Особняком

Костик открыл дверь своим ключом. Ему позарез нужны были деньги, и он решил незаметно стащить пару книг из библиотеки Эммы Львовны, пока та бегает на стадионе. «Тоже мне балетный педагог, – думал приёмный внук. – И где она взяла себе эту ученицу? Недавно ходила серой, скукоженной старухой, а тут на тебе: «Станок прикрути…» – Костик тихонько прикрыл входную дверь. – Возьму две книжки из второго ряда, никто и не увидит. Надо было сфоткать обложки книг в прошлый раз и в инете посмотреть, какие у коллекционеров стоят дороже». Парень вошёл в комнату, не замечая женщину, лежащую на диване, подошёл к книжному шкафу и стал глазами выбирать самые обшарпанные на вид экземпляры, представляющие интерес для коллекционеров. Остановился на двух стареньких книжках коричневого цвета, стоявших на полке рядом. «Точно раритетные экземплярчики», – подумал он, как вдруг внизу пиликнул домофон. Парень открыл дверцу шкафа и выдернул из ряда две коричневые книжки. Прикрывая дверцу, он краем глаза заметил движение на диване. Эмма Львовна, не просыпаясь, натянула на плечо сползающую вниз шаль. Парень замер, держа книги в руках, боясь пошевелиться. Кто-то поднимался в квартиру, в то время как старуха мирно спала на диване в гостиной. У кого-то ещё были ключи от квартиры. Парень сунул книги обратно на полку, снова на мгновение замер, но женщина не отреагировала на движение в комнате. И тут Костик увидел на её пальце золотое кольцо с большим изумрудом, а на столе – зелёную бархатную шкатулку и чёрный свёрток рядом. «А у старушки есть и подороже раритеты, чем книги», – подумал парень и метнулся к двери. Быстро толкнув её, он выскочил на лестничную площадку и просто прикрыл, не успев закрыть на ключ. Взбежав на шестой этаж, он вскоре услышал шаги внизу, затем щёлканье ключа в замочной скважине, дёрганье двери, потом снова скрежет металла по металлу.

– Чёрт, ну чего ты не открываешься?! – в сердцах произнёс женский голос.

Нелька, ничего не подозревая, поначалу закрыла дверь, а подёргав её, принялась вертеть ключом в обратную сторону, и тогда-то дверь поддалась. Девушка на цыпочках, без каких-либо голосовых предупреждений, чтобы не разбудить Эмму Львовну, вошла внутрь.

Костик долго прислушивался к шорохам внизу, он боялся даже случайно попасться на глаза новоиспечённой бабуле. Но на этаже ниже стояла тишина, никто из квартиры не выходил. «Наверное, это ученица престарелой балерины пришла, – догадался парень. – У неё свой ключ? И с каких это пор она хозяйничает в чужой квартире как в своей? Не дай бог, старуха вздумает переписать свои активы на самозванку. Придётся сегодня снова прокатиться по аптекам. Скачки давления – самая распространённая причина смерти среди стариков».

Парень сбежал по лестнице на пятый этаж, на миг остановился у двери балерины, прислушался – никаких громких звуков. «Значит, у старушки имеются фамильные ценности, которые, никому не показывая, она втихаря носит дома. Интересно, а новая ученица знает про них? – раздумывал Костик, сбегая вниз по лестнице. – И куда старуха прячет их? Я же шуровал по всем шкафам в поисках денег, а такую немаленькую шкатулку спрятать непросто. И что, интересно, в ней лежит? Судя по кольцу, вещи дорогие и старинные. Возможно, даже прошлый век». Парень нажал кнопку домофона и вышел на улицу.

– Нелли, это ты? – донеслось из комнаты после того, как хлопнула дверца холодильника.

– Да, это я, Эмма Львовна. В магазин сбегала, яйца купила, сейчас приготовлю вам горячий омлет.

Девушка всё ещё думала, что ей делать. Она увидела серую «девятку» со знакомым номером на стоянке напротив дома. Ей хотелось спуститься, дождаться водителя и определить, из какого подъезда он выйдет, но оставить старую больную женщину без присмотра Нелька боялась. Не зная, как поступить, девушка ляпнула:

– Эмма Львовна, похоже, я выронила у подъезда ключ от своей квартиры, когда доставала ваш. Я мигом спущусь, найду его, вернусь и приготовлю омлет.

– Беги, беги, конечно. Я ещё полежу, пригрелась я тут под шалью.

Нелька выскочила на лестничную площадку и, хлопнув дверью, понеслась по лестнице вниз. Выбежав на улицу, она подошла к месту, где стояла серая «девятка», но там уже была припаркована другая машина. Девушка, оглядываясь по сторонам, добежала до угла дома, но серого автомобиля нигде не было видно. «Значит, в прошлый раз я всё-таки взаправду, а не в своём воображении видела серую «девятку» во дворе. А раз видела её дважды, значит, у пухляка в этом доме живёт или родственник, или знакомый. Нужно будет подежурить около дома Эммы Львовны. Вдруг мне удастся выследить толстяка, с которым говорил худощавый». Девушка снова направилась к дому балерины.

В комнате вкусно пахло едой, и Эмма Львовна, проснувшись, окликнула девушку:

– Нелли, что это за божественный аромат стоит в квартире?

– Не преувеличивайте, Эмма Львовна, это то немногое, что я могу приготовить хорошо! – крикнула Нелька из кухни. – В общем, ключ найден, омлет готов, – сказала она, внося поднос с едой в комнату. – А ещё я сварила вам вторую кружку кофе и положила сахар на самом кончике чайной ложки, чтобы активировать мозг.

– А давай вместе поужинаем, выпьем кофе, – предложила женщина.

– Я же вечером не ем, – произнесла Нелька, хотя есть ей хотелось сильно. «Скорее бы добраться домой и слопать бутерброд с колбасой, запивая его чаем с малиновым вареньем», – подумала она. – Вы сами меня к этому приучили. Вот стаканчик воды, пожалуй, выпью.

Девушка решила заглушить урчание в желудке парой глотков воды, налитой из бутылки.

– У вас в прошлый раз помпа вроде стояла на здоровом бутыле, а сейчас две пятилитровки – не тяжело наливать? Поднимать же приходится.

– Да, внук купил и привёз. Говорит, только такие были. Ничего, я потихоньку наклоняю, приноровилась уже. Утром кружку воды комнатной температуры на голодный желудок выпиваю, а так кипячу чай. Так что не тяжело.

– Я купила вам таблетки с кофеином, положу на тумбочку рядом с кроватью и стакан воды поставлю, выпьете, если что.

– Да мне лучше, гораздо лучше, – произнесла женщина, уплетая омлет за обе щеки. – Видимо, вкусно готовить – это у вас наследственное. Вроде обычный омлет, а за уши не оттащишь.

– Не-не, я не фанатка кухни и не экспериментатор. К приготовлению пищи отношусь с прохладой, но с удовольствием – к дегустации.

Нелька налила две кружки воды из канистры, одну залпом выпила, а вторую вместе с лекарствами поставила на тумбочку около кровати женщины. Вода показалась Нельке солоноватой и горьковатой одновременно, её даже передёрнуло. Когда девушка вошла в комнату, старушка уже допивала кофе.

– Вода у вас какая-то странная.

– Да Костик какую-то новую марку купил, минерализованную, говорит. Природная вода, содержащая соли.

У Нельки всё ещё стоял солоноватый вкус во рту.

– Ну, не знаю, не слышала о такой. Давайте-ка я вам другую куплю, от этой снова пить хочется.

– Спасибо тебе, Нелли, я уж к этой привыкла. Складывай-ка давай вещи в рюкзак и беги домой, а то уже поздно, и так столько времени со мной провозилась.

– Вот вам стало получше. Может, я как-нибудь в другой раз заберу ваши ценности?

– Нет, Нелли, сейчас. Мы же договорились.

Эмма Львовна взяла пакет и шкатулку и сунула в рюкзак девушки.

– Фикус не забудь, и ещё… – женщина, прихватив с собой посуду, быстрым шагом отправилась на кухню. – Вот яблочные рулетики, передай их Людмиле Ивановне, скажи, что от меня.

Эмма Львовна сунула бумажный пакет в руки девушке. Не зная, куда положить свёрток со сладостями, она пихнула его в карман спортивной куртки и застегнула молнию.

– Спасибо, обязательно передам.

Нелька надела на плечи рюкзак, чмокнула женщину в щёку и взяла в руки фикус. Растение не маленькое – ростом сантиметров пятьдесят, ствол внешне смахивал на заплетённую тугую женскую косу, а листья по своей форме напоминали сушёную лаврушку, только были живыми, зелёными и блестящими.

– Ого, тяжёленький. А цветок вы как-нибудь зовёте, ну, когда поливаете?

– Это фикус Бенджамина. Мама его так и звала: Бенджамин, а если коротко – Бенджи. Поливать его надо мягкой водой, поэтому лучше кипячёной, и опрыскивать крону тоже ей, иначе на листьях появятся белые разводы.

– Значит, Бенджамин. Красивое имя. Надеюсь, он неприхотливый в уходе, и я справлюсь с его капризами. Но как только вы передумаете, я тут же верну и Бенджамина, и все ваши вещи обратно. Слышите?

– Хорошо, хорошо, договорились, беги уже.

– Тогда до завтра, Эмма Львовна, ключи от квартиры в прихожей на комоде! – прикрывая входную дверь, крикнула девушка.

Вниз Нелька спустилась на лифте – она боялась идти пешком, чтобы случайно не повредить зеленоголового Бенджамина. Домой Нелька шла долго – так ей казалось. Она не поехала в общественном транспорте с цветком, ибо держала его двумя руками и не имела третьей, чтобы держаться за поручень. На половине пути девушке даже пришлось присесть на скамейку – её заметно подташнивало, в голове гудело, перед глазами мелькали прозрачные мушки, ноги и руки стали ватными, а Бенджамин превратился в шестнадцатикилограммовую гирю.

Нелька вытащила из кармана пакет с яблочными рулетиками, достала четыре штучки и все разом сунула в рот. Придерживая губами сладости, которые торчали наружу, девушка стала жадно жевать их, пытаясь проглотить образовавшуюся во рту душистую массу. Когда сладкий комок, прокатившись по пищеводу, упал в желудок, Нельке немного полегчало. Ну, как полегчало – исчезли хотя бы хаотично движущиеся мушки в глазах. Девушка пихнула в рот ещё две яблочные палочки, гул в голове стал исчезать, а силы возвращаться. Второй сладкий комок потёк по пищеводу сахарной патокой. Нелька встала на ноги, её качнуло, в голове забарабанило, но она подняла Бенджамина со скамейки и, переставляя ватные ноги, потащила его и обессилевшее тело домой. Видя перед глазами свой дом, девушка медленно двигалась к нему, но старая брежневка, словно призрачный мираж, всё время отдалялась. Ещё метров пятьдесят – и Нелька рухнула бы лицом на асфальт, подминая под себя Бенджамина, так она устала идти. Добравшись наконец до двери, девушка, прижимая к себе фикус, нажала на звонок.

– Неля, ты чего такая бледная? И что это за цветок?

– Ба, возьми его, я сейчас упаду, сил совсем нет.

Девушка передала цветок в руки бабушки и с шумом уселась на скамейку в прихожей.

– Да и вправду без сил. Ты сегодня ужинала?

– Не, ба, тащи бутерброд или, лучше, чай с сахаром, а то я в обморок рухну.

Нелька, привалившись к стене, закрыла глаза. Бабушка Люда через две минуты вернулась в прихожую с тоненьким ломтиком хлеба и толстенным куском докторской колбасы, придавившим собой тощую хлебную гренку. У Нельки хватило сил лишь на то, чтобы откусить небольшой кусочек от бутерброда, но совсем не осталось, чтобы жевать откушенное.

– Нель, может, давление упало? – предположила бабушка. Она снова убежала в комнату и вернулась оттуда с тонометром: – Сейчас проверим.

Плотно обернув руку девушки широкой манжетой, она несколько раз качнула резиновую «грушу», и рука Нельки за счёт сжатия мышц уменьшилась на целый сантиметр.

– Неля, у тебя давление семьдесят на сорок, надо скорую вызывать.

– Ба, кофе крепкий свари – и всё. Положи три чайных ложки в турку, и без молока, пусть чёрным будет, и чуть сахара брось. Мне поможет, точно поможет.

Женщина снова убежала на кухню. Она не знала, как поступить, поэтому делала то, что ей говорили. Нельке хотелось лечь, но лечь было некуда. Привалившись к стене, она сидела и держала во рту кусок докторской колбасы. Что это за напасть с ней? Она ещё слишком молода, чтобы давление играло с ней такие злые шутки. Взяв кружку, Нелька жадно глотнула обжигающую жидкость. Не будь у неё в этот момент во рту колбасы, она непременно бы сожгла себе язык и нёбо, а так попросту сварила её во второй раз. Следующий глоток размягчил еду, а с третьим она повалилась в желудок плохо прожёванными кусками. Кофе заметно взбодрил девушку, она допила напиток до конца, откусив ещё пару раз от толстенного бутерброда.

– Мне бы прилечь, – почти шёпотом сказала Нелька, пихая в руки бабушки пустую кружку и остатки еды.

Встав со скамейки, она стянула обувь, спортивную куртку, добрела до своей комнаты и, не снимая одежды, повалилась на кровать, натягивая на себя покрывало.

– Ба, я немного полежу, меня прямо конкретно вырубает.

Девушка закрыла глаза и тут же провалилась в сон. Баба Люда принесла рюкзак из прихожей и поставила его возле кровати, а фикус пристроила на подоконник за шторой.

8. Костя Салогуб

Вениамин нанёс на щёку заживляющую мазь, сел за компьютер и набил в поисковике злополучный для него номер. Машина числилась на одном из сайтов продаж с номером телефона владельца. Парень тут же набрал его.

– Добрый вечер, я беспокою по поводу машины.

– Автомобиль давно продан, и я не имею к нему никакого отношения.

– Я знаю, просто эта машина перегородила мою и не даёт выехать. Пришлось искать хозяина в интернете.

– Так, а я здесь при чём?

– Мне нужен телефон человека, который купил её у вас.

– А в интернете нет?

– В интернете ваш.

В трубке замолчали, принимая решение, а может, сразу стали искать номер, но вскоре продавец произнёс десять цифр. Вениамин поблагодарил мужчину и сбросил звонок. Забив телефон в интернет, парень попал на сайт продажи мебели. На нескольких фотографиях красовался старинный, добротно сделанный из натурального дерева антиквариат. Вениамин выбрал небольшую кожаную софу и набрал номер телефона.

– Я хотел бы купить старинную софу. На вашем сайте она числится под номером три. Куда мне подъехать, чтобы взглянуть на неё своими глазами?

– Я могу привезти её к вам домой.

– Но я не гарантирую покупку, вдруг вблизи я обнаружу царапины, сколы или забракую саму древесину.

– Это хорошая вещь. Вы не пожалеете, если купите её.

– Мне ещё понравился коричневый диванчик под номером два, его вы тоже привезёте? – твёрдым голосом спросил Вениамин. – Или всё-таки назовёте адрес, куда подъехать? И мы перестанем играть в кошки-мышки.

Парень назвал адрес.

– Только сейчас я не могу продать мебель, меня нет в городе. Давайте дня через два встретимся, и я покажу вам и софу, и диванчик, но оплата только наличными, если что.

– Хорошо, наличными, через два дня. Я сам наберу вас.

Вениамин прервал разговор – покупать у парня он ничего не собирался, ему нужно было только его местонахождение. Следующим утром, заклеив пластырем рану и натянув на самые глаза козырёк бейсболки, он взял авто в каршеринг и отправился по названному адресу. Добравшись до места, он рассчитался за пользование автомобилем и устроился на скамейке около детской площадки в ожидании серой «девятки» со знакомым ему номером.

– Я же сказал, что скоро верну долг, ну, большую часть его, – сказал пухляк худощавому. – У меня вроде покупатель на мебель нашёлся. И ещё одна идейка появилась, если выгорит, закрою весь долг и проценты по проигрышу.

– Что за идейка? – спросил худощавый, удивляясь, откуда у пухлого такие деньжищи появятся.

– Недавно у бабки, ну, балерины, второй жены деда, видел кольцо на руке, золотое, с огромным изумрудом. Сразу видно – старинная вещь, стоит денег, коллекционеры с руками оторвут. Выкраду кольцо, продам – долг закрою. А может, в шкатулке ещё какие драгоценности есть, не успел посмотреть, девка, её ученица, в гости пришла, занятия у них.

– А сегодня сможешь взять? Мне деньги позарез нужны.

У худощавого карточный долг был намного больше, а люди, которым он был должен, намного круче, поэтому он и пошёл на уличные грабежи – умирать в лесу с переломанными ногами ему совсем не хотелось. А если уж и поймают на краже, то лучше в тюрьму, чем в могилу.

– Сегодня не получится. Дня два, а то и три нужно, чтобы бабку со свету сжить. В больницу увезут – я дом и прошерстю. Девчонка к ней ходит каждый вечер, поэтому мне бабку изолировать в квартире не получается. Не одна она теперь, гостья ходит, как по расписанию.

– Так ты скажи девке, что бабка к родственникам уехала, и не пускай её в квартиру.

– У неё, похоже, ключ есть.

– Замок смени.

– Заподозрят – столько изменений сразу.

– А может, в масках на бабку нападём? Она от страха всё сама отдаст.

– Не узнала бы она меня, увидев… Фигура у меня нестандартная, – испугался пухлый.

– Не узнает. Я буду с ней говорить, а ты в коридоре на шухере постоишь. В случае чего поможешь, неужто мы вдвоём с бабкой не справимся?

– Не, я на мокруху не пойду.

– Ты же её сам извести хотел.

– Так я медикаментами, чтоб без придирок. Никто и не узнает, от чего давление упало.

– Хитрый ты, Пухлый. Тогда два дня подождём.

– Это да. Только надо бы драгоценности раньше забрать, до того, как бабка скопытится. Если мой отец первым будет, уже ничего не стащишь. Он до денег жадный, мне ни копейки не даёт, на работу гонит. И мебель сам продаст. Я потихоньку от него книги распродаю, но неприбыльное это дело. А вот мебель не беру, боюсь – старуха, заметив пропажу, отцу сразу доложит.

– У бабки-то что, квартира антиквариатом напичкана? Она что, из благородных?

– Не знаю, мы с ней лет шесть как связь наладили, а до этого с дедом враги были. Как только квартира засветила, вот на мировую и пошли. Хорошее наследство, а старухе его всё равно завещать некому. А тут мы – какие-никакие родственники.

– А девка, может, не зря ходит? Вдруг она ей переписала завещание? – смеясь, предположил худощавый.

– Да нет, – с сомнением произнёс пухлый Костик. – Бабка бы сказала, мне бы точно угрожала этим. Она поучать любит. Завтра новую канистру воды привезу, в ней таблетки растворяю, понижающие давление. Может, к вечеру на скорой увезут.

– А воду потом куда? Вдруг найдут, если бабка помрёт? Сразу определят, у неё вкус, наверное, другой.

– Привкус есть, но я незнакомую воду специально купил и сыпанул туда немного соли, типа она такая и есть – лечебная, столовая, добытая из скважины рядом с минеральной.

– Хитёр пухляк.

Пухлый улыбался, он и сам считал свой план идеальным. Оставалось после того, как старуху увезут в больницу, пятилитровку с медикаментами поменять на пятилитровку с чистой водой, которую он специально возил в багажнике, и никто никогда не узнает настоящей причины, почему у старушки давление резко упало.

– Только в одном ты просчитался, толстый: а если она кипячёную пьёт? При кипячении-то свойства порошка теряются.

– Не, она сырую пьёт, методика у неё – не меньше двух литров в день.

– Это аргумент, – присвистнул худощавый.

Пухлый снова расплылся в улыбке от неожиданной похвалы.

9. Принцип домино

Следующим утром шесть человек проснулись в одно время, но с совершенно разными мыслями. Лёнька провалялся в кровати дольше обычного, у него была ночная смена, но молодой организм восстанавливался быстро, и пары лишних часов сна ему оказалось достаточно. Парень сидел на кухне в спортивных штанах и с голым торсом, жевал бутерброд с колбасой, запивая тёплым растворимым кофе. Он собирался пригласить Нельку в зоопарк – проведать Беляночку. Лёня знал, что в этой просьбе девушка ему точно не откажет. Он уже давненько написал сообщение, но не отправлял, боясь её разбудить.

Но Нелька не спала, она плотно завтракала под пристальным взором бабушки, считавшей, что голодание и интенсивные ежедневные тренировки довели неподготовленный организм до истощения, а там и до обморока. Девушка молча соглашалась с опытным кулинаром – до вчерашнего вечера у неё не случалось подобных срывов. Хотя с возрастом много чего происходит впервые, но не у молодых же и здоровых.

Вениамин проспал, не услышав будильник, и теперь ехал к дому продавца старинной мебели на машине, взятой напрокат. Он хотел удостовериться в правильности адреса и своими глазами увидеть тот автомобиль, который сбил его на пешеходном переходе. Отомстить обидчику было делом чести. Откусив бутерброд, парень поморщился от возникшей боли на содранной щеке, не дававшей забыть о нанесённой ему обиде.

Толстощёкого Костика, как обычно, будила мать:

– Вставай давай, у тебя же сегодня собеседование, а ты в кровати валяешься. Отец договорился, чтобы тебя на работу взяли, а ты бока отлёживаешь.

– Ма, я не хочу на завод. Вся молодёжь в офисах работает, а я чем хуже?

– Вся молодёжь училась хорошо, а ты кое-как девять классов окончил.

– Это вы не занимались моим воспитанием, вам на меня всегда было плевать. Вот и сейчас – где мне деньги брать? Где? Как мне устраивать свою жизнь? Скоро двадцать, а девушки у меня так и нет, и денег нет, чтобы её по кино и кафе водить.

– Отец и пристраивает тебя на завод, чтоб деньги появились. Сначала поработаешь учеником, потом мастером, а там, глядишь, и директором завода станешь.

– Ага, директором. Чёто отец не больно-то директором стал, а всю жизнь на заводе вкалывает. И вы мне такую судьбу уготовили, а как же «Всё лучшее – детям»?

– А как ты без нас жить собрался? Отец-то не вечный. Я вон третий год не работаю, пенсия маленькая будет. Как жить собираешься без нас?

– Квартиру вашу стану сдавать, а сам у Эммы Львовны буду жить. На деньги от сдачи в аренду многие живут.

– Так ведь сдают пенсионеры, а не молодые. Да и мы помирать вроде как не собираемся, ещё лет тридцать протянем, и что ты, за наш счёт всё это время жить собираешься?

– Всё время вы меня куском хлеба попрекаете. Детьми надо с детства заниматься, а вам до меня дела не было, вот и выросло то, что вырастили. Самому-то мне где ума набраться? А сейчас избавиться от меня хотите, а как мне прикажете с такими повреждёнными генами дальше жить?

– Нормальные у тебя гены – рабочие.

Женщина вышла из комнаты, все слова сына она воспринимала буквально и чувствовала себя виноватой. Она видела, что сыну не везёт, у него мало что получается, не хватает образования. Но того, что он ленив, неусидчив и неуравновешен, женщина старалась не замечать. «Не всем же президентами быть», – успокаивала она себя, продолжая потакать прихотям великовозрастного бездельника.

– Ма, давай завтракать, потом заскочу на работу к отцу и к бабе Эмме. Она просила балетную штуковину к стене прикрутить, помогу старушке, раз некому.

– Правильно, Костик, съезди. Я ей пирожков с картошкой пошлю.

Женщина выдохнула с облегчением: сын хоть и был непутёвым, но вырос с добрым сердцем, а помочь пожилому человеку – это главное в жизни, считала она. Потом он и ей станет помогать, у неё ведь тоже старость не за горами. А с работой не складывается – так это просто не везёт пока.

Худощавого разбудил телефонный звонок.

– Привет, Хилый. Вижу, деньги отдавать не собираешься? – прорычали в трубку.

– Собираюсь, сегодня вечером верну часть суммы. Семьдесят пять тысяч отдам – всей суммы пока нет, должна появиться дня через три, вместе с процентами верну, – соврал худощавый.

– Через три, говоришь? Раз можешь через три, значит, сможешь и завтра. Не нужны мне твои подачки, вернёшь всю сумму целиком и проценты на день возврата. Никакого пересчёта, на всю сумму проценты вернёшь, понял? Карточный долг – дело святое, ты сам вписался в эту схему, теперь плати по счетам.

– Завтра к вечеру деньги будут, – промямлил худощавый.

– Хилый, давай без обмана. Тебе давался месяц отсрочки, не вернёшь завтра – продам твой долг другим ребятам, а они церемониться не будут. Крайний срок – завтра вечером, и вся сумма целиком.

Трубка замолчала так же резко, как и зазвонила. Худощавый смотрел на чёрный, мокрый от пота экран телефона и видел в нём своё испуганное лицо.

10. Похищение

Эмма Львовна проснулась с головной болью. «Неужели именно так начинается старость?» В свои шестьдесят восемь женщина считала, что выглядит прекрасно, её почти ничего не беспокоило, а тут на тебе. Она даже почувствовала себя моложе, когда познакомилась с Нелли: появились нужность, заинтересованность – всё то, чего давно не было в её жизни. Новые люди, новые идеи, новые интересы – это оживило старую Эмму, а тут раз – и здоровье подвело, как всё это некстати… Эмма Львовна проспала дольше обычного, но по привычке выпила сырой воды из стакана, оставленного с вечера на тумбочке. Она пила воду мелкими глотками, чтобы запустить работу организма в целом и заставить функционировать желудочно-кишечный тракт. Теперь несколько упражнений лёжа – и можно вставать. Потянувшись, Эмма Львовна скрутилась пружиной вправо, направляя ноги, согнутые в коленях, влево. Затем проделала то же упражнение в другую сторону. После подняла ноги и руки вверх и мелко затрясла ими, разгоняя лимфу. Упражнение делалось минут восемь-десять, но сегодня сил хватило лишь на четыре, а то и три. В голове снова возникло помутнение, сознание качнулось, и если бы женщина стояла на ногах, то непременно повалилась бы набок, а лёжа в кровати она лишь закрыла глаза и провалилась в забытье.