Я поведу тебя

У меня появляется идея.

– Согласен! Там столько всего невиданного. А как с физухой? Меня, вот, возьмут? – я в шутку показываю накаченный бицепс.

Витя мнет свою тонкую руку в том же месте и смеется. Ничего не мешает ему мечтать! Как у него горят глаза! Именно таких людей не хватает в моей жизни: зараженных идей, влюбленных в свое дело. Не то что я. Мои мечты умерли.

Я вспоминаю, мы всей семьей поднимаемся в вагончике канатной дороги с поляны Азау на станцию Гарабаши. Лето. Мне шесть. Я сижу у мамы на руках. Высота выше трех тысяч метров. Люди внизу такие маленькие, что не разглядеть, а мы словно летим на колеснице в белокаменный дворец из снега и льда. Мама улыбается и показывает на два белоснежных холма. «Смотри, Ромочка, – это самая высокая гора Европы. Если подняться на ее вершину, то можно дотянуться до неба».

Когда мама умерла, мне сказали, что она стала облаком. Тогда, ребенком, я представлял, что когда-нибудь взберусь на снежные купола Эльбруса и снова увижу ее.

Именно здесь и сейчас в арт-пространстве во мне появляется невероятное желание покорить вершину во что бы то ни стало. Будто жизнь впервые дает мне право выбирать. Не смотря на запреты отца и свое заболевание легких, я хочу сделать выбор сам.

Замерев перед фотографией Эльбруса, я представляю себя там и готов заплатить за исполнение желания жизнью. Но хватает и нескольких тысяч долларов.

Я ловлю Владислава Алькова после его выступления на сцене с презентацией фильма и предлагаю значительный взнос для его благотворительного проекта.

Владислав интересуется, был ли я в горах и нравится ли мне здесь, и я не упускаю возможность рассказать о своей мечте из детства. Он кивает. И тогда я рискую: прошу взять меня с ним на восхождение, которое начнется через два дня. К моему удивлению Владислав соглашается и знакомит меня с нашим вторым гидом. Мне остается внести аванс за амуницию и завтра приехать на инструктаж. Просматривая информацию на телефоне, которую мне скинул Влад, я ощущаю как струйки пота текут по спине и по лбу. Мне страшно, но я доволен собой, что воспользовался шансом и получил то, о чем уже и не мечтал.

На следующий день мы встречаемся за завтраком. Владислав рассказывает группе из четырех человек, включая меня и, удивленного моим появлением, Витю, схему подготовки и маршрут подъёма. Затем я покупаю билеты на тот же рейс в бизнес-класс и бронирую номер в их отеле. Какую-то экипировку для меня Влад подыскал, а остальное решает арендовать на месте.

Сидя в самолете, я пишу отцу смс: «Рабочие задачи выполнены. Контракт заключен. Я устал. Беру десять дней отпуска». Я ожидаю в ответ на сообщение бурю негодования из-за моего самовольства, но сейчас мне все равно. Ответ приходит: «Только не делай глупостей». Как ни странно, но отец не запрещает и не требует подчинения. Через пять минут приходит смс с пополнением моей банковской карты на тысячу долларов. Я не хочу думать, почему именно сейчас, он не останавливает меня? Я счастлив. Десять дней меня отделяет от мечты.»

"Вот как все это началось", – думала я, а мой курсор наматывал круги на экране. Роман… На каждой странице он открывался для меня с новой стороны. У него астма! Астма! Как можно было с этой болезнью вести себя так уверенно, не бояться горной гипоксии? Я думала, что Роман просто развлекался на деньги отца, а он оказался щедрым и неудержимым, верным ценностям детства. Ужасно то, что Роман обманул нас. Исполняя свои мечты он разрушил чужие: погиб мой брат, я бросила музыку и Владислава Алькова обвинили в трагедии. Закусив губу и теребя провод от мышки, я уставилась в текст и мысленно снова искала объяснение случившемуся. За прошедший год мне этого не удалось.

Раздался стук в дверь и следом звонкий голос Наташи. Читая книгу, я не заметила, как пролетело время. Друзья уже ждали меня внизу. Я наспех оделась в топ цвета хаки, любимые черные джинсы в обтяжку и на плечи накинула бежевый худи, завязала высокий хвост и вышла к ним. Хорошо, что Наташка вытащила меня в бар, иначе я всю ночь провела бы под лавиной воспоминаний и угрызений совести.

Глава 3 В ОТРЫВЕ

Я потягивала пиво с друзьями из академии МЧС в местечке под названием «В отрыве» накануне Первомая. Кованные светильники на стенах из крупных валунов едва освещали пространство без окон, над головами на черно выкрашенных цепях висели деревянные моренные балки. Мы сидели на огромных пнях в виде барных стульев за неотесанной грубой столешницей. На московское это заведение не тянуло. Оно напоминало мне место, где мы с братом играли концерт последний раз. Тогда я также после нашего выступления сидела за барной стойкой у самой сцены. Только сейчас я пила пиво, и симпатичный бармен подсыпал орешки, а тогда Роман угощал чаем и пытался со мной познакомиться.

От громкого возгласа Наташки я вздрогнула. Она двумя руками подняла выше головы литровую кружку с пивом и прокричала тост: «За будущих спасателей!». Вместе со звуком чоканья зазвучали аккорды Queen «Show must go on». Я обернулась и увидела на сцене напротив микрофона невысокую девушку с каштановым каре и во всем черном: кожаном платье и в шляпе с широкими полями. Рядом стоял худощавый парень с гитарой и смешными тонкими усами, как у Сальвадора Дали.

Громкие выкрики поклонников, запах молотых зерен кофе, вибрация в груди от громкой музыки словно вернули меня на год назад в бар «Чегет». Я прикрыла глаза. Внутрь меня проникала музыка, оживляя спящие мышцы кистей и пальцев. Они непроизвольно шевелились, и я представила себя вместо усатого гитариста.

Клубы дыма. Танцующие люди. Свет прожектора разрезает воздух. Я в рваных джинсах, с разноцветными волосами лабаю на бас-гитаре. Чувствую кожей биение музыки. А еще я чувствую пристальный взгляд мажора. Все хлопают, танцуют, а он неподвижно сидит за барной стойкой и неотрывно смотрит на меня. Ему нет и двадцати пяти, у него модная стрижка и, похоже, брендовая одежда. Возле него нет ни кружки с пивом, ни бокала с вином, как у остальных, только чашка. Кажется, он попал сюда случайно.

После выступления я оставляю гитару на сцене, подхожу к барной стойке, и прошу бармена, как всегда:

– Угостишь кофе?

Оборачивается Роман. Он смотрит на меня сверху вниз и отвечает вместо бармена:

– Неа.

– Я вообще-то не тебе… А что, жалко или на кофе не осталось? Богатенький буратино потратил все деньги за аренду ратрака и носильщиков, которые понесут его на Эльбрус? – отворачиваюсь, но он продолжает разговор.

– Меня зовут Роман, а тебя? Чай будешь? – Роман сразу же заказывает чай, прямо какой я люблю – с мелиссой и сахаром. От неожиданного совпадения я заинтересованно смотрю на него и переспрашиваю:

– А, кофе нельзя?

– Кофе вредно на ночь. Но если не хочешь чай…

– Ладно, давай чай, зовут меня Марго. – Я так привыкла общаться с парнями, что протягиваю ему руку. Он не пожимает, а подносит к губам. Я резко ее убираю и вытираю тыльную сторону ладони о джинсы. Роман усмехается.

– Марго, необычное имя!

– Роман, твой модный прикид и этот причесон, как у Нильса из мультика, тоже не совсем обычные для этих мест, – сама думаю, а понял ли он, кто такой Нильс, и пытаюсь задеть его еще.

– В белых тапочках по камнях и грязи собираешься ходить? Ты совсем не такой, как они, и даже не как мы, – я киваю на группу альпенистов за ближайшем столиком и на своих парней на сцене, что собирают аппаратуру. – В горах первый раз, так ведь?

Роман не сводит с меня глаз, в руках покручивая ложечку.

– Да, я точно не как ты, хотя рок тоже люблю. И таких, девчонок, тут тоже нет, – он небрежно указывает чайным прибором на мою радугу на голове.

Я хмыкаю и делаю занятый вид: медленно молча мешаю чай, играясь листом мелиссы в нем и обдумываю, что он имел в виду.

– Ты прав. Нашу группу заметили и возможно потому, что я там на сцене тоже играла, – наши взгляды встречаются.– Но что же ты тут делаешь и зачем тебе наверх, богатенький буратино?

– Я просто трачу деньги и соблазняю молоденьких и не очень, – Роман сгибает указательный палец и прикрывает им растянувшиеся в улыбке губы.

Мне приходится отвернуться, чтобы он не увидел как я покраснела. Роман не оставляет меня в покое, наклоняется и шепчет на ухо:

– А также планирую покорить одну из пышных вершин мадам Эльбрус.

Оттолкнув чашку, я вскочила и прошипела:

– Не испачкайся, когда будешь ссать от страха на склоне.

Хватаю гитару и, не оглядываясь, ухожу из бара..

Именно так я и говорила с Романом, не зная такта и манер. А мне просто надоели пошлые приставания мажоров на концертах в Сочи, и Роман повел себя также.

Внезапное сообщение по вацап вернуло меня из прошлого. Гришка написал, что вернулся из Казани, где проходил обучение. На два дня раньше. Уже полгода Гришка работал в строительной компании архитектором воздуховодов торговых центов, жил в съемной квартире, денег хватало и домой отправлять, и гулять по барам. Да и мне на время сессий было спокойнее, что рядом жил близкий человек. Я ответила ему, что в баре с друзьями. Он сразу перезвонил мне.

– Привет, привет, дорогая моя! Говори адрес, еду к тебе. Посидим, кофе попьем, потом в общагу отвезу.

Я считала нас лучшими друзьями. Он присылал мне приколы, звонил, чтобы поделиться случаями на работе, внимательно слушал мои истории спасения людей и практики психологов.

Москва с пробками в праздники стояла. Мы с Наташкой вышли покурить, она протянула мне пачку, но от сигареты я отказалась. Рассказав ей выдуманную на ходу историю о своих неприятностях на занятиях, она ухмыльнулась как будто поверила, а сама добавила: «Наверное, причина другая, может парень?» Я легонька ткнула ее пальцем в живот, чтобы отстала. Вдруг на новой черной бэхе подъехал Гришка, вышел ко мне и поцеловал в щеку. У Наташки чуть не выпала сигарета изо рта.

Передо мной стоял тот самый Гришка: кудрявый, рыжий, с серыми глазами, хитрой улыбкой, в черных джинсах, кожаной куртке и рельефами культуриста, пробивающейся сквозь белоснежную футболку. В прошлом барабанщик, а сейчас архитектор в Москве, не мог иметь незаметную внешность. В группе на концертах он зажигал четким ритмом и тактом, играл мышцами при каждом ударе палочками, ловил восторженные взгляды поклонниц и томно подмигивал в ответ. А для меня Гришка так и остался маленьким тощим рыжиком, который на спор ел червяков с моим братом, вытирал рукавом нос и размазывал его содержимое по щекам. За годы дружбы он стал мне как второй брат.

– Григорий, – посмотрев на Наташу представила я его. – Наташа, одногруппница.

– Просто Григорий? – подруга не унималась.

– Не просто, – взбодрился Гришка, – ее парень.

Он подошел, приобнял меня за талию и поцеловал в темечко.

Я хитро подмигнула Наташке. Мое одиночество все вокруг воспринимали как ненормальное, поэтому я посчитала, что пора всем отстать от меня.

– Наташ, пока. Мы поедем, давно не виделись, – с улыбкой я обняла Наташку и на ушко сказала. – Никому не говори.

Мне то было известно, что через пять минут все ребята, которые все еще рассчитывали на мое внимание будут знать. Да и Гришка видный, я заметила, как на него глазела Натаха.

Мы сели в машину.

– Гриш, ну удружил, мой парень. Ты ж как брат мне, – без задней мысли начала я разговор.

– Ну не брат же, – как-то грустно прозвучало в его ответе. – Пусть знают, что никому не дам тебя в обиду.

– Никто и не обижает. Ты же знаешь, я и двинуть могу.

Гришка засмеялся.

– Ну да, и дерьмом измазать.

Я вспомнила как девчонки из класса подкараулили меня после школы и обзывали вонючкой, после того как положили мне говно в портфель. Но советы Тимура, что нападение – лучшая защита, мне очень помогли. Я не растерялась и вмазала им по лицам с размаху сумкой, а потом еще и косы им какахами украсила.

– Зачет тебе по самообороне. Они ведь тогда даже жаловаться не пошли. И не подходили больше. Ты просто умница!

Он протянул пятерню, я хлопнула ее в ответ.

– Гриш, а тачка то откуда?

– Марусь, кашкеринг позволяет все. Почувствовать роскошь, комфорт и уверенность на дороге. Я и купить могу, да зачем? А тут взял и катайся. Но на метро быстрее конечно, когда торопишься, чем ползти на бэхе.

– Каршеринг, Гриш, – пнула я его в плечо, хохоча от души.

Мы не торопились. Пока ехали успели обсудить и все шутки камеди, и планы на будущее: как Гришка строит небоскребы в Дубае, а я …. А я не смогла придумать ничего масштабного, и отшутилась, что буду работать в психбольнице.

Он подвез меня к общаге и пошел проводить. Мы стояли у дерева, у которого утром я пыталась собрать свои мысли из-за книги Романа. О ней я решила ему пока не говорить, а сначала прочитать до конца и потом решить, нужно ли ему знать о книге.

Гришка не уходил, он будто хотел что-то сказать и не решался.

– Марусь, Марго… Ты очень красивая, сильная, умная. Какой парень тебе б подошел? Почему не такой как я?

– Гриш…ну…

Не успела я что – то сказать, он перебил.

– Не отвечай, подумай еще. Мы давно знакомы и нам весело вместе.

Гришка взял мою руку и прижал к своим губам. «Ну и денек», – подумала я, но руку не отдернула. Кивнув в ответ и прошептав с улыбкой «пока», я повернулась и пошла в общагу. За спиной, когда я открывала дверь, раздался его голос: «Я позвоню» .

«А почему нет?» – в голове рождались мысли о возможных отношениях с Гришкой, пока я шла по длинному коридору к своей двери. Он надежный, с ним легко и можно быть такой как есть, не притворяясь.

В темной комнате я дошла до стола и машинально открыла крышку ноута, используя его свет как ночник. На экране появилась страница из книги Романа. Я замерла на мгновение, присела на стул и, начав читать, снова оказалась в баре «Чегет». Роман писал о нашем знакомстве.

Глава 4 Радужная девчонка

«Уже вечером того же дня я пью чай в рок баре “Deep Purple” гостиницы “Чегет” вместе с Владиславом, Витей и остальными членами нашей группы, с которыми приехал в Приэльбрусье. Они шумно обсуждают предстоящее восхождение. Из колонок едва слышны рок-хиты восьмидесятых.

Неожиданно громкие аккорды бас-гитары заставляют всех в баре взглянуть на сцену. Публика приветствует, а я рассматриваю музыкантов. Они одеты в джинсы и белые футболки с нарисованными лапами, головами, частями туловища зверей, похожих на крыс. Вокалист группы здоровается со зрителями:

– Мы – УКРЫСЫ! И скоро у нас будет свой альбом, потому что мы – ЛУЧШИЕ!

Вместо “ура” раздается пронзительный звук электро гитары, а барабанщик оглушает очередью ударов.

– Вы крутые! – свистит толпа.

Витя поясняет мне, что они победители фестиваля альтернативной музыки, который накануне закончился и ребята взяли первый приз.

Один из них, худой бас-гитарист, привлек мое внимание кудрявым каре до плеч всех цветов радуги.

– Вить, а на бас-гитаре девчонка играет? – вглядываясь в музыканта, спросил я.

– Это Марго. А я и с вокалистом уже познакомился пока курил, Тимур зовут. Неплохо поет, нравится?

Показывая большой палец вверх, я киваю в ответ. Безбашенная музыка, такт, ритм, мелодичность, страсть и слова песен, что режут стереотипы, меня заводят с шестнадцати лет. Я до сих пор слушаю Pixes, One Republic, Placebo и, конечно, Deep Purple, а из российских групп до этого момента почему-то ни одна не запала в душу.

Я отворачиваюсь, но продолжаю ощущать высокие ноты и бас вокалиста вибрацией на коже. Снова оборачиваюсь. Меня зацепила она, Марго. Ее прыгающая под музыку забавная прическа, отражающая огни светомузыки, тонкие пальцы, ловко прижимающие струны, и слишком большая гитара для ее хрупкой фигуры – все это вместе противоречат моему представлению о бас гитаристах.

Через пару песен я подхожу к барной стойке, поближе к сцене. Марго отвечает на мой взгляд с хитрой улыбкой. Ее глаза прищурены, она завораживает меня своими движениями под музыку. Я улыбаюсь в ответ и смотрю не отрываясь. Еще никогда и ни к кому я не испытывал столь страстного интереса. Мое бесчувственное сердце, начинает биться непривычным для меня ритмом, а ладони и уши превращаются в лампы накаливания.

Она отводит взгляд. Я жду, что Марго посмотрит на меня снова, но она закрывает глаза и играет так до конца песни. По мне бегают мурашки. Я продолжаю наблюдать за ее виртуозной игрой.

Контакт между нами длился лишь мгновение, мне этого мало. Как и почему юная девушка оказалась на сцене, что её привело в музыку? Я теперь хочу заглянуть в ее душу. В касаниях струн гитары, в легком жесте руки, убирающей прядь волос с лица, в покусывании губ, в покачивании бедер и плеч в такт музыки, я вижу женственность, которую Марго старательно прячет в потоке низких нот бас-гитары. Я решаю познакомиться с ней.

После этой композиции музыканты начинают собираться. Я сажусь за барную стойку, заказываю чай и продумываю план действий знакомства с радужной девушкой.

– Угостишь кофе? – неожиданно раздается за спиной юный женский голос.

Я оборачиваюсь. Передо мной стоит Марго.

– Нет… – не успеваю добавить “давай может чай”, она перебивает меня.

– Я не вам. А жалко, что ли? Я слышала вы из богатых сынков, которые за бабки поднимаются на вершины и, типа, крутыми становятся среди своих?

“Ну и напор”, – думаю я, а сам указываю на чашку.

– Кстати, я Роман. Давайте лучше чай, он успокаивает перед сном.

Для меня непривычно такое поведение девушек, обычно они улыбаются и кокетничают, но от этого интерес к бас гитаристке становится еще больше. Не услышав ответ от Марго, я делаю жест бармену, чтоб тот налил:

– С лимоном, мелиссой и сахаром.

– Думаете, меня надо успокаивать? – ее голос становится громче.

– Можете отказаться, – пожимаю плечами, хотя дико хочу, чтобы она согласилась.

– Давай свой чай. Можешь меня звать Марго, – спокойно отвечает она и протягивает руку. Ликуя, я вместо рукопожатия подношу ее ладонь к губам.

– Марго… Мне нравится… Необычное имя, – я не выпускаю руку девушки, наслаждаясь прикосновением.

Она выдергивает ладонь и садится рядом за барную стойку.

– Что ты тут делаешь, Роман? Такой непохожий на других? – она бросает взгляд на мое запястье, на котором блестят швейцарские часы, подарок отца на окончание универа.

– На тебя точно не похож, – я широко улыбаюсь. – А музыку классную играли!

Она усмехается, а я, взглянув на ее волосы, добавляю:

– И таких, как ты, тут тоже я не вижу.

Она хмурится, отворачивается к барной стойке и молчит. Медленно мешает чай ложкой, играя с зеленым листком мелиссы. Я делаю несколько глотков чая. Жду. Пауза – волшебное действие, чтобы собеседник рассказал о себе первым.

– Хочу, чтобы нашу группу заметили, и это уже произошло, – говорит она, не отрывая взгляда от чашки, и после оживленно смотрит мне прямо в глаза. – Но ты не ответил на мой вопрос. Что тут делает богатенький буратино?

– Трачу деньги, – я закусываю губу, а сам не могу оторваться от ее дымчатых глаз. – И заодно хочу добавить в список своих побед две пышные вершины мадам Эльбрус.

Взрослая девушка приняла бы мой флирт, но не Марго. Она спрыгивает со стула, хватает гитару и убегает.

– Не споткнись на склоне, – кричит она мне уже у выхода.

Свой чай она даже не пригубила.

– Удачи, Марго, – я выпиваю из ее чашки, из которой бьет в нос аромат листьев мелиссы, такой же запах как от кожи ее руки.

«Увидимся ли мы еще?» – задаю вопрос сам себе. Меня не покидает ощущение, что я нашел и сразу потерял что-то важное. Меня всю жизнь учили как управлять людьми, а понравиться девушке я не сумел. Улыбку Марго я тогда не заслужил”.

Глава закончилась и я зависла перед монитором. На часах два часа ночи, а в голове крутился один вопрос: «Неужели Роман меня еще помнит?». Я в недоумении покусывала ноготь, щеки запылали от признаний Романа. Мне хотелось снова повторить тот день знакомства. Я ерзала за ноутбуком, не находя себе место. Стул подо мной противно скрипел, как будто выговаривал мне о моем поведении.

После прочтения этого отрывка я увидела нашу встречу с другой стороны. Он приукрасил мои манеры и заменил некоторые забористые слова. Сравнив, что я говорила на самом деле, и как описал он мне стало стыдно. Описав в книге наше знакомство, он всколыхнул во мне чувство обиды: «Почему Роман не искал меня после расставания, если не хотел потерять?». Сердце колотилось от досады и недоумения. Я взяла в руки ромашку и мысленно говорила ей: «Ты ему тоже не нужна, и значит мне не нужна. Зачем только таскала тебя с собой все это время?» Не глядя я швырнула цветок за спину. Прошел почти год с того времени, как мы неделю шли вместе с Романом к вершине Эльбруса.

В груди сдавило сердце, от мыслей, что вдруг он воспользовался мной, чтобы написать свой роман и стать известным. Я должна была узнать, что же Роман дальше написал про наши отношения.

Мне стало интересно, как он выглядит сейчас. Я вбила в поисковую строку яндекса:«писатель Роман Петровский». В разделе картинки на меня смотрел с фото совсем не такой, каким я его помнила. С прищуренным взглядом и сжатыми губами, сложенными руками на груди, зачесанными назад волосами Роман напоминал итальянского мафиози. Я закрыла глаза. Передо мной всплыл его притягательный образ: фирменный взгляд искоса, поднятые вверх брови будто от удивления, широкая и добрая улыбка. Я совсем забыла о Гришке. Если бы тогда …

«Стоп!» – Я не дала себе погрузиться в нереальные фантазии.

Роман не пришел ко мне после смерти брата, не поддержал меня в сложной ситуации. В те дни, чтобы не испытывать эту боль потери, я свою душу заковала в ледник и делала все, чтобы не думать о нем. Спустя только пару месяцев после возвращения с Эльбруса и поступления в академию, мне стало понятно, что Роман – моя первая любовь. Она оказалась такая же яркая, как блеск солнца в отражении снежных вершин, и непредсказуемая, как погода в горах. Такая же короткая, как у моей мамы с отцом.

Глава 5 СПОНСОР

Сидя ночью на кровати в общаге ровно год спустя тех событий, о которых писал Роман, я, то впадала во вспоминания, то пыталась разглядеть текст книги на экране. Усталость победила, и я уснула. Через два часа что-то заставило меня открыть глаза. Я сразу услышала скрип тормозящих колес, лай собаки сторожа общаги и резкие позывы в туалет после выпитого пива. Пока я бродила до уборной сон улетел. Ноутбук на полу у изголовья кровати начал издавать шипящие звуки жесткого диска. Я положила его на стол и открыла крышку, чтобы его выключить. Жаль, что нельзя нажав одну кнопку, вычеркнуть и неприятные события из своей памяти.

На следующее утро после нашего знакомства с Романом мы с ребятами пошли в соседнее кафе на завтрак. Я уже представляла, как мы приедем в Сочи и расскажем о победе на фестивале. У меня было отличное настроение и немного грустно, что пора уезжать. Светило весеннее солнце на голубом небо, освещая ледник семерку, и ласково грело словно не хотело отпускать. Меня ждал сюрприз. Тимур сказал, что у нас появился спонсор и он меня с ним познакомит. Я так обрадовалась, ведь давно мечтала сменить наши заношенные сценические футболки. Гришка и Димон хитро улыбались и явно что-то недоговаривали.

Сквозь панорамные окна кафе я увидела вчерашнего наглеца у барной стойки и войдя в помещение хотела сделать вид, что не заметила его. Но не тут-то было! Со спокойной улыбкой и махая рукой, как будто мы хорошие знакомые, он направился прямо к нам.

– Марго, это Роман спонсор имиджа нашей группы и теперь мы с ним в одной связке, – представил мне его Тимур, подойдя к столу у окна.

Роман протянул мне руку.

– Очень приятно познакомится с очаровательным бас гитаристом.

– Взаимно, – прошептала я, не глядя ему в глаза, слегка пожала его длинные пальцы и села за столик у окна. Я старалась не смотреть на него и скрыть свое негодование, уставившись в телефон и сжав губы. Пока несли завтрак, Тимур рассказал, как все вышло, а Роман сидел напротив через проход со своими друзьями и делал вид, что не слышит. Я еще не осознала тогда, что мы в одной связке в прямом смысле и нам придется следующую неделю ходить по горам вместе.

Оказалось, ребята из группы остались после концерта в баре и Тимур, Гришка и Димон познакомились с Романом и альпинистами. Они до глубокой ночи обсуждали с ними все на свете: и горы, и музыку, и адреналин, и благородные цели в жизни. Тимур сказал, что Роман, предложил финансировать расходы на сценические костюмы.

«По одежке встречали и будут встречать, зачем разочаровывать зрителя?» – процитировал Тимур спонсора.

Я удивленно взглянула на Романа и перевела взгляд на его белые бутсы. Тимур сделал паузу и выпалил:

– А еще, ты не поверишь! Он позвал нас вместе с ними пойти на Эльбрус. Он как знал, что это моя мечта. Марго я так счастлив. Если бы не ты!