Сага о йомсвикингах

Когда все было готово, ярл отправился в путь. У него была сотня кораблей. А еще тем летом из Норвегии приплыли три человека с большим войском и присоединились к Хакону-ярлу. Ярл не встретил на своем пути препятствий. Когда он добрался до Дании, Харальд-конунг узнал об этом и очень обрадовался. Он выехал навстречу ярлу и радушно приветствовал его. Потом он устроил в честь ярла и его воинов достойный пир. Харальд-конунг и Хакон-ярл стали держать совет и решили выступить против Отта-кейсара с таким большим войском, какое смогут собрать со всей Дании, а возглавить это войско должны были Харальд-конунг и Хакон-ярл.

Они плыли, пока не встретили кейсара. Эта встреча произошла на море, и между ними сразу завязалась жестокая битва. Они бились целый день, и много воинов пало с обеих сторон, однако кейсар потерял больше людей. Когда стемнело, они заключили перемирие на три ночи, сошли на берег и стали готовиться к новой битве. А когда прошли эти три ночи, войско Отта-кейсара и войско Харальда-конунга и Хакона-ярла снова сошлись, теперь уже на суше. В тот день удача покинула кейсара и еще больше его воинов пало. Кончилось тем, что он обратился в бегство со своими людьми. Весь день кейсар был на коне, и говорят, что когда его воины подбежали к кораблям, он подскакал к морю. В руке он держал длинное окровавленное копье, украшенное золотом. Он бросил это копье в море и, призвав всемогущего бога в свидетели, сказал:

– В следующий раз, когда я приду в Данию, я или крещу эту страну, или погибну.

После этого Отта-кейсар и его люди поднялись на корабли и поплыли назад в Саксланд. Хакон-ярл остался у Харальда-конунга и дал ему много мудрых советов. Они велели возвести всем известное укрепление. Называют его Датский вал. Оно протянулось от Эгисдюра до устья Сле и пересекло всю страну от моря до моря. Затем Хакон-ярл отправился в Норвегию. Но прежде чем они расстались, ярл сказал конунгу:

– Дело обстоит так, государь, что сейчас мы не можем платить вам такие подати, как решено было прежде, ведь мы и так много помогли вам и понесли большие расходы. Однако мы готовы уплатить вам подати, когда у нас появится возможность.

Конунг согласился, но, как показалось людям, подумал при этом, что ему придется долго ждать эти подати. На том они расстались. Хакон-ярл уехал к себе, решив, что одержал великую победу.

Три зимы все было спокойно в Дании и Норвегии. А Отта-кейсар в это время готовил войско и собрал очень много людей. И когда миновали три зимы, он отправился в Данию со своим несметным войском. У него было два ярла, Ургутрьот и Бримискьяр. Когда Харальд-конунг узнал об этом, то послал к Хакону-ярлу своих людей – столько же, сколько в первый раз. Он велел передать ему, что сейчас как никогда нуждается в его помощи и большом войске. Хакон-ярл не стал терять времени, получив послание конунга, так как решил, что дело это важное. Он собрался и отправился в путь. Людей у него было не меньше, чем в первый раз. Он достиг Дании и с двенадцатью воинами отправился к Харальду-конунгу. Конунг обрадовался ярлу и поблагодарил его за то, что ярл пришел к нему на помощь:

– Я пошлю своих людей к твоим воинам. Пусть они все приходят на наш пир. Я хочу отблагодарить каждого из вас.

– Сначала мы должны поговорить, – сказал ярл. – Ты можешь положиться на меня, и я дам тебе мой совет. Также ты можешь рассчитывать на тех двенадцать человек, что сейчас при мне, однако большего от нас ты ждать не должен, если я того не пожелаю, потому что один раз я уже пришел к тебе на помощь со всем своим войском, как мы прежде договорились.

– Это правда, – ответил Харальд-конунг. – Но я надеюсь, что ради нашей дружбы ты дашь мне то войско, что привел сюда.

– Я могу убедить своих людей последовать за мной и защищать свою страну, – сказал Хакон. – Но они думают, что не обязаны защищать Данию или владения другого конунга и подставлять себя под вражеские копья, а взамен не получить ни денег, ни славы.

– Что мне сделать для тебя и твоих людей, чтобы вы оказали мне помощь, в которой я так нуждаюсь? – спросил Харальд-конунг. – Я точно знаю, что кейсар превосходит нас силами, потому что у него больше людей.

Ярл ответил:

– Я со своими людьми соглашусь только при одном условии. Ты должен простить Норвегии все подати, что еще не были уплачены, а кроме того сделать так, чтобы Норвегия никогда больше не платила тебе дань. Если ты не исполнишь то, что я требую, то все войско, которое пришло со мной, повернет назад. Здесь останусь только я и буду помогать тебе со своими двенадцатью воинами, потому что я должен выполнять наш договор.

– Правду говорят, – сказал конунг, – что ты превосходишь всех умом и дальновидностью. Мне трудно сделать выбор, так как мне не нравится ни одно, ни другое решение.

– Обдумай хорошенько то, что я предлагаю, – отвечал ярл. – Сдается мне, что подати с Норвегии не пойдут тебе впрок, если ты погибнешь у себя в Дании.

– Не стоит медлить с выбором при том, как нынче обстоят дела, – сказал конунг. – Ты должен помочь мне со всем своим войском и проявить все свое мужество, тогда ты получишь то, что просишь.

После этого послали за остальными воинами ярла, чтобы они туда пришли. Они заключили договор и скрепили его клятвами. Потом их всех пригласили на почетный пир к датскому конунгу, и со всем войском, какое у них было, они двинулись против кейсара. Харальд-конунг поплыл к Эгисдюру, а Хакон-ярл со своим войском отправился к Слесдюру, на другую сторону Дании.

Отта-кейсар узнал, что Хакон-ярл прибыл в Данию и намерен сражаться с ним. Тогда он послал своих ярлов Ургутрьота и Бримискьяра в Норвегию. У них было двенадцать коггов, и на них полно людей, хорошо вооруженных. Они должны были крестить Норвегию, пока Хакон-ярл отсутствовал.

7

Теперь надо рассказать о кейсаре и его несметном войске. Добравшись до Дании, они сошли на берег, но увидев Датский вал, решили, что трудно будет взять это укрепление, если там окажутся защитники. Тогда они повернули назад, поднялись на корабли и вышли в море.

Тут Харальд-конунг встретился с Отта-кейсаром. Сразу между ними завязалась битва. Они бились на кораблях, и много людей пало с обеих сторон, однако ни один не смог одолеть другого. На этом они и расстались. Потом кейсар направился со своим войском к месту, что зовется Слесдюр. Там уже был Хакон-ярл со своим войском. Не мешкая, кейсар и ярл вступили в битву. Она выдалась очень жестокой. Удача изменила кейсару, и он потерял много своих воинов. Кончилось тем, что он обратился в бегство со своими людьми, так как увидел, что ему не одолеть противника, и решил действовать иначе.

Рассказывают, что когда кейсар привел свои корабли в гавань, они увидели там другие корабли, числом пять, и это были длинные корабли. Кейсар спросил, кто предводитель этих кораблей и этих людей. Ему ответил человек, назвавший себя Оли. Тогда кейсар спросил, не христианин ли он. Оли ответил, что он принял крещение на западе в Ирланде, и предложил кейсару свою помощь, если тот считает, что ему нужно больше воинов, чем у него есть. Кейсар ответил, что охотно принимает это предложение, и благодарил его.

– Сдается мне, – сказал он, – ты человек удачливый.

Оли присоединился к его войску. У него было три сотни храбрых и отважных воинов, но сам он превосходил их всех. После этого кейсар стал держать совет со своими людьми. Они оказались в очень трудном положении, так как у них кончились припасы, а весь скот, что находился по ту сторону Датского вала, где они сейчас стояли, был угнан, и они не смогли здесь ничего раздобыть. Мудрые люди предлагали два решения – или уйти отсюда прочь, или зарезать лошадей на мясо. Но ни одно из этих предложений им не нравилось.

Это не давало покоя кейсару. Он вызвал Оли для разговора и попросил дать какой-нибудь полезный совет, как ему выйти из такого положения. Оли ответил, что дорожит своими советами, и хочет, чтобы все им сказанное было исполнено и чтобы все согласились с тем, что он предложит. А иначе, сказал он, они ничего от него не услышат. Кончилось тем, что все согласились последовать совету Оли. Тогда он сказал:

– Вот что я предлагаю. Мы все, верующие во Христа, должны собраться вместе и пообещать всемогущему Богу, создателю всего, устроить шестидневный пост, чтобы Он даровал нам победу и нам не пришлось убивать лошадей себе в пищу. Я хочу дать еще один совет. Сегодня мы должны пойти в ближние леса и заросли. Пусть каждый нарубит дров – таких, что будут лучше всего гореть. Эти дрова нужно отнести к Датскому валу. Тогда мы увидим, что из этого получится.

Всем показалось удачным предложение Оли, и они сделали все как он посоветовал.

Датский вал был устроен таким образом, что с той его стороны, где они стояли, был вырыт глубокий ров. Он был шириной в десять саженей, а глубиной в девять. Он сужался в тех местах, где высились крепостные башни, и на каждую сотню саженей приходилась одна башня.

На следующий день они принесли дрова к этому укреплению и принялись наводить мосты через ров – по мосту против каждой башни. Снизу они поставили сваи, и подвели мосты вплотную к валу. В тот же день они собрали все бочки для воды, какие у них были, вышибли днища и заполнили их до отказа сухой стружкой и щепками. Потом они подожгли стружку, вновь забили днища, а сверху оставили бочки открытыми, чтобы ветер раздувал пламя. Кроме того, они подожгли те дрова, что принесли к валу. Дул сильный южный ветер и погода стояла сухая. Ветер дул в сторону вала. Тогда они взяли бочки и столкнули их в ров. Ветер раздувал огонь в открытых бочках и они покатились прямо к валу. Когда эти приготовления были закончены, наступил вечер.

Рассказывают, что ночью огонь в бочках разгорелся, и дрова тоже занялись. Скоро огонь перекинулся на башни и вал. Мало-помалу он загорелся весь, так как был сделан большей частью из дерева. Кончилось тем, что Датский вал сгорел за одну ночь вместе с башнями, и ничего от него не осталось. А причиной тому стали бочки из-под воды – от них пламя перекинулось на вал. Утром пошел такой сильный ливень, что люди не могли припомнить, чтобы за один раз с неба пролилось столько воды. Ливень потушил огонь, и войско смогло пройти через это огромное пепелище. А если бы не ливень, здесь еще долго нельзя было бы пройти.

Когда Харальд-конунг и Хакон-ярл все это увидали, то испугались и отступили к своим кораблям. А кейсар со своими людьми прошел по мостам, что были перекинуты через ров, потому что ветер относил пламя в сторону от них, пока горело это укрепление. Они перебрались через пепелище, когда все погасло и остыло. Потом они постились четыре дня, чтобы обрести помощь всемогущего Бога.

А на пятый день они ушли от этого вала и направились к тому месту, где прежде стояли датский конунг и Хакон-ярл. Там они нашли много скота. Теперь припасов у них было достаточно, потому что туда согнали весь скот, чтобы он не достался войску кейсара. Там было вдоволь всякой еды, и они не стали жалеть датский скот, да и топоры для заклания скота у них были хорошие. Они воздали хвалу Богу за славную победу, и кейсару показалось, что совет Оли им очень помог. Тут он спросил у Оли, откуда тот родом. Оли ответил:

– Я больше не буду скрывать это от вас. Меня зовут Олав и родом я из Норвегии. А моего отца зовут Трюггви.

Рассказывают, что Отта-кейсар и Олав стали преследовать Харальда-конунга и Хакона-ярла. Трижды они вступали в битву. Много пало тогда воинов, и в конце концов Харальд-конунг и Хакон-ярл обратились в бегство. А Отта-кейсар и Олав преследовали их повсюду, и куда бы ни пришли, предлагали всем, кого им удалось взять в плен, выбрать одно из двух – или их тотчас убьют, или они должны принять праведную веру и крещение. Многие предпочли принять новую веру и креститься, но были и такие, кто не желал подчиниться. Этим бондам плохо пришлось следующие двенадцать месяцев, потому что кейсар и его люди сжигали усадьбы и селения, отнимали все добро у тех, кто не хотел креститься, а потом убивали их самих.

Отта-кейсар и Олав Трюггвасон одержали много славных побед в эти двенадцать месяцев, и никто не мог им противостоять. А Харальд-конунг и Хакон-ярл всегда обращались в бегство, и им стало ясно, что сила их убывает по мере того, как все больше и больше людей принимает крещение.

Тогда Харальд-конунг и Хакон-ярл сошлись на совет и стали думать, что им предпринять, так как они видели, что оказались в очень трудном положении. Им пришлось покинуть свои владения, они лишились своих кораблей и имущества и теперь видели, что не смогут собрать новые корабли, потому что кейсар и его люди подчинили своей власти эту страну. Тогда им показалось, что самым разумным будет в том положении, в каком они оказались, послать своих людей к Отта-кейсару и Олаву Трюггвасону.

Их люди отправились к кейсару и передали ему послание датского конунга и Хакона-ярла. Кейсар благосклонно принял их слова и обещал им мир, если они захотят креститься. Потом он предложил всем вместе собраться на тинг. Послы Харальда-конунга и Хакона-ярла отправились назад и сообщили, как обстоят дела.

После этого все они собрались на тинг. В то время этот тинг был самым многолюдным во владениях датского конунга. На тинг пришел и епископ, который сопровождал кейсара. Звали его Поппа. Он стал рассказывать о новой вере красиво и красноречиво и говорил долго и убедительно. Выслушав все это, Харальд-конунг стал говорить и ответил за себя и Хакона-ярла:

– Не стоит думать, что одними словами меня можно заставить креститься. Я не сделаю этого, пока не увижу какое-нибудь чудо, и пускай оно докажет, что ваша вера, как вы говорите, сильнее той веры, что мы держались прежде.

Но хотя сказал это конунг, он сделал так по совету Хакона-ярла, потому что тот не хотел принимать новую веру. На это епископ ответил:

– Я ни перед чем не остановлюсь, чтобы доказать силу этой веры. Пусть сюда принесут раскаленное железо. Сначала я спою мессу и принесу жертву всемогущему Богу, а потом сделаю девять шагов по этому раскаленному железу, полагаясь на Святую Троицу. И если Господь защитит меня от жара, и на моем теле не будет ожогов, вы должны будете принять праведную веру.

Харальд-конунг, Хакон-ярл и все их люди согласились принять новую веру, если епископ пройдет по раскаленному железу и не обожжется.

Случилось так, что епископ спел мессу и после пошел на это испытание, полагаясь на плоть и кровь всемогущего Бога. Он был во всем епископском облачении, когда ступил на железо. И Бог защитил епископа, так что на его теле не появилось ни одного ожога, и епископское одеяние также не обгорело. Когда датский конунг увидел это чудо, то сразу принял христианскую веру и крестился вместе со всеми своими людьми. Это чудо показалось ему небывалым. После этого крестилось все датское войско.

Хакон-ярл не хотел принимать новую веру, но выбора у него не было, и в конце концов он все же крестился. Потом он стал говорить, что хочет вернуться в свою страну. Кончилось тем, что Хакон должен был пообещать кейсару либо крестить Норвегию, если это получится, либо покинуть свои владения. После этого Хакон отправился к тому месту, где стояли его корабли, и плыл, пока не добрался до Норвегии.

Харальд-конунг и Отта-кейсар стали добрыми друзьями. Они вместе отправились на пир, который устроил конунг, и Олав последовал за ними. Прежде чем Отта-кейсар и Харальд-конунг расстались, датский конунг пообещал, что христианскую веру примут все его подданные, кого он сможет убедить словами. И он выполнил свое обещание. А Отта-кейсар отправился в Саксланд, в свое государство и предложил Олаву поехать вместе с ним. Но Олав сказал, что собирается плыть по Восточному пути. Так он и сделал. Отта-кейсар и Олав расстались в Дании и с тех пор оставались добрыми друзьями.

Теперь надо рассказать о том, как Хакон-ярл возвращался назад в Норвегию. Когда он достиг Гаутланда, то стал грабить и разорять эту землю. Он отослал назад всех священников и проповедников, что дал ему в спутники кейсар, чтобы он мог крестить людей в Норвегии. Ярл не захотел, чтобы они ехали дальше вместе с ним.

И когда он разорял эту землю, то узнал об одном храме, который в языческие времена был самым большим в Гаутланде. В этом храме стояли идолы ста богов, а сам храм был посвящен Тору. Хакон забрал себе все сокровища, что были в этом храме. Люди, охранявшие этот храм и двор, бежали, а некоторые из них были убиты. Хакон со всей добычей отправился назад к своим кораблям. Он жег и разорял все на своем пути. Когда он добрался до своих кораблей, у него были несметные богатства.

В то время как Хакон разорял Гаутланд, об этом узнал Оттар-ярл. Он правил тогда большей частью Гаутланда. Не теряя времени, он поднял всех жителей своей страны и выступил в поход против Хакона-ярла с большим войском. Между ними завязалась битва, и Хакон стал отступать перед тамошним войском. Кончилось тем, что он бежал со своими людьми и направился в Норвегию.

После этого Оттар-ярл созвал тинг и объявил на нем, что Хакона-ярла отныне следует называть волком в святилище. Он сказал, что еще никто не совершал ничего хуже, чем Хакон, потому что он посмел разрушить самый главный храм в Гаутланде и причинил много другого вреда, так что ни о чем подобном люди не слышали. И куда бы Хакон ни направился, где бы ни оказался, везде его нужно так называть.

Когда все это случилось, Ургутрьот-ярл и Бримискьяр-ярл, о коих говорилось раньше, услыхали о походе Хакона-ярла и его делах. Им подумалось, что он идет не с мирными намерениями, поэтому они не стали дожидаться его в Норвегии и покинули страну со всеми своими людьми и кораблями. У них не было желания повстречаться с Хаконом-ярлом.

Хакон-ярл приплыл с востока в Вик и узнал, что за время его отсутствия эти ярлы крестили весь Вик до Лидандиснеса на севере. Ярл сильно разгневался и послал весть по всему Вику, объявив, что он беспощадно расправится со всеми, кто будет держаться новой веры.

Когда об этом стало известно, те, кто хотели быть христианами, бежали прочь, а некоторые вернулись к языческой вере и прежним заблуждениям, испугавшись жестокой мести ярла. Хакон-ярл отказался от христианской веры и стал величайшим богохульником и идолопоклонником, так что никогда прежде он не совершал столько жертвоприношений, как теперь.

Хакон-ярл спокойно жил в своей стране. Он один правил всей Норвегией и не платил больше податей конунгу Харальду Гормссону, так как дружбе их пришел конец.

Тогда Харальд-конунг созвал ледунг со всей Дании и поплыл в Норвегию с несметным войском против Хакона-ярла. И когда он достиг Норвегии, к северу от Лидандиснеса, то стал разорять эту страну за то, что она перестала платить ему дань, и прошел с огнем и мечом по всей земле. Он полностью разорил в Норвегии Согн вдоль всего побережья и дошел на севере до Стада; не тронул он только пять усадеб в Лэрадале. Потом он узнал, что все жители Трандхейма, Наумудаля, Раумсдаля и Халогаланда, кто мог держать оружие, собрались в одном месте и вместе с Хаконом-ярлом решили дать ему отпор. У ярла оказалось так много людей, что чужеземное войско не могло сражаться с ними.

Тогда Харальд-конунг собрал своих советников. В то время он находился на островах Солундир и поклялся отправиться в Исландию и разорить ее, чтобы отомстить за нид, что исландцы сочинили про Харальда-конунга, так как брюти Биргир забрал их добро вопреки закону, а конунг не стал возмещать ущерб, когда его об этом попросили. По этому случаю был сочинен такой нид:

На ладью садилсяХаральд, смерть несущий.Вот губитель вендовКонский облик принял.Биргир – пусть владыкиГор его прогонят —Люди это знали —Был его кобылой [17].

А Эйольв Вальгердарсон сочинил вису, когда его хускарл продал свою секиру и взамен взял серый плащ. Тогда шла молва о вражде Харальда-конунга, и Эйольв сказал такую вису:

Меч продать негоже.Шум мечей нагрянет.Грохот Хропта громче.Кровью меч окрасим.Встретим сына Горма.Пусть приходит в Гандвик,Край туманов. БудетБуря копий сильной [18].

Как и следовало ожидать, Харальд-конунг принял то решение, что могло принести ему больше пользы, и сделал так, как советовали многие мудрые люди. Он отправился на юг, в Данию, и правил своим государством до самой смерти с честью и славой. А Хакон-ярл собирал подати в Норвегии.

8

Здесь начинается вторая часть саги. В ней говорится, что случилось раньше того, о чем уже рассказано, потому что нельзя рассказать обо всем сразу.

Был человек по имени Токи. Он жил в Дании, в хераде под названием Фьон. Его жену звали Торвёр. У него было три сына, чьи имена здесь называются. Старшего звали Аки, среднего Пальнир, а младшего Фьёльнир – этот был сыном от наложницы. Их отец Токи уже состарился. Как-то осенью, незадолго до начала зимы, он занедужил и умер от этого недуга. Спустя немного времени занедужила и умерла Торвёр, жена Токи. И тогда все их имущество перешло к Аки и Пальниру, так как они были законными наследниками своих отца и матери.

Когда это случилось, Фьёльнир спросил у своих братьев, что они собираются дать ему из этого добра. Они ответили, что дадут ему треть движимого имущества, а земли не дадут. Им казалось, что они и так много для него делают. Но он требовал себе треть от всего добра.

О Фьёльнире говорят, что он был человек умный, дальновидный, но злобный. Братья сказали, что он не получит больше того, что они ему уже дали. Это не понравилось Фьёльниру, он взял все свое добро и уехал; он отправился к Харальду-конунгу и стал его дружинником и советником.

Об Аки Токасоне рассказывают, что в те времена в Дании не было такого человека без высокого звания, кто стал бы выше его. Каждое лето он отправлялся в походы и всегда одерживал верх там, куда приходил.

Фьёльнир сказал Харальду-конунгу, что пока жив его брат Аки Токасон, Харальд не может считать себя единственным конунгом в Дании. Он так опорочил Аки в глазах конунга, что в конце концов посеял раздор между Аки и Харальдом-конунгом. А Оттар, ярл Гаутланда, всегда хорошо принимал Аки, и тот мог оставаться у него всю зиму.

Однажды он отправился к Оттару-ярлу на пир с двумя кораблями – один был большой и хороший дракон, а второй шняка. На кораблях у него была сотня воинов, хорошо одетых и вооруженных. Не говорится о том, случилось ли что-то, пока они были в пути, но прежде чем Аки расстался с ярлом, он получил от него достойные дары. После этого он поплыл домой в Данию.

Теперь надо рассказать о Харальде-конунге. Он узнал, что Аки поехал на этот пир. А случилось это потому, что жители страны так почитали Аки, что в Дании не устраивалось ни одного пира, куда бы его не позвали. И на каждом пиру Аки, словно конунг, получал достойные дары. И такую большую славу снискал Аки, что народ почитал его не меньше самого конунга, и он мог брать все, что пожелает, у любого человека.

Аки отправился в Гаутланд, потому что захотел посвататься к дочери ярла. Тот хорошо принял его сватовство. И вот Аки поплыл обратно домой на двух кораблях, как говорилось прежде. Когда конунг узнал об этом, то велел снарядить десять кораблей и посадил на них четыре сотни воинов. Он велел им плыть и подстеречь Аки, когда тот будет возвращаться с пира. Они должны были убить Аки вместе со всеми его людьми, если удастся. Они отправились в путь и стали разведывать, где находится Аки. Сделать это было нетрудно, потому что Аки и не думал опасаться. Говорят, что добравшись до Сьоланда в Дании, Аки и его люди разбили шатры на берегу, потому что ничего не опасались. Внезапно появились люди конунга с тем войском, о коем говорилось прежде, напали на них и опрокинули шатры прямо им на головы, когда они не готовы были защищаться. Кончилось тем, что Аки и его люди пали там.

Потом люди конунга поплыли назад, пришли к Харальду-конунгу и сообщили ему, что Аки и его люди убиты. Конунг обрадовался этому и сказал, что после гибели Аки он может считать себя единственным конунгом в Дании.

Люди конунга, что убили Аки и его людей, забрали с собой их оружие и деньги как военную добычу. Они привезли Харальду-конунгу все это добро, а также корабли Аки – шняку и дракон. Конунг взял все это себе.

Говорят, что Фьёльнир, брат Аки, был этим доволен и решил, что он отплатил Аки за то, что не получил того имущества, какое считал своим законным наследством. Весть об этом дошла до Фьона, и его брат Пальнир узнал обо всем, что случилось. Это так сильно огорчило его, что он занедужил и слег. Причиной было то, что, как ему казалось, он не сможет отомстить настоящему виновнику, ведь это был сам конунг.

У Аки и Пальнира был побратим по имени Сигурд, человек мудрый и богатый. Пальнир стал просить у него совета, как поступить. Сигурд ответил, что лучший совет, какой он может дать, – посвататься к такой женщине, чтобы это умножило его честь. Пальнир спросил, где взять такую женщину. Сигурд ответил:

– Я поеду в Гаутланд и посватаюсь за тебя к Ингибьёрг, дочери Оттара-ярла.

Пальнир сказал – он, мол, боится, что ее не отдадут за него, но уверен, что если он получит ее в жены, это должно помочь его горю.