Лучший друг

Глава 10. Игра

Через неделю после памятного катания с горки и за неделю до Нового года Слава позвал Илью к себе в гости сыграть в "Монополию". Они и раньше иногда это делали, правда, нечасто, и никогда – с девочками. Илья понял, что играть придется вчетвером, вместе с Радой и Аней, только когда зашел в дом, и от этого смутился так, что чуть не сбежал, но Слава остановил его и с возмущением вернул в реальность:

– Ты чего, чувак, че за нервы? Раздевайся давай, девчонки не кусаются. Правда, девчонки? – подмигнул он им, и Аня расплылась в счастливой улыбке – Илья давно заметил, что Слава ей нравится.

Игра проходила хорошо, нужно было думать и поэтому Илья смог отвлечься от своих мыслей и эмоций по поводу присутствия Рады. Слава оказался безжалостным дельцом, а вот у Ани дела не ладились, и она очень искренне расстраивалась по этому поводу. В конце концов, он разорил ее, когда она попала на его отель, будучи почти на нуле. Аня робко попросила его простить ей долг или хотя бы позволить ей отложить платеж, но он жестоко ответил:

– Это бизнес, детка!

Аня встала из-за стола и со слезами умчалась в сени. Подивившись ее реакции, Слава тоже поднялся и пошел за ней. Илья и Рада остались вдвоем.

– Любишь эту игру? – спросила она его.

– Нет, не очень, – покачал он головой. – А ты?

– И я тоже, – улыбнулась девушка. – Какая-то она бездушная.

Согласно помолчали. Громко тикали на стене часы, за окном кружился снег.

– Ну где они там? – раздраженно спросила Рада. – Сколько можно в сенях морозиться?

– Я посмотрю, – подскочил Илья и направился к двери.

Он был рад сбежать с этого тягостного свидания наедине. Однако когда он бесшумно прикрыл дверь и заглянул за угол, то увидел, что Слава сидит на попоне на старом деревянном ящике, а Аня – у него на коленях, и они упоенно целуются. От этого зрелища Илью бросило в жар. Он тут же тихонько вернулся к Раде и сдавленно пробормотал:

– Он ее… утешает…

Девушка скептически приподняла левую бровь, а потом лицо ее приобрело хитрое выражение, и она улыбнулась:

– Аа, ну понятно…

Илье стало еще больше не по себе оттого, что она, кажется, действительно все поняла. Он сел на диван и уставился в окно, не замечая, как нервно теребит край свитера.

– Илья, – вдруг взволнованно произнесла Рада, встала из-за стола и подошла к нему. – А почему у тебя нет девушки?

Он судорожно сглотнул и с трудом выдавил:

– Не знаю…

– Ты такой взрослый… обычно в твоем возрасте у всех есть девушка, хоть какая-нибудь.

– Я такую пробовал, – вздохнул Илья, – мне не нравится.

Рада молнией опустилась рядом с ним на диван и вдруг схватила одну из его рук, судорожно сжимавших край свитера, и развернула ее ладонью кверху.

– Мне очень нравятся твои руки… – ласково пробормотала девушка, поглаживая тонкими пальчиками мозолистую ладонь. – Они такие большие и сильные…

Невозможно описать словами, что в этот момент происходило с Ильей. По всему его телу бегали мурашки, а голову застилал непроглядный туман. Ему казалось, что он вот-вот потеряет сознание от напряжения, с которым сдерживает бушующее внутри него пламя.

– А у тебя… почему нет парня? – прокряхтел Илья, чтобы хоть как-то отвлечься от сводящих его с ума ощущений.

Рада пожала плечами:

– Наверно, потому что тот, кто мне нравится, еще не предложил мне встречаться…

Черт побери, это было похоже на вызов… Илья моментально взмок, а Рада переплела свои тонкие тонкие персты с его толстыми медвежьими пальцами и посмотрела на него в ожидании. Ну вот, сейчас он скажет… а что, если все же он неверно ее понял?! И тогда дружбе конец, и его надеждам, и всему на свете..! Ну и черт с ними…

– А я… – начал Илья.

Он хотел спросить, не он ли тот парень, что ей нравится, но тут дверь в сени распахнулась, и в комнату ввалились замерзшие, но довольные Слава с Аней. Рада быстро освободилась от рук Ильи и вскочила с дивана. Ну вот и все… но он ведь не успел сказать ничего такого – может, она и не сердится на него?

– Мне пора домой, – сразу засобирался он.

– Погоди, мы ведь всего один кон сыграли! – возразил Слава. – И то не до конца!

– Зато вы долго торчали в сенях, – напомнил Илья и стал надевать ботинки и тулуп.

– Подожди, – вдруг подала голос Рада, переглянувшись с братом. – Ты где Новый год будешь отмечать?

– Дома, – хмыкнул Илья, стараясь всем видом показать, что это для него совершенно неважно.

– Приходи к нам, – предложил Слава. – Мы будем только своей семьей.

– Ну тогда я не подхожу…

– Да брось, ты мне давно уже как брат!

– И мне! – пискнула Рада.

Сердце Ильи болезненно сжалось: он уже успел размечтаться совсем о другом…

– Придешь? – с надеждой спросил Слава.

– Приду, – вздохнул Илья и вышел вон.

***

– Ну давай, рассказывай, что там у вас случилось? – потребовала Рада, когда они с Аней уединились у нее в комнате.

– Ой, Радка! – ответила вибрирующим от счастья голосом подруга. – Все случилось! Он меня поцеловал! – последнее слово она произнесла шепотом, но с выпученными глазами.

Рада внутренне усмехнулась: смешная, наивная нецелованная Анька! Думает, что если парень ее обслюнявил, то это что-то говорит о его чувствах к ней…

– Ну так вот, – принялась описывать подробности Аня, – выбежала я в сени и давай реветь. А тут он выходит. Ты чего, говорит, ревешь? Это же просто игра! А я, такая, говорю: вот такая я дура, реву из-за игры. А он, такой, точно из-за игры? И давай ко мне присматриваться, за руки хватает, в глаза заглядывает, а потом вдруг уселся на ящик и меня к себе потянул, на коленки! Я чуть в обморок не хлопнулась! Глупая ты, говорит, Анька, ну ничего, это, мол, со всеми девчонками такая беда…

– Ну и?

– Ну и поцеловал…

– Он тебе даже ни одного комплимента не сделал? – разочарованно спросила Рада. – вот мужичье…

С другой стороны, она даже немного завидовала подруге: Слава оказался намного решительнее, чем Илья. Рада поняла, увидела, как он к ней относится, но последний шаг все равно за ним, иначе она не сможет его уважать… А она… когда он вдруг стал ей так мил? Это был все тот же увалень, что и раньше. Здоровенный, стеснительный, косноязычный. Но Рада поняла, что если на кого она и может положиться в своей жизни, то только на него. И что он любит ее какой-то безоглядной, почти нечеловеческой любовью, ради которой готов абсолютно на все, даже скрывать свои чувства.

Глава 11. Новый год

Аню родители не отпустили к Раде: они хотели, чтобы она встречала Новый год с семьей, а болтаться ночью по улице ей в 17 лет вовсе ни к чему. Илья пришел в 8, в рубашке в клеточку и каких-то смешных допотопных брюках со стрелочками – наверное, отцовских. Он принес Раде в подарок коробочку "Рафаэлло", и она очень крепко обняла его, чтобы придать ему чуточку уверенности в себе.

Стол был, конечно, вегетарианский, но Рада взяла на себя смелость приготовить для соседа что-нибудь из его рациона и в итоге остановилась на селедке под шубой. Много раз она пожалела об этом, сражаясь с костистой рыбьей тушкой, но когда увидела признательность в глазах Ильи, то все ее негативные впечатления улетучились, как дым. Кроме селедки под шубой, на столе были: овощное рагу с жареным домашним сыром, несколько вегетарианских салатов и соусов, творожная запеканка и сыроедческий торт из орехов и сухофркутов. И, конечно, традиционная бутылка шампанского.

За столом собралась почти вся семья – только папы и Глеба не хватало, но у него недавно родился сын, и было трудно выбраться в такую даль. Милослава с мужем, правда просидели недолго – только до десяти – а потом пошли в гости к друзьям, и у Данилиных остался только привычный круг. Мама включала видео-записи из семейного архива про прошлые Новые года и другие события. Была там и голенькая Рада, только начавшая ходить, и она же с косичками за партой в первом классе, и Слава с аттестатом зрелости, торжественно заявлявший, что станет программистом и будет создавать компьютерные игры. Самому герою этой ленты быстро надоели сентиментальные воспоминания, и он включил на ноут-буке плей-лист из зарубежных клипов. Мама стала танцевать, и Рада тоже потащила Илью за руку на середину комнаты, но не смогла сдвинуть его ни на миллиметр.

Когда стала приближаться полночь, все-таки включили телек и выслушали президента, а потом чокнулись бокалами и немного выпили. Илья едва пригубил шампанское.

– Чувак, расслабься, – посоветовал ему Слава. – Еще вся ночь впереди, давай, выпей немного, что ты как девочка-малолетка?

– Ты же знаешь, я не пью.

– Ну и зря. Надо хоть иногда расслабляться, а то так и сбрендить недолго.

Рада подсела к ним поближе, чокнулась с Ильей и придержала его бокал, пока он не сделал несколько глотков шипучего напитка.

– Может, в фанты поиграем? – предложила она.

– Что за детский сад? – нахмурился Слава.

– Ну тогда в крокодила…

Тут заиграла медленная версия "Crazy in love" Бейонси, и Рада сделала еще одну попытку вытащить Илью на танцпол – на этот раз он сопротивлялся намного слабее, и в конце концов они оказались рядом, вплотную друг к другу, так что она чувствовала его дыхание на своем лице. Она обвила его шею руками, хотя это было и непросто, потому что он был на голову выше нее, а он осторожно положил руки ей на талию. Сердце его колотилось так часто и громко, что даже Рада это заметила. Она положила ладошку ему на грудь и шепотом спросила:

– Илюша, что с тобой?

Он вдруг выпустил ее из рук и выбежал в сени как был, без обуви и верхней одежды. Слава быстро сориентировался, подхватил свою и его куртки и ботинки.

– Мы сходим прогуляться! – и был таков.

Раде оставалось только удивленно смотреть ему вслед.

***

– Чувак, чувак, ты че, запал на мою сеструху, что ли? – кудахтал Слава, одевая Илью, как мамочка маленького мальчика.

– Да, – глухо отозвался тот. Что тут уже скрывать? И так всем ясно… У Ильи было очень тяжело на душе.

– И давно?

– Да.

– Ох, ты, горе луковое… – с усмешкой покачал головой Слава. – Так и почему вы до сих пор не вместе?

– Думаешь, все так просто?

– Чувак, все проще некуда! Говоришь ей: ты мне нравишься, детка! – и готово дело, она твоя! Это ж семнадцатилетние девчонки! Им просто намека на симпатию достаточно, чтобы растаять!

– Дурак ты, – хмыкнул Илья. – Рада совсем не такая, как обычные девчонки…

Слава очень громко и нарочито фыркнул:

– Да на ней клеймо негде ставить: "типичный подросток"! Ты посмотри, как она вокруг тебя вьется! Только слепому не видно… но я-то думал, что она по тебе безответно сохнет, а тут выясняется…

– Врешь ты все, мы с ней просто друзья…

– Угу-угу, я видел, как вы танцевали…

– Да отстань ты от меня со своим "видел-видел"..!

– А чего ты ждешь? Пока она еще куда-нибудь свалит и найдет там себе очередного хахаля?.. – поняв, что проговорился, Слава резко замолчал. Хотел сказать что-то еще, наверное, тему сменить, но Илья ему не дал:

– У нее кто-то был в Москве?

– Да, – нехотя ответил Слава. – Думаешь, почему она с мамой не вернулась? Но это неважно, это все в прошлом!

– Ты прав. Дело совсем не в этом.

– А в чем?

– Мне совсем нечего ей предложить…

Слава какое-то время пожевал губами, а потом расхохотался в голос.

– Извини! – воскликнул он весело. – А что ты собрался ей предлагать?

– Ну хоть что-нибудь! – со злостью и раздражением на самого себя ответил Илья.

– Ну предложи ей себя. Уверен, на первые несколько лет ей хватит с головой – ты такой здоровенный, – и он опять заржал, как конь.

– Дурак! – обругал его Илья.

– А ты думаешь, что им нужно в семнадцатилетнем возрасте?

– Ты такой умный! И откуда ты все знаешь, что кому нужно?

– Да уж опыт побогаче, чем у некоторых!

Это была правда: в послужном списке Славы значилось примерно в десять раз больше девушек, чем в списке Ильи. Все потому, что его друг очень легко и просто смотрел на этот вопрос, а Илье давно никто не был нужен, кроме Рады. Нет, он пытался, конечно, честно пытался завести девушку, как положено, и даже добивался некоторого успеха на этом поприще. То есть, завести-то ее получалось, а вот полюбить – ни в какую. Видимо, вкус его был безнадежно испорчен очаровательной соседкой, которая, хоть и была моложе на 4 года, заполонила все его мысли и чувства.

– Вот что тебе надо сделать, – заключил Слава. – Сейчас погуляем еще немного, потом вернемся домой и ты ей скажешь, что она тебе нравится.

– Ни за что!

– А иначе я сам скажу!

– Ты поступаешь не по-дружески!

– Вот такой я дрянной друг!

Илья не нашелся, что на это ответить. Они посмотрели салют на площади за фонтаном, потом навестили Аню – Илье эти полчаса их загрываний в сенях показались вечностью, в течение которой в нем постоянно нарастало нервное напряжение из-за предстоящего разговора с Радой. Наконец друзья двинулись в обратный путь.

Рада уже легла спать и потому выскочила к нему в сени прямо в ночной сорочке и тонком халатике. Позабыв сразу все свои волнения, Илья снял с себя тулуп и накинул ей на плечи.

– Какой тяжелый! – воскликнула она, даже как будто слегка согнувшись. – О чем ты хотел со мной поговорить?

Кровь бросилась ему в лицо.

– Рада, я… я хотел сказать, что ты… ты могла бы помочь мне с учебой? – выдохнул он наконец.

– С учебой? – нахмурилась она. – С какой учебой?

– Я решил попробовать поступить в техникум или институт… но у меня никак не получается сладить с математикой. Я уже совсем все позабыл со школы…

Глаза Рады округлились:

– Честно говоря, я и сама в ней не сильна…

Илья опустил глаза, кляня себя за слабость. Надо было сказать ей правду!

– Ну что ж, давай попробуем разобраться вместе! – вздохнула Рада и улыбнулась. Это была самая прекрасная улыбка на свете.

***

Первого января Илья поднялся, как обычно, ни свет ни заря – нужно было задать корм скотине. Родители дрыхли, и сделав дела, Илья тоже попытался подремать еще хоть немного, но сон не шел. Как тут спать, если сегодня он проведет с Радой наедине целый час? И совершенно наплевать, чем именно они будут заниматься. Просто сидеть рядом с ней, чувствовать ее тепло, слушать ее голос – это уже счастье! А завтра это счастье повторится снова, и послезавтра – и так каждый день каникул, и даже после них.

Илья вылез из кровати и пошел на кухню. Нашел крошечный чурбачок, уже частично обработанный, взял стамеску и принялся за дело…

***

Он пришел к Раде такой же молчаливый, как обычно, но что-то неуловимо изменилось в нем. Глаза его так ласково смотрели на нее, что щемило сердце и хотелось поцеловать этого глупого большого медведя, но – нельзя! Битый час они потратили на всего лишь несколько простых примеров из задачника ЕГЭ, и Раде было стыдно за свою некомпетентность в школьной математике, хотя Илья и уверял ее, что это был для него ценный и полезный урок. А потом вдруг взял и протянул ей крошечную деревянную фигурку медведя.

– Вот.

– Что это?

– Брелок для ключей.

В голову медведя было продето кольцо.

– Мне бы хотелось хоть как-то отблагодарить тебя за эти занятия…

Рада залилась краской, сама до конца не понимая, радуется ли она подарку или злится на Илью за оплату этого невразумительного репетиторства.

– Я считаю, что их качество не соответствует качеству благодарности, – строго сказала она. – Поэтому давай будем считать, что это просто подарок.

– Хорошо, – согласился Илья.

На следующий день он принес расплющенный, засохший цветок – случайно нашел на выпасе. Рада складывала его подарки в особенную шкатулку, часто пересматривала и даже прикладывала к губам.

А еще Илья осторожно трогал ее за руку или спину в начале и в конце, а иногда и в середине занятия – как бы невзначай, мимоходом, но от этих прикосновений по ее телу расходились теплые волны. Должна ведь эта игра в дружбу когда-нибудь прекратиться! Но она прекратилась самым неожиданным и печальным образом.

Глава 12. Признание

Папа вернулся в двадцатых числах января – наконец-то эта тяжба закончилась! – и с порога заявил:

– Дети, собирайте вещи, мы переезжаем в город!

– Что?! – опешила Рада. – В какой город? Почему?

Папа стал оживленно рассказывать, какая легкая и счастливая жизнь в Москве: никаких тебе проблем с дровами, септиками и прочими "удобствами". Он прожил 5 месяцев в съемной комнате, как король, ел что хотел (все стоит копейки в супермаркете, по сравнению с алтайскими ценами) и еще от зарплаты откладывал. Так что теперь после продажи дома, плюс наследство, у них хватит денег на приличное жилье в спальном районе.

У Рады от слез так перехватило горло, что она даже не смогла ничего сказать – схватила куртку, сунула ноги в угги и побежала через огород на соседский участок. Ворвалась в дом, как ураган, нашла Илью в гостиной – он листал учебник математики. Увидев Раду, вскочил с лавки, бросился ей навстречу:

– Что случилось?

Она упала в его объятия, уткнулась в грудь, долго плакала, чувствуя, как он успокаивающе гладит ее по голове.

– Илья, Илюша, – запричитала она, – спаси меня! Папа хочет увезти нас всех в Москву, насовсем..!

– Как..? – кажется, у него перехватило дыхание.

Он отстранился от Рады и стал ходить по комнате, ероша свои короткие светлые волосы. Бормотал:

– Нет, это невозможно… как же так… я… я не успею…

– Что ты не успеешь? – сквозь слезы посмотрела на него Рада.

На лице его отразилось страдание:

– Я думал… я хотел… получить специальность и… ну… – в отчаянии он выдохнул: – я думал, может быть, когда я стану зарабатывать, ты согласишься… стать моей… – он опустил голову, покраснев с головы до ног. Ему очень тяжело далось это признание. Рада вытерла щеки тыльной стороной ладони и растроганно улыбнулась ему, а потом даже рассмеялась и протянула руки:

– Да поцелуй же ты меня наконец, дурачок!

Он бросился к ней, сметая мебель на своем пути, и сжал в своих медвежьих объятиях так, что стало трудно дышать, а потом поцеловал. Он совсем не умел целоваться, и Раде пришлось потратить целый час, чтобы научить его, но под конец у него стало получаться вполне сносно.

– Я люблю тебя… – прошептал он ей несколько раз куда-то в шею или в волосы, словно боялся, что она его услышит.

– Да, я знаю, – ласково отвечала она, нежно теребя его короткую мягкую шевелюру. – Я тоже тебя люблю, Илюша…

Вот как они совершенно забыли про переезд в Москву – или просто после взаимного признания им уже было ничего не страшно? Однако, вернувшись домой до неприличия счастливой, Рада застала своих родных почти на тех же местах, и мама с порога спросила ее:

– Ну что, признался наконец?

– Кто? – удивилась Рада. – В чем?

– Ну, Илья признался тебе в любви? – и Слава, и папа, кажется, придвинулись поближе, чтобы услышать ее ответ:

– Д-да… – она густо покраснела. – Но я не понимаю…

– Фуф! – разом облегченно выдохнули все члены ее семьи.

– А этот парень – крепкий орешек! – с усмешкой заметил папа.

– Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? – вспылила Рада.

– Давайте я, – предложила мама. – Я много лет терпеливо наблюдаю, как этот мальчик сохнет по тебе, а ты, козявка, этого не замечаешь. Но вот он явно обнаружил свои чувства, приехав за тобой в Москву – и опять ничего. А потом наконец потихоньку стало что-то проклевываться, но оказалось, что он такой же слепой балбес, как и ты. Не замечает, как ты вешаешься ему на шею, и продолжает страдать молча. Ну ладно, думаю, может, ему нравится страдать… тут Слава мне сообщает причину замешательства нашего героя: он думает, что будет достоин тебя, шмокодявка, только если положит к твоим ногам целый мир и никак не раньше. Тогда нам остается только одно: мы подключаем папу, разыгрываем спектакль с переездом – и вуаля! Мы загнали рыцаря в угол, и ему ничего не оставалось, как признаться прекрасной даме во всех своих грехах.

Рада, может быть, и не отказала бы себе в удовольствии дать волю праведному гневу на родственников, что так самоуправно вмешались в ее личную жизнь, но она была так счастлива признаниями Ильи и тем, что не нужно никуда переезжать, что с легким сердцем простила всех и вся и с радостью подключилась к обсуждению того, на что стоит потратить полученное наследство. Первым делом, конечно, папе надо докупить недостающий инструмент и организовать уже, наконец, свою строительную бригаду. Потом он хотел сделать пристройку к дому и отремонтировать санузел, и так далее и тому подобное…

Рада так увлеклась этими радостными мечтами и планами, что совсем забыла сообщить своему возлюбленному, что никуда не уезжает. Она вспомнила об этом, только когда уже поздно вечером легла в постель, и тут же в ее окошко кто-то постучал. Она включила свою настольную лампу и расплылась в улыбке, узнав в темном силуэте Илью, и распахнув створку, отошла в сторону, а он ловко забрался внутрь. Рада поторопилась закрыть окно, а потом кинулась стаскивать с него тулуп, и только когда он остался в одной майке, они оба осознали, что она сама стоит перед ним лишь в ночной сорочке – тонкой и короткой. Илья, как обычно, смутился и отвел взгляд, а Рада хихикнула, обвила его шею руками и стала целовать. Он прижал ее к себе своими сильными руками и гладил по спине и запускал пальцы в ее волосы. Потом он присел на ее кровать и усадил ее к себе на колени и долго-долго они ласкали и гладили друг друга, словно пытаясь отдать долги за все эти месяцы томления друг по другу.

– Не представляю, как я жил без этого, – закрыв глаза, вздохнул Илья.

– И я тоже не знаю, – прошептала Рада и снова прильнула к нему. – Не отпускай меня больше никуда.

– Никогда… – Илья погладил ее своей большой шершавой рукой по щеке. – Я все придумал, Рада! Я поеду с вами, устроюсь там на работу и буду учиться на заочном…

Она нежно улыбнулась ему:

– Не надо никуда ехать!

– Как это? А переезд в Москву?

– Это была шутка. Розыгрыш. Родители меня разыграли, они очень счастливы жить здесь и никуда не собираются.

– Но зачем..? – нахмурился Илья.

– Ну… – Рада опустила глаза. – По правде говоря, они хотели сподвигнуть тебя на признание.

– Что?! – ошеломленно переспросил Илья. – Они хотели, чтобы я признался тебе в своих чувствах? Зачем им это?

– Они видели, как мы оба страдаем от твоей нерешительности… и братец мой тоже руку приложил…

– Прости, что я так долго тянул, – смутился Илья и получил в ответ поцелуй.

– Я знаю, почему, – улыбнулась Рада.

– Он и это всем растрендел? – разозлился Илья. – Вот так друг!

Рада рассмеялась:

– Думаю, он действовал из лучших побуждений!

– Что ж, благими намерениями…

– Похоже, теперь мне придется столкнуться с твоей темной стороной?

– Рада, он залез мне в душу под видом друга, а потом рассказал все, что там нашел, вашим родителям, а мне нельзя даже по уху ему врезать?

– Боюсь, что он после этого не выживет! У тебя очень тяжелая рука…

– И я хочу, чтобы всю мою жизнь она служила только тебе: защищала и оберегала…

За такие слова пришлось еще раз его поцеловать, а потом Рада попросила Илью снять штаны, чтобы они смогли сесть поудобнее, оперевшись на подушку в изголовье кровати и спрятав ноги под одеяло. Он очень смутился от такой ее просьбы, но подчинился – у него были смешные и древние, как и вся одежда, семейные трусы и крупные мускулистые волосатые ноги. Рада с наслаждением прилегла на его плечо и стала выспрашивать у него всякие приятные милые пустяки:

– Давно ты в меня влюблен?

– Не помню, может, лет пять…

Рада подняла голову и посмотрела ему в глаза:

– Правда?

– Ну да, а что?

– Да ведь мне тогда двенадцать было!

– Ну и что? Ты уже тогда была красавицей. Как-то случайно я это заметил…

Рада подивилась его словам, но возражать не стала: она никогда не считала себя красавицей. А Илья продолжал лить бальзам на ее душу:

– Первое время я вообще ни о чем таком не думал, мне просто нравилось смотреть на тебя, наблюдать за тобой – я ведь и сам еще был ребенком. Ты была такая… даже не знаю, как описать… Ну вот представь себе вареную картошку и какой-нибудь затейливый десерт твоей мамы – примерно так же ты отличаешься от всех других девушек…

Рада сдавленно хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

– Что ты смеешься?

– Ты такой милый…

Губы их сомкнулись, и воцарилась сладостная тишина.

– А потом? Когда ты начал думать о чем-то "таком"?

– Точно не скажу, ну может год или два назад. Ты выросла, стала такая женственная… меня стало тянуть к тебе, тогда я стал держать дистанцию.

– Почему? Почему не наоборот?

– Ты сказала, что знаешь..!

– Но ведь это просто глупость… то есть, я хочу сказать, разве когда тебе нравится девушка, ты не стараешься проводить с ней побольше времени, независимо ни от каких там мнений?