скачать книгу бесплатно
К счастью, оргия в стиле "гимнастика червячка", как завещал великий доктор Попов, больше никогда не происходила.
…
После очередной серии сериала начался выпуск новостей. На этот раз поражение людей в бою с мультяшками расы земных стичей, похожих на коал, было настолько ошеломительным, что его не пытались даже скрыть. Вместо этого была настолько яростная, до состояния гротеска нелепая попытка вызвать у телезрителей жаркими речами лютую, праведную ненависть к анимационным кадаврам, что это вызвало поразительный смех у всех, кроме Машутки, которая плюнула и ушла играть с Алеко.
Глава 28. Траур
В генеральном штабе Реалистов меж тем была напряжённейшая обстановка. Головокружительное поражение, которое потерпело это движение в борьбе за очистку планеты от анимационных кадавров, заставило людей, причастных к работе на эту организацию, нервничать. Командира организации, Луи Максвелла прошибло в холодный, даже леденящий душу пот, когда он узнал о том, что почти весь большой отряд, посланный ради того, чтобы раз и навсегда сбросить земных стичей в море, погиб, а небольшая кучка выживших в панике бежала от голодной стаи злых разноцветных коал-людоедов. Если поражение в трущобах под Сан-Паулу не слишком беспокоило лидера бравых Реалистов – ведь он знал, что на дне бразильского общества рождённые там обречены там же и уйти в мир иной, то здесь ситуация требовала решительных мер. Более того, несмотря на поражение, радары не смогли засечь никого в этом секторе – видно, что Реалистов не только порешили, но и красиво обвели вокруг пальца.
Усатый главнокомандующий поник, закрыл с тоскою свои красивые глаза и сказал:
– Мы вечно будем помнить тех, кто героически пал в бою во имя защиты человечества.
Из очей командира потекла скупая мужская слеза. Мало что могло пронять сурового Луи Максвелла, но жестокая участь его "соколов" была слишком страшной, чтобы сохранять обычную невозмутимость и суровость взгляда. В первый миг ему даже показалось, что именно он их убил своих людей, дав, как ему почудилось, неразумный приказ. Но в этом не было его вины. Он лишь делал то, что должно. И его солдаты выполняли свой долг решительно и смело, до самого конца. И Луи Максвелл, взяв себя в руки, громко произнёс своим людям:
– Необходимо воздать им должное. Но их дело живёт и одержит победу!
– Так точно, господин Луи!
– Мы победим их! Мы победим!
– Слава им! Вечная слава!
…
Неприступная база Реалистов, расположенная на далёком мысу, оделась в чёрный траур. Солдаты спецподразделения "Реалисты" торжественно выстроились строем возле взлётной полосы на фоне словно солидарного с ними тусклого и сизого, закрытого от посторонних глаз густыми тучами неба. Дело шло к дождю. Лишь в рубке с мониторами, подземных цехах и на постах охраны продолжалась обыденная работа, да и те устроили минуту молчания в память о героях, отдавших свою жизнь за правое дело. Из высокого гаража выехал грузовик, который вёз в открытом кузове огромный венок цветов и мемориальную доску, на которой были начертаны имена – их было много – тех, кому уже не суждено встретиться с родными вновь… Машина направилась в сторону кладбища под тоскливое завывание ветра и фанфар, стремящихся воздать последние почести. Лишь стеснительный блеск штыков бойцов в старательно вычищенной парадной форме и фуражках освещал всеобщий мрак пейзажа и лиц, убитых скорбью… Небо было серо, как пепел, которым посыпали головы.
Луи Максвелл шёл во главе похоронной процессии. За ним маршировали, чеканя шаги, его сокола.
– Вечная слава героям, павшим во имя спасения человечества! – крикнул он, обращаясь к солдатам. В воздух поднялись крики: "Слава!", "Слава!", "Слава!"
В землю вставили табличку с именами бойцов, и все в унисон поклонились ей, даже сам Луи.
Раздался артиллерийский залп в память о погибших.
Красивая и печальная похоронная процессия длилась долго. Когда она закончилась, был дан приказ сначала ужинать, а потом вернуться к своим обязанностям – до отбоя ещё оставалось достаточно времени. Траур спал, как вуаль.
…
На следующий день, ранним-ранним утром, в рубке с мониторами вновь закипела бурная рабочая деятельность. Всех, кто там сидел, занимал один и тот же наводящий вопрос: "Что будет дальше?". Обычно метка на карте удалялась после победы, но в Австралии эта метка стёрлась после головокружительного поражения. Также метки стояли в координатах американского штата Висконсин – поговаривают, того ещё захолустья, где обнаружили зайцеобразную расу "багзов", а также на юге Мексики, в разодранном племенными союзами пристанище сомалийских пиратов Могадишо, где обнаружили акун-матат, нохожих на Пумбу из "Короля-льва", и в белоснежных, неприступных горах Тибета. Кроме того, сотрудников удивил казалось бы, совершенно неприметный город на матушке-Волге. В первый раз было нападение юберфогелей, во второй – община дорби "Лесной Кимрон", а в третий раз…
Вновь крестиком был отмечен воспетый ещё драматургом Островским купеческий городок Калинов. Компьютер показал фотографию двухэтажного дома, в котором жили сусла Карим и Шнурок, шуруповёртка Шпатель, сезамы Лаэрта и Барсик, живой ретранслятор подвида "тележопик" Зо-зо, человеческая девочка Маша и её любимый и верный полипэйнт-пёс по кличке Алеко. Не зря старинная немецкая пословица говорит, что хорошее случается трижды. Впрочем, как показывает практика, трижды случается и плохое, и ужасное, и откровенно дурацкое.
Вновь Брайан положил на стол Луи Максвелла, который ему доверял, папку с докладом. Прочитав его, он прервал ожидание своего подчинённого своей речью.
– Прототип анимационного кадавра Освальд Q16 готов к бою?
– Так точно, господин!
– Выслать его в Калинов под прикрытием контингента моих людей! И пусть он вернётся с победой!
В Висконсин и Могадишо командир велел отправить войска – багзы и четвероногие мультяшные бородавочники всё-таки были не столь опасны, чем земные стичи, которые словно сквозь землю провалились. И пусть багзы могут задать некоторую трёпку, но акун-мататы довольно слабы, так что из их шкуры можно будет легко и ненавязчиво понаделать всяких дамских сумочек, а потом продать их в каком-нибудь дорогом бутике или подарить солдатским жёнам – если они, конечно, от тоски не назаводили себе любовников. Над ситуацией в Австралии был установлен надзор, строжайший надзор – мало ли что выскочит из недр континента, где даже самая мелкая букашка внезапно может оказаться смертельно опасной? С другой стороны, обстановочка под бразильским городом Сан-Паулу обнадёживала: после разгона зака-зака никаких угроз, связанных с анимационными кадаврами, не появлялось на горизонте. Да и другие очаги тоже потихоньку угасали. И пусть "мультяшки" продолжали угрожать мировому порядку, во всяком случае, установилась какая-то шаткая стабильность… Вот только сколько времени им будет удаваться поддерживать её?
Лишь сама судьба способна разрешить этот серьёзный вопрос.
Глава 29. Освальд
Q
16
Мультяшки слишком сильно отличались от земных организмов своей физиологией, чтобы земные инфекции к ним липли. Но была маленькая вероятность того, что какая-нибудь бяка, стремительно мутируя, найдёт и к такой расе подход… И тогда пандемия будет неизбежной.
Луи Максвелл, как это не было парадоксальным, знал о таком потенциальном раскладе и намеревался его использовать в своих целях, дабы отстоять высокие идеалы свободы и счастья людского в беспощадной борьбе. Данный процесс собирались какое-то время ускорить Реалисты, пересилив свои принципы и работая с мультяниумом не ради получения новых анимационных кадавров, но с целью вывести своё биологическое оружие – особый вирус, способный заражать мультяшек с целью сильного сокращения их поголовья. По всем характеристикам он не смог бы навредить людям. Данный штамм должен был получить название СВАК/22(Смертельный вирус анимационных кадавров 2022 года).
СВАК/22 должен был стать новой расой мультяшек, а его представители – самыми маленькими из всех – даже меньше, чем мерзкие ломеры, которых можно увидеть лишь под сильным увеличительным стеклом. Ломеры представляли собой полную противоположность фиксикам из одноименного мультика: вместо того, чтобы чинить, ломеры ради продолжения своего существования должны были ломать всё, что им подвернётся под крохотные шаловливые ручонки. Впрочем, речь сейчас не о них. Далеко не о них… Правда, недавно исследователи решили воспользоваться их свойствами, но ломеры слишком слабо поддаются поимке.
Но начало работы над новым штаммом вируса, способного спасти человечество, постоянно по разным причинам и под самыми разнообразнейшими предлогами откладывалось всё дальше и дальше: сначала из-за недостатка финансирования, потом из-за недостатка специалистов, а потом из-за того, что на материалах поставщиками учинялся наглейший распил и откат. Озлобленный этим известием Луи призвал власти наказать коррупционеров по всей строгости закона, но даже тут его слова были бессильны – они подкупили судей и в итоге вышли сухими из воды. Вновь право золота оказалось сильнее всего на свете.
…
Впрочем, такими средствами, как работа над биологическим оружием нового поколения, инициативы Луи Максвелла не ограничивались. Организацию, руководимую его железной рукой, также интересовал более простой, но в то же время более красивый вариант: создать своего личного ручного кадавра, который ни за что не предаст своих благодетелей. Отличительной особенностью нового Стража Освальда Q16 должны были стать во-первых, полная и безоговорочная лояльность Реалистам, а во-вторых, лютая ненависть к остальным мультяшкам, в том числе и к себе. И в конце концов, он не должен обладать способностью к самокопированию, оставаясь вечно бесплодным, но в то же время в него должна была быть встроена программа самоуничтожения. Ведь, как мы знаем, клин принято вышибать клином.
И тут дела обстояли куда лучше. Уже был выпущен прототип – гигантский мультяшный кролик Освальд Q16. В качестве основы была взята мультяшка весьма редкой расы освальдов. Освальды, похожие на кроликов всем, кроме способности к лавинообразному размножению – они, наоборот, плодились очень неохотно, были весьма скрытными и ворчливыми существами. Предком их был сам кролик Освальд, созданный под руководством Уолта Диснея.
…
История создания кроличьего титана Освальда Q16 достойна если не целой эпопеи, то подробного изложения уж точно.
Тогда стоял 1927 год. На улице для кого-то стояла эра джаза и ар-деко, для кого-то – эра потерянного поколения, для кого-то – новая экономическая политика и окончательное вступление Советского Союза в свои права. Меж тем исторический фокус был неумолим. Трудно было осознать, что людей будут ждать Великая депрессия для одних, Колыма для других и Дахау для третьих, а в конце концов грянет новая война…
Тогда стоял 1927 год, и кролик Освальд был первым анимационным кадавром в мире, которого можно было бы назвать полноценным живым организмом – родственные ему герои, такие как появившийся в 1919 кот Феликс, либо были способны лишь на строго запрограммированный набор действий, как робот, либо не могли выжить вне студии. В Советском Союзе уже тогда – задолго до золотого века советской мультипликации, родившей чебуров, генманов, волкарей, древесных метеоров, мартых, незнаек, каркух, матроскиных(после распада формирование рас анимационных кадавров, тем не менее, продолжилось – сфералы и лунтадзе не дадут соврать) – пытались провернуть своё, но остановились на не особо удачном рабочем-поподаве; о японской и европейской анимации и вовсе тогда никто не слыхал. Тогда кролик Освальд был действительно везунчиком – он был ярким, предприимчимым, неунывающим и азартным героем, купавшимся в лучах славы. Но потом его утянула компания Universal Pictures, а в конце концов Дисней посчитал его несовершенным и сотворил нового героя – Кадавра Мауса, он же – Микки Маус. В итоге Освальд затаил обиду на новое творение, укравшее у него славу, следом – на Бенди, Бетти Буп, Попая и Капхэда, а потом, гораздо позже, когда в 2018 году лёд тронулся и мультяниум утёк, дав новый стимул развития жанру, так сказать, его злоба переключилась на всех мультяшек в принципе, передавшись всем детям его заместо богатого наследства. Так что мрачный, нелюдимый освальд для мультяшек всё равно что эджи для людей. Освальд сам по себе, ещё на генетическом уровне, одержим уничтожением всех мультяшек в принципе. Иногда он, временно отбросив своё маньячество в сторону, делал исключение для членов своей расы – тогда освальды собирались в шайки террористов, которые стремились истребить всех мультяшек до последнего анимационного кадавра в округе, а когда в пределах досягаемости оставались лишь они одни – массово совершали почётное самоубийство, или как говорят в народе – роскомнадзор, задушив себя своими же длинными ушами. Ибо ненависть ко всем мультяшкам у освальдов распространялась и на них самих, становясь настолько сильной, что оставалось только свести счёты со своей жизнью так же, как сводились счёты с другими.
Естественно, остальные мультяшки отвечали освальдам той же монетой, стремясь вырезать их выводок поголовно при первой же возможности, что даже невзирая на феноменальную живучесть мультяшек, не особо помогало наращивать численность, ведь с освальдами всё дозволено.
Внешне освальд был чем-то похож на кадавра Мауса, только с длинными чёрными ушами.
Неудивительно, что во время проведённых Реалистами первых исследований первых же возникших после катастрофы рас мультяшек, в число которых вошли и освальды, чья всеобщая ненависть ко всему нарисованному заставила обратить пристальное внимание членов этой организации, ведь их цели совпали – фанатичная жажда уничтожения у одних и стремление избавить человечество от цепей рисованной заразы у других. Когда информация об этом дошла до бессменного главнокомандующего Луи Максвелла, он не откладывая дело в долгий ящик, дал приказ:
– Взять освальдов и доставить их сюда живыми!
Такой шанс нельзя было упускать, и Луи Максвелл это знал. Вскоре, когда все расчёты были завершены, в сторону потенциального гнездилища освальдов полетел вертолёт.
Глава 30. Освальд
Q
16. Часть 2.
Дело было холодной, тёмной, безлунной ночью в голых, бескрайних казахских степях, где лишь ветер тихонько колышит ковыль, да сурок озирается вдаль. Туда, в пустые дали, шумя лопастями, приземлился вертолёт с Реалистами. Их цель была проста: поймать освальдов живыми. Их было шестеро: Саймон, Егор, Алмаз, Пьер, Хуан, Йозеф. Пилот Хуан и штурман Йозеф остались на посадочной площадке, остальные же занялись промыслом.
К охоте на кроликов великолепная четвёрка подошла с большой ответственностью, изучив тропы, расставив повсюду петли, силки и капканы, а сами – укрылись в засаде. Пьер вооружился тепловизором, чтобы в полной темноте, которую нарушал лишь тусклый красноватый огонёк сигареты в совершенно омерзительных, покрытых налётом зубах Саймона – он был заядлым курильщиком, который в пару часов израсходует щедрый недельный паёк, а потом будет пытаться стрелять сиги у сослуживцев – если, конечно, не получит от них по своему крючковатому носу сразу же. Когда друзья с "гражданки" присылали ему табак попородистей и подороже, а не классическое "армейское" сено, которое курят не сколько ради удовольствия или вследствие того, что попросту ломало без привычного запаха, а для того, чтобы унизить несчастных духов, Саймон был на седьмом небе от счастья.
Спустя полчаса томительного ожидания один из капканов щёлкнул. Алмаз тихо вышел из засады, чтобы посмотреть на добычу, но вместо освальда, которого необходимо было доставить по приказу командира, в ловушку угодил самый обычный трёхмерный заяц.
– Твою мать! Сука! – крикнул с досады Алмаз, увидев, что проклятые освальды не слишком торопятся попадать в охотничью западню.
– Вот что творит, сволочь. Всех освальдов спугнул, пидор вонючий. Он нам всю охоту испортит. – сказал Егор. – Из-за этого полудурка нам придётся целую неделю сортиры мыть.
– Сейчас не время выяснять отношения. Заткнитесь. – шепнул Пьер, выслеживавший добычу с тепловизором. Саймон погасил свою сигарету.
-Ладно, беги, но только не попадись мне на глаза. – сказал Алмаз и выпустил зайца из капкана. Пресловутый заяц несудьбы был рад новообретённой свободе, упрыгивая в тёмную, непроглядную даль. Сам солдат также незаметно вернулся к сослуживцам.
Прошло ещё немного времени, и в силок попала очередная жертва, крикнув:
-Да вы охренели тут всё ставить свои ловушки, чебуры позорные. Я вас всех ненавижу здесь. Вы за это заплатите. Вы думаете, что эта петля меня остановит? Нет. Вы будете на ней повешены.
Удивительно было не то, что жертва говорила, а то, что она тщательно избегала матерных оборотов и выражений, продолжая свой монолог, пропитанный презрением ко всем, в чьих жилах течёт не кровь, а чернила.
-Смерть придёт за вами. Я сделаю всё, чтобы вы, чебуры, подохли в самых чудовищных муках, которые только можно представить. Анимационные кадавры, отмеченные печатью их нечестивого отца, Кадавра Мауса, не имеют права на жизнь. И они будут уничтожены.
Егор уже хотел врезать по морде чересчур болтливому Алмазу, но спохватился: так он точно не мог говорить, да и сам он был рядом с ними, а не в браконьерской петле у заячьей тропы.
Расчёт оказался верным: это была мультяшка расы освальдов. Пьер положил тепловизор в ранец и спустился к силку, в который попал мультяшный кролик, в нутре которого было столько злобы, что само исчадие ада под названием "Волшебный кролик", вызванное Юрием Демидовичем сатанинскими криками "ETIS ATIS ANIMATIS, ETIS ATIS AMATIS!", покажется на этом фоне милахой. Бравой команде охотников повезло: освальд обвинил в этом мультяшек расы чебуров, похожих на Чебурашку, а не истинных виновников торжества.
– Весь мир – это гниль. Я сожгу столько гнили и этих мерзких червей, сколько смогу. Все эти чернильники и чернильницы. Они будут корячиться от лютой бо… А ты кто такой, урод?
– Меня зовут Пьер.
– Пьеро? Этот вечно ревущий клоун?
– Нет. Я не Пьеро, я Пьер. Пьер Оже.
– Ладно, Пьер. До встречи в аду.
– В каком ещё, нахрен, аду?
– Я презираю всех анимационных кадавров, всех этих рисованных, самовлюблённых сволочей.
– Я не такой. Я обычный, живой человек.
– Сейчас проверим.
– Tu ne me crois pas?(франц. Ты мне не веришь?) – спросил его Пьер.
– Нет. – на удивление Пьера, он хорошо понимал французский язык.
– Ладно.
Пьер повернулся со всех ракурсов и сторон, даже на руках попытался ходить, чтобы этот тупой баклан понял, что он – живой человек из плоти и крови, а не анимационный кадавр, шутки ради переодевшийся в форму члена движения реалистов.
– Хорошо. Отличные фокусы, гадёныш. Но я всё-таки тебе не верю.
– Мне что, перед тобой догола раздеться, чтоб ты всё понял?
– Давай.
Лишь когда Пьер на холоде оказался в чём мать родила, освальд ему поверил. Остальные сослуживцы, глядя на эту сцену, чуть не покатились со смеху.
– Ладно. Ты меня убедил. Одевайся. Я не могу смотреть на твой срам, который ты мне демонстрируешь.
Пьер быстро оделся, как того всегда велел устав.
– Отвечай, что тебе от меня надо?
– Сначала скажи, как тебя зовут.
– Меня зовут Эдвард.
Да, имя Эдвард звучит весьма странно для гордого сына казахских степей, но все эти русские Минамото и японские Наташи встречаются настолько часто, что я не хочу об этом болтать. В отличие от своего фарфорового аналога из одной детской книжки, который был чёрств и бессердечен, но потом научился любить, пройдя через все невзгоды, мультяшный Эдвард, наоборот, не только ни капельки не подобрел, но ещё и отрастил себе толстую броню цинизма в довесок.
– А теперь скажи мне, что тебе от меня надо? – добавил Эдвард.
– Дело в том, что мы Реалисты.
– Реалисты, монисты, онанисты, таксидермисты… – сказал Эдвард.
– Не смейся. Наша организация занимается тем, что истребляет мультяшек. – продолжил Пьер. – Наши цели совпали. Ты нам окажешь большую услугу, если вступишь в наши ряды.
– Ты не врёшь?
– Нет. Даю слово. Я их тоже ненавижу всем сердцем.
– Да. Мы с тобой родственные души, Пьер Оже. Совершенно родственные души. Вместе мы будем резать этих сволочей и предавать их детей огню. – сделал паузу в своей речи Эдвард, и сказал, чеканя каждое слово:
– Быдло должно дохнуть в муках, чтобы знали, кто пан, а кто вошь.
– У тебя есть там другие знакомые освальды в округе?
– Нет.
– Ладно. Надеюсь, наше взаимовыгодное сотрудничество продолжится как можно дольше, Эдвард.
– Отлично.
– Вы там это, цАлуйтесь уже! – сказал Алмаз, по-колхозному выдавив букву "А" в месте, где её не было отродясь.
– Пошёл ты со своими шутками знаешь куда… – сказал ему Егор.
