Сводные. Всё началось с ненависти

– Лучше бы мы сказали им за ужином, – мама тяжело вздыхает и извиняюще смотрит на меня. – Мы с Игорем решили пожениться.

Ох-ре-не-ть!

Моя мама выходит замуж!

Черт возьми!

Нет, я рада за нее.

Но никак не готова к такому повороту событий.

Пусть еще год назад и не смела мечтать, чтобы мама отпустила память о папе и начала полноценно жить дальше. На нее ведь тогда смотреть жутко было, а сейчас…

Сейчас она счастлива. Встретила родственную душу в лице замечательного мужчины, с которым хочет проводить все свое время, стать его женой.

Сложно это принять. Безумно трудно поверить!

Почему им должен быть именно Игорь?!

Отец долбаного придурка Ярослава Волкова?!

Выжимая из спортивного байка моего парня все, на что он способен, мчу по пустой трассе в отделение травмы, где меня уже давно дожидается Стрельцов.

Зараза.

Просто тьма!

Непроглядная! Густая! Бесконечная!

К своему стыду, взяла и просто удрала.

Оседлала мотоцикл и уехала. Судя по активно вибрирующему смартфону в кармане моей шубки, мама звонила уже раз десять. Нужно обязательно ей перезвонить.

Потом…

Припарковавшись перед центральным входом больницы, бегу по ступенькам и оказываюсь в приемном отделении. Тим разговаривает с молоденькой медсестрой. На его руку уже наложили гипс.

– Тимур! – зову его я.

Он поворачивается ко мне.

Лишь на секунду на его лице появляется знакомая и самая любимая улыбка на свете. Но она тут же меркнет, уступая место звериному оскалу. Мой парень в ярости.

Непонимающе смотрю на него.

И лишь когда в нос ударяет знакомый аромат виноградного чупа-чупса, мяты и терпких древесных нот, я все понимаю.

Да он достал!

– Волков-Ушаков, двигай куда-нибудь, – даже не оборачиваясь, произношу. – Иначе сломаю тебе нос во второй раз.

– Не удержался, – усмехается Яр, останавливаясь рядом со мной. – Уж слишком хорош вид сзади.

– В некоторых странах за это и пристрелить можно.

– Твоему парню следует начинать беспокоиться. Ты слишком горячо реагируешь на меня, Ева.

Горячо?

Он, кажется, впервые за все наше знакомство обратился ко мне по имени.

Накрывает ледяным цунами, снежным ветром почти сбивает с ног. Потому что это звучит из его уст слишком… просто слишком!

– Действительно, – перевожу на него взгляд, едва скрывая свою злость. – Моя ненависть к тебе выше температуры лавы в пробудившемся вулкане.

– Ауч.

Он идет прочь, по пути специально врезаясь в Тимура плечом.

Тима перекашивает от боли, ведь Яр задел травмированную руку. Надеюсь, на следующей игре кто-нибудь запустит ему шайбу прямо в лоб!

– Здорово, Капитан Крюк.

Стрельцов злится еще сильнее.

Когда он подходит ко мне, то похож на Реда из мультика «Angry Birds в кино». Помните того красного птица, у которого были проблемы с гневом? Вот я про него.

– Вы приехали вместе? – сухо осведомляется, забирая у меня ключи от байка.

– Ты не заметил? У него разбит нос.

– Так плохо водит? – усмехается Тим.

– Я его ударила.

Он хмурится и оборачивается, зло полируя широкую спину Волкова.

Боже, так устала сегодня…

И совсем не хочу выяснять отношения со своим бойфрендом. Тем более из-за Ярослава.

– Завязывай ревновать, – устало говорю. – Я тебя люблю, разве ты не знаешь?

– Извини, – Стрельцов сгребает меня в охапку и прижимает к себе. Умудряется все провернуть при помощи левой руки. – Обещаю, буду держать себя в ежовых рукавицах.

– Он сын мужчины моей мамы, на этом все.

Не понимаю, зачем вообще объясняюсь, но делаю это.

– Этот гад приставал к тебе? – спрашивает Тим.

Мы выходим из больницы, спускаемся по лестнице, останавливаемся у его байка.

Становится понятно, что без такси опять не обойтись. Тимур не сможет нормально держаться.

– Он оскорбил маму, – вру я зачем-то.

Дьявол, мне не стоило этого делать. Сразу становится стыдно, чувствую себя виновной во всех смертных грехах.

– Козлина! – Тим нежно целует меня в щеку. – Забудь про него. Вам же не придется больше встречаться?

Ну-уу… если только во Дворце Спорта. На тренировках, на играх, на свадьбе наших родителей…

– Забыла! – взмахиваю руками. – Маме перезвонить обещала. Подождешь?

– Пока вызову такси.

С родительницей разговариваем недолго. Может, минут пятнадцать.

Успокаиваю ее, говорю, что все хорошо, извиняюсь.

Правда же некрасиво поступила. Не стоило убегать. Все-таки мне не пятнадцать лет, чтобы воспринимать подобные новости в штыки. Пубертат давно позади.

Да, я очень любила отца, но его больше нет с нами. Моя мамочка заслуживает быть счастливой.

– Малыш? – Тим обнимает меня за талию.

Прощаюсь с мамой, убираю смартфон в карман.

– Вызвал такси?

– Через три минуты будет, – он пристально смотрит на меня. – Слушай, а что имел ввиду этот отмороженный, когда сказал про пятницу? У вас какая-то семейная сходка снова?

Ах, это.

– Нет, – пожимаю я плечами. – Ярослав просто новый вратарь «Атлантов».

– Чего?!

– Тим…

– Как это вообще возможно?

– Предполагаю, он неплохой хоккеист, милый.

Тимур злится.

Ноздри его широко раздуваются, губы сжимаются в плотную линию. Мышцы лица напряжены, да и сам он весь напоминает часовую бомбу замедленного действия. Его рука буквально впивается в мою талию, угрожая оставить там синяк.

– Полегче, ковбой! – пытаюсь разрядить обстановку.

Тяжело выдыхая, Тимур припечатывает меня к месту одной фразой:

– Мне не нравится, что ты будешь прыгать перед ним в чем мать родила.

Простите?

– Ты сейчас пошутил?

– Нет.

– И что предлагаешь? – усмехаюсь я. – Может, мне уйти из группы поддержки?

– Было бы неплохо.

Я валяюсь…

– А ты бросишь баскетбол?

– С какой это стати? – он отстраняется. – Это ни одно и тоже, Ева. Ты скачешь на трибунах в трусах, а я настоящий спортсмен.

Вот уж не думала, что мой парень такого обо мне мнения.

– Пошел ты, Стрельцов!

– Детка, – он хватает меня за руку. – Тебе придется выбирать. Либо я, либо твой долбаный чирлидинг.

Он же не серьезно, правда?

– Ну раз вопрос стоит ребром, – смотрю на шлем, который зачем-то держу в руках. А потом впечатываю его прямо Тимуру в живот. – Пошел ты к черту, Стрельцов!

Кем он себя вообразил? С какой радости указывает, что можно делать, а что нет?

Я-то думала, у нас другие отношения.

Нормальные, здоровые!

Без тупой, удушающей ревности, морального абьюза и никому ненужных ультиматумов.

На дворе двадцать первый век!

Равноправие, адекватное партнерство, доверие.

– Уверена? – усмехается мой бойфренд.

Бывший.

Кажется, мой бывший бойфренд.

Ведь я не из тех ванильных дурочек, которые ставят парня на первое место.

А-а-а, как страшно, он меня бросит!

Просто вот нафиг нужен молодой человек, который тебя ограничивает, ущемляет свободу, задавить пытается своим авторитетом?

Безусловно, у меня к Тимуру сильные чувства. Но и вытирать об себя ноги я тоже не дам. Гордость не позволит.

– Я не уйду из группы поддержки.

– Ну и дура, – Тим убирает ключи от байка в карман, а сам направляется к такси. – Имей ввиду, мне стоит пальцем только поманить, пол универа сбежится таких, как ты.

– Флаг тебе в руки и барабан на шею!

Это он сейчас на слабо меня попытался взять?

Думал, за ним на коленях поползу, лишь бы великий Тимур Стрельцов замену мне не искал?

Боже!

Вот это самомнение… конечно, бегу я, волосы назад!

Надо проветриться.

Сегодня столько всего произошло, что просто жизненно необходимо все по полочкам разложить. Навести порядок в мыслях.

Мама выходит замуж.

У меня появятся отчим и сводный брат.

А еще мы с Тимом, похоже на то, расстались.

Прекрасный день!

Лучший в моей жизни!

Если что, это сарказм.

Пнув байк Стрельцова пару-тройку раз, почти поднимаю себе настроение, но тут из клиники выходит Волков-Ушаков и портит его снова.

Все он!!!

Демонстративно отворачиваюсь и ухожу прочь.

Бреду по тротуару в сторону метро. Покидаю территорию клиники, перехожу пустынный проспект.

На улице уже давно стемнело. Все же на часах уже за полночь перевалило.

Полностью закопавшись в собственных мыслях, вздрагиваю от оглушительного звука клаксона.

Так ведь и заикой можно до конца дней остаться!

Перевожу взгляд на дорогу и вижу до раздражения довольную и наглую физиономию Ярослава.

Смотрит на меня сквозь полуопущенное стекло своего спортивного автомобиля, усмехается победно. Будто он все войны в своей жизни выиграл досрочно, остается только Еву Котову довести до белой горячки.

И почему я так плохо протаранила его тачку сегодня днем?

Сейчас бы, по крайней мере, он не рассекал по городу счастливый и невозмутимый до безобразия.

Не нравится мне, что он улыбается. Как он это делает!

Постойте… чокнутый сталкер ехал за мной все это время?!

– Бойфренд спустил с поводка? – осведомляется Ярослав.

– По-твоему, я похожа на собаку?

– Если только на дикую. Степного койота, например.

Не верю своим ушам.

На него еще и девчонки вешаются? Уму непостижимо, за какие заслуги!

Волков просто отвратительный! Грубиян, хам и козел!

Показываю ему «фак» и устремляюсь дальше.

– Второй час ночи, кукла.

– Теперь ты решил, что я похожа на часы? – огрызаюсь я, не поворачиваясь к нему. – Куда кричать «тик-так»?!

Приглушенно смеется.

Отчего по позвоночнику почему-то прокатывается волна мурашек.

Может потому, что его смех звучит очень низко, отдаваясь вибрациями по всему моему существу. Да и голос у Волкова не самый мерзкий на этом свете. Кто-то бы даже счел его сексуальным.

– Транспорт уже не ходит, Твое Величество.

– Не ваша забота, сударь.

Это какая-то до жути странная ролевая игра, правил которой я не знаю, но кому они вообще нужны?

– Падай, – почти приказывает он мне. – А то могу выйти и затолкать в тачку. Вряд ли будешь в восторге.

– Ты тоже, – усмехаюсь я. – Ведь я либо сломаю тебе нос еще раз, либо врежу по яйцам.

Яр резко тормозит. Колеса оставляют на асфальте характерные следы от шин. И я точно знаю, этот парень не блефует.

– Тронешь хоть пальцем…

– Твоя мамка требует, чтобы я привез тебя домой в целости и сохранности, – перебивает меня. – Я не хочу ссориться с отцом, поэтому будь так любезна посадить свою задницу в долбаную машину.

Наверное, мне бы стоило послать Волкова в трехдневное эротическое путешествие.

Туда ему и дорога!

Готова даже подробную карту дать, чтобы лучше ориентировался, но…

Не спрашивайте меня, почему я сделала то, что сделала.

Время действительно позднее. Да и маму заставлять переживать не хочется. Готова поспорить, она места себе не находит от беспокойства.

Всю дорогу до моего дома мы молчим.

Хотя в салоне и висит напряженная атмосфера, слишком горячая для такого тесного, замкнутого пространства. Воздух между нами буквально кипит. Если бы у меня было мороженое, оно бы растаяло всего за несколько паршивых секунд.

К счастью, поездка занимает немного времени. Уже минут через пятнадцать я вдыхаю свежий ноябрьский воздух. Надышаться им не могу, если уж на чистоту.

Вот только, когда мы с Волковым подходим к моей парадной, то обнаруживаем на скамейке Тимура.

С виноватым выражением лица он идет ко мне навстречу, сжимая здоровой рукой большой букет красных роз.

– А он что здесь делает?! – вырывается у него, едва Тим замечает Ярослава.

О. БОЖЕ.

Сцена вторая. Акт первый. Ева, Тимур и Ярослав.

– Не переживай так сильно, – издевательски смотрит на моего пока еще парня Яр. – Второго поцелуя у нас явно не состоится.

Стрельцов швыряет цветы в урну и бросает на меня взгляд, полный осуждения.

– Знаешь, что, Ев? – брезгливо морщится. – А пошла ты! Я не буду встречаться с гребаной шлюхой.

– За словами следи, – Яр выходит вперед, и я оказываюсь закрыта его широкой спиной. – Иначе и вторую руку тебе сломаю.

Это все какой-то бесконечный сюр!

Я не хотела оказаться в прямом эфире, но, кажется, меня забыли об этом спросить.

***

Бесконечно долгий день.

А самое паршивое, что окончательно его испортил не Волков-Ушаков, от которого ничего, кроме маленьких подлостей и гадостей в духе вредного эльфа, склочных пикси или противных фейри, склонных к злым шуткам, и нельзя было ожидать.

Последнюю вишенку на тортике оставил мой парень.

Тот, что защищать должен, всегда на моей стороне оставаться, несмотря ни на что.

Уже официально: не мой парень.

Тима с такой стороны никогда не видела.

За все три с половиной года наших отношений он ни одного дня не вел себя, будто полный придурок.

Да, ревность проскальзывала… чаще милая и забавная, чем наоборот.

Идеальных пар не существует.

А нашему роману все вокруг завидовали.

Мы ссорились, спорили. Часто не сходились во мнениях, но пытались как-то услышать своего партнера, понять его. Шли на компромиссы.

Сглазили!

До сих пор не могу поверить, что это действительно мой Тимур. Хороший, добрый, уверенный в себе.

Что случилось? Кто в него вселился?

В конце концов, я красивая девчонка. Конечно, парни обращают на меня внимание!

Важно, как я на них реагирую, а ни то, что каждый второй мне вслед облизывается.

Повода сомневаться в себе точно не давала.

Знаю-знаю, про девушек из групп поддержки всякие слухи ходят. Вот только иногда это просто стереотипы и ничего больше.

– Стоп-кадр! – встаю между парнями, пока они в очередной раз не сцепились. – Хотите набить морды друг другу – пожалуйста. Только без меня.

– Друг другу? – многозначительно усмехается Ярослав.

– Ты вообще молчи, будущий сводный братец. С тобой у меня будет отдельный разговор по душам, – поворачиваюсь к Тиму. – А тебе должно быть стыдно, Стрельцов. Ты вроде умный парень, а один плюс один не сложил. Я же сказала тебе, что ударила его. Ничего в голове не щелкнуло?

– Ев…

Сейчас он выглядит виноватым. Как жаль, что мне плевать.

Шучу… вовсе не жаль!

– Но проще свою девушку шлюхой назвать, – достаю из кармана ключи от квартиры и бросаю на него последний взгляд. – Знаешь, я разочарована. Думала, ты не такой.

Развернувшись на каблуках, дефилирую к двери парадной.

– Ев! Ева! – кричит мне вслед Тимур. – Ну, прости! Прости, слышишь?

Куда от счастья плакать? Снизошел…

– Иди к черту! – кричу, даже не поворачиваясь к нему. – И да, Стрельцов, я тебя бросаю.

Сердце грохочет, превращая грудную клетку в грушу для битья.

Бьет снова и снова, стреляет по мишени, словно старается задеть за живое, измельчить мои несчастные ребра в мощном блендере.

Но не сдаюсь.

Упрямо приближаюсь к лифтам, жму на кнопку вызова.

Выдыхаю…

А это больно, оказывается.

Расставаться с кем-то, кого любишь. Вытаскивать его против собственной воли из мыслей. Но куда хуже было бы, если бы все это дерьмо молча проглотила. Я не тряпка и не мямля.

Так и не дожидаюсь лифта.

На дисплее горит застывшая цифра под номером «двадцать».

Уже несколько минут не меняется.

За последнюю неделю лифт настолько часто застревает где-нибудь между небом и землей, что даже уже не удивительно.

Но топать на двадцать первый этаж – ад.

– Отличный вид, – раздается голос Волкова-Ушакова за моей спиной, когда я успешно преодолеваю несколько лестничных пролетов.

От неожиданности вздрагиваю.

Не услышала, как он вошел в парадную.

Кстати, как он это сделал?

Хотя чего тут над загадкой биться, правда? Либо вынес домофон к чертям, либо мама моя ему открыла.

– Придумай что-нибудь новенькое.

– Не могу думать ни о чем другом, когда перед глазами исключительно твоя задница.

Спокойно.

Буду представлять, что поднимаюсь на самую высокую гору на Тибете, тащу за собой связанного Ярослава, чтобы сбросить его вниз, а потом наблюдать за его страданиями.

– Как банально.

Еще несколько этажей мы идем молча. Тишину пронизывает только наше учащенное дыхание.

– Зачем ты это сделал? – спрашиваю вдруг я.

– А конкретнее?

– Парню моему сказал про долбаный поцелуй! – шиплю я и резко останавливаюсь.

Разворачиваюсь к Ярославу лицом, упирая руки в бока.

Он замирает через ступеньку ниже. Но даже так остается выше меня.

– Он больше не твой парень, – усмехается Яр. – Сама сказала.

– Не передергивай.

– Мне было скучно.

Что?

Ему было скучно?!

– Ты хоть понимаешь, – цежу сквозь зубы. – Что я из-за тебя с парнем рассталась?!

Он поднимается на ступеньку выше.

Между нами не остается никакого безопасного расстояния.

Яр прижимает меня к перилам, а на лице его играет жуткая улыбка. Из серии я-самоуверенная-скотина-которому-все-позволено.

Почему-то сейчас могу думать лишь о его губах, ведь они слишком близко. В голову закрадывается жуткая, неправильная мысль о нашем поцелуе. Дышать боюсь.

– Думаешь, ты мне понравилась? – шепчет он, наклоняясь ко мне.

– Если так, то у тебя нет ни единого шанса, Волков-Ушаков.

– Я бы даже загорелся, – он убирает с моего лица выбившуюся из прически прядку. – Но ты так ошибаешься, Е-ва-аа.

Медленно, словно смакуя, тянет мое имя.

Его пальцы обжигают своим прикосновением щеку.

Мне нужно оттолкнуть его и прекратить это безумие, но я просто не успеваю!

Потому что его губы впиваются в мои.

Это не поцелуй.

Ведь так не целуются!

Со звериной страстью Ярослав насилует мои губы, жестко прихватив за затылок.

Сдавленно мычу, пытаясь оттолкнуть парня от себя, но его жар, его запах, его вкус сводят с ума. Пью этот обжигающий коктейль, насытиться не могу.

Мятные, виноградные

Губы,

Взгляд черный,

словно сама тьма.

Между нами замерли

секунды,

Разбилась на осколки

Хрустальная слеза.

У меня никогда подобного не было. Даже с Тимом…

Чтобы внутри все подгорало, словно к бумажке, насквозь пропитанной бензином, спичку поднесли.

Вспыхиваю.

В пропасть проваливаюсь, а схватиться не за что, равновесия не в силах удержать. И в эту страшную пучину неизвестности и порока скидывает меня парень с черными, даже ониксовыми сейчас глазами, в которых кипит ненависть… ко мне.

По коже проносится табун пьяных от текилы мурашек, а волоски встают дыбом.

Яр ощутимо толкается в меня пахом, имитируя пошлые и всем понятные движения, до боли сжимает мою попу под платьем, впиваясь в кожу пальцами.

Чертов неандерталец.

– Ты больной совсем?! – все-таки вырываюсь из объятий Волкова.

Тяжело дышу, стараясь выровнять дыхание, только тщетно.

Сердце исполняет смертельные трюки где-то за ребрами, щеки горят от стыда.

На губах все еще чувствую вкус его губ. Легкие будто пропитались запахом Ярослава. Аромат виноградного чупа-чупса словно под кожей теперь.

– Недурно целуешься, Кошкина. Все помидоры в этом городе – твои.

Багровею.

Но уже от злости.

– Котова!

– Есть разница? – он усмехается и принимается подниматься по ступенькам. – Кис-кис-кис, кукла.

Зачем он меня поцеловал?

Что это за игра такая жестокая?!

Ни то, чтобы меня никогда не целовали.

Да и Тимур далеко не первый мой молодой человек. Вниманием противоположного пола никогда не была обделена.

Но…

Но!!!

– Идешь или как, киса? – раздается сверху его голос. – А может, у тебя от нашего поцелуя ножки подкашиваются?

– Мечтай!

Ярослав злобно смеется.

Очень старается изобразить какого-то известного антагониста, вот только ему и напрягаться особенно не нужно. Эта роль по праву принадлежит Волкову-Ушакову.

Когда добираюсь до нашей с мамой квартиры, то готова дух испустить от усталости.

По большей части от того, что мой будущий сводный братец свалился как снег на голову и за рекордное количество времени сумел довести до состояния отсыревшей дымовой шашки.

Вроде что-то дымится, а сгореть дотла не способна уже.

Пока Игорь, мама и Ярослав играют в идеальную семью, спешу скрыться в своей комнате.

Скидываю платье и лифчик, надеваю любимую розовую футболку с Егором Кридом. Затем стаскиваю с себя капроновые колготки, достаю из шкафа пижамные штаны в клетку и слышу, как хлопает дверь моей спальни.

– Мам, я в гардеробной!

– Не торопись, кукла.

Дьявол.

У меня же такими темпами шизофрения начнется.

Буквально запрыгнув в штаны, выхожу из гардеробной.

Яра застаю сидящим за моим компьютерным столом.

Он по-хозяйски расположился на моем кресле, откинув голову на пушистую розовую подушечку.

– Карты Таро, серьезно? – поворачивается на звук моих шагов. – М-дааа… даже не знаю, что предсказуемее, Кошкина.

– Пошел отсюда вон!

– Наши родители считают, что мы подружимся, – почти мурлыкает Ярослав, беззастенчиво пялясь на меня.

– Это они зря.

Я не выдержу.

Точно не выдержу жизни, в которой будет присутствовать сводный брат.

Ярослав Волков – настоящее исчадие ада.

– Тебе бывший, кстати, звонил.

Нет-нет-нет!

Голову ведь откушу ему, если узнаю, что Волков-Ушаков посмел ответить на звонок!

Тим и без того, как с цепи сорвался…

– Что ты сделал?! – рычу я.

Яр смотрит на меня оценивающим взглядом.

Так смотрит, что мне хочется под землю провалиться. Да, этот парень безбожно красив и притягателен… если рассуждать с научной точки зрения, разумеется.

Но его красота столь же отталкивающая, сколь и заманчивая. Есть в нем затаившаяся опасность, что-то хищное, сверхъестественное.

Типа Клаус Майклсон, только жгучий брюнет.

Ничего не имею против самого сексуального первородного. Вообще-то я даже шипперила Кларолайн, но… в реальной жизни предпочитаю держаться от плохих парней, готовых выпить из тебя всю кровь, вынуть душу и сердце из груди вырвать, как трофей.

– Думаю, нам с тобой все-таки стоит переспать.

Чего?!

Ну просто святых выносите…

____________________________________

[1] Имеется ввиду злая красная птица Ред, главный герой финско-американского компьютерного анимационного фильма по мотивам популярной игры Angry Birds компании Rovio – «Angry Birds в кино» (2016г)

[2] Егор Крид (настоящее имя – Егор Николаевич Булаткин) – российский певец, рэпер, автор песен, актер, ютубер, стример и телеведущий. Является автором и исполнителем собственных песен. Сейчас и далее – любимы музыкальный исполнитель главной героини

[3] Клаус (Никлаус) Майклсон – персонаж сериалов «Дневники вампира» (2009-2017) и «Первородные» (2013-2018). Клаус – могущественный представитель вампирского рода, чей возраст насчитывает больше 1000 лет. Он стал первым обращенным вампиром, пищей для которых является людская кровь. Жесток, ищет собственную выгоду в любом деле, отличается бессердечием

[4] Кларолайн – так фанаты называют одну из любимых пар в сериале «Дневники вампира». Имеется в виду пара Клауса Майклсона и Кэролайн Форбс

Глава 6. Я – твое наказание

Душит твоя ядовитая

ревность,

Жалят иглы слепой

ярости.

Сковала огнем

ненависть,

А ведь все начиналось

С глупой шалости.

Ранит твое спокойствие,

Холодом арктическим

Обжигает.

У моего дьявола вовсе нет

Совести,

И толстый лед в сердце

не тает.

Но ты не подснежник,

Чтобы встряхнуться

от снега.

Я не костер, чтобы

Тебя растопить.

В игре про любовь ничего

Не значит победа,

И пусть надоест однажды

Мне ненавидеть –

но я

Точно не буду любить.

/Ева/

– Интересно, – задумчиво тяну, скрестив руки на груди. – Как ты к такому умозаключению пришел, Волков-Ушаков?

– Простая физика и химия, – пожимает он плечами. – Понимаешь, о чем я?

– Прости, но я гуманитарий.

Ярослав усмехается, смотрит на меня снизу вверх.

Но почему-то именно я чувствую себя загнанной в западню добычей. Еще несколько секунд и клетка захлопнется.

– А ты спроси у своих Таро, – берет в руки колоду и протягивает ее мне. – Они все расскажут.

Один только вопрос остается неотвеченным: мне это зачем?

– Проваливай, а?

– Боишься, Кошкина… – Ярослав усмехается и достает карту ближе к концу. – Смотри-ка, тут Люцифер.