скачать книгу бесплатно
Стиснув зубы, навалившись на руль всем телом, впившись взглядом в серую ленту шоссе, он выжимал из джипа последние лошадиные силы, старался держать требуемую дистанцию и не слишком отрываться от VIP-кортежа. Джип словно приклеился к идущей впереди машине. Дорога перестала петлять, теперь она шла по идеальной прямой. Это могло означать только одно: скоро объект. Он никогда не был здесь раньше и ориентировался лишь по кулуарным рассказам служащих городского муниципалитета, с которыми ему пришлось трудиться всю последнюю неделю, обучая их таинствам великой науки практической деурбанизации.
Что и говорить, в последние десятилетия деурбанизация устойчиво пользовалась повышенным спросом. Переселение целых народов в сельскую местность сначала из крупных мегаполисов, а потом и из городов поменьше приобрело характер глобальной миграции, своего рода массового исхода, тотальной эпидемии. Маститые учёные долго ломали голову над причиной такой спонтанности, выдвигали различные остроумные гипотезы, созывали конференции и научные симпозиумы, спорили до хрипоты и психических расстройств, пока какой-то никому не известный молодой журналист не тиснул в провинциальной заштатной газетке небольшую статейку, в которой просто, в доступной для обывателя форме увязал новое великое переселение народов с краткосрочными войнами, которые регулярно, раз в шесть-восемь лет, лихорадят всю планету. Объяснение оказалось до смешного банальным: в период ведения тотальных военных действий шансов выжить в городской тесноте значительно (в разы) меньше, чем в условиях относительно низкой плотности населения. Тогда-то и зародилась наука практической деурбанизации, которая, в частности, математически определила критический порог плотности населения, превышение которого в условиях военного времени приводило к скачкообразному росту процента смертности. В городах, даже небольших, этот порог, как правило, был значительно превзойдён…
Он тряхнул головой, возвращаясь к реальности. Кортеж мчался с прежней скоростью, рассекая пространство, забираясь всё выше и выше в горы. А потом произошло то, что он называл чудом. Не сбавляя скорости, вереница машин пронеслась сквозь предусмотрительно распахнутые ворота и влетела на территорию правительственного аэродрома. Ему повезло: никто не заподозрил его в самозванстве и не попытался остановить. Дальнейшие события развивались молниеносно. В поле его зрения попала взлётная площадка, на которой одиноко стоял геликоптер с вращающимися винтами. Пилот в кабине нервничал, то и дело посматривая на часы. Глаз отметил отсутствие охраны внутри периметра объекта, концентрацию каких-то людей у подъезда двухэтажной постройки, скорее всего, административного здания. К нему-то и устремился кортеж, в последнюю минуту резко вильнув вправо и оставив лётное поле по левому борту.
Вот он, шанс! Вертолёт был в каких-нибудь сорока метрах прямо по курсу. Оторвавшись от группы правительственных «линкольнов», джип вырвался на лётное поле и помчался к нему. Счёт пошёл на доли секунды. Резкий визг тормозов – и вот он уже у кабины пилота. Легко вскочив на подножку, он упал на свободное кресло рядом с «летуном».
– Взлетаем! – крикнул он, перекрывая шум работающих винтов.
Однако пилот не торопился выполнять приказ.
– Кто вы? Я вас не знаю.
– Я тот, кого ты должен везти. Взлетай, ну!
– Я вас не знаю, – упёрся «летун».
– А тебе лучше не знать, кто я. – Он склонился к пилоту и зловещим шёпотом продолжал. – Людям вообще вредно знакомство со мной. Работа у меня такая, понял? А твоё дело – выполнять приказ. Заводи свою шарманку, я сказал!
Блефовать, так красиво, с размахом. Главное сейчас – результат. Краем глаза он видел, как на лётном поле появились люди. Они бежали к вертолёту, что-то кричали и махали руками. Значит, попытка несанкционированного захвата летательного аппарата не осталась незамеченной. Что ж, придётся действовать более решительно.
– Если ты сейчас не взлетишь, – крикнул он в самое ухо пилоту, – я сделаю из тебя решето. – И ткнул ему под рёбра пальцем, имитируя пистолет.
Трюк подействовал. «Летун» вздрогнул, бросил на него затравленный взгляд, поспешно кивнул и принялся колдовать над панелью управления. Машина дёрнулась и вскоре легко оторвалась от земли. Преследователи были совсем уже рядом, когда вертолёт стремительно взмыл в небо. Снизу раздались беспорядочные выстрелы. Пули дружно зацокали по алюминиевой обшивке.
Пилот запаниковал.
– Они стреляют!
– Лучше они, чем я, понял? – Пришлось продолжать начатую игру. – Жми на всю катушку!
– Куда?
– Туда. – Он поднял глаза и кивком указал на тонкую, затерянную в облаках, едва различимую нить сверхскоростной правительственной монорельсовой трассы.
Пилот кивнул в ответ. Чем дальше уходил он от земли, тем более спокойными и уверенными были его движения.
Они поднимались всё выше и выше, уходя по спирали в молочное небо. С земли достать их уже не могли, разве что из крупнокалиберного пулемёта. Но пулемёты давно канули в Лету, ушли в область предания, стали частью легенды, осталось лишь смутное представление о каком-то мощном оружии, которое запросто пробивало бетонные стены и легко снимало с километровой высоты геликоптеры.
Пилот скользнул взглядом по пассажиру.
– Вы не тот, за кого себя выдаёте.
– А тебе что за дело? Вези, куда сказано, глядишь, в живых останешься.
– У вас нет оружия.
– Зато у меня хватит сил, чтобы выкинуть тебя из кабины. Лучше веди свою колымагу да помалкивай.
У пилота достало ума больше не провоцировать террориста, захватившего вертолёт, и он надолго замолчал. Лучше доставить его, куда требует, глядишь, и впрямь сухим из воды выйти удастся.
Прошёл час. Геликоптер всё дальше и дальше забирался в горы, лавируя между остроконечными пиками и снежными вершинами. Высота над уровнем моря неуклонно росла, температура за бортом упала почти до нуля, а таинственная монорельсовая трасса оставалась всё такой же недосягаемой и далёкой. Рваные облака болтались в воздухе, словно клочья ваты, цеплялись за скалы, сползали в тёмные пропасти, обманчивым белесым мхом устилали дно ущелий, влажным конденсатом стекали по лобовому стеклу вертолёта. Холод и сырость просачивались в кабину, превращая дыхание людей в клубы пара.
Лётный комбинезон надёжно защищал пилота от перепадов температуры и атмосферных явлений, а вот его пассажиру, одетому совсем по-летнему, приходилось несладко. Он основательно продрог, его била крупная дрожь. Пилот невольно посочувствовал ему.
– Там, за креслом, есть запасной комбез. Возьмите, а то окончательно в сосульку превратитесь.
– Спасибо.
Комбинезон оказался очень кстати. Он ощутил истинное блаженство, когда втиснул окоченевшее тело в его мягкую тёплую полость. Ещё немного, и прогноз «летуна» относительно превращения в сосульку оправдался бы.
– Спасибо, – ещё раз поблагодарил он. Немного согревшись, ткнул пальцем вперёд и вверх, туда, где едва различимо мерцала отражённым светом правительственная трасса. – Приходилось там бывать?
Пилот молча кивнул. Многословием он явно не отличался.
День подходил к концу, с востока на горную страну наползал вечерний мрак, с каждой минутой отвоёвывая всё большую и большую территорию.
– Скоро прибудем на место? – спросил он, опасаясь, что ночь застигнет их в полёте.
– Скоро, до темноты успеем, – отозвался пилот. – Сразу за тем хребтом уйдём на восемь тысяч, там, на высокогорном плато, станция монорельса. Дальше вы сами.
– Дальше я сам, – согласно кивнул он.
Стремительное развитие событий, дерзкий захват правительственного вертолёта, длительный перелёт через горы, замаячившая надежда – всё это подействовало на него возбуждающе, придало сил, вселило уверенность в успехе. В конце концов, Фортуна помогает только смельчакам. Дай Бог, не отвернётся она от него и в этот раз.
Пролетело ещё полчаса. Небо на востоке совсем почернело. Надвигалась ночь. Перевалив через горный хребет, «летун», как и обещал, повёл машину круто вверх. Затем, достигнув расчётной точки, изменил направление на горизонтальное. Прямо по курсу, сквозь туманное марево сгущающихся сумерек, замелькали электрические огни. А далеко внизу, играя бликами отражённого света, мерцала тёмная гладь горного озера.
– Прибываем, – предупредил пилот.
Но он уже не слышал его. Внимание его в этот момент было приковано к горному плато, где среди нагромождения скальных пород блеснула вдруг чуть заметная вспышка, и сразу вслед за этим стремительно метнулся в их сторону огненный трек с дымным охвостьем.
– Ракета!!! – заорал он во всю силу своих лёгких, распахнул дверцу, хватанул ртом порцию ледяного воздуха и сиганул вниз, в пустоту. Воздушный поток тут же подхватил его и швырнул далеко в сторону, прежде чем сила тяготения неудержимо потянула к земле.
Он успел заметить, как огненная точка, словно ядовитое жало, вонзилась в вертолёт. Мощный взрыв мгновенно разнёс машину вдребезги, яркая вспышка на миг ослепила его, гигантский язык пламени жадно лизнул небо у него над головой. А потом он увидел, как навстречу стремительно несётся водная гладь горного озера. Зажмурившись, он машинально сгруппировался.
Удар, всплеск и…
4.
– Кажется, жив.
– Да что с ним станется? Они ведь живучи, эти элитники. На стимуляторах, говорят, каких-то особых сидят, чтобы, значит, мозги лучше варили. А то как они нами править будут, если мозги вдруг откажут? Они ж за всех за нас думать должны, судьбы мира вершить да вдаль глядеть, в перспективу.
– Что-то я его не припомню… Вроде бы всех знаю, а этого в первый раз вижу.
– Да ты голову-то не ломай, не поможет. Да и не можешь ты их всех знать, молодой ещё. Их на моём веку знаешь сколько здесь побывало? И у всех особые полномочия, спецпропуска, «розовые карты». А то ведь ходят слухи, что их откуда-то из параллельного мира к нам забрасывают, вроде как в помощь элитникам, опыт передавать. Только об этом лучше не трепаться, понял?
– Могила!
– Вот я и думаю, может этот тоже из тех, из потусторонников? В смысле, чужой?
– А хрен его разберёт! Да и не нашего это ума дело.
– Это ты верно заметил, не нашего. Наше-то дело малое, кондукторское: ксиву удостоверить, ДНК-контроль провести, на место клиента усадить, комфортом обеспечить, чай, кофе, сникерсы-трипперсы, прочие удовольствия… Чего смеёшься? Я ведь побольше твоего по этой трассе мотаюсь, уж под сотню лет будет, всякого повидал, знаю, как, что и где. А ты учись, парень, мотай на ус, сменишь меня, когда надоест мне вся эта кутерьма.
– А это правда, что вы самого… возили?
– Фильтруй базар, парень. О таких вещах вслух не спрашивают, сечёшь?.. Глянь-ка, шевельнулся! В себя, кажется, приходит.
Он давно уже пришёл в себя, однако вида не подавал и продолжал лежать без движения с закрытыми веками, пытаясь понять, куда его занесла нелёгкая, и вслушиваясь в чужие голоса над собой. Однако неосторожное движение кисти руки выдало его. Понимая, что дальше притворяться нет смысла, он открыл глаза и попытался встать.
– Лежите, лежите, сэр, – мягко, но настойчиво попытался снова уложить его первый кондуктор, тот, что постарше. – Вам следует отдохнуть. Путь не близкий, времени вдоволь. Как вы себя чувствуете? Не трясёт, на уши не давит? Воздух на этой высоте, сами понимаете, разряженный…
– Где я? – прохрипел он, не узнавая собственного голоса.
– На борту «Олимпа», в медицинском отсеке. Спасатели вовремя выловили вас из озера. Ваш вертолёт совсем немного не дотянул до станции. Произошёл сбой в системе ПВО, и вас накрыто ракетой «земля-воздух». Виновные уже наказаны, приговор приведён в исполнение. Но хорошо всё то, что хорошо кончается.
Да-да, всё так и было. Он припомнил, как там, в воздухе, спасаясь от бешеной ракеты, он выпрыгнул из вертолёта и камнем полетел вниз, прямиком в озеро. А потом провал в памяти…
– Вы родились в рубашке, сэр. Когда вас подняли, борт уже ждал вас.
Интересно, за кого они его принимают? За высшего правительственного чиновника? За того, кто мчался в чёрном бронированном «линкольне»? Наверняка.
Второй кондуктор, совсем ещё юнец, с нескрываемым интересом рассматривал несостоявшегося утопленника.
– Скажите спасибо нашему врачу, сэр, – продолжал первый кондуктор. – Он быстро привёл вас в порядок. Вам крупно повезло, вы отделались ледяной ванной да парой лёгких ссадин.
Вопреки протестам кондуктора, он всё-таки встал. На нём была надета длинная, до самых пят, белая ночная рубашка, круто накрахмаленная, ещё несущая запах прачечной.
– Где мои вещи?
– Сушатся, сэр. Они ведь намокли, сами понимаете.
– Мне нужны мои вещи.
– Позже, сэр, где-то через час. Раньше никак нельзя.
Борт «Олимпа» мчал его сквозь пространство со сверхзвуковой скоростью. Движения почти не чувствовалось, лишь лёгкая щекочущая вибрация передавалась ногам, поднимаясь от ступней и щиколоток до колен и, ещё выше, к бёдрам, да чуть слышный гул ненавязчиво вливался в ушные раковины. Что и говорить, секретная монорельсовая трасса была выполнена с использованием самых последних научно-технических инноваций. Он огляделся по сторонам. Уютный салон лечебного отсека, с кучей всяких медицинских прибамбасов, мягкий свет, струящийся из невидимых светильников, койка, с которой он только что поднялся, слепые оконные проёмы, за которыми летела вспять чёрная непроглядная ночь… Пока всё шло по плану. Хотя, если честно, плана никакого не было, а была спонтанная бредовая идея, изначально обречённая на провал, именно в силу своей бредовости, но каким-то чудом сработавшая. И вот теперь он здесь, в секретном вагоне секретного поезда, в этой идиотской ночной сорочке, мчится домой, к своей семье, к своим дорогим, любимым…
– А он и впрямь сделан из железа, – прошептал он, скользя восхищённым взглядом по стальным конструкциям отсека. И это было не меньшим чудом: на Земле уже триста лет как не было ничего железосодержащего. Не сохранилось.
– Сэр, вам необходимо пройти процедуру идентификации, – перебил его мысли первый кондуктор. – Таковы правила. Нам, простым смертным, не положено знать, кто вы, но бортовая система должна идентифицировать всех, кто попадает на борт. В противном случае неидентифицированная личность подвергается автоматической локализации с последующей консервацией и передачей в ближайшее структурное подразделение внутренней планетарной безопасности. А там… лучше туда не попадать.
Он резко повернулся к кондуктору.
– В чём дело? – грозно спросил он. – Какая, к чёрту, идентификация? Моя личность слишком секретна, чтобы оставлять след в памяти вашей дурацкой бортовой системы. Я отказываюсь. Категорически.
– Вас знакомили с правилами, сэр, – вежливо возразил проводник, – вы давали подписку. Иначе вы не были бы сейчас здесь. Будьте добры подойти к этому аппарату и положить ладонь вот на эту стеклянную поверхность. Процедура идентификации личности по ДНК совершенно безболезненна и займёт не более десяти секунд. А потом вы сможете…
– К чёрту! К чёрту все ваши правила! Оставьте меня в покое, не вынуждайте меня на крайние меры. На кон поставлены интересы государственной безопасности.
Проводники испуганно переглянулись.
– Но как же, сэр… Не мы придумали правила…
– Вот и подите прочь, шестёрки!
Он попытался было пройти мимо них, направляясь к выходу из медицинского отсека, но младший кондуктор вдруг схватил его за руку.
– Нет, постойте! Вы не можете взять и вот так просто покинуть отсек. Вам придётся пройти процедуру идентификации. – Кондуктор сделал упор на слове «придётся».
Вот он и попался. Прижат к стене, уничтожен, распят. Как по-глупому всё вышло! Идентификация выявит подлог, раскроет его самозванство. А отказ от процедуры даст тот же результат: локализация, консервация, передача в ВПБ, короткий суд и расстрел. Увы, чуда не получилось. За каждое чудо надо расплачиваться. Бесплатное чудо бывает только на том свете, как бесплатный сыр – только в мышеловке.
А потому ему ничего другого не оставалось, как прокладывать себе путь силой. Приняв такое решение, он выдернул руку из цепких пальцев молодого кондуктора, тут же двинул ему кулаком поддых, отчего тот выпучил глаза, побагровел и резко согнулся пополам, а его напарника отправил в нокаут хорошо поставленным ударом в челюсть. Перепрыгнув через тела поверженных противников, корчившихся на полу, он в два счёта достиг конца отсека. Ночная рубашка сковывала его движения, путалась в ногах, но что он мог поделать? Другой одежды у него не было, а скинуть её и остаться голышом он как-то не рискнул.
Толкнув тонкую дверь, он легко проник в соседний отсек. Это было комфортное жилое помещение, выполненное в стиле «Тысячи и одной ночи», с мягкими диванами, глубокими креслами, зеркалами, инкрустированными позолотой, ломберным столиком для игры в нарды, шикарным мраморным камином, золотыми торшерами и люстрой под потолком, с книжными стеллажами и электронным панно на одной из стен. В интерьере преобладал цвет бордо, в воздухе витал приторно-пряный аромат восточного фимиама. Отсек был пуст. Он лишь скользнул по нему взглядом, пожалев, что не может поваляться на том вон уютном диване, полистать книжку, покурить кальян, выпить бокал холодного шампанского. Увы, приходилось уносить ноги, которые то и дело путались в этой дурацкой ночной сорочке, будь она неладна! Хорошо же он сейчас в ней выглядит!
Следующий отсек тоже пустовал. Однако на этот раз предпочтение было отдано изумрудным тонам и стилю «Океания». Он и его проскочил без препятствий. Потом поочерёдно последовали отсеки, отделанные соответственно пастелью, охрой, бирюзой, бронзой и ливанским кедром. И ни одного живого существа на пути, все помещения оказались пусты. На бронзе на него обрушился вой сирены, оповещавший, по-видимому, о ЧП на борту «Олимпа» (нетрудно было догадаться, что ЧП – это и есть он сам), а на ливанском кедре его настиг топот преследующих ног. А тут как назло он споткнулся и нырнул головой в кресло, раскрывшее ему свои объятия.
5.
В какой-то момент он запаниковал. Если его сейчас догонят, ему каюк. Его даже судить не будут, а просто вышвырнут за борт как никому не нужный балласт. В этой глухой горной стране его окоченевшее тело никто никогда не найдёт, по крайней мере в ближайшие лет сто. Бр-р! Перспектива, надо признаться, не из радужных. Он резво вскочил на ноги и обернулся.
За ним бежали уже не те два кондуктора, которых он легко уложил двумя короткими ударами, а дюжие секьюрити, здоровые качки с бычьими шеями и кулаками величиной с тыкву. Они уже ворвались в последний отсек и теперь быстро приближались к злоумышленнику.
– Вот чёрт! – выругался он и рванул вперёд с удвоенной скоростью. За спиной он слышал мерное сопение своих преследователей.
Следующий отсек оказался кабиной машинистов. Два человека в униформе сидели в креслах перед большими панелями, усеянными многочисленными индикаторами и датчиками. Во всю стену по правому борту располагалась электронная карта с указанием маршрута «Олимпа» и точкой его нахождения на траектории в он-лайн режиме.
– Ребята, выручайте! – заорал он, задыхаясь. – Меня сейчас убьют!..
Один из машинистов, тот, что помоложе, мгновенно оценил ситуацию. Не мешкая ни секунды, он вскочил, в два счёта достиг входной двери, куда более массивной, чем прежние, отсекавшие друг от друга жилые апартаменты, и повернул ключ в замке. И в тот же миг в неё задубасили могучие кулаки. Казалось, дверь сейчас не выдержит натиска и рухнет под напором тел охранников, но стальная преграда оказалась вполне надёжной.
Второй машинист, который постарше, по-видимому, главный в их бригаде, с опаской поглядел на дверь, окинул чужака беглым взглядом и с чуть заметной усмешкой покачал головой.
– Классно выглядишь, парень. Видать, серьёзно влип? Не прошёл процедуру идентификации личности?
– Не прошёл.
На дверь обрушилась новая серия мощных ударов. Дверь затрещала, однако и на этот раз выдержала.
– Эй, там, в рубке! – донёсся с той стороны грубый, приглушённый металлической преградой голос. – Живо откройте! А то шмальну, мало не покажется! У меня бронебойные!
– Они всё равно войдут, – нахмурился старший машинист и полуобернулся к чужаку. – Ну что стоишь, давай беги, коли жить охота! Видишь тот трап? – Он ткнул пальцем в крутую металлическую лестницу, верхним концом упирающуюся в потолок. – Дуй наверх. Увидишь кресло, сядешь в него, нажмёшь зелёную кнопку на правом подлокотнике. Только не перепутай: зелёную, а не красную! Понял? На какое-то время это отсрочит твою гибель.
Он всё сделал так, как было велено. Едва палец коснулся зелёной кнопки, как грудь и пояс его перехватило с полдюжины ремней и накрепко пристегнуло к креслу. Он инстинктивно дёрнулся, пытаясь высвободиться, но тщетно. Глаз уловил смутное движение. Сверху медленно опускался прозрачный колпак, вскоре превративший и само кресло с человеком в нём, и часть пространства вокруг него в герметично упакованную капсулу.
Пожалуй, машинист прав, на какое-то время это и впрямь может отсрочить его гибель. Вопрос только, надолго ли.
