Спаси меня в Канун Рождества

Элизабет на мгновение потеряла дар речи, заворожённая его красотой и величием. В этом волшебном зале Ричард казался воплощением всего эльфийского народа, его грации и утончённости, его традиций и ценностей. Девушка хотела подойти к нему, но тут в голове промелькнула ужасная мысль: этот эльф должен стоять с высокой хрупкой эльфийкой, такой же, как бокалы на столах. Элизабет повернулась и направилась к выходу назад.

– Эй! – окликнул ее Ричард, в секунду оказавшийся рядом и схвативший ее за запястье. Его рука была теплее, чем обычно и Элизабет обернулась.

Он отпустил ее, поправил галстук и поднял голову.

– Если передумала, то заставлять не стану.

Элизабет даже не знала, от чего она может отказаться! Она повернулась к эльфу всем телом, позволяя осмотреть себя с головы до пят. Ричард замер, скользя глазами по ее наряду.

Платье, спасибо Монике, подошло идеально по размеру. В зеркале перед выходом Элизабет видела прекрасную девушку: ее волосы были завиты и собраны в хвост, закрепленный красивой серебряной заколкой, лицо обрамляли пара локонов, глаза были подчеркнуты красными стрелками и серебристыми тенями, а серьги в виде малахитовых капель и ожерелье в виде кристалла идеально сочетались с платьем. Вырез оказался не столь вызывающим, сколь нежным, так как белые атласные перчатки и туфли на лентах, которые чтобы завязать пришлось попариться, сглаживали ситуацию. Элизабет чувствовала себя феей из сказки, удивляясь, сколько упускает людской мир не используя подобные наряды на вечеринках.

– Ты прямо светишься. – Выдохнул Ричард. – Не пойму одного: это Моника превзошла себя или тебе просто столь хорошо идут эльфийские наряды?

Элизабет улыбнулась.

– Твой костюм тоже очень красивый. – Она осмелилась и коснулась пиджака эльфа. – Ты будто принц из сказки.

Ричард перехватил ее руку и повел вглубь цеха.

– У меня для тебя сюрприз, принцесса.

Девушка не успела смутиться причудливому прозвищу, она вырвалась из хватки эльфа и остановилась.

В углу зала, у окна, занавешенного полупрозрачной тканью, стоял самый настоящий рояль. Ричард взмахнул рукой и ткань взлетела в воздух, открывая инструмент. Его полированная чёрная поверхность поблескивала в свете свечей, словно зеркало. Ножки инструмента были украшены замысловатой резьбой, а крышка, которую магия Ричарда откинула назад, обнажала ряды белоснежных клавиш, манящих к себе.

Ричард, заметив восхищение в глазах Элизабет, галантно протянул ей руку. Он подвёл девушку, словно заколдованную, к инструменту.

– Мне кажется, я разучилась играть. – Выдохнула она. – Столько всего произошло…

– Такое не забывается. – Шепнул ей на ухо эльф. – Просто начни.

Элизабет села за рояль, и её пальцы, едва касаясь клавиш, будто пробуя их на ощупь, начали извлекать первые звуки. Первые ноты дались с трудом – пальцы словно забыли привычную дорогу по клавишам, а мышцы рук слегка дрожали от напряжения. Но с каждым следующим аккордом Элизабет чувствовала, как возвращается былое мастерство, как тело вспоминает давно заученные движения.

– Собачий вальс, Морган, серьезно?

Девушка повернулась к эльфу, не убирая с клавиш руки.

– Я вспоминаю, помолчи пять минут, Фитцмор!

Элизабет вновь повернулась к роялю. Набрав в грудь воздуха, она начала играть. С каждым следующим аккордом Элизабет она чувствовала, как возвращается былое мастерство, как тело вспоминает давно заученные движения. Она заиграла свою личная мелодию, которую сочинила еще в школе. Композиция была то нежной и плавной, то стремительной и порывистой, отражая бурю чувств, кипевших в ней в те времена. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь звуком. Волна ностальгии накрыла её с головой. Она вспомнила долгие часы практики в музыкальной школе, тихие вечера, когда она шла домой, слушая сыгранное в наушниках. Но сейчас всё было иначе – здесь, в этом зале, под взглядом Ричарда, её игра обретала новое звучание.

С каждым аккордом Элизабет всё больше погружалась в музыку. Она чувствовала, как напряжение покидает тело, как возвращается давно забытое ощущение единения с инструментом. Пальцы скользили по клавишам с новой уверенностью, словно встречаясь со старыми друзьями.

В груди разливалось тепло – не просто от удовольствия игры, а от осознания, что Ричард подарил ей этот момент. Она чувствовала себя невесомой, свободной, словно стала частью этого момента.

Заканчивать не хотелось, но пришлось. Разленившиеся пальцы с непривычки дрожали от огромной силы, вложенной в них в моменте. Элизабет посмотрела на Ричарда с таким восторгом, будто он вмиг вернул ей всё, что она утратила.

– Спасибо. Это… – Она провела рукой по клавишам. – Ричард, я не знаю, что сказать.

Эльф положил руку на ее ладонь.

– Ничего не нужно. Достаточно просто посмотреть на тебя, чтобы понять, насколько это для тебя важно. – Он махнул ей жестом, чтобы поднялась.

Пальцы Ричарда засветились голубоватым светом и в этот момент музыка, которую играла Элизабет, вновь зазвенела – невидимая сила подхватила мелодию и продолжила её, рояль ожил и заиграл без помощи человеческих рук.

Ричард протянул Элизабет ладонь. Их пальцы переплелись, и она почувствовала, как по телу бегут мурашки. Ричард вёл уверенно, но бережно, словно боялся лишний раз навредить ей. Они кружились по одинокому залу и Элизабет вдруг поняла, почему эльф позвал ее раньше.

– Ты не хотел, чтобы меня видели с тобой?

Свет свечей отражался в глазах Ричарда, делая их ещё более пронзающими. Он нахмурился и сделал разворот, отчего девушка едва не вскрикнула.

– Мне нет дела о том, что подумает народ. Никогда не было. Я просто не хочу, чтобы ты подверглась издёвкам из-за моего имени. Опять начнутся разговоры, что ты портишь меня. Этот праздник мы все заслужили и не хотелось бы его омрачать.

Элизабет представила лицо Герды, которая с ненавистью смотрит на их сжатые с Ричардом руки, представила перешептывания и хохотки за спинами.

– Прости, ты прав. Это, – она посмотрела на свечи, – волшебно.

Элизабет ощущала, как с каждым поворотом её сердце бьётся всё чаще, а дыхание становится прерывистым.

Их тела едва касались друг друга, но она чувствовала его тепло, его силу. В этом танце было что-то большее, чем просто движение – это было признание, признание, которое они оба боялись произнести вслух.

Когда танец закончился и клавиши остановили игру, Ричард и Элизабет замерли, глядя друг другу в глаза. Нужно было что-то сказать. Но голова на поиск мыслей или шуток оказалось пустой. Сердце бешено стучало, Элизабет слышала прерывистое дыхание Ричарда, слышала, как громко дышит сама. Было в этом что-то интимное, что-то столь близкое, что было страшно нарушать эту тишину.

Ричард немного нервно пригладил свои волосы. Его щёки слегка порозовели, что еще больше удивило Элизабет.

– Элизабет, – начал он, отводя взгляд в сторону. Все занавес. Он назвал ее по имени. – Если ты не против… Позже, когда солнце начнёт клониться к закату, я хотел бы видеть тебя в своем кабинете. Там на балконе открывается невероятный вид на наступление Полярной ночи. Обычно весь народ валится на улицу к ели. А я приготовил там немного вина и закуски…

– Это было бы… чудесно, – мягко улыбнулась Элизабет, заметив его смущение. – Я присоединюсь к тебе, Ричард.

– Тогда я пришлю за тобой Торлана, когда придёт время. Обещаю, это будет незабываемо, – прошептал он, слегка поклонившись.

В его глазах заплясали искры. Элизабет посмотрела на большие часы, висевшие в цехе для контроля времени. Скоро начнет собираться народ.

– Я могу поиграть еще? Пока никого нет.

Ричард улыбнулся.

– Играй хоть весь вечер. Он твой.

– Спасибо! – обрадовалась Элизабет. – Стой, ты имеешь в виду мой на этот день?

Ричард в недоумении посмотрел на нее.

– О чем ты? Это твой рояль. Мой подарок.

Элизабет раскрыла рот. Сначала она обрадовалась, но потом схватилась за голову.

– И куда я его?!

Ричард развел руками.

– Я был уверен, что вы с Мигом найдете ему место. Поставьте в комнате Натаниэля.

Девушка подошла к роялю. Она сыграла на нем лишь раз, но уже успела полюбить. Ее губ коснулась усмешка, когда в голове пролетела картина: Натаниэль заваливается в свою комнату и вместо кровати видит огромный инструмент.

– Спасибо, – еще раз поблагодарила она Ричарда.

Эльф отмахнулся.

– Мелочь. – Он направился к выходу из цеха. – У меня еще несколько дел, так что встретимся позже.

Элизабет вернулась к роялю. В ее голове было еще множество выученных наизусть мелодий, чтобы сыграть без запинки.

– Начнем, пожалуй, с «A Million Dreams» P!nk».

Праздник набирал обороты. Зал наполнялся народом, гулом и яркими нарядами прибывающих гостей. На удивление, никто даже не прервал игру Элизабет, она сама закончила, когда поняла, что Моника вышла на сцену для объявления начала вечеринки. Её появление было подобно начальнице – величественное и завораживающее.

Черные, как вороновое крыло, волосы эльфийки волнами ниспадали до талии, обрамляя совершенное лицо с тонкими чертами. Её платье словно было соткано из самой тьмы, усыпанной крошечными светящимися звёздами. Каждая звезда на ткани казалась живой, излучая мягкий, яркий свет. Элизабет действительно показалось, что они двигаются. Тонкая талия эльфийки была перехвачена поясом из золота. Длинные рукава платья, словно крылья летучей мыши, плавно колыхались при каждом шаге. Расчётливая эльфийка, красивая до неприличия, могла превратить самоуверенность Элизабет в пепел одним поднятием брови. Девушка никогда и никому не завидовала. Мама воспитала её по-другому. Но находясь на пиршестве рядом с Моникой Элизабет поняла, что как бы ярко она не оделась, сколько бы блёсток не оказалось на её лице, затмить эльфийку она не сможет. Это одновременно расстраивало и восхищало.

Моника подняла руки, и зал затих, заворожённый её присутствием. Её голос, глубокий и мелодичный, наполнил пространство:

– Дорогие друзья! Пусть этот вечер станет началом незабываемых мгновений! Врумалии – праздник встречи Полярной ночи – открывает свои объятия для всех нас. Пусть музыка и танцы наполнят наши сердца радостью, а звёзды, восходящие на небо благословят этот вечер своим светом!

Она сделала паузу, обводя взглядом притихший зал.

– Впереди нас ждут самые трудные три месяца работы… Так что веселитесь как в последний раз! Танцы начинаются!

Под аплодисменты и восторженные возгласы Моника грациозно спустилась со сцены, оставляя за собой шлейф из блесток.

Танцпол ожил, заполнился кружащимися эльфами и гномами, а воздух наполнился ароматом духов.

– Вот уж чего не ожидал, так это увидеть тебя в подобном наряде, – Элизабет услышала голос эльфа позади себя и обернулась.

Алексий, одетый в белый костюм, улыбался, осматривая ее платье.

– А я не думала, что подобные мероприятия тебя интересуют. По-моему ты хотел провести вечер в пабе, вместо этого, как ты говорил «фарса».

Эльф отпил вина из своего бокала.

– Да, в пабе и выпивка покрепче будет. Но Моника обещала всем, кто придет сегодня, сократить завтрашнюю смену, чтобы можно было выспаться. Так что побуду тут немного и уйду. А ты, я видел, играла на пианино?

– Это рояль. Но да, играла.Элизабет скривилась. Ох уж эта эльфийская безграмотность!

– А я подумал мне уже кажется, – усмехнулся эльф, проигнорировав ее исправление.

Девушка собиралась подойти к Монике, когда к ней вдруг подошел Торлан – посыльный гном Ричарда.

– Мисс, – пробасил он, – господин Ричард просил передать, что пора.

Алексий разинул рот.

– Ну и дела! А директор, получается, не почтит нас своим присутствием?

Торлан надменно посмотрел на эльфа.

– Господин очень устал. Весь день, пока вы отдыхали, он занимался организацией праздника.

Алексий поднял руки в сдающемся жесте.

– Хорошо повеселиться с господином Фитцмором, – улыбнулся он Элизабет, но она увидела в его взгляде ноты сарказма.

Торлан в ожидании смотрел не девушку. Элизабет, чувствуя лёгкое беспокойство от предстоящей встречи, машинально потянулась к проходящему мимо эльфу – официанту с подносом. Она схватила с подноса рюмку белого вещества и выпила залпом.

– Это не для гостей! – Заверещал эльф, но уже поздно. Торлан раскрыл рот и закрыл его ладошками.

Холодная жидкость обожгла горло, и только тогда она поняла свою ошибку это было что-то невероятно крепкое. Элизабет закашлялась и побежала к столу с закусками, запихивая в рот первое попавшееся канапе. Она поморщилась от странного рыбье-сырного вкуса и начала искать безалкогольные напитки, чтобы запить.

– Мисс, вот, – окликнул ее Торлан, подавая стакан. – Это вишневый нектар.

Элизабет выхватила стакан и опрокинула сок до дна, шумно выдыхая.

– Спасибо… Что это такое было?

Торлан обеспокоенно осматривал ее.

– Вы выпили Эверклер. Самый алкогольный напиток в мире Терры.

Голову закружило, будто сказанное гномом еще сильнее повлияло на ее опьянение.

– Его обычно пьет наш Санта с господином Ричардом, начальниками цехов и Старейшинами в отдельной комнате.

Отлично. Элизабет попробовала алкоголь элиты. Вечер хорошо идет.

– Спасибо за информацию.

Покачиваясь, она начала подниматься по мраморным ступеням, ведущим к кабинету Ричарда. Эльф встретил её у дверей своего кабинета, похоже, сам только подошел. Его брови удивлённо взлетели вверх, когда он заметил её состояние.

– Морган? Что случилось? – спросил он, поддерживая её за локоть.

– Я опрокинула стопку Эверклера, – она гордо подняла голову, пытаясь сфокусировать взгляд. – Ну и вкусы у вас!

Ричард удивленно уставился на нее.

– Ты ведь в курсе? Что его пьет только Санта, Лен, Моника и еще пара Старейшин?

– А тебе не дают? Еще не дорос? – усмехнулась Элизабет, понимая, что ее, похоже, припёрло.

Ричард завел ее в кабинет и усадил на диван.

– Осыплю тебя пылью тепла, а потом только пойдем на балкон. Эверклёр хоть и крепкий, но выветривается быстро.

Элизабет улыбалась, рассматривая лицо Ричарда.

Он взял мешок со стола и осыпал ее пылью. После этого они вышли на балкон, где были настелены подушки и разложен стол с едой и напитками.

– Вот это да! – Элизабет плюхнулась на подушку и тут же сунула в рот еду. – А это вкуснее чем то, что я попробовала в зале.

– Просто это канапе с креветкой, более знакомое тебе по вкусу.

Девушка осмотрелась. Балкон Ричарда словно парил над землёй, открывая потрясающий вид на Северное небо. Элизабет прислонилась к резным перилам, чувствуя, как прохладный воздух касается её щёк. Ричард сел рядом.

Небо над горизонтом пылало последними отблесками заката. Огненно-красные полосы переплетались с фиолетовыми и синими оттенками, создавая невероятное зрелище. Элизабет заворожено смотрела на небо, которое наконец-то поменяло краски. Полярная ночь наступала медленно, словно нехотя, будто давала время полюбоваться и попрощаться уходящим солнцем.

Ричард протянул Элизабет бокал.

– Не бойся, это безалкогольный эль.

Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и Элизабет вздрогнула. Когда же она протрезвеет?

– Знаешь, – начал Ричард, глядя на меняющиеся краски неба, – я всё думаю о том, как ты оказалась здесь.

– Поднялась по лестнице.

Ричард улыбнулся.

– Я имею в виду в нашем мире.

Элизабет вздохнула, отпив глоток эля.

– Постоянно ловила себя на мысли, что сплю. Сейчас стало полегче, но подобное, – она кивнула на небо, – заставляет задуматься.

– Но почему именно ты? – Ричард повернулся к ней. – Что-то в тебе есть, раз открылось видение.

– Может быть, это просто случайность?

– В Алиусе не бывает случайностей, – тихо произнёс Ричард. – Особенно когда речь идёт о пересечении границ.

Они помолчали, наблюдая, как последние лучи солнца растворяются в темноте. Северное сияние начало подниматься над горизонтом, словно занавес из танцующих огней.

– Я тут вспомнила, что одной из моих мечт было увидеть Северное сияние. А еще в детстве я мечтала жить в городе, где круглый год Рождество.

Элизабет чуть не упомянула свой день рождения, но вовремя одумалась. Ричард понял бы все сразу, узнав, что они родились в один день.

– Бойся своих желаний, – усмехнулся он. – Ты удивительная, Морган. – Он убрал прядь волос девушке за ухо, – почему же ты родилась человеком?

Ричард пожал плечами.– Но я ведь вижу вас, вижу всё это, – Элизабет взяла себя за плечи. – Может, так угодно Небесам?

– Жаль, что твоего эльфа Детства уже нет. Я хотел бы знать, кто тот счастливчик, что проводил с тобой столько времени, видел как ты растешь… – Улыбнулся эльф.

Элизабет потянулась к Ричарду в объятия.

– Знаешь, Ричард, – голос Элизабет дрожал, пока она смотрела вдаль, туда, где небо встречалось с горизонтом, – когда всё уладится, и лекари узнают, что со мной, когда появится возможность покинуть Драйсдейл, останется ещё одна причина, по которой я не смогу уехать…

Ричард чуть отпрянул от нее, заглянул прямо в глаза.

– Какая?

– Ты, – прошептала Элизабет, встречаясь с ним взглядом. Её щёки пылали, а сердце билось так сильно, что, казалось, готово было вырваться из груди.

Ричард улыбнулся, но в этой улыбке было больше печали, чем радости.

– Морган… – прошептал он.

Его пальцы нежно коснулись её щеки, и Элизабет прижалась к его ладони, словно ища в ней утешение. Ричард наклонился к её алым, манящим губам. Девушка закрыла глаза, предвкушая момент, который изменит всё.

Но в последний миг, когда их губы почти соприкоснулись и Элизабет на секунду почувствовала его дыхание, эльф отпрянул от нее, словно от огня.

– Что? Что такое? – Элизабет открыла глаза, её голос дрожал от разочарования. Она схватила Ричарда за плечи.

– Морган, ты не понимаешь! – Ричард вырвался из ее хватки, взмахнул правой рукой и к нему подлетела бутылка вина. Настоящего вина. – Для людей поцелуи – это просто игра, но для нас это связь судеб. – Он отпил прямо из горла, стягивая в сторону галстук, словно издеваясь на девушкой.

– Я знаю, – парировала Элизабет, – и знаю, что на тебя это не повлияет. У меня нет магии, чтобы привязать тебя к себе.

– И ты готова вот так просто это сделать? Твоя жизнь будет навеки связана с моей магией. Ты не сможешь больше жить обычной человеческой жизнью, понимаешь? Моя магия заполнит тебя до краёв! Ты не сможешь больше менять парней, как перчатки, не сможешь жить повседневной человеческой жизнью, понимаешь?!

– Откуда ты это… – Она отмахнулась. – Неважно! Да, я меняла парней, но только потому, что искала такого как ты! – слёзы катились по её щекам, оставляя солёные дорожки. – Все эти расставания, крики и ссоры – всё это было ради того, чтобы найти кого-то вроде тебя!

– И что же ты во мне нашла? То, что я идеален по вашим человеческим меркам? Блондин, голубые глаза, высокий рост – вот ваши критерии, да?

– Где ты всё это вычитал… – Элизабет вытирала слёзы, пытаясь сдержать голос. – Это всё неправда. Да, люди создают стандарты красоты, но все знают, что главное характер, душа. Люди встречаются и расстаются, потому что ищут того, с кем хотят прожить всю жизнь. Они ищут того, кто выслушает, того, кто защитит. Того, для кого будут что-то значить! И я думала… – она опустила голову.

– Что это я? – Ричард вздохнул. – Это неправильно, Морган. Ты еще молода, поэтому готова с головой отдаться чувствам. Но пойми: ты обожжешься, очень сильно. Алиус слишком жесток для тебя. Эта симпатия пройдет и ты найдешь своего человека. В своем мире.

Элизабет подняла красное от слёз и смущения лицо, её глаза сверкали от гнева.

– Симпатия, говоришь? Ты же понимаешь, что я влюблена в тебя, Фитцмор?! – воскликнула она. – Я хочу тебя, хочу эту вечную жизнь.

Элизабет приблизилась к нему, взяла за руку, положила к себе на грудь. – Прошу тебя, прикоснись ко мне… Я обменяю душу на бессмертие с тобой. Только коснись меня, сделай это!

Ричард медленно потянул вторую руку к ее щеке, на его лице было страдание, будто каждый сантиметр близости причинял ему боль.

– Прости, – он встал, оторвав свою руку от нее. – Ты должна понять законы, их писал не я. Если хочешь поцелуев – идем в Дом Порталов.

Элизабет почувствовала, как наполняется гневом.

– Я хочу чувствовать твою магию, всего тебя! Хочу быть твоей! Плевать мне на ваши законы! Ну, давай, скажи, скажи, что не чувствуешь ко мне ничего, скажи, и я перестану донимать тебя!

Он молчал.

– Ну же, ты ведь великий Ричард Фитцмор! Наверняка тебе не впервой разбивать глупым девушкам сердца, так давай!

Снова молчание. Только печальный блеск в глазах.

– Что? Язык проглотил?! – грубо крикнула Элизабет.

– Давай успокоимся. Ты слишком много выпила, – Ричард взмахнул рукой, и свечи погасли. Он хлопнул в ладоши и в его кабинете загорелась лампа. Элизабет посмотрела на площадь, народ уже начал расходиться, а на небо окончательно поднялись звезды.

Эльф сел на диван, потирая виски.

Элизабет поднялась и вошла в кабинет, переполненная гневом. Её сердце разрывалось от боли.

– И с чего я решила, что ты чувствуешь то же по отношению ко мне, что и я к тебе? – из её рта вырвался горький, истеричный смешок.

– Морган… – начал Ричард, но девушка резко перебила его:

– Пошёл ты!

Элизабет стремительно вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Её сердце разрывалось на части, а в груди образовалась пустота, словно кто-то вырвал оттуда самое дорогое. Слёзы, горячие и горькие, хлынули из глаз, как только она начала спускаться по лестнице.

На первом этаже она прошла мимо Моники, которая тут же заметила её состояние.

– Элли, Небеса, что случилось? – в голосе эльфийки слышалось искреннее беспокойство.

Девушка обернулась, машинально вытирая мокрые дорожки на щеках.

– Ничего, просто очередной день в этом отвратительном городе, – её голос дрожал, но она старалась говорить спокойно. Встретив обеспокоенный взгляд Моники, она добавила: – Прости, мне нужно остыть. Поговорим потом.

Каждый шаг казался бесконечным. В голове крутились его слова, его холодный отказ, его нежелание признать свои чувства, если они, конечно, были. Добравшись до дома, она заперлась в комнате, прислонившись спиной к двери.

Слёзы текли по щекам, а в груди разрасталась боль. Она чувствовала себя опустошённой, разбитой, преданной. Как она могла быть настолько слепой? Как могла поверить, что эльф ответит на это? Это всё то глупое письмо! Она поверила, что те чувства все еще живут внутри него. Глаза скользнули к тумбочке, в которой лежал заветный конверт. Элизабет не могла оставить это признание в том доме. Оно принадлежало ей. Но в этот момент захотелось его сжечь. Она попыталась сделать шаг к комоду, но остановилась. Нет, Элизабет не сможет этого сделать, как бы сильно не хотелось.

Элизабет обреченно сползла по двери на пол, обхватив колени руками. Комната погрузилась в полумрак, но Элизабет этого не заметила. Она была там, в своей боли, в своём разбитом сердце, не в силах принять реальность.

Глава 18

Элизабет лежала на кровати, укутавшись в тонкий плед, который казался слишком лёгким для её душевного холода. Её лицо, обычно излучавшее тепло и свет, теперь выглядело осунувшимся и бледным. Это она уже видела в зеркале. Красные, опухшие от слёз глаза были устремлены в одну точку, а взъерошенные и мокрые от воды волосы беспорядочными прядями падали на плечи.

За дверью уже двадцать минут раздавался настойчивый голос Мигеля. Его шаги то приближались, то удалялись, но он не сдавался.

– Ну, Элизабет! Прошу, открой! Ты уже больше суток сидишь в комнате, так долго не проживешь! Послушай лекаря! Это вредно для здоровья!

– Я не хочу есть и никуда не пойду, скажи Монике, что я увольняюсь! – кричала девушка из комнаты, её голос звучал хрипло и надломлено.

– Элизабет, я не понимаю твоей проблемы! – эльф стучал по двери.

– Уходи!

Мигель вздохнул и пошёл на кухню, но вскоре вернулся. Похоже, его терпение лопнуло. Древесина засветилась, а затем с грохотом открылась. Ручка с замком вылетели с мясом упали на пол.

– Ты меня разозлила,– произнес на выдохе лекарь, входя в комнату с подносом еды.

Элизабет поднялась на кровати, её глаза расширились от изумления. Мигель сел рядом и коснулся её лица.

– Небеса! Что с тобой стало?

Эльф потрогал её лоб:

– Так, температуры нет. Тебе нужно поесть. Из-за твоей голодовки пришлось готовить салат – он поможет твоему организму вернуться к нормальному питанию.

Все, на что хватило сил после того вечера – это сходить утром в душ. Она надеялась, что ей удастся смыть с себя всю тяжесть Врумалий, но не вышло. Теперь она просто была мокрой. Мигель поставил поднос перед девушкой, но она отвернулась.

– Ешь.

Молчание.

– Неужели ты решила загубить себя из-за моего брата?