Вендетта светлой королевы

Механизм замка наконец-то провернулся с характерным щелчком и Элли убрала отмычки в сумку. Осторожно встала, сделала несколько шагов вдоль стены, убедилась, что все нормально, повисла на подставленном Стефой локте, и девушки пошли в общежитие.

Весь остаток дня Элли убила на попытки нарисовать портрет убийцы. Что-то более или менее похожее получилось только с третьего раза. Последний раз она рисовала два года назад, и чтобы вспомнить как это делается, потребовались определенные усилия и немало времени. Способностей к рисованию у Элли не было, но отец, в свое время, настоял, чтобы она научилась рисовать портреты, утверждая, что это умение ей обязательно понадобится. В результате, Элли полтора года мучила себя и учителя изобразительного искусства, нанятого отцом. Вот и пригодилось очередное умение, которое она считала бесполезным. Отец, как всегда, оказался прав.

Стефа, тем временем, перевернула половину университетской библиотеки и нашла таки учебник за пятый курс, в котором был описан тот самый комплекс из пяти щитов. Принесла его в комнату, и теперь тренировалась держать их все одновременно. Получалось на пределе возможностей. То есть пока Стефа не отвлекалась, щиты держались, но стоило хоть чем-нибудь нарушить концентрацию и все рассыпалось как карточный домик. К вечеру у несчастной волшебницы уже дёргался глаз от перенапряжения.

Маэлин от этой картины сначала слегка опешил, но потом по его физиономии расползалась такая многообещающая улыбка, что глаз задёргался и у Элли. За компанию. Он шагнул в комнату, и за его спиной с сухим щелчком закрылась дверь.

– Вижу, меня здесь ждали, – заявил Маэлин, слегка наклонив голову на бок, улыбаясь и глядя на Стефу. А потом одним магическим импульсом обрушил ей все пять так старательно удерживаемых щитов. Как будто по носу щёлкнул.

Видимо лёгкость, с которой эмпат справился с её защитой, Стефу и добила. Она в бешенстве швырнула учебник под стол и рванула к выходу.

– Не так быстро, – усмехнулся Маэлин, перехватив ее в полуметре от двери. – Я сегодня добрый, так что, кое-чему тебя научу.

Стефа молча вырывалась.

– Ну хватит. Я, конечно, понимаю, что тебе обидно, но постарайся, всё-таки, включить мозг. Проблема решается элементарно. Этот комплекс разработан по принципу темного защитного периметра. Твоя ошибка в том, что ты держишь щиты по-отдельности, а надо было собрать весь комплекс в единое целое.

– Пять щитов… – пробормотала Элли. – На знак навесить что-ли? Как периметр полигона? Я думала – пентаграмма используется только в тёмной магии.

– Ты почти правильно думала. – Сказал Маэлин. – Страж разума – единственный светлый периметр. И, если он собран правильно, других не требуется. Его не пробить целенаправленными ментальными атаками, он закрывает разум человека не только от пассивных способностей эмпата, но и от телепатии. Единственная сложность в том, что для его поддержания нужен большой резерв маны. Но у тебя, Стефа, с этим всё в порядке.

В этот момент в дверь постучали. Элли открыла и впустила Уильяма Стентона.

– Вот! – Сказал Маэлин, указав на него. – Посмотри, как правильно должен выглядеть страж разума.

– Стефа, – удивился Уильям, – ты что с заклинаниями для пятого курса экспериментируешь? Не хватило сегодняшнего магического истощения? Решила себя добить? У тебя все равно резерва на этот комплекс не хватит, так что завязывай.

– Вообще-то, резерва у неё как раз хватает. – Сказал Маэлин. – Когда я пришёл, она держала все пять элементов по-отдельности.

– Н-да? Хм…

– Подождите, – наконец-то опомнилась Стефа, – то есть, мне надо нарисовать пентаграмму, навесить на неё щиты, а дальше? Как снять периметр со знака и перевесить на себя?

– Опорный знак рисуют на шее сзади, – сказал Уильям. – Ничего не надо снимать. И лучше вообще сделать татуировку, чтобы не заморачиваться с этим каждый раз.

– Элли… – протянула Стефа.

– Чем рисовать? – усмехнулась Элли.

– Тушью. – Сказал Маэлин. – Чёрной.

Стефа села на стул, перевязала хвост на макушку и подставила подруге затылок.

– Садитесь, – вздохнула Элли, доставая кисть из ящика стола и макая её в чернильницу. – Видимо, это надолго.

Уильям занял единственный оставшийся стул, а Маэлин устроился на столе, закинув ногу на ногу.

– Там во втором ящике стола портрет убийцы лежит. – Сказала Элли. – Посмотрите.

Мужчины дружно полезли в стол. Маэлин оказался быстрее. Он выхватил рисунок из под пальцев Уильяма.

– Да, – проговорил он, задумчиво глядя на портрет, – рисуешь ты действительно не очень.

– Как умею. Я, между прочим, весь день на это убила.

– Пол дня. Ну ладно. Не так уж плохо. Хоть какая-то информация. Думаю, даже узнаю его, если найду.

– А по-моему, очень даже неплохо, – сказал Уильям.

– Спасибо, конечно, но вообще-то – плохо. – Вздохнула Элли, как раз в этот момент дорисовавшая пентаграмму на шее подруги, и убрала письменные принадлежности в стол, при этом чудом не опрокинув чернильницу на Маэлина.

– Хоть пентаграмму ты нормально нарисовала? – спросила Стефа.

– Что там рисовать-то? Это же не портрет.

– Ладно…

Стефа откинулась на спинку стула, закрыла глаза и начала читать заклинание. В течение пяти минут, щиты один за другим заняли свои места в знаке и полностью закрыли её разум от ментальных воздействий. Правда, периметр поглотил практически весь ее резерв маны и, как маг, она была сейчас даже слабее неинициированной Элли, но оно того определенно стоило.

– Молодец, – похвалил ее Маэлин. – Из тебя выйдет отличный целитель.

– Я не собираюсь быть целителем. – Сказала Стефа. – Я учусь на биолога.

– Тем не менее, выйдет целитель, – усмехнулся Маэлин – рано или поздно. Характер у тебя очень уж типичный.

– С чего ты это взял?

– Ну хотя бы с того что, ты, во время сегодняшнего тёмного ритуала чуть не погибла, пытаясь спасти Элли. А, судя по тому, что она уже не чувствует ни вины ни благодарности, и принимает твою жертву как должное, такое поведение для тебя является нормой и она просто к нему привыкла.

– Она просто сволочь неблагодарная, – усмехнулась Стефа. – А если кроме шуток, Элли – моя лучшая подруга. Как ещё я могла поступить? И, что мне точно не нужно, так это её чувство вины. Уверена – она сделала бы для меня то же самое, оказавшись на моем месте.

– Нет, – улыбнулся Маэлин, – не сделала бы. Она же тёмная. Они не способны на самопожертвование. Рискнуть своей жизнью ради тебя – да, но не пожертвовать.

– И чем это тебе тёмные так не угодили? – Возмутилась Стефа.

– А ничего, что я тоже здесь? – Спросила Элли. – Не мешаю вам? Стефа, он прав. Я бы не стала умирать, оказавшись на твоём месте. И я не думала, что ты собиралась это сделать. Ты ведь могла прекратить лечить меня в любой момент, мне казалось, что твоей жизни ничего не угрожало.

– Теперь будешь думать, надеюсь, – усмехнулся Маэлин. – И учти, обещаниям больше так не делать в её исполнении верить не стоит. Натура – дура. Ладно, пойду искать нашего убийцу. Есть у меня пара идей на этот счёт. И, Элли, учись думать, прежде чем делать. Желательно головой. В военное время чёрно-белые боевые пары были довольно распространенным явлением. И одна такая пара по разрушительной силе превосходила десяток тёмных магов. Но процент смертности среди светлых магов в этих парах был просто ужасающим. По вине тёмных.

Маэлин соскочил со стола и вышел, унося с собой портрет.

– И что это было? – Пробормотала Стефа, глядя на закрывшуюся за ним дверь.

Ответил неожиданно Уильям.

– У него есть личная причина ненавидеть тёмных. – Сказал он. – Его сестра была в такой паре. И погибла, спасая мужа тёмного. Он, кстати, до сих пор жив. Там была ситуация: или она или он. А в таких парах связь на любовь завязана. На любовь светлого. Хотя там, насколько я помню, все было обоюдно. У них даже дети были. В любом случае, она не могла поступить иначе. И даже если бы выжила она, долго бы без мужа не протянула.

– Как звали его сестру? – Спросила Элли.

– Не помню. Я лично с ней не был знаком. Просто эта история получила широкий общественный резонанс из-за того, что произошла в мирное время. Эта пара всю войну прошла. И когда уже казалось, что для них все хорошо закончилось, (несколько лет прошло, дети даже родились) тёмный расслабился и таки не уберёг жену. Вам, тёмным, действительно свойственно определённое безрассудство. Вы часто рискуете жизнью, совершенно не задумываясь о последствиях. А если у тёмного есть пара, то все эти последствия в первую очередь достаются светлому.

– Что тогда произошло? – Спросила Элли.

– Пожар. Тёмный тогда спас кучу народа из горящих домов. Горело пол города. Ценой жизни своей жены спас. Она выгорела. Сначала отдала ему всю ману, а потом на него упала горящая балка, и она лечила его уже за счёт своей жизненной силы.

– Понятно. – Сказала Элли. – Ладно. Спасибо, но нам пора спать. Завтра рано вставать.

– Да. Мне тоже пора. Спокойной ночи. – Сказал Уильям и ушёл.

– Сестра Маэлина это, я так понимаю, твоя мать? – Спросила Стефа.

– Да. Но как конкретно она умерла, я не знала. – Сказала Элли. – Давай действительно спать что ли. И, Стефа, если ты влюбишься в тёмного я тебя сама прибью, чтоб не мучилась.

– У тебя не плохие шансы прибить меня раньше, чем я успею в кого-то влюбиться, если продолжишь свои эксперименты с некромантией до инициации. – Рассмеялась Стефа.

– Я это учту, – вздохнула Элли и потушила свет.

Следующий учебный день оказался ничем не примечателен. Девушки спокойно отсидели все лекции, и только по возвращении в общежитие вспомнили о расследовании. Забудешь тут, когда заходишь в свою комнату, а там на столе сидит Маэлин. Что примечательно, стулья-то на сей раз заняты не были.

– Ну наконец-то! – Обрадовался вечно юный архимаг. – Ну, девчонки, признавайтесь, кому ещё проболтались про ритуал?

– Никому, – сказала Стефа, – а с чего ты взял, что мы проболтались?

– Я тоже молчала, – сказала Элли. – Что случилось?

– Я нашёл убийцу. Это действительно был наёмник, как ты и предполагала, Элли. Но эта ниточка нас больше никуда не приведет. Вчера, через полтора часа после некромантического ритуала, в его доме произошел взрыв дикого огня. Он был в там. Это подтвердил мой информатор. Сами знаете какие при этом бывают температуры. Не осталось даже костей. Ну что ж, детки, скажите хотя бы, что вы были вместе в этот момент.

– Нет, – после секундного раздумья, хором ответили девушки и ошарашенно уставились друг на друга.

– Печально. Где был Уильям, тоже неизвестно. Во всяком случае, не со мной. И, очевидно, не с вами.

– Нет! Не может быть! – Возмутилась Стефа. – Ты подозреваешь его только потому, что у него нет алиби, но его нет ни у кого из нас. В том числе и у тебя. А если это просто совпадение? Доказательств нет. Да что там доказательства? Мы даже мотив не знаем.

– Я знаю мотив. – Сказала Элли. – Во всяком случае профессор думал, что его убивают именно за это. В УМИТе есть оппозиция королевы, желающая восстановить права тёмных магов и вернуть им возможность учиться здесь. Они хотят разрешить некромантию и восстановить тёмный факультет. Наш профессор возглавлял это сборище прекраснодушных идиотов, за что и поплатился.

– Так тем более. Мистер Стентон тоже хорошо относится к тёмным и, наверняка, состоит в этом обществе, – сказала Стефа. – А профессора, скорее всего, убрали спецслужбы. А полиция их прикрыла.

– Уильям действительно входит в это тайное общество, ни для кого не являющееся тайной, – сказал Маэлин. – А это убийство было актом устрашения, чтобы они сидели тихо и не высовывались, что тоже ни для кого не секрет. Но для спецслужб это слишком топорная работа. Да и не работают они на Лилит. Спецслужбы у нас все ещё подчиняются королю, а не королеве. Впрочем, вероятность того, что наёмника собирались убрать в любом случае, и причиной его смерти был не наш ритуал, действительно существует. И доказательств вины кого-то из нашей компании я не нашёл. Так что, пока, наше расследование зашло в тупик.

– Маэлин, – сказала Элли, – почему бы тебе не попросить Уильяма снять ментальный щит и не задать прямой вопрос, если ты его действительно подозреваешь? Ты же чувствуешь ложь.

– Все не так просто, – вздохнул он. – Я чувствую эмоции связанные с ложью, но они могут быть вызваны не только ложью. Люди, знающие, что я эмпат, боятся меня, когда лгут. Но сейчас у вас есть все основания бояться меня, подозревая в убийстве. Таким образом получается, что страх ничего не значит. Для Уила тем более. Если он не убийца, то его главным подозреваемым являюсь я. Потому что, как ни крути, а время смерти наёмника даёт повод сузить круг подозреваемых до нашей четвёрки, присутствовавшей при некромантическом ритуале, а вы на убийц явно не тянете. Так что, как ни прискорбно, его страх ничего не докажет.

Глава 6. Уильям

После разговора со студентками и Маэлином, Уильям вернулся в свою квартиру и ещё часа два метался по ней, не в состоянии успокоиться и решиться хоть на что-нибудь. По всему выходило, что о случившемся придется сообщить. В конце концов, он нацарапал мелом на зеркале глаз и послал магический импульс, содержащий отпечаток ауры вызываемого объекта, подкрепив его соответствующим заклинанием.

Лилит ответила практически сразу. Видимо, как раз вертелась перед зеркалом в момент вызова. В зеркале Уильяма, вместо отражения, проявилась королева в ночной сорочке и очертания спальни за её спиной.

– Уильям, дорогой. – Вкрадчиво проговорила она. – Что сподвигло тебя побеспокоить меня в столь поздний час?

– У нас проблемы. – Сказал он.

– Полагаю, ты хотел сказать – у тебя. И что же у тебя за проблемы такие, раз они, по твоему мнению, должны удостоиться моего внимания прямо сейчас?

– Меня чуть не вычислили. Первокурсница, неинициированная некромантка. Но память трупа она просмотреть смогла.

– Элеонора Айвери, не так ли?

– Да.

– Я так и поняла, что эта дрянь решила всех обмануть, и на самом деле и не думала отказываться от клановых способностей. А её папаша весь этот фарс организовал. Не надолго же хватило её конспирации.

– Вообще-то, она все ещё неиницированный маг.

– И тем не менее, чуть тебя не вычислила? Тебе не кажется, что ты плохо справляешься со своими обязанностями? Такими темпами, ты скоро вполне можешь стать бесполезным для меня. Как ты думаешь, что в таком случае произойдет с Кайли?

– Сколько можно угрожать? Я лишь пытаюсь донести до тебя тот факт, что действовать стало слишком опасно. Нужно затаиться хотя бы не надолго. Выждать. Если меня вычислят, я в любом случае стану для тебя бесполезным.

– Так сделай так, чтобы не вычислили. Соберись уже, тряпка. И держи эту мелкую дрянь при себе. Я хочу знать все, что с ней происходит. И не вздумай меня ослушаться. Ты же не хочешь получить в подарок ещё один палец?

Уильям впился ногтями в ладони и скрипнул зубами. Лилит расхохоталась, глядя на его реакцию.

– Какая же ты сука! – Прошипел он.

– Ты забываешься, – усмехнулась Лилит, – но я тебя прощаю, на сей раз. Сладких снов, Уил.

Королева взмахнула рукой в прощальном жесте и прервала связь. А Уильям ещё несколько минут стоял перед зеркалом и трясся от злости, не в состоянии справиться с собой. А может не от злости, а от страха? Страха за тёмную магичку, заточенную в подземной тюрьме королевского замка. Последнего, оставшегося в живых, родного человека. Приговорённую к смерти и живущую, только пока Уильям выполняет приказы шантажистки королевы.

Остаток ночи ушёл на обдумывание планов на ближайшее будущее. Тёмную девчонку было конечно жаль, но Кайли в жалости нуждалась больше. К тому же, Уильям не собирался подставлять Элли. Ему нужно было всего лишь подстраховаться. Привязать девочку к себе, чтобы первым узнавать о её планах и не позволять ей достичь успеха в расследовании. Всё-таки у неё, с её способностями некроманта и резервом маны Маэлина, которого тоже угораздило влезть в это дело, да ещё и оказаться её родственником, неплохие шансы вычислить заказчика убийства. Можно даже не сомневаться – они уже его подозревают. А когда узнают, что исполнитель мертв, эти подозрения превратятся в уверенность.

Придется постараться, чтобы добиться их доверия. Ну ладно девчонка, с ней трудностей не будет. В конце концов, можно пойти самым простым путём, и соблазнить её. Влюбленные девушки не способны на критическое мышление. Особенно, в отношении объекта любви. Её светлую подружку, вообще можно в расчет не брать. Слабая, ведомая. Типичная целительница. Не понятно на чем они вообще сошлись. Но Маэлин может стать настоящей проблемой. Вездесущий эмпат далеко не так прост, как пытается казаться. И как раз он по-настоящему опасен. Одно радует, с ним хотя бы не придется соперничать за расположение юной некромантки. Если бы он не оказался близким родственником Элли, идею соблазнить её пришлось бы отмести сразу. Маэлин в этом смысле вне конкуренции. А так… Главное, чтобы ему не взбрело в голову взять на себя роль родителя и блюсти честь девушки. Хотя, пожалуй, со стороны Маэлина, такого поведения можно не опасаться. Слишком долго он живёт, чтобы считать великой ценностью девственность. Тем более, если девушка – маг, которому предстоит такая же долгая жизнь. Если он будет мешать, то только от того, что увидит в поведении Уильяма корыстные цели. А он увидит. Н-да… С Маэлином легко не будет. Значит, для начала, придется наладить отношения с Элли, при этом избегая встреч с её вездесущим родственником. На этой мысли Уильям решил, что ничего нового он сегодня уже не надумает и, всё-таки, усыпил себя заклинанием. Спать оставалось четыре часа.

Утро и день прошли без приключений. Уильям на автомате читал свои лекции и ждал вечера, в надежде сразу же улечься спать. Не сложилось. Волосинка, прилепленная на крошечные капельки смолы между дверным косяком и самой дверью его квратиры была сорвана и висела теперь только на одной капельке на двери. Фокус с волосинкой был гораздо надёжнее любого охранного заклинания или амулета, потому что заметить эту самую волосинку было практически невозможно, в отличие от всего вышеперечисленного. Квартиру вскрывали. Впервые за все время его шпионской деятельности.

Уильям понимал, что был как никогда близок к провалу, но все же не думал, что настолько. Уил зашёл в квартиру, изобразив на лице выражение беззаботности, и стараясь не слишком сильно вертеть головой в поисках следящих амулетов. На первый взгляд в квартире ничего не изменилось. Если обыск и был, то тот, кто его проводил, постарался это скрыть. Но более вероятно, что по квартире просто натыкали следилок. И можно даже не сомневаться – это дело рук Маэлина. Оперативно однако. Что ж, предупрежден, значит вооружен. Любую информацию можно использовать в свою пользу. Знать бы ещё как использовать конкретно эту.

Уильям достал из ящика стола рефераты и принялся за работу. На их проверку у него было ещё три дня, и он собирался заняться этим завтра, но теперь Уильяму потребовалось время на поиск следящих амулетов. Откровенно озираться явно не стоило, а вот, в процессе работы, периодически окидывать комнату блуждающим взглядом… За время работы с рефератами, Уильям нашёл в кабинете два амулета. Один на книжной полке с видеонаблюдением, другой в ящике стола с простой прослушкой. И ещё один, тоже с видеонаблюдением, на кухне, на шкафу с посудой, пока готовил ужин. В ванной искал принимая душ. Не нашел, но это вовсе не значило, что его там не было. Возможно, там была только прослушка и, значит, амулет мог быть спрятан где угодно, но точно не на виду. В спальне амулет оказался приклеен к ножке комода. На то что нашел всё, Уильям даже не надеялся.

В любом случае, существовали глушилки, при помощи которых можно было полностью зачистить квартиру от любых проявлений темной магии. В том числе и от следящих амулетов, которые работали именно на ней. Другое дело, что такой поступок дал бы Маэлину ещё более веские основания для подозрений, чем уже есть. А это значило, что амулеты придется оставить. В идеале, ещё и обеспечить себе алиби за счёт них. Но первоочередная задача – сообщить Лилит о том, что связь через зеркала из квартиры Уильяма стала недоступна. Он, конечно, при необходимости, мог игнорировать вызов, но, в таком случае, не было никакой гарантии, что Лилит за то время, которое у неё уйдет на ожидание ответа, не нанесет каких-либо увечий своей заложнице.

Утром Уильям отнёс в прачечную все вещи, которые были на нем вчера и содержимое корзины для белья. Амулеты видеонаблюдения были достаточно громоздкими, чтобы человек, знающий что искать, их не пропустил, но маячок размером с ноготь мизинца, или даже амулет передающий только аудио ряд, который больше всего лишь вдвое, запросто можно было запрятать так, что найти его совершенно нереально. Например, подпороть подкладку пиджака и закинуть за неё. И не важно, что вчера днём Уильям с Маэлином не встречался. Его пиджак и портфель вполне могли повстречаться с ним и без Уильяма, ибо, выходя на обед и в туалет, и то и другое он оставлял в аудитории. Те вещи, которые лежали дома в шкафу, тем более не вызывали доверия. А стирку ни один из этих амулетов пережить не способен.

Покончив на этом с предосторожностями, Уильям отправился на работу в УМИТ. На лекциях обошлось без сюрпризов, что не могло не радовать. После работы Уильям забрал вещи из прачечной и “случайно” порвал портфель о металлическую завитушку кованого забора. Ругаясь себе под нос на острые железки, торчащие из заборов, и собственное невезение, Уильям пошёл домой, переоделся в одежду прошедшую через прачечную и со спокойной душой пошел покупать новый портфель. Закончив с этим, зашёл в лавку артефактора и, всё-таки, приобрел глушилку. В этой же лавке попросился в туалет, закрылся там, обработал комнату этой самой глушилкой и связался с Лилит через зеркало. Королева ответила аж через пять минут.

– Говори, – бросила она. – Только быстро. У меня мало времени.

– В моей квартире установили прослушивание и видеонаблюдение.

– И что тебе мешает воспользоваться глушилкой?

– То, что это навлекло бы на меня ещё более сильные подозрения. Я только хотел сказать, что теперь у меня не всегда будет возможность отвечать на вызов сразу.

– Это не моя проблема. Ты знаешь, чем чревато промедление в твоём случае. Кстати, я не хочу чтобы ваше “тайное” сборище идиотов опять кто-то возглавил. Пост его главы это место смертника. Тебе следует донести до них этот факт. Всё. Мне пора.

Лилит прервала связь, а Уильям опять стоял и скрежетал зубами от злости. Пожалуй, не существовало больше в мире человека, который мог бы взбесить его так сильно. Лилит была уникальна в своем роде. Мало ей показалось угроз, так ещё и выдвинула это идиотское требование убить следующего главу общества борцов за магическое равноправие. Как же он её ненавидел…

Кое-как взяв себя в руки Уильям вышел из туалета и нос к носу столкнулся с новой проблемой. Проблему звали Элли. И отступать было поздно. Девчонка его увидела.

– Элли, привет. – “Обрадовался” Уильям. – Что ты здесь делаешь?

– Закупаюсь расходниками. Я же будущий артефактор. Так что, я здесь постоянная клиентка. А вы?

– А я вот новый портфель купил, – улыбнулся Уильям, – старый сегодня порвался.

– В лавке артефактора? – хитро прищурилась маленькая ведьма.

– Это допрос? – Уильям поднял одну бровь.

– Простите. – Стушевалась девчонка.

План созрел мгновенно.

– Прощу, – улыбнулся Уильям, – если составишь мне компанию сегодня вечером.

– Хм. И куда же мы пойдём?

– Это сюрприз.

– Вот как… Ну что ж, скажите хотя бы, что мне надеть.

– Да что угодно. Можешь и не переодеваться. Встретимся в шесть. Я зайду за тобой.

– Хорошо, – сказала девушка, окинув Уильяма задумчивым взглядом, и вышла из лавки артефактора.

Ни намека на радость по поводу предстоящего свидания. Или она не поняла, что это свидание? А может Маэлин уже поделился с ней своими подозрениями и теперь девчонка Уильяма просто боится? Только вот страха на её лице тоже не наблюдалось. Тогда что? Заинтересованность, пожалуй… Пополам с настороженностью и чем-то ещё непонятным. Впрочем, это не так уж плохо. Во всяком случае, с этим можно работать. Хуже конечно, чем восхищение её подружки, но зато игра обещает быть не настолько скучной.

Элли влетела в комнату и так грохнула дверью, что посыпалась штукатурка. Стефа подняла взгляд с конспекта на подругу и тяжко вздохнула.

– Не прекратишь так делать – Василиск повесит на тебя ремонт.

– Я иду на свидание, – заявила эта заноза.

– Кто этот несчастный? – Усмехнулась Стефа.

– Представь себе – Уильям Стентон.

– Что?! Ты спятила?! А если он и есть наш убийца?!

– Ты же сама вчера целую речь толкнула в его защиту. Что теперь-то изменилось? Неужели ты думаешь, что, даже если он убийца, он рискнёт мне навредить, зная, что я сказала тебе с кем ушла? А мне возможно удастся что-нибудь выяснить о нём.