Лето, плавки, рок-н-ролл

Тут вспомнилось еще, как я перед поездкой читала в отзывах «переживших Квай» людей о гигантском пауке по имени Гоша, который тоже любит отдыхать в номерах. Судя по всему, Гоша та еще тварь: не убиваемая. Теперь, в ожидании отсутствия света, этот членистоногий стал выглядеть еще более угрожающе…

Но вот мы и добрались до плавучего отеля. Во время обеда из беседки открывался чудесный вид на берег реки, где паслись гуси. Мы решили: не пропадать же оставшемуся хлебу, и начали кидать куски в воду. Гуси поначалу бойко кинулись за ними, но тут из воды показался сначала один огромный рот, затем другой… третий… огромная стая неизвестных рыб жадно накидывалась на хлеб, распугивая гусей…

Все туристы, которые в этот момент наблюдали за происходящим, застыли с ложками во ртах.

Моя младшая задумчиво произнесла:

– Ну, здравствуйте, кровожадные пираньи…

Лариса Владыкина

В эфире Афродита

– Ну сидит она в своем Инстаграме, ну фоточки красивые выкладывает. Тебе то что, Маш?

– Да бесит, понимаешь? Я его можно сказать вырастила! С 16 лет воспитывала, от мамкиной груди отлучила, а она на все готовое пришла и фоточки теперь выкладывает. Бали, Мальдивы, Тай… Ноги эти свои длинные, а сисек и нет совсем. Тьфу, не могу прям, бесит все.

Машка подняла над головой бокал так, словно в нем находился массандровский херес, а не дешевое винишко по акции, чокнулась с невидимым собеседником, затем выпила содержимое залпом.

– Завтра, – Машка икнула, – завтра я им покажу фоточки.

В следующие мгновения, Мария Викторовна Орлова мысленно перенеслась в сказочное Бали, а физически – легла на кровать и проспала ровно 12 часов. Подруга Наташа укрыла ее одеялом с желтыми одуванчиками, выключила ночник и уснула рядом, на сереньком диванчике Никитоса, который, в свою очередь, смотрел сны в доме у бабушки Раисы.

В полдень следующего дня, подруги вышли из подъезда, волоча за собой пластиковые розовые чемоданы. Маленькие разбитые колеса стучали по асфальту, напоминая девушкам о скудном бюджете этого отпуска. Через пять часов езды на автобусе, путешественницы прибыли к цели.

Евпатория, конечно, не Бали, но вполне подходила для создания таких же ярких фотографий, как в профиле у новой возлюбленной бывшего Машкиного ухажера. План созрел сразу, как только Машка наткнулась в интернете на горящую трехдневную путевку от туристической компании «Счастье рядом». «Действительно», – подумала она тогда и тут же приобрела два билета.

Машкино воображение разбудило в ней ее альтер-эго: Марию Викторовну, жадную до впечатлений женщину, желающую за эти три дня заполнить свой контент-план по публикациям в профиле на три года вперед. Красивая Маша на фоне кипарисов, должна была расстроить бывшего, который по плану должен был пожалеть о содеянном и осознать допущенную ошибку.

Подруга Наташа была приставлена к делу в качестве фотографа, визажиста и костюмера. Утром следующего дня подруги отправились на фотосессию к побережью.

– Видела у нее купальник розовый? Я такой же купила. Только черный. И чашки на размер больше взяла. Чтобы видел, так сказать, разницу.

– Ага, с твоим третьим размером эту разницу только слепой не заметит. Вон смотри, кстати, классный вид на той «тарелочке» будет. Пойдем? – Наташа кивнула в сторону пришвартованной к берегу и чуть покосившейся огромной камеры.

– Пошли!

Мария Викторовна сбросила с себя парео, отправив его в кусты кипариса, и решительно направилась к водителю катера, на ходу поправляя третий размер в чашках купальника.

– Бонжур, – улыбнулась она загорелому хозяину тарелки, – пару фотографий сделать позволите?

– Еще одного дождемся и поедем, – буркнул загорелый и отвернулся.

– Хам, – шепнула Машка подруге, – ну ничего. Ты главное снимай. В прямой эфир выйди из моего аккаунта. Пусть размерчик заценит.

Второй смельчак появился минут через пятнадцать. Мария Викторовна от жары уже покрывалась красными пятнами. Промямлив что-то нечленораздельное, смельчак плюхнулся в тарелку.

Водитель застегнул на экстремалах спасательные жилеты и сел за руль. Машка кивнула Наташе, и тут же лихо скинула с себя жилет. Тарелка дернулась на волнах и унеслась за катером в сторону горизонта. Наташе осталось лишь наблюдать след из белой пены и слушать звонкий смех Марии Викторовны.

К берегу подошли еще несколько пар, желающих покататься на «тарелке». На лежаках загорали пенсионеры, компания молодых людей натягивала волейбольную сетку неподалеку. Дети шумно и радостно строили песочные замки.

Вскоре на горизонте появился катер с прыгающей позади него тарелкой. Наташа вновь услышала звонкий смех Марии Викторовны и приготовила телефон.

Так, Машкин аккаунт, войти. Прямой эфир. Готово.

Наташа смотрела на экран и радостно взвизгнула, увидев, как к эфиру подключился Машкин бывший. Все идет по плану.

Катер приближался к берегу, тарелка прыгала по волнам. Третий размер Марии Викторовны поднимался и опускался вниз под одобрительные возгласы стоящих на берегу мужчин.

Вверх-вниз – гипнотизировала их Мария Викторовна, вверх-вниз. Только Наташа увеличила в камере зум, чтобы наглядно показать бывшему все Машкины достоинства, как произошло нечто страшное.

На экране смартфона Наташа увидела, как сначала из одной чашки купальника, затем из другой появляется белоснежная грудь Марии Викторовны. Словно нежная морская пенка она колышется в разные стороны и поднимается вверх, скрывая открытый от удивления рот Марии Викторовны. Затем опускается вниз и разлетается в стороны.

На берегу стало тихо-тихо, и даже дети зачарованно смотрели как по волнам несется прекрасная Афродита, матеря все морское царство и его обитателей.

***

– Парео только жалко, я за него три евро отдала, – сказала Машка и отвернулась к окну.

– Я тебе новое подарю, – Наташа обняла подругу, – ты главное теперь купальники правильно покупай.

Автобус тронулся. Машка уезжала домой, навсегда оставляя на побережье звонко смеющуюся Афродиту.

Екатерина Смирнова

Никакого экстрима!

Валерий Палыч шёл домой, совершенно не понимая, что происходит. Шёл неспешно, рассматривал дома, машины, витрины магазинов, куда-то спешащих людей… Подняв глаза вверх, он чуть не ахнул вслух! «Какое же красивое небо!!! Сколько же я не замечал его??!» Сегодня у него был юбилей – ровно 20000 дней! Валерий Палыч во всём любил точность. И ценил каждую минуту жизни.

– Ну, как так можно – удивлялся он – тот-то человек прожил 68 лет… тот-то скончался на 71-ом году жизни…?? По какому праву люди разбрасываются днями, неделями, месяцами жизни!!? Или может кому-то все равно, проживёт он 60 лет ровно, или 60 лет, 10 месяцев и 2 недели??

Конечно же он не с рождения считал каждый день жизни. Случилось так, что в советское время Валерий Палыч повидал немало таких ситуаций и побывал в таких переделках, что простым смертным и не снилось. Будучи работником КГБ, он неоднократно находился на волосок от смерти, выполняя самые сложные задания штаба, т.к. был одним из достойнейших, кому страна могла эти задания доверить.

Да, сейчас не СССР, и он не в КГБ, и ему уже далеко не 10000 дней. Но Валерий Палыч был в прекрасной форме (ну, только, что, небольшой животик появился, недель на 7 беременности, и площадь лба увеличилась, благодаря небольшой залысине), не имел

вредных привычек и жены, и работа нынешняя его была не менее ярка, чем предыдущая.

Он реализовывал свои незаурядные способности, работая частным детективом. Благодаря серьёзным связям, ему досталось немалое приданое с прежней службы. Это были всевозможные маскировочные средства и прочий спец инвентарь для спецзаданий, плюс к этому неплохая военная пенсия; что и дало прекрасную базу для занятия любимым делом.

Он шел домой, слегка размахивая портфелем и улыбаясь жизни. Странно и непривычно чувствовал себя он из-за того, что уже не помнил, когда отдыхал и как это делается! На праздновании юбилея с большим трудом товарищи убедили Валерия Палыча взять хотя бы недельку отпуска и съездить к морю. Чтобы только солнце, песок и шум прибоя, – и никакого экстрима! Он до сих пор не верил, что пошёл на это – 5 дней без работы!!! Возможно ли это??…

И вот, человек – слово, лёжа на шезлонге и потягивая коктейль из свежевыжатых фруктов, сквозь солнцезащитные очки и небольшие щелочки полуприкрытых век наблюдает кружащихся над морской рябью чаек. Его больше не мучают мысли о работе, о делах. Сказано – сделано!

Неподалёку слышался саксофон из ресторана на набережной, иногда пробегали счастливые ребятишки, слева метрах в 50-ти заразительно смеялись красивые загорелые девушки, выигрывая в волейбол у явно поддающихся им парней… Но – море! Этот безбрежный зачаровующий оркестр волшебных звуков! Его музыка проникает в самую глубину души… в каждую клеточку.

– Ты представляешь!? Да, прямо в бассейне! – вдруг донеслось справа.

Валерий Палыч невольно повернул голову. К нему присоседились две дамы. Не замечая никого, они оживлённо что-то обсуждали, выказывая сильное удивление и возмущение, не в силах сдерживать эмоций.

– Так эта Зинаида Окорок ещё и вступила в интимную связь со сторожем!! Ну, ты знаешь его – Валентин Когосгрёбов!

– Ты, что!? Не могу поверить!

– Да! Вот тебе и заведующая!!

– И что же они вместе получается!?

– Да. Третью неделю уже, как закрыли бассейн яко бы на реставрацию, а сами там квасят огурчики для приезжих!

– Ужас! Чёрные акулы теневого бизнеса! Мало краж, убийств, нападений, так ещё и ЭТО! Что может быть страшнее!??

– Не представляю… Бедные детки! Отняли бассейн, да ещё и всю соль, наверное, с укропом из столовой туда перетащили! Бедные детки! Это же что будет?! Полное обессоливание организма к концу смены??! Ужас…

– А я всем своим – приезжааайте! Наши «Алые паруса» – лучший лааагерь! А оно вот как. Да…

Всё. Темнота окутала на мгновенье разум Валерия Палыча. Мощный поток крови устремился к его голове. Казалось, море замерло и погрузилось в тишину, а все люди и музыка исчезли! Кулаки и челюсти сжались… Иииии… Свершилось!!! В миг осознания несправедливости выше 4 уровня в него незамедлительно вселялись три сущности: это Тони Старк, Шерлок Холмс и Вили Фог. По их присутствию он и понимал уровень проблемы.

И вот, словно запрограммированный киборг, герой встал и двинулся на спасение мира. Ясная логика, мгновенный анализ всех имеющихся деталей и невозмутимость Шерлока в тандеме с мощью, решительностью и физико-техническими способностями Старка делали Валерия Палыча неподражаемым! А плюс находчивость и дар предугадывать Вили Фога – и он непобедим!

Детектив подошёл к ближайшему бару и промежду прочим поинтересовался, где же находятся «Алые паруса». Место было установлено. Медлить было нельзя. Валерий Палыч вернулся в свой номер, переоделся, собрал кое-что, что может пригодиться для дела и – в путь.

«Алые паруса». Валерий Палыч прогулялся по периметру, фотографируя своей памятью все детали объекта. Вечерело. Вдруг он легко переметнул через забор и по-пластунски достиг детского корпуса. Достал из сумки стальную кошку и ловко закинул ее на крышу. Через 18 секунд он уже влез в окно туалета и затаился за писсуаром. Пахло не очень.

Распахнулась дверь, вбежал мальчишка лет 12-ти. Валерий Палыч быстро пристрелил дверь к косяку строительным степлером, снял балаклаву и убедил мальчика ради справедливости подыграть ему, будто он его дядя. Мальчик – Илья – любезно согласился. Ведь это ради справедливости. И ещё потому что Валерий Палыч, поймал таракана и показал фокус, как таракан исчезает от каких-то двух-трёх капель серной кислоты. Всё. Сильные пальцы освободили дверь от скрепок, балаклава, прыжок в окно….

Вот он уже в сереньком костюме, с наклеенными усиками, в очочках как у Берии улыбается и звонит вахтёрше в звонок. Дверь открылась.

– Добрый вееечер, девушка! Подскажите, где Илюшка Петров, племянник мой, в какой палате?

Валерий Палыч восхищённо смотрит ей, то прямо в глаза, то украдкой оглядывает всю. Полненькая женщина лет 47-ми, смущённо улыбается.

– В пятой. Но мы же не пускаем к детям. Могу его поз…

Не успела она договорить, как «дядя», увидев недопитый чай, протянул даме коробочку конфет:

– Что же вы чай-то пустой пьёте!? Вот, угощайтесь! Угощайтесь! Я сам гостинчики подниму, чтоб тяжело мальчонке не было. Подниму и спущусь с ним.

– Оой! Рафаэла! Моя любимая.. Ну, хорошо, только быстро. Здесь, внизу уж пообщаетесь. Второй этаж направо.

– Спасибо! Я мигом! – засиял он улыбкой благодарности.

Валерий Палыч радостно вошёл к ребятам в палату:

– Илюююшка! Привееет!

Мальчик нервно улыбнулся и несмело встал с кровати..

– Ну, что стоишь!? Ну, иди же! Сделай обнимашку дяде, сорванец! – тот подошёл.

– Вот, бери, угощай ребят!

Он протянул полный пакет фруктов и сладостей. Дети накинулись. Валерий Палыч с Ильёй незаметно вышли из палаты.

– Где кабинет заведующей? Где бассейн? Где сейчас сторож? – посыпал вопросами Валерий Палыч. Мальчик волновался, но всё рассказал.

Они спустились вниз. Вахтёрша улыбалась, аккуратно выковыривая из зуба кусочек кокосовой стружки ногтем левого мизинца.

– Вот и вы! Простите, но я обязана спросить: ты знаешь этого дядю, Илюша?

Мальчик не совладал с мимикой и ответил, расквасившись в плаче:

– ДААА..! Это мой дяяядяя Гооошаа..

– Ой! Ну, что же ты плачешь?!

Илья посмотрел на пузырёчек, выглядывавший из кармана дяди:

– Я… саа-скуу-чилсяяяя!

Валерий Палый душевно взлохматил рукой ему волосы и достал из пиджака леденец-петушок:

– На, вот, лакомка! Беги, играй! Такой чувственный, как мать!

Такая любовь на столько умилила женщину, что на просьбу показать весь лагерь, она уже была бессильна отказать дяде Гоше. Экскурсия, благодарности, прощания, еще одна коробочка рафаэлы..

Валерий Палыч из ракеты (горки на детской площадке) наблюдал в бинокль за окном кабинета заведующей на третьем этаже. Зинаида Окорок пересчитывала черный нал за рабочим столом. Кнопка – щелчок, кнопка – щелчок, – и фотобинокль уже полон неопровержимых доказательств! В кабинет вошёл мужчина в куртке с надписью «охрана». Минута разговора. Женщина собрала деньги в кейс. Погасили свет. Вышли.

– Пора!!! – сказал вслух Валерий Палыч, но поскользнулся и выпал из ракеты. Удар! Он вскочил, сделал заднее сальто на всякий случай и стал в стойку змеи. Никого… Схватил сумку и по-пластунски к администрации. Вскрыл окно нулевого этажа. Здесь и должно было вершиться противозаконное мероприятие. Темнота. Вдали коридора слышался разговор.

Валерий Палыч вынул из сумки робота-барсука. Это был с виду настоящий маленький зверёк, оборудованный четырьмя камерами ночного видения: две в глазах, одна сзади – хвост сверху, одна в боку, замаскированная под ранку от удара клюва тетерева. Робот-барсук для детектива был и глазами, и ушами (4 микрофона: 2 подмышками, 2 в паху). Кнопка – пуск – вперёд!

Наушник:

– Сколько ты нашёл бабулек ещё, Валентин?

– Ещё 11. Теперь наши огурцы будут продаваться по всему городу!!! Наша огуречная сеть станет тотальной для всех конкурентов! Ещё осталось 38 непроработанных бабуль, души не чающих в своих внучатах – в наших внучатах!!!! Согласятся, как миленькие!

Барсук шёл по пятам. В коридоре стало тихо. Валерий Палыч двинулся в неизвестность. Камеры робота показали зал бассейна. Но, что это??! Третья камера уловила ещё чей-то силуэт.

– Не может быть!!! Семён Витальевич!!! – это был весьма большой и известный человек не только в этом округе, но во всей стране. Теперь было всё ясно. Дело набирало обороты и высоту полёта.

Ну, что же, барсук был набит разоблачающей информацией до отказа! Валерий Палыч сжимал торжествующе в руке маленький жесткий диск, на который всё дублировалось через лесного помощника. Он не мог больше оттягивать час феерического разоблачения! Валерий Палыч был мастером эффектного появления и исчезновения и сейчас не собирался щадить злоумышленников.

Он разложил компактный гироскутер в полный размер, накинул и застегнул на шее липучку плаща, в правую руку взял факел, как Прометей, освещающий тьму, а в левую – жесткий диск, раскрывающий карты преступников. И… Кнопка! Вкл.!

Валерий Палыч несётся по коридору с зажжённым факелом, на мигающем разноцветными светодиодами гироскутере под громкую современную музыку, плащ развевается, как у летящего Дракулы! Справедливость в агонии борьбы! Предвосхищение победы! Распахнутая дверь! Ликование победителя! Удар битой! Темнота…

…Детектив приоткрыл глаза. Невыносимо яркий свет. Голова раскалывалась. Над ним стояли три уже знакомых фигуры. Зинаида Окорок рассматривала маленький жесткий диск. Валентин Когосгрёбов постукивал себя по свободной ладони битой. А Семён Витальевич держал в руке пистолет:

– Ну, что, Бэтмэн? Долетался??

Валерий Палыч молчал. Он оперативно обдумывал план действий. А план был прост:

– Ваня! Гаааааз!!! – Ваня – это кодовое имя барсука-робота. Команда активировала интенсивную подачу слезоточивого газа! Детектив тут же надел противогаз, обезоружил

Семёна Витальевича и вернул себе жесткий диск.

Все были связаны и опущены по шею в бассейн с огурцами в наказание, до приезда полиции. Но, что это? Что за звук?! Валерий Палыч узнал стук военных сапог. Это была охрана Семёна Витальевича! Это минимум три вооруженных человека. Бежать!

– Ваня! Уходим! Прикрой! – команда запустила смену задней камеры барсука маленьким соплом огнемёта. Валерий Палыч впереди, за ним барсук, за барсуком из-под хвоста огненное зарево! Преследователи закрывались и кричали, но не оставляли погони.

Все взбегали по лестнице на крышу четырёхэтажного здания, так как по дороге все двери наружу были закрыты. Выход. Кровля. Край. Враг шумно приближался. У здания стояла машина с цистерной. Последнее спасение.

– Ваня! По крышке цистерны – огонь!!! – выстрел! Крышка в сторону! Непобедимый Валерий Палыч, завидев уже появляющихся преследователей, для более эффектного исчезновения закричал:

– Врёшь – не возьмёшь!!! – потом:

– Красные не сдаются!!! – потом ещё:

– Хорошо смеётся тот – кто смеётся последним!!! – хотел прыгнуть, но не сдержался и ещё добавил, уже уворачиваясь от пуль:

– I’ll be back!!! – и прыгнул вниз.

Точный прыжок в люк! Соприкосновение с жидкой, но густой средой. Плавный вход. Успех! Это были помои!

– Слава Богу, – подумал детектив – что многих детей не заставишь кушать! Ура!

Не теряя ни секунды, Валерий Палыч снял с себя сработавший надувной спасательный жилет, выход на две, и скорее в парк! Ваня следом.

Парк был за лагерем и плавно переходил в лесопосадку, которая уходила далеко за город. Валерий Палыч знал, что здесь даже встречались дикие животные. Поэтому сразу надел маскировочный костюм муравьеда (он к счастью оказался с собой) и стал вести себя, как животное в естественной среде обитания.

Завидев головорезов, он стал спокойно прогуливаться среди кустиков и лизать муравьёв. Барсук шёл рядом и изредка запрыгивал на Валерия Палыча, играя роль сына-подростка, который уже не может удержаться на матери, так как набрал в весе. Появились преследователи. Они сновали под каждым деревом, даже пнули барсука, но так и ушли ни с чем.

Утро. Шезлонг. Нежное солнце. Чарующая музыка прибоя. Медленные жирные чайки…

Тёмные очки. Свежий коктейль… И вот, справа:

– Вы представляете!!! Да! Да! Сегодня утром!

– Неужели и Семён Витальевич??! Он ведь столько детских площадок сделал для города! Стольким пенсионерам помог! Это какая-то ошибка!

– Нет! Я же говорю вам! Всех троих взяли!!..

Валерий Палыч даже не повернул головы. Только потянул ещё немного коктейля, лёг поудобнее и, закрывая глаза, прошептал:

– Солнце, песок, симфония моря и никакого экстрима…

Евгений Маньяков

От бедра!

Колготки неприлично жали.

Но в лоснящейся бронзовой сеточке мои костлявые бледные ноги выглядели впервые в жизни хорошо. Можно сказать, даже аппетитно. Правда, мне все равно казалось, что через капрон просвечиваются красные пятна раздражения после бритья.

– А ну, брось! – прикрикнула Катюха на очередную мою попытку незаметно почесаться. – Поставишь затяжку! А ты сегодня – королева!

– У королев не бывает затяжек?

– Лерыч! – Катюха пшикнула в меня водой из утюга. – Сегодня все должно быть и-де-аль-но!

– Ально-ально, – ну разве можно было спорить с человеком, у которого в руках утюг?

И который этим утюгом гладит тебе платье.

Платье было красивое. Струящееся, светло-голубое. С вырезом, открытой спиной и юбкой, достаточно длинной, чтобы соблюдать приличия, и достаточно короткой, чтобы стать темой обсуждения всего выпускного.

От одной только мысли об этом меня накрывало приятной слабостью – смесью страха, стыда и предвкушения.

К последнему школьному балу мы начали готовиться еще с утра. А меня все еще подмывало «слиться», поддаться страху, зашвырнуть платье за шкаф, достать оттуда джинсы и толстовку и пойти в привычном и мне, и всему классу образе серой мыши.

Если бы не Катюха с утюгом…

Вот что значит – настоящий друг. Хочешь – не хочешь, а королевой быть придется.

Но если без шуток, королевой быть хотелось. Всегда казалось, что это все не сейчас. Как-нибудь потом. Позже.

И вот куда уже позже? Вариантом осталось немного. Запомниться одноклассникам банально, как половина из них запомнится мне: облеванным полом или сексом с молодым физруком (хотя секса с физруком тоже хотелось, что уж там). Или войти в историю класса как королева – в самый раз.

– Все! – подруга победно вскинула утюг. – Теперь моськи!

Красила она меня долго и вдохновленно, не позволяя даже прикасаться к зеркалу. Так что можно было только догадываться, что за картины она рисует на моем лице.

– Мушку ставим? – она помусолила карандаш и, не дождавшись ответа, тюкнула меня над верхней губой. – Ресницы?

– В смысле?

– Смотри, какие у меня есть! – Катюха протянула коробочку с чем-то, что назвать ресницами можно было лишь условно. Скорее это напоминало крылья бабочки. Такими моргать страшно – точно взлетишь.

– Не, ко мне в таких ресницах мир еще не готов.

Подруга выглядела разочарованно, но спорить не стала.

– Тогда марш одеваться!

И все-таки пустила меня к зеркалу.

О! Мир не был готов и без ресниц! Еще бы – главный гадкий утенок школы вдруг за один вечер превратился в прекрасного лебедя. Никаких прыщей, ровный тон с легким румянцем. Аккуратные стрелки и переливающиеся синие тени превратили глаза из «блеклых» в «светящиеся». Губы были совсем легко оттенены розовым, и стали… сексуальными? А может, их так изменила довольная улыбка, которую в моем зеркале редко когда можно было увидеть.

Все это стоило моего страха.

Себя Катюха накрасила быстрее, но мы все равно начали опаздывать. Поэтому, в спешке оправляя платья и влезая в каблуки, все-таки решили вызвать такси. Подруга бы и на шпильках добежала за считанные минуты, а вот меня на каблуках еще покачивало.

И все-таки мы опоздали. Так что школьный коридор встретил нас торжественным молчанием и пустотой. А вот из-за двери актового зала доносился гул.

Створки были приоткрыты, и в щель мы видели, как выпускники и родители разбились на группки в ожидании торжественной части. До нас долетали обрывки фраз, щелчки фотоаппаратов и всхлипы чьих-то сентиментальных матерей.

Молодой физрук тоже был тут. Стоял у колонок, что-то объясняя звукарю.

– Все, пора, – прошептала Катюха и вдруг шлепнула меня по заднице.

– Вперед и от бедра!

Мы распахнули дверь, и все (кроме физрука) обернулись на их протяжный скрип. Гомон голосов и всхлипы тут же стихли. Физрук повернулся последним.

Наши взгляды встретились.

Моя улыбка вышла скорее смущенной, чем уверенной. По его взгляду было сложно что-то прочесть.

Как ему? Понравилось? Он удивлен? Восхищен?

Но вот его лицо изменилось. Сначала покраснело, затем побагровело, как будто он забыл, как дышать. Катюха одобряюще стиснула мою руку.

Ах так? Не нравлюсь?! Ну и черт с ним! Как будто меня волнует его одобрение! Я вообще – королева!

Наконец, физрук вздохнул.

– Валера! Смирнов! Ну твою ж мать!

Саша Горячко

Часть 2. Патологоанатом Кромов в отпуске

Музыка нас связала. Тайною нашей стала…

Июль. Невыносимая духота. Парило. Все гипертоники молились, чтобы небо разверзлось. Но не мужчина с чемоданом. Он вдохновенно взирал вверх и наслаждался небесным полотном. Его неравномерно сероватый цвет так напоминал ему занавес сцены родного ДК, что сердце предвкушало вот-вот начинающийся праздник!

– Простите. Добрый день! Не подскажете: это пансионат «Райская трясина»? – обратился он к приближавшейся женщине с большой сумкой на колёсиках.