Анастас Микоян. От Ильича до Ильича. Четыре эпохи – одна судьба

Стас Намин

Эта книга написана в жанре беллетризованной биографии (документальной драмы) и рассчитана на широкого читателя. Фактический исторический материал, изложенный в книге, чередуется с художественными реконструкциями отдельных эпизодов из богатейшей биографии Анастаса Ивановича Микояна, основанными на фактах и документах, а также на косвенной информации и воспоминаниях, предположениях и гипотезах, не противоречащих известным фактам.

Ранее попыток таких реконструкций судьбы А. И. Микояна никто не делал. Я и мой соавтор Стас Намин первые, кто играет на этом поле, и отдаем себе отчет в том, что это может вызвать возмущение тех, кто привык к устоявшимся штампам в отношении биографии и оценки деятельности А. И. Микояна.

Конечно, реконструированные эпизоды, как любая другая беллетристика, содержат элементы вымысла, и читателю следует это учесть, но этот вымысел укладывается в рамки существующей информации и документов, то есть изложенные в художественной форме события вполне могли произойти на самом деле.

С другой стороны, книга основана на архивных материалах и монографиях профессиональных историков и снабжена ссылками, прямыми цитатами, справками и приложенными копиями документов. Некоторые свидетельства, например воспоминания Нами Артемьевны Микоян, невестки Анастаса Ивановича Микояна, которая жила с ним рядом и знала его много лет, сделаны специально для этой книги. Часть уникальных документов и фотографий из семейного архива А. И. Микояна публикуется впервые.

При создании этой книги главной целью было описание живого потока Истории в максимально интересной, увлекательной форме, а не в виде сплошного набора сухих фактов, не противореча при этом существующим документам. Отказ от устоявшихся шаблонов позволил дать свежий взгляд на саму суть личности А. И. Микояна, который, будучи живым человеком из плоти и крови, подвержен сомнениям и совершает ошибки.

Вместе с тем громадная, беспрецедентная созидательная мощь, присущая личности Микояна, не вызывает сомнений. Нам удалось впервые с применением методов как научных, так и художественных создать индивидуальный живой образ крупного государственного деятеля СССР. Наша мотивация в том, чтобы при соблюдении канонов исторической правды рассказать удивительную и уникальную историю жизни А. И. Микояна интересно, занимательно, небанально.

Книга содержит значительный и разнообразный справочный аппарат, прежде всего ссылки на архивные документы, затем – ссылки на авторитетные и уважаемые исторические монографии, затем – ссылки на уникальные частные, семейные свидетельства и, наконец, – ссылки на прочие источники, прямые и косвенные, включая журналистские расследования.

Чему верить – читатель пусть решит сам. Книга не пытается управлять волей читателя, а лишь дает ему информацию для размышлений.

Когда мы готовили нашу книгу к печати, то уже выдержали давление со стороны ученых-историков, имеющих разные точки зрения. Мы постарались привести текст книги в соответствие прежде всего с профессиональными требованиями и выражаем искреннюю благодарность всем историкам, давшим нам бесценные авторитетные консультации.

В книге содержится более 500 ссылок на источники, из них более 90 – на архивные документы и уникальные личные свидетельства членов семьи А.И. Микояна. Также в каждой главе читатель найдет рубрику «Досье» с прямыми цитатами из первоисточников и рубрику «Справка», где изложен дополнительный поясняющий материал.

Андрей Рубанов

Краткая биография Микояна Анастаса Ивановича

13 (25).11.1895 – родился в селе Санаин Тифлисской губернии

21.10.1978 – умер в Москве

1915 – член РСДРП(б)

ОБРАЗОВАНИЕ

1916 – окончил армянскую Духовную семинарию в Тифлисе; учеба на 1-м курсе Эчмиадзинской духовной академии

ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК

1917 – редактор газеты «Социал-демократ»

1917 – редактор «Известий Бакинского Совета»; член президиума Бакинского Совета

1918 – военком бригады

1918 – председатель подпольного Бакинского комитета РКП(б)

31.07.1918 – арестован

1918–02.1919 – содержался в Красноводской, Кизыл-Арватской и Ашхабадской тюрьмах

02.1919 – освобожден

03.1919 – председатель Бакинского бюро Кавказского краевого комитета РКП(б)

12.1919 – член Кавказского революционного комитета

05–10.1920 – председатель Совета профсоюзов Азербайджана

05.11.1920–02.1921 – заведующий агитационно-пропагандистским отделом Нижегородского губернского комитета РКП(б)

23.02.1921–29.04.1922 – ответственный секретарь Нижегородского губернского комитета РКП(б)

02.04.1922–17.04.1923 – кандидат в члены ЦК РКП(б)

05.1922–03.1923 – ответственный секретарь Юго-Восточного бюро РКП(б)

03.1923–09.1926 – первый секретарь Юго-Восточного – Северо-Кавказского краевого комитета РКП(б) – ВКП(б)

25.04.1923–24.02.1976 – член ЦК РКП(б) – ВКП(б) – КПСС

1924–1926 – член Военного совета Северо-Кавказского военного округа

14.08.1926–22.11.1930 – народный комиссар внешней и внутренней торговли СССР

23.07.1926–01.02.1935 – кандидат в члены Политического бюро ЦК ВКП(б)

22.11.1930–29.07.1934 – народный комиссар снабжения СССР

29.07.1934–19.01.1938 – народный комиссар пищевой промышленности СССР

01.02.1935–05.10.1952 – член Политического бюро ЦК ВКП(б)

14.04.1937–22.07.1937 – член постоянной комиссии по вопросам хозяйственного характера при Политическом бюро ЦК ВКП(б)

22.07.1937–15.03.1953 – заместитель председателя СНК – СМ СССР

22.07.1937–10.09.1939 – первый заместитель председателя Экономического Совета СССР

29.11.1938–04.03.1949 – народный комиссар, министр внешней торговли СССР

10.09.1939–21.03.1941 – член Экономического Совета при СНК СССР; председатель Экономического Совета при СНК СССР

10.09.1939–30.06.1941 – член Комитета обороны при СНК СССР

21.03.1941–6.09.1945 – член Бюро СНК СССР

21.03.1941–03.07.1941 – председатель Комитета Бюро СНК СССР по снабжению РККА

30.05.1941–08.12.1942 – член Комиссии Бюро СНК СССР по текущим делам

26.06–16.07.1941 – заместитель председателя Совета по эвакуации при СНК СССР

16.07–25.12.1941 – член Совета по эвакуации при СНК СССР

20.07.1941–02.01.1942 – председатель комиссии Бюро СНК СССР по текущим делам

25.12.1941–1942 – председатель Комитета по разгрузке транзитных грузов

03.02.1942–04.09.1945 – член Государственного Комитета Обороны СССР, уполномоченный по снабжению

14.02.1942–18.05.1944 – член Транспортного комитета при Государственном Комитете Обороны СССР

08.12.1942–04.09.1945 – член Оперативного бюро Государственного Комитета Обороны СССР

21.08.1943–1946 – член Комитета при СНК СССР по восстановлению народного хозяйства в районах, освобожденных от фашистской оккупации.

06.09.1945–20.03.1946 – член Оперативного бюро СНК СССР по вопросам работы Народных комиссариатов обороны, военно-морского флота, сельского хозяйства и пищевых народных комиссариатов, Народных комиссариатов торговли и финансов, комитетов и управлений СНК СССР; член Оперативного бюро СНК СССР по вопросам работы промышленных народных комиссариатов и железнодорожного транспорта

29.12.1945–18.10.1952 – член Постоянной комиссии по внешним делам при Политическом бюро ЦК ВКП(б)

20.03.1946–05.03.1953 – член Бюро СМ СССР – Президиума СМ СССР

08.02.1947–28.12.1948 – председатель Бюро СМ СССР по пищевой промышленности

26.01.1950–03.11.1952 – председатель Бюро СМ СССР по торговле и пищевой промышленности

07.04.1950–05.03.1953 – член Бюро Президиума СМ СССР

16.10.1952–29.03.1966 – член Президиума ЦК КПСС

03.11.1952–11.03.1953 – председатель Бюро СМ СССР по пищевой промышленности

14.03.1953–15.03.1953 – член Президиума СМ СССР

15.03–24.08.1953 – министр внешней и внутренней торговли СССР

24.08.1953–22.01.1955 – министр торговли СССР

02.1954–27.04.1954 – председатель Бюро СМ СССР по торговле

27.04.1954–28.02.1955 – заместитель председателя СМ СССР

28.02.1955–15.07.1964 – первый заместитель председателя СМ СССР

15.07.1964–09.12.1965 – председатель Президиума Верховного Совета СССР

09.12.1965–06.1974 – член Президиума Верховного Совета СССР

06.1974 – на пенсии

НАГРАДЫ

20.02.1928 – орден Красного Знамени, в связи с 10-летием РККА, за заслуги в руководстве и личное участие в боевых операциях в тяжелые годы гражданской войны

17.01.1936 – орден Ленина – за перевыполнение производственного плана 1935 года по Народному Комиссариату Пищевой промышленности Союза ССР и достигнутые успехи в деле организации производства и овладения техникой

30.09.1943 – Герой Социалистического Труда, орден Ленина – за особые заслуги в области постановки дела снабжения Красной Армии продовольствием, горючим и вещевым имуществом в трудных условиях военного времени

24.11.1945 – орден Ленина – в связи с пятидесятилетием со дня рождения и выдающиеся заслуги перед партией и советским народом

24.11.1955 – орден Ленина – в связи с шестидесятилетием со дня рождения и отмечая его выдающиеся заслуги перед Коммунистической партией и советским народом

02.12.1970 – орден Октябрьской Революции – за заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с семидесятипятилетием со дня рождения

Глава 1

Детство. Становление. 1906 – март 1917

РЕКОНСТРУКЦИЯ

1906 год

Армения. Санаин

Козы очень умные, умнее собак. Козы обидчивые, своенравные, капризные. Если козу обругать, она может убежать на весь день: иди ищи по лугам, по склонам, по кустарникам – не найдешь. Вернется, когда сама захочет. Копыта их гораздо крепче, чем подошвы самодельной обуви.

Свою обувь Анастас давно износил, да вдобавок вырос за лето, ступня едва влезает. Надо просить дядю Вартана сшить новую. А в этой бегать по камням за козами нельзя уже.

Очень скучное и неблагодарное дело – пасти коз. Недавно Анастас не углядел, козы убежали к соседу на поле и пощипали пшеницу. Сосед пришел объясняться. Отцу пришлось заплатить за потраву 20 копеек[1]. Потом отец, конечно, отругал Анастаса, но наказывать не стал.

Отец очень спокойный, уравновешенный человек, его невозможно разозлить. Анастас ни разу не слышал, чтоб отец ругался с матерью. Он вообще ни с кем никогда не ссорился, и, что важно, никогда не злоупотреблял вином[2].

Имя матери было библейское – Талита, но дома ее звали Тамарой. Сестры тоже спокойные. У Анастаса их две: старшая – Воскеат, младшая – Астхик. В семье по горскому обычаю в присутствии старших принято молчать, а рот открывать, только если старший по возрасту обратится с вопросом.

Согласно семейной легенде, предок Микоянов имел фамилию Саркисян. В XVIII веке он жил в Нагорном Карабахе. В 1813 году, во время резни армян, его и его жену убили. У них было два сына, Алексан и Мико, названные в честь сыновей российского императора Павла, Александра и Михаила. Сыновья бежали из Карабаха в село Санаин, и там монастырский священник им, как беженцам, дал фамилии по их именам – Алексанян и Микоян.

Когда у Ованеса и Тамары родился Анастас, его дед Нерсес, глава большой ветви родословного древа, уже умер.

В селе Санаин, кроме Ованеса Микояна, жили еще семеро его братьев и сестер и их мать Вартитер[3].

Бывает, козы ведут себя мирно, пасутся по полдня на одном месте, и тогда можно сесть, оглядеться, поразмышлять, помечтать.

Вокруг, куда ни посмотри, горы с изумрудными склонами. Если погода хорошая, видно их вершины. Склоны спускаются к ущелью, по нему течет река Дебед, быстрая, сильная, в любое время года очень холодная. По склонам ущелья растут деревья грецкого ореха, а выше – кизил, дикие яблони и груши. Все ровные участки земли, все плато приспособлены под пашни, здесь люди растят хлеб. Дальше – горные склоны, луга, каменные осыпи, скалы[4].

Анастас тут родился. Это был его мир, со всех сторон закрытый горами, – зеленая долина и ущелье. Далеко за горами простирался другой мир, огромный, разнообразный. Анастас точно знал, что не будет всю жизнь пасти коз: однажды он уйдет отсюда в тот, большой мир.

Его родное село называлось Санаин, и монастырь рядом с селом тоже назывался Санаин. Монастырь древний – настоящая крепость с толстыми каменными стенами. Монастырю, как говорили монахи, тысяча лет. Деревня появилась одновременно с монастырем. Если крестьянин решал поселиться на склонах этих гор, он ставил дом неподалеку от толстых стен, чтоб быстро укрыться за ними, если придет враг. А враг может появиться в любой день – так гласит древняя история. Но об истории Анастас знал мало.

Знал, что настоящая история сохранена не в рассказах стариков, а в записанном виде, в книгах. И книг этих – великое множество! Они хранятся в монастырях, в особых хранилищах, и монахи их читают, и не только читают, но и переписывают и оправляют в кожаные переплеты. Анастас много раз заходил в монастырь, видел книги в руках у монахов. Не надо быть слишком умным, чтобы понять – книги есть самое дорогое сокровище. Весь монастырь построен ради сбережения книг и спрятанного в них знания.

Генеалогическое древо Нами Микоян, в которое вошли род Геурковых по линии отца, а по линии матери – рода Вацадзе и Христич и древний род Приклонских, берущий начало в XV веке. Из этого рода вышли Веневитиновы, связанные родством с Пушкиными и Гоголями.

Создано историками на основе архивных документов и исследований, проведенных в России, Грузии и Армении.

Виды монастыря Санаин работы Стаса Намина. Холст, масло

Если долго шагать от деревни Санаин вниз по склону горы, и спуститься в ущелье, и перейти реку по старому горбатому каменному мосту, окажешься в деревне Алаверди.

Медь в этих горах нашли больше ста лет назад. Всеми землями долины района Лори владел знаменитый дворянский род – армянские князья Аргутинские-Долгорукие. Для разработки медной жилы князья пригласили опытных рудокопов из Греции. Так возникла греческая деревня Алаверди.

Позже князья продали рудник российскому правительству, а оно уступило права на разработку месторождения французской горнодобывающей компании. На деньги французов в ущелье построили электростанцию и провели железную дорогу до Тифлиса. Крестьяне, жившие в окрестных селах, стали наниматься на Алавердинский медеплавильный завод. Старший брат Анастаса Ерванд работал здесь молотобойцем. Греки, по традиции, были шахтерами. А руководили французские инженеры.

Здесь Анастас тоже бывал, слышал чужую речь, видел пришельцев из внешнего мира: мужчин в сюртуках и белых рубахах, читающих газеты и телеграфные сообщения, играющих в бильярд, спорящих о политике. Они произносили непонятные слова «революция», «стачка», «учредительное собрание». Анастасу легко было догадаться, что он, армянский мальчик из села Санаин, всего лишь нищий бесправный бедняк. И в том загадочном и огромном внешнем мире он никому не нужен: там действуют другие законы. Там нельзя обходиться хлебом, сыром, дикими грушами и кизиловым вареньем, там человеку нужны силы, упорство, там выживает только тот, у кого есть знания.

И тогда Анастас снова отправился в монастырь и попросил одного из монахов обучить его чтению и письму[5]. Монах был стар, суров на вид и всегда очень занят, но он сразу согласился.

Через четыре месяца Анастас свободно читал молитвенник и Евангелие. Правда, истории о чудесах, совершенных Иисусом, вызвали у юного ученика вопросы. Как можно накормить толпу пятью хлебами? И почему люди просили хлеб у Иисуса, почему сами не вырастили, не смололи зерна в муку и не испекли? Разве они не знали, что хлеб достается трудом, а не верой в чудеса?

Анастас рассказал о своих сомнениях монаху, и тот вместо Евангелия стал давать мальчику читать роман Хачатура Абовяна «Раны Армении». Вскоре монах рассказал о способном мальчишке епископу, и епископ пришел в дом Микоянов.

Отец и раньше знал, что у сына светлая голова. Однажды на свадьбе в доме своего дяди семилетний Анастас вышел к гостям и привел всех в изумление, досчитав до ста на пяти языках: армянском, русском, грузинском, азербайджанском и греческом. Это была шутка, конечно. Многие числительные Анастас выдумал прямо на ходу. Но тогда многие сказали отцу, что мальчика нужно отдать в школу, учить. Увы, школы не было ни в Санаине, ни в соседнем Алаверди. И вот теперь пришедший в дом Микояна армянский епископ снова сказал главе семьи, что Анастасу лучше уехать из деревни, туда, где он мог бы овладевать знаниями. Вдруг из паренька выйдет толк?[6] Последнее слово было за Анастасом, и он, конечно, согласился.

Семья А. И. Микояна. В первом ряду слева направо: старший брат Ерванд, мать Талита, отец Ованес, старшая сестра с сыном Сергеем, Анастас Микоян. Во втором ряду: Артем Микоян и младшая сестра Астхик

Мама была не против. К тому же в семье появился на свет еще один мальчик, Анушаван, и, как это часто бывает, младенцу теперь доставалась основная часть родительского внимания.

В конце августа 1906 года Анастас впервые в жизни поехал по железной дороге: из родного района Лори – в Тифлис. Его сопровождал отец[7].

В Тифлисе жили родственники: двоюродная сестра матери тетя Вергиния, ее муж и дочери; нашелся и старый друг отца, односельчанин Мартирос Симоньян, грамотный человек, к тому же, по счастью, работавший поваром у одного из попечителей Армянской духовной семинарии. Он-то и написал по просьбе неграмотного плотника Ованеса Микояна прошение о принятии на учебу в семинарию его сына Анастаса, рожденного 12 октября 1895 года[8].

В те времена в Тифлисе проживало примерно поровну армян, грузин и русских, и на несколько последующих лет Тифлис стал для Анастаса вторым домом. Здесь он выбрал свой путь, здесь решилась его судьба.

В книге Симак «Эпизоды из жизни товарища Микояна», изданной в Ереване в 1940 году, подробно рассказывалось о детстве и юности Анастаса Ивановича. Библиотека Администрации Президента РФ/Фото А. Полосухиной

Анастас поселился в семье Лазаря и Вергинии Туманян в маленьком доме в одном из самых заброшенных районов Тифлиса – в Сурпкарапетском овраге. Вергиния Туманян нигде не училась, но умела читать и писать и по убеждениям была социалисткой. Лазарь (по паспорту Габриэл) Туманян работал приказчиком, мечтал скопить деньги на собственную лавку. Революцией не интересовался, но ежедневно читал армянскую консервативную газету «Мшак» («Труженик»). Домом и семьей управляла Вергиния, муж ни в чем ей не противоречил[9].

У Лазаря и Вергуш было три дочери и сын. Старшая дочь, десятилетняя Ашхен, строгая и замкнутая девушка, мечтала стать педагогом, училась в армянской женской средней школе и была на год моложе Анастаса[10]. Они быстро подружились. По просьбе тети Вергуш Анастас подтягивал троюродную сестру в учебе. Конечно, оба они, тогда еще подростки, не знали, что станут мужем и женой, проживут вместе больше 40 лет и дадут жизнь пятерым сыновьям.

В семье Ованеса Микояна было пятеро детей: трое сыновей (Анастас – средний) и две дочери. Анастас, по совпадению, также станет отцом пятерых детей (все – сыновья). Один из пятерых погибнет в небе над Сталинградом, от других четверых появятся на свет десять внуков, причем мальчиков будет тоже пять.

1911 годТИФЛИС

Шум, гам, хохот. Семинаристы были счастливы: сегодня занятия отменили, и завтра тоже отменят. Во дворе бурлила толпа подростков и юношей в одинаковых черных брюках и кителях. Сверкали под солнцем начищенные бляхи на ремнях.

Входные двери – нараспашку.

Нерсесяновская духовная семинария переезжала: из центра Тифлиса, с Большой Ванкской улицы, на Арсенальную гору, в новое здание, построенное усилиями попечительского совета на деньги меценатов. Огромное красивое здание, стены обложены розовым туфом, внутри просторно, светло. Анастас уже там был, из любопытства осмотрел, пришел в восторг. Настоящий дворец![11]

Анастас Микоян – учащийся Тифлисской духовной семинарии.

НАА, ф. 1021, оп. 22, д. 883

Анастасу 16 лет. Он выглядел почти мальчишкой: невысокого роста, тощий, шея цыплячья. Он не ел мяса: достаточно было проглотить кусок, чтоб на теле выступила сыпь. Сыр, хлеб, лобио – вот его еда. Однако он по этому поводу не переживал.

Ему шла форма. У семинаристов она была такая же, как у учеников других тифлисских гимназий. Брюки, китель из прочного сукна, блестящие пуговицы, фуражка – куда ни зайдешь, везде люди смотрят с уважением. Чтобы выглядеть солиднее, Анастас отпустил усы.

Деньги у его были, в кармане лежал и рубль, и даже иногда три рубля. Подрабатывал репетитором, подтягивал отстающих учеников, у кого родители богаты. Бывало, выходило до девяти рублей в месяц[12].

Семинаристы все были разные, но большинство, как сам Анастас, из бедных крестьянских семей. Все читали взахлеб: на книги смотрели как на главное сокровище.

В учебных заведениях Российской империи разрешалось преподавать на русском языке, а на других языках – нет. Как быть с детьми, не знающими русского, закон умалчивал. Исключение сделали только для семинарий.

Нерсесяновская семинария по статусу именовалась духовной, но на самом деле это было светское заведение. Здесь армянским мальчишкам, помимо Закона Божия, преподавали алгебру, геометрию, географию, литературу, физику, химию, ботанику, зоологию, психологию, физиологию, иностранные языки, а также педагогику[13]. Предполагалось, что выпускники семинарии впоследствии сами станут педагогами и будут учить грамоте армянских детей. И так понемногу весь армянский народ, измученный нищетой, изнуренный многовековой борьбой с врагами, выберется в благополучное будущее.

Так вышло, что в Тифлисе было армян едва не больше, чем грузин и других народов, живших в городе. Половина Тифлиса построена армянскими архитекторами и каменщиками. Здесь у армян не было врагов. Тифлис – теплый, мирный, уютный, изумительно красивый. Анастас был тут счастлив.

Преподаватели шумели, кричали, размахивали руками. Наконец, разделили всех учеников на отряды. Один отряд должен выносить столы и скамьи, грузить на арбы и телеги, выстроенные в ряд у ограды; второй – тщательно уложенные в ящики физические и химические приборы; третий отряд – музыкальные инструменты. Важнейшая процедура! Обучение музыке в семинарии было поставлено на высочайшем уровне, здесь совсем недавно преподавал великий Макар Екмалян, композитор и создатель хоровой капеллы.

Анастаса не взяли в хоровую капеллу: голос у него был громкий, звонкий, но слуха совсем не было, медведь на ухо наступил. Он и его друг Георг Алиханян напросились в четвертый отряд, отвечающий за погрузку библиотеки[14]. Анастас таскал книги.

Книги, книги. От их запаха кружилась голова, сердце выпрыгивало из груди: это запах знаний. Книги – ворота в другие миры. Книги – друзья, советчики. В библиотеке тысячи книг. Анастас пересмотрел или прочитал почти все, но сейчас, таская тяжелые связки и стопки, успевает снова просмотреть, полистать, сунуть длинный нос то туда, то сюда. Подшивки старых журналов: «Арарат», «Ардзаганк», «Базмавеп», «Чраках». Почти все на армянском: есть на древнем грабаре, есть на новом ашхарабаре. Анастас знал оба языка: и старый грабар, и новый литературный ашхарабар.

Анастас Микоян среди своих друзей-семинаристов.

НАА, ф. 1021, оп. 22, д. 883

Множество духовной литературы, но к ней Анастас был равнодушен. Он не верил в Бога. По предмету «Закон Божий» у него всегда тройка. Он спорил с преподавателем на каждом уроке. Если Бог есть, а люди – его создания, почему они живут так плохо? Почему повсюду процветает несправедливость? Почему хозяин медной фабрики в его родном селе играет в теннис, а рудокопы работают в шахте по 12 часов?

Еще одна связка, наспех перехваченная бечевкой. Узел развязался в самый неподходящий момент, книги едва не упали в дорожную пыль. Анастас успел подхватить все, кроме одной: «Клинописные надписи Араратской губернии», автор – архиепископ Месроп Смбатян.

Анастас торопливо отряхивает книгу, дует на нее. Про Месропа он много знает. Великий Месроп, лингвист, географ, историк, много лет был главой попечительского совета Нерсесяновской семинарии. Великий Месроп успел дожить до постройки нового здания, умер совсем недавно в Иерусалиме, совершая паломничество. Здесь его смерть оплакивали.