скачать книгу бесплатно
– Скажешь графу, что шкатулку передала аббатиса, – голос Жанны дрогнул.
– Хорошо, я сделаю всё, как вы сказали, – прошептала Франческа.
– Не переживай, милая, когда граф увидит тебя, то поймет, что ты его дочь, – утешала тётушка. – Берта позаботится о тебе.
Служанка склонилась в поклоне.
– Для меня это честь, mylady! – отозвалась она.
Военачальник, до этого времени лишь наблюдавший со стороны за семейной драмой, неохотно прервал прощание.
– Графиня, прошу прощения, но уже пора.
– Да, конечно, Жеральд, – согласилась Жанна и ободряюще улыбнулась племяннице. – Ну что ж, вперёд, Франческа!
Девушка в отчаянии крепко схватила руки тётушки.
– А что же станет с вами? Бежим вместе, я не переживу вашей бессмысленной гибели.
– Прости, любовь моя. – Понимая, что они уже не увидятся, женщина вновь крепко обняла Франческу. – Это невозможно. Генрих не успокоится, пока меня не найдёт. Он не позволит мне спокойно жить. Меня ждёт либо монастырь, либо плаха. Так лучше умереть достойно! Ты – это все, что у меня осталось. А потому береги себя!
Напоследок Жанна поцеловала Франческу в лоб и, не в силах более вынести ни минуты мучительного расставания, резко развернулась и поспешила выйти из комнаты. Взбежав по винтовой лестнице на сторожевую башню, она замутнёнными горем глазами взглянула вдаль и прошептала в пустоту:
– О, Святая Мадонна, прости меня! Только защити её! Она ещё так юна. – И, сдерживая своё бессилие и злость, графиня оглядела стены замка.
У бойниц в полной боевой готовности ожидали врага лучники, во дворе слуги, подогревая смолу, суетились у жаровен, а небольшой отряд рыцарей распределился по стене: все готовились к защите крепости.
Проводив тётушку, Франческа последний раз окинула взглядом любимую комнату. Боль в груди казалась невыносимой, девушке так хотелось разрыдаться.
– Прошу вас, госпожа, пойдёмте, – проговорил Жеральд и открыл дверь потайного хода.
Девушка в растерянности продолжала стоять, но Берта, подхватив её под руку, потащила воспитанницу за собой. Военачальник провёл женщин по узкому коридору и, наконец, они увидели божий свет.
У стены их ждал рыцарь.
Его белая накидка с алым крестом светилась ярким пятном на сером унылом камне. Облачённый в плотную кольчугу и блестящий шлем, воин был вооружен длинным обоюдоострым мечом и тяжелым щитом. Франческа обратила внимание на эмблему графства, сияющую на его щите: золотая перевязь на красном фоне, окруженная шестью золотыми коронами. «Рыцарь Эльзаса», – поняла она.
Рыцарь подошел к девушке и, склонив перед ней колено, учтиво поцеловал её хрупкие пальчики.
– Мадемуазель, позвольте представиться, меня зовут Свен. Для меня честь служить вам! – И воин взглянул добрым, спокойным взглядом.
Франческа отметила его коротко подстриженные волосы и карие глаза. Он выглядел человеком любезным и обходительным, а может, просто хотел таковым казаться. У девушки перехватило дыхание, её ресницы затрепетали, а на щеках появился румянец. Никогда прежде к ней не прикасался посторонний мужчина.
– Госпожа, счастливого пути, я должен поскорее присоединиться к графине и моим рыцарям, – вырвал её из грёз голос Жеральда.
Большие глаза Франчески наполнились слезами, и она готова была броситься к старику в объятия.
– Но как же так, вы бросаете меня на произвол судьбы? – воскликнула она.
– Вам не о чём беспокоиться, вы можете полностью доверять Свену, – ответил Жеральд и скрылся в темноте тайного хода.
Франческа в полном смятении осталась стоять как вкопанная.
– Позвольте, я помогу вам, – предложил Свен.
– Благодарю, сэр[3 - Сэр (англ. sir, от старофранц. sieur, господин, государь, в свою очередь от лат. senior, старший) – почётное именование мужчины.] рыцарь, – смущённо пролепетала девушка.
Мужчина, обхватив за талию, подсадил Франческу на лошадь. Он же помог вскарабкаться в седло и Берте. Женщина недовольно пыхтела, но, понимая, что по-другому сбежать не удастся, терпела неудобства езды верхом.
Путники тронулись в путь. И только они скрылись в лесу, как с другой стороны к замку подошёл большой отряд Генриха Шампанского. Порывы ветра некоторое время доносили страшные звуки боя: протяжные завывания сигнального рога, угрожающий раскат сотен глоток и гулкие удары чего-то тяжёлого о каменные стены. В воздухе носился запах гари, а позже кровавое зарево коснулось низко опустившихся к земле облаков.
Франческа старалась не оглядываться и старательно сдерживала слёзы. И лишь когда небо разразилось неистовым ливнем, девушка позволила себе дать волю, и её горячие слёзы перемешались с прохладными струями дождя. Над головой грохотало и сверкало, но безумство стихии не пугало девушку, в её сердце клокотала невыносимая горечь и жгучая жалось ко всем, кто остался в замке. Перед глазами Франчески стояло прекрасное лицо любимой тетушки, и девушка, зажмурившись, упрямо прошептала:
– Обещаю, Жанна, твоя жертва не будет напрасной. Клянусь! Я верну наш Шапеллот. Чего бы мне это не стоило!
Путники не могли знать, как в это время, сумев проломить ворота, в замок хлынули полчища захватчиков. Защитники крепости сражались отчаянно, но их было мало, и они не могли устоять под натиском профессиональных убийц. Генрих дал приказ не щадить никого.
– Пусть все знают, как идти против меня и короля! – гаркнул он, и рыцари рьяно выполняли пожелание господина.
Жанна сражалась наравне с мужчинами, она видела, как редеют её ряды, как отчаянно бьются за каждый клочок её слуги, как, защищая свою госпожу, пал в неравном бою верный Жеральд, как дождь, смывая потоки крови, перемешивает людей с грязью. Но она не собиралась сдаваться и сражалась с упорством разъярённой тигрицы.
– Эту ведьму взять живьём! – сквозь шум дождя и боя орал Генрих.
Загнанная в угол Жанна понимала, какое бесчестье ожидает её, если она попадёт в руки врагу. Продолжая отбиваться, женщина вскочила на бойницу башни. Так противник не мог атаковать её сзади и обезоружить. Очередной удар ранил графиню и, не удержав равновесие, она рухнула вниз.
Узнав о смерти Жанны, Генрих выругался и велел повесить её труп для всеобщего обозрения, но господину возразили его же воины.
– Эта женщина сражалась с отвагой, достойной рыцарей, и она заслужила уважения, – заявили они.
Граф поморщился и велел похоронить Жанну с почестями.
Глава вторая
Взбивая грязь раскисшей дороги, беглецы резво скакали мимо живописного озера Пьер-Персе. Тучи рассеялись, и солнце, игриво прикасаясь к изумрудной листве, беззаботно поблёскивало в хрустальных дождевых каплях. Утренняя свежесть постепенно таяла, и чем выше поднималось огненное светило, тем воздух становился жарче и тягостней, особенно после минувшей грозы. На пересечении двух дорог путники выбрали проселок, ведущий на северо-восток в герцогство Лотарингию, а затем на запад, в Шампань.
Сначала ехали в полном молчании, недавние события не располагали к разговорам, да и на полном скаку особо не поговоришь. К удивлению Свена, Франческа, оказалась прекрасной наездницей, да и старуха довольно уверенно держалась в седле и особо не отставала.
До Лотарингии они неслись галопом, лишь изредка давая лошадям и себе передохнуть. Преодолев душевное потрясение, девушка немного пришла в себя, правда, теперь периодически оборачивалась, как будто ожидала увидеть преследующий их отряд Генриха. Но первые десяток лье пути прошли спокойно, и беглецы сбавили темп.
Стараясь избегать многолюдных дорог и городов, Свен в точности следовал указаниям Жеральда и передвигался с осторожностью. Ему хорошо были знакомы эти края, и рыцарь выбирал самый короткий путь. Без препятствий путникам удалось миновать земли и пастбища мелких вассалов, в таких небольших деревушках они и пополняли припасы.
Прежде Франческа никогда не покидала родных мест. Но, несмотря на тяжесть давившую грудь, она была очарована красотой природы, и её переполнял восторг от увиденного. Во время полуденной жары компания останавливалась на берегу реки или возле ручейка, и в благодатной тени деревьев отдыхала, а как только жара спадала, они не спеша двигались дальше, пока солнце не опускалось за горизонт.
Ночуя в лесу, девушка старалась не роптать на своё жёсткое ложе из накрытых попоной прошлогодних листьев, совсем не похожее на её мягкую кровать в родном замке. В такие минуты Франческа заставляла себя вспомнить детские игры, когда она с крестьянскими ребятишками вот так же убегала в лес, где они из веток и листьев строили уютный шалаш.
Наконец просёлочная дорога привела всадников к Нанси, поселению на реке Мозель. Вдоль покатых берегов русла простирались заброшенные, поросшие сорняком поля, а далее на валу возвышался частокол из вкопанных в землю заострённых сверху брёвен. Стены окружал широкий ров, издалека крепость выглядела грозно. Но на самом деле частокол оказался гнилым и старым, ров местами сильно обмелел, a мутная вода в нём застоялась и воняла болотом.
Дальше за стеной виднелись невзрачные, ветхие домишки, а почти безлюдные улицы навевали уныние. Свену было пятнадцать, когда он поступил на службу к сюзерену этих земель, и он помнил времена, когда здесь, в плодородных угодьях Лотарингии, золотились хлебные колосья, зрели тяжёлые гроздья винограда, а на лугах паслись стада коров и овец. Но последние года выдались неурожайными, и это довело родовитых вассалов графа до нищенского существования, а местный народ – до голода.
От вида запустения сердце рыцаря наполнилось тоской и болезненно сжалось. Путники проехали по дороге к небольшому каменному дому, покрытому соломенной крышей. Из его трубы поднимался густой дым, а из-за высокого забора доносились голоса и металлический звон молота по наковальне. Минуя высокую ограду, путники спешились.
Из кузницы навстречу нежданным гостям вышел широкоплечий мужчина средних лет. Обтерев узловатой рукой пот с облысевшей головы, он проницательными карими глазами взглянул на Свена, и его простое лицо расплылось в широкой улыбке. Осанка хозяина и весь его уверенный вид выдавал в нем скорее воина, чем кузнеца.
– Свен, брат, где тебя черти носили? – засмеялся он.
Рыцарь подошёл, и мужчины, обменявшись рукопожатием, крепко обнялись. – Удо, я отыскал дочь твоего хозяина, – ответил Свен и указал на Франческу. – Значит, это и есть дочь графа? – взглянув на скромный наряд дамы, удивился кузнец. Внешний вид стоявшей перед ним измотанной девушки вызвал у мужчины жалость и он, спохватившись, поклонился и пригласил путников пройти в дом.
– Прошу вас, госпожа, располагайтесь в моём скромном жилище.
Франческе никогда раньше не приходилось бывать в доме простого человека. Окинув любопытным взглядом нищенскую обстановку, она пришла в ужас.
Над открытом очагом в центре комнаты висел котел. Густой удушливый дым наполнял тесное помещение отвратительным запахом. В жилище кузнеца было темно, грязно и сыро. Вдоль стены и у окна стояло нескольких скамеек и грубо сколоченный стол. На земляном полу валялись кости, а маленькие окошки, затянутые бычьим пузырём, заросли паутиной, впрочем, как и все углы комнаты. Хозяин жил бок о бок с однорогой козой, а спал на соломенной скирде под крышей.
«О, Святая Мадонна! Если в такой убогой лачуге может жить человек, то мои апартаменты в замке просто райские кущи», – подумала Франческа.
В кузнице Удо приготовил для дочери графа лохань с тёплой водой, и девушка смогла умыться и освежиться. Выпив парного молока и заев его хлебной лепёшкой, Франческа легла спать на соломенную скирду, укрывшись войлочным одеялом. Рядом с ней улеглась и Берта.
Мужчины во дворе ещё долго и громко разговаривали, мешая уснуть, но усталость все же взяла своё, и девушка задремала. Но хорошо выспаться Франческе все равно не удалось, её постоянно будили сначала голоса, а потом храп мужчин, периодическое блеяние козы, а в бок постоянно что-то впивалось.
Удо и Свен до глубокой ночи сидели у очага и, потягивая пиво, поминали друзей, погибших в походе на врагов графа Шампани. – Как тебе удалось отыскать дочь Вандома? – подкидывая дрова в очаг, недоумевал Удо. – Наш граф столько лет не мог найти её следов. – Это не я, – ответил Свен. – Наш старый друг Жеральд нашёл Франческу в Ремирмонском аббатстве и сразу же сообщил мне. Хотя наши сюзерены и враждуют, но он решил, что после смерти Ульриха старые обиды бессмысленны, а девушка должна обрести отца. Он сам когда-то похоронил сына, и ему знакома боль утраты потери единственного ребёнка. – Чего же он сам не доставил девицу? Хозяин хорошо бы ему заплатил! – Увы… Наш друг верен долгу и остался защищать стены крепости… – вздохнул Свен. – И вполне возможно, сейчас он уже встретился со своим сюзереном на небесах.
– Да, слышал я про немилость короля, – качнул головой кузнец. – Благородный Ульрих оказал Жанне медвежью услугу, примкнув не к тому лагерю. Да ничего! – тут же встрепенулся он. – Зато теперь ты, Свен, будешь желанным гостем в замке графа Вандома, – улыбнулся Удо и ободряюще хлопнул товарища по плечу. – Вообще-то тебе повезло, что ты застал меня здесь. Уже завтра я собирался уезжать. Моя Лагретта и сын уже в замке графа.
– Значит, окончательно решил перебраться поближе к господину, – понимающе улыбнулся Свен. – Ну и хорошо, тогда завтра вместе тронемся в путь.
– Конечно! Всё же с вооружённым рыцарем везти столь ценный груз, как оружие, надёжнее, – подмигнул кузнец.
Ещё немного поговорив, мужчины отправились спать и, завалившись на соломенный тюфяк, захрапели.
На рассвете Удо запряг лошадей и сложил в телегу сумку с инструментами, запасы еды и выкованное оружие, заботливо прикрыв всё соломой. Он считался лучшим кузнецом в округе и уже с десяток лет ковал оружие для знати Шампани. А не так давно, когда кузнец в замке Вандома отбыл в мир иной, Удо получил приглашение перебраться к графу. Король собирался в новый Крестовый поход, и кузнеца ожидало много работы: воинам нужны были мечи, копья, наконечники для стрел, да мало ли ещё чего!
Проснувшись, Франческа чувствовала себя такой же разбитой, как и накануне, будто она и не отдыхала вовсе. Девушка протёрла заспанные глаза, но всё ещё не могла прийти в себя. Франческе казалось, что ей снится кошмарный сон, от которого она не в силах очнуться. – Проснулись, госпожа, – обрадовалась Берта. – Вот и хорошо. Пора собираться в дорогу, – засуетилась нянюшка и помогла подопечной одеться. Когда дамы вышли из жилища, рыцарь и кузнец уже были готовы отправиться в путь. – Доброе утро, леди. Как вы себя чувствуете? – осведомился Свен, седлая гнедого скакуна. – Ужасно! – призналась девушка. – Ну, другого ответа я и не ожидал, – сочувственно улыбнулся рыцарь и протянул кожаную баклажку. – Вот, выпейте, и вам сразу полегчает.
Запах вина был отвратительным. Франческа поморщилась, но, пересилив себя, всё же сделала пару глотков, и на самом деле мерзкое пойло её несколько взбодрило. Завидев телегу, нянюшка с большой охотой отказавшись от езды верхом, забралась на неё, и небольшая процессия тронулась в путь.
Оставив позади Лотарингию, странники углубились в земли королевства франков. Чем ближе они подъезжали к владениям графа Вадома, тем сильнее нарастало беспокойство в душе Франчески. «Как её встретит отец?» – гулко вопрошало сердце.
К полудню они оказались на перепутье. У обочины возвышался столб с выжженными на дощечках надписями городов. Указатель направил процессию через сосновый бор, в главный город Шампани – Тресси[4 - Тресси – ныне Труа], и путники пошагали по узкой петляющей дороге.
Обступив стройной колоннадой разбитый просёлок, деревья, смыкаясь кронами, создавали сумеречный полумрак. В воздухе разносился густой запах разогретой на солнце смолы, а в глубине леса что-то зловеще поскрипывало. Все, что угодно могло скрываться под пологом вековых сосен, и странники настороженно оглядывались: место для засады было самое подходящее.
Свен, сжимая рукоять меча, внимательно вглядывался в заросли, да и кузнец, понукая коня, положил свой топор на всякий случай поближе. Подозрения мужчин оказались не напрасными: за мохнатыми ветками мелькнули неясные тени, и от жутких предчувствий у Франчески пробежали мурашки по коже.
Ощущая в руке холодок металла, рыцарь, прищурившись, пытался разглядеть, кто таится в тени деревьев и, не дожидаясь нападения, выхватил меч. Клинок, легко выскользнув из кожаных ножен, сверкнул смертоносным блеском, а Удо, в свою очередь, подхватив топор, спрыгнул с телеги и встал в боевую стойку. В следующее мгновение из зарослей с воем повалила ватага разношерстных бродяг.
Кинувшись противнику наперерез, рыцарь вступил в бой, стараясь не позволить разбойникам приблизиться к женщинам. Берта с удивительным для её возраста проворством соскочила с телеги и спряталась за её колесом.
– Госпожа, скорее идите сюда! – обращаясь к Франческе, воскликнула она, но девушка, вместо того чтобы спрыгнуть с лошади и спрятаться вместе с нянюшкой, пришпорила коня.
– Стойте! – закричал ей вслед Удо. – Там может быть ловушка!
Но предупреждение кузнеца запоздало, Франческа скрылась за поворотом. Удо выругался и, пробормотав про себя что-то о глупости молодой леди, отбил удар подлетевшего к нему злодея. Следующим взмахом кузнец снёс ему полголовы и, не дожидаясь, когда тот рухнет, кинулся на помощь Свену, в одиночку дерущемуся сразу с четырьмя проходимцами.
Лошадь Франчески, не менее перепуганная, чем её хозяйка, неслась бешеным галопом. Мимо пролетали кусты и деревья, но неожиданно растительность расступилась, открывая перепутье просёлочных дорог, и девушка в растерянности придержала коня. Сердце в её груди стучало так, будто это она, а не лошадь, летела вскачь, но тишина леса несколько успокоили всадницу, и она устыдилась своего трусливого бегства. Не понимая, в какую сторону направиться, Франческа огляделась, и подумала, что следует подождать Свена. Но не успела она опомниться, как из леса выскочили люди и один из проходимцев, ухватив коня под уздцы, захохотал:
– Смотрите-ка, братцы, какая птичка попалась в наши сети!
Сиплый гогот десятка глоток разнёсся по лесу.
– Не смейте прикасаться ко мне! – попыталась оттолкнуть наглеца девушка, но грубые мужские руки бесцеремонно стянули её с лошади.
Франческа сопротивлялась и кричала, но силы были неравными, и она оказалась лицом к лицу с разбойником. Почувствовав едкий запах пота, перегара и чеснока, девушка брезгливо поморщилась.
– Мерзавец! Пусти! – взвизгнула Франческа и, извернувшись, заехала мужику коленом в пах.
Столь неприличному приёму её обучил графский конюх, как и некоторым крепким словечкам. Старику казалось забавным слышать из уст малышки неподобающую для юной леди брань.
Разбойник жалобно заскулил и, ухватившись за своё естество, отступил. Надеясь скрыться в лесу, девушка рванулась в сторону, но путь к бегству перегородила огромная грязная лужа. Франческа на мгновение растерялась, но этого мгновения хватило, чтобы узловатые руки вновь схватили её.
– Ишь, какая шустрая! – рыкнул мужлан, взглянув на Франческу единственным глазом. – Клод, и чего с ней делать? – обратился он к всё ещё корчащемуся разбойнику. – Кроме лошади, у неё ничего, похоже, нет.
– А это мы сейчас проверим, – зловеще оскалился Клод. – На худой конец продадим. Девчонка хороша, и владельцы притонов, думаю, не поскупятся.
– Вы не посмеете! – взвилась Франческа. – Мой отец вас всех повесит! Нет! На кол посадит! – рвалась из хватки негодяя девушка.
Но трепыхание хрупкой жертвы вызвало лишь дружный хохот.
– Сейчас же отпустите девушку! – вдруг грозно пронеслось в воздухе.
Ржание моментально стихло, и, обернувшись, разбойники увидели подъезжающего к перепутью рыцаря. Белое сюрко[5 - Сюрко – в XII веке длинный и просторный плащ-нарамник, похожий по покрою на пончо и часто украшавшийся гербом владельца. Обычно сюрко был длиной чуть ниже колена, имел разрезы в передней и задней части, без рукавов. Такой плащ, предохранял воина от чрезмерного солнцепека во время жаркой погоды, где стальные доспехи достаточно сильно нагревались. Наибольшую популярность сюрко приобретал в крестовых походах.] из тонкой шерсти прикрывало добротную кольчугу воина, шлем с наносником скрывал его волосы и часть лица, но твёрдого взгляда карих глаз было достаточно, чтобы понять: человек под шлемом неробкого десятка. У пояса рыцаря висел меч в богато отделанных ножнах, а игра большого красного камня в рукояти отразилась в глазах разбойников алчным блеском. Следом за рыцарем следовал вооружённый луком оруженосец. Оценив довольно дорогое одеяние господина, проходимцы переглянулись.
– Доспехи у тебя хорошие! И оружие нам пригодиться! – ощерился Клод.
– И конь добрый! – хохотнув, поддержал главаря одноглазый.
Тут же забыв о Франческе, компания угрожающе двинулась на рыцаря.
Девушка настороженно замерла, а благородный незнакомец, взглянув на наступающую на него разношёрстную публику, усмехнулся:
– Наконец-то представилась возможность немного поразмяться. – И выхватив меч, пришпорил коня. Рыцарь мчался, одной рукой крепко сжимая поводья, а другой, ощущая привычную тяжесть клинка, рассекал лезвием воздух.
Меч, угрожающе сверкнув на солнце, рубанул первую жертву, и в следующую секунду незнакомец, отыскав глазами главаря, направил коня к нему. Сталь мелькнула над головой Клода, но главарь сумел увернуться и отскочить. В этот момент другой разбойник попытался пронзить всадника копьём, но опытный воин, похоже, не раз бывавший в серьёзных переделках, легко отбил древко и нанёс настолько тяжёлый удар, что голова недотёпы, словно спелый орех, раскололась на двое.
Напоминая стаю «брехливых собак», ватага скакала вокруг рыцаря, но его длинный клинок умело рубил врага, и разбойники только успевали отбиваться. Ещё двое человек рухнули, сражённые, но тут главарь, ухватив длинный кол, зарычал и бросился на всадника с тыла, явно намереваясь попасть остриём древка в шлем. Угрожающий рёв предупредил воина об опасности, и он развернулся, сумев защитить голову, но Клоду всё же удалось выбить рыцаря из седла.
Не успел незнакомец подняться с земли, как к нему подлетели двое. Из неудобного положения воин ловко отразил удар ножа, но топор второго злодея грозил войти в его грудь по рукоять, как вдруг нападавший, так и не нанеся удар, замер, а в следующую секунду сам свалился замертво. В мгновение рыцарь вскочил на ноги и, увидев торчащую из спины разбойника стрелу, с благодарностью взглянул на своего оруженосца.
Широко раскрыв глаза, Франческа следила за сражением. Незнакомец дрался остервенело и словно играючи. Его движения поражали молниеносной быстротой, удары были точны, а их сила не оставляла противнику никакого шанса на спасение. Шумная ватага редела на глазах, а рыцарь, словно заговорённый, не получил ни единой царапины.
