скачать книгу бесплатно
Я тоже застыла, не зная, как поступить. Повисла неловкая пауза, зачинщик которой не спешил ее развеять. Я посмотрела на Людмилу Ивановну, ища в ее лице поддержку. Она же, побледнев, не сводила испуганных глаз со Снежинского.
– Давно работает ваш младший консультант? – вдруг заговаривает Кай.
– Уже несколько месяцев, да, Майя? Ты можешь сказать точнее? – пытаясь поддержать непринужденную форму общения, отвечает Людмила Ивановна.
– Э… да почти полгода, – я начинаю нервничать, к чему он этим интересуется?!
Он кивает своим мыслям и проходит вглубь магазина. Подходит к стеллажам с часами. А после смотрит на свое запястье.
Точно! У него же часы из последней коллекции нашего бренда, и если он их покупал сам, то без сомнений знает цену, а у нас они выставлены по…
Чтобы не вскрикнуть от своих догадок, прикрываю рот рукой.
Это не остается не замеченным присутствующими.
– В чем дело, – чуть наклонившись, делает вид, что читает имя на бейджике. – Майя, что-то не так?
Отрицательно машу головой, от страха не в силах вымолвить и слова. Стараюсь отстраниться от него, встать подальше.
– Точно? – участливо уточняет он, хотя по ощущениям как будто надсмехается.
В этот раз киваю в знак согласия.
– Ваш младший помощник не умеет разговаривать? – издевается мужчина.
Людмила Ивановна, наблюдавшая за нами, встрепенулась и кинулась заслонить меня от него.
– Умеет, думаю, девочка просто в шоке от вашего появления у нас в магазине.
– Неужели за полгода работы она впервые встретила клиента? – усмехается он оправданию Людмилы.
– Мне кажется, на нее произвел впечатление ваш внешний облик. Красивый, солидный мужчина заговорил с девчонкой, как она… Скорее всего, все дело в вас.
Что? Покашливаю, пытаясь скрыть язвительный смех от подобного предположения. Что за бред? Еще чего!
– А как вы считаете, Людмила Ивановна, должен ли я терпеть подобное обслуживание?
Лицо женщины пошло красными пятнами. Не зная, чего еще от него ожидать, она лишь больно оттолкнула меня в сторону, а ему пролепетала:
– Конечно нет, конечно нет. Я вам все покажу сама!
– Нет, – резко произносит Кай тоном, от которого страшно стало даже мне, – пусть она это сделает.
Секундная пауза.
– Хорошо, как скажете, господин Снежинский. Майя! – уже который раз приказывает она мне. – Подойди и покажи все, что интересно клиенту.
Кусаю нижнюю губу, чтобы отвлечься на эту боль и не съязвить, не высказать все, что думаю о нем и о самой Людмиле. Последствия мне известны, поэтому, прикусив язычок, подхожу к мужчине.
– Я вас слушаю…
– Нет, – обрывает меня Кай, – это я вас слушаю. Вы должны показать новый ассортимент, который, как заверяет ваш старший консультант, пришел несколько дней назад.
Киваю, прикрыв глаза, чтобы собраться и не обращать внимания на его недовольную и колкую речь.
– Могу вам предложить… – достаю из-под стекла несколько вариантов часов, называя их основные характеристики и отличия друг от друга. Модель, которая уже украшает запястье Снежинского, специально пропускаю и показываю следующую.
Что не остается не замеченным ни Людмилой, ни самим Каем.
– Майя, а что же ты не демонстрируешь модель, выпущенную всего в нескольких экземплярах? Думаю, господину Снежинскому будет приятно обладать таким раритетом.
Встречаюсь глазами с Каем, но ничего в них прочесть не могу. У него, наверное, на самом деле сердце изо льда! Иначе как объяснить тот факт, что взгляд его настолько непроницаем?! Я только вижу свое отражение, как в зеркале, но ничего понять не могу.
Не хочу признаваться, что заметила у него эту модель, поэтому следую указаниям Людмилы и показываю часы.
Он делает вид, что внимательно их рассматривает, и, задевая ценник пальцем, смотрит на стоимость.
– Людмила, а расскажите, кто ответственный за цены в магазине? – доброжелательным тоном интересуется этот гад.
В очередной раз она меняется в лице.
– У нас цены, установленные производителем.
– То есть вы хотите сказать, что из Швейцарии для продажи эта модель пришла по такой цене? – и показывает стоимость на бумажке.
– Э… я не могу сказать точную, знаю лишь, что все в соответствии с каталогом.
Он приподнимает брови, делая вид, что удивлен и не до конца удовлетворен ее ответом.
– Я хотел бы увидеть этот каталог, – твердо заявляет Кай.
Людмилу Ивановну уже потряхивает, она переводит на меня взгляд и говорит еле живым тоном:
– Принеси.
А что нести, когда они тут, рядом. Протягиваю руку и, взяв каталог с полки, передаю Каю.
Он находит сначала одну модель и, сравнив цены, быстро посчитав в уме разницу, уже вслух проговаривает сумму. Потом вторую, третью. И когда, наконец, доходит до своих – а разница там «всего-то» шестьсот тысяч рублей – строго, с угрожающими нотками и грозным видом цедит сквозь зубы:
– Кто установил новые ценники?
Людмила Ивановна, быстро сориентировавшись, немедленно произносит спасительное для нее имя:
– Майя!
–Ну, раз выяснили виновного, – удовлетворенный ее ответом Кай едва заметно улыбается краешком губ, – что же следует вам, как главному консультанту, сделать, а, Людмила? – заканчивает доброжелательным голосом. Не знала бы реальной ситуации, подумала бы, что он ее друг и с удовольствием помогает, предложив свою помощь.
– Уволить сотрудника и вызвать полицию, обвинив его в мошенничестве, – с бледным как простыня лицом медленно проговаривает Людмила.
– Что же, действуйте, Людмила, – удовлетворенно выносит он вердикт.
А я как во сне, будто со стороны наблюдаю, как вершится моя судьба, вот только приговор не выглядит таким уж мифическим.
А как поступить теперь мне? Смогу ли я защитить себя?
Глава 4
Удушающий, панический страх охватывает всю меня, проносится по венам и парализует на месте. Бешено стучит сердце, и неконтролируемо зашкаливающий пульс бьет в виски. От волнения дыхание учащается, а живот сводит в рвотном порыве.
Мое будущее проходит перед глазами: серые стены, маленькое окошко, черная одежда и решетка! Решетка везде! В комнате, проходах, на улице! Ограничивающая меня во всем. И за что?! За то, что выполнила поручение?! Была слишком доверчивой и исполнительной?!
Тошнотворное чувство сильнейшего страха и неприятные ощущения в теле окончательно ослабляют меня, горячая волна проходит по телу, заставляя покрыться липким потом.
Угроза, исходящая от этого мужчины, слишком ощутима. Я не готова к такой агрессии.
Людмила смотрит на меня с выражением лица, полным сочувствия, губами шепчет: «Извини», – и достает из кармана своей юбки телефон…
«Нет! Нет! Нет! Не делайте этого!»
Но моего немого крика она не слышит и, сделав несколько шагов в сторону, набирает номер. Первое, что произносит в трубку:
– Полиция?
Переживания и ощущения настолько сильные, что мои ноги подкашиваются. Еле успев ухватиться за прилавок, остановила свое позорное падение. Силы совсем покинули меня. Облокотившись о стену, думаю, думаю, а перед глазами мельтешат мрачные тюремные картины, и ничего не удается сообразить. Перевожу взгляд, в котором, я уверена, отражается животный страх, на самого Снежинского, и встречаю абсолютное равнодушие. Он не выказывает чувств, что ему в кайф то, что он делает сейчас со мной, не смеется над ситуацией, не издевается. Кай Викторович спрятал свои эмоции за стеной безразличия, и не хочет ими делиться.
– Зачем вы это делаете?
Его серые, ледяные глаза смотрят на меня как на пустое место. В них не прочесть ни ненависти, ни жалости, ни пренебрежения, ни, увы, сочувствия. Они пусты, ему просто плевать.
– Зачем вы это делаете? – еле слышно повторяю свой вопрос. – За что вы так со мной поступаете? Что я вам такого сделала?
Вдруг резким движением приблизившись ко мне, он зло шипит прямо в лицо:
– Я не позволю делать из меня дурака. Любого, кто посмеет посчитать себя умнее меня, постигнет эта участь. Я добьюсь того, чтобы ты и твоя семья страдали. Раз воспитали такую наглую дочь, пусть пожинают плоды своих трудов. И не остановлюсь ни перед чем, приложу максимум усилий для достижения своей цели.
Обнажив свое гнилое нутро на доли секунды и показав, какой он на самом деле жестокий и беспринципный человек, Кай выпрямился во весь рост и вновь надел безэмоциональную маску.
А мне только остается гадать, что же это только что было и как теперь поступить? Получится ли мне выкарабкаться из сложившейся ситуации?
– Вы же понимаете, что это была не моя прихоть?!
Зло ухмыляется, крайне довольный собой.
– Но попалась же ты.
– А как же тот факт, что сумма поступила бы на счет компании? А не на мой личный? – привожу доводы в свою защиту.
– Оправдываться будешь в суде, мне твои объяснения ни к чему, девочка.
В этот момент возвращается Людмила.
– Господин Снежинский, может, чаю, пока ожидаем представителей правопорядка?
– Людмила Ивановна! – не веря своим ушам и глазам, выкрикиваю. – Как вы можете?! Этот человек хочет отправить меня в тюрьму, а вы его чаем потчевать собрались!
– Молчи, дура, – шепчет она, приблизившись ко мне и скривив свое и так некрасивое лицо, а после поворачивается к нему и продолжает нарочито громко: – Пройдемте!
Отводит его в сторону.
Что происходит? Я что, попала в параллельную реальность? Или смотрю какую-то трагикомедию с собой в главной роли?
Вдруг секретарь Снежинского, о которой я и забыла за всеми событиями, происходящими со мной на данный момент, наклоняется ко мне и тихо, но четко проговаривает:
– Он приехал сюда только из-за тебя. Подумай, что ты ему сделала плохого, и срочно исправляй. Иначе он сживет тебя со свету, – договорив, она развернулась и пошла вслед за своим шефом, встала рядом и так же, как и ее босс, превратилась в каменное изваяние, без чувств и человеческих эмоций.
Что она имеет в виду? Я… да я вижу его второй раз в жизни! Чем я могла вызвать такую ненависть? Может, в тот вечер произошло что-то, чего я не знаю?
Отворачиваюсь к окну: не хочу доставлять ему удовольствие видеть мое страдальческое лицо.
Кому я могу позвонить? Кто меня может защитить? Хозяин магазина? Но он скорее меня подставит, нежели признается, что подобное уже было не раз и он даже платил нам комиссию с «таких продаж».
Маме? Тут дохлый номер! Ни помощи, ни совета. Наоборот, обругает, что попала в такую ситуацию. Брату? Он ничем не сможет помочь, даже если захочет. Его маленькой зарплаты хватит только на дорогу в столицу и обратно.
Полине? Могу потащить за собой: она работает рядом, в мужском бутике, еще подумают о ней так же!
Крестной Агате, матери Полины? Она, как самая настоящая мама, относится ко мне с любовью и нежностью. Но что она сможет? Разве что словами поддержать. А если она расскажет моей маме, то вслед за ее добрыми словами, полетят бранные и сломают меня окончательно.
– Здравствуйте, кто вызывал полицию?
«Ну все! Мне конец!»
– А что тут происходит? – слышу голос подруги и, убедившись, что это она, бегу к ней и заключаю в объятия. Прижимаюсь сильнее положенного, еле сдерживая отчаянно рвущиеся слезы.
Она обнимает меня в ответ, продолжая задавать вопросы, пытаясь понять, куда попала.
– Эта гражданочка занимается мошенничеством, продавая товары по завышенной цене, – ставит в известность вновь прибывших Кай, указывая на меня.
Нахождение рядом родного человека придает мне сил и уверенности, поэтому, развернувшись, парирую:
– Мне сказали выбить ценники с двадцатипроцентной надбавкой! Я лишь исполнила то, что мне приказали!
Сейчас он стоит, возвышаясь над нами всеми, как гигантский айсберг, и заставляет заледенеть от страха одним своим пронизывающе-холодным взглядом.
– А на это есть приказ с подписью и печатью, чтобы мы могли опираться не только на твои слова?
И действительно, ведь на каждый товар, есть документация, где указана в том числе и его стоимость. Но из-за срочности и немалой практики в подобных делах, в этот раз с приказом никто не возился.
– Но на камерах должно быть видно, что Любовь Ивановна дала мне это распоряжение.
