Вкус Безумия

Начал моросить противный мелкий дождь, и холод мгновенно пробрал до костей. Последний раз посмотрев в лучезарный взгляд на портрете, перетянутом чёрной траурной лентой, я поспешила уйти. Опираясь на руку отца, я медленно шла, еле переставляя ноги. Виски ломило от боли, а тело сковала дикая усталость, поэтому я не сразу сообразила, что мы остановились возле низкой оградки, увитой старым засохшим плющом, рука на моей спине напряглась, а меня окутал запах свежести с нотками горечи и цитруса.

Подняла взгляд, и мир рассыпался на миллиард осколков. Мне показалось, это мираж, я даже моргнула несколько раз, пытаясь прогнать наваждение. Захотелось броситься в тёплые родные объятия, спрятаться в них от всего мира, укрыться от происходящего ужаса.

Кай, словно считав мои эмоции, раскрыл объятия, делая шаг в мою сторону. Я ещё не успела осознать, а ноги уже несли меня в умиротворяющую гавань его рук.

Дальше всё было словно во сне. Исчезло всё вокруг. Как добирались домой, как в кабинете отца брат отпаивал меня горячим вином и растирал заледеневшие конечности. Я могла только безмолвно смотреть, отчаянно боясь разрушить то хрупкое перемирие, которое воцарилось между нами. Как же хотелось поблагодарить его за то, что прилетел, за то, что один, без неё. Потому как её я бы не вынесла. Смотрю на поджатые губы и улыбаюсь. И сердце бьётся быстрее, когда ответная улыбка озаряет хмурое лицо, и появляются милые ямочки, превращая этого грубого брутального мужчину в мальчишку из прошлого. Только во взгляде тьма. Она переливается всеми оттенками стали, пряча в своей глубине самое сокровенное.

– Ты останешься? – Спрашиваю хриплым надломленным голосом, с замиранием сердца.

Кай скользит взглядом по моему лицу, но по его непроницаемому виду невозможно понять, о чём он думает.

– Сколько потребуется.

С облегчением втягиваю воздух, понимая, что не дышала. Потом решаюсь на ещё один сумасшедший поступок. Беру его руку и прижимаюсь к ней губами. Кай вздрагивает, словно от удара током, но не убирает ладонь. Смотрит в глаза своими темными серыми глазами, нервно сглотнув.

– Знаешь, что я сегодня поняла, когда стояла у могилы Виктории?

Он молчал, не отводя взгляда, но я продолжала говорить:

– Я поняла, что в жизни можно не успеть. Мы можем строить планы, мечтать, работать до изнеможения – и всё равно не успеть. Многие скажут, что нам, представителям высшего света, повезло в жизни. Возможно, так и есть. У Виктории было всё, о чём только может мечтать самая изысканная девушка. Но разве сталь в руках убийцы выбирает жертву по этому признаку? Я видела её, Кай, и никогда не забуду. Её жестоко зарезали, как скотину. Глубокие жуткие порезы на животе, горле… руках. Мне страшно представить, через какой ад она прошла.

Слёзы уже давно стекали по моим щекам, капая и оставляя разводы на чёрной шифоновой блузке. Кай подошёл, опустился на корточки передо мной и осторожно вытер влагу жёсткими подушечками пальцев. Я боялась вдохнуть воздух, чтобы своим шумным дыханием не спугнуть его.

– Злата… Я клянусь, что пока я жив, крошка, ты сможешь успеть всё и даже больше. Твоя подруга стала жертвой маньяка, это правда. И у меня кровь в жилах стынет, когда я думаю, что через этот гребаный парк могла идти ты к ней, а не наоборот. Сейчас оставаться в этом городе очень опасно. Поэтому ты на днях улетаешь в Лондон со мной. Через две недели начнутся занятия, и тебе лучше быть в поле моего зрения.

Я согласно кивнула, хотя на языке крутилась масса вопросов. Но благоразумно решила их отложить на потом. Пожелав спокойной ночи брату, я поднялась в свою комнату. Приняв душ и устроившись в постели, я ещё долго лежала без сна, представляя, как Кай стоит под горячими струями, как его смуглое рельефное тело покрывается капельками воды, и это происходит рядом, всего лишь в комнате напротив. А ещё в моей душе поднималась тёплая знакомая волна предвкушения. Может быть, лёд тронулся?

Незаметно для себя уснула, но и во сне меня преследовал брат. Он хмуро глядел за мою спину, сжимая кулаки, но как ни пыталась я оглянуться, никого за своей спиной разглядеть не смогла.

Глава 11

Кай

Конференция подходила к концу, и мне оставалось лишь обсудить прогнозы продаж на будущий месяц, чтобы наконец-то расслабиться. Этот месяц был невероятно сложным, и я чувствовал себя полностью истощённым. И дело было не только в сумасшедшем рабочем графике.

Меня всё чаще посещала мысль, что жизнь проходит мимо, что вокруг меня множество людей, но я всё равно один. Спустя месяц одиночества и беспроглядной тьмы я каждый день пытался бороться с собой, со своей кармой и извращённым желанием, которое терзало меня не только ночью, но и днём.

Потребность в ней и зависимость, необходимость видеть её, заставляла меня открывать видеозаписи не только для того, чтобы убедиться в её безопасности, но и чтобы удовлетворить свои желания. Секс с моей будущей женой не приносил облегчения. В последнее время он сводился лишь к механическим действиям, вызывая в душе лишь чувство пустоты и неудовлетворения.

– Мистер Орланов, прикажете продолжать? – услышал я голос своего помощника и понял, что он ждёт ответа. Махнув рукой, я дал понять, чтобы он продолжал, и вновь погрузился в свои мысли. Интересно, как бы изменилось лицо этого педанта, если бы он знал, о чём я думаю во время его скучного доклада? О прелестях своей сводной сестры. Этого англичанишку хватил бы удар.

Меня порой поражала скучная натура местных жителей. Благородны до кончиков ногтей, и настолько же ленивы. Прикрываясь понятиями о чести, с завистью заглядывают в чужой кошелёк, мечтая о достатке, но при этом живя строго по инструкции своей страны.

Зазвонил телефон, и я, не глядя, принял вызов, заметив, как недовольно поджались губы мистера Бакленда.

– Кай, у нас ЧП, – коротко и по факту докладывает начальник охраны Златы. – Убита подруга вашей сестры. Убита, можно сказать, прямо под вашим особняком. В юго-восточной стороне парка.

– Что, бл*дь? – сквозь зубы по-русски произношу в трубку, ловя недоуменные взгляды сотрудников компании. – С ней всё в порядке? – хриплю в трубку, чувствуя, как по спине стекает липкий холодный пот. Если этот хрен её проморгал, в городе найдут ещё один труп.

– С вашей сестрой всё в порядке. Она в безопасности. Но ситуация, скажем так, очень странная.

Пустота заполняет меня, словно вакуум, не позволяя расслышать последние слова. Когда они всё же достигают моего сознания сквозь ватный заслон, я шумно выдыхаю, а сердце замедляет бег.

– Минутку, – и уже сотруднице: – Миссис Стоун, срочно билет до Москвы на ближайшее время вылета.

Миссис Стоун бросилась выполнять поручение, и я обратился в слух, не замечая, как понятливые и натасканные сотрудники бесшумно покидают зал. Не зря я плачу им бешеные бабки, для таких специалистов проницательность – качество исключительно нужное.

– Рассказывай.

– Со слов матери девчонки стало известно, что она направлялась к вашей сестре. Уходила она с женским рюкзаком, который вечно таскала с собой. А вот на месте убийства его не оказалось. Девочку нашёл утром мужчина, совершавший утреннюю пробежку. Но вся странность в том, что этот участок нельзя назвать глухим. Он отлично просматривается с озера, на котором всегда многолюдно. Поэтому…

– Ты хочешь сказать, что девку убили не в парке?

– Совершенно верно. Не в нём. Но где-то очень близко.

– Это всё?

– Ну, если вас не интересуют подробности убийства…

– Я скоро прилечу. Со Златы глаз не спускай, тенью ходи и спи под дверью. Понял?

– Конечно, Кай, обижаешь. К слову, в этот день ваша сестра находилась в комнате. Как и все предыдущие дни. Девчонка замкнута и с виду в тяжёлом депресняке. Если…

– Я читал твои отчёты, нет смысла мне их дублировать. Всё. Скоро буду. Жди и собери все детали этого дела.

Раздав указания и назначив главного в моё отсутствие, я набрал ещё один номер. После долгих гудков на том конце ответили с робкой надеждой, и мне сразу стало стыдно. Это чувство поднимало свою уродливую голову всякий раз, когда нам приходилось общаться. По всем меркам эта девушка именно то, что мне нужно. Умна, красива, интеллигентна и скромна. Её беда лишь в том, что она не заставляет пьянеть разум и кипеть кровь в венах. Не она приходит в мои сны и изводит чувственными изгибами мою плоть. Не она заставляет желать себя до зуда в кончиках пальцев. Но мечты о Злате так и останутся мечтами. Каким же мудаком я себя чувствовал каждый раз, когда не мог совладать с собой, и раздражение прорывалось наружу. Сколько раз себя уговаривал одуматься и не рушить жизнь себе и ей. Но всё без толку. Как оказалось, это сильнее меня. Намного.

– Привет, детка. Я не поздно?

– Нет, милый. Ты же знаешь, я тебе всегда рада. Как дела на работе?

– Я, собственно, поэтому и звоню. Срочно улетаю в Москву. – Слышу судорожный вздох и зачем-то добавляю, мысленно чертыхнувшись: – Неотложные дела.

– Когда ты вернёшься? Ты же знаешь, в выходные у нас приём, на котором мы объявим о помолвке. Я не хотела бы встречать гостей одна.

Раздражение снова поднималось медленной волной в моём и без того взвинченном теле. Какой, нах*й, приём? Стараюсь взять себя в руки. Моя девушка – типичный представитель английской аристократии. Такие вычурные показухи, типа приёма, являлись для неё мероприятием первостепенной важности, не прийти на которое можно лишь по причине внезапной кончины.

– Я вернусь к этому времени, обещаю. Целую. До встречи.

Попытался скорее закончить разговор, стараясь избежать очередной порции нотаций о моём пофигизме. Интересно, что бы она сказала, пожив в России и поближе познакомившись с местным менталитетом? Но эти мысли вскоре покинули меня, их вытеснило беспокойство за другую девушку, с самыми красивыми волосами на всей планете и зелёными, словно молодая зелень, глазами. Златуля, тебе всё-таки удалось скрутить меня в бараний рог, детка. Твоя взяла.

Самолет приземлился около полудня, плюс неизменные пробки на дорогах, и я решаю ехать сразу на кладбище. Как там моя девочка? Впервые она столкнулась с ужасающей реальностью этого мира, где похоть и извращенность нашего общества уже давно является не изыском, а просто нормой для таких богачей с прогнившим насквозь нутром.

Что это был кто-то из нашего круга, не вызывало сомнений. Эти игры велись ещё задолго до того, как я стал понимать что-либо и анализировать. Как-то в детстве, задержавшись на банкете с отцом, я был свидетелем, как в дом богатого и влиятельного, с виду озорного и добродушного старичка привезли молоденьких девочек, с виду лет тринадцати-четырнадцати.

Только спустя годы я понял, что их скованный и заторможенный вид – следствие действия психотропных средств, которыми пичкали девочек, чтобы подавить сопротивление. Девочки были чудо как хороши, одеты словно куклы, в простенькие платьица с оборочкой до колен. Помню, мне даже пришла в голову мысль пробраться в комнату, где скрылись красавицы, и познакомиться поближе. Что я, собственно, и сделал. И помню гнев отца и добродушного старичка, который визжал и брызгал слюной, требуя принять меры моего отца, когда меня там обнаружили. Разумеется, отец меры принимать не стал, дядька вскоре успокоился, а меня отправили домой.

На все мои дальнейшие расспросы отец лишь сильнее хмурился, не в силах внятно объяснить, зачем же привезли маленьких милах в дом к женатому и уважаемому представителю общества.

Когда мне было пятнадцать, этот случай повторился с поразительной точностью, заставив меня крепко поругаться с собственным отцом. Я бросал ему в лицо обличительные слова, оскорблял и требовал прекратить заниматься растлением детей, на что он мне возразил: «Чтобы остановить несущийся на бешеной скорости грузовик, одного человека маловато…» Затем спросил меня, что я сделал бы в случае с грузовиком: упал под колеса несущейся машине или запрыгнул на него и поехал дальше по жизни, имея власть и деньги?

Конечно, ответ в таком контексте напрашивался сам собой, но не для меня. С тех пор единственное чувство, которое я испытывал к нему, это чувство отвращения и омерзения. Нечего и говорить, насколько обострились наши отношения, когда я заметил его нездоровый интерес к собственной дочери. Всё началось со злополучного платьица с пышной каймой рюш, которое он ей подарил на двенадцать лет. Увидел её в нём и потребовал снять. Когда плачущая Злата всё же стянула его, я изодрал в клочья, не желая объяснять ей причину своих, как ей казалось, кощунственных действий в отношении ни в чём не повинного платья. Она тогда не разговаривала со мной неделю, потом, позже, я вырвал с неё обещание никогда не надевать такие наряды ни при каких обстоятельствах. В свою очередь, она взяла с меня обещание когда-нибудь рассказать, почему отказалась от такого важного для каждой девочки атрибута женской одежды.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.