На палубе с букетом марипосы

И, будто дожидаясь торжественной музыки, только после её начала, «Зимний пик» неторопливо отошёл от берегов. Кораблю махали все: служащие порта, знакомые Лики, мимо проходящие люди, но сильнее всех – Мартина и Эрнест.

Женщина провожала корабль долгим взглядом сожаления и тоски. Она знала, куда плывёт дочь, но не могла даже предположить, каково будет ей после того, как она раскроет самую главную тайну отца. Страшную загадку Атлантических вод. То, с чем она ровно так же, как и Фридрих когда-то, просто не сможет жить…

Часть IV. На корабле в тысяча девятьсот шестьдесят пятом

– Девятнадцатое января тысяча девятьсот шестьдесят пятого года. Шестнадцать часов тридцать шесть минут. Входим в зону между Фарерскими островами. – Старший штурман судна по имени Омар Халим сунул рацию в карман и, чрезвычайно довольный собой, постучался в рулевую рубку. – Мисс Мельтц!

– Мы плывём отдыхать, – напомнила Лика, не отрывая взгляда от карты, которую специально положила перед глазами. – Можно и не так официально, мистер Халим.

– Зарплата плачена, а значит, будем по-хорошему. – Кивнул мужчина и, приподняв фуражку, пригладил пышные чёрные кудри. – Скоро будем употреблять.

Словом «употребление» штурман называл любой приём пищи, будь то завтрак, обед, полдник или ужин.

– Тёплый салат с мясом… Жду не дождусь, – мечтательно произнесла Лика. – Какие-то ещё новости?

– По маршруту между Фарерами плывёт ещё одно судно.

– Всего одно?

– А кто знает. Алан доложил. Вас не сменить? – штурман покосился на бледные от напряжения руки девушки, почти не отнимающиеся от штурвала с момента выхода в море.

– Пройдёт двенадцать часов – пожалуйста. – Учтиво произнесла Лика. Она неизменно следовала давно устаревшему правилу: капитан может попросить подмену в лице старшего штурмана после двенадцати часов нахождения за штурвалом. Добавила уже тише: – Не переживайте, мистер Халим. Лучше узнайте, что там за корабль.

– «Покаяние Первого». Небольшое судёнышко, под руководством, как выразились, самой первой женщины морей – Аннет Шет (* – отсылка на Анну Щетинину – первую женщину-капитана). Будем сближаться?

– Было бы интересно. Однако не хочу вопросов. – Призналась Лика. – Свидимся в порту Пироволла, если получится.

– Понял.

– Сходите проведайте жену, Омар. Вы блестяще ответственны. Благодарю! И отпускаю насладиться путешествием.

– Что вы, – штурман покраснел от смущения. – Вас надо благодарить! Первый день за штурвалом, а все сыты, при деле и плывут купаться в океане, едва отпраздновав Новый год.

Лика подавила желание заявить, сколько на самом деле дней управляет кораблём, списав всё на то, что мистер Халим просто неверно выразился. Вместо этого сказала:

– Я ужасно ценю эти слова. Но боюсь, как бы ваша жена не заскучала на судне. У нас ведь не туристический пароход. Ни тенниса тебе, ни бассейна, из развлечений – только объятия океана и крики чаек в качестве музыкального сопровождения.

– Она уже нашла себе подруг среди жён других моряков. И хочет познакомиться с вами. Добро?

– Можно, – кивнула Лика. – Тогда, как соберёмся для трапезы, я сделаю паузу и поприветствую всех лично.

– Вы – золото. – Восхищённо прошептал штурман и покинул рубку, не сводя с капитана горящих глаз.

Лика усмехнулась про себя: «Золото? Приятно. Но точно не про меня. Я и от червивого яблока черенка не оставлю».

И вновь обратила взор на бескрайнее, похожее на расплескавшиеся чернила, море.

К семи часам Лика, отдав управление старшему штурману, спустилась в камбуз. Под её глазами залегли тени, ноги затекли, а руки покрылись мозолями – ввиду повышенной потливости ладоней, Лика часто игнорировала перчатки, в чём себя, конечно, упрекала, но безуспешно. Она молча и тихо, как привидение, миновала стол, за которым уже собралась вся команда, и опустилась в кресло во главе. Все взгляды тут же устремились на неё.

– Добро пожаловать на «Зимний пик». – Ровным голосом произнесла девушка. – Я не присутствовала на обеде, поэтому обращаюсь ко всем вам сейчас. Благодарю за поддержку и желание разделить со мной этот рейс. Я надеюсь, Куба вам запомнится. – Не дожидаясь отклика, добавила: – Теперь приступим к ужину.

Все присутствующие за столом захлопали в честь нового капитана и уткнулись в тарелки с тёплым салатом, баклажанами и грибным риетом. Некоторые женщины с восхищением смотрели на Лику, втайне ожидая, что она прервётся во время еды и заведёт какой-нибудь светский разговор, но девушка за весь ужин так и не подняла глаз от своего блюда, хотя чувствовала, что на неё смотрят.

– Пива? – предложили откуда-то справа. Лика покачала головой:

– Нет, спасибо.

– Вишнёвого.

– Не хочется.

– Мисс, расскажите пожалуйста, как вы стали капитаном? – набралась смелости женщина с чёрными локонами, облачённая в роскошное платье. «Такие не в камбузе должны есть, а на пышных перинах», – подумала Лика. Ответила:

– Выучилась. Поднялась по должностям. Как ваше имя? – спросила, про себя отметив, что к ней по имени, напротив, не обратились.

– Жанна. Жанна Фолл. А вас, простите, я не припомню по фамилии… – женщина немного смутилась, но Лика поспешила её успокоить:

– Мы толком не знакомы, о чём речь. Я – Лика Мельтц. С кем вы путешествуете?

Жанна ахнула. Вилка из её дрожащих рук выпала на пол с характерным стуком. Женщина тут же нырнула под стол и, поднимая прибор, ужасно раскраснелась. Уже тихо ответила:

– С мужем. Мистер Омар Халим.

В дальнейший разговор вклинились другие женщины. Почти каждая хотела рассказать Лике о том, кто она такая, где была и познакомить со своими детьми, за исключением жены кока, приближающуюся к шестидесяти годам и Жанны, которая предпочла отмолчаться на эту тему.

– Приятно познакомиться, – учтиво произнесла Лика после, наверное, десятого услышанного имени. – Как вам наш скромный ужин?

– Лучше ничего не ела!

– Такие мягкие баклажаны…

– А соус…

– Теперь я вынуждена вас оставить. – Лика улыбнулась и отодвинула тарелку. – Пора возвращаться к обязанностям. В гавань Пироволла прибудем около десяти часов вечера. Простоим до четырёх утра. Заранее попрошу за это время не покидать судно. – И, поднявшись со своего места, совершенно обыденным движением собрала свою и ещё десяток соседних тарелок и бокалов и положила их в корыто. – Увидимся. Приятного вам вечера.

За спиной новоявленного капитана тут же раздался шёпот. И, даже когда за девушкой захлопнулась дверь, он всё равно долетал до её ушей. Лика, фыркнув, прибавила шагу, не желая слышать, как её обсуждают.

Она влетела в свою каюту и, заперев изнутри дверь, плюхнулась на койку. Достала из сумки баночку с мазью, окунула в неё пальцы и растёрла субстанцию между ладоней. Мозоли ныли, но эта боль была приятной и привычной и напоминала Лике о том, что жизнь вновь повернула в нужное русло.

Девушка счастливо вздохнула. Провела рукой по лицу: оно почему-то горело. Борясь с усталостью, сняла китель, а затем расстегнула рубашку.

– На сегодня штурвал оставлен, – пробормотала Лика. – Можно обмыться.

Сославшись на то, что лить горячую воду для быстрого душа не очень экономно, Лика решила воспользоваться только холодной. Кусок мыла, завёрнутый в пергаментную бумагу, пах для неё вкуснее всего на белом свете. Завершила купание Лика уже когда пальцы ног начали неметь, а тело – не просто дрожать, а колотиться от холода.

После душа она завернулась в большое полотенце и сбросила рубашку в таз с остатками мыльной воды. Хорошенько простирала, и только собиралась развесить, как в дверь каюты постучали.

Лика тихо выругалась и, крикнув дежурное «Минуту!», обтёрлась, оделась и вновь смазала руки. Не желая, чтобы кто-то становился свидетелем её банных процедур, она выскользнула наружу сама и чуть нос к носу не впечаталась в помощника штурмана, щуплого парня с пучком светлых волос по имени Алан.

– Извините за беспокойство, мисс Мельтц. – Начал он издалека. – Не хотел тревожить.

– Всё в порядке, – кивнула Лика. – Что у вас случилось?

– Какой-то корабль подаёт сигнал на сближение. Со стороны Фарер.

– За штурвалом Омар?

– Да. Но решил оповестить вас в первую очередь.

– Это похвально, – Лика закрыла за собой каюту и, на ходу собирая мокрые волосы в косу, двинулась к рулевой рубке. – У меня сегодня день знакомств с женщинами, однозначно. – Она сделала ладони козырьком и удивлённо прошептала: – Вот это судно она себе ухватила!

На горизонте виднелся большой чёрный корабль, а его огни в январском сумраке горели так ярко, будто хотели осветить всю водную гладь вплоть до «Зимнего пика».

– Швартоваться планирует? – спросила Лика, влетая в рубку. – Как думаете?

Омар удивлённо обернулся.

– Нужно разрешение, – сказал он, бросая взгляд на машинный телеграф.

– Все документы у меня присутствуют, – успокоила штурмана Лика. – А вот у них – неизвестно, как с этим обстоят дела.

– Боже упаси, это же «Покаяние». У Аннет никогда ничего не бывает упущено!

– Слабый аргумент, – девушка похлопала по карманам кителя в поисках рации. Отыскала прибор, включила его и, нажав на тангенту, чётко проговорила: – Судно дальнего плавания «Зимний пик». Капитан Лика Мельтц. Слышно?

– Слышно, – прошипела рация. – Судно… Капитан …них.

– Вас плохо слышно. Однако нами получен сигнал на сближение.

– Верно. Даёте добро на швартовку?

– Нужны корабельные документы. – Лика сама удивилась, с какой уверенностью это сказала. Сама мысль о том, что на соседнем корабле стоит первая женщина-капитан в истории судовождения, приводила её в лёгкий ужас. И заставляла – признать было стыдно – волноваться. – Имеются?

– Имеются. Сближаемся? – нетерпеливо пропыхтела рация.

– Цель сближения? – не сдавалась девушка. Про себя подумала: «Она, как меня увидит, сразу захочет за борт выкинуть».

– Познакомиться, мисс Мельтц. – В голосе собеседника послышались нотки недовольства. – Не считаете поводом?

– Не считаю. Но разрешение даю. Предоставьте сведения.

Следующую минуту капитаны обменивались необходимой информацией для швартования, а затем Лика, переняв штурвал, отдала указания штурману. Рация забарахлила. Девушка встряхнула прибор и проговорила:

– Слушаю инструкции.

«Зимний пик» засуетился, подготавливаясь к швартовке. Лика, вцепившись в штурвал одной рукой, второй не отнимала рацию ото рта и передавала все указания капитана «Покаяния» команде. Её сердце билось быстрее, чем когда-либо. Сейчас самое главное – показать себя и свой корабль в лучшем свете. С остальным можно разобраться потом.

– Мистер Омар Халим, – сказала девушка в рацию. – Подойдите в рулевую рубку.

– Принято. – Гаркнула рация. Старший штурман, вытирая пот со лба, протиснулся в дверь. – Будут рекомендации?

– Проследите, пожалуйста, чтобы на палубе построилась команда, а все остальные находились в каютах вплоть до окончания нашей с Аннет беседы. Ни к чему терять репутацию. И помните об официальной цели рейса – торговля в Сантьяго.

– Будет сделано, – кивнул Омар и скрылся. Лика напряжённо прокашлялась и проговорила:

– Захожу на курс швартовки. – И, закрепив рацию на поясе, положила на штурвал обе ладони, едва переставшие болеть после двенадцати часов управления кораблём. – Уточните скорость.

Рация прошуршала в ответ. Лика кивнула сама себе и продолжила манёвр. Привычным движением она поднесла руку к виску, чтобы поправить фуражку, и тут же захотела пожурить саму себя: головной убор был благополучно забыт в каюте.

«Как же я опозорюсь, появившись без главного атрибута капитана», – подумала девушка и крикнула:

– Начинаю постепенное сближение!

– Принято. Не меняйте курс.

Лике захотелось фыркнуть. Однако, решив не умничать, она смолчала и налегла на штурвал с большей силой. «Зимний пик» подчинился ей плавно и быстро.

– Заводка швартовов через три… Две… Одну… Поехали! – скомандовал старший штурман снаружи рубки. – Подавайте носовой продольный!

Лика медленно выдохнула. Намазанные руки некстати заскользили по поверхности штурвала. Она раздражённо обтёрла их о штаны и сосредоточилась на маневрировании.

– Носовой продольный! Мисс Мельтц, поджимайте корму.

– Ясно, – отозвалась девушка и принялась осторожно, выверенно рулить. «Покаяние Первого» мелькнуло перед глазами. – Ну, здравствуй, судёнышко.

– Кормовые продольные!

– Рано! – крикнула Лика. – Ещё полметра до контрольной точки. – И, нахмурившись, в следующую минуту поджала корму своего корабля идеально к соседнему. – Заводите швартовы.

Процедура была закончена. Лика навалилась лбом на штурвал, но быстро взяла себя в руки и, отряхнувшись, покинула рулевую рубку. На палубе стояла вся команда, и, не без гордости отметила Лика, больше, как она и просила, никого не наблюдалось.

«Покаяние Первого» оказалось почти на треть выше «Пика», но Лика, виду не подав, что её немного уязвил этот факт, гордо подняла голову и окинула взглядом людей, выглядывающих из-за борта чужого корабля, как привидения. Их было почти вдвое меньше, чем на её судне.

– Приветствую. – Поздоровалась девушка, пытаясь высмотреть среди команды капитана. – Меня зовут Лика Мельтц. Я руковожу кораблём дальнего плавания «Зимний пик».

– Серебряным или без масти? – раздалось откуда-то сверху вместо приветствия.

– Разве так важно?

– Простое любопытство. – Настойчивый, но мягкий голос стал приближаться. – Приветствую в ответ. Моё имя – Лаберий Ийних. Под моим руководством судно дальнего плавания, именуемое «Гринч».

Лика застыла на месте, искренне желая провалиться сквозь землю. Ей показалось, что она покрылась краской вплоть до кончиков ушей. Но в следующий миг пришло озарение – напротив, на соседнем корабле, мужчина, и последнее, что она может ему позволить – это уронить её авторитет. В голове сразу пронеслась фраза, которую она слышала десятки раз на протяжении своего пути в морском деле: «Женщина на корабле не в почёте». Поэтому, тяжело сглотнув, Лика выдохнула и уверенным голосом ответила:

– Приятно познакомиться, мистер Ийних. Может, вы выйдете из тени, чтобы мы могли поприветствовать друг друга лично? Уже темно, а вашего корабельного освещения недостаточно, чтобы я могла хотя бы разглядеть ваше лицо.

Омар Халим, стоящий по правую руку от Лики, ойкнул и стушевался. Прикидывая, насколько сильно он подставил своего капитана, ошибившись, он нервно переступил с ноги на ногу. Лика положила ладонь штурману на ребро, тем самым призывая успокоиться.

– Как будет угодно, – Лаберий хмыкнул и шёпотом обратился к ближестоящему члену команды, скорее всего, прося включить дополнительный свет. Палуба «Гринча» озарилась тёплым розовым свечением. Капитан сделал шаг вперёд. – Так вам удобнее?

Лика перевела смелый взгляд на мужчину. Он был молод, с тяжёлыми чертами лица и небольшой горбинкой на носу. Чёрные вьющиеся волосы спускались ему на уши и шею, частично скрываясь под капитанской фуражкой. Девушка спрятала руки за спину, впиваясь ногтями в ладони, лишь бы не выдать своего стыда. Уж лучше бы сама Аннет Шет увидела её без капитанского головного убора!

Лаберий заговорил, и каждое его слово звенело в голове Лики похоронным колоколом:

– Теперь, с вашего позволения, я бы хотел пригласить вашу команду на скромный ужин на корабле «Гринч». Мисс Мельтц, вы – капитан судна, правильно помню?

«Я же представилась ещё по рации! – униженно подумала Лика. – Он просто подначивает меня».

– Да. – Ответила она, изо всех сил желая, чтобы фуражка материализовалась на её мокрых волосах сию же секунду.

– Тогда решение за вами.

– Позвольте спросить, а каков повод для такого приглашения?

– Познакомиться, мисс Мельтц. – Повторил Лаберий. – Я приобрёл это судно чуть больше месяца назад, и за это время ни один корабль не дал мне разрешение на швартовку. Вы же проявили вежливость и согласились.

– Я не спросила ваших документов, – напомнила Лика. – Вдруг, ваше судно незаконно находится в этих водах? – И тут же в памяти всплыл разговор с Эрнестом: друг в конце декабря упоминал, что «Гринч» готовится к отплытию из их порта, а значит, все документы были в порядке. – Впрочем, я поспешила. Наслышана о вашем корабле.

– Разве? – удивился мужчина. – Но, в таком случае, смею ли я надеяться, что вы примете моё предложение?

– Омар Халим остаётся на управлении судном. И также следит за каютами. – С улыбкой, от неискренности которой тут же заболели скулы, произнесла девушка. – Остальные члены команды имеют право на перемещение. Подготовьте грузовые стрелы.

– Блеск! – Лаберий хлопнул в ладони. – Грузовые стрелы, вынуть!

Пока команда готовилась к переходу на соседнее судно, Лика метнулась в свою каюту и, быстро промокнув волосы, завернула их в пучок и нацепила сверху фуражку. Вышла на палубу уже более уверенной походкой, и тут же сказала:

– Мистер Ийних, благодарю за приглашение. Я бы хотела также проявить гостеприимство и предложить вам сливовой настойки к столу.

– Буду не против, – ответил Лаберий как-то слишком открыто и просто, отчего Лика смутилась. – Остальное обсудим в камбузе. – И скрылся в недрах «Гринча», по пути раздавая указания.

Едва ступив на палубу чужого корабля, Лика почувствовала, будто её оторвали от дома. Она приподняла подбородок и расправила плечи, стараясь скрыть, что ей слегка не по себе, и двинулась за штурманом команды Лаберия в камбуз.

«Гринч» оказался просторным и мрачным во своём величии судном. Каждый шаг по палубе отзывался эхом, каждый сантиметр её скрипел, и отовсюду нестерпимо тянуло запахом тины. Лика запнулась на ровном месте, засмотревшись на старомодное обрамление кормы, и штурман, заметивший это, тут же спросил:

– Всё в порядке?

– В полном. – Заверила его девушка. – Осматриваюсь.

– Сам ещё не всё разглядел, – усмехнулся парень. – Месяц по этой палубе ковыляю, не больше.

– Первый рейс?

– В жизни – нет, конечно. Но на этом корабле как раз.

– Мистер Ийних недавно вступил в роль капитана?

– Как вам сказать… Купил корабль он месяц назад. И собрал команду примерно в это же время. Мы пока с документами возились, немного познакомились. Он вёл какое-то судно, но сколько лет, не знаю. Явно не зелёный, не переживайте, – штурман подмигнул девушке и приоткрыл для неё дверь камбуза. – Сам вам всё расскажет, если захотите. – Добавил он уже шёпотом. – Открытый он, без спеси. – И, покосившись на Лику, скрылся.

«Это он на меня намекает?» – сразу же подумала девушка, после чего сделала уверенный шаг вперёд и прокашлялась, сообщая о своём присутствии.

Камбуз был пуст, за исключением Лаберия и ещё пары человек, корпящих у небольшой печи. Капитан сидел за столом, на котором уже стоял пузатый фонарь, два больших блюда и два бокала. Лаберий жестом пригласил Лику сесть напротив, даже не поднимая на неё глаз. Та поджала губы, но в кресло опустилась.

– Мы будем одни? – спросила Лика, недоверчиво косясь на пока что пустые тарелки. – Задумали затащить меня на ужин и прикончить?

– Бога побойтесь, зачем мне это делать? – удивился Лаберий и, обернувшись, быстро-быстро задвигал пальцами рук, обращаясь, видимо, к одному из коков. Тот ответил ему такими же непонятными движениями, после чего поставил на стол продолговатое блюдо с рыбой и россыпью чипсов из свёклы и батата. Судак был порезан на несколько ровных кусков, и его кожа аппетитно блестела от падающего на тарелку свечения. Лика, не сводя с Лаберия подозрительного взгляда, вытащила из-за пазухи бутылку сливовой настойки и поставила её между собой и капитаном, этим движением как бы выстраивая между ними границу.

– Где моя команда? – поинтересовалась девушка. – Вы не предупреждали, что ваш ужин… кхм… На двоих.

– Прошу простить. На моём корабле два помещения, именуемых камбузом, и наши команды сейчас находятся именно в одном из них. Заметьте, я сказал «наши». Я тоже абсолютно один сижу сейчас напротив вас и, поверьте, не имею злого умысла. – Лаберий взял лопатку и ловким движением подцепил кусок судака. Отправил на тарелку Лики. Рыба легла идеально посередине, и девушка наметила улыбку. – Угощайтесь. И, кстати. Вы можете звать меня Лабель. Я крайне редко пользуюсь своим полным именем.

– Спасибо. И всё же, в чём причина такого необычного гостеприимства?

– Привычка. Дедушка всегда устраивал капитанские ужины в отдельном камбузе.

– То есть, «Гринч» – корабль вашего дедушки?

– Нет. Тот я продал.

Лабель замолчал, отделяя кусок рыбы теперь уже для себя, и, не стесняясь, отправил его в рот прямо с общего блюда. Лику позабавил этот жест, и она, сделав вывод, что, раз сам хозяин корабля ест свой ужин, попробовать маняще пахнущую рыбу будет безопасно. Она наколола свой кусочек на вилку и съела.

Кок жестом спросил у Лабеля, следует ли подать настойку, и, получив утвердительный ответ, разлил тёмно-фиолетовую жидкость по бокалам. Закончив с этим, молодой человек поставил бутылку ровно туда же, где она была, но почему-то Лике теперь захотелось её отодвинуть.

– Вы пригласили меня познакомиться, – начала девушка издалека. – Прежде, за всю мою жизнь в море, я встречала подобный обычай лишь пару раз. Поэтому, я надеюсь, вы не видите в моём поведении грубости и не таите обид.

– У нас разный опыт, – пожал Лабель плечами. – Воспитание, традиции, пример родных. Обижаться тут не на что. В конце концов, вы пришвартовали свой корабль к моему, даже не зная, что я за человек. Судя по вам, это уже был большой шаг вперёд.

– Что значит «судя по мне»? – Лика блаженно прикрыла глаза: очередной кусок рыбы таял во рту. Лабель, не стесняясь, ответил:

– Вы недоверчивая и жёсткая. – Добавил сразу: – Это блестящие качества для капитана.

– Расскажите лучше про собственные. – Хмыкнула Лика. – Себя я знаю уже… Много лет. – Она стушевалась, надеясь, что он не спросит, сколько именно. Мужчины всегда казались ей мнительными и способными на насмешки, и только фигура отца выбивалась из этого неутешительного представления. Но, к счастью, Лабель обратил внимание на вопрос и сказал:

– С этой командой я чуть больше месяца. Поэтому, кого спросить о своём успехе, как капитана корабля – даже не знаю. Прошлое судно перешло в чужие руки, состав – тоже. Но мы не были близки.

– Почему так произошло?

– Долгая история.

Лика заметила, что Лабель уклонился от ответа, но сделал это настолько неловко, что девушка проявила смелость спросить снова:

– Я не спешу. Если только вы готовы рассказать. Вам тут, наверное, поговорить не с кем.

Лабель прыснул:

– Глухой только Лью. И то, мы превосходно общаемся на жестах.

Щёки Лики запылали. Она недовольно произнесла:

– Я не совсем об этом. Но вас поняла.

– Не обижайтесь, мисс… Мельтц?

– Не имею такой привычки. Выпьем? – неожиданно предложила Лика, втайне рассчитывая, что настойка развяжет капитану язык. – Первый тост всегда за судно, на котором плывём.

– Теоретически, мы стоим. Но согласен. Поднимем бокалы за «Гринч»!

Фужеры соприкоснулись с тонким звоном. Лика поднесла свой ко рту и, прежде чем выпить, коснулась стенки кончиком языка. Фридрих учил её всегда проверять, не подсыпано ли в алкоголь что-то лишнее. Убедившись, что вкус настойки не изменился с прошлого раза, девушка аккуратно глотнула, наблюдая за Лабелем, который осушил свой бокал почти наполовину. Сказала:

– Выпьем и за мой корабль. Я переняла его практически из рук отца. За «Зимний пик».

Следующий глоток сделала от души. Во рту осталась горечь, глаза защипало. Лика взяла с тарелки чипсы и закусила ими напиток. Лабель повторил её движения и, наконец, впервые за всё время, поднял на девушку тёмно-серые, ледяные глаза. Но смотрели они с такой теплотой, что Лика невольно смутилась. «Он до ужаса похож на человека, который любит всё и всех вокруг, – подумала она. – Какой странный».

– Как вы стали капитаном этого корабля? – спросила Лика. – Именно его. Нового. Друг рассказывал мне, что видел, как ваше судно готовится к эксплуатации прямо перед Новым годом.

– Это не тайна, но довольно скучная история. – Признался Лабель. – Я приобрёл корабль для личных нужд, и, позвольте заметить, очень дёшево. «Гринч», несмотря на свои внушительные размеры, обошёлся мне почти вдвое меньше, чем дедушке его «Манта». И я принял решение путешествовать по океану. А если конкретно ответить на ваш вопрос, мисс Мельтц, то я просто взял и посвятил себя сам. Была скромная церемония для команды. Они простые люди, которые, по неудачному стечению обстоятельств, не были задействованы на рейсах уже продолжительное время. Поэтому – присоединились ко мне. – Он улыбнулся впервые за всё время ужина.

– И вы им платите?

– Почему же? Штаб. Мы вышли в торговый рейс, а не просто так.

«В отличие от нас, – подумала Лика, чувствуя, как к щекам приливает жар. – Но об этом ему знать не обязательно».