скачать книгу бесплатно
Заметив, что Баширов хочет задать мне вопрос, я замолчала.
– Почему Алфеев обратился именно к твоему Сергею?
– Думаю, – беспечно ответила я, полагая, что Баширов задал вопрос из чистого любопытства, – он надеется использовать имидж моего брата, чтобы подтянуть протестный электорат под себя.
– А я думаю, что те, кого Алфеев может собрать вокруг себя, хотят только «рулить», а реальную работу они делегируют таким как Вы.
– Возможно, – погрустнела я. – Завтра и посмотрим.
Мне сложно было признать правоту Баширова прямо сейчас, но и возразить было нечего.
– А Вы как поживаете? – вежливо поинтересовалась я. – Где Ваши дочки?
– Уехали с мужьями на заграничные курорты. А мы с Ириной – потихоньку. Вот побаливаю немножко.
– Извините.
Я смутилась, так как между мною и Башировым не было той простой человеческой близости, которая позволила бы мне – женщине, расспрашивать его о болезни или выражать сочувствие.
– Ещё раз извините! Я, пожалуй, откланяюсь, Алексей Васильевич. Спасибо Вам большое! И супруге отдельное спасибо за чай и угощение. Мне было приятно у Вас. Здесь очень уютно!
Баширов тяжело поднялся из-за стола.
– Джули, мой шофер отвезет Вас, куда скажите.
Миссурск, 9 января
Приехав к назначенному времени в офис Алфеева, я застала там только помощницу, – пожилую болезненного вида женщину, которая извинилась передо мной за опоздание шефа и попросила подождать его.
Небольшая комната, в которой располагался офис была необычайно сильно вытянута. В ней было темновато: то ли из-за того, что небольшое окно, расположенное на узкой стене, не могло осветить дальние углы, то ли потому, что день выдался пасмурным. Голые стены были выкрашены масляной краской цвета разбелённой охры. Какое-то депрессивное помещение! И обстановка в комнате была аскетической: платяной шкаф, два письменных стола и четыре стула – самая простая казённая мебель, оставшаяся здесь с советских времен. Здесь было чисто, но очень неуютно.
Сняв пуховик, я повесила его в небольшом шкафу для верхней одежды и села у свободного письменного стола.
Алфеев так непритязателен, – думала я, рассматривая помещение, – или ему дела нет до условий, в которых работают его сотрудники?! И почему это у него, – довольно молодого и успешного мужчины, помощница предпенсионного возраста?
– Простите, а как Вас зовут? – обратилась я к ней.
В этот момент дверь комнаты распахнулась, быстро вошел высокий, длинноногий, хорошо сложенный мужчина.
– А вот и Евгений Алексеевич! – обрадовалась женщина.
Скинув куртку и едва поздоровавшись, Алфеев сразу предупредил, что спешит. Он сел за стол рядом со мной, и, задав пару дежурных вопросов, ответы на которые и без того были ему известны, счёл это достаточным. То ли он не знает как вести собеседование, то ли вообще не считает нужным его вести, – недоумевала я. – Для чего же тогда назначил встречу, если ему так некогда и совершенно не важно, кто я такая?!
Думая так, я не сводила глаз и с интересом рассматривала хорошо вылепленное, но совершенно непривлекательное, даже несколько отталкивающее лицо своего потенциального работодателя. Стриженная налысо голова придавала его облику бандитскую брутальность У Алфеева был слишком крупный рот и тонкие губы. Его сильно старили глубокие морщины на лбу и клочковатая борода. Но в нём чувствовалась энергия и живость, свойственные молодости. Говорили, что он везучий, и обладает хорошей интуицией.
– Вы будете руководить округом, по которому избирался Сергей, – легкомысленно улыбнувшись, сказал Алфеев.
– Он говорил, что Вы предлагали ему работать в Центральном штабе…
– Хорошо. Вы ведь будете моим заместителем.
– Чем я должна буду заниматься?
– Всем, что связано с выборами, – сказал он.
Немного помолчав, Алфеев суетливо провел рукой по своей лысине, и вдруг спросил:
– Сколько вы хотите получать за работу?
Этот вопрос озадачил меня. Прежде, когда я руководила избирательными кампаниями, всегда сама определяла размер оплаты наемных работников исходя из их вклада в общее дело и бюджета кампании, поэтому ждала предложения от Алфеева.
– Не знаю Ваших возможностей, – я недоуменно пожала плечами. – Сколько Вы предлагаете?
– Предпочитаю, – Алфеев криво улыбнулся, – чтобы человек сам назвал себе цену.
Вот так да! – удивилась я. – Он мнит себя покупателем на рабовладельческом рынке?! Полудурок! Совсем не забавно! Я не стану участвовать в торжищах!
Моё разочарование в Алфееве было таким сильным, что я задумалась над тем, как уйти, чтобы и себя не уронить, ведь я уже дала согласие на работу, и его не задеть.
– Так сколько? – настаивал Алфеев, уверенный, что именно так должен вести себя деловой человек.
– Давайте договоримся на месяц, – стараясь интонацией смягчить отказ, сказала я. – Не уверена, что наше сотрудничество сложится. Путь пока будет тысяча долларов.
Нам обоим известно, что за такие небольшие деньги во время выборов работают только технические сотрудники штабов, но мне важно было оговорить условие, которое в любой момент позволит легко отказаться от взятых на себя обязательств.
– Полторы, – подвел черту Алфеев. – Работать будете со мной, а когда я в Москве, – с моими помощниками, – добавил он и встал из-за стола.
– Вот Любовь Петровна, – он рукой указал на пожилую женщину, которая в этот момент разбирала бумаги за соседним столом. – Она даст Вам телефон Артёма. Извините, спешу! Меня Сорокин ждет.
Разговор был закончен. Выходит, Баширов прав. Так как Алфеев пригласил меня только для того, чтобы определиться с «моей ценой», то я нужна ему лишь в качестве «работяги». Плохо и то, что новый работодатель даже в общих чертах не определил круг моих обязанностей и не наметил плана действий.
Расстроенная, я тоже встала из-за стола.
Алфеев задержался возле своей помощницы, и я первой подошла к шкафу, где оставила свою верхнюю одежду. Открыв дверцу, обнаружила, что меховая куртка Алфеева висит поверх моего пуховика. Ерунда, казалось бы, но неприятно: почему я должна перевешивать чужую мужскую куртку?! Неужели этот кандидат в губернаторы не знает элементарного, – что нельзя вешать свою верхнюю одежду на одежду постороннего человека?! Или он сознательно поступил так, ведь в шкафу много места и полно свободных вешалок?! Надо посмотреть, – решила я.
Ничем не выдав своего недовольства, я дождалась, когда Алфеев, наконец, подошёл к шкафу и снял свою куртку.
– Даже приятно, – улыбнулась я ему, давая понять, что прощаю его бестактность.
– Что?! – не понял Алфеев.
– Приятно, что Вы повесили свою куртку на мою, – с досадой пояснила я.
– Вам так мало надо?! – с издёвкой спросил Алфеев, превратно истолковав мои слова.
Зря я пощадила его самолюбие, – подумал я. – Надо же так извратить ситуацию! Он решил, что я счастлива уже от того, что нахожусь рядом с ним и наша верхняя одежда случайно соприкоснулась! Он – настоящий полудурок! Решил просто: если я «продаюсь» за полторы тысячи, значит, – «лохушка»!
Вздохнув поглубже, я сказала себе: не стоит так огорчаться, ведь была предупреждена о том, с кем связываюсь.
И я промолчала.
Выйдя на улицу, я не спеша направилась в сторону автобусной остановки. Бредя по заснеженному тротуару, я вспоминала детали поведения, жесты и мимику Алфеева, размышляла над тем, почему, на ходу переговорив со мной, он поспешил на встречу с Сорокиным.
Сам по себе этот факт мало что значит, если не учитывать того, что Сорокин тоже выдвинул свою кандидатуру в губернаторы.
Я лично не знакома с этим «деятелем», но мне известно, что в начале 90-х в угоду младореформаторам он провел в регионе разрушительную «прихватизацию», пустив по миру сотни сельскохозяйственных кооперативов и принадлежащих им на правах собственности перерабатывающих предприятий. И до сих пор Сорокин беззастенчиво ворует везде, где только может.
Понятно, что в нынешних реалиях Алфеев ради победы на выборах будет взаимодействовать с кем угодно, в том числе и с мерзавцами, и со своими соперниками. Но то, что офис Алфеева находится в здании, принадлежащем Сорокину, – это уже слишком! Если бы Алфеев и Сорокин были реальными соперниками, то на такое соседство оба не пошли, хотя бы из соображений информационной безопасности. А раз это не важно, значит, у этих кандидатов совместные планы на будущее и даже общая стратегия ведения избирательной кампании. И то, что для Алфеева не принципиально, кто именно будет нанят в его штаб, лишний раз свидетельствует, что на предстоящих выборах он – не самостоятельный игрок, а лишь фигура прикрытия в игре Сорокина. Такой расклад меняет для меня всё. Похоже, я совершенно неверно представляла себе игру, в которую решила ввязаться.
Миссурск, 10 января
Необходимо было как можно скорее опровергнуть или подтвердить возникшие у меня догадки. Мне нужна была хотя бы ещё одна встреча с Алфеевым.
Позвонив Любови Петровне, я выяснила, что он уже уехал по делам в Москву, и она понятия не имеет о его планах.
Чувствуя, что тянуть неопределённую ситуацию не имеет смысла, я позвонила в Москву брату и сказала:
– Извини, Серёж, но работать на Алфеева я не буду.
– Что-то случилось?
– Да он не игрок, а фигура! Не берусь судить, как было раньше, но в этих выборах он – пешка, которой пообещали, что проведут в ферзи, зная, что она – жертва. Да и со мной он ведёт он себя как пацан из подворотни!
– Странно! В Госдуме его считают весьма перспективным политиком.
– Кто так считает?! Да и что это за аргумент?! – вспылила я. – Мне точно известно, что во фракции многие называют его «выскочкой».
Меня возмутило то, что брат разговаривает со мной так, словно речь идёт о каком-то досадном недоразумении, а не о серьёзном деле, в которое он меня втягивает.
–Сам его статус руководителя комитета свидетельствует о его перспективности. Может ты ещё не разобралась в ситуации?!
– Поверь, он – очень проблемный кандидат! Я не об известных слухах и домыслах! Я не могу принять того, что он ориентируется на Сорокина, а не Сухаренко.
– Попробуй переубедить его.
– Поздно переубеждать. Поезд уже ушёл. Кампания началась.
– Согласен, задача не простая. Но мы же не ищем легких путей!
– Ну что ты придуряешься?! Все ищут легких путей! – снова вспылила я. – Ты требуешь от меня большего, чем я сама хотела бы сделать! Я позвонила потому, что считаю необходимым поставить тебя в известность о своем намерении, ведь ты рекомендовал меня Алфееву, – не более того!
– Я услышал тебя, – сразу отступил Сергей. – На месте, разумеется, виднее, – поступай, как знаешь! Но я советую хотя бы начать работать с Алфеевым. Ты же сама знаешь, что возможности являются как раз случаями неэффективности.
– Боюсь, моих ресурсов не хватит, чтобы воспользоваться «такой» возможностью, – устало вздохнула я. – Пока!
Разговор с братом не принес облегчения, и не внёс ясности в ситуацию. Удрученная этим, я ничем не могла заняться и решила, что для того, чтобы переключиться, надо просто поспать. Из проходной гостиной, где обычно спала, я ушла в комнату сына, легла поверх шерстяного пледа на его кровати и сразу уснула.
Проснулась от щелчков в замке входной двери. Быстро встала и, поправив постель, поспешила встречать сына.
– Привет, мамуля! – прокричал он из коридора.
– Привет, Санёк!
Подойдя к сыну, я поцеловала его в розовые от мороза щеки, и удивилась тому, что не могу сразу определить его настроение. Трудно сказать в кого, но Санёк был очень сдержанным. Его старшие братья-близнецы – Егор и Антон, напротив, были эмоциональными, добрыми и открытыми ребятами. Глаза их всегда искрились жизнерадостной энергией, и общение с ними доставляло удовольствие. Но они уже пару лет жили отдельно от нас с Матвеем, снимая квартиру в Москве. Так и не привыкнув к разлуке сыновьями, я сильно скучала по ним.
– Мне сегодня Егорка звонил, – сообщил, Саша, – сказал, что они приедут на мой день рождения. Ты хоть помнишь, что он через неделю?!
Сын с надеждой заглянул мне в лицо.
– Даже и не подлизывайся! Сходишь с ними в шоколадницу, – и всё! – сказала я и ногой пододвинула Саньку тапочки, которые он в рассеянности искал глазами. – Мы сюда не развлекаться приехали! Сначала – хороший аттестат, потом – всё остальное!
– И ужина не будет?!
– Мой руки, и приходи!
Ещё раз поцеловав сына, я отправилась на кухню накрывать стол. Разогрела в микроволновке вчерашний плов, нарезала к нему свежих помидор, и красиво разложила всё в две большие плоские керамические тарелки. Как раз в это время подоспел Санёк: он уже умылся и переоделся в домашнее.
– Кушать подано! – торжественно произнесла я, с удовлетворением оглядев результаты своего труда.
– А что ты сегодня такая злая? – спросил вдруг Санек, усаживаясь за стол.
– Злая?! – удивилась я.
– Ну, сосредоточенная какая-то…
– Да, сынок! – я с осуждением покачала головой. – Если ты так небрежно будешь излагать свои мысли, то мы в Миссурске надолго застрянем!
– Я просто тебя поддразнил, чтобы рассказала, как твоя встреча с Алфеевым прошла.
– Нормально прошла! Ешь. Приятного аппетита!
– Но я же вижу, что тебя что-то беспокоит! – продолжал любопытствовать Санёк.
– Сегодня я позвонила дяде Серёже и сообщила ему, что не хочу работать с Алфеевым. А он говорит, что надо попробовать.
– Ну и что?!
– Да ничего! Я не вижу совершенно ничего, что позволило бы это сделать.
– Ты ведь сама не раз говорила, что хотела бы поработать именно с перспективным политиком, и Алфеев такой.
– И ты туда же! Это обще место: с перспективными все хотели бы работать! Но для меня такого шанса не будет, потому что я уже не молода и всё ещё бедна. Понятно?! А говорила я о другом. После президентских выборов политический рынок в стране не просто сузился, он практически уничтожен. Поэтому наиболее оптимальной мне представляется ставка на перспективного политика, которого другие не воспринимают таковым. Улавливаешь разницу?
– Кажется, да. Примерно так действуют на падающем рынке хедж-фонды, покупая недооцененные и продавая переоцененные финансовые инструменты.
– Читаешь мои материалы?! – строго спросила я, про себя умилившись любознательности сына.
– Да, – нерешительно признался Санёк в том, что без спроса залезал в мой в компьютер. – И про то, что Алфеева все считают «выскочкой», я тоже знаю. По-твоему ведь получается, что он – подходящий кандидат.
