Изнанка

Спустя несколько часов моих мучений в комнату зашел папа. Видимо, его сильно заинтересовала стопка на столе, потому что он даже подошел и заглянул мне через плечо, хотя обычно к моим урокам оставался равнодушным. Некоторое время он просто стоял и ничего не говорил, а я усердно «не замечала» его присутствия. Но в книгу продолжала смотреть скорее для вида, чем всерьез вчитывалась в текст.

– Можно спросить? – наконец поинтересовался папа. С небольшим вздохом отодвинула раскрытый том и повернулась к нему.

– Спрашивай.

– Не хочу знать, откуда ты достала книги по некромантии. Можешь только сказать, для каких целей?

– В этом нет никакой тайны. У меня появился знакомый некромант, который попросил помочь ему на промежуточном экзамене в Академии, – объяснила, стараясь звучать и выглядеть как ни в чем ни бывало. Отец прекрасно знал про мое отношение к одаренным и к некромантам в частности. Но все же надеялась, что такого объяснения ему хватит.

Разумеется, он не мог просто кивнуть и уйти.

– Появился некромант? У тебя? Мне сходить за спреем от некромантов? Или сразу скорую вызвать?

– Па-а-а-а-а-ап, – я показательно закатила глаза и снова повернулась к книге, чтобы тайком улыбнуться во весь рот, спрятавшись за волосами.

– Ну ладно. Но мне действительно интересно: это что за некромант такой? Обычно ты к ним очень… нетерпима.

«А к нему так особенно», – подумала я.

– Джей Чандлер, – ответила вслух. Внезапно меня пронзило осознание, что кроме его фамилии и того, что он некромант в седьмом поколении, я больше ничего и не знаю. «А еще самый лучший на потоке факультета Академии», – добавила про себя, мысленно передразнивая сказанную до этого фразу Джея. Не хотелось думать о том, насколько безрассудно продолжаю поступаю, и все же, получается, на своих ошибках я так ничему и не научилась.

– А, Чандлер… – задумчиво протянул папа. С облегчением поняла, что не нужно объяснять: он и без меня явно что-то знал. Словно в подтверждение моих догадок он добавил: – Это его отец Джон Чандлер?

– Понятия не имею. Мы о нем никогда не говорили, – пожала плечами я. Такую личную информацию мне действительно было знать необязательно. – Джей только как-то сказал, что он некромант в седьмом поколении.

– Тогда точно он. Не могу представить никого другого с такой родословной.

– Ты хорошо его знаешь? – заинтересовалась я. Мне действительно стало любопытно: родители Джея такие же, как он? Или высокомерие некромантов все же не передается по наследству?

– Не могу сказать, что вообще его знаю. Очень странный некромант, раньше таких не встречал. Знаешь, если подход к магии сравнивать с музыкой, то есть те, кто играют классику и пользуются стандартными техниками. А у него он похож на стиль рок-звезды: всегда играет по своим нотам, и получается уникальная мелодия.

– Это… очень многое объясняет, – медленно произнесла я. Постепенно в голове складывался все более цельный пазл. – Джей тоже… необычный.

– Я так и понял, – папа выразительно посмотрел на меня, и я слегка его толкнула локтем.

– Эй, не надо тут ни на что намекать! Я просто ему помогаю!

– Ну да. А что вы там собираетесь вместе демонстрировать? – папа взял раскрытую передо мной книгу и аккуратно заложил пальцем страницу, где я остановилась, чтобы взглянуть на обложку с названием.

– Возможно, нас заставят подселять душу в нежить, – пожала плечами я.

– Подселять душу в нежить?.. – переспросил папа после того, как с поднятыми бровями положил книгу обратно на стол в том же раскрытом виде. – Вообще-то это довольно сложное задание для студентов Академии. Ты уверена?

– Он мне так сказал. Что это одно из предположений. Я не знаю, откуда он их взял. Наверное, ходят такие слухи. У нас так тоже было перед экзаменами, – пожала одним плечом.

– А, слухи… Скорее всего, они преувеличивают сложность задачи. Но ты учись, тебе это только на пользу.

– Вот спасибо!

Отец ободряюще сжал мои плечи и направился к двери, но я села к нему вполоборота и остановила на полпути вопросом:

– Пап, а какой ты музыкальный жанр? Если говорить об экзорцизме.

Он на секунду задумался, а затем уверенно ответил:

– Определенно джаз.

– Потому что используешь техники чуть новее классики? – не упустила случая его подколоть.

– Потому что беру стандартную мелодию и разбавляю собственными аккордами, – чуть усмехнулся отец. Я улыбнулась ему в ответ, и тогда он все же направился к выходу. Дойдя до двери, напоследок остановился и указал на стопку за моей спиной: – Не отвлекайся. Стопка еще очень высокая.

Я показала ему язык и отвернулась, чтобы продолжить чтение, когда он прикрыл за собой дверь.

Все дни, которые Джей мне отвел на подготовку, теперь разделились напополам: первую половину я проводила в школе, стараясь не отстать слишком сильно, а вторую половину сидела над книгами по магическим специализациям. Мэри-Энн оставалось лишь сочувственно смотреть на меня и регулярно угощать в кафе. Мы часто засиживались вместе допоздна, чтобы разобраться с домашними заданиями.

– Ты уверена, что тебе это нужно? Скоро ни один консилер не скроет следы твоей упорной учебы, – с тревогой спросила подруга во время одной из наших встреч. Мы только что доделали последнее задание из списка, и я протирала обеими руками глаза, под которыми залегали темные синяки.

– Я должна хотя бы попытаться, – устало, но от этого не менее уверенно ответила ей. – Это пока самый быстрый выход.

– А не самый быстрый какой? – уточнила подруга.

– Поступать в Академию, – с грустью усмехнулась в ответ. Мэри-Энн лишь подняла брови и покачала головой, ясно давая понять, что сомневается в перспективах этого варианта.

Чем сильнее погружалась в книги, тем больше осознавала, насколько Джей внимательно подошел к выбору литературы. Помимо трактатов с основами некромантии я прочитала и про принципы работы ритуалов. Раньше о них не знала практически ничего, поэтому мой багаж существенно пополнился. В стопке нашелся и бестиарий с подробными описаниями повадок нежити и приблизительных структур формул для их упокоения и даже убийства. Книга оказалась достаточно увесистой, и у меня не хватило сил дочитать ее целиком. Да и Джей посоветовал вместо этого обратить внимание только на главный раздел, с наиболее распространенной нежитью. Во время разбора новой теории по некромантии под рукой неизменно лежал телефон, который я выхватывала практически каждые пять минут, чтобы написать Джею сообщения вроде: «Я тебя ненавижу», «Зачем ты меня в это втянул», «Как это ужасно, зачем вы это учите?» Большую часть он читал и игнорировал, и лишь несколько раз написал короткое «Терпи» – видимо, после того как понял, что поток гневных сообщений не прекратится. Хотя вместе с путеводителем и еще парой старых книг, специально откопанных в нашей домашней библиотеке, изучение шло очень хорошо, часто возникали ситуации, когда я присылала Джею фотографию целой страницы с вопросом: «Я ничего не поняла, можешь объяснить, что здесь написано?», и мне прилетали длинные тексты, которые вполне могли бы сойти за небольшие статьи.

Поскольку мои читательские – а иногда и практические – занятия проходили по ночам, вместе с настольной лампой я обязательно зажигала свою гирлянду с месяцами, хоть это и могло навлечь гнев соседей, что свечу им в окно (такое уже не раз случалось). Возможность «писать, когда будут вопросы» использовала на полную катушку, и даже глубокой ночью ответы приходили практически мгновенно. Или, самое позднее, рано утром, и я читала их уже во время уроков. Отчасти мне было интересно, как Джей отнесется к такому бешеному темпу обучения, отчасти я проверяла, на сколько у него при этом хватит терпения. Но не могла не признать, что он поступает очень самоотверженно, когда дает подробные объяснения и отвечает на вопросы даже посреди ночи.

После того как я разобралась с трактатами по некромантии, вникнув в материал по мере своих сил при таких жестких условиях, то принялась за книги по экзорцизму. Читая о новых формулах и ритуалах, быстро поняла, что мне не хватает практики. И тогда пришлось идти за помощью к отцу. Папа отнесся к моей просьбе с воодушевлением, и наш заставленный старыми вещами затхлый подвал временно превратился в маленький полигон по изучению экзорцизма. Со мной охотно делились опытом и учили всяким фокусам, но иногда его методы меня пугали.

– Не черти пентаграмму, – велел мне отец во время отработки новой формулы для защиты от призраков. Я сильно растерялась.

– Но ведь… А если призрак сбежит без ограничителя?..

– Во-первых, мы его поймаем. Во-вторых, не надо пробных попыток. Один раз попробуешь и уже освоишь.

– Какой-то не очень надежный подход…

С приближением экзамена я спала все меньше, стараясь запихнуть в мозг побольше информации. Уставала так, что напоминала призрака не только внешне, но и внутренне уже вполне себя им ощущала. Отец как-то в шутку попытался изгнать меня из кухни, на что я лишь сделала вялый пасс руками. Мама в ответ вручила мне кружку с горячим шоколадом, чмокнула в лоб и тихо и ободряюще сказала:

– У тебя все получится.

В предпоследний день перед назначенной датой от Джея пришло сообщение: «Завтра в девять у главного входа в Академию». В ответ отправила: «Что, никаких подбадриваний и поддержки?» и, получив короткое «Нет», испытала непреодолимое желание разбить ему при встрече нос. Хотя вряд ли у меня хватило бы физических сил на такой удар.

Утром я шла к Академии с боевым настроем, несмотря на тяжелые нагрузки, свалившиеся за последние дни. Ночью не стала повторять материал, осознав, что предел наступил и все равно ничего не усвою, и с удовольствием потратила время на сон. Уверенности в победе не так и не появилось, я испытывала серьезные сомнения по поводу нашей предполагаемой командной работы. Но была готова испробовать все, что только возможно.

Сейчас двор Академии выглядел намного пустыннее и безлюднее по сравнению с последним разом. Джей уже ждал меня, я узнала его издалека по высокому силуэту в темной куртке с торчащим черным капюшоном толстовки и синими джинсами. Мимо него проходили студенты, а он просто неподвижно стоял, изредка лишь кивая некоторым в качестве приветствия. Я решила прийти налегке, поэтому у меня на боку поверх моего привычного пальто висела одна сумочка на застежке с длинным ремешком через плечо. В ней лежали черновики пентаграмм, заготовки формул и мелкая коробка мела – исключительно на всякий случай. Вместе с этим набором юного экзорциста положила заодно карточку учащегося, чтобы предъявить ее в качестве удостоверения при необходимости. Не имела ни малейшего понятия, как Джей проведет меня в Академию, но заблаговременно решила, что это и не моя проблема.

– Привет. Идем, – произнес Джей, как только я подошла, и направился к ступенькам. Я последовала за ним. Когда мы поднялись к главным дверям, он сразу прошел внутрь.

– Мы… Просто войдем и все? – уточнила я, на секунду остановившись в сомнениях.

– Да. Академия не закрывается для посещений. Не отставай.

Мы двинулись по коридорам Академии, и, пока Джей небыстрым шагом шел впереди, я шла чуть поодаль и увлеченно смотрела по сторонам. Изнутри все выглядело даже и вполовину не так впечатляюще, как снаружи, – по многочисленным трещинам сразу становилось понятно, что зданию не один десяток лет, – но Академию явно старались поддерживать в хорошем состоянии. Мы шли сквозь огромные арки между проходами в разные коридоры, и от гранитной квадратной плитки под ногами эхом раздавался звук наших шагов. Через толстые стекла в высоких окнах с каменными вырезами под четырехлистные цветы падали лучи солнца с крупицами пыли на свету. Здесь царила особая атмосфера, наполненная поиском знаний, чтением старых учебников и ветхих книг, и тем неповторимым свободным духом студенчества, который чувствуется всегда, стоит тебе оказаться в подобном месте. Даже пахла Академия как бумага, исписанная чернильной ручкой. Эти ощущения нахлынули неожиданно и приятно осели внутри, что я невольно задумалась: «А что если я действительно могла бы учиться здесь? Нравилось бы мне изучать экзорцизм? Ушло бы чувство, что я в магическом мире лишняя?»

После того как прошли несколько коридоров, мы оказались в огромном зале с развязками из лестниц, и Джей повел меня наверх по одной из них. За все время мы не проронили ни слова, вокруг нас слышался только гул редких голосов из аудиторий и от проходящих мимо студентов, но молчание не тяготило – я полностью погрузилась в свои мысли и разглядывание стен вместе с внутренней жизнью Академии. Наконец мы дошли до массивных, скругляющихся кверху дверей из темного дерева и с витыми металлическими ручками. Одну оставили приоткрытой, будто приглашая войти, Джей встал рядом с ней и обернулся ко мне.

– На всякий случай, – он старался говорить тише, чем обычно, но его слова все равно отдавались гулким эхом от бурых стен широкого коридора, – не говори сразу, что ты учишься не здесь.

– Почему? – так же тихо спросила я. У меня появилось нехорошее предчувствие, что благодаря Джею опять попаду в неприятности. «Может, стоит сейчас уйти? Пока еще такая возможность есть», – промелькнула в голове крамольная мысль.

– Нет прямого запрета приводить посторонних на экзамен. Но до того, как об этом узнают, могут возникнуть проблемы. Ты же хочешь в библиотеку?

Коротко кивнула и подняла голову, чтобы выглядеть увереннее. Нравится мне это или нет, но я вынуждена ему довериться. В конце концов, самое плохое, что может произойти – меня просто отсюда выгонят. Это я смогу пережить, даже если будет обидно, что потратила столько сил впустую.

Джей приоткрыл дверь пошире и пропустил меня вперед. Я подумала, что он выбрал не самое подходящее время для соблюдения приличий. Сейчас больше предпочла бы не заходить первой. Все равно прошла внутрь как можно увереннее, и он сразу же последовал за мной.

Мы оказались в очень необычной аудитории. По размеру она напоминала небольшой спортивный зал, только без окон. Но в ней не стояло ни парт, ни стульев со скамьями. На полу прямо на светлых досках заметила пентаграммы, вычерченные темными линиями, но даже в книгах, которые мне дал Джей, я не видела такие сложные структуры. Они состояли из четырех… пяти… целых шести кругов, и вмещали огромное количество разных элементов. Часть из них пересекались, и внутри этих пересечений тоже находились символы. Осознала, что просто стою на месте и пялюсь на пол, только когда почувствовала внимательный взгляд Джея. А он успел уйти вперед шагов на десять. «Наверное, я не должна так удивляться этим пентаграммам. Не буду привлекать к себе лишнее внимание», – подумала я и поспешила к Джею. Сперва показалось, мы пройдем еще дальше, но он остался на месте. И мне пришлось встать рядом. До начала экзамена решила оглядеться, потому что мы здесь были не одни: по углам и ближе к стенам теснились другие студенты. Кто-то из них, как мы, молча стояли в парах, остальные сидели прямо на полу. Несколько девушек в виде исключения образовали круг и разговаривали вполголоса. Иногда от них слышались негромкие смешки, которые резонировали с этой тишиной и растворялись в пространстве аудитории. Пока я рассматривала зал, кто-то из студентов тоже изучали меня и Джея. На их заинтересованные взгляды я старалась смотреть спокойным, и вскоре все отворачивались.