Стихотворения 1998-1999 гг.

Терпящему под бременем креста

На целом свете нечего бояться.

Стишок

Я не Паскаль, не янсенист,

Не беспартийный коммунист.

Я вне закона вне конфессии,

Я – вообще в конце процессии.

Я маленький несу венок,

Чтоб схоронить былой мирок.

Ещё не…

Ещё не умираю. Нет пока

О скорой смерти достоверной вести.

А потому – спокойны облака,

Как будто бы они стоят на месте.

Ещё не умираю, не кричу

В агонии, отбросив гнёт приличий, –

Покуда, уподобившись лучу,

Не улетаю в край надлунный птичий.

Ещё не умираю. Поскучать

И погрустить ещё осталось время –

Покуда не поставлена печать

На документ о смерти, как на темя.

Ещё не умираю – не спешу

Отдать долги и попросить прощенья.

Плаксивых завещаний не пишу

И праздновать готовлюсь дни рожденья.

Ещё не умираю. Но умру

Конечно же. И нужно быть готовым.

А я – как мы привыкли здесь, в миру, –

Себя в печали утешаю словом.

Пальцы

Суть пальцев у меня десятка два.

Покуда, как ни странно, целы эти

Отростки. Но, как взбалмошные дети –

У каждого своя ведь голова

Под ногтем – лезут Бог не весть куда,

В какие-нибудь щели или дыры, –

Как будто убежать хотят из мира

Подлунного в надлунный навсегда.

Я пальчикам хозяин или нет?

Мне с двадцатью ведь более удобно,

Чем с меньшим их числом – зачем, подобно

Угрям, они плывут на Новый свет?

Боюсь, что как гнездо – больших птенцов,

Я потеряю – след своих концов.

Рыбы

Они ещё живут с лихвой два дня,

Ворочают тупыми плавниками

И взбрыкивают, взятые руками,

Кося бесстрастным глазом на меня.

Мне страшен облик полумёртвых рыб!

К чему такое долгое мученье?

Неужто – это людям в поученье,

Любителям крестов, костров и дыб?

Уж не такой я вроде бы ханжа –

И рыбу ем и не стыжусь съестного;

Но рыбью участь примеряю снова

Я на себя, и морщась и дрожа, –

Проколотые проволокой рты

Нас заставляют прятаться в кусты*.

*Ну вот, я написал про рыб,

А вообще, я – злобный тип.

Зимний закат

Зимний закат – как румяный снегирь

На окраине снежного мира.

Сквозь ветки бежит огоньком

Макушка вихрастая солнца.

Словно невеста, земля

Приоделась к концу ноября –

Сахарный снег

И оранжевый ветер заката.

Начало зимы

Берёзы уподобились кораллам

И наклонили ветви тяжело.

Снег только что валил на землю валом,

А вот теперь – прозрачно и светло.

Голубизна небес – какой-то хрусткой,

Изысканно крахмальной чистоты.

Я радуюсь зиме душою русской –

По мне снежинки то же, что цветы.

Как вкусен чай, когда кругом сугробы!

Какие сказки в голове кипят!

И счастье, как медведь, в тепле утробы

Сопит, смотря сто первый сон подряд.

***

Устал, и голова идёт кругом,

Глаза как бы засыпаны песком.

Разгладить бы сознанье утюгом

Подумать бы о чём-нибудь другом.

Не о себе, не о своих стихах,

Растущих, точно плесень на веках,

Как сказано, на всяких пустяках,

На жужелицах и на пауках.

Не о себе, не о своём конце

И не о тёрне в л'авровом венце,

И не о сердце и не о лице,

И не о духе, страждущем птенце.

Не о себе, не о своих глазах,

Не о цветных туманных образах,

Не об ушах, в которых звук зачах,

Не о речах под водку при свечах.

Не о себе, не о своем пути,

Который всё равно мне не пройти, –

А может быть, пройти? – Ты не шути

С путём. – За дерзость, Господи, прости!

И всё же – я хочу не о себе,

Не о своей надежде и судьбе,

Не о своей обветренной губе,

Которая дрожит в немой мольбе.

Не о себе… О, Боже!.. О других

Каких-нибудь предметах, о Твоих

Премудростях, о том, как труден стих,

Когда мозги отцежены, как жмых.