Любовь или долг. История любви, рассказанная с высоты прожитых лет

– Это мама предусмотрительно положила, спасибо ей – сказала она.

– А ты что рассказала о наших планах? – спросил я.

– А почему нет? – ответила Марина, смешно сморщив носик, немного вздернутый к верху.

– Знаешь, у меня тоже нет секретов от мамы, – сказал я немного смущенно.

– Здорово, – воскликнула она, не замечая моего замешательства.

Она ещё и тактична, отметил я про себя. Затем пароход повернул на Фонтанку у самого Аларчинного моста, он примечателен своими башнями и цепями с четырех сторон, как бы держа реку в узде. Чуть позже справа от нас, проплыл величавый Троицкий собор, он устал от ожидания ремонта. Наш круг замыкает Ломоносовский мост, от него прямым лучом уходит квартал из одного дома, по улице Росси, это знаменитое балетное училище имени Вагановой, в конце Александринский театр и Екатерининский сад, сад юности, а напротив парадный Аничков дворец теперь здесь находится, Дом пионеров. Мост гордо встретил нас своими каменными сводами.

– Осторожно, – Впереди очень низко, держись за меня, предупредил я.

Марина послушно взяла меня под руку и нагнула голову. Через несколько минут мы благополучно покинули уютный кораблик, Марина привычно взяла меня под руку, и двух часов как не бывало. Время пролетело незаметно, значит счастливо.

– Что теперь? – спросила она, чуть прижавшись ко мне, это давало ощущение близости и в тоже время ответственности за спутницу.

– Давай пойдем в Белые Ночи, – сказал я, мысленно считая деньги в кармане, вход в это кафе был платный.

– Валер, там очень дорого, да ещё и вход платный, – с сомнением сказала Марина.

– Послушай, у меня есть червонец, почему мы не можем его промотать.

– Действительно, – в ответ пропела она обрадовано, чудесные ямочки появились на её щеках вместе с улыбкой, это так мило и по-детски наивно, глаз не отвести, правда. Через пятнадцать минут мы стучали в дверь кафе, грозный швейцар поведал нам, что вход платный – два пятьдесят, то есть пять рублей с пары, в ответ мы радостно закивали, повезло, есть свободные места, что само по себе большая редкость. Объяснить это можно только временем и субботой, через час начнется эстрадная программа, поэтому мы благополучно расселись по креслам у столика на двоих, напротив окна. Не очень удобно, но выбора не так много, осталось еще три или четыре столика, но на четверых, а мы к счастью будем вдвоем. Кафе было достаточно популярным в городе, оно расположилось на углу проспекта Майорова и Садовой улицы, сюда стремилась вся молодежь, но, к сожалению, не всем хватало мест. Программа состояла из популярной зарубежной музыки, большая танцплощадка давала возможность танцевать, не мешая друг другу. Мы знали, кофе подают здесь по требованию, а коктейль достаточно крепкий, из чего состоит, непонятно, но девушкам его хватало, чтобы, не стесняясь танцевать, и даже целоваться. За этим безобразием, конечно, следили, но не так строго, всё, же кафе молодежное, работники нравов глаза иногда прикрывали. Марина сидела напротив, медленно потягивая коктейль, её глаза искрились, лукавством и озорством. От таких глаз, мурашки бегали по спине. Точно говорят, женщина – это другая планета, и понять их – пустое занятие, иногда сам себя не можешь понять, а здесь такое.

Она почувствовала мое настроение и спросила о моих увлечениях и привязанностях, а если просто, что мне нравится, так мы начинали понемногу узнавать друг друга. Незаметно прошло ещё около часа и кафе заполнилось, к началу программы. На сцену вышли ребята с гитарами.

– Первый танец белый, – объявил ведущий, – Из репертуара Юрия Антонова, бывшего тогда на пике популярности.

Он нравился мне тогда, чисто интуитивно, спустя время, глубиной и романтикой текстов. Маришка обняла меня за плечи, еле доставая до них, как бы на вытянутых руках, тем самым открывая мне очаровательный вид на её грудь во всей красе. Она заметила это и улыбнулась, чувствуя, мое возбуждение, проходящее электрическим разрядом к ней, но ничего не захотела менять, это приятно и о многом говорило. Мы видимся всего второй раз, то ли ещё будет, подумал я, нежно прикасаясь к её манящим губам. Марина дарила мне уверенность и спокойствие, и в тоже время она умело, высказывала, свою точку зрения, не обижая. Это давало возможность постоянного диалога. В одно мгновение накатило воспоминание, затем сравнительный процесс, Марины с другими девушками. Результат превзошел все ожидания, она лучшая из всех, так мне показалось, а главное в ней есть тайна и манящая глубина. Но хватит, это только мысли, танец давно закончен. Странно, но Марина меня, ни о чём не спрашивала, только шепнула – Валера, ты где?

– Уже с тобой, моя принцесса. – Вздрогнув, ответил я.

Она не знала моих мыслей, но румянец на щеках выдал её благодарность, как такое может быть? Непонятно.

– Валера, мне легко с тобой и спокойно. – Откровенно, призналась Марина.

– Ты тоже, не перестаешь меня удивлять, свежестью взгляда, иногда граничащего с парадоксом. – Ответил я.

– Кукушка хвалит петуха… – рассмеялась она, взяв мою руку в свои маленькие ладошки.

Мне нравилось в ней каждое движение, и обещание близости читалось в её глазах. Незаметно один танец переходил в другой, мы обсуждали любимые книги, а также интересные событие из жизни. Время прошло незаметно, пора уходить. Музыканты давно собрали инструменты, осталось несколько таких же пар, потерявшихся во времени. Нас отрезвил администратор, который объявил о закрытии кафе через десять минут. На улице, вечер своей свежестью приятно ласкал наши разгорячённые лица. До Марининого дома пять минут ходьбы, она взяла меня под руку, прижалась и промурлыкала, – Я до одиннадцати часов должно быть дома, сейчас без пяти десять.

– Ты на что намекаешь? – спросил я.

– Пойдем в наш сад, там тихо и спокойно, устала от музыки и шума. – Таинственно прошептала Марина.

Она оказалась права, скамейка в саду пустовала и была видна только с дороги, идеальное место для влюблённых. Не прошло и минуты, как наши губы стали одним целым, жадно поглощая друг друга. Мои руки ласкали её грудь, губы бесстыдно целовали лебединую шею, желая ответить мне, Маришка, прерывисто дыша, шептала, что я нахал и развратник, при этом отвечая, жаркими поцелуями. Не знаю, до чего бы дошли эти ласки, но нам помешали приближающиеся голоса. Сложно оторваться от ласк девушки, но мой взгляд случайно упал на часы, они показывали без десяти одиннадцать. Я мужественно сказал об этом, Маришка подпрыгнула, как мячик после удара.

– У папы очень строго, будет скандал, если хоть на минуту опоздаю. Пошли быстрее, – сказала она, на ходу поправляя прическу и кофточку, расстегнутую до талии.

– Валера, ты такой нахал! На первом свидании, раздеваешь девушку, – со смехом воскликнула Марина.

Вот и пойми их, то не надо, то хорошо. У дверей квартиры мы целовались на время, ровно в одиннадцать она повернула ключ, в замочной скважине.

– Пока, до завтра, встречу тебя после работы у проходной, – сказала она на прощание, закрыв дверь.

Как на крыльях я летел домой, мурлыкая хит Антонова «Я иду тебе на встречу». Через полчаса двери дома распахнулись, запах маминой еды, возбудил зверский аппетит, если не поем, умру. Мама встретила меня в коридоре, не слова не говоря пошла на кухню, подогреть ужин. Последние три месяца, мама кастрюлями выбрасывала еду, теперь всё наоборот, еда как в чёрную дыру, проваливалась в меня, от этого она была в восторге, говоря, – Наконец-то сынок соизволил кушать. Её глаза с вопросом смотрели на меня, а чувство такта боролось с подступившим любопытством. Первым, как всегда заговорил я, рассказал маме про Марину и её семью.

– Слава Богу, из нормальной семьи, – порадовалась она, пожелав спокойной ночи,

– Завтра на работу, сынок.

Я закрыл глаза, и вновь открыл, когда мама стояла у кровати.

– Завтрак на столе, – с улыбкой позвала она.

Всё, как всегда было вкусно, а работа нудна и противна, пожалуй, надо соглашаться с маминым предложением перейти к ней в институт. Денег меньше, за то разряд выше, а в перспективе, после армии возможность получить следующий, четвертый, не такое плохое начало. Наконец-то прозвучал долгожданный звонок, означавший конец смены. Через полчаса начнется вторая смена, денег там платят в два раза больше, но курить по звонку, мне этого не надо? С замиранием сердца я переоделся и побежал к проходной, вдруг не встретит, стучало в висках. Нет, вот Маришка, идет, на встречу с улыбкой на прелестном личике. Я легко приподнял её и поцеловал в губы при всех, она смутилась, и сделала вид, что возмущена.

– Куда стопы свои направим, – весело, воскликнул я.

– В кино, милый, взяла билеты в Кировский дворец культуры на шесть часов. Какой-то фильм из трофейных фондов, ответила она.

– Повезло тебе, билетов на такие фильмы не достать.

– А как ты смогла? С любопытством спросил я.

– Валера, у меня там подруга в кассе работает, но наценка у неё, по рублю за билет, бизнес такой.

– Ладно, пойдет, вот возьми и протянул ей три рубля.

– Это что? – спросила она. – Убери, Валера, обижаешь. Ты вчера столько потратил.

– Ну и что, – с возмущение воскликнул я.

– А то милый, я тоже работаю, и деньги у меня водятся. Иногда и я буду принимать участие в наших тратах, договорились? – спросила она, да так, что мне ничего не оставалось, как согласиться. Впервые на моей памяти девушка заботиться о моем кошельке, похвально. Обычно деньги, всегда мужское дело. И это правильно, но тем и хороши исключения. До кино мы зашли в кафе и наелись горячих пирожков с мясом и повидлом, запивая их чуть теплым напитком, под звучным названьем – кофе. Маришка что-то щебетала, я не мог оторвать то неё глаз, выглядела она потрясающе. Брюки клеш от колена, обтягивали аппетитную попку, кофточку изумрудного цвета дополнял легкий белый шарфик, повязанный на шее нарочито небрежно, принцесса, да и только. Мне обязательно нужно пересмотреть свой гардероб, подумал я, наше несоответствие наверно бросалось в глаза. Впредь, надо по-другому одеваться, но Марина как будто этого не замечала, легко с ней.

– Слушай, ты извини, я оделся на работу, а не как на свидание, – оправдываясь, промямлил я.

– Валера, ты сам уже всё сказал, – с улыбкой ответила она, прижимаясь ко мне всем телом.

– Не обращай внимания, мне хорошо с тобой, – пропела она.

Неужели это сказали мне, подумал я. От таких слов можно летать, что-то подобное я слышал, но, очень давно. Только начало фильма остановило нас от бесконечного поцелуя. Перед глазами прошла очередная история любви, восхитительный фильм, когда зажегся свет, многие зрители, как и мы, молча, сидели на своих местах. От таких чувств и эмоций, невозможно остаться в стороне, поэтому нужно время, чтобы вернуться в реальность. Мы вышли на улицу и ещё минут пятнадцать не могли говорить, а потом прорвало, две бури эмоций благодарности актерам и режиссеру.

С этой встречи, мы почти каждый день были вместе. По вечерам после работы, собираясь у Марины дома, мы играли в карты всей её семьей, было весело и шумно. За столом собиралось четыре пары, три молодые и мама с папой, игра предлог, а по большому счету, мы просто общались. Иногда приходилось оставаться ночевать у Марины, как правило по пятницам, для того чтобы сэкономить субботнее время. С раннего утра мы ездили в лес за грибами и ягодами, все молоды, бездетны, и соответственно беззаботны, купание и шашлыки были обязательны. Я быстро стал своим в Марининой семье, и всегда чувствовал понимание и одобрение. Она была в семье самая маленькая и младшая, поэтому меня в шутку называли младшим зятем, но в каждой шутке есть доля правды. Я практически не бывал дома, и про друзей, конечно, не вспоминал, а когда случайно их встречал, старался, быстрей, попрощаться. Мне оставалось только отшучиваться, и извинятся, моё поведение оправдывало, непонятное пока чувство. Я не хотел знакомить её со своими друзьями, так как был научен горьким опытом. Отношения с девушкой никоим образом не должны, касались моих друзей. Поэтому поводу Маришка как-то спросила, – Валера, почему ты не знакомишь меня с друзьями? Мне пришлось рассказать одну не очень приятную историю, после чего она больше никогда не вспоминала об этом. Так прошло около месяца ежедневных встреч, я признался, что влюблен в неё, она ответила мне взаимностью. В физическую близость мы не вступали по идейным взглядам Марины. Она сказала, что пока не готова, а когда будет готова, то я первым узнаю об этом, да и знакомы мы всего полтора месяца. Правда за это время мы смогли изучить все подробности наших тел, и не только увидеть, но потрогать и поцеловать, принося этим сладкую истому, неутоленной страсти. Но самое главное при этом, мы, ни разу не поругались. Удивительно, по натуре мы оба вспыльчивы, но по-видимому чувства были настолько сильны, что не позволяли переступить черту. Эти полтора месяца прошли, как полтора дня, было ощущение, что мы знакомы всю жизнь, а главной победой, стало доверие. У нас не было секретов, такое случилось со мной впервые. Марина рассказала о своем первом молодом человеке, и что у неё с ним было всё. Это обстоятельство поначалу задевало и злило, но подумав, я решил, что глупо ревновать к прошлому. Рассказывая про свой первый опыт, очень хотелось солгать, и не признаваться, что я девственник. Маришка была удивлена, но больше, как мне показалась, обрадована. Чему радоваться? Эти самые серьезные вопросы мы тоже смогли обговорить. И приняли решение отложить близость до её девятнадцатилетним, ждать ещё целый месяц, но появилась определённость. Здорово, это первые отношения, где не требовалось ни врать, ни сочинять, ни приукрашивать, а говорить правду.

Мы купались, в положительных эмоциях, гуляя, по аллеям Павловского парка, любуясь удивительной красотой и стройностью пейзажей, не забывая слушать тишину. Вкусы у нас во многом совпадали, конец августа, удивительная пора, легкая позолота легла на одинокие березы. Прозрачность воздуха шептала о близости осени, но буйство красок и запахов удерживало уходящее лето, такое для нас счастливое. Смотря друг другу в глаза, мы испытывали невероятное ощущение единства. Становилось прохладно, и я накинул пиджак на хрупкие плечи, он превратился в пальто для Марины. Она засмеялась и воскликнула, – Мал золотник, да дорог!

– Кто же спорит? – вторил я, нежно целуя краешек её губ, таких желанных.

Невозможно было отвести взгляд от яркого великолепия буйно цветущих роз, сейчас их время, запах, к сожалению, не передать. Розарий в Павловском парке, один из лучших в Ленинграде и пригородах.

– Я устала, – закапризничала Маришка и присела на стоящую неподалеку скамейку.

И правда, уже пять часов. В парке осталось совсем мало посетителей, туристы давно вернулись в город, а горожане по воскресеньям по пригородам, как правило, не ездят.

– Валера, – спросила Марина, – Почему тебя не забрали в армию? Ведь твой призыв уже ушёл.

– Хороший вопрос, – воскликнул я. – Такой же вопрос я задал военкому, а затем маме, которая потребовала у него моей отсрочки, она как, оказалось, имеет на это право.

– Не знала, – ответила Марина.

– И я не знал. – Пожав плечами, ответил я.

– А зачем? – спросила она.

– Мама объяснила, что в том состоянии, я мог бы что-то сделать с собой.

– Всё понятно, – грустно отозвалась Марина. – Валера, извини, что задала этот вопрос, невольно сделав тебе больно. – Прошептала она.

– Нет, именно ты сняла с меня эту боль, – ответил я, посмотрев ей прямо в глаза, они блестели незнакомым светом, и вдруг пришло осознание, что в эту секунду Марина отдалась мне полностью. Мы купались в эмоциях предвкушения, каждый в этот момент понимал, что дня рождения не дождаться, она готова отдаться прямо здесь, на скамейке Павловского парка, в двадцати метрах от розария. Впрочем, может быть, это были просто мои фантазии.

Будущее показало, что интуиция меня не подвела. А пока мы довольные и усталые, прощались с парком первой близости.

Вернувшись, домой, я долго чувствовал вкус Марининых губ, внутри всё пело. Появилась уверенность, что всё будет хорошо. Работа с мамой на одном производстве, доставляло скорее удовольствие, чем усталость. Только вот беда, Маришка не встречала, далековато от её работы. Так что встречались мы, у её дома, кинотеатра, или какого-нибудь парка. В тот день, я привычно позвонил в её квартиру, двери открыла Женя, она как-то странно посмотрела и приложила палец к губам. В коридоре она шепнула, что Марину пришли сватать, бывший кавалер с родителями. Холодок прошел по моей спине.

– Может уйти? – спросил я.

– Нет, Валера, она просила тебя не отпускать.

– Хорошо, а что-мне-то делать? – спросил я, дрожащим голосом.

– Слушай, мой Витька курит на кухне, побудь с ним, ладно. – Сказав это, она быстро ушла.

На кухне сидели Витя и Маринин младший брат Димка, хороший веселый парнишка двенадцати лет от роду. Мы иногда брали его в кино или на прогулки. Он не мешал, а, наоборот, с ним было веселей. Они внимательно и грустно смотрели на меня. Витя без слов налил и протянул мне целый стакан портвейна. Быстро выпив содержимое и не почувствовав вкуса я глазами показал на открытую бутылку, он налил ещё, только после этого, ко мне вернулся дар речи – Мне то что делать, наконец, произнёс я?

– Вопрос конечно, интересный, – сказал Витя. – Но на него ответа нет. Самое главное, набраться терпения и ждать. – Успокоил он.

Потом о чем-то говорили, даже смеялись, но я превратился в одно большое ухо. Наконец хлопнула входная дверь и через минуту на кухню влетела Марина, напряженная как струна. Витя, молча, налил ей полстакана вина, она, как, и я без слов выпила, посмотрев невидящим взглядом. Повисла мучительная, казалось нескончаемая пауза, спустя минуту, слезы брызнули из Марининых глаз, и конца им не было. Я прижал её к себе, и почувствовал, как нервная дрожь волнами пробегала по её телу, а рыдание затаилось где-то внутри. Я не спрашивал ни о чём, а только целовал, не разбирая куда, ребята незаметно ушли. Наконец Марина по- настоящему разрыдалась, фонтан слез, хлынул, как из рога изобилия, через несколько минут всё прекратилось, и она начала нервно смеяться. Марина смотрела на меня, как в окно, не осознавая действительности. Потом что-то произошло, и она произнесла, – Извини, Валерочка, я не думала, что ты придешь, сегодня так рано, – и поцеловала меня солеными губами.

Наконец-то она пришла в себя, с облегчением подумал я, прошло пятнадцать минут, если не врут часы. Тем временем в кухню ворвались все родные. Неожиданно Марина, попросила, – Ребята, выйдите, пожалуйста, нам надо с Валерой поговорить, – все послушно ушли, и мы остались одни.

– Валера, приходил мой первый парень с родителями и просил моей руки. – Зачем-то шёпотом сказала она.

– Я понял, – сухим ртом, промычал я.

– Так вот, я отказала ему окончательно и бесповоротно. – Воскликнула Марина.

– Слава Богу, – помимо меня сказал голос из нутри.

– Понимаешь, полтора месяца назад, я мечтала об этом и молила Бога, чтобы это произошло, как видишь, он услышал. Увы, поздно и меня теперь это не касается. – Больше для себя сказала она.

– Почему? – спросил я

– Да потому, что я люблю тебя, милый. – Со слезами на глазах ответила Марина.

Горячая волна неизведанного чувства навалилась на меня всей тяжестью ответственности перед этим признанием.

Повисла бесконечная пауза, в голове стучали молотки, а язык присох к нёбу.

– Я тоже люблю тебя, Марина – сказал я, и напряжение мгновенно исчезло. – Что ты хочешь услышать ещё от меня? Спросил я.

– Я услышала всё, что хотела, – весело с очаровательной улыбкой воскликнула она.

– Подожди, Марина, мне нужно сейчас, просить твоей руки?

– Нет, милый, ты что? Мне нужно было знать только одно, любишь ли ты?

Я поднял её до своих губ, и мы слились в долгом поцелуе, который прервала мама Марины.

– Мы все вас ждем, стол накрыт, пора ужинать, – пригласила она.

Смутившись, мы посмотрели в её глаза, она поняла, что произошло между нами. Мамы они такие, без слов знают, что происходит с детьми, а разве может быть по-другому?

В гостиной нас встретили, настороженные взгляды всей семьи, огромный дубовый стол был сервирован на двенадцать персон. Еда нетронута, по-видимому, мероприятие было запланировано заранее, по договоренности с Мариниными родителями. Её папа сидел во главе стола и пристально и нехорошо смотрел на нас. Повисла долгая пауза, которую прервала Маринина мама, – Что встали, как истуканы, садитесь рядом с отцом. – В приказном тоне, сказала она.

Такое соседство меня, мало обрадовало. Дядя Леша налил водки, мужчинам включая меня и вино дамам. Тост был коротким. Он сказал, – Всё что ни делается, всё к лучшему!

Все выпили, даже Димка, выпил маленькую рюмочку винца. Напряжение сразу спало, все загремели вилками по тарелкам Ломоносовского фарфора из праздничного сервиза. Марина поддерживала, как могла, крепко держа мою руку под столом. Все в полголоса переговаривались, делясь впечатлениями от произошедших событий, не каждый же день просят руки дочери, сестры и прочее. Как-то само собой, я громко обратился к дяде Леше, подняв уже подобревшие глаза, он вопросительно смотрел на меня, – Послушайте, во всём, что произошло, есть моя вина, выпалил я. Все замерли, и смотрели на родителей, повисла пауза, которую, прервать опять пришлось мне, словами:

– Это моя вина, значит, теперь я должен просить руки Марины, – спросил или провозгласил я растеряно.

– Дядя Леша, после небольшой паузы ответил, – Во-первых, отказ, это решение моей дочери, во-вторых, ты ничего не должен, это её выбор. А должен ты, Валера, во-первых, своим родным, которые тебя вырастили, во-вторых, Родине отслужить два или три года в армии. Вот это ты должен. Если захочешь возобновить этот разговор, милости просим, но только после армии. – Громко произнёс он.

Маришка благодарно закивала отцу.

– Вот за это и давай выпьем, Валера, – весело добавил он.

Мама Марины смотрела на меня потеплевшими глазами. А у меня после всего пережитого, невольно потекли слезы, их никто не увидел, мужчины не плачут, а огорчаются. Маришка чуть не сломала мне пальцы, сильно сжав, не отпуская, она тоже очень переживала. Внутри всё запело, Маринины глаза восторженно манили меня, неведомо куда. После этого были тосты, песни, после танцев, посмотрев на время, я понял, домой поздно, похоже и не отпустят. В два часа ночи дядя Леша всем сказал, – Всем отбой, ребята по домам, – это касалось сестер, они жили отдельно от родителей.

– А вы дорогие, – и посмотрел на меня и Димку, – Маринка в кресло, а Димка с Валеркой на большую кровать. Возражения есть? Для порядка спросил он.

– Конечно, нет, – Ответили мы хором. Они переглянулся с мамой, и ушли.

Мгновенно, я понял суть, что впервые останусь с Мариной в одной комнате, обычно я спал в гостиной, на диване. Её семья владела тремя комнатами, большой гостиной, метров, тридцати пяти, детской метров двадцати и маленькой спальней родителей, она находилась в конце коридора, значит, родители будут далеко, пронеслось у меня в голове. Посмотрев на Маришку, мне всё стало ясно, она сияла, глаза блестели, щеки разрумянились, и понятно было, сегодня произойдет нечто. Перед сном, мы с дядей Лешей закурили у открытого окна, а Марина с мамой пошли стелить кровати.

– Ну что, Валерка, попал в передрягу? – спросил дядя Леша.

– Да, впервые такое со мной произошло. – Тихо ответил я.

– Да, тебе не позавидуешь, но главное, я увидел, как ты относишься к Марине. Не обижай её, она у меня последняя. Понял? – сказал он и внимательно посмотрел. Ответа не требовалось, всё было понятно без слов.

Марина позвала спать. Но спать ли, пронеслась в голове мысль?

Огромная двуспальная кровать занимала треть комнаты, на ней мог уместиться слон. Димка сопел на краю кровати, моё место у стенки, приятно пахло свежим бельем и её духами. Я быстро разделся и нырнул под одеяло, у Димки было свое. Маринина мама пожелала нам спокойной ночи и вышла из комнаты. Ночник создал таинственную полутьму. Маришка ушла куда-то, наверное, по своим женским делам, а я как партизан притаился и ждал, в тайне надеясь на близость. Послышался шорох, и она проскользнула в комнату, подойдя к Димке, что-то шепнула, и он быстро, перебрался на кресло, и сразу, засопев. Маришка бросила подушку в мою сторону и проскользнула под одеяло, обняла сзади и зашептала, – Ты не спишь, я знаю, противный. Волна страсти и томления накрыла с головой, она целовала лицо и губы, опускаясь всё ниже и ниже, от предвкушения я застонал. Она не останавливалась ни на шаг, двумя руками сняла трусы, не переставая, ласкать меня, не выдержав, я проскользнул, к ней под рубашку. Грудь стояла как две скалы с каменными сосками, ниже меня ждало разочарование, трусики на месте. Мне осталось их только снять, но меня отрезвил горячий Маришкин шепот, – Милый, сегодня невозможно. Она сказала так, что стало всё понятно, – У меня женские дела и без последствий нам не обойтись, так что милый давай это отложим. Впрочем, я смогу предложить тебе надеюсь, достойную замену предложила она. Её рука быстро опустилась ниже и нашла то, что искала. Маришка взяла всё в свои маленькие ладошки. Мне оставалось только получать удовольствие от её ласк, таких умелых, что захватывало дух. Внезапно начался оргазм, стон так и просился, закрыв рот рукой, чтобы не закричать от удовольствия я плавно перенесся в другое измерение. В это время Маришка, оседлав моё колено, резко и властно водила по нему лобком издавая стоны экстаза. Вдруг её тело на мгновение застыло, а затем всё повторилось, ещё и ещё. Давно потерян счёт наших побед, чем дальше, тем глубже и ярче они, становились, казалось, что этому не будет конца. В очередной раз мы застыли в экстазе, а дальше я ничего не помню, потому что мы просто заснули. Меня разбудило солнце и запах свежа сваренного кофе, Марина потрясающе выглядела и сияла как самовар к празднику.