скачать книгу бесплатно
– Вчера сотник снова встречался с Милюковым, он ему сказал, что скоро нас посадят под домашний арест.
– Сам сотник боится, что при нашем аресте и его могут взять, на всякий случай он упросил своих казаков в случае опасности его прикрыть.
– Что это значит, я не знаю, но догадываюсь, что мама и папа нам правду не говорят. Давай сотника снова пошлем к профессору, пусть он узнает из первых уст о нашей судьбе.
– Отец сидит в своем кабинете, мать занята только царевичем. Мы предоставлены сами себе.
– Пошли к сотнику, он сидит в парке.
Они вышли из дворца и направились в парк. Сотник рисовал солдата. Другие сидели на скамейке и смотрели на его работу. Анна толкнула сестру за руку.
– Давай пройдем мимо к дровяному складу, сотник догадается, что мы его там будем ждать.
Они встали около кучи дров, отсюда хорошо было видно сотника и солдат. Дорисовав солдата, он сложил краски, карандаши в ящичек. Сначала пошел по тротуару, потом, свернув за угол Дворца, пошел прямо к ним.
Аня сильно волновалась, как долго его нет, почему он не торопится, в былые времена давно был бы здесь.
Сотник пришел вместе с Николаем . Аня набросилась на него и начала в истерике кричать: «Предал, а обещал все сделать».
Потом подошла к нему, обняла за шею и заплакала.
– Извини, сотник, я уже ничего не могу с собой поделать. В последние дни перестала собой владеть. Мы согласны бежать, если есть хоть маленькая возможность. У Временного правительства есть наши люди, они тебе помогут нас укрыть.
– Кто из вас согласен сегодня уехать? Я еду в казарму, могу взять с собой. Спрячу у моей знакомой, она имеет маленький домик на окраине города и двое детей. Там вас никто не будет искать.
Ни о чем не договорившись, они разошлись. Вечером сотник узнал, что Временное правительство издало указ об аресте царской семьи, поспешил сказать об этом Анне.
Анна выслушала его молча и хотела уйти.
– Не уходи, безголовая, – сказал сотник. – У меня в дровяном сарае сидит девка с виду как ты, очень похожа. Уговори родителей взять ее к себе, а тебя отпустить. Профессор сказал, что вас отправят в Сибирь, и навряд ли вы сможете оттуда вернуться живыми.
Почувствовав серьезную опасность, Аня взяла сотника за руку и повела в свою спальню. Через некоторое время туда пришла Александра Федоровна. Она внимательно выслушала сотника, посмотрела на стоявшую белую от испуга дочь, сказала: «Во всем воля божья. Я в это смутное время, не имея другого выхода, доверяю вам судьбу моей дочери. Если нет у вас возможности вывезти ее из России, вывезите из дворца, а там пусть сама ищет себе дорогу».
Мария отказалась от побега.
– Приводите свою знакомую в спальню моей дочери, я велю ее помыть и переодеть.
– Она справится с этим сама. Ознакомьте ее с дворцом, а принарядиться, как Аннушка она, наверняка, сумеет.
Сотник со своим чемоданом и Аннушкой вышли из дворца. Никто их не останавливал, никто не интересовался ими. Оба вышли со двора, направились к дровяному складу, потом на лужайку. Царевна позировала полулежа на зеленой травке, кушая сочное яблоко.
Вышла из дома служанка и позвала Аннушку домой. Она прошла, весело смеясь, мимо солдат и скрылась в замке.
Через четверть часа два всадника покинули Царское село.
На окраине города в одном из трущоб они остановились, к ним подошла женщина, помогла сойти с лошади и повела в дом.
– Она не такая бедная, как вы говорили, сотник. У тебя там много красивой одежды, что ее нам на много лет хватит менять на продукты.
Сотник улыбнулся, подошел к Аннушке.
– Больше ничем тебе не могу помочь. Хорошо, что мы сегодня ушли, с сегодняшнего дня вся твоя семья будет находиться под домашним арестом. А я, как художник и ваш слуга, отпущен домой на три дня. У нас с тобой целых три дня, за эти дни мы должны найти корабль, чтоб ты могла выехать за границу. Не выходи из дома, сиди и жди меня. Если меня долго не будет, придет Николай. Постарайся хорошо поспать, завтра у нас будет много работы.
Сотник пришел в казарму, там были солдаты и матросы. Они показывали постановление Петербургского Совета о передаче сотни казаков на охрану мостов на Неве. Увидев сотника, казаки встали, отдали честь
– Вы сотник, – спросили приехавшие.
– Да! Я сотник особого казачьего отряда. С кем имею честь говорить?
– Мы из Петроградского Совета. Возьмите постановление и ознакомьтесь с ним. Постановление не подлежит обсуждению. В случае отказа ваша сотня снимается с армейского довольствия. Мосты охраняют матросы. Но у них нет лошадей. В городе много развелось разбойников, воров, жуликов, разной сволочи. Новой власти нужно помочь навести в городе порядок.
– Окажете нам такую услугу?
– С какого времени?
– В шесть вечера первая десятка должна быть у моста.
– Кто из ваших людей будет с ними?
– Я.
– А мне можно с вами походить по набережной? Сколько живу здесь, дальше казармы не бывал.
Сотник выехал из казармы вместе с отрядом моряков. Он объехал все знакомые места, где раньше встречал иностранных моряков, сегодня их нигде не было.
На набережной было тихо. У причала стояли корабли. После издания приказа об аресте царской семьи, запретили морякам иностранных судов сходить на берег. Боялись побега.
Матросы упросили сотника объехать Невскую заставу. На окраине порта стоял небольшой одинокий корабль.
– Этот старый хрен еще не уплыл, ведь я ему сказал, чтоб он поскорее убирался отсюда, – сказал матрос-комиссар.
– Другого места нет. Мы были у него на борту, там все в ажуре. День-два, и он окончит ремонт, потом уйдет.
Сотник присмотрелся внимательно. Этот корабль он видел неделю тому назад на погрузке, капитан свой человек.
Здесь были привязаны лодки. Посмотрев на замки, сотник, пришпорив коня, поехал назад, за ним поехали остальные.
– Куда спешишь, сотник? Почему убегаешь?
– Не выношу морской сырости. У меня на родине сухая земля, а здесь около моря, то снег идет, то дождь. Капризная погода.
Как только стемнело, сотник взял лодку, посадил в нее Аннушку и поплыл к кораблю. На корабле лодку заметили сразу. Сотник подошел к капитану.
– А, это ты, художник? А я думал, что ты шутил, когда хотел свою сестренку отправить в заморские края, а ты это всерьез, и что прикажешь мне с ней делать?
– Пошли, капитан в каюту, поговорим.
– А документы на выезд есть?
Сотник вынул бумаги и передал капитану.
– Все правильно, но почему такая спешка, через неделю будет наш пассажирский и заберет ее.
– Она в это время должна быть дома.
Вошли в каюту. Капитан пригласил сотника сесть, налил по рюмке водки.
– За хорошую дорогу, чтоб не было шторма, капитан.
– А тебе счастливого возврата. Небось, боишься своего комиссара, может прихлопнуть. Зря боишься, может все образуется.
– Возврата, капитан, не будет, все решено и безвозвратно. Убегать нужно, капитан.
Сотник положил на стол деньги и вышел, моряков упросил занести вещи сестры в каюту капитана, затем спросил:
– Когда отправляетесь?
– Проверим моторы и сегодня в море. Мои старые кости чувствуют, как приеду домой, здесь будет шторм.
– Буду ждать, боцман, шторма, когда он начнется, помолюсь за благополучный конец вашего плавания.
– Ты правильно понял меня, сотник. Тебя ждут, удачи тебе. Возвращайся скорее, через час здесь будет проезжать патруль.
Царица завела девушку в спальню.
– Почему ты согласилась остаться вместо моей дочери?
– Меня попросил об этом сотник.
– А знаешь ли ты, что тебя могут лишить жизни вместе с нами?
– Меня сотник подобрал умирающую на дороге от голода. Он мне сказал тогда, если хочешь много еды и красивой одежды, согласись быть царевной Аннушкой. Сотник дал мне денег и отвел за город в неизвестный мне квартал. Там я и назвалась царевной Аннушкой. Мне было там хорошо, ко мне обращались все «ваше Величество, царевна Аннушка». У меня была крыша над головой, хорошая пища и много чудаковатых друзей. Но это длилось недолго. Пришел сотник за мной и привез меня в домик около дровяного склада. Однажды меня увидели солдаты и спросили, кто я.
– Царевна Аннушка.
Они весело засмеялись, низко мне поклонились и ушли, а подслеповатая бабка Фекла, напросилась меня отвести ко двору, разрешила проводить до дровяного сарая. Старуха вернулась домой, а я, оббежав сарай, спряталась в доме, где меня нашел сотник.
– А ты и правда похожа на мою дочь. Что будешь делать, если узнают всю правду?
– Скажу, заставили, и мне поверят. Вас все равно увезут в Сибирь.
– Откуда ты все царские секреты знаешь?
– Об этих секретах говорят все уличные мальчишки, а они-то вездесущие, все знают. Господа только подумают, а они уже говорят.
Вошла графиня. Она подошла, поздоровалась с Аннушкой.
– Что ты, Аннушка, дома сидишь, пошла бы, хоть немного погуляла, а то сидишь дома, так и затосковать можно. А где твой сотник?
– Уехал к своим казакам. Говорит, окончилась наша казацкая свобода. Забирают их на охрану мостов.
– Значит, он больше не будет здесь.
– Возможно.
– Уходят наши верные люди из нашего замка.
Вышла графиня. Царица Александра Федоровна набросилась на девушку с криками.
– Как ты могла, оборванка, таким тоном разговаривать с графиней.
– Ваше Величество, по нашему уговору, я ваша дочь, и вы должны меня не ругать, а во всем помогать и защищать меня от моих ошибок. Чем меньше у меня будет ошибок, тем больше времени я продержусь здесь, тем безопасней будет бегство вашей дочери царевны Анны.
– Мама, прикажите подать мне что-нибудь поесть, страх, как хочу попробовать царскую еду.
Царевна похлопала в ладоши, вошла графиня.
– Что желаете, Ваше величество?
– Пусть накроют стол. Пригласите царевну Марию к столу.
– А где Анна Выборова?
– Она уехала. Во Дворце идет разговор, что все жители Дворца находятся под домашним арестом. Вход и выход из Дворца ныне разрешается только членами Временного комитета государственной думы.
– А вы меня ругали. Я вам спасаю вашу дочь, а вы кричите. Как покушаю, пойду знакомиться со своей сестрой Марией. Вы мне в этом поможете. Царевна Аннушка говорила, что она знает о ее побеге, а сама бежать отказалась.
Сели за стол, царица взяла кусочек торта и выпила чашку чая. Тоже повторила Аннушка. Александра Федоровна молча смотрела на Аннушку .
– Почему не ешь, ведь ты хотела есть.
– Я и сейчас хочу. Отошлите графиню, я поем.
Графиня ушла. Аннушка взяла тарелку, выпила сначала жидкость, потом гущу. Налила полный бокал чая, положила несколько кусочков сахара, размешала ложкой, макнула палец в чай.
– Пальчики оближешь, – сказала она и залпом выпила весь чай. – А больше ничего нет?
– Ты съела так много и еще просишь кушать, у тебя хороший аппетит. Тебя не надо уговаривать: «Скушай, Аннушка, кусочек».
– Научится Аннушка кушать. Это здесь много всего, а где она сейчас, там все дают в норме. Наелся, не наелся, а больше нет.
Александра Федоровна заплакала.
– Где, ты, моя доченька, кто тебя пожалеет, кто тебя накормит?
«Аннушка» встала перед ней на колени, вытерла слезы и проговорила:
– Не плачьте, матушка, лучше быть живой и здоровой там, чем здесь под домашним арестом ждать, когда увезут в Сибирь.
