Лунное озеро

Сердце Джоанны отозвалось легкой судорогой в ответ на эти воспоминания. Она посмотрела на Чарльза.

– Мисс Джоанна, завтра утром я намеревался совершить пешую прогулку по своему парку, как вы знаете, парк в моем новом поместье просто огромный, и я был бы очень рад, если бы вы составили мне компанию.

– Мне было бы очень приятно, однако… – Джоанна была категорически против подобной прогулки, поэтому необходимо было найти причину для отказа, – Ммм… Завтра мы с Уильямом планировали провести день в компании его друзей. Вы уже знакомы с мистером и мисс Беккер?

– О, да, имел честь познакомиться с этими замечательными людьми. Ну, что же, если вы заняты завтра, быть может, я могу рассчитывать на ваше общество послезавтра?

– Вполне возможно… – В эту минуту танец закончился, Джоанна облегченно вздохнула и, улыбнувшись Чарльзу, быстро удалилась. Она подошла к Уильяму.

– Уильям, завтра мы с тобой идем на прогулку.

– Хм… Как пожелаешь. Что-то случилось?

– Мистер Флеминг просил меня «почтить его визитом», но я сказала, что завтра занята.

– Ах, вот оно что! Я-то думал, что ты хочешь провести время со старшим братом, а это всего лишь повод отказать мистеру Флемингу.

– Уильям! – Джоанна строго посмотрела на брата.

– Прости. Завтра мы действительно отправимся на прогулку с нашими друзьями. – он кивнул в сторону камина, у которого теперь стояли Шарлотта, Томас, Ричард и Анна, но теперь к ним присоединился ещё один человек. Это был высокий, статный мужчина лет двадцати шести. Он был привлекателен: широкие скулы, мужественный подбородок, ровная линия губ. Уильям взял Джоанну под руку, и они вместе подошли к этой компании. Этим молодым человеком оказался Альфред Коннерс – муж Шарлотты. Он учтиво поклонился Джоанне и сразу же завязал разговор.

– Я очень рад познакомиться с вами, мисс. Я много слышал о вас от Уильяма, – сказал Альфред.

– У меня складывается такое впечатление, что Уильям рассказывает обо мне абсолютно всем.

– И я понимаю его.

– Вам понравилось в нашем графстве, мистер Коннерс?

– Очень! Я бы с удовольствием последовал примеру Ричарда и приобрел здесь поместье, но, к сожалению, ни одно не выставлено на продажу.

– Неужели вы променяли бы Лондон на такую жизнь?

– Променять вряд ли смог бы, но однозначно приезжал бы сюда отдыхать. А вам нравится жить здесь?

– Да. И я никогда бы не переехала в Лондон, – Джоанна откинула прядь волос со лба.

– А вы бывали в Лондоне?

– Да. Пару лет назад. И честно говоря, этот город меня не впечатлил.

– Быть может, вы пробыли там недостаточно долго? Лондон – чудесное место. И, как мне кажется, этот город подходит для таких леди, как вы.

– Вы говорите совсем как мистер Беккер. – Джоанна рассмеялась.

– Но мне действительно кажется, что Лондон подошел бы вам больше, чем это место. Быть может, вы согласитесь со мной, если изволите принять мое приглашение. Мы с Шарлоттой будем очень рады, если вы навестите нас в Лондоне.

– Это очень заманчивое предложение. Думаю, я приеду… Когда-нибудь.

– О чем вы беседуете? – Уильям повернулся к ним.

– О предстоящем визите мисс Брайнс в Лондон, – сказал Альфред.

– Ты собралась в Лондон? А меня предупредить забыла? – Уильям удивленно посмотрел на сестру, стараясь придать лицу как можно более суровое выражение.

– Я пока никуда не собралась. Просто я обещал обдумать приглашение мистера Коннерса.

– Но позвольте, мисс, вы ведь сами только что сказали, что приедете!

– Мистер Коннерс, я сказала, что приеду когда-нибудь.

– О, мой дорогой друг! – Уильям рассмеялся. – Эти слова я слышал уже сотню раз. Если моя сестра говорит: «я приеду когда-нибудь», это означает «благодарю, но вы не затащите меня в свой Лондон, даже если будет конец света».

– Уильям! Это ведь неправда.

– Хочешь сказать, что действительно поехала бы в Лондон?

– Когда-нибудь обязательно поехала бы, – Джоанна постаралась скрыть улыбку.

Следующие несколько часов Джоанна провела в обществе Уильяма, Ричарда, Беккеров и Коннерсов, к ним присоединились так же Агнес и Элизабет Шекли. И Элизабет не упустила возможности сообщить всем последние сплетни, в том числе о Виолетте Эванс – дочери мистера Эванса, жившего в этом же графстве.

– Так, вот, maman сегодня утром рассказала, что видела в городе эту мисс Эванс.

– И что же в этом странного? – спросила Анна, живо заинтересовавшаяся этой темой.

– Но ведь месяц назад мисс Эванс сбежала из дома с мистером Гаррисоном, господином, приехавшим из Лондона в наши края по делам. Её семья не желала дать ей разрешение на брак с этим человеком, потому что мисс Эванс была с рождения помолвлена с сыном одного аристократа, поэтому мисс Эванс просто сбежала, не оставив родным даже записки. И вот теперь, представьте себе, через месяц после этого позора она вернулась – и вернулась одна!

Анна в ужасе прижала ладонь ко рту.

– Оказывается, они не поженились! Она целый месяц жила с ним, и один лишь Господь знает, что между ними произошло, но она вернулась. Отец не простил ей этого позора, захлопнул дверь у неё перед носом, поэтому теперь она работает горничной в одной из городских гостиниц.

– Какой позор! – воскликнула Анна.

– И как она только осмелилась после этого вернуться в дом родителей, – Шарлотта покачала головой. Джоанна ничего не сказала. Она сидела молча и старалась ни на кого не смотреть.

– Вы сказали, мистер Гаррисон? – спросил Томас, – А это не тот Гаррисон, что владеет медным рудником?

– Он самый! – отозвалась Элизабет, – Неужели вы его знаете?

– Немного. Насколько мне известно, на прошлой неделе он объявил о помолвке с дочерью одного лондонского банкира.

– Так вот что заставило мисс Эванс вернуться, – Шарлотта усмехнулась, – Он решил жениться на другой.

– Правильно сделал, – сказала Анна. – Такие женщины, как мисс Эванс, недостойны быть женами таких джентльменов, как мистер Гаррисон.

Джоанна по-прежнему молчала. Ей был отвратителен этот разговор. Всё снова сводилось к превосходству мужчин. Почему в этой ситуации осуждали только мисс Эванс? Джоанна была абсолютно уверена, что виновен мог быть только мужчина. Она промолчала, когда Анна спросила её, что она думает о подобных женщинах. И в последующем разговоре она также не принимала участия, даже перестала смотреть на Ричарда, не замечая, что он не отводит от неё глаз.

Джоанна вздохнула с облегчением только когда все начали разъезжаться по домам, и они с Уильямом оказались в одни.

– Что-то случилось? – спросил Уильям, как только они отъехали от поместья, – почему ты молчишь?

Девушка не ответила.

– Судя по всему, тебя расстроил рассказ мисс Элизабет об этой девушке?

– Он меня не расстроил, он меня возмутил. Надеюсь, хоть ты не считаешь, что во всем виновата мисс Эванс?

– Моя дорогая, – Уильям взял сестру за руку, – Ты не должна так близко принимать историю этой женщины.

– Меня возмущает не история её несчастья, а поведение общества. Почему люди, стоило ей оступиться, сразу повернулись к ней спиной? Даже родители не желают её видеть!

Джоанна отвернулась и до конца поездки не произнесла больше ни слова. Уильям не решался с ней заговорить, зная, как сильно возмущают его сестру подобные истории.

Глава V

Следующее утро для Джоанны началось с возмущенного крика Мэри. Судя по всему, Питер и Кристофер снова что-то натворили. Оказалось, что близнецы посадили котят в вязаные носки и спрятали их в шкаф Мэри. Няня очень испугалась, поэтому мальчики в очередной раз были наказаны.

Джоанна хотела поговорить с Уильямом, но служанка сказала, что несколько часов назад он уехал в город. Немного поразмыслив, девушка решила отправиться навстречу брату. Она надела шляпку и перчатки, взяла с собой Гамлета и медленно пошла по дороге, ведущей в город. По обочинам росли высокие вязы, в листве которых, как всегда в это время года, пели соловьи, Гамлет отзывался на их песни веселым лаем, а Джоанна шла и думала о Ричарде. Ей хотелось разобраться в том, что она узнала о нём. С каждым днем она всё больше утопала в чувстве, появившемся столь внезапно, но в то же время всё больше сомневалась, достоин ли он этого чувства. Девушка знала, что какие-то отношения связывают его с Кэролайн Вэйл. Сложно сказать, какие именно, но одно ясно точно: он говорил об этой девушке с величайшей нежностью. Возникает вопрос: почему Ричард отрицает возможную помолвку? Ещё больше Джоанну смущали отношения Ричарда и Анны. Уильям говорил, что в Лондоне ходили слухи об их помолвке, которые Ричард так или иначе опровергал. При этом Ричард с Анной держались очень непринужденно, так могли бы вести себя возлюбленные.

Размышляя над этим, Джоанна вдруг подумала о том, что Ричард в её восприятии невольно ассоциируется с тем самым мистером Гаррисоном, о поступке которого вчера шла столь бурная дискуссия. Это было ей неприятно. Оставалось два выхода: либо уничтожить свои чувства к этому человеку, либо постараться найти его поведению какое-нибудь оправдание. Первое было невозможно, второе – недопустимо. Джоанна тяжело вздохнула и принялась следить взглядом за псом, вприпрыжку бежавшим по дороге. В памяти проснулись воспоминания счастливых дней до встречи с Ричардом. Она и не понимала, как просто жила раньше: никаких переживаний, тревог, волнений и терзаний. Всё было исключительно просто. Теперь же… Внешне она была всё той же Джоанной, но что-то внутри надломилось, и она уже больше никогда не сможет стать прежней.

Увлекшись раздумьями, девушка не заметила, как подошла к городским улицам. Она рассчитывала встретить Уильяма по дороге и никак не предполагала, что дойдет до города. Решив, что Уильям может находиться в почтовом отделении, она направилась именно туда.

Внезапно Гамлет громко залаял и побежал через площадь. Джоанна поспешила следом за ним и увидела, что её пес с невозмутимым видом сунул морду в корзинку с едой, которую держала в руках молодая девушка. Бедняжка была так напугана неожиданным появлением собаки, размерами скорее напоминавшей медведя, что не осмелилась его отогнать.

– Гамлет! Фу! – Джоанна подбежала к ним и оттащила пса за ошейник. Увидев хозяйку, он тут же уселся у её ног и как ни в чем ни бывало, завилял хвостом.

– Простите, мисс, – сказала Джоанна, – Он напугал вас?

– Немного.

Джоанна внимательно посмотрела на девушку. На ней было простое черное платье и белый передник, волосы собраны в тугой пучок на затылке. Можно было предположить, что это служанка или кухарка, но что-то в осанке, движениях и интонациях натолкнуло Джоанну на мысль, что перед ней стоит девушка аристократического происхождения.

– Ещё раз извините, – Джоанна смущенно улыбнулась.

– Вам не за что извиняться мисс, у вас очень милый пес.

– Могу я узнать ваше имя? Я Джоанна Брайнс.

– Виолетта. – девушка скованно улыбнулась, – Виолетта Эванс.

– Мисс Эванс? – Джоанна не сумела скрыть изумления. Вот это совпадение! Теперь она ещё внимательнее оглядела девушку и заметила, что, помимо всего прочего, на её лице явно читается обреченность. Невыразимая тоска пробивалась сквозь небесного цвета взор.

– Разве вам знакомо моё имя?

– Вообще-то, да. – Джоанна не знала, как лучше ответить. Не хотелось говорить новой знакомой, что она узнала о ней из местных сплетен, но девушка, очевидно, сама обо всем догадалась. Она быстро поклонилась и сказала:

– Рада была знакомству, мисс Брайнс, не смею вас больше задерживать.

Мисс Эванс намеревалась уйти, но Джоанна схватила её за руку, сама изумившись своей смелости.

– Не уходите, прошу вас. Вы правильно догадались, откуда я знаю ваше имя, мисс, но я хочу, чтобы вы знали, что я вовсе не осуждаю вас, и мне вовсе не неприятно ваше общество.

Девушка ничего не сказала и молча смотрела на Джоанну.

– Мисс Эванс, позвольте пригласить вас к себе домой, чтобы хоть как-то искупить вину за поведение своего невоспитанного пса.

– Вы не должны этого делать только лишь потому, что ваша собака напугала меня, – холодно произнесла Виолетта.

– Мне было бы очень приятно, если бы вы все же согласились на мое приглашение, мисс. Прошу вас. – Джоанна улыбнулась.

– Вы хотите видеть меня в своем доме? – с сомнением спросила Виолетта.

– Да, хочу. И чтобы вы знали, мне все равно, что думают остальные, лично мне было бы очень приятно ваше общество. Я пригласила вас вовсе не из жалости, а только лишь потому, что в вашем лице я вижу достойную женщину и приятного собеседника. А разве нужно что-то ещё?

Виолетта скованно улыбнулась.

– Мне очень приятно, слышать эти слова, мисс Брайнс, но я не могу принять вашего приглашения. Уверена, что семья не разделит вашего желания находиться в моем обществе.

– Мой отец в отъезде, в доме только слуги и братья.

Джоанна сказала это тоном, не терпящим возражений, так что Виолетта приняла её приглашение, сказав, что ей нужно только занести корзинку в гостиницу. Через полчаса девушки уже шагали по дороге в сторону поместья Брайнсов.

– Вы уверены, мисс, что ваши братья не будут против моего общества? – снова неуверенно спросила Виолетта.

– Абсолютно. Питер и Кристофер рады всем, кто приходит в наш дом, – сказала Джоанна, и немного поразмыслив, добавила, – Наверное, это потому, что им по шесть лет. А Уильям, как и я, будет только рад познакомиться с вами.

– И все же мне очень неловко, мисс…

– Для начала, давайте условимся называть друг друга по имени. Мне не очень нравится, что вы зовете меня мисс Брайнс, зовите просто – Джоанна. И позвольте мне называть вас просто Виолетта.

– Конечно… Джоанна, – девушка улыбнулась.

Джоанна очень хотела завязать разговор с новой знакомой, но совершенно не понимала о чем можно говорить, чтобы не обидеть и не оскорбить её. Судя по всему, Виолетта угадала ход мыслей Джоанны и с улыбкой сказала:

– Можете спрашивать все что угодно.

– Хм… Вы сейчас живете в городе? – неуверенно спросила Джоанна.

– Да. Меня приняли горничной в гостиницу, там я живу и работаю, – Виолетта немного помолчала, ожидая нового вопроса от собеседницы, но его не последовало, тогда она добавила, – Вы не знаете, что сказать, потому что осуждаете меня.

– Нисколько, я…

– Это вполне естественно, не нужно скрывать это. Я понимаю, что заслуживаю осуждения.

– Да нет же, Виолетта. Вы должны понять, что я нисколько вас не осуждаю, более того, я глубоко возмущена тем, как к вам относятся другие! Просто я не знаю, о чем можно говорить, чтобы не ранить ваши чувства, ведь вы…

– Ах, вот в чем дело! – Виолетта улыбнулась, – Если вы боитесь, что воспоминания о моем дорогом возлюбленном причинят мне боль, то можете не переживать. Мне всё равно.

– Все равно? – в голосе Джоанны сквозили нотки недоверия.

– Именно, – Виолетта внимательно посмотрела на свою собеседницу, – Вы позволите мне быть откровенной с вами, Джоанна? Я давно ни с кем не разговаривала вот так просто. Что касается мистера Гаррисона, не поймите меня неправильно, я любила его, очень любила, но… Есть такие люди, которые даже самое светлое чувство могут превратить в ненависть, и мистер Гаррисон, к моему огромному сожалению, относится к категории таких людей. Единственное, что вызывает во мне воспоминание о нем – это презрение. Он недостоин даже моей ненависти, только презрения.

Джоанна была несколько поражена таким откровением и была рада, что девушка рассказывает всё это именно ей.

– Вы, наверное, озадачены моей откровенностью, – сказала Виолетта, – Простите меня.

– Вам не за что извиняться. Я полагаю, вы доверяете мне, раз решили рассказать об этом. А ваше доверие, которое, я надеюсь, в скором времени перерастет в дружбу, мне очень льстит.

Несколько минут они шагали молча, пока Джоанна собиралась с мыслями.

– Скажите, могу я спросить вас… Если вам будет неприятен мой вопрос, я прошу заранее меня извинить, вы, конечно, можете не отвечать.

– Спрашивайте.

– Как же так вышло, что вы уехали из дома с человеком, который не стал вашим мужем?

– Я влюбилась, – просто ответила Виолетта, – Я была просто ослеплена этой любовью! В этом наш дар и наш крест, и этим мы отличаемся от мужчин – влюбляясь, мы отдаем человеку сердце и душу… Я думаю, что и он тоже любил меня, но ведь он мужчина, а им свойственно непостоянство. Это было в его натуре. Я каждый день выслушивала обещания скорой свадьбы и долгих лет совместной жизни, понимая, что все это ложь. И в одно прекрасное утро мне было сказано о том, что я более не желанна в его доме, и что мне следует вернуться к родителям.

– И вы вот так просто уехали?

– А что мне оставалось? Бороться за любовь мужчины – благородное дело. Бороться же за мужчину, который тебя разлюбил – величайшая глупость. Поэтому я уехала, но, как вам должно быть известно, семья не приняла меня.

– Это ужасно!

– Нет-нет, я ожидала этого. Я понимала, что опозорила не только себя, но и свою семью, и что они вряд ли простят мне это.

– Но ведь они ваша семья! Как они могли отвернуться от вас? И почему вы так легко принимаете всё это?

– Скажите, Джоанна, у вас есть сестры?

– Нет, только братья.

– Тогда вам не понять этого. Мне двадцать три года, и у меня три незамужних сестры. После того, как я сбежала из дома и об этом позоре узнала вся округа, шансы моих сестер выйти замуж значительно уменьшились. Моя старшая сестра была обручена, но узнав о моем поступке, её жених расторгнул помолвку. Вряд ли найдется мужчина, пожелавший взять в жены сестру такой, как я. Побег из дома с этим человеком – самый эгоистичный поступок, которым я разрушила не только свою жизнь, но и жизни своих сестер. Поэтому я достойна их презрения. Вы согласны со мной?

– Нет, не согласна! Если бы вы были моей сестрой, я бы гордилась этим. Мне всё равно, что думают окружающие, и уж конечно, мне нет дела до мужчин, любовь которых можно охладить только лишь ошибкой сестры! Такой человек недостоин называться мужчиной, как и мистер Гаррисон.

– Милая Джоанна! Вы слишком добры. Общество ещё не успело испортить вас.

– И никогда не испортит. Я скорее умру, чем подчинюсь мнению этих глупых людей.

Девушки уже подходили к поместью Брайнсов, и Виолетта начала волноваться. Джоанна вновь стала подбадривать ее.

– Виолетта, вы ничего не должны бояться. Несмотря на то, что с вами произошло, вы остаетесь леди, не позволяйте обществу уничтожить вашу гордость и самоуважение. Вы не должны ни перед кем оправдываться и имеете полное право находиться в свете, так же как и я, так же, как и любая девушка.

Виолетта благодарно улыбнулась. Девушки вошли в дом, навстречу им выбежали близнецы, за которыми следовала няня. Мэри смягчила наказание и позволила им пойти на прогулку к озеру. Джоанна познакомила Мэри со своей новой подругой, и к её радости, та очень радушно приняла девушку.

– Уильям ещё не вернулся?

– Нет, мисс Джоанна, – ответила Мэри и подтолкнула близнецов к выходу, – Мы не будем вам мешать.

Проводив братьев и няню, Джоанна приказала накрыть стол к обеду. После этого девушки поднялись в гостиную на втором этаже и уселись у распахнутого окна. Они разговаривали обо всем: о своих интересах, книгах, родственниках. Виолетта оказалась очень приятной собеседницей, и Джоанна поймала себя на мысли, что эта девушка ей очень нравится. Они были похожи. Виолетта, как и Джоанна не разделяла страсть девушек к роскоши, сплетням, светскому обществу и «погоней за женихами», и Джоанна поняла, что мисс Эванс сбежала из дома с мистером Гаррисоном не потому, что он был богат или красив, а только лишь потому, что действительно его любила.

Вскоре за окном послышался стук копыт.

– Это, наверное, Уильям, – Джоанна выглянула в окно и помахала брату. – Уильям! Я в гостиной!

– Пожалуй, мне пора. – Виолетта быстро поднялась с кресла. Во время их беседы она снова смогла почувствовать себя полноценным человеком, но появление брата Джоанны вернуло её на землю. Девушка снова вспомнила о своем позоре и о положении, в котором она теперь находится.

– Нет, Виолетта. Я не позволю вам уйти сейчас, вы должны познакомиться с моим братом.

Джоанна усадила девушку на место и взяла с неё обещание, что она посидит ещё немного. Через пять минут в комнату вошел Уильям. Щеки его раскраснелись от верховой езды, придавая лицу ещё большее очарование. Увидев девушек, Уильям улыбнулся и поклонился.

– Вижу, я помешал. – он поцеловал сестру в щеку.

– Нисколько. Мы давно ждем тебя. Я хочу познакомить тебя с моей новой знакомой.

– Уильям Брайнс, – сказал он, улыбнувшись девушке, и, наклонившись, поцеловал её руку. Казалось, его не смущало ни её скромное платье, ни слегка испуганный вид.

– Виолетта… Эванс. – она назвала свое имя с некоторой обреченностью в голосе, словно произносила приговор. Однако Уильям оправдал надежды Джоанны и не показал, что ему знакомо это имя.

– Рад знакомству, мисс Эванс.

Джоанна улыбалась, радуясь такому поведению брата, хотя ей было непонятно, почему он так пристально смотрит на девушку.

– Можно узнать, где же вы познакомились?

– В городе, – Джоанна снова села в кресло и жестом пригласила Виолетту сделать то же самое. – Я решила пойти тебе навстречу и случайно столкнулась с Виолеттой.

– А почему ты решила, что я в городе?

– Люси сказала. А разве ты был не там?

– Нет, я ездил к мистеру Лэнгтону, нужно было уладить кое-какие дела, – Уильям небрежно откинул прядь волос со лба. При упоминании о Ричарде Джоанна мгновенно забыла о Виолетте. Она готова была обидеться на Уильяма за то, что он ездил туда без неё, но тут же вспомнила, что дала себе обещание забыть об этом человеке.

– Кстати, Ричард и все остальные, ждут нас у озера. Я обещал, что мы составим им компанию на прогулке.

– Отлично, ты иди, а мы с Виолеттой тебя догоним.

– Нет, – Виолетта быстро поднялась, – Мне уже пора.

– Вы должны пойти с нами, – Джоанна тоже поднялась.

– Нет-нет. Спасибо вам, Джоанна, за прекрасно проведенное время, мне было очень приятно с вами познакомиться, но мне действительно пора.

Джоанна хотела возразить, но не смогла. В голосе и взгляде Виолетты читалась мольба. Для неё было непосильным испытанием оказаться в обществе таких людей, как мисс Беккер и миссис Коннерс. Джоанна поняла это и позволила ей уйти. Девушка попрощалась с Уильямом, и они вместе с Джоанной спустились на первый этаж.

– Виолетта, я отпущу вас сейчас только при одном условии. Вы пообещаете мне, что придете завтра.

– Я не могу, Джоанна.

– Вы хотите обидеть меня?

– Вовсе нет. Но завтра мне нужно работать. Если вам действительно хочется увидеть меня ещё раз, я могу прийти через пять дней, тогда у меня снова будет выходной.

– Отлично. Через пять дней я жду вас в гости. Но смотрите, если вы вздумаете обмануть меня, я сама приду к вам. – Джоанна улыбнулась и, обняв новую подругу, позволила ей, наконец, уйти, затем вернулась к Уильяму.

– Ответь мне только на один вопрос, – сказал он, увидев сестру, – Ты встретила её случайно или специально пошла в город, чтобы найти её?

– Уильям! Я же сказала, что мы случайно столкнулись, ты мне не веришь?

– Теперь верю.

– Неужели ты тоже находишься под властью предрассудков и осуждаешь её?

– В моем поведении ты могла узреть осуждение?

– Нет, твое поведение было более чем достойным, но скажи мне, ради всего святого, почему ты так смотрел на бедную девушку? Ты смутил её этим.

– Мой взгляд вовсе не означал осуждение. Тебе прекрасно известно, что я отношусь к её положению так же, как и ты.