В Нави все кошки серые

– Смотрю я на тебя, – тихо заговорил он с легкой улыбкой, – ты будто почти несорванный цветок.

Она тоже улыбнулась.

– Так себе комплимент. Ключевое слово – почти?

– Ключевое слово – цветок, – поправил ее он.

Обычная ситуация – они совсем рядом, но им нельзя ни обнять, ни даже просто прикоснуться друг к другу.

– Ведь у нас с тобой скоро все закончится, да? – внезапно спросила она. – Ты и твоя жена родите наследника, займетесь его воспитанием. Ты бы и сейчас уже ушел от меня, но ты пока не можешь. Ничего не можешь поделать со своими чувствами. Тебе не нравится, что ты не способен контролировать ситуацию… Но скоро ты возьмешь себя в руки. Я – просто твоя слабость.

– Я действительно предпочел бы больше думать о делах Великого Королевства, чем сходить по тебе с ума и представлять тебя без одежды, – признался он.

– Нет уж, представляй. – Немного мрачно отозвалась девушка. – Сколько нам с тобой осталось? Несколько дней? Месяцев? Лет? Да даже если несколько десятилетий… Этого мало. Даже несколько жизней – это бесконечно мало, чтобы быть с тобой. Вечность. Вот единственный вариант, который бы меня устроил.

Данте с грустной улыбкой покачал головой.

– Это просто слова, Лина-Лин. Ты еще так молода, у тебя впереди целая жизнь. О какой вечности ты можешь говорить?

– Молода? – она криво улыбнулась. – Ты прекрасно знаешь, что кошки взрослеют быстрее. Ты бы не связался с обычной малолетней девчонкой. К тому же, я окуналась в Море Истины, и могу говорить о Вечности, Смерти, Смысле, Поиске Пути и многих других вещах.

Вместо Вечности у них тогда оставалось полгода до расставания.

Догорела последняя головешка в костре. Данте вспомнил про холод. Он растолкал Гвена, который сидел рядом с закрытыми глазами. Видимо, блуждал где-то по Нави. С тех пор, как Хранитель научил друга это делать, тот постоянно пропадал там вместо того, чтобы спать.

– Онори просила пожелать тебе сладких снов, – непринужденно бросил маг, потягиваясь.

Вот как. Он уже свел знакомство с богиней Нави.

– Ты не говорил мне, что Онори – твоя мать. – Продолжил Гвендель.

– Это сложно. – Неохотно ответил он. – Она моя мать в Нави. А в Яви моя мать – покойная Джоанна Иллингтон.

– Онори рассказывала, как в детстве, в том, которое до рождения, ты хотел прокатиться на Грозовом жеребце, но вместо этого тебе привели Радужного пони. Но в итоге ты смирился, и так полюбил кататься на радужном пони, что вся Навь вдоль и поперек была исчерчена радугами. Богиня переживала, как же ты сможешь поддерживать баланс в Яви, если не способен равномерно распределять радуги по небу.

Хранитель Данте одарил друга недобрым взглядом.

Как так получилось, что у скрытного и таинственного Хранителя Данте есть такой друг, который знает о нем буквально все? Иллингтон стал вспоминать артефакты, которые стирают память. Несколько таких были в его Хранилище. Правда, с неприятными последствиями… Не убивать же ему Гвенделя в случае чего.

– Эй! – Обиженно воскликнул Гвен, по привычке залезший в мысли Данте. – Ну что здесь такого, что я много о тебе знаю! Я вот ничего от тебя и не скрываю! Хочешь, читай мои мысли, я вот не запрещаю.

– Я не умею, Гвендель.

– Твоя ограниченность – это не повод ненавидеть людей, которые в чем-то тебя превосходят. – С наигранной обидой проговорил Гвен. – То есть я хотел сказать, которые во всем тебя превосходят.

Заявив это, черноволосый маг довольно склонил голову на бок, ожидая реакции друга.

Но Данте только спокойно улыбнулся.

– Да, ты прав, не повод. Пойдем уже спать. Завтра сложный день.

На лице Гвена выразилось некоторое разочарование, что не удалось немножечко довести друга, но он послушно отправился спать. Или опять бродить по Нави.

Данте обошел свой притихший лагерь, проверил посты с часовыми и тоже отправился к себе. На него опять накатила тревога за Лину-Лин. Что пришлось пережить ей во сне, обрекая своего брата на смерть. И сколько еще таких снов ей предстоит увидеть. Он хотел, как лучше, отправляя ее в это опасное путешествие. Оставалось только надеяться, что все закончится хорошо…

Сотвори мне чудо

Вернуться и пойти в обход Верховной Обители. Это была бы неплохая идея, только вот с двух сторон от серых стен простирались болота. С учетом, что один день они уже потеряли, их труппа совсем не успела бы показать спектакль. Фридрих категорически с этим был не согласен.

И они двинулись с их повозками по еще спящим улицам, не зная, ищут ли их уже или еще нет.

Это во сне Марко окраина Верховной Обители была совсем близко от центра, на самом же деле до выхода из города им предстояло ехать до вечера. Благо пока было раннее утро, улицы были пустые. Но скоро их яркие повозки, запряженные ослами, будут двигаться у всех на глазах. Что тут было делать?

– Нас остановит первый же встречный Серый Мастер. – Разделила опасения Марко Кошка.

Он мельком глянул на нее. Ее Молочко шагал в двух метрах от Музы Марко. После своего сна он стал смотреть на Лину-Лин совсем другими глазами. Ему хотелось поймать ее взгляд, коснуться руки. Но он только отвесил сомнительную шутку про неудачную прическу Кошки. Маркус не собирался демонстрировать свои чувства девушке, которая без ума любила другого.

Когда на еще темных улицах стали появляться первые торговцы, Маркус крикнул всем своим спутникам:

– Притормозите на минуту!

Фридрих и Мердок, правящие повозкой с декорациями резко остановились. Так резко, что Марко стал переживать за Шенена, который ехал внутри этой самой повозки. Он и правда вскоре вылез оттуда, озадаченно потирая ушибленный лоб.

Анри и Джонни притормозили и спрыгнули с козел повозки с костюмами.

На удивление молча спешились Джен и Кошка. Такая их послушность даже пугала.

Все сошлись у небольшой клумбы с засохшими цветами.

– Я не против принять бой, если придется. – Сразу начал Марко. – Но силы могут быть катастрофически неравными.

Фридрих горестно и немного театрально вздохнул.

Анри слегка побледнел, похоже, воспоминания о сне были в нем еще слишком сильны. Мердок всем своим видом выражал решительность, а Джонни нервно смотрел то на одного, то на другого члена труппы. После того, как в том сне он пытался сбежать, спасая свою шкуру, он не знал, как себя вести. Все вроде пока молчали, ведь это был только сон. Но все прекрасно знали, что хоть и реальность, конечно, была ненастоящая, но их действия были самые что ни на есть искренние…

– Джонни, ты можешь уйти сейчас. – Не выдержал все же Мердок. – Одному тебе ничего не грозит.

Актер в ответ открыл рот, потом закрыл. И, немного помолчав, тихо произнес:

– Я не повторю своей ошибки.

Еще бы, ведь мало того, что он оказался предателем, так еще и чуть не сгорел на костре вместе со всеми. То есть, сбежал он явно зря.

– Может, разделимся? – Предложил Джениус. – Бросим повозки и…

– Бросим повозки? – Не дал ему договорить Фридрих. – Что значит бросим повозки??

Джен вопросительно посмотрел на Марко. Но он только развел руками.

Конечно, сейчас рациональнее всего было бы отделиться от труппы и спасать Шенена. Это, наверняка, было у Джениуса на уме. Но Марко не мог бросить друзей. А Джениус, как смел надеяться Маркус, не мог бросить своего дорогого напарника. Впрочем, можно было это проверить… Марко набрал воздуха глубоко в легкие и нарочито небрежным тоном произнес:

– Джен, бери Шенена и Ли, и сворачивайте в эти дворы. Если вам удастся раздобыть серые мантии или хотя бы обычную местную одежду, то вы сможете почти спокойно пересечь город. Только с привратниками могут быть проблемы, но тебе не привыкать.

После этих слов труппа во главе с Фридрихом очень выразительно уставились на Марко. До них медленно доходило, что их бывший товарищ собирается остаться с ними и их приметными повозками, вместо того, чтобы пойти более простым путем.

Кошка уже было открыла рот, чтобы разразиться неодобрительной тирадой по поводу этого плана, но Джен и сам заговорил:

– Уйти и бросить тебя с этими котятами? Ты идиот? Тебя не было, когда они сражались во сне.

Фридрих насупился, Анри обиженно поджал губы, глаза Мердока сверкнули праведным гневом. Только Джонни молча смотрел в пол.

Тогда Марко сурово нахмурился. Хотя от слов напарника ему сразу стало весело и радостно. Он действительно не был уверен в приоритетах Джениуса. Иногда, натолкнувшись на очередную грубость с его стороны, Марко думал: "А что если этот человек работает со мной только потому, что это удобно. Я неплохо сражаюсь, в моей верности он уже не раз убеждался, я не задаю лишних вопросов… Но вдруг, как только ему откроются другие перспективы, то он без зазрений совести бросит меня и продолжит свой путь, даже не оглянувшись?"

И сейчас Марко продолжал изображать недовольство:

– Джениус, ты забыл, кто из нас главный? Это приказ! Надо спасать Шенена, это первоочередная задача. И не только потому, что нас наняли. Ты теперь и сам понимаешь, что мы обязаны спасти Шенена.

– Понимаю… – медленно ответил Джен.

И сердце Марко ушло в пятки. Он сейчас уйдет. Да, он сделает это потому, что так надо. Трое таких дорогих Маркусу людей получат ощутимый шанс на спасение. Но все же на душе стало так невероятно пасмурно.

– Я сделаю все для спасения своей се… своего брата и Шенена. – Тихо сказал Джениус. – Точнее мы сделаем это вместе с тобой, кусок идиота. Так что пошел ты со своими приказами.

Последнюю фразу напарник произнес довольно грубо, но Марко только улыбнулся в ответ. Он чувствовал в себе силы сражаться с целой армией.

Все, что он делал последний год, было не зря. Теперь он понял это.

Его воодушевление, похоже, передалось и труппе. Они немного воспряли духом, загалдели. Ребята обсуждали предстоящую схватку, будто готовились к очередному представлению. Джен тоже давал какие-то наставления Кошке.

– Я кое-что вспомнил в том сне. – Послышался ровный голос Шенена.

И все разговоры мгновенно смолкли. Семь голов повернулись в сторону Шенена. Четырнадцать глаз смотрели на него в ожидании.

Все видели крылья во сне, но никто не решался спросить. Так невероятно и чуждо это было, что проще было не обратить внимания, чем пытаться узнать правду.

– Не так много… – Продолжил Шенен. – Но я вспомнил свой дом. Он далеко отсюда. На вашем языке его называют Правь или Небеса. Я знаю, что жил там тысячи лет, если использовать ваше летоисчисление. Но я не чувствую этого. Все дни были одинаково светлыми и счастливыми. Это была Вечность и в то же время всего одно мгновение. И все это как будто было не со мной. Да, Шенен – это мое имя. На вашем языке оно звучит именно так.

Все слушали, затаив дыхание. Правь. Место, про которое все знали, но мало кто в него верил. Легко поверить в Ад. Особенно, когда Джениус пересказывает свои сны по утрам. Можно поверить в Навь, ведь все оказываются там во время засыпания и пробуждения. Но как можно поверить в место, где все вечно, стабильно и хорошо? Где нет зла, боли, страданий. И живут такие чистые души, как Шенен.

Взгляд у всех стал задумчивым и немного грустным. Никто не спешил вскочить верхом, рассесться по козлам и спасать свою жизнь, выбираясь из проклятого города. Все слышали сказки про Правь, которые принято было рассказывать детям Великого Королевства. Но кто бы мог подумать, что она действительно существовала где-то там, вне времени и пространства.

– Когда вы видели свои страхи во сне, – продолжил Шенен, – я думал, что не боюсь ничего. Тогда я еще не отдавал себе отчет, что теперь я тоже испытываю эмоции, как и вы. Но потом ко мне вернулась память. И это как раз и было то, чего я на самом деле боялся больше всего.

Голос Шенена был, как обычно, не слишком выразительным, но он сделал небольшую паузу. Марко понял, что их подопечный прислушивается к себе, отмечает изменения в настроении, которые пришли с дурными мыслями.

– Я вспомнил небесное состояние счастья, безмятежности и величия, стоя у подножия костра. В тот момент я испытывал голод, холод, страх за вас всех. Я невольно разделил боль и тьму каждого из вас, пытаясь немного облегчить ваши страдания. Я почувствовал несовершенство своего тела, всю его смертность и уязвимость, которых не было раньше. Я понял, что у меня больше нет крыльев. Только призрачные воспоминания о них, которые вы видели. Но все это не самое страшное.

Марко попробовал себе представить состояние Шенена. Каково это – быть низвергнутым с Небес? Может, как если бы ты был человеком, а какой-нибудь черный маг превратил бы тебя в таракана. Но при этом сознание и воспоминания у тебя остались бы прежние.

– Я безропотно принял бы свое нынешнее состояние, – продолжил небожитель, – но у меня была действительно одна важная вещь. В Прави мы воспринимали ее естественно – как глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать. Это связь с Творцом. Я говорил с ним, когда хотел, его присутствие и любовь всегда были со мной. Но здесь это невозможно. Вы, люди, давно уже утратили эту связь. Но представьте, каково это – иметь ее – как воздух, как смысл, как душу – а потом потерять. Вот что самое страшное.

Спокойный и невозмутимый голос Шенена немного дрогнул на последних словах. Впервые в жизни.

– Но я не это вам хотел сказать. – Он вновь был само спокойствие. – Я кое-что умел раньше. В Прави, если ты чего-то желал, то это сразу у тебя появлялось. Правда, нам нечего было желать. У нас и так все было. Но я запомнил, каково это. И, похоже, я могу немного изменять пространство вокруг себя в этом мире. У меня есть сильное желание – помочь вам выбраться из города без кровопролития. Так что давайте тронемся в путь. Вам надо ехать плотно друг к другу. А я попытаюсь отвести от нас лишние взгляды.

– Я поеду с тобой в повозке, – сказала Лина-Лин.

Но Шенни покачал головой:

– Лучше, если я буду там один.

Марко побрел к своей лошадке Музе. Он не сомневался в Шенене, но ему было за него тревожно.

Когда окончательно рассвело, и мрачные фигуры понуро поползли по серым улицам, все с удивлением отметили, что на яркие повозки и всадников рядом, действительно, никто не смотрит.

На полпути Фридрих раздал всем по большому куску припасенного пирога с капустой. И они притормозили, чтобы покормить Шенена.

Лина-Лин залезла в повозку, и тут же оттуда высунулось ее испуганное лицо:

– Воды! – крикнула она.

Все бросились к повозке. Марко залез первый и увидел бледного, очень бледного Шенни. Он сидел, тяжело привалившись к стене. Пот тек с него градом. Пустая фляга валялась рядом.

Лина-Лин уже поила его из своей, успокаивающе поглаживая по волосам.

– Шенен, я не знаю, что именно ты делаешь с собой, но перестань, – растерянно проговорил Марко.

– Со мной все в порядке,– с трудом проговорил их небожитель.

– И кто же научил тебя врать, небесное ты создание? – глухо спросил Джениус, присаживаясь рядом с Шененем и щупая ему пульс.

– Я приспосабливаюсь к среде, – выдавил из себя их подопечный.

Не смотря на уговоры, Шенни отказался перестать творить свое странное чудо. Он заверил всех, что его сил хватит до конца пути. Лина-Лин осталась приглядывать за ним и поить водой.

Дальше Марко ехал с камнем на душе. Его уже не радовали прохожие, которые в упор не замечали странную процессию. Наемник знал, каких невероятных усилий это стоит Шенену.

Их команда попыталась ускориться, но не замечающие их люди то и дело норовили попасть под колеса повозок или под копыта коней.

Только ближе к окраинам, где кругом были опустевшие поля, они прибавили скорости. Фридрих даже забеспокоился что у его старой колымаги отлетит колесо.

Уже видна была городская стена, когда раздался окрик Лины-Лин.

Марко спрыгнул с коня и кинулся к притормозившей повозке. Когда он заглянул вовнутрь, сердце упало в пятки.

Лина-Лин плакала. Неподвижный Шенен лежал на полу, и его голова покоилась на Кошкиных коленях.

– Он умер? – дрогнувшим голосом спросил наемник и замер в ожидании ответа.

Марко спиной чувствовал, что и Джениус позади него застыл в мучительном напряжении.

Лина-Лин подняла на них глаза.

– Когда он потерял сознание, я подумала, что все кончено. – Девушка вытерла слезы и уже говорила спокойно. – Потом нащупала пульс.

Вздох облегчения вырвался у обоих наемников.

– К нам приближаются привратники. – Это Фридрих просунул голову в повозку. – Их около двадцати.

В его голосе даже слышался легкий азарт. Хорошо, когда весь мир для тебя – увлекательная пьеса.

– А что с Шененем? – тут же спросил руководитель труппы.

За его спиной мелькали встревоженное лицо Анри и насупленные брови Мердока.

– Все нормально, – соврал Марко.

Теперь, когда "чудо" Шенена перестало действовать, серые стражи их видели. Конечно же, основные силы разыскивали беглецов в городе, но небольшой отрядик все же послали сторожить выход из Обители. Знать бы еще, насколько хороши их противники… Хотя что-то подсказывала Марко, что Роланд Серебряный отправил на их поиски свои лучшие силы.

– Ли, тебе придется оставить Шенена одного. – Вздохнул Марко. – Мы должны сражаться.

И Лина-Лин молча поднялась, проверяя по ходу свое оружие.

Ни слова не говоря, все семь человек растянулись в ряд, вглядываясь в приближающихся противников. Лина-Лин сжимала арбалет, остальные держали наизготовку мечи. Хотя больше, чем от половины команды толку было мало. Анри, кажется, и сейчас больше думал о том, насколько красиво он смотрится с мечом.

– Они не должны погибнуть. Пожалуйста. – Тихо сказал Марко Джениусу.

Тот сжал зубы, чтобы не разразиться бранью, и кивнул. Он понял, что им двоим нужно будет не только отбивать напор, но и защищать всю труппу "Зеленого гуся". И теперь Марко был уверен, что Джениус постарается хотя бы ради него.

Не сговариваясь, они сменили позиции – Маркус встал между Мердоком и Фридрихом, а второй наемник на полшага впереди Анри и Джонни. Кошка чуть улыбнулась, заметив этот маневр.

Серые стражи, не смотря на сумерки, уже заметили оголенное оружие и приближались бегом.

Дождавшись, когда они будут достаточно близко, Кошка сделала несколько выстрелов из арбалета, потом метнула пару ножей. Так что добежали не все. Двое упали сразу. Еще трое были ранены, но продолжали идти в атаку.

А девушка уже достала свой легковесный меч. На серых стражах были плотные тяжелые одеяния, поэтому, видимо, девушка не надеялась на свои зубы и когти. Вот и хорошо. Маркусу было жутковато, когда он видел это хрупкое создание в виде разъяренного животного, перепачканного в крови. И его труппе не стоило это видеть.

Джонни первый не выдержал и кинулся в атаку. Видно, после случившегося, пытался показать всем, что он не трус. Джениус, правда, потянул его за ворот обратно, как щенка.

И Марко снова невольно загляделся, как в дело вступил Хаборим, прекрасное демоническое творение.

Крики и лязг оружия мгновенно наполнили слух. Привычными движениями Марко отводил от себя удары, пытаясь при этом приглядывать за Фридрихом и Мердоком. По сравнению с Анри и Джонни они держались не так плохо.

Стоило Марко об этом подумать, как Фридриха чуть не закололи ударом в спину, который наемник отразил в последний момент. Он без сожаления проткнул человека, нападающего со спины. И тут же вспомнил, как сам недавно чуть не поступил так же. Хоть и во сне.

С удивлением Маркус отметил, что Джениус сражается не в полную силу. Он мастерски отражал все атаки на себя, а также половину ударов, направленных на Анри и Джонни, но будто бы старался никого не убить при этом. Что было совсем для него не характерно.

На самом деле, такое поведение напарника вовсе не прибавляло им шансов на победу.

Зато Анри, видимо случайно, воткнул меч в грудь одного из стражников. И тут же вскрикнул, выпустил свое оружие и попятился в ужасе от свершенного.

Джен громко выругался, вытащил меч из тела, впихнул его обратно в дрожащие руки актера и толкнул несчастного в самую гущу сражения. Видимо, чтобы привести в чувства.

Что было дальше Марко не увидел, он резко развернулся вправо, отражая атаку сразу троих врагов. Они напирали так жестко, что Марко уже начал коситься по сторонам, в поисках подходящей подмоги. Но противников хватало у всех.

Тогда, скорее для устрашения, Марко издал дикий рык и бросился на своих врагов, вкладывая в удар максимальные силы. Будто надеялся, что это поможет разрубить пополам сразу троих.

И, совершенно неожиданно, все его противники упали на землю и развалились там без чувств.

Воодушевленный успехом, Маркус развернулся влево в поисках новых врагов. Но все они валялись на земле. И, судя по растерянным лицам товарищей, их туда уложили не они.

Увидев Джена, Маркус слегка похолодел, а волоски на руках встали дыбом. Это скалившееся лицо и налитые кровью глаза не принадлежали его другу. Существо в ярости занесло меч над одним из беззащитных противников.

Марко кинулся туда, но не успел. Лина-Лин опередила его.

Она крепко и цепко ухватила брата за запястье. Он издал недовольный злобный рык, но тут девушка что-то зашептала на ухо брату. И постепенно произошло чудо: оскал исчез с лица, взгляд стал более осмысленным, руки медленно опустили Хаборим.

Марко быстро отвернулся. Вся сцена длилась несколько секунд, и он не хотел, чтобы Джениус знал, что его напарник все видел.

По крайней мере, теперь Маркус понимал, что кошмар Джениуса не был пустой фантазией. И, кажется, догадывался, почему он сдерживал себя сейчас на поле битвы. Но, в целом, все было непонятно. И страшно.

Но что же случилось с серыми стражами? Он присел рядом со своими недавними противниками. Вся троица мирно спала друг на друге, один из них даже начинал похрапывать.

– Шенен! – вскрикнула Лина-Лин.

Маркус вскочил и рванул к повозке. Разумеется, кто еще мог их усыпить.

Их подопечный лежал на траве. Он снова был без чувств. Мердок сказал, что видел, как Шенни во время битвы вышел из повозки, сильно шатаясь, схватился за стенку, что-то зашептал. А после того, как стражники посыпались, как осенний листопад, чудотворец тоже рухнул в траву без сознания.

Пульс все еще был, хоть и очень слабый. На губах виднелась кровавая пена. Чудеса его доконали. Маркус готов был перебить всех этих стражников, если бы пришлось, лишь бы не видеть Шенена таким.

– Надо ехать, пока серые ребята не проснулись, – глухо сказал Джонни. – Иначе то, что сделал для нас Шенен пропадет зря.

– Я возьму его. – Тихо проговорил Джениус.

Его лицо не выражало ничего. Не было и следов странного события, только что случившегося с ним.

Наемник склонился над Шененом, бережно завернул в полы его синего плаща и без труда поднял. Марко и Фридрих помогли усадить ценный груз на Порто перед Дженом. Голова их подопечного безвольно склонилась набок, тело обмякло, придерживаемое рукой Джениуса. Положение было не самое устойчивое, но Марко знал – напарник довезет Шенена в целости и сохранности. Им теперь нужно было другое чудо. Это голубоглазое небесное создание, пожертвовавшее последними силами, чтобы спасти всех, в том числе и привратников, должно было выжить.

И, в самом мрачном расположении духа, вся их команда выехала за ворота. Стражники проводили их дружным храпом. Отъехав на несколько десятков метров, Марко в последний раз обернулся, чтобы посмотреть на черные шпили Верховной Обители, пронзающие пасмурное небо.

Ветер с моря

Они немного свернули с лесной дороги на ночлег, и теперь Лина-Лин периодически прикладывала ухо к земле, прислушиваясь. Но погони не было. Видно, их все еще искали в городе.

В идеале, их команде не следовало останавливаться на ночь, но все беспокоились за Шенена.

Одуванчик с Фридрихом быстро развели костер. Лапуля аккуратно перенес Шенни на гору теплых вещей у огня. К счастью, он уже не был таким бледным, дыхание наладилось, пульс стал более отчетливым.

Он чуть не умер совсем недавно, Лина-Лин чувствовала предсмертную агонию, оттого и плакала тогда перед схваткой с привратниками. И потом никто не был уверен, что Шенен не угаснет на руках у Джениуса. Но теперь тело их подопечного постепенно восстанавливалось, лицо перестало быть мертвенно бледным.

– Удивительно… – протянул Фридрих, видя такие перемены.

Но тут, как раз-таки, не было ничего удивительного. Ведь Шенен не был человеком. То есть, сейчас, конечно, был. Но до этого не был. И его тело еще сохранило способность к самоисцелению.

Бывшему небожителю пока сложно сопоставить то, что было в Прави и то, что происходило с ним сейчас. Он не рассчитал свои силы в попытке сотворить чудо и чуть не расстался с жизнью. Хранитель Данте не обрадуется, когда узнает, что его наемники допустили это. Кошка вздохнула.

Тем временем, Мердок разогрел в кастрюльке вина.

– Я знаю, он не любит, – начал он, нерешительно держа кружку, – но это может помочь.