветом напоминающий перегородки душевых, не торопясь разделся и, прихватив полотенце, пошёл мыться.

Пол, стены и даже потолок были убраны в серый матовый кафель и было полное ощущение, что ты находишься в бетонном кубике. Деревянным ещё был подоконник напротив входной двери, плавно переходящий в десятиметровую столешницу, в которой ютились полдесятка раковин. Несколько скамеек разделяли шкафчики от кабинок.

Струйки сверху были прохладными и никак не регулировались. В стене была одна единственная металлическая кнопка просто открывающая поток воды, вторым нажатием он перекрывался. Рядом на толстую проволоку был примотан большой чёрный флакон с  дозатором. На поверку внутри оказался пенящийся отвар густо пахнущий можжевельником.

Турисаз с удовольствием намылился с головы до ног, смывая всё послевкусие перехода, а потом долго стоял под плотным обволакивающим потоком, пока окончательно не продрог. Растеревшись полотенцем докрасна, вышел из кабинки, на ходу вытирая волосы.

Привалившись плечом к его шкафчику и скрестив руки на груди, стоял крепко сбитый парень среднего роста. Тёмные жёсткие волосы были забраны в высокий хвост, карие глаза смотрели насмешливо, тонкие губы кривились в усмешке. Красивое скуластое лицо, в котором чувствовалась порода, производило, как ни страннно, отталкивающее впечатление. Плечи, грудь, живот, руки – вся верхняя часть тела была забита замысловатыми символами, которые были изображены на учебнике с рунами.

По другую сторону от него замер рыжий голубоглазый шкаф, состоящий из груды мышц и, хотелось верить, не обделённый интеллектом – потому что противник из него получился бы достойный.

– Кабинка для изгоев у входа. – обворожительно улыбаясь, выдал брюнет.

– Иди, там свободно. – ответил берсерк, натягивая штаны и не выпуская парочку из поля зрения.

Лицо татуированного от неожиданности вытянулось.

– Торстен, это он нас оскорбил? – задумчиво почесал затылок рыжий.

– Ну, что ты, он сейчас извинится и больше так не будет. Правда?

– Неправда. – отрезал Турисаз.

– Элеот, объясни новенькому, где его место, парнишка заблудился. – прошипел Торстен, в глазах которого заклубилась тьма.

Шкаф, коротко замахнувшись, выбросил пудовый кулак, целясь противнику в голову. Берсерк среагировал мгновенно, ловко поднырнув вниз, ушёл от нападения и прижался к стене.

Рыжий завертел головой в поисках противника, этим потерял несколько драгоценных секунд и пропустил увесистый удар, заставивший его покачнуться. Турисаз атаковал снова, а, уходя от кулака соперника, добавил рыжему скорости по ходу движения. Элеот со всей дури припечатал костяшки в стену и взвыл от боли.

– Я думал, большие мальчики не плачут. – заметил берсерк, перекидывая полотенце через плечо и выходя из душевой.

В помещении словно затрещали грозовые разряды, воздух сгустился и на кончиках пальцев брюнета заклубился чёрный дымок.

– Ты подписал себе приговор, голодранец. – рявкнул Торстен.

Неприличный жест был ему ответом.

Глава 2

Утро началось с пронзительного женского вопля:

– Эдди, ты не ответил уже на третье моё письмо! Ты меня разлюбил?

Турисаз открыл глаза и снова закрыл, пытаясь сообразить, где он находится. Истошно вопил чёрный череп на прикроватной тумбочке его соседа по комнате. В полутьме раннего утра глазницы этого артефакта ещё и мерцали  изнутри чуть заметными синеватыми искрами.

Эдвард поднял голову с подушки и сонно пробормотал:

– Прости, я забыл вчера наложить на почтовую шкатулку заклятье немоты.

– Так это для писем… – привычная картина мира бодренько затрещала по швам.

– Скорее для коротких записок, длинные Мартин недолюбливает.

– А Мартин – это кто?

– Тёмный прислужник моей Анабэль. Она адептка Классической Академии из чертога Тёмных искусств.

Вообще шкатулки бывают разных форм и размеров. Эту спроектировала сама девушка и защищала её, как дипломную работу. Обычно эти артефакты передают бумажные сообщения, но тут налицо новаторский подход – был привязан слуга, завещавший свою душу в посмертии и теперь передающий послания.

Берсерк понял, что пора заняться чем-то земным, чтобы его не смыло волной этой беспрецедентной информации. Он под удивлённым взглядом соседа выбрался из-под одеяла, поправил шаровары и, натянув ботинки, бесшумно выскользнул за дверь. Коридоры в этот час были абсолютно пусты, только мерно раскачивались на окнах синие занавески. Во дворе общежития тихо падал пушистый снег, оседая на спортивных снарядах. Небо заволокло серыми тучами и бежать пришлось словно в молочном тумане – на расстоянии вытянутой руки было видно только падающие хлопья снежинок.

На тонких ветках рябины, высаженных по периметру замка, алели, припорошенные гроздья ягод. На полосе препятствий дорожки были расчищены, но утренний снегопад внёс свои коррективы. Ноги утопали по щиколотку, но обувь не промокала, видимо, была как-то зачарованна. Турисаз уже бы не удивился такому раскладу.

В тишине зимнего утра слышался только шорох его шагов и сбивчивое дыхание. Он несколько лет ходил в тренажёрку, но не уделял особого внимания выносливости – сейчас вот оказалось, что зря. Несколько кругов спустя от тела пошёл пар и холод совершенно отступил. Кровь, гулко отталкиваясь от груди, шустро бежала по венам, появилось ощущение собственной силы и захотелось проверить себя на каком-то снаряде.

Мужчина, не чувствуя обжигающего кожу металла, преодолел несколько метровых секций рукохода, взлетел на стенку, напоминающую скалодром, высотой в два его роста и порывисто спрыгнул вниз. И чуть не выругался от неожиданности.

Там его ждал высокий широкоплечий адепт. Вьющиеся смоляные волосы были собраны в высокий хвост, чёрные глаза блестели любопытством, смуглая кожа была покрыта мелкими капельками воды, в которую превращался тающий на подлёте снег. На правом предплечье красовалась татуировка чертога Ярлов: перекрещенные мечи на фоне вытянутого щита.

– Веймар. – представился мужчина, протягивая ладонь.

– Турисаз. – ответил на рукопожатие берсерк.

– Не ожидал так рано кого-то здесь увидеть, обычно общежитие просыпается часов в шесть, ближе к завтраку.

– Не спалось. – не стал вдаваться в подробности собеседник.

– Я тебя не видел раньше, новенький?

– Да, вчера пришёл. И, кажется, успел нажить себе врагов из ваших.

– Это запросто. Величина самомнения у некоторых длиннее самой родословной. В наш чертог зачисляют потомственную аристократию и, к сожалению, личные качества, зачастую, желают лучшего. Идёшь на завтрак? – и, увидев утвердительный кивок, добавил: – Давай через полчаса в столовой. – а затем воздух дрогнул и фигура растворилась тёмным дымком, оставив Турисаза, стоящего с открытым ртом.

Столовая представляла собой огромный зал с высокими потолками, разделёный на две части: одна была кухней и там в нескольких огромных чанах что-то кипело, шкварчало и булькало. Между кастрюлями сновали такие же адепты, как и он сам, только поверх чёрной формы были накинуты фартуки белого цвета. Ближе к стене, видимо помощники поваров, чистили и резали овощи, скребли котлы и разделывали мясо. Заправлял всем этим оркестром плотный седой мужчина, волосы которого топорщились из-под колпака.

Линия раздачи проходила ровно посередине зала и, взяв поднос, Турисаз подошёл ближе, посмотреть, чем же тут кормят.

Еда была более, чем простая. Аккуратные куски поджаренного мяса, рассыпчатая каша, несколько видов отварных овощей, нарезанных или целых, густой суп, по запаху напоминающий уху и медные ведёрки с яйцами, наверное, варёными. На десерт – травяные взвары или ягодные напитки и пластинки натуральной пастилы, скрученные в трубочки.

Мужчина выбрал привычное мясо, добавил отварной картофель, морковь и нечто похожее на фиолетовые соцветия брокколи и кружку облепихового морса.

Из пяти десятков мощных деревянных столов с такими же скамейками было занято штук пять, поэтому выбрав тот, что был ближе к окну – направился туда.

Серый дощатый пол поскрипывал под подошвами ботинок, свежевыбеленные кирпичные стены радовали девственной чистотой, под потолком, исполосованным деревянными балками, сновали магические светильники. Интерьер, как и в остальных, виденных им помещениях, был максимально простым, надёжным и функциональным.

Через пять минут к нему за столик подсел Веймар. На подносе у него расположилась внушительная миска с ухой, тарелка с мясом и овощами и алый напиток.

– Здесь не едят хлеб? – спросил Турисаз, разобравшись, что его смутило.

– На праздники обычно пекут что-то мучное, иногда бывают пресные лепёшки с начинкой. Он слабо насыщает, больше занимает место в желудке, поэтому здесь не в почёте. Я предпочитаю мясо, у нас огромные нагрузки, а оно надолго отбивает чувство голода. – поделился адепт, отправляя в рот румяный кусочек любимой еды.

– Кто тут самый жёсткий из преподов? – спросил берсерк, с удовольствием поглощая обед.

– Ваш, конечно, мэтр Сторн. Если разглядел потенциал, три шкуры спустит, но с живого не слезет. Правда, за свой чертог стоит насмерть, за ценные кадры оттуда – тем более. Ректор всегда прислушивается к его мнению и даже, говорят, советуются. Мировой мужик, но признаёт только силу духа, имей ввиду.

– Любопытно, спасибо. А что остальные?

– Руны Тора ведёт принципиальный наставник, с ним лучше не спорить – себе дороже и не опаздывать, за ним в аудиторию ещё никто не попал. Эвальд – рубаха-парень, за его спиной вся География Миров. Всё видел лично, рассказывает – заслушаешься. Тех, кто любопытен и задаёт хорошие вопросы, отмечает в блокноте. По итогу, им может и автомат в конце семестра подарить.

– А что, в целом, надо из себя представлять, чтобы получить автомат, например, по нескольким предметам?

– Держать в узде свой дар, не бояться тяжёлой работы на результат, быть достойным себя.

– А последняя фраза – это о чём?

– Никогда не предавать те ценности и смыслы, к которым ты пришёл сквозь все  личные инициации. Ни при каких условиях. За это сурово наказывает сама Звезда Севера, вплоть до уничтожения личности.

Турисаз не нашёл, что ответить и сделал глоток морса, силясь переварить услышанное.

Пара по Боевой магии проходила в каком-то временном кармане. Огромный серый кубик, напоминающий душевые, только абсолютно пустой.

В помещении оказались два десятка адептов – все из чертога Берсерков. Рослые и могучие, как на подбор, с хорошими тренированными телами, одинаково длинными волосами, забранными в хвосты и неизменными шароварами. Видимо, за редким исключением, эта часть гардероба была и в пир, и в мир.

Мэтр Сторн оказался двухметровым мужчиной с чёрными жёсткими волосами, забранными на затылке, а потом спадающими по плечам. Такого же цвета клиновидная бородка придавала ему хитрое выражение лица, серые глаза смотрели прямо и словно перебирали твои внутренности, между делом решая, стоит ли тратить на тебя время.

– Первый курс, рад приветствовать вас в стенах Вальхаллы. Думаю, мэтр Торбранд уже просвятил вас, что элитный чертог – это только одно название. На деле – много грязной и тяжёлой работы, где придётся и мордой об лавку приложится, и по болотам поползать, совсем не за клюквой и в ночном лесу научиться ориентироваться.

С какой целью, спросите вы? С единственной: выбить из вас остатки гордыни, заставить рассчитывать только на себя, вынудить научиться решать самые сложные задачи. Ничего так не бодрит, как зимний лес, стая волков и ни секунды лишней на раздумья, просто поверьте пока моему опыту.

Адепты не шелохнулись, видимо, переваривая информацию.

– Сегодня вас ждёт тестовое испытание, по итогам которого я сделаю выводы о потенциале вашего дара. Рекомендую выложиться по полной: второго шанса произвести первое впечатление не будет.

Резко полетевшие из стены справа серебристые клинки заставили всех вздрогнуть и пригнуться. Берсерки, группируясь в прыжке, раскатились как горошины. Запахло озоном. Но стоило только выпрямиться, как клинки полетели слева.

У Турисаза, каким-то чудом увернувшегося оба раза, по спине пополз предательский холодок и внутренности завязались в узел. Дыхание перехватило, а в следующую секунду по полу расползлась глубокая трещина, увлекая за собой нескольких адептов. Мужчина едва успел отпрыгнуть сам и поймать за шиворот ближайшего из напарников, рыжая шевелюра которого встала дыбом и он стал напоминать ощетинившегося лиса. На щеках проступил  румянец, а карие глаза полыхнули яростью. Поверхность, ещё недавно бывшая единым полотном, сейчас осыпалась вниз мелкой галькой. Шуршали камешки, растворяясь в глубине разлома. Туда, где яростно танцевали языки пламени и цеплялись за выступы те, кому повезло меньше.

Рыжий выщелкнул из правого запястья огромный хлыст, оказавшийся словно продолжением руки и спустил его в расщелину. А затем принялся вытягивать двоих адептов сразу. Вены на руках вздулись, послышался скрежет зубов, но он упорно тянул канат на себя. Турисаз ухватился рядом и вместе они вытянули троих. Руки дрожали от напряжения, по спине и по лицу катились капли пота, волосы намокли. В голове проскочила шальная мысль: "Что же будет дальше, если это всего лишь тестовое испытание?"

Как только все адепты оказались на поверхности, мэтр Сторн щёлкнул пальцами и трещина пропала.

– Корп и Ульв – послезавтра пересдача. Не оправдаете заявленной ценности, подпишу перевод в чертог Гестиров.

Турисаз и Ивар – через неделю ночная вылазка, будьте готовы.

В целом, неплохо для новичков, но очень плохо для Берсерков. Не расслабляемся, будем продолжать вытёсывать из вас Воинов.

Жду на следующем занятии.

Временной карман схлопнулся и чертог в полном составе оказался напротив душевых.

– И на том спасибо. – пробормотал рыжий, вползая в кабинку охладиться.

– Почему он нас двоих позвал? – спросил напрямую Турисаз.

– Разглядел что-то особенное, с чем он любит работать. – отозвался Ивар, блаженно замирая под потоком прохладной воды.

– А у тебя какой тотем?

– Лис, а что?

– То-то я думаю, что мне рыжая морда привиделась.

– Ты видишь моего тотема? – у мужчины натурально отпала челюсть.

– Ну, да. Парень у раковины с соколом, у двери с тигром, в кабинках моются рысь, россомаха и два медведя: бурый и белый. Ещё заметил одного с кабаном.

– Нифига! – присвистнул Ивар. – Мне всю жизнь говорили, что увидеть это невозможно, если не магичить специально, а ты такой на раз-два выложил, как будто меню завтрака зачитал.

– И что это значит?

– Ты – мощный менталист. Преподы прознают, впаяют очередной факультатив. – ухмыльнулся во все тридцать два зуба лис. Но заметив, как переменился в лице берсерк, добавил:

– Не дрейфь! Это поначалу голова кругом идёт и, кажется, что ты везде безнадёжно опоздал. А через месяц улягутся в голове базовые знания, привыкнет к нагрузкам тело и потом в редкие выходные самого ломать будет без дела.

– Мне сказали, что в Вальхалле нет выходных.

– У бездельников, естественно. И то речь про официальные, каждый сам для себя ищет лазейки, мы ведь все здесь живые, в конце концов. А успешным ребятам положены награды: портальные амулеты, для перемещения в любую точку Созвездия Севера и к любому человеку, а так же увольнительные в город и несколько злотых. Но пахать за эти удовольствия надо – мама, не горюй.

– Логично. – хмыкнул Турисаз. – Что ж, мотивация достойная, я учту.

После выматывающей пары по боёвке, География миров была просто бальзамом на сердце. Всё занятие было полное ощущение, что по преподу плачет стендап.

Он был чертовски обаятельным, с живой подвижной мимикой и потрясающим чувством юмора. Вдоль и поперёк знал свой предмет и рассказывал с живым и неподдельным интересом. В аудитории стояла оглушающая тишина и все сидели, открыв рты, изредка делая пометки в блокнотах.

Бог весть почему, но именно эти канцелярские принадлежности были так популярны в Академии. А ещё вечные карандаши, чем-то напоминающие привычные простые, но не требующие затачивания.

Заглянув первый раз в студенческую торбу, такую же чёрную, как и форма Вальхаллы, Турисаз увидел там россыпь этих самых карандашей, десяток блокнотов размером с пол альбомного листа и мини досочку, похожую на ту, которая висела над кроватью. Устройство напоминало планшет. Там можно было не только посмотреть обещанное расписание, но и уточнить аудиторию, биографию преподавателя и карту замка, если ты потерялся. Полезная, в общем, оказалась штука.

– Выпускников нашей Академии называют и Хранители, и Миротворцы, и Воины. Но самое верное, пожалуй, Правители. Маги, в идеале владеющие всеми четырьмя стихиями и способные не только создавать миры, но и мудро ими править, сотни, а то и тысячи лет.

Вы – будущее поколение, которое пополнит нашу географическую карту. – рассуждал мэтр Эвальд, сверкая синими глазами и то и дело запуская пятерню в пшеничные кудри. – Не все из созданных вселенных продержатся хотя бы несколько десятилетий и, уж тем более, не многие останутся в сердцах людей. Только те Правители, которые были верны себе до конца, не отступали ни на шаг от своей мечты и не боялись преодолевать возникающие трудности, войдут в историю. И однажды я расскажу о вас следующим первокурссникам.

Пробные версии вы будете создавать не раньше третьего курса и там под это отведена целая дисциплина, которая так и называется – Архитектура Миров. Но кто вам мешает начать мечтать уже сейчас. Подумайте, каким будет ваш мир, кто его станет населять и какие законы будут действовать на его территории.

Ведь неважно, кто ты – мужчина или женщина, но именно заветная мечта заставляет нас каждый день вставать с кровати, стремиться, рваться, ошибаться, падать и снова подниматься, но продолжая упорно идти вперёд. Собирая по дороге знания, обретая навыки и зажигая сердца тех людей, кто будет там жить вместе с тобой.

Именно об этих словах Турисаз думал за обедом, отправляя в рот один за другим кусочки мяса. Слова мэтра Эвальда расшевелили в его душе какие-то желания, позабытые за давностью дней. Пока другие мальчишки играли в войнушки и машинки, он мечтал быть хозяином дома.

Где в гостиной слышатся звуки фортепиано, а за инструментом сидит молодая красивая жена. Тонкие пальцы касаются чёрно-белых клавиш, поблёскивают на изящной шее перламутровые бусы, чуть наклоняется голова с копной волос, собранных в высокую причёску.

Где с первого на второй этаж, а потом обратно носится стайка разновозрастных детей, а в колыбельке сопит младенец, над которым возвышается высокое Йольское дерево. Рассвеченное огнями и украшенное яркими игрушками, обещающее феерию зимних мистерий и хранящее волшебство праздничных дней.