Негодный подарок для наследника. Снежные узы

Только это ведь… невозможно. Немыслимо. Безумно. Это значит, что ему солгали. Лгали, глядя в глаза. Лгали те, кому он доверял. Лгали, думая, что это во благо.

Но это была безусловная ложь.

Ему так и не рассказали, благодаря чему он пришёл в себя. Очнулся после десятков лет смертного наведенного сна, мерзкого проклятья. Вовсе не сила других женщин, которых приводили подпитывать его, вывела его на свет. Это была она. Каким-то непостижимым образом это была хрупкая, чужая ему девчонка.

Он резко отнял руку от тела служанки. А служанки ли? Не из их народа. Не похожа ни на эльфов, ни на оборотней, ни на…

– Человек. Она человек, Вэйрин, – тихо подтвердил его опасения друг.

Люди хрупкие и быстро уходят за грань.

И тут могло быть только два варианта. Да, яд мог попасть на неё случайно и  подействовать так  сокрушительно. Иногда самым слабым достаточно лишь вдохнуть отравленную пищу, чтобы получить первые признаки отравления. Да и яд силён. Но… Всегда есть но. Слишком быстро он подействовал.

Значит, травили намеренно. Как? Здесь всё просто. Если в этом замешан кто-то с кухни – а так и есть, достаточно было невзначай коснуться голой кожи девчонки – в суматохе никто и не заметит, а убийце всего и надо – добавить каплю яда на защитную перчатку, а потом кинуть её в огонь большого камина. И нет улик. Девчонку устраняли, как случайного исполнителя. Просто на всякий случай. Этот, второй вариант, скорее всего, будет самым верным.

Люди слабы. Самые уязвимые из всех низших. И поэтому в том числе на Алтаале их не привечали. Отвечать за чужую гибель никому неохота. Другие низшие от такой дозы яда имели шансы прийти в себя.

Она же…

– Узнай больше, – отдал он приказ.

В голове проносились мысли одна за другой. Со скрежетом части мозаики вставали на место. В воздухе, в пространстве, в мире рождалось новое полотно. И только от него будет зависеть, не перепутаются ли нити.

Зачем он вмешался несколько дней назад? Уже тогда что-то почувствовал? Он не любил, когда высшие злоупотребляли своей властью. К тому же, молодняк мало чем отличался от тех же низших – разве что гонору много.

Клан Ло слишком много о себе возомнил. Мальчишка Тагрин был очевидно не здоров головой. Девица не была его первой жертвой, а то, что осталось от других – лучше этого не видеть и не знать. Даже заклинателей имперского отряда пропустило после того, как они разобрали секретную лабораторию юного безумца по кирпичику.

Он вмешался потому, что вмешался бы в подобное в любом случае. Но теперь все настойчивее жалила мысль, что стоит навестить Тагрина в месте его пожизненного заключения. Поздравить с новосельем. Поговорить. По-дружески. Ведь магия лишней  в разговоре старых друзей не бывает, не так ли?

Мозаика дрогнула – и встала на место.

Девушка не должна была умереть.

Он знал, что должен сделать. Но для этого придется занять на время Дэйлуна, чтобы тому не пришлось делать выбор между долгом и другом.

– Дэй, выясни все возможное. Также моим именем перекрой всю часть крыла для прислуги. Скорее всего, исполнитель уже попытался скрыться, но с территории академии он не успел бы уйти. Все полномочия тебе, договорись с мастерами и ректором. Выясни, кто мог отравить девчонку, это должно было случиться совсем недавно, и часа не прошло.

Это будет непросто и займет время. Так что…

Маленькая пауза. Лишь для того, чтобы собеседник в полной проникся возложенной на него миссией. Хотя на Дэйлуна подобное не действует.

– А пока пусти псов Гунко по следу преступника, как только выяснишь имя. Боюсь, иначе его устранят, – добавил Вэйрин жёстко, – если мы уже не опоздали, конечно.

Он видел колебание в глазах теневика. Тот щурился гневно и дёргал носом, как лесной выздень. Но подчинился.

– Я сделаю это. И, если меня спросят, отвечу, что не могу противиться воле господина, – насмешливо оскалился друг детства.

Да, он всегда видел манипуляции наследника насквозь. И прикрывал, как мог и сколько мог. Очень хорош-шо.

Как только теневик скрылся, Вэйрин мгновенно поднял девчонку с пола. Вгляделся ещё раз пристально в мягкие уставшие черты лица. Она никогда не была служанкой. Слишком странная, слишком чужая здесь.

– Давайс-с, делай уш-ше что-нибудь, льдыш-шка! Я с-снаю, ты меня слышишь! – Донеслось искренне возмущённое.

Чешуйчатая мелкая нажейго – снежная змея, выскользнула из-за пазухи девчонки и зависла в воздухе, отчаянно помахивая крылышками.

Совсем мелкий, детёныш, должно быть. Ядовитая и злопамятная тварь. Может и на людей наброситься, если те ее особенно разозлят. Редко идёт на контакт с магами, но изредка снисходит до помощи заклинателям.

– Расскажешь мне пока о своей госпоже, – коротко приказал – и повернул со своей ношей к спальне.

У него было разрешение и был портал. Лицо девчонки уже отливало синевой. И знай он другой выход, он бы им воспользовался.

Вэйрин положил девицу на постель. Облизнул губы. Ладонь невольно легла на грудь, туда где ровно сиял его магический источник.

Источник, ядро, которого не должно было быть.  Магия Вэйрина была так сильна, что источник после очередного покушения не выдержал, пошёл вразнос, калеча волшебные меридианы, каналы, по котором должна была течь ци. Его энергия, его магия. А ещё немного позднее заклятье погрузило его в сон. Это должно было стать началом конца. И все же каким-то образом он очнулся.

У девчонки есть магия, но она так слаба, что можно считать – ее и вовсе нет.

Без магии она не очнётся. Поэтому решение просто, изящно и смертельно опасно. Он даст ей эту магию. Или они героически сдохнут вместе.

– Я помогу ей, – наконец, бросил он мельтешащему змею.

Подхватил свою ношу и активировал портальный амулет, на ходу меняя координаты.

С грозным писком вслед за ним в портал  влетел нажейго.

Времени было мало, но, к счастью, Ассаиш, несмотря на всю нелюбовь к нагу подозрительного Дэйлуна, прекрасно знал свое дело.

– Яда твоим клыкам, Вэйрин-с-сэ, – ударил по плитам портальной комнаты черный хвост с искрящимися лавовыми разводами.

– Мне нужно, чтобы эта девушка жила, Аса. Это дело жизни и смерти. Моей, – коротко обрисовал Вэйрин самое важное.

Он не любил говорить о пустом. Какой в этом смысл?

Друг замер. Медленно развернул хвост, тяжело опираясь о тонкий серебристый шест. В его снежно-белых волосах тихо зазвенели подвески.

Дёрнул носом. Покачал головой, разворачивая ленту раздвоенного языка. Так он пробовал магию на вкус.

– Невозможно! – Произнес четко.

Наконечник хвоста высек искры из камня. Зол. Не любит неразрешимых задач. И отказывать друзьям тоже не любит. Что ж, это к лучшему. Ведь то, что они сделают – это едва ли не преступление. Смертельно опасный эксперимент. Единственный шанс.

– Нет, ты можешь, – с нажимом произнес Вэйрин, – ты знаешь, как становятся императорскими заклинателями, Аса. Нам нужен похожий способ. Буду должен. Вся ответственность на мне. Дай ей силу. И спаси уже нам жизнь, я не хочу снова сдохнуть, – резко закончил он.

Это вовсе не потому, что тело девчонки так доверчиво льнуло к нему.

На ее лбу выступил пот, она тяжело задышала, хватая ртом воздух.

Он ощущал, как его собственное сердце сбивается с ритма. Времени почти не осталось. И все же… Все же умолять он не стал бы.

На миг в каменной комнате повисло ледяное молчание. Способ был. Они оба это знали.

– Хорошо. Будеш-шь должен, – недовольно согласился наг, – разденешь её. Куда идти – знаешь. А я попробую найти элементаля или духа, который согласится стать частью смертной, ее силой и магией. Даст ей новый, незараженный источник.

– Я накрою твой дом куполом. Дэйлун не узнает, иначе присяга не позволит ему промолчать, – согласился Вэйрин.

И только когда положил девчонку на кушетку и раздел, укрыв золотым покрывалом – на удачу, позволил себе малое.

Зарыться пальцами в ее длинные свалявшиеся волосы. Впитать частичку этой уязвимой человечности.

Он не знал, злиться ему или смеяться. Когда он просил богов о шансе выбраться. Когда молил дать знак, не оставить своими дарами. Он не думал, что дар ему будет настолько… овеществленным. Маленькая человеческая женщина только что… Нет, похоже, не прямо сейчас, а тогда, когда вытащила его из когтей смерти – изменила его судьбу. И не только его…

Старший рода будет недоволен. А, значит, этой юной шаи придется сделать все, чтобы стать полезной эль-драгхо не только одним своим существованием.

Он должен ей жизнь. Два раза. Он это осознавал и готов был вернуть долг. Но вот другие… другие будут недовольны. Как и всегда.

И не плевать ли?

– Какая постная рош-ша. Ну хоть ш-што делает, не совсем бес-сполезный маг в хос-сяйстве, – проворчал смешной змееныш.

Наверняка уже накушался хозяйской кровушки, привязался и теперь переживает.

– Выживи! – Коротко то ли приказал, то ли попросил Вэйрин, глядя в бледное лицо с запавшими щеками.

Сердце странно и щемяще заныло.

Маг тяжело опустился на стул напротив.

Все, что он сейчас мог – это быть рядом и ждать. И снежные демоны, как же он это ненавидел!

Глава 4. Испытание для заклинателя.

Алисия Снежная

Я как будто спала и не спала одновременно – все вокруг воспринималось как сквозь вату.

Тихий бубнеж голосов. Шепот теней. Усталость. Она все сильнее брала верх. Хотелось просто забыть обо всем и окунуться в ласковое серое марево, скрыться там навсегда. Но когда это у меня все было так, как мечталось? Наоборот – пожалуйста. Кое-как – пожалуйста. Удача повернулась большой пушистой и тыльной стороной – дело обычное!

Вот если бы все в моей жизни шло так, как задумывалось – тогда бы я первая изумилась.

Так, пушистая Жо, а ну быстро развернулась ко мне мордой! А то сейчас как дерну за хвост!

Мне показалось, что где-то далеко зазвенели, закачались ледяные колокольчики. Звяк-звяк-звяк. Дон-н! Тили-дон-н…

Озорной весёлый перезвон, от которого уходили тоска и хандра, а ноги сами собой пускались в пляс.

– А ты смешная, – окутал меня глубокий насмешливый голос, – выживи, смертная, посмеши меня ещё! – Капризно приказали.

Да не вопрос, Вашество, кто бы вы ни были, ваша покорная служанка слушается и повинуется.

– С превеликим удовольствием выполню вашу волю, неведомая моя госпожа! – Откликнулась с улыбкой.

И ощутила себя такой же лёгкой и беззаботной заводилой Алиской, как в первые годы универа.

– Только вот, – я задумалась, теребя губу, – мне очень мешает выживать этот снегов дар. Может, вы поможете с ним? Ни семьи не завести, ни друзей, да ещё и прячься, чтобы тебя не использовали!

Напомните мне никогда, никогда не связываться в неадекватном состоянии с сомнительными весёлыми личностями из снов. Я была слишком беззаботной и счастливой в этот момент, а потому просто забыла – гадость может обрушиться с любой стороны. Совсем с любой.

– Что-нибудь сделать, говоришь? – Меня обдало крошевом снежинок и стало морозно.

– Д-да, – кивнула неуверенно, уже смутно понимая, что что-то здесь не так.

– Да, в вашем мире зарождаются удивительные дары… Ещё несколько сотен лет – и техногенный мир вполне может стать магическим, – ошарашили меня, – только вот магия, смотрю, и правда темная. У тебя. Но полезная. Только ты сама дар подавляешь, а ведь ему надо расцвести. Ладно. Уговорила.

Снова смех – девчачий, звонкий, счастливый. Так ребенок смеётся, когда сделал какую-нибудь пакость – и доволен.

– Что там по списку? – Пробормотали сверху. – Семья – будет. Не зря ведь портал перенаправили к этому мальчишке. Он и защитит, и положение в обществе даст, и поможет. Ну а выбраться вовремя уже я помогла. Хорош-шо. Дальше не имею я права вмешиваться в судьбы смертных. Я лишь помогаю миру сохранить баланс. Ах, как же забавно порой бывало играть вашими судьбами, – снова залился голос звонким крошевом ледяного смеха.

И совсем он мне не понравился. Снежной королеве, может, и бывает одиноко в ее ледяном замке, только вот я не умею из льдинок складывать слово "Вечность", да и спину застуживать на ледяном полу настроения не имею.

Не знаю, что случилось бы, если бы я не была такая расслабленная и довольная – даром, что тела не ощущала. Наверное, ляпнула бы от души. Иди посоветовала бы пройти мастер-классы по злодейскому смеху – потому что пока моя оценка пять баллов из десяти.

Но… Ой!

– Непочтительные мысли для слабой девицы. Только в виде никчемного подарка и сгодишься, – завопили капризно, как леди в припадке, у меня над головой. – Не зря я никогда не любила людишек. Хорошо же. Ты желала мирной жизни, смертная. Ты так хотела быть такой же, как все маги… Попробуй! – Меня яростно хлестнул ветер.

Опрокинул, впился в кожу льдинками – и швырнул.

Да так, что я приземлилась со всего маху посреди огромной ледяной пещеры, послав заботливую неизвестную и по батюшке Мозгогрызу, и по матушке кикиморе болотной, и по прочим родичам. Те точно пошли от злобной нечисти и мусорожоров, закусивших пылью в спальне местной ледяной злобности.

Не-ет, это не Снежная королева! Это малолетка Снегурочка! Как подросток себя ведёт!

– Ох, я себе точно ничего не сломала, нет? А что там тогда хрустит, если не позвоночник? – Проворчала тихо, шаря ладонью под спиной.

Ухватила, потянула – и вытащила из-под себя грустную ледяную статуэтку. Перекоситься у морды местной чупакапры имелись все основания – отломанные клыки и щупальца. В одночасье бедняга стала калекой. Кажется, даже…

– Это что, ещё одна голова? – Я подозрительно прищурилась, вертя статуэтку и так, и эдак. – А это, простите, точно голова – или?.. Нет. Извини, я правда не хотела. Но мне тебя так жалко, что это будет лучшим выходом, – доверительно сообщила.

И осторожно уронила статуэтку на пол. Раз десять. Пока она не разлетелась на мелкие осколки. А то знаю я ваш магический мир и его трюки. Если такая прелесть появится вживую – я стану заикой. Посмертно.

Кажется, в пещере эхом разнёсся то ли стон, то ли вопль, так что я окончательно уверилась – все к лучшему.

В голове было удивительно ясно. Но при этом я даже не задумывалась о том, кто я, как сюда попала, что со мной произошло. Мне это было не нужно.

Я жила настоящим, этой самой секундой. Жила, дышала, радовалась жизни. Смеялась ветру, наслаждалась, глядя на то, как играет снежный луч на дереве.

Сухое дерево с тёмно-синим стволом было усеяно плодами. Иногда подозрительно мохнатый плод отращивал пару глаз и оглядывался по сторонам: зырк-зырк. Или у плода появлялся гибкий длинный хвост со стрелкой на конце.

– Древо пушистиков. Нет, куст мохнатиков, плодоносный, однако, – посмеялась себе под нос.

И пошла дальше, в самую глубь пещеры. Становилось все темнее и темнее. Никакой растительности, никаких камней – только унылый голый лёд и стены, внутри которых под толщей льда рождались и гасли северные сияния.

Мои шаги отдавались громом по всему проходу – не было смысла скрываться. Да и нет у меня такого таланта.

Звон был едва слышным. Вначале таким тонким, что решила – померещилось. Точно! Раз. Другой. Третий. Даже в моем нынешнем странном состоянии стало неуютно. Сердце обмерло, сбилось с ритма.

Это был не звон! Я едва успела отшатнуться от края тропы, что заканчивалась обрывом. И там, внизу, на дне огромной ледяной пропасти, возились тысячи существ! Духи. Элементали. Магические воплощения. Вот, кто это был. И даже вот то странное существо, которое, если очень польстить, можно назвать одноногим сусликом, могло меня по ветру развеять – и почти не устать.

Зачем я здесь? Что мне делать? Я медленно сглотнула. По коже прошла ледяная волна мурашек. Все эти существа смотрели на меня. Кто плотоядно, кто равнодушно, кто зло, кто отчаянно, а кто и брезгливо.

Из-под моего ботинка осыпалась снежная крошка.

Вдруг стало страшно. Задрожали руки. К горлу подкатил ком.

– Не показывай страх. Ничего не бойся. Ты не одна, – уверенный негромкий голос окутал прохладой.

Ту-ум. Мое тело пронзил звук стучащего сердца. Пам. Пам. Пам, – быстрый лёгкий перестук успокаивал.

Он проходил сквозь меня и соединял меня с кем-то другим. Он был моей силой. Моим спокойствием. Моей победой.

Тысячи голодных глаз смотрели на меня.

– Ищи… своего, – голос говорил с задержкой, как будто ему было тяжело.

Своего? Кого именно своего? Своё наказание?! Но шутить не хотелось. Снег вокруг мурлыкал. Снег шептал. Снег кружил, хотя неба не было – лишь каменные своды пещеры. Снег пел свою песню и рисовал линии на пушистом покрывале. А я, дурочка, вдруг вспомнила свой недавний сон – и дракона. Усатого дракона с бирюзой глаз и мощным гибким телом.

Каждый суслик мечтает внутри стать драконом, не так ли? Но вот каждый ли достоин? Кто я такая, чтобы выбирать и перебирать? Что во мне есть, кроме самомнения, щепотки юмора и лёгкого самодурства?

Я села на краю пропасти, болтая ногами.

– Я не заслуживаю вас, – сказала громко, вслух, – Прошлое почти стёрлось, но я знаю, что частенько бывала заносчивой, ветреной и невнимательной к другим девчонкой, которая хотела получить от жизни все, но при этом не пыталась изменить себя. Только здесь, на краю зимы, я это и поняла…

Мои слова вырвались с паром изо рта. Я вдруг ощутила облегчение. И восторг от того, что наконец-то произнесла это вслух – как камень с души сбросила.

– Зима знает, зачем мне выбирать. Не помню, что я натворила, чтобы здесь оказаться. Простите меня нижайше за дерзость, снежные духи! – Я встала и опустилась на колени, низко кланяясь, как самым почитаемым предкам. – Проверьте меня! – Произнесла твердо, поднимая голову.

– Испытание?! Испытание! – Разнеслось оживлённым эхом по пещере.

– А, может, просто ее растерс-саем и сожрем? – Предложил кто-то робко.

Но, видимо, простое пожирание не было таким уж интересным.

В груди заворочался дар. Только в сотни раз сильнее, чем когда-либо. Заплясал на пальцах. Обжёг их, заломил, а потом – выплеснулся пурпурной дымкой. И в ней, в этой дымке, я видела себя. От самого рождения – маленький вопящий свёрток в дорогой клинике – до себя сегодняшней. Маленькой служанки в чужой стране древних традиций и загадочных порядков.

Я проживала эту жизнь. Свою жизнь. Заново. Только очень быстро. Настолько, что я захлебывалась, буквально лопалась от эмоций.

Гнев и печаль, смех и восторг, сочувствие и теплое ощущение дружеского плеча. Я вспомнила все. И себя, и то, что привело меня в этот мир, и даже то, о чем я начала забывать.

Уют на сердце, тепло в душе и вкусный чай с пирожным – вот лучший рецепт для светлого настроения. Как ты смотришь на мир – так и он посмотрит на тебя.

– Я изменюсь, – тихо пообещала я себе.

И позвала, как могла – всей душой, обещая в тихой безмолвной песни, что не стану неволить духа, что прошу о дружбе и помощи.

Мне показалось, что в общей массе внизу где-то сбоку возникло шевеление, и мелькнуло гибкое шустрое тельце со смешной вытянутой мордочкой и круглыми глазами любопытной ящерки.

Из носа закапала кровь, оставляя дорожку на снегу.

Я пошатнулась. Замерла на самом краю. И полетела вниз, навстречу сотням пар глаз, не успев издать ни крика.

Последнее, что я увидела, прежде чем меня поглотило бесконечное пламя – это гибкая быстрая тень, кляксой метнувшаяся мне навстречу. И оранжевый смешной глаз. И мягкий шершавый язык, который нагло успел лизнуть мою щёку.

А потом пришло оно – ощущение, как будто меня медленно, но верно перемалывают в гигантской мельнице, чьи крылья – чудовищные пасти – пытались то и дело надкусить, подбросить, и расцарапать, прежде чем снова швырнуть в сияющий ледяной желоб.

Приятного закуся, господа монстры! Но закусывать скоро буду именно я! И не надейтесь на другое!

***

Поместье Ассаиша Нэш Ашасса

Тело человеческой девицы выгнулось дугой. Несмотря на оковы, которые не давали ей нанести себе вред или упасть, казалось, что даже позвоночник захрустел. Глаза закатились.

Дыхание стало редким и прерывистым.

Ладони целителя подрагивали. На белых с зелёным одеждах виднелись пятна пота, он медленно шевелил пальцами, что-то тихо хрипя. То и дело с них срывались изумрудные искры. Но что-то шло не так. Не впервые за последнее время.

Вэйрин ощутил гнев. Резкая вспышка заставила сжать пальцы на краю кушетки.

Слишком долго. Духи не откликались, Ассаиш все больше хмурился, все больше тратил сил и уже использовал половину принесенных накопителей.

Стон. Вены человечки вспыхнули льдом.

– Откликнулся? – Спросил – и сам себе не поверил.

Он знал, как из человека, обычного… нелюдя, вернее сказать, делают императорского заклинателя. Таких существ отбирали долго и тщательно, готовили к обряду тело и душу, и все равно часто погибало больше половины. Людей среди них не было. Духи жестоки и капризны, они не желают поступаться своим, становиться чужой силой и источником, ядром магии, даже зная, что после смерти носителя потом обретут свободу. Или станут чистой магией, навеки сольются с заклинателем, сделав его одним из сильнейших.

Но их логика неподвластна живым.

Новый вздох. Тонкое тело содрогнулось, пальцы заскребли по кушетке, вспышки магии под кожей – он отвёл взгляд от укрытого тканью тела – участились.

– Не тот, – стиснув зубы, прошипел наг.

Его обычно гладкие волосы растрепались, губы сложились в хищный оскал, глаза зло засияли.

– Шраш аграх! – Выругался коротко Вэйрин.

Это все, что он мог себе позволить. Не тот дух. Элементаль. Приговор. Даже если будущий заклинатель справится, переживет перестройку сознания и ряд других неприятных процедур – девчонке ещё повезло, ей приходилось проживать едва ли треть обряда, то элементаль…

Сильный ее просто выжжет изнутри, подпитается волшбой – и исчезнет. Слишком слабый – не позволит выжить.

– У тебя минута, – процедил целитель.

Его руки дрожали все сильнее.

Минута. Тот, кого называли ледяным лордом, прикрыл глаза и выровнял дыхание.

Испытание – ничто. Результат – все. Он может попытаться ей помочь. Но если он поможет ей сейчас – она останется слабой навсегда. Или вскоре погибнет. Это отсроченный приговор для них обоих.

Ему и так придется ответить за то, что он нарушил правила. Он. Тот, кто до своей "болезни" входил в десятку самых влиятельных магов империи. Тот, кому, даже несмотря на неоконченное обучение в Конактуме, (действительно важное с точки зрения престижа и репутации), Глава ордена заклинателей прочил стать преемником.

Да что там, фактически последние годы он выполнял обязанности Главы. Его уже называли Главой. Ему сказали – так нужно. Это твой долг.

Упасть на самое дно, лишиться доброй части магии, все постигать с нуля – это оказалось почти кошмаром. И все же. Он был жив, а мог погибнуть.

Тьма, мелкая девчонка вытащила его из небытия.

Поэтому даже жестокое наказание, которое его ждёт – это будет ничто по сравнению с…

Его пальцы поймали бледную маленькую ладонь и крепко сжали. Целитель был слишком занят и не видел, как глаза наследника Эль-Шао заволокла тьма, внутри которой метались бирюзовые сполохи.

– Живи и не смей сдаваться. Лис-сэ, – опробовал он на вкус фальшивое имя.

У каждого заклинателя была ещё одна часть обряда. Он ее упустил, потому что ещё не имел на это права.

Обычно заклинатели приносят присягу лично императору либо его наследникам, но…

Но она предназначена ему. Только ему.

Темные ресницы дрогнули. В лукавых холодных глазах мужчины мелькнуло что-то неуловимое. Одно движение кинжала – пришлось на миг высвободить ладонь – и капли крови рассыпались по белоснежной руке, как метки на снегу.

– Твоя верность – моя. Именем правящего рода Шиэно. Новое имя. Новая судьба.

Капли крови исчезли без следа, но он тщательно протер и лезвие, и ладонь, которая уже зажила. Не дело разбрасываться кровью.

Вспышка синего пламени поглотила платок.

А затем его сущность отчаянно рванула вперёд. Уже вполне осознанно он встал и склонился над затихшей девушкой.

– Все, я пуст. Теперь либо очнётся, либо нет, – прохрипел целитель.

Даже его хвост обвис и поблек от истощения, но никто более обряд  провести не смог бы и вовсе.

Только Ассаишу и Дэйлуну, единственным, кого допускали из детей до наследника древнего рода, он мог доверять. Вернее, Асса попал к ним совершенно случайно – нага бы никогда пропустили к юному эль-драгхо. Но он с детства отличался резким упрямым нравом и часто сбегал из дома.

Стоит ли говорить, что однажды Дэйлун просто не успел за ним – и упрямый юный наследник Вэйрин попал в неприятности. И чуть было не стал добычей работорговцев – если бы не юный Асса. Мелкий змееныш, груша для битья у бандитов. Никто не ожидал от него такой расчетливой жестокости.

Асса оказался из редкой породы ядовитых нагов, но яд его пробудился поздно и был слаб. Однако его хватило, чтобы отравить всех оставшихся в бараке разбойников. А сил – чтобы дотащить избитого эль-драгхо до безопасного места, где тот смог позвать на подмогу.