скачать книгу бесплатно
– Ты не шутишь.
Бенедетта решительно тряхнула плечами и развернулась на три четверти. Она посмотрела в глубь зала. Там были картины, статуи и, наконец, гости Охотничьего клуба, одного из самых элитных.
Они шагали уверенно, спокойно, кто-то с улыбкой приветствовал друг друга; все они были знакомы с незапамятных времён, поскольку вращались в узком кругу знакомств, самом могущественном и богатом во всём Риме.
Джанфилиппо попробовал взять её за руку:
– Ну брось, ты чего?
Бенедетта быстро отдёрнула руку:
– Это была отвратительная шутка, я не понимаю, почему тебе смешно, что кто-то богаче тебя…
Джанфилиппо протянул руку:
– Но я не шутил! У него много денег… очень много.
Бенедетта повернулась и покачала головой. Она ничего не могла поделать. Он никогда не поймёт. Так что, в сущности, спорить было бесполезно. Да и всё равно он всего лишь преувеличивал. Как это возможно – быть гораздо-гораздо богаче его? Джанфилиппо был самым состоятельным человеком, которого она когда-либо знала. В тот момент, как она поймала себя на этой мысли, она стыдливо улыбнулась и стала искать, на что бы отвлечься.
– Ладно, не будем ссориться. Расскажи что-нибудь о твоём брате, пока он не приехал. Мне очень интересно.
Джанфилиппо вздохнул:
– Он всегда был несколько безбашенный. Вечно вытворял чёрт-те что на мотоцикле, занимался сёрфингом и объехал полмира, побывав там, где проходили гонки: на Гавайях, Канарах… Потом настал черёд каноэ, прыжков с парашютом, полётов на параплане. Короче, он ничего не пропустил. Кажется, он перепробовал все самые экстремальные виды спорта – любит рисковать жизнью…
И в ту же секунду он услышал его голос:
– Так что, принимая всё сказанное во внимание, умом я не отличаюсь.
Бенедетта резко развернулась. Перед ней стоял мужчина:
– Тебя послушать, так я всё время только и делал, что пытался убиться, но так и не преуспел в этом.
Он был высокий, стройный, худой; на нём была идеально выглаженная белая рубашка, рукава которой он закатал, обнажая мускулистые плечи. У него были чуть смуглая кожа и ярко-синие, живые, выразительные глаза.
«Он как будто бы крупнее, – подумала Бенедетта. – Хотя нет, скорее он просто более уверенный, более мужественный, более… Более всё».
Она улыбнулась ему.
«Не знаю, правду ли говорит Джанфилиппо, что он гораздо-гораздо богаче его, но одно точно – он гораздо-гораздо красивее».
Он очень изящно сел перед ней и подал ей руку, чтобы представиться:
– Танкреди.
– Бенедетта.
Затем он скрестил ноги и положил руки на кресло:
– Итак, что же делает такая красивая женщина рядом с этим… этим… не могу подобрать слово.
– Этим офигенным парнем, ты хотел сказать? – улыбнулся Джанфилиппо.
Танкреди скривил рот:
– Это точно не то слово, которое я искал.
– Если ты думаешь, что, чтобы не скучать, нужно обязательно вести такую жизнь, как у тебя, то я просто счастлив.
– Почему? – Танкреди как будто был поражён этой фразой. – Что не так с моей жизнью?
На самом деле брат не знал и половины того, чем занимался Танкреди, и не одобрял ту часть, о которой знал.
Джанфилиппо попытался перейти в безопасное русло:
– Что ж, по крайней мере, ты жив. Одно это уже кажется мне невероятным успехом, если не чудом.
Бенедетта проткнула оливку зубочисткой, окунула её в остатки «Биттера» и отправила себе в рот. На вкус она была солоновато-сладковатой.
Братья смотрели друг на друга, пока наконец Джанфилиппо не улыбнулся и Танкреди не опустил взгляд. Бенедетта сидела с оливкой во рту, озадаченная воцарившимся странным молчанием. Джанфилиппо посмотрел на неё и легонько покачал головой, как бы говоря: «Ничего страшного, я тебе потом расскажу». И в этот самый момент она услышала, как её зовут:
– Бенедетта, а ты как здесь!
Какая-то девушка остановилась у входа в зал, недалеко от того места, где они сидели. Она была в синем костюме, держала в руках маленький клатч от Gucci, белые волосы были собраны.
Бенедетта с улыбкой поднялась:
– Габриэлла! Прошу прощения…
Он оставила двух братьев и побежала навстречу подруге. Они обнялись и начали болтать.
Джанфилиппо посмотрел на Танкреди и улыбнулся ему. Тот поднял руку, пытаясь привлечь официанта:
– Извините?
Джанфилиппо спросил:
– Видел это?
Танкреди вздохнул:
– Ага.
Наконец, подошёл официант.
– Не могли бы вы, пожалуйста, принести пиво?
– Конечно, синьор.
Официант подумал, что это всё, и развернулся, чтобы уйти, но Танкреди остановил его:
– Какое у вас есть пиво?
– Любое, синьор.
– Хорошо, тогда можно «Du Demon». – Официант снова развернулся, но Танкреди бросил ему ещё одну просьбу: – Только очень холодное.
Танкреди пытался сделать вид, что ничего не произошло, но понял, что больше не может это игнорировать.
Он столкнулся взглядом со своим братом:
– Невероятно, правда?
– Да, это было странно.
– Странно? Это самая абсурдная вещь, которая могла случиться! Она повела себя точно так же…
И они вместе погрузились в воспоминания.
Клодин, насадив оливку на зубочистку, провела ею по дну стакана, затем улыбнулась, вытащила оливку и слизнула готовящуюся упасть с оливки красную капельку. Затем она положила оливку на губы и играла с ней, будто маленькая акробатка, пока та не исчезла. Тогда Клодин проглотила её:
– Мм… вкусная.
Она покрутила указательным пальцем у щеки, поддразнивая младшего брата Танкреди.
– Ну хватит, ты и так все съела! Это была моя.
– Да ты такой медлительный, просто черепаха.
И она сбежала от него в сторону бассейна в саду. Словно газель, она пробежала мимо розовых кусов, зелёной изгороди и деревьев.
Танкреди тут же бросился за ней. Она хохотала и иногда оборачивалась к нему:
– Не поймаешь, я быстрее…
Она разогналась, скинула лёгкое платье, бросив его на газон возле бассейна.
Она остановилась у края:
– Видел? Я первая!
И она грациозно нырнула рыбкой.
Проплыв под водой, она выплыла на середине бассейна, пригладила свои длинные тёмные волосы, открывая слегка загорелое лицо, затем прищурила глаза и улыбнулась, пока Танкреди всё ещё снимал ботинки:
– Ну, теперь видишь? Черепаха… настоящая черепаха.
Джанфилиппо засмеялся. Он сидел тут же в бассейне на надувном прозрачном кресле. Ноги он положил на оранжевый матрас, на котором была его девушка Гвендолин. Она лежала на животе, а рукой держала Джанфилиппо за ногу, которая свешивалась с кресла. Гвендолин, уже идеально загоревшая, тоже засмеялась. Её ярко-лазурный купальник подчёркивал каждый изгиб её фигуры. Наконец Танкреди разделся до трусов, разбежался и прыгнул. В прыжке он подобрал ноги и обрушился бомбочкой, окатив всех вокруг.
– Ах ты!
Они начали брызгаться. Джанфилиппо упал с кресла, схватился за матрас Гвендолин, стягивая и её. Они оказались под водой и выплыли, хохоча, но Гвендолин среагировала быстро и стала с такой силой брызгать на Джанфилиппо, что ему ничего не оставалось делать, как утопить её за плечи. Он не давал ей выплыть какое-то время, а когда отпустил, то Гвендолин с силой выпрыгнула наружу и быстро и глубоко вздохнула:
– Ты что, идиот? Я чуть не задохнулась!
– Да, конечно!
– Идиот, ты просто идиот.
Они ещё немного поругались, пока он не попытался остановить её поцелуем, но она его укусила.
– Айя!
– Тебе на пользу.
Джанфилиппо вытащил язык, чтобы посмотреть, идёт ли кровь, но ничего на нём не было. Тогда они снова начали ругаться и опять поцеловались, но в этот раз она не стала его кусать. Это был глубокий, страстный поцелуй. Танкреди заметил это и с удивлением на лице повернулся к Клодин. Он кивнул головой и вскинул руку:
– Ты вообще видела? Они целуются…
Но Клодин это всё было неинтересно, как будто бы даже докучало. Сделав два быстрых гребка руками, она схватилась за бортик и выпрыгнула из воды. Вся мокрая, она пошла в сторону дома. Худенькая и тонкая, она бежала по газону, не удосужившись объяснить свою странную реакцию.
Танкреди, оставшись один в воде, поплавал немного туда-сюда, а затем почувствовал себя третьим лишним. Джанфилиппо и Гвендолин продолжали, обнявшись, целоваться возле края бассейна. Танкреди не знал, что ему делать, поэтому тоже пошёл домой.
Из холла он поднялся по просторной лестнице, которая вела к спальням:
– Клодин? Клодин?
Он постучал в дверь её комнаты, но ему не ответили. Тогда он тихонько открыл её. Дверь заскрипела. Клодин сидела на своём огромном кресле, прижав к себе ноги, волосы всё ещё были мокрые. За её плечами было открыто окно. В полузакрытые ставни проникал свет, и лёгкие занавески, колышась от ветра, время от времени пропускали лучи солнца.
Танкреди встал перед ней:
– Почему ты мне не отвечаешь?
– Потому что не хочу! – Клодин ела фруктовый вишнёвый лёд, от чего весь рот у неё был измазан. Язык выкрасился в ярко-ядовито-красный, а она продолжала жадно его лизать, в то же время смеясь: – Чего же ты хочешь, младший братец?
Танкреди очень разозлился, он ненавидел, когда его так называют.
– Я тоже хочу фруктовый лёд.
– Больше нет.
– Ты врёшь!
– Не вру, смотри… – Клодин встала и открыла маленький холодильник. – Видишь, пусто. Это последний.
Танкреди очень расстроился:
– Кто тебе купил?
