Без стыда и секретов. Честная книга о женском удовольствии

Проблема в том, что этот механизм работает только в определённых условиях. Мозг должен чувствовать себя в безопасности. Он должен получить сигнал: сейчас подходящее время для секса, нет опасности, нет срочных задач, можно расслабиться и насладиться. Если мозг получает другие сигналы – опасность, стресс, тревога, незавершённые дела – он переключается в режим выживания. А в режиме выживания не до размножения.

Стресс активирует симпатическую нервную систему, ту самую, которая отвечает за реакцию «бей или беги». Когда эта система включена, организм мобилизует все ресурсы на то, чтобы справиться с угрозой. Сердце бьётся быстрее, мышцы напрягаются, внимание обостряется. Кровь отливает от пищеварительной системы и половых органов и приливает к мозгу и конечностям – тело готовится убегать или драться. В таком состоянии возбуждение физически невозможно. Половые органы просто не получают достаточно крови, чтобы отреагировать на стимуляцию.

София жила в состоянии хронического стресса три месяца. Её симпатическая нервная система была постоянно активна. Даже когда она приходила домой, даже когда ложилась в постель с партнёром, мозг продолжал работать в режиме тревоги. Мысли крутились вокруг рабочих проблем, тело было напряжено, дыхание – поверхностным. Она пыталась заниматься сексом в этом состоянии, но тело отказывалось сотрудничать. Не потому, что оно было сломано, а потому что получало чёткий сигнал от мозга: сейчас не время для удовольствия, сейчас время для выживания.

Чтобы испытать сексуальное возбуждение, нужно переключить нервную систему из симпатического режима в парасимпатический. Парасимпатическая система – это режим отдыха, пищеварения и размножения. В этом состоянии сердцебиение замедляется, мышцы расслабляются, дыхание становится глубоким. Организм получает сигнал: всё в порядке, угрозы нет, можно расслабиться. Только в этом состоянии возможно полноценное сексуальное возбуждение и удовольствие.

София не могла переключиться в парасимпатический режим, потому что мозг постоянно сканировал окружающую среду на предмет угроз и находил их. Незакрытые задачи на работе, предстоящая встреча, непроверенная почта – всё это воспринималось как угрозы, требующие немедленного внимания. Мозг отказывался расслабиться, а вместе с ним и тело.

Когда София наконец попала к сексологу, который специализировался на связи между стрессом и либидо, картина прояснилась. Врач объяснил ей: проблема не в теле, не в гормонах, не в отношениях. Проблема в том, что её мозг застрял в режиме стресса и не может переключиться. Никакие техники стимуляции, никакие романтические жесты, никакие игрушки или позы не помогут, пока нервная система не получит разрешение расслабиться.

Решение было не в том, чтобы заниматься сексом через силу, а в том, чтобы научить мозг переключаться из режима стресса в режим расслабления. София начала практиковать техники, которые активируют парасимпатическую нервную систему. Глубокое диафрагмальное дыхание – один из самых эффективных способов послать мозгу сигнал о безопасности. Когда человек дышит медленно и глубоко, организм интерпретирует это как отсутствие опасности. В опасной ситуации никто не дышит медленно.

София начала уделять десять минут вечером просто дыханию. Она ложилась на спину, клала руку на живот и дышала так, чтобы живот поднимался на вдохе и опускался на выдохе. Вдох на четыре счёта, выдох на шесть. Это простое упражнение постепенно переключало нервную систему. Поначалу было трудно – мозг тут же начинал подбрасывать рабочие мысли, требовать внимания к нерешённым проблемам. Но она возвращала внимание к дыханию, раз за разом, терпеливо.

Через две недели регулярной практики она заметила изменения. Вечерами тело начало расслабляться быстрее. Мысли всё ещё крутились, но их хватка слабела. Ещё через неделю, когда партнёр прикоснулся к ней после того, как она провела десять минут в дыхательной практике, она почувствовала знакомое тепло внизу живота. Слабое, но настоящее. Тело начало откликаться.

Постепенно София поняла важную вещь: контекст важнее техники. Неважно, насколько умело партнёр прикасается к её телу, если её мозг не готов воспринимать эти прикосновения как приятные. Самая совершенная стимуляция не вызовет возбуждения, если нервная система находится в режиме стресса. И наоборот: даже простые, незамысловатые прикосновения могут привести к мощному возбуждению, если мозг расслаблен и открыт.

Она начала создавать правильный контекст для близости. За час до потенциального секса она отключала рабочую почту и убирала телефон. Она принимала горячий душ или ванну – вода помогала телу расслабиться. Она зажигала свечи не для романтики, а потому что приглушённый свет сигнализировал мозгу: рабочий день закончен, можно переключиться. Она включала музыку, которая ей нравилась, или просто тишину – главное, чтобы не было фонового шума новостей или подкастов, которые держали мозг в активном состоянии.

Но самым мощным инструментом оказались фантазии. София всегда считала, что фантазировать во время секса – это что-то плохое, признак того, что текущий партнёр или ситуация недостаточно хороши. На самом деле фантазии – это естественный способ мозга создавать возбуждение. Мозгу нужна стимуляция, и иногда физических ощущений недостаточно. Фантазия добавляет эмоциональный и психологический компонент, который усиливает физическую реакцию.

София начала позволять себе фантазировать. Не обязательно о ком-то другом – иногда она представляла вариации текущей ситуации, иногда вспоминала особенно яркие моменты из прошлого, иногда выдумывала совершенно абстрактные сценарии. Главное, что эти образы включали её мозг, создавали эмоциональный отклик, который тело переводило в физическое возбуждение. Она перестала бороться с фантазиями и начала использовать их как инструмент.

Партнёр поначалу немного обиделся, узнав, что она иногда фантазирует во время секса с ним. Ему казалось, что это означает его недостаточность. София объяснила: это не значит, что ты недостаточно хорош. Это значит, что мой мозг нуждается в дополнительной стимуляции, чтобы полностью включиться. Фантазии не заменяют тебя, они дополняют физические ощущения. И знаешь что? Когда я фантазирую, я получаю больше удовольствия, а значит, секс становится лучше для нас обоих.

Он понял, и это стало ещё одним кирпичиком в фундаменте их доверия. София чувствовала себя свободнее, зная, что может использовать свою фантазию без чувства вины. Её мозг получил разрешение работать так, как ему нужно, чтобы создать возбуждение.

Ещё одним открытием стало понимание того, как работает механизм возбуждения от мысли до ощущения. Всё начинается с сигнала в мозге. Это может быть внешний стимул – прикосновение, запах, визуальный образ – или внутренний, например фантазия или воспоминание. Мозг оценивает этот сигнал: это сексуально значимо или нет? Если да, запускается каскад реакций.

Гипоталамус посылает сигналы гипофизу, который выделяет гормоны. Эти гормоны путешествуют по крови к половым органам. Сосуды расширяются, кровь приливает к клитору и стенкам влагалища. Клитор набухает, становится чувствительнее. Железы начинают выделять смазку. Дыхание учащается, сердцебиение ускоряется, кожа становится более чувствительной к прикосновениям. Всё это происходит автоматически, под управлением нервной системы.

Но критически важно, что этот процесс начинается в мозге. Если мозг не распознаёт стимул как сексуально значимый, цепочка не запускается. Если мозг отвлечён, озабочен, напряжён – сигналы не проходят. Можно стимулировать тело сколько угодно, но без участия мозга это будут просто механические прикосновения.

София поняла, что все те месяцы, когда она пыталась заниматься сексом через силу, её мозг просто не был включён в процесс. Он был занят рабочими проблемами, списком задач, беспокойством о будущем. Тело получало стимуляцию, но мозг не переводил эту стимуляцию в возбуждение, потому что был сфокусирован на другом. Это как пытаться запустить машину с отсоединённой батареей – можно крутить ключ сколько угодно, двигатель не заведётся.

Она начала практиковать присутствие во время близости. Когда замечала, что мысли уплывают к работе или завтрашним делам, она мягко возвращала внимание к телу. Что я чувствую прямо сейчас? Где его руки? Какие ощущения в моём теле? Как изменяется дыхание? Это не всегда получалось – мозг упорно хотел думать о чём-то ещё – но с практикой становилось легче.

Помогала также техника, которую она назвала «сенсорным якорем». Перед близостью она выбирала одно ощущение, на котором будет фокусироваться: например, температура кожи партнёра или звук его дыхания. Когда мысли начинали разбегаться, она возвращала внимание к этому якорю. Это помогало оставаться в моменте, не давая мозгу убежать в беспокойства.

Постепенно её нервная система научилась переключаться быстрее. Если раньше требовался час подготовки, чтобы перейти из режима стресса в режим расслабления, теперь хватало двадцати минут. Если раньше малейшая мысль о работе сбивала настрой, теперь она могла вернуть внимание к телу за несколько секунд. Мозг тренировался так же, как мышцы – чем чаще практикуешь, тем легче становится.

София также изменила подход к работе. Она установила чёткие границы: после семи вечера рабочая почта закрыта, телефон в беззвучном режиме. Выходные – действительно выходные, без проверки сообщений и отчётов. Поначалу было тревожно – вдруг что-то срочное, вдруг её сочтут недостаточно преданной работе. Но ничего катастрофического не случилось. Мир не рухнул, проекты продолжались, коллеги справлялись. Зато её мозг получил то, что ему было нужно: чёткий сигнал о том, когда рабочий день заканчивается и начинается личное время.

Она начала замечать связь между уровнем стресса в течение дня и способностью расслабиться вечером. Дни, когда она делала короткие перерывы, гуляла в обед, делала несколько циклов глубокого дыхания между встречами – в такие дни вечером переключиться было легче. Дни, когда она работала без остановки, пропускала обед, сидела напряжённая за компьютером восемь часов подряд – в такие дни к вечеру она была настолько истощена и перевозбуждена одновременно, что никакая близость не привлекала.

Мозг не может работать на пределе постоянно и потом мгновенно переключиться в режим расслабления и удовольствия. Ему нужны переходы, плавные снижения интенсивности. София начала создавать эти переходы: дорога с работы домой стала временем декомпрессии, когда она слушала музыку или аудиокниги, а не обдумывала рабочие проблемы. Приход домой – переодевание из рабочей одежды в домашнюю, символический ритуал перехода. Ужин – время разговора с партнёром о чём угодно, кроме работы.

Эти маленькие изменения складывались в большую разницу. Мозг начал понимать: есть время для работы и есть время для жизни, и они не должны смешиваться. В рабочее время можно быть сфокусированной, напряжённой, продуктивной. В личное время можно расслабиться, отпустить контроль, позволить телу насладиться.

Через три месяца после начала работы над собой сексуальная жизнь Софии полностью восстановилась. Желание вернулось не сразу, не в одночасье, но постепенно, шаг за шагом. Сначала тело начало откликаться на прикосновения. Потом появилась смазка, которой не было во время стрессового периода. Потом возбуждение стало нарастать быстрее. И наконец вернулись оргазмы – сначала слабые, потом всё более яркие.

Но самым важным изменением было то, что София поняла: её сексуальность живёт не между ног, а между ушей. Главный сексуальный орган – это мозг. Можно иметь совершенно здоровое тело, нормальные гормоны, любящего партнёра и всё равно не испытывать желания, если мозг не в правильном состоянии. И наоборот: когда мозг расслаблен, открыт, присутствует в моменте – даже простые прикосновения могут зажечь огонь.

Контекст действительно важнее техники. Можно знать все позы из Камасутры, все техники стимуляции, купить все игрушки – но, если мозг находится в режиме стресса, ничего из этого не сработает. И наоборот: в правильном контексте, когда нервная система расслаблена, даже самый простой секс может быть невероятно приятным.

София научилась создавать этот контекст. Она поняла, что подготовка к сексу начинается не за пять минут до близости, а за несколько часов. Это управление стрессом в течение дня, это границы между работой и личной жизнью, это ритуалы перехода, это дыхательные практики, это присутствие в моменте. Всё это вместе создаёт условия, в которых мозг может переключиться из режима выживания в режим наслаждения.

Она также поняла, что фантазии – это не предательство партнёра, а инструмент мозга для создания возбуждения. Мозгу нужна пища: образы, эмоции, истории. Иногда текущей ситуации достаточно, иногда нужна дополнительная стимуляция в виде фантазии. И это совершенно нормально. Фантазия не означает, что реальность недостаточно хороша. Она означает, что мозг работает так, как должен, используя воображение для усиления физических ощущений.

Партнёр Софии тоже многому научился в этот период. Он понял, что его задача – не техника стимуляции, а создание безопасности. Когда София чувствовала себя в безопасности, когда знала, что может остановиться в любой момент, когда не ощущала давления – её тело расслаблялось. Когда он давил, торопил, ожидал определённой реакции – она напрягалась, и возбуждение уходило.

Они научились говорить о контексте. София могла сказать: сегодня был тяжёлый день, мне нужно больше времени, чтобы переключиться. Или: мне нужна близость, но не уверена, что дойду до секса, давай просто побудем вместе. Или: сегодня я чувствую себя расслабленной, хочу тебя. Эта честность убрала угадывание, непонимание, обиды.

Они также обнаружили, что не весь секс должен быть одинаковым. Иногда это могла быть долгая, медленная близость с большим количеством прикосновений и разговоров. Иногда – быстрая разрядка напряжения. Иногда – нежность без оргазма, просто физическая близость. Разнообразие зависело от состояния мозга Софии, от её уровня стресса, от степени расслабленности. И это было нормально.

Главным уроком для Софии стало понимание: нельзя отделить секс от остальной жизни. Невозможно жить в стрессе шесть дней в неделю и ожидать, что по выходным тело чудесным образом переключится в режим удовольствия. Мозг не работает по расписанию. Если он привык быть в напряжении, он останется в напряжении. Чтобы иметь хорошую сексуальную жизнь, нужно заботиться о мозге каждый день: управлять стрессом, устанавливать границы, практиковать расслабление, создавать переходы между разными режимами.

Это не значит, что нужно полностью избавиться от стресса – это невозможно и не нужно. Стресс – естественная часть жизни. Но важно научиться переключаться из режима стресса в режим расслабления, не застревать в постоянном напряжении. Важно давать нервной системе возможность восстанавливаться, а мозгу – отдыхать от постоянной бдительности.

София вернулась к полноценной сексуальной жизни, но уже с другим пониманием. Теперь она знала, что её желание и возбуждение зависят не от техники, не от внешнего вида, не от усилий партнёра, а от состояния её мозга. И это давало ей контроль. Она не могла контролировать количество работы или внешние стрессоры, но она могла контролировать, как реагирует на них, как управляет своим состоянием, как создаёт условия для переключения.

Мозг – главный сексуальный орган. Это не метафора, а буквальная истина. Всё начинается там: желание, возбуждение, оргазм. Тело следует за мозгом. Когда мозг говорит «да», тело откликается. Когда мозг говорит «нет, сейчас не время», никакая стимуляция не поможет. Задача не в том, чтобы убедить или заставить тело, а в том, чтобы создать условия, в которых мозг сможет переключиться и дать телу разрешение на удовольствие.

История Софии – это история миллионов женщин, живущих в состоянии хронического стресса и не понимающих, почему их тело перестало откликаться. Это не сломанность, не болезнь, не недостаток любви или привлекательности. Это просто мозг, застрявший в режиме выживания. И решение не в таблетках или техниках, а в изменении контекста, в управлении стрессом, в создании безопасности для нервной системы. Когда мозг чувствует себя в безопасности, когда ему позволено расслабиться – тело следует за ним, открываясь удовольствию.

Часть II. Разрушая мифы

Глава 4. Оргазм: правда без прикрас

Изабелла впервые испытала оргазм в тридцать пять лет. До этого момента она искренне считала, что с ней что-то не так, что она просто не способна на это ощущение, о котором все так много говорят. Она перепробовала десятки поз, читала статьи, пыталась «расслабиться» и «отпустить контроль», как советовали глянцевые журналы. Ничего не помогало. Секс был приятным, она любила близость с мужем, но той самой кульминации, того взрыва ощущений не происходило никогда. Изабелла молчала об этом годами, боясь показаться неполноценной, пока однажды не наткнулась на статью о женской анатомии, которая перевернула всё её понимание собственного тела.

Проблема Изабеллы была не в ней самой. Проблема заключалась в том, что никто никогда не объяснил ей простую биологическую истину: большинство женщин не испытывают оргазм от одного лишь проникновения. Это не дефект, не признак фригидности и не повод для стыда. Это анатомическая реальность, подтверждённая десятками исследований. Когда Изабелла узнала, что примерно семьдесят процентов женщин находятся в той же ситуации, что и она, когда поняла, что её тело функционирует абсолютно нормально, началось настоящее путешествие к удовольствию.

Давайте начнём с самого начала. Оргазм – это непроизвольные ритмичные сокращения мышц тазового дна, сопровождающиеся выбросом нейромедиаторов в мозге и интенсивным ощущением удовольствия. Звучит сухо и научно, но за этим определением скрывается невероятное разнообразие переживаний. Оргазм может быть мягким и волнообразным, он может быть интенсивным и взрывным, он может длиться несколько секунд или растягиваться на целую минуту. Не существует единственно правильного оргазма, существует ваш оргазм, уникальный и неповторимый.

Когда мы говорим о типах оргазмов, чаще всего упоминаются клиторальный и вагинальный. Эта классификация породила бесконечные споры и множество мифов, главный из которых звучит так: вагинальный оргазм – это «настоящий» и «зрелый» оргазм, а клиторальный – нечто вторичное и менее ценное. Эта идея не просто ошибочна, она активно вредит женщинам, заставляя их чувствовать себя неполноценными, если их тело откликается определённым образом.

Современные исследования показывают, что разделение на клиторальный и вагинальный оргазмы во многом условно. Клитор – это не просто маленькая горошина снаружи, это обширная структура, большая часть которой находится внутри тела. Когда происходит стимуляция влагалища изнутри, часто затрагиваются внутренние части клитора. То, что мы называем вагинальным оргазмом, с большой вероятностью является косвенной стимуляцией клитора через стенки влагалища. Проще говоря, почти любой оргазм так или иначе связан с клитором, просто стимуляция может быть прямой или непрямой.

Клиторальный оргазм в традиционном понимании – это тот, который достигается через прямую стимуляцию внешней части клитора. Для большинства женщин это самый надёжный и предсказуемый путь к оргазму. Прикосновения могут быть разными: круговые движения, лёгкое надавливание, вибрация, ритмичное поглаживание. Важно понимать, что клитор содержит около восьми тысяч нервных окончаний – это в два раза больше, чем в пенисе. Он создан исключительно для удовольствия, у него нет никакой другой функции. Это единственный орган в человеческом теле, предназначенный только для наслаждения.

Изабелла начала своё исследование именно с клитора. Она купила небольшой вибратор, дождалась, когда муж уедет в командировку, и посвятила вечер себе. Сначала было неловко и странно, но она заставила себя продолжить. Она экспериментировала с разными движениями, разной интенсивностью, разными положениями тела. Через двадцать минут случилось то, чего не происходило тридцать пять лет: мышцы внизу живота начали сокращаться волнами, по телу разлилось тепло, и на несколько секунд мир перестал существовать. Это был её первый оргазм, и он изменил всё.

Вагинальный оргазм, как его обычно называют, происходит при стимуляции влагалища изнутри без прямого контакта с внешней частью клитора. Некоторые женщины действительно способны испытывать оргазм только от проникновения, но таких меньшинство. Исследование, проведённое в две тысячи семнадцатом году, показало, что лишь около восемнадцати процентов женщин могут достичь оргазма исключительно от проникновения. Ещё тридцать шесть процентов отметили, что клиторальная стимуляция значительно усиливает их удовольствие во время проникновения. Эти цифры не означают, что с остальными что-то не так. Они означают, что анатомия у всех разная, и то, что работает для одной женщины, может не работать для другой.

Существует также понятие смешанного оргазма, когда одновременно стимулируются и клитор, и внутренние зоны. Многие женщины описывают такой оргазм как более глубокий и всеохватывающий. Он может начинаться как клиторальный, а затем распространяться волной на всё тело, или наоборот – начинаться изнутри и выходить наружу. Смешанный оргазм часто достигается в позициях, где партнёр может одновременно проникать и стимулировать клитор рукой, или в позициях, где клитор соприкасается с телом партнёра во время движения.

Изабелла рассказала мужу о своём открытии. Сначала он растерялся – все эти годы он думал, что доставляет ей удовольствие, и внезапное признание поставило под вопрос всё их интимное прошлое. Но Изабелла объяснила, что дело не в нём, а в том, что они оба просто не знали, как устроено её тело. Они начали экспериментировать вместе. Изабелла показала ему, какие прикосновения работают, какой ритм и давление ей нужны. Они пробовали разные позиции, где она могла стимулировать себя сама во время проникновения, или где он мог делать это руками. Впервые за годы совместной жизни их близость стала по-настоящему взаимной, наполненной удовольствием для обоих.

Одна из самых больших загадок и одновременно источников мифов – это множественные оргазмы. Способны ли женщины испытывать несколько оргазмов подряд, или это выдумка эротических романов? Ответ: да, способны, но не все и не всегда. В отличие от мужчин, у которых после эякуляции наступает рефрактерный период, когда повторное возбуждение физиологически невозможно, многие женщины могут оставаться возбуждёнными после оргазма и при продолжении стимуляции испытать ещё один. Исследования показывают, что около пятнадцати процентов женщин регулярно испытывают множественные оргазмы, ещё около пятидесяти процентов переживали это хотя бы иногда.

Но важно понимать: множественные оргазмы не являются целью или стандартом. Один оргазм ничуть не хуже трёх, а отсутствие способности к множественным оргазмам не означает, что ваше тело работает неправильно. Более того, для некоторых женщин клитор после оргазма становится настолько чувствительным, что любое прикосновение вызывает дискомфорт, и это абсолютно нормально. Сексуальность – это не спортивное состязание, где нужно побить рекорды. Это про удовольствие, и если вам достаточно одного оргазма, чтобы чувствовать себя удовлетворённой, то этого достаточно.

Давайте вернёмся к той статистике, которая изменила жизнь Изабеллы: семьдесят процентов женщин не достигают оргазма от одного лишь проникновения. Почему так происходит? Ответ лежит в анатомии. Во время классического проникающего секса пенис движется внутри влагалища, но при этом прямой контакт с клитором минимален или отсутствует вовсе. Влагалище само по себе имеет гораздо меньше нервных окончаний, чем клитор, особенно в его глубокой части. Основная концентрация чувствительных зон находится в первой трети влагалища, ближе к входу, где располагаются ветви клитора и губчатая ткань уретры.

Существует так называемая точка Джи – зона повышенной чувствительности на передней стенке влагалища, примерно в пяти-восьми сантиметрах от входа. Некоторые женщины испытывают интенсивное удовольствие от её стимуляции, другие не чувствуют ничего особенного, третьи вообще не могут обнаружить эту зону. Всё это варианты нормы. Точка Джи – не волшебная кнопка, гарантирующая оргазм, а ещё одна часть сложной системы, которая у каждой женщины устроена индивидуально.

Проблема в том, что культура и порноиндустрия десятилетиями внушали нам, что «правильный» секс – это когда женщина достигает оргазма от проникновения, желательно одновременно с партнёром, желательно громко и эффектно. Эта картинка настолько засела в сознании, что миллионы женщин по всему миру чувствуют себя неполноценными, потому что их тело не вписывается в этот сценарий. Они думают, что с ними что-то не так, хотя на самом деле с ними всё в порядке. Не так с тем образом секса, который нам продают.