Дорога чародейки

– Жизнь у меня такая, свинячья, – с притворным вздохом заявил лорд.

Мы позавтракали на полянке в полуверсте от кладбища, которое я хотела осмотреть, но когда я собралась идти по своим прямым обязанностям, Тайрен сообщил мне, что ему лучше вернуться в замок и все-таки встретиться с отцом. Мы попрощались, и у меня защемило сердце.

– Ты уж постарайся, хорошенько договаривайся, – прошептала я. – Я действительно не хочу войны, там убивают и магов, и лордов.

– Все будет хорошо, – чуть менее уверенно, чем мне бы хотелось, заверил меня Тайрен.

Кладбище оказалось спокойным и благодатным местом, но я принялась добросовестно обходить его, просканировав самые подозрительные могилки и запечатав их соответствующими заклинаниями. По мере обхода выяснилось, что дальний конец кладбища не имеет ограды, оно сливается с лесом и, должно быть, тянется вглубь еще не тронутого лесорубами ельника. Я брела по лесной подстилке, обивая носы ботинок о валежник, и непрерывно начитывала заклинание поиска нежити, которая любит такие нехоженые заросли неподалеку от погостов.

Свою невнимательность я могла оправдать только сосредоточенностью на колдовстве и мрачными мыслями о возможной гражданской войне, в которой я могу оказаться по разные стороны баррикад со своими знакомыми магами. Вот только ведьме, об которую я споткнулась, было все равно, почему я не смотрю под ноги. Взвизгнув, она отпрыгнула на добрую сажень, а разглядев, что это на нее наткнулось, она разразилась площадной бранью.

Это была самая натуральная ведьма, просто хрестоматийный экземпляр: седые космы выбивались из-под капюшона накидки, она была одета в лохмотья неопределенного цвета и обладала таким длинным и крючковатым носом, что ее можно было за него повесить на гвоздик у двери. И ягодкой на торте, нос венчала большая волосатая бородавка.

Фу.

– Куда прешь, кобыла безглазая? – рявкнула она на меня редкозубым ртом.

– Простите, бабушка, – извинилась я, прекратив невежливо пялиться на ведьму, и уставилась под ноги. Там обнаружился огромный белый гриб, который старуха срезала до того, как я нечаянно пнула ее. – Я заплутала.

Я подняла грибок и вежливо протянула его старушенции. Она цапнула его сухонькой лапкой и сунула в невесть откуда взявшуюся корзинку. В лукошке кроме грибов обнаружились мелкие цветы и листья папоротника. Должно быть, это местная травница, решила я. Сочтя инцидент исчерпанным, я собралась было идти, но старуха дернула меня за полу куртки.

– А что же такая молодая да пригожая девица бродит одна по лесу? – с подозрением поинтересовалась ведьма. – Да еще и в мужских портках, тьфу, срам-то какой.

– Это штаны, бабушка, – разъяснила я. – В юбке на лошади ездить неудобно.

– Совсем молодые девки стыд потеряли, – фырнула старуха. – Скоро косы поотрезают да будут гойсать с мужиками вровень, где ж такое видано-то. На вот, подарочек тебе, чтоб не забывала о девичьей чести.

И ведьма достала из кармана деревянный гребень.

– Не простой он, а заговоренный, чтоб коса росла на радость мужу. Мне-то уж ни к чему, а такой красавице красивая коса к лицу будет.

Мужа у меня не предвиделось, но гребень я взяла. Он был теплый на ощупь, отполированное дерево так и льнуло к коже, узор на рукояти был шероховатым, и в руке вещица лежала, как влитая.

– Спасибо, – с искренней теплотой поблагодарила я. – Какая прелесть.

– Причешись им на ночь, – посоветовала старуха улыбаясь во все десять зубов.

– Обязательно, – пообещала я и побрела обратно к Туману, привязанному у ограды кладбища. Такая милая старушка, а я-то ее ведьмой ругала. Беглый осмотр показал, что гребень действительно зачарован, что-то связанное с ростом и крепостью волос. У меня даже было искушение развязать тугой пучок на затылке, чтобы немедленно провести гребешком по волосам, но тут я набрела на подозрительную кочку, которая при сканировании «вторым зрением» оказалась чьей-то неглубокой могилой, и гребень был засунут глубоко в сумку и забыт.

В замок я вернулась к самому обеду. Только входя в обеденный зал я вспомнила, что сегодня приехал герцог Раумский, поэтому все замковые обитатели будут при параде, а мой наряд и с утра не отличался изысканностью, а после блужданий по лесу и нескольких часов колдовства я была измята, вымазана черт знает чем, а вдобавок еще и пропахла потом. Тщеславие требовало, чтобы я немедленно привела себя в порядок, но желудок утверждал, что имидж – ничто, а голод – все. Урчание в животе поставило точку в этом споре. Пусть герцог видит, что я не зря перевожу его харчи, а работаю в поте лица и прочих частей тела.

Мне не стоило беспокоиться. В зале герцога не было. Как только я уселась и принялась обгладывать запеченную куриную ножку, как в меня вцепилась Севила.

– Герцог приехал, да не один, и теперь он с какими-то шишками из столицы сейчас наверху, – сообщила она мне. – Решают, как вести военные действия. Старый регент умер, и теперь будет гражданская война.

– Не будет, – хмуро поправила я ее. – Совет еще не проголосовал, думаю, нам пока можно не бояться.

– Не бояться?! – Севила была близка к истерике. – Нас завербуют в армию и заставят убивать! Говорила мне мама не идти в Высшую Школу, и с шестью классами образования можно найти работу, зато недоучек в армию не берут.

– Берут, – утешила я. – Только уже ближе к концу войны, когда образованных магов поубивают.

– Кстати, – припомнила целительница. – Тебя просили зайти к герцогу в кабинет после обеда.

– Это еще зачем? – занервничала я. Может, герцог узнал про то, что я позволила призраку у обрыва завладеть телом единственного герцогского наследника и чуть не угробила его?

– Да просто побеседовать, он со всеми магами знакомится, когда приезжает в имение, – туманно объяснила меня Севила.

Я как-то потеряла аппетит. Без малейшего удовольствия я доела курицу с жареной картошкой, салат из овощей и кусок персикового пирога, после чего встала и направилась к себе в комнату. Все-таки перед личной беседой с возможным будущим королевским регентом лучше пригладить перышки.

В кувшине у туалетного столика еще была вода, поэтому я умылась, пригладила волосы и переоделась. У меня в багаже нашлось не слишком мятое шелковое платье, так что я выглядела вполне презентабельно. Я изловила в коридоре одного из слуг и попросила показать мне дорогу к герцогскому кабинету, поскольку мои успехи в ориентировании по замковой местности оставляли желать лучшего.

Кабинет был просторной комнатой с множеством книжных шкафов и массивным дорогущим столом из мореной древесины. Сам герцог сидел в кресле за столом. Я с любопытством разглядывала своего официального работодателя. Он не слишком походил на Тайрена, разве что линия губ и цвет глаз такой же, серый, переливчатый, но телосложением герцог больше напоминал борца, его нос явственно покосился в сторону после неудачно зажившего перелома, а по скуле бежал старый шрам, теряясь в седине на висках. Волосы Тайрен тоже унаследовал от матери, герцог обладал шевелюрой пепельного цвета, теперь изрядно покрытой серебристыми нитями.

– Здравствуйте, – я замешкалась. Мне стоит сделать книксен, раз уж я в платье? Или поклониться, как положено магам? Я растерянно исполнила некое па, являвшее нечто среднее между поклоном и реверансом, отчего герцог закашлялся, маскируя смешок.

– Я Айарта Глен, – представилась я. – Светлый маг.

– Я в курсе, госпожа Глен, – кивнул мне герцог. – Присаживайтесь, я хотел с вами побеседовать.

Я упала в кресло для посетителей и сложила руки на коленях, как примерная ученица. Герцог пугал меня до коликов. Он не был суровым или злым, но вокруг него витала густая аура власти, видная безо всяких сканирующих заклинаний. Этот человек решал судьбы государства и не позволял этому грузу ответственности сломить себя.

– Я предпочитаю лично знакомиться с магами, работающими на меня, и я узнал, что в моем штате пополнение. В ваших изящных ручках слишком много силы, чтобы можно было вас игнорировать, верно? – герцог улыбнулся. Кажется, он настроен доброжелательно.

– Не совсем, ваше сиятельство, – поправила я. – Я всего лишь светлый маг, я занимаюсь очищением, освящением и запечатыванием мест силы.

– Но ваш учитель рекомендовал вас как специалиста по поисковым заклятиям и выявлению сверхъестественного влияния, – герцог опустил глаза на лежащие перед ним бумаги, среди которых, очевидно, было и мое письмо.

– Да, мои природные таланты позволили мне хорошо проявить себя в этой области, – уклончиво промямлила я. – Но после Школы я не намеревалась слишком часто прибегать к этим способностям.

– Почему же? – полюбопытствовал герцог.

– Я хотела работать на земле в своем имении «Цвет вероники», оно недалеко от Крестополя. Я изучала лечебную магию, ветеринарную, агрочары и погодные заклинания, чтобы способствовать процветанию… – мой голос сорвался на писк, мне пришлось кашлянуть, чтобы продолжить. – Но недавно мой брат продал землю и дом, поэтому я стала искать работу в качестве сельского мага.

Герцог прожег меня испытующим взглядом.

– В своем имении?

Проклятье! Проклятье, проклятье, проклятье! Я опять оговорилась. Герцог – это не Кипар Белый, который только по-отечески пожурит и посоветует быть реалистичней в своих желаниях, Раумский может и в Совет доложить.

– Я имела в виду, имение моей семьи, оно принадлежало моим родителям, а после их гибели его унаследовал мой брат Шантель, – затараторила я. – Конечно, я не могла подразумевать, что владею землей вопреки Запрету.

– Славно, славно, – не убежденным тоном произнес Бьюк Раумский. – Я рад, что вы не из тех магов-бунтовщиков, которые требуют отмены Запретов, принятия магов на государственные посты и прочего. Они порой приносят нам большие неприятности. Я на секунду засомневался, не увидев на вас знака принадлежности к чародеям.

Мои руки взметнулись к горлу. Неужели я стянула медальон вместе с рубашкой? Нет, вот же он. Я за шнурок вытянула «змеиный глаз» из-за шиворота и чуть было не ткнула им в лицо герцогу.

– Я выполняю Запреты, – отрывисто и зло заявила я. – Я не считаю, что все они справедливы, но я не участвую в терактах, устроенных бунтовщиками, потому что такими мерами Запретов только больше станет. Я не нарушаю законы и работаю на совесть, можете это проверить в любое время.

– Я и не думал вас обидеть, – примиряюще поднял руки герцог. – Но вы живете и работаете в тесном контакте с моим сыном, и я хотел быть уверен, в вашей лояльности. Особенно в наше неспокойное время.

– Лорд Тайрен может рассчитывать на мою помощь и поддержку в любое время, – как-то слишком горячо произнесла я и прикусила язык. Идиотка! Мне следовало сказать, что я поддерживаю самого герцога, а не его сына. Мои слова прозвучали так…

– Я надеюсь, что это так, – кивнул герцог, словно и не заметив двусмысленности моих слов. Как же, от старого политикана не ускользнет ничего, ни мои слова, ни интонация, с которой они произнесены. А все из-за моих глупых размышлений о поцелуях и герцогинях. Да провались все пропадом, дайте несчастной магичке каплю свободы хотя бы в мыслях!

Глава 8

Все четыре дня до возвращения Тайрена я избегала герцога всеми возможными силами после всей той чуши, которую я наговорила ему. Если бы это было собеседование при приеме на работу, то мне пришлось бы искать другую вакансию. Я начала завтракать ни свет ни заря вместе со слугами на кухне, а потом уезжала на весь день. За эти несколько дней я натерла седлом мозоли в таких местах, о которых обычно не задумываешься, пока там все в порядке. Зато на подведомственном мне участке воцарился мир и покой.

Я съездила к тому таинственному колодцу, к которому когда-то провожал меня Тайрен. Смелый маг отправился бы туда безлунной ночью и подкараулил девочку-призрака, а может даже смог бы изловить эту невидаль. Я была магом умным, поэтому к жуткому колодцу явилась на утро после такой ночи, увешанная амулетами.

Битых два часа я искала следы нежити, покрывшись дюжиной царапин от зарослей малины, сквозь которые мне пришлось продираться. Еще полдня расспрашивала очевидцев, которых сначала требовалось догнать. Выяснилось, что без успокаивающего крестьян присутствия Севилы, деревенские жители не спешили идти на контакт с малознакомой колдуньей. Я привыкла к недоверию, но теперь от меня откровенно шарахались. Двое сказались немыми. Так и сказали:

– А я, того, немой я. С рождения.

Одна девушка убежала с визгом, уронив ведра с водой мне под ноги. А старухи, пугалами сидящие на лавках перед домами, были малоинформативны.

Но кое-какие сведения я получила, и если верить селянам, то злобный черноволосый дух уже забрал половину деревни, в основном знакомых чьих-то знакомых, а тот, кто заглядывал в колодец, умирал через семь дней. Местная ребятня, разумеется, хоть по разику, но заглянула в смертельный колодец и выглядела живее всех живых, но у каждого пойманного мной ребенка был знакомый, чей брат умер из-за колодца. Я на всякий случай провела обряд запечатывания, но по моему экспертному мнению, самое страшное, что водилось на дне колодца – это лягушки, чье заунывное квакание эхо причудливо преображало в потусторонние стоны и вопли.

На следующий день на выезде из герцогского замка меня перехватил гонец из Семи Ключей, совсем юный паренек на лошадке с лохматой шкурой, которая по виду больше годилась для водовозной телеги, чем для многочасовых скачек по срочным поручениям. Паренек цепким взглядом обшарил мою грудь, но интересовали его не мои скромные прелести, а «змеиный глаз» на шнурке. Удостоверившись в моей волшебности, гонец протянул мне конверт.

– Госпожа чародейка, срочное письмо от знахаря Вернома из города. У них какая-то беда приключилась, требуется подмога.

Я сломала печать и пробежала глазами по скачущим строчкам. Почерк свидетельствовал об авторстве письма лучше любых печатей, только у целителей он настолько неразборчивый. Шевеля губами и наморщив лоб, я по слогам, как малограмотная, прочла записку. В Семи Ключах произошло убийство, и мастеру Верному требовался светлый маг, чтобы затереть эманации насилия и изгнать возможное привидение жертвы.

– Я разберусь, – кивнула я гонцу. – Можешь сходить на кухню и перекусить перед обратной дорогой.

Паренек просиял, как начищенный пятак, и направился к входу для слуг, а я развернула Тумана к Семи Ключам.

Туман, очевидно, знал дорогу лучше меня, поэтому я отпустила поводья, позволив ему бодро рысить по его собственному усмотрению. Таким темпом мы доберемся до Семи Ключей еще до полудня. Может быть, мне удастся побыстрее разобраться с этим делом в городе, и останется время окунуться в горячий источник. Или стоит заночевать в городе, а завтра устроить себе выходной? Увы, у меня в кармане печально позвякивал десяток монет, а без туго набитого кошелька в месте, живущем за счет туристов-толстосумов, делать нечего.

Севила рассказывала мне, что источник Белой Девы посещали девушки, которые хотели выйти замуж. Целебные воды ключа делали кожу нежной, шелковой, способствовали сбросу лишнего объема с талии и бедер, а грудь, наоборот, после купания увеличивалась. Этот феномен стоило бы изучить поближе. Исключительно с научной точки зрения.

В городке царила привычная для этого места суета. Пожалуй, Вышеград был пошумнее, но в яркости и пестроте он однозначно проигрывал. Приезжие соревновались друг с другом в вычурности нарядов, в глазах рябило от разноцветных вывесок забегаловок и магазинчиков, полосатых шатров торговых палаток и мелькающих тут и там в толпе цветастых шалей и юбок уличных гадалок и вытертых лохмотьев попрошаек.

Мне пришлось спешиться и оставить коня у платной коновязи, где я разжилась сведениями о том, где мне найти мастера Вернома, и здоровенной лепешкой с овечьим сыром от проходящей мимо торговки. Жуя на ходу, я направилась в указанном направлении, вертя головой и разглядывая все вокруг. За несколько недель в «Златогорном» я привыкла к сельской неспешности и умиротворенности, поэтому гам и мельтешение погрузили меня в своего рода транс.

Пока я разглядывала многослойное и пышное, как торт с кремовыми завитушками, одеяние какой-то знатной дамы, шествовавшей с целым кортежем из слуг и компаньонок, в меня врезался зазывала харчевни. Он повернулся ко мне со зверской рожей, собираясь наорать на растяпу, но заметив знак чародейства, так и прыснул с моего пути. Я погладила медальон кончиком пальца, как зверька. Хоть какая-то от него польза.

Дом мага я заметила издалека. Он сильно выбивался из городской эстетики, представляя собой небольшую, всего в три этажа, башенку с высоченным шпилем, на котором развевался флажок с изображением «змеиного глаза». Дворик вместо клумб или огорода был усажен травами, многие из которых я узнала, но некоторые поставили меня в затруднительное положение. Я же сдала травоведение на отлично, мне следовало бы помнить все растущие в нашем королевстве целебные растения. Но вот этот цветок с мохнатым стебельком упорно не поддавался идентификации. И те широкие листья с фиолетовыми прожилками вспоминались с трудом. Кажется, я видела нечто похожее в школьном травнике, и если память меня не подводит, то растет это заморское чудо только в пустынях.

– Любуетесь моей коллекцией? – прозвучал надо мной голос с легким старческим дребезжанием.

– Целитель Верном, – опознала я мага, и с удивлением уставилась на его наряд. Мантия лилового цвета на волшебнике смотрелась уже достаточно экстравагантно, но кто-то решил, что кулона с символом чародейства будет недостаточно для обозначения профессии обладателя этой одежды, поэтому расшил всю одежду мага серебряными звездами и полумесяцами, а остроконечную шляпу покрывали таинственные руны. «Древние руны» я тоже помнила неплохо, поэтому без труда прочла то, что сообщала всем шляпа: «Котел с крышкой», «одиннадцать слонят», «новая нога» и «не принимать внутрь».

– Не обращайте внимания, – маг зашелся кудахчущим смехом. – Это все показуха для туристов. Им недостаточно простого умения колдовать, для большинства маг – это тот, кто выглядит, как маг. Поэтому приходится использовать всю эту бутафорию, из-за которой я сам себя иногда считаю шарлатаном.

– Я сталкивалась с тем же отношением у селян, – сочувственно покивала головой я. – Они охотней верят бабкам-шептуньям, потому что те выглядят более загадочными, чем дипломированный специалист. Как будто отсутствие зубов и несколько волосатых бородавок на лице автоматически даруют некое сакральное знание.

– Кхм, – выразился старый маг, почесывая собственную бородавку с торчащим из нее длинным седым волоском. Я смущенно перевела взгляд на разнотравье под ногами.

– Может быть, пойдем на место убийства, – сменила тему я. Убийство – всегда отличный повод избежать нежелательного разговора.

– Да-да, нам стоит поспешить, – целитель бодро засеменил к калитке. Носы его туфель, как я заметила, были длинными и закрученными. Кажется, старику просто нравилось притворяться волшебником. Тот факт, что он им и являлся, нисколько не мешал ему играть свою роль.

Преступление было совершено в одной из купален, и уже столпилась изрядная очередь из страждущих окунуться в источник. Парочка стражников успешно отгоняла толпу, кроме одного типа в черном, который стоял за их спинами и кого-то поджидал. Когда он обернулся, мое сердце екнуло. Я его знала.

Выпускник факультета Некротехнологий Высшей Школы магии, некромант Атен Данский. Он по-прежнему выглядел так, словно только что сошел со сцены после блестящего выступления, а теперь ждет оваций, визгов фанаток и охапок цветов. Небрежно спадающая на глаза челка была уложена в безупречное подобие беспорядка, «змеиный глаз» сиял на отутюженной рубашке цвета предгрозового неба, а в глазах сквозила томная усталость от сует этого несовершенного мира. Как всегда, высший класс.

– Магистр Верном, уделите мне минуту, – потребовал Атен, шагнув вперед и даже не скользнув по мне взглядом. В этом тоже не было ничего нового. Я была невидимкой для парней вроде Данского.

Интересно, а Тайрен бы меня заметил, если бы мы познакомились при других обстоятельствах?

Это была в крайней степени странная мысль. Во-первых, с чего я решила, что Тайрен меня замечает в обстоятельствах нынешних? А во-вторых, почему я вообще подумала о нем? Ох, сфокусируйся, Айта, тут убийство, некромант и твои должностные обязанности, не время думать о Тайрене. Хотя он выглядел таким встревоженным, когда уезжал, все ли у него в порядке?

– Я настаиваю! – разгоряченно выпалил Атен. Кажется, я пропустила начало спора.

– Молодой человек, на допрос тела жертвы требуется разрешение от городского управляющего или от самого герцога, а до тех пор я не имею права… – попытался объяснить Верном.

– У меня есть разрешение от командира городской стражи, этого недостаточно? – не отступал Атен.

Теперь все прояснилось. Некромант хотел поднять труп убитой и допросить его, а Верном, как и многие пожилые маги, с предубеждением относился к темным сторонам магического искусства. И поскольку именно мастер-целитель был главным магом города, Атена отослали к нему.

– Я бы не хотела обрядом очищения стереть какие-то важные улики, – подала я голос. Атен обернулся ко мне, заметил знак на моей груди и одарил меня сияющей улыбкой. Полгода назад я бы растаяла, как снежок в духовом шкафу, а теперь испытала только раздражение. Значит, пока я была не нужна, меня можно было игнорировать?

– Вам, молодежи, лишь бы поиграть с неведомыми силами, – рассердился знахарь. – Это обычное убийство, стража и без темных ритуалов разберется с ним, а наше дело – не допустить последствий этого злодеяния.

– Некромантия совершенно безопасна, – увещевал Атен. – Я уже проводил этот ритуал и не раз.

– А я знаю, как блокировать проникновение злых и опасных духов с той стороны, – поддержала я. – И мне будет спокойней, если мы поймаем убийцу. Все-таки я тоже женщина, и если в городе орудует маньяк, то я бы хотела остановить его пока сама не стала его жертвой.

Верном сдался. Он без восторга отвел нас в городской морг, куда отнесли тело убитой. В покойницкой было холодно стараниями шамана, поэтому летняя жара не могла добраться до тел. Но запах там все равно стоял тяжелый и неприятный.

Атену выделили просторное помещение для ритуала. Насколько я знала, сошел бы любой чулан, но требовалось много места, чтобы разместить всех желающих поприсутствовать. Среди зрителей был командир стражи, городской коронер, шаман-погодник, который просто хотел поглазеть на редкое зрелище, и Верном, зорким глазом следивший за каждым движением некроманта, неодобрительно морщась. Старый волшебник настоял на том, чтобы я поставила защитный полог третьей степени. Эта мера предосторожности показалась мне излишней, защита такого уровня обычно использовалась при вызове сильных демонов для военных нужд, но спорить я не стала.

Я начертила пентаграмму, сориентировав ее с востока на запад, расставила свечи и встала в центре круга. Заклинание было долгим, и зрители уже зевали, когда я, наконец, рассеяла по четырем сторонам света порошок, в состав которого входил растертый в пыль изумруд. Ничего, утешила я свою взвывшую жадность, спишу в конце месяца на производственные траты и потребую с Тайрена возмещение.

Полог был установлен. Если бы я включила «второе зрение», то увидела бы перламутровую полусферу, накрывшую большую часть комнаты. Теперь ничто сверхъестественное не могло войти или выйти за пределы пентаграммы. Я кивнула Атену и тот принялся за свое колдовство. Признаться, мне тоже было любопытно понаблюдать за некромагическим ритуалом.

Он оказался… очень куцым. Мой бывший сокурсник достал обычную мензурку, полдюжины склянок со странно шевелящимся содержимым и металлический амулет с нечитаемой руной. Капнул из одной бутылочки, из другой, щедро плеснул из третьей, пробормотал магическую формулу и опустил амулет сначала в мензурку, а затем на лоб женского трупа. Вот вам и все таинство магии смерти. Я оказалась разочарована.

Но оказалось, что все только начинается. Мертвец медленно сел, и я сдержала свой рефлекс развеять заклинание, удерживающее дух в неживом теле. Женщина выпрямилась и простыня, накрывавшая ее тело, спала, позволяя увидеть обнаженное голубовато-белое тело со страшными ранами на груди.

У меня сжалось что-то под ребрами, меня начало подташнивать. Может, старый целитель в чем и прав, некроманты вмешиваются в те области бытия, где не место человеку. Или я просто суеверна? А может, дело в открытых ранах. Почему ей не дадут прикрыться?

– Назови свое имя, – тяжелым и властным тоном произнес Атен. Покойница открыла глаза, светящиеся неземным, чуждым светом.

– Мое имя Ашара Оникс, – и голос был нечеловеческим, от этих звуков у меня встал дыбом каждый волосок на теле. Какое счастье, что я оказалась непригодна для изучения темной магии, у меня никаких нервов не хватило бы иметь дело с нежитью на постоянной основе.