скачать книгу бесплатно
• Ощущение уникальности своей травмы.
• Ощущение, что вы на самом деле не существуете или не человек.
• Прострация или непонимание, приводящие к нанесению себе вреда или к расстройствам пищевого поведения.
• Нежелательные мысли и воспоминания приходят внезапно.
• Ночные кошмары.
• Провалы в памяти после приступов гнева.
• Неуверенность в том, что травмирующее событие в действительности произошло, что вы его не придумали.
• Сильные страхи в большом количестве – например, боязнь общественного транспорта, врачей, стоматологов и т. д.
• Хроническая или крайняя тревожность.
• Ощущение себя неудачником, никчёмным человеком.
• Трудности с выбором профессии.
• Трудности во взаимодействии с коллективом.
• Общее ощущение бессмысленности жизни.
Чем больше галочек, тем выше вероятность кПТСР. Конечно, лучше обсудить это со специалистом, но задуматься о том, как симптомы кПТСР влияют на вашу жизнь, вы можете уже сейчас.
АНАЛИЗ ОПЫТА
Как видите, в кПТСР входят обычные симптомы ПТСР и черты, которые можно отнести к характеристикам личности. Последние мы не всегда осознаём. Например, тревога и/или гнев могут быть проявлениями страха или других чувств, но мы не знаем, до какой степени встревожены или разозлены, пока окружающие не укажут нам на это. Не всегда понятно, что в корне этих эмоций лежит страх, связанный с травмирующим событием.
Моей клиентке Джейн указывали на неумение работать в коллективе. В отношениях она часто взрывалась или, наоборот, уходила в себя. При этом воспоминания об определённых отношениях из прошлого у неё были затуманены. Долгое время Джейн считала, что у неё сложный характер и частые перепады настроения. Когда мы нашли опыт травмирующих отношений в прошлом, Джейн поняла, что в аналогичных ситуациях испытывает смутное беспокойство.
Мы часто не осознаём тревогу или страх. Одна моя коллега в прямом смысле подпрыгивает, если неожиданно позвать её по имени и подойти сзади. Она выглядит перепуганной, часто дышит, сильно потеет. Но при этом не понимает, что с ней происходит, а точнее – привыкла к этому и считает своей особенностью.
Вернемся к разнице между ПТСР и кПТСР. В случае ПТСР мы хорошо помним травмирующее событие, даже если оно оставило серьёзные последствия. Свою сверхбдительность и чрезмерную стартовую реакцию мы способны связать с травмой. Но при кПТСР нет ни явного понимания самой травмы, ни её влияния на нас. Мы можем считать себя несговорчивыми, угрюмыми и неуравновешенными и мысленно во всём винить себя. При таком негативном подходе трудно понять свои мысли, чувства и потребности. По этой же причине некоторые не осознают свои проблемы и то, что симптомы появились вследствие внешних угроз.
Люди с кПТСР не всегда знают, что для них важно. Они легко угадывают и реализуют чужие потребности в ущерб своим, затрудняются идентифицировать свои ценности и цели. Определив цель и даже достигнув её, они не испытывают положительные эмоции.
Многие мои клиенты признавались, что выбрали свою профессию неосознанно. Одни пошли на поводу у близких, другие считали, что обретут счастье благодаря престижной работе. Но большинство так и не стали хозяевами своей жизни. Это ещё один пример лишения идентичности. Внешне всё прекрасно, но человек при этом растерян, не знает, хорошо у него всё или плохо, есть у него то, что он хочет, или нет.
Проблема вот в чём: симптомов много, и какие из них связаны с травмой – неизвестно. Люди подозревают, что с ними что-то не так, но не знают, что конкретно. Бывает и наоборот, что человек прекрасно помнит подробности травмы. Но в любом случае, чтобы избавиться от симптомов кПТСР, не обязательно помнить травмирующее событие во всех деталях, и списывать все жизненные трудности на травму тоже не стоит. Просто запомните, что для исцеления не обязательно связывать симптомы с травмой.
Я предпочитаю работать с проблемами, которые клиент имеет в настоящее время. Травмирующих событий всегда несколько, а многократное возвращение к тяжёлым воспоминаниям само по себе не облегчит состояние (далее в книге я ещё вернусь к этой теме).
ИДЕНТИФИКАЦИЯ СИМПТОМОВ
Симптомы обычного ПТСР можно разделить на четыре категории.
1. Флешбэки: постоянные или неожиданные воспоминания о травмирующем событии, в том числе плохие сны.
2. Избегание: попытки отгородиться от чувств, представлений и воспоминаний о травме.
3. Изменения мышления и настроения: невозможность вспомнить подробности травмирующего события, утрата прежних интересов, трудности с выражением эмоций.
4. Гипервозбуждение: раздражение, саморазрушительное поведение и сверхбдительность.
При кПТСР к ним присоединяются еще три категории симптомов.
5. Эмоциональная дисрегуляция[11 - Эмоциональная дисрегуляция – патологическое состояние, характеризующееся недостаточной или неадекватной регуляцией эмоций. Возможные проявления включают крайнюю плаксивость, вспышки гнева или поведенческие вспышки, такие как разрушение или бросание предметов, агрессия по отношению к себе или к другим, а также угрозы покончить с собой. Эмоциональная дисрегуляция может привести к поведенческим проблемам – и мешать социальному взаимодействию и отношениям человека в образовательных учреждениях, на работе или дома.].
6. Проблемы в отношениях.
7. Неконтролируемые негативные эмоции, которые часто называют нарушениями самоорганизации.
ТРИГГЕРЫ И КОПИНГ
Опишите, как ваши эмоции выходят из-под контроля. Например, некоторые ситуации вызывают у вас чрезмерную реакцию.
Что вы обычно делаете, испытывая стресс или гнев? Как ваши копинг-стратегии сказываются на вашем здоровье и на отношениях? Травматический опыт приводит к тому, что мы часто разочаровываемся в близком или дружеском общении. Нам кажется, что все не такие или делают не то, а в худшем случае – что в отношениях больше даёшь, чем получаешь, и никому нельзя верить. Конечно, в любых отношениях чары когда-то рассеиваются, но из-за этих чувств мы сомневаемся в своей способности построить отношения и забываем о том, что хорошего больше, чем плохого.
Навязчивые симптомы, избегание, изменения мышления и настроения, гипервозбуждение вкупе с негативным настроем и нарушениями восприятия заставляют нас плохо думать о себе. Мы начинаем считать себя недостойными и никчёмными.
ТАК МНОГО СИМПТОМОВ…
А КАК ИСЦЕЛИТЬСЯ?
Всё так непонятно и запутанно! Не только вам так кажется. У каждого психолога свои представления о работе с травмами. Например, сторонники экспозиционной терапии убеждены, что в первую очередь надо избавляться от избегания: подробно вспоминать травму и учиться терпеть возникающие при этом чувства. Есть и другие мнения – к примеру, что для исцеления надо проанализировать травмы в ранних отношениях или что надо обучаться навыкам копинга с текущими проблемами. В поддержку всех подходов есть данные исследований (правда, конкретно для кПТСР их пока мало).
Я считаю, что каждый переживший травму должен сам выбирать метод исцеления. Все мы разные и нуждаемся в разных методах. В этой книге я рассказываю, как справиться с симптомами травмы, которые беспокоят вас в настоящем, и устранить их влияние на идентичность. Худшим следствием травмы я считаю утрату идентичности – неспособность понять, кто вы и чего хотите.
Мы сосредоточимся на выработке навыков эмоциональной регуляции и понимания себя. Также мы коснемся ваших основных проблем – например, избегания, злоупотребления, ощущения безнадёжности и беспомощности.
Искаженное понимание травмы началось в 1900-е годы – с психоанализа и Зигмунда Фрейда. Пережившие травму были, как ни удивительно, его первыми пациентами, и Фрейд считал, что пациент должен подробно обо всём рассказать. Такой подход вызвал долгосрочные негативные последствия, а психоанализ пошёл в другом направлении, чем изначально, я полагаю, было задумано.
Изначально Фрейд заявил, что его пациенты – женщины, пережившие в детстве насилие со стороны опекунов. Но с этим утверждением вышел конфуз, поскольку дамы были родственницами коллег Фрейда. Поэтому позже Фрейд пояснил, что женщинам всё показалось, а их проблема заключалась в неспособности отличить фантазии от реальности. Можно представить себе чувства женщин, чьим рассказам о плохом обращении никто не верил.
Как бы там ни было, Фрейд сделал важное наблюдение: прошлое навсегда остаётся с нами, и мы бессознательно проживаем травму много раз, хотим того или нет. Мой клинический опыт научил меня, что можно работать с нынешними чувствами, не копаясь в прошлом, если этого не хочется. Но многие психотерапевты исходят из обратного и, как Фрейд, подчас списывают подробности на богатую фантазию, дополнительно травмируя клиентов. Я надеюсь хоть немного исправить ситуацию. В книге вы найдёте методы самопомощи, направленные на борьбу с актуальными симптомами. Вам не придётся возвращаться к событиям, уже забытым, слишком давним, чтобы представлять ценность для терапии, или слишком болезненным, чтобы их ворошить.
Травма навсегда остаётся в подсознании, даже если стараться её забыть. Исцелению поможет решение текущих отношений с начальником, партнёром, домашним питомцем, почтальоном или продавцом в продуктовом магазине. Чтобы двигаться вперёд, не обязательно возвращаться, а если вы всё же решились, делайте это осторожно.
ВЫВОДЫ
Травма лишает идентичности, препятствует нормальному развитию и превращает вас в другого человека. Если противостоять чувствам (например, страху и гневу) и понять, как они связаны с травмой, можно вернуть себе идентичность. Непосредственно с травмой работать нет необходимости. Для начала достаточно взглянуть на свои мысли и чувства, научиться управлять эмоциями и создать вокруг себя надёжную обстановку, которая поможет жить так, как хочется, и быть собой, здоровым и счастливым человеком.
В следующей главе мы рассмотрим, как организм и сознание воспринимают травму и почему некоторые чувства, особенно гнев и страх, обусловлены физиологическими реакциями на тяжелые события».
Источник: «Комплексное ПТСР.
Как справиться с гневом и страхом и вернуть идентичность».
Ради детей
Треугольник Карпмана – это модель созависимых отношений, в которых участвуют трое: Преследователь, Жертва и Спасатель. Каждый из них играет определённую роль. Преследователь нападает на Жертву, контролирует её и доминирует над ней; Жертва страдает и винит в своём состоянии обстоятельства и других людей; Спасатель защищает Жертву, тем самым убеждая её, что она не может решить проблему своими силами. Из таких отношений очень сложно выйти, потому что участники сами непроизвольно воспроизводят эту модель и часто на самом деле не стремятся освободиться от неё.
Правила, по которым работает эта модель, сформулировал американский психиатр Стивен Карпман в 1968 году. Он назвал её «Драматический треугольник». На его вершинах находятся Преследователь и Спасатель, нависая над Жертвой. При этом участники на самом деле не являются ни жертвами, ни преследователями, ни спасателями. Но, однажды выбрав этот сценарий (сознательно или бессознательно), они продолжают играть выбранные роли, хотя могли бы решить конфликт и выйти из некомфортной ситуации.
Создавая эту модель, Карпман опирался на идеи своего учителя Эрика Берна – автора транзактного анализа в психотерапии. Этот подход предполагает, что в основе всех человеческих коммуникаций лежит игра. Драматический треугольник – одна из таких игр.
Родился ребёнок, дитя долгожданное!
Такое событие, очень желанное!
Все сразу с расспросами и с поздравлениями,
Не часто жизнь балует такими явлениями!
Всем так интересно, на кого он похож,
Чьи гены сильнее, будто сразу поймёшь!
Вес, рост обсуждают, по стопам чьим пойдёт,
Прогнозы уж строят, что его в жизни ждёт!
Родители всё для себя уж решили
И пылко о дитятке всё обсудили:
Воспитывать как будут, в ласке и любви,
В ежовых рукавицах, может, будут с ним строги?!
Чтоб обеспечен был, и не отказывать ему ни в чём,
Не так, как в детстве был его отец всего лишён!
Пусть всё ему легко даётся, без особого труда,
Чтоб не горбатился он с ночи до утра!
Родился только он, а за него уж всё решили!
Захочет ли под прессом жить таким, в насилии?
На карте выбран за него давно маршрут,
И мама с папой дитятко за ручки поведут!
Девиз семьи озвучен: всё для чада своего!
Он центр Вселенной, и всё в мире для него!
Себя решили в жертву, видно, предки принести:
Всё для ребёнка, будь здоров, расти!
Как время быстротечно… Вырастают дети,
И перед ними с вами мы за всё в ответе!
Оценят ли, поймут ли наши жертвоприношения?
Или осудят нас, не будет нам прощения?!
Родили чадо мама с папой разве для себя?
Неужто жизни путь пройдут вместо дитя?
Познают счастье за него, а он несчастье!
Неужто жить, как хочет, вовсе он не властен?
Растёт ребёнок, для него родитель – эталон.
Как свет в окошке, так авторитетен он!
Подскажут всё, решенье примут за дитя.
В невиданные дали, в чащу при таком раскладе заведёт его семья!
Так сложен воспитания ребёнка путь.
Полезно через призму восприятия его взглянуть!
Фантазия, конечно, это – что с того?
Зерно рациональное хочу посеять всё равно!
Великое всё начинается с ма?ла, с пелёнок,
Когда ребёнок в колыбельке, маленький цыплёнок!
Когда родители – как великаны для него,
А он, малюсенький такой, ещё не может ничего!
И непонятны малышу ещё родителей упрёки,
Какое недовольство им, какие в нём пороки.
Ну почему его то обнимают и целуют,
А то ворчат, ругают, учат и прессуют?
В чём виноват он, что на свет родился?
Быть может, кто-то стать родителем поторопился?
На свет произвели дитя, хоть сами словно дети.
Не понимая, за него теперь они в ответе.
Всё что-то от дитя родители хотят,
Нацелен на ребёнка их пытливый взгляд!
То встал с постели утром еле-еле,
То медленно оделся, не убрал постели!
Не всё так быстро, наш малыш растёт.
Наступит время – всё сумеет и поймёт!
А вот родители торопятся, им невдомёк:
Растущий биоорганизм – ребёнок! Будет скоро толк!
Себя вы в детстве вспомните – вам было каково?
Решали всё родители, вам с ними тяжело!
Была ль пора счастливая, кто скажет правду вам?
Хотелось всё как взрослому – нельзя, не по годам!
Учили много нас чему, хоть не хотелось нам.
Гранит науки грызли мы, не всем он по зубам!
Старались быть похожими на мать или отца,
А надо ль было это? Иль для красного словца?
Воспитывали под себя, ради удобства своего,
Держали словно в рабстве вы его!
А чадо приспособиться старалось,
Картина мира рушилась, ломалась!
И, несмотря на этот жизненный конфуз,
