скачать книгу бесплатно
Сверху, из-за облаков, где ещё недавно находился неизвестный источник света, до нас донеслось громкое эхо скрежещущих и клокочущих раскатов. Столб яркого света сузился в тонкий луч, от которого больше не исходило расплывающегося повсюду сияния. В последующие минуты мы стали свидетелями необъяснимого для нашего понимания явления: вокруг этого луча по спирали начали подниматься призрачные голубые шпили, тут же бесследно исчезающие в толще облаков.
Я почувствовал, как автомобиль начал притормаживать. Затем ощутил резкий толчок, когда парень резко дал по тормозам. Я оглянулся, чтобы посмотреть на происходившее. Ужас, застывший в глазах бойца, устремил мой взгляд напрямую к той точке, где должно быть мне предстояло увидеть что-то пострашнее, чем поднимающееся в небесную бездну скопление голубых призраков.
Облака разверзлись в подобии дьявольских уст, выпуская наружу одну из своих припасенных на потом тайн. К нашему всеобщему удивлению, они вытолкнули вперёд не что иное, как брюхо гигантского металлического существа, схожего по своему строению… Ну, не знаю. Это было похоже на осьминога. Огромную головоногую тварь, зависшую над городом… Нет, не существо – механизм. Уж больно его движения были механическими. Конструкт распустил щупальца, подобно семиконечной звезде, и замер, окутываясь сгустившейся вокруг него массой неподвижных облаков. Из центра механического чрева исходил тот самый белесый луч, вокруг которого наблюдалось медленное шествие призрачных странников. Металлическая оболочка была испещрена сияющей паутиной, похожей на кровеносные сосуды, стекающиеся к многочисленным красным шарообразным наростам, которые вспыхивали с каждым поглощением шпилей. Недоосьминог, или скорее недоморская звезда, всасывала в себя тысячи и тысячи людских тел.
Поначалу я стал считать количество поднимавшихся шпилей с нанизанными на них телами, но вскоре сбился, поскольку они стали подниматься уже не равномерной вереницей, а в несколько рядов, путая меня пересекающимися линиями. По их количеству стало понятно, что они, видимо, стекались со всех точек города, где были установлены эти самые шпили. Зарево над автовокзалом разгоралось все ярче. А шпили всё поднимались и поднимались.
Нас обдало новой порцией импульса монолита, заставив зажать уши и задержать дыхание. Вроде бы мы удалялись от него, а казалось, что наоборот – приближались. Настолько сильным он становился с каждым метром. Луч погас, но красные вспышки ещё долго светились где-то в облаках. Голубые огоньки все так же устремлялись в небо.
– Зачем они им? – спросила Саша громко, уже успев выбраться из машины стоя рядом, на асфальте.
– Это та ещё загадка… Боюсь, отгадка, какой бы она ни оказалась, пришлась бы нам не по вкусу, – вылезая через оконный проем, отозвался я.
– Может, это их запасы еды? – предположила.
– Одно понятно – мертвые тела они собрали. Больше похоже на уборку… – задумчиво протянул я. – Интересно, как вы думаете: всё, что случилось здесь, в нашем городе, произошло только здесь, с нами? – из-за волнения мои мысли полезли наружу. – Или весь мир в такой же беде?
Взгляды попутчиков скрестились на мне.
– Я уже не верю, что помощь придет. Где же наши хваленые вооруженные силы? – взгляд Саши устремился в сторону Михаила.
– Да не знаю я! – раздраженно рявкнул военный.
– А что означала твоя фраза: «Наготовили, суки»? – я начал закидывать его вопросами вслед за Сашей.
– Когда? – он крепко сжал руль и начал пытаться завести мотор, который только истошно надрывался в тщетных попытках удовлетворить потребности своего водителя. Глаза бойца выдавали внутреннее напряжение, которое охватило его.
– Ещё в самом начале, – начал повышать тон. – Когда мы только в первый раз увидели эти штуки, которые теперь улетают в ту космическую жопу!
Водитель затравлено смотрел куда-то вперёд, за стекло. Его руки оставили попытки реанимировать заглохший двигатель. Поняв, что ответа не дождусь, я уселся на асфальт рядом с машиной и оперся спиной на её корпус. Саша подошла ко мне и опустилась рядом.
– Я рада и тому, что мы уже недалеко от «Дирижабля». Значит, и Вика уже недалеко! – она прикурила сигарету и протянула мне. – Не бойся, у меня ещё немного осталось.
Покурить в спокойной обстановке нам не позволил вернувшийся из небытия Миша.
– Когда мы сидели во дворе и ждали возобновления связи, то видели, как «синие» нашпиговывают тела людей на эти пики. Причем они не церемонились: хватали и забивали любого, кого встречали на улице. Они даже оторванные части старались насадить, будто по весу заготавливали и пеклись за любой лишний грамм – при этих словах меня и Сашу передернуло от отвращения. – Только вот для чего они это делали я, ей-богу, не знаю.
– А что они глушат? – уже более спокойно поинтересовался я.
– С определенной периодичностью эта хрень, что возникла в центре города, – он про монолит, – испускает импульс и глушит все радиочастоты. И не только. Так что мы отрезаны от внешнего мира и можем только надеяться, что за городом… – он оборвал себя. – Хотя, если город стоит в тишине и никакая военная техника до сюда ещё не добралась, то, может быть, мы тоже не сможем выбраться.
– И военный говорил, хотел нас о чем-то предупредить, – пробормотал я. Повернувшись назад, я несильно ударился о дверцу лбом. Я пытался вспомнить последние слова погибшего. – Он говорил что-то про Химмаш, город… Из города… Может, он хотел сказать, что из города нет выхода?
– А зачем мы тогда туда едем? – закуривая новую сигарету, поинтересовалась Саша.
Я выхватил сигарету из её рта и затушил ногой.
– Ну ты че?!
– Будем надеяться на лучшее. А что случись, так там леса – укрыться будет легче, – я проигнорировал её вопрос. – Может, кого-нибудь встретим. Может, кто-то знает, что делать. Ведь и Ольгу увезли на Химмаш.
Саша кивнула. Миша наконец сумел завести измученный двигатель и подал знак, чтобы рассаживались по местам.
– В городе нам не укрыться. Дома рушатся, повсюду «синие» и мозги, – он взглянул на нас. Перевел взгляд на Данилу и подмигнул тому, стараясь как-нибудь приободрить мальчугана. – Испытаем судьбу. Хуже не будет. Лучше так, чем пропадать здесь и наматывать километры, удирая от любого шороха.
Машина в который раз тронулась с места и покатилась под уклон, увозя нас к новым неизведанным тайнам знакомых городских улиц. К тайнам, которые могли поджидать за каждым углом, прячась во тьме.
Район «Ботаника» медленно появился из-за деревьев.
Глава пятая. Призрачные огни
Раскинувшаяся панорама обрушенных каменных джунглей Ботанического района, где тут и там возникали всполохи пожаров, нас не так и удивила. По пути мы насмотрелись видов и пострашней. Вот только чем ближе я подбирался к месту работы жены, тем меньше во мне оставалось уверенности, что Вика ещё жива. Настолько сильные разрушения прошлись по нашему городу, что те единицы здравомыслия, которые мы встречали по пути, не давали ни шанса на веру в волшебное избавление от всего произошедшего. Наша «великолепная тройка» должна быть благодарна своему спасению военным.
С малой надеждой, с самой её толикой, моё сердце ожидало хотя бы шанс на встречу с женой, которая по воле судьбы была закинута в самый центр событий.
Я смотрел и видел, что творилось там, впереди. То было больше похоже на выпуски новостей, увиденные по телевизору примерно лет десять назад, ещё во время войны в Америке. Издалека это было похоже на скопление полуразрушенных небоскребов.
Район был полон клубов дыма и пыли, что приводило к тому, что нашему обозрению были представлены лишь крайние дома – малая часть нагроможденных друг на друга домов. Некоторые строения были разрушены до основания, напоминая о своём существовании курганами плит и кирпичей. Другие сложились, подобно карточным домикам, объединившись с соседними в подобии гигантских шалашей. Третьи будто просто упали, распластавшись на проезжей части.
– Лучше будет пробраться по примыкающей к домам дороге. Вглубь района лучше не соваться, – Михаил выглянул в боковое окно. – Эта дорога скроет нас завесой. Так, наверное, и будем пробираться до «Белинского».
Почувствовав едкий дым, он поднял стекло.
Тем временем машина подъехала к перекрестку, на границе которого лежали крупные обломки, обгоревшая мебель, металлические трубы, деформированные в причудливые изогнутые переплетения. Там валялись газовые плиты и даже лифтовая кабина, похожая на смешное головообразное существо с причудливой прической, состоящей из нескольких прутов – вначале мы приняли кабину за один из «мозгококонов».
Нанесенный «Ботанике» ущерб был неисчислим. По крайней мере, делать это сейчас было уже некому. Дома, которые раньше пестрой лентой окружали район, теперь не изумляли меня своей красотой. Обрушенные стены открыли обзор на внутренние части квартир, как бы показывая что-то сродни реалити-шоу о жизни людей в сегодняшних экстремальных условиях. Наверное, именно об этом мечтают некоторые из нас иногда.
«Так вот вам!» – подумалось бы.
Только вот сейчас злорадствовать что-то не хотелось.
Интересным фактом было и то, что нам с того времени, как мы заехали на «Ботанику», не повстречался ни один человек. Ни живой, ни мертвый. Ни один шпиль потустороннего мира. Ничего, что напомнило бы о… пришельцах? Мы проезжали по «мертвой» улице, где не было ни одного намека на чье-либо присутствие.
Я обернулся к Саше и Данилу. Увидел их прижавшимися к правой дверце. Мальчик лежал головой на коленях подруги, а та, в свою очередь, нежно гладила его по волосам, успокаивая. Я подумал о том, что за все время, что он с нами, я не нашел ни минуты, чтобы поговорить. Да и когда? Во всей этой неразберихе и погоне за призрачными огнями надежды на спасение?
– Нужно остановиться, – осторожно положил руку на плечо Михаила.
Бросив на меня взгляд, он сразу понял истинную причину просьбы.
Выйдя из машины, мы почувствовали удушающий дым. Где-то поблизости горело что-то из пластика – уж больно дым был едким и резким на запах. Сплевывая горечь, быстро скапливающуюся во рту, я на ощупь пробирался к задней двери с водительской стороны. Нам посчастливилось остановиться именно на том месте, где стена пыли и дыма была практически непроглядной. Она хорошо скрывала нас от возможных сил неприятеля.
Миша открыл дверцу и тут же ощутил дурманящий смрад, распространяющийся от тела мужчины. Почти сразу почувствовал непосильный, дьявольски непомерный вес тела, упавшего на его плечи, так как исчезла преграда, сдерживающая труп от падения наружу.
Я перехватил мужчину за плечи. Тепло, исходящее от его тела, которое я ощущал ещё несколько минут назад, начало стремительно улетучиваться. И это при том, что температура снаружи и внутри УАЗика не могла спровоцировать столь быструю реакцию. Буквально за секунды труп стал ледяным.
Мне стало не по себе. Все моё существо хваталось за идею поскорее избавиться от него, поскольку было неизвестно, что ещё могло быть припасено нам в подарок от мертвеца.
Как оказалось, держать его на руках было нам обоим в диковинку. Страх с каждой секундой всё больше пульсировал где-то в глубинах сердца, липкой когтистой лапой обхватывая естество и отдаваясь пульсацией то в висках, то в предательски коченеющих пальцах, что мешало контролировать движения.
То и дело мы ненароком складывали тело пополам, в гармошку. Иногда перекручивали, либо растягивали в разные стороны. Синхронизировать движения не удавалось.
Наконец мы оттащили труп на несколько метров, за машину, и опустили на пыльную от цементной крошки траву. В самый последний момент руки мертвеца выскользнули из моих коченеющих пальцев. Голова трупа звонко ударилась об асфальт. Раздался довольно неприятный хруст.
Поморщившись, я накинул на тело ткань, завернув, словно в саван. Похлопал по плечу. Во мне боролись странные чувства. Я не знал, что нужно делать в таких ситуациях. Да и на похоронах бывал всего раз. К тому же в детстве.
– Господи, дай покой ему. Пусть его душа попадет в рай, – ощущая некоторую неловкость в присутствии Миши, я все-таки продолжил:
– Извини, что мы бросаем его здесь…
Я замолчал, не зная, что ещё сказать. Рядовой стоял надо мной и курил, даже несмотря на то, что мы и так были объяты дымом.
Неожиданно он присел рядом и продолжил вместо меня:
– Молю тебя – помоги нам выбраться. Я не знаю, как к тебе нужно правильно обращаться, но если мои молитвы дойдут до тебя, то не оставь их без внимания. Направь нас на путь истинный и единственный верный… – замолчав, он сплюнул:
– Чушь какая-то.
Я поднялся на ноги и отряхнул колени от пыли. Михаил молча положил мне на плечо руку и повёл обратно, к машине. На несколько секунд дым расступился, и я увидел, что где-то там, за облаками, занимался рассвет. Слабое серое свечение, исходившее от облаков, дало надежду, что вскоре нам будет легче передвигаться и ориентироваться на местности. В тоже время, это обрекало нас на возможность быть обнаруженными, что сейчас было бы очень некстати.
***
Парк, который располагался перед «Дирижаблем», был огромным отпечатком недавно бушевавшего здесь пожара. От деревьев и кустарников, росших тут, остались только черные пепелища. Особенно нас удивили лежащие здесь обломки космического орбитального спутника. Его изуродованные зеркальные крылья, измененные в своей форме высокотемпературными явлениями, сказавшимися при падении, торчали из земли вверх и отражали еле уловимые признаки предрассветного свечения. Таких вот штук мы насчитали аж целых девятнадцать. Последнее крыло лежало разбитым у одного из главных входов в торговый центр. Скорость его падения была настолько высокой, что окна нижнего этажа выбило мелким крошевом, а само оно лежало в неглубоком котловане посреди кусков пробитого плиточного покрытия перед парковкой.
Вид не до конца разрушенного здания немного воодушевил меня – оставалась надежда на лучшее. Оно казалось почти нетронутым. Впрочем, наши ожидания не оправдались. Объезжая здание торгового центра, мы увидели обрушившийся свод, который рухнул в пустоту нижних этажей и полностью разрушил все перекрытия, сдерживавшие его доселе.
Моё сердце ухнуло, а я погрузился в состояние полной прострации. Надежды найти кого-либо в этом хаосе из бетона и стекла не осталось. Ситуацию усугубляло ещё и то, что в небе над зданием парили десятки «мозгококонов», а внизу, копошась в обломках, сновали туда-сюда полчища «синих».
Скрываемые пеленой дыма, мы сидели в машине в паре десятков метров от «Дирижабля» и наблюдали за происходящим. Всё внутри меня сжалось в единый сгусток ярости, сдавливаемый налившейся злобой артерией, с каждым ударом сердца всё сильней распираемой внутренним давлением.
Сам того не замечая, погруженный в исступленную злобу, я прокусил нижнюю губу. Струйка крови потекла вниз.
Еле сдерживаясь, чтобы не закричать, не убежать, не выдать нашего присутствия, я всё крепче сжимал челюсть. Сидел, вжавшись в спинку сидения, упершись ногами в пол, вытянувшись в нервную струну и в бешенстве избивал свою грудь кулаком, не боясь пробить им ребра. Моё сердце рвалось наружу от переполнявшей его боли.
Михаил сидел и смотрел на меня в недоумении. Он обернулся к Саше, так как достучаться до меня не было никакой возможности.
– Что с ним? – он пытался ухватить мою руку, но при этом сам чуть схлопотал по лицу. Оставил дальнейшие попытки.
– Тут работала его жена, – похоронным голосом бросила Саша. Она пробралась вперёд и села между нами. – Оставь его на несколько минут.
А мне было больно. Больно до глубины души. И эта душевная боль отзывалась болью вполне материальной, физической. По щекам текли влажные дорожки, а горло сжало в спазме.
Военный покачал головой и положил подбородок на руль, молча уставившись на заполняющее городские улицы «безмолвное веселье мира мёртвых» – силу инопланетного разума. Мою шею обхватили Сашины руки. Её голова уткнулась в моё плечо, ещё больше увлажняя и без того мокрую от крови и пота футболку. Так мы просидели ещё несколько минут.
Мои легкие сжались, со свистом выгоняя из себя воздух. Тело проткнули тысячи иголок. Очередной импульс, исходящий от монолита, напомнил об опасности, расположившейся в нескольких десятках метров от нас. С заднего сидения раздался крик Данила, но Саша тут же зажала ему рот ладонью, не дав возможности выдать нас. Глаза мальчика округлились и со страхом уставились на неё. Убедившись, что всё в порядке, я посмотрел вперёд. Туда, где с небес к руинам «Дирижабля» опускались шипы. Те из них, что уже успели опуститься, прижимались к земле под тяжестью нанизанных людских тел. Сияние, исходившее от них, как будто впитывалось в тела, из-за чего их кровеносные сосуды голубой сеткой опутывали всё пространство под кожей.
Взгляд остановился на женщине. Нанизанная, словно бабочка на иглу, запрокинув голову, невидящим взглядом она уставилась в нашу сторону. С каждым мгновением её глаза наливались голубым свечением. Волосы жертвы разметало по земле, а слабые порывы ветра то и дело подхватывали их и спутывали.
Вид изуродованного трупа выплеснул из меня новый поток эмоций. Я кинулся открывать дверцу. Не знаю, что я хотел сделать. Откуда-то издали до меня доносились крики Саши и Данила. Я не обращал на них никакого внимания.
Я открыл дверцу и увидел перед собой Михаила. И его лицо, искаженное в гримасе ярости.
Следующим кадром стал быстро приближающийся приклад винтовки. Удар. Боль.
Глаза закатались. Каким-то краем ускользающего сознания я ощутил падение на траву рядом с машиной. Мир заволокла тьма.
Первое, что услышал, были слова Михаила:
– Теперь до Химмаша топлива уж точно хватит.
Вояка захлопнул дверцу и защелкнул ремень в замке. Бросил:
– Саша, Максим очнулся.
Я открыл глаза, возвращаясь в реальность. За окном виднелось здание аквапарка. Справа от меня стояли узнаваемые высотки желто-белого цвета – граница Уктуса. Саша и Данил все так же сидели сзади. В моих ногах лежали огромные пакеты с едой и большая бутыль с водой. Моё тело туго сдавливал ремень безопасности. Немного ослабив его, я дотронулся рукой до небольшой шишки на лбу. Бросил взгляд в зеркало. Под правым глазом наливался лиловым синяк. Я коснулся его и зашипел от боли.
– С-сука… – вырвалось.
– Извини. Ты был не в себе. Бежать туда было сродни самоубийству, – Михаил протянул мне руку.
Кивнув, я пожал её, в знак примирения. Он был прав – я действительно был не в себе.
– Ага, – неловкая улыбка проползла по уголкам моих губ, но тут же исчезла, стоило вспомнить «Дирижабль».
Позади остались «Ботаника» и «Уктус», а впереди простиралась дорога, ведущая нас к Химмашу. К новой конечной отметке, где только сам Господь Бог знал, что нас ещё поджидает. Надежда на возможную там встречу с запоздавшими военными силами была для нас подобна чуду, однако мы стремились попасть именно туда. Впереди, слева, появились блики водной глади водохранилища. Воздух здесь стал очень влажным. Дышать стало тяжелей. Лобовое стекло покрылось бусинками водных капель, заставив водителя включить дворники. Во рту с каждым вдохом скапливалась влага, вынуждая откашливаться и избавляться от излишней мокроты в легких. Явление, прямо скажем, не совсем нормальное. Хотя… Что сейчас вообще «нормально»?
Машина в этот момент начала взбираться в гору и на пике подъема въехала в густейший туман, который не был видим на фоне сумрачного неба. От резкого изменения ситуации, царящей перед нами, Миша дал по тормозам. Он заглушил двигатель и поднес указательный палец к губам, призывая к тишине. Резким движением дернул на себя жалобно-скрипнувший рычаг, торчащий из рулевого колеса, равно как и три его собрата. Фары сверкнули и озарили молочную мглу. Саша сделала попытку поинтересоваться происходящим, но военный шикнул на неё, оборвав любые расспросы, которые могли помешать вслушиваться в тишину за окном.
Он закрыл глаза и положил голову на кулак, сжимающий руль. Его рука повторила мимолетное движение, озарив туман вспышкой света. Ещё с минуту он просидел в такой же позе. В итоге, он повернул голову ко мне, всё так же опираясь о рулевое колесо, и молча уставился в лицо. Он начал приподниматься, но его вспотевшая ладонь соскользнула и ударила точно по клаксону в середине руля.
Саша оглушительно завизжала:
– А-а-а! Блядь! Блядь!!
Не раздумывая, она взяла первое, что попалось под руку, и что есть мочи швырнула в голову Михаила, угодив точнёхонько в лицо. Сам вояка был ошарашен не меньше – произошедшее напугало и его.
– Идиот!! – распалялась девушка. – Сидит как эхолот, ехать боится! Теперь, если здесь и есть кто, то они точно знают, что мы тоже тут!
Саша размахивала руками, сопровождая каждое слово выставленным указательным пальцем, тычущим в сторону лобового стекла.
– Иди прогуляйся, придурок! – рявкнула наконец и замолчала, пытаясь отдышаться.
– Сама дура, – буркнул Миша и завел мотор.
Он протянул руку и до упора опустил рычаг, включив фары. Секунд десять мы сидели в обездвиженном пофыркивающем чреве автомобиля. Только после этой выдержанной паузы водитель выжал сцепление и тронулся с места, медленно въезжая внутрь сгущающейся пелены тумана.
Брезент, закрывающий нас от возможных явлений, имел множество отверстий и лазеек, через которые влага беспрепятственно проникала в салон. И всё это, не говоря о в целом деформированной крыше. Одежда стала влажной и неприятной. Я снял футболку и откинул её на бардачок. Моё горло натужно хрипело и клокотало от обильно выделяющейся слюны.
Мотор ревел, превозмогая препятствия, мешающие продвижению. Миша то и дело приподнимался, чтобы убедиться, что разделительная полоса дороги все ещё под нами. Благоприятно сказывалось то, что на данном участке дороги нам не повстречалось ничего, напрямую перегораживающего дорогу: баррикады, тела, недруги-инопланетяне. Ничего не преграждало нам путь.
