
Полная версия:
Милые девочки
– Ты же не называешь себя богиней домашнего очага? – Женевьева повернулась ко мне с притворным ужасом. – Я не уверена, что мы сможем подружиться с богиней.
– Нет, я себя богиней не называю. И не буду, обещаю, – рассмеялась я.
– Слава богу, – выдохнула Ингрид.
– Хотя это хорошая лакмусовая бумажка, – вмешалась Эмма. – Помните, когда наши девочки были маленькими, мы договорились не дружить ни с кем, у кого на заднем окне автомобиля налеплены семейные наклейки. – Она повернулась ко мне. – Ну, знаешь, мама, папа, мальчик с футбольным мячом и девочка в балетной пачке. Прикол.
– У меня такой наклейки точно нет, – уверила их я. – Но отвечу на твой вопрос. В Буффало у меня был комиссионный мебельный магазин. Я продала его, когда мы переезжали сюда.
Воспоминание о моем чудесном магазине отозвалось, как всегда, грустью. Заведение представляло собой целый лабиринт комнат, которые я обставляла, создавая постоянно меняющиеся интерьерные композиции: гостиная в стиле модерн середины века, детская в морской тематике, столовая в официальном стиле. Мне нравилось представлять кого-то, кто будет жить в той или иной комнате, а затем оформлять ее в соответствии с выдуманным персонажем. Мне нравилось, когда кто-то приходил и покупал всю мебель, желая разместить ее в своем доме точно так же, как в магазине. Расстаться со своим детищем, с его счастливыми воспоминаниями было даже труднее, чем продать наш дом.
– Тебе обязательно нужно открыть магазин здесь! – Эмма всплеснула руками. – У нас в Шорхэме нет ни одного хорошего комиссионного.
– Я думала об этом. Просто пока не уверена, чем хочу заниматься. Мы еще и коробки не разобрали полностью.
– Где ты живешь? – полюбопытствовала Ингрид.
– На Коллинз-стрит. Это вниз по улице от большого старого дома в викторианском стиле с розовыми ставнями, – описала я.
– Дом Эйнсли, – понимающе кивнула Эмма. – Там располагается мини-гостиница.
– Это не та улица, на которой живет Лита Груэн? – вспомнила Женевьева.
– Она моя ближайшая соседка, – подтвердила я.
– Вот это да. Будь с ней осторожна. Она совсем чокнутая, – усмехнулась Женевьева.
– На днях я наткнулась на нее в «Пабликс», и она была в ужасном состоянии. Запачканная рубашка, волосы как крысиное гнездо… – Эмма выдержала эффектную паузу. – От нее воняло.
– Отвратительно, – поморщилась Женевьева.
– Говорят, она ужасная скряга, – добавила Ингрид. – Как в том телешоу, где люди с трудом передвигаются по дому, потому что он забит всяким хламом.
– Ты смотришь это шоу? – удивилась Эмма.
– Только не осуждай меня, – попросила Ингрид.
– В любом случае тебе лучше держаться подальше от Литы, – посоветовала Женевьева. – Она не тот человек, с которым стоило бы общаться.
Я оказалась в неловкой ситуации. Слова Женевьевы прозвучали эхом предупреждения Литы, высказанного в тот вечер на школьном собрании. Очевидно, эти двое недолюбливали друг друга. И все же то, как три женщины говорили о моей соседке, комментировали ее внешность и душевное состояние, произвело на меня неприятное впечатление.
– Я не очень хорошо ее знаю, – осторожно сказала я. – Она принесла нам корзинку с кексами, когда мы только переехали.
– Надеюсь, ты их не съела. – Женевьева поежилась. – Я бы выбросила их прямо в мусорное ведро.
– Вы здесь с Алекс вдвоем? – задала вопрос Эмма.
Я мысленно поблагодарила ее за смену темы, хотя и в этой хватало своих мин.
– Да, мы здесь только вдвоем.
– Наконец-то у меня будет подруга без мужа. – Ингрид с наслаждением закинула за голову тонкие руки и улыбнулась мне. – Я разведена, а все остальные в этом городе замужем.
Я улыбнулась в ответ. Посыл ее заявления был ясен, но я была пока не готова поделиться своей историей с этими женщинами.
– На вводном собрании Кейт разговаривала с Джо Миллером. – Женевьева сообщила об этом таким многозначительным тоном, что я покраснела.
– Он симпатичный, – лукаво взглянула не меня Эмма.
– Ты так считаешь? – Ингрид задумалась. – Мне всегда казалось, что у него слишком маленькие глаза.
– Перестань. Он очень привлекательный мужчина.
– Ингрид – самая разборчивая женщина на свете, – доверительно поведала мне Женевьева, снова наполняя бокалы. – После развода кто только за ней не ухаживал. Наверно, все городские холостяки. Но ее никто не заинтересовал.
– Вы бы так же поступили, если бы знали хотя бы половину того, что я слышала от своих клиентов, – выступила в свою защиту Ингрид. – Я слишком много знаю о том, что происходит в этом городе.
– Расскажи, – попросила Эмма, потягивая просекко.
– Ты же знаешь, мне нельзя.
– Ты могла бы использовать вымышленные имена, – предложила Женевьева.
– И тогда мы сможем погадать, кто же за ними скрывается, – рассмеялась Эмма.
– Этого не будет. – Ингрид повернулась ко мне, и я невольно залюбовалась ее красотой. Ей недоставало обаяния Женевьевы, она не обладала статной осанкой Эммы, но у нее были тонкие, деликатные черты лица, большие серые глаза и необычная бледная кожа, которая выглядела так, словно никогда не знала солнца. – Они неисправимы. Постоянно пытаются заставить меня рассказывать им истории о моих пациентах.
– Полагаю, это и называют профессиональным риском, – сказала я.
Ингрид неожиданно хрипло рассмеялась.
– Ты даже не представляешь.
– Как твоя дочь? – спросила Эмма. – Осваивается в Шорхэме? Должно быть, большая перемена после Буффало.
– Да, ей нелегко, – призналась я. – Новый город, новая школа. Хотя я надеюсь, что когда начнутся занятия в школе – а это уже завтра, – и у Алекс появится расписание, ситуация выровняется.
– В пятницу мы устраиваем вечеринку у себя дома по случаю окончания лета, – объявила Эмма. – Почему бы тебе не прийти вместе с Алекс? Она сможет познакомиться с нашими девочками.
Я вспомнила, какими неприветливыми показались мне три их дочери при встрече в школе. Но, возможно, это из-за того, что в тот вечер там было многолюдно, как в зоопарке. Наверняка в домашней обстановке они другие, более общительные. И Алекс было бы неплохо поближе познакомиться с кем-то из своих одноклассников.
– Да, было бы здорово, – кивнула я. – Большое спасибо. Что мне принести?
– От тебя требуется одно – прийти самой. – Эмма улыбнулась, и я поняла, как сильно она мне нравится. Вообще-то, мне понравились все трое. Они были веселые и обаятельные и совсем не подходили под описание Литы.
– Марк и Эмма всегда устраивают лучшие вечеринки, – рассмеялась Женевьева. – После меня, конечно. А теперь давайте к делу. В этом году вечер встречи должен быть таким, какого эта школа еще не видела.
Глава 6
Видеодневник Алекс Тернер
10 августа
Алекс сидела, свернувшись калачиком, в кресле, обитом тканью с принтом «икат». Она держала телефон прямо перед собой, из-за чего картинка была немного смещена от центра. Между бровями у нее пролегли три вертикальные морщинки.
У меня только несколько минут на то, чтобы что-то сказать. Или что-то записать. Или что-то еще в этом роде. Это так странно – говорить в пустоту. В камеру. Но мне нужно сделать все сейчас, пока мама не вернулась из продуктового магазина. Нет, она не подслушивает, но она постоянно где-то поблизости. Как будто беспокоится, что если не будет следить за мной, то я попаду в беду. И, конечно, я не хочу, чтобы она узнала, что произошло сегодня.
Алекс оглянулась через плечо и снова повернулась к камере.
Мне показалось, я что-то слышала, но, наверно, это у соседей. В общем, сегодня был – та-ра-та-там – первый день в школе. Я ждала его и боялась. Мне никогда еще не случалось приходить в новую школу. Дома, в Буффало, я дружила с теми ребятами, с которыми ходила еще в детский сад. Здесь я понятия не имела, как пройдет сегодняшний день.
Мама встала пораньше и приготовила мне завтрак. Окей. Знаю, жаловаться неправильно и невежливо, но мама в курсе, что я не завтракаю. Обычно я просто беру с собой в школу банан на случай, если проголодаюсь до ланча. Но этим утром она была на кухне, стояла у плиты и готовила яичницу-болтунью. И что еще более странно, она надела сарафан и накрасила губы блеском. В семь утра! И вот она вся такая: «О, привет! Первый день в школе! Я подумала, что мы могли бы позавтракать вместе, прежде чем ты уйдешь!»
Ранить ее чувства я не хотела, поэтому съела немного яичницы, а потом она настояла на том, чтобы отвезти меня в школу. Я не возражала, потому что ехать на автобусе мне не улыбалось. Хотя это означало, что мне пришлось выслушивать ее щебетанье о том, что все будет хорошо, что я заведу новых друзей и бла-бла-бла.
Алекс изобразила, что стреляет себе в голову, приставив к виску указательный палец.
Иногда мне кажется, что в мамином понимании реальная жизнь похожа на фильмы Джона Хьюза[8]. Что это всего лишь вопрос времени, когда я найду такого парня, как Джейк из «Шестнадцати свечей», и все обернется калейдоскопом милых подростковых сцен: мы гуляем в парке с одной парой наушников, слушаем одну и ту же музыку, едим мороженое в старомодном кафе, я иду на студенческий бал с букетиком на запястье. Не понимаю, как можно быть настолько оторванной от реального мира.
Тем не менее. Новая школа.
Алекс глубоко вздохнула и покачала головой. Взяла желтую мягкую подушку и прижала к груди, как щит.
С чего начать? Прежде всего школа – огромная. Пройдя пост охраны, я свернула в первый коридор и как будто попала прямиком в людское море. Кого только там не было! Серферы и девушки-готы, фанаты рок-групп и спортсменки, девушки с голубыми волосами и девушки с длинными закручивающимися локонами, на завивку которых наверняка требовалось не меньше часа. И, естественно, я никого не знала. Народу было столько, что я не могла сообразить, куда идти. Первой у меня по расписанию стояла английская литература, а я понятия не имела, где находится класс. На самом деле я даже пожалела, что не подготовилась как следует и не разузнала все заранее. В конце концов, я нашла его и села на ближайшее свободное место. Я вспотела, лицо горело, а еще у меня началось что-то вроде паранойи из-за того, что все на меня пялились. Я огляделась и не поверила своим глазам – рядом со мной сидела Дафна. Та ужасная девчонка, которая накричала на меня в парке. Она разговаривала с двумя другими, которых я тоже там видела: Келли – с веснушками и золотистыми волосами, и Шэй – высокой брюнеткой с большой грудью.
Дафна жаловалась, что в классе жарко.
– Какое дерьмо, – говорила она, отдуваясь и забрасывая за спину хвост. – Поскорей бы убраться отсюда.
– Да, жарко, – поддакнула Шэй.
Я уже поняла, что она у Дафны на побегушках и готова соглашаться со всем, что та скажет. Келли эти двое, похоже, раздражали, потому что она произнесла:
– Сегодня только первый день в школе. Вы что, собираетесь весь выпускной год жаловаться?
Дафна улыбнулась.
– Возможно, – и сморщила нос. – Боже, как здесь воняет. Что это такое?
– Спрей для тела «Экс», – протянула Келли, не отрывая взгляда от телефона.
Дафна рассмеялась и вдруг, прежде чем я успела понять, что происходит, повернулась ко мне.
– Боже мой. На что ты так уставилась?
А я просто смотрела на нее, не в силах вымолвить ни слова. Я пыталась заставить себя сказать что-нибудь – хоть что-то, – но ничего не приходило на ум. Все было как в тот день, когда я впервые увидела их на теннисном корте. Тогда я действительно таращилась на них. Подслушивала их разговор.
Еще до того, как она заговорила, я поняла, что все будет плохо. Только не знала насколько. Дафна оглядела меня с головы до ног, ее глаза превратились в щелочки, и она процедила:
– О боже мой. Это та извращенка, которая на днях снимала на видео, как вы, ребята, играете в теннис.
Она говорила так громко, что ее слышал весь класс. Все повернулись и уставились на меня. Я чувствовала на себе их взгляды. Как будто какие-то насекомые ползали по телу. Но Дафна на этом не остановилась, а только заговорила еще громче:
– Народ, как думаете, она чокнутая? Может, она снимала это видео, чтобы потом под него почесать ежика?
Я хотела умереть. Прямо там, прямо на месте. У-ме-реть. Но не потому, что Дафна назвала меня чокнутой. Я имею в виду, кого волнует, у кого какие тайные пристрастия? Просто она выставляла меня какой-то гадиной. После такого никто в этой школе и знать бы меня не захотел. Первый день, а меня уже вычеркнули из школьной жизни.
По щеке Алекс скатилась слеза. Она вытерла глаза одной рукой и покачала головой. Лицо у нее было злое и немного растерянное.
Но ей и этого было мало. Когда урок уже начался, я взглянула на Дафну. Не хотела, но не удержалась. Она пялилась на меня абсолютно открыто, как будто я была каким-то лабораторным экспериментом, а потом ухмыльнулась и одними губами произнесла: фрик.
Я и так знала, что она – страшный человек. Но все оказалось еще хуже. Дафна – само зло. Думаю, миру было бы лучше, если бы она… О черт. Мама вернулась.
Алекс оглянулась через плечо и снова повернулась к камере. Завозилась с телефоном, из-за чего изображение съехало, и мгновение спустя запись прекратилась.
Глава 7
Кейт
В пятницу во второй половине дня я заехала в теннисный клуб, куда ранее записала Алекс. Она тренировалась на корте с зеленым грунтовым покрытием, где ее противником был автомат для выброса мячей. Каждый раз, когда машина с хлопком выплевывала желтый мяч, Алекс мчалась к нему и отбивала хлестким ударом, отправляя по другую сторону сетки. Несколько минут я наблюдала за ней из-за проволочного ограждения, пораженная ее силой и абсолютной сосредоточенностью.
Снаряды в автомате закончились. Алекс выключила его, взяла металлическую корзину и начала собирать разбросанные по корту мячи.
– Привет, милая, – окликнула я ее. – Когда закончишь, поедем домой.
– Я еще не готова, – резко ответила Алекс. – Мне нужно поработать над форхендом[9].
– Ты можешь потренироваться завтра. Я же говорила тебе, что нас пригласили на обед к Таккерам. Нам нельзя опаздывать.
– Отборочные пройдут в понедельник, и на два места претендуют восемь девушек. Остальные члены команды тренируются уже несколько недель. Я должна быть в идеальной форме.
– Ты ставишь перед собой довольно высокую цель, – заметила я. – Может быть, достаточно просто быть лучшей?
Алекс бросила на меня взгляд, понять который я не смогла. Было время, когда я знала все выражения ее лица, даже догадывалась, что она собирается сказать, еще до того, как она открывала рот.
– Серьезно, нам пора идти, тем более что ты наверняка захочешь принять душ.
Алекс проигнорировала меня и продолжила подбирать мячи. «Что дальше?» – подумала я. Загрузит ли она их в автомат и запустит его снова? И если да, то как мне следует реагировать? Справиться с ней маленькой было проще – я просто брала ее на руки и уносила, когда она отказывалась уходить с игровой площадки. Но что я могла сделать сейчас? Пригрозить, что отберу телефон? Но, насколько я знала, со всеми прежними друзьями она порвала. Наказать, запретив выходить куда-либо? Но она и так никуда не ходит. Лишить тенниса? Но ведь это единственное, к чему она еще проявляет интерес с тех пор, как наша жизнь перевернулась с ног на голову.
От необходимости решать эту дилемму меня избавила сама Алекс. Убрав автомат и корзину с мячами в деревянный шкаф, стоявший сбоку от корта, она взяла сумку, сложила ракетки, поправила хвост и наконец вышла с площадки. Шла она медленно, словно нехотя, но по крайней мере двигалась в правильном направлении.
– Идем, – бросила она, проходя мимо меня.
– Там действительно может быть весело, – сказала я.
– Мне не нравятся эти девушки. Ты же знаешь.
Я вздохнула. Я знала. И даже подумала, что будет лучше позволить Алекс остаться дома и заказать пиццу, а к Таккерам пойти одной. Но прятаться дома не выход. Так они только ощутят свою власть над ней.
– Вот что я тебе скажу: побудем там немного, а потом, если не понравится, вернемся домой пораньше, – предложила я. – Договорились?
Алекс посмотрела на меня испытующе.
– Хорошо, но если все будет так паршиво, как я думаю, пообещай, что никогда больше не заставишь меня делать ничего подобного.
Я кивнула.
– Хорошо.
* * *Эмма встретила нас у входной двери в сопровождении пары неугомонных золотистых ретриверов. Алекс наклонилась и погладила их, а Эмма быстро и тепло обняла меня. На ней было черное платье-макси без бретелек, а длинные завитые локоны распущены по спине.
– Я так рада, что ты пришла. Приятно, что в нашей компании появились новые люди. – Эмма улыбнулась Алекс. – Тот, что лижет тебе руку, – Скаут, а другой – Аттикус. Моя старшая дочь Алисса читала «Убить пересмешника», когда они были еще щенками. Просто отодвинь их в сторону и заходи.
– У вас есть еще дети?
– Нет, только Шэй и Алисса – она сейчас в колледже. Наверно, отжигает вовсю на вечеринках, но я стараюсь об этом не думать.
– Мы принесли вот это. – Я протянула Эмме бутылку красного вина.
– Спасибо. Уверена, сегодня мы ее выпьем. Я заметила, что сколько бы мы ни покупали вина для этих вечеринок, всегда выпивается все. Идемте, все уже на кухне.
Я нервно взглянула на Алекс. Может быть, мне не стоило давить на нее, заставлять делать то, к чему у нее не лежит душа? Или, наоборот, так и надо? Я так и не решила, правильно поступила или нет.
Кухня у Эммы была светлая и открытая, и там уже собралась небольшая компания: Женевьева, Ингрид, трое мужчин и долговязый светловолосый мальчик лет десяти, который сидел за кухонным столом и играл в какую-то игру на планшете. Двое мужчин были мне не знакомы, но третьим оказался Джо Миллер. Он улыбнулся, и у меня в животе запорхали бабочки.
– Привет, Кейт, – поздоровался Джо.
– Привет, – отозвалась я и заметила, как Эмма и Женевьева обменялись понимающими взглядами. Не подстроена ли эта встреча? Я надеялась, что нет. Джо казался хорошим парнем, но я была совершенно не готова к тому, чтобы встречаться с кем-то. Ситуация получилась неловкая. А если Джо подумает, что я попросила своих новых подруг пригласить его?
Женевьева поцеловала меня в щеку, а Ингрид приветливо улыбнулась.
– Кейт, я так рада, что ты пришла. – Женевьева взяла меня под руку. – Это мой муж. Ричард, это наша новая подруга Кейт. Она нам нравится, так что будь с ней очень любезен.
Муж Женевьевы был высоким симпатичным мужчиной, но седина в волосах и бороде и глубокие морщинки у глаз говорили о том, что он по меньшей мере на десять лет старше жены.
– Я всегда любезен, – сказал он, пожимая мне руку.
– Конечно. – Женевьева рассмеялась. – До поры до времени. А это муж Эммы, Марк.
– Приятно наконец-то познакомиться с вами, – обратился ко мне Марк. Он был почти одного роста со своей женой и по-мальчишески красив – с темными густыми волосами и бровями и кривой усмешкой. – Эмма в восторге от вас.
– Неужели? – У меня потеплело на душе. Они и впрямь устроили мне приятный прием. – Это моя дочь Алекс.
Алекс застенчиво пожала руки взрослым.
– А это наш младший, Джонатан, – представила сына Женевьева, указывая на светловолосого мальчика. Он был так увлечен своей компьютерной игрой, что даже не поднял глаз, когда она назвала его по имени. – Он у нас фехтовальщик национального уровня в своей возрастной группе.
– О, впечатляет.
– Тренер считает, что у него есть потенциал попасть со временем в олимпийскую сборную. – Женевьева повернулась к нему. – Джон, отложи планшет и подойди поздороваться.
– Удачи тебе с этим, – сказал Ричард. – У него эта штука прикреплена к руке намертво.
– Джон. – В голосе Женевьевы прозвучали резкие нотки, заставившие мальчика наконец-то оторваться от планшета.
– Что?
– Где девочки?
– Они у бассейна, – сообщил Джон.
– Ты взяла с собой купальник? – повернулась к Алекс Эмма. Та покачала головой. – Можешь взять один из купальников Шэй.
– Нет, все в порядке. – Алекс снова покачала головой. – Мне что-то не хочется плавать.
– Может, просто посидишь поболтаешь ногами в воде? – предложила Эмма.
Меньше всего мне хотелось, чтобы Алекс осталась наедине с этими тремя, без присмотра взрослых.
– У Алекс была долгая тренировка. Она, наверно, предпочла бы остаться дома, под кондиционером, – вскользь заметила я.
– Конечно. – Эмма ласково улыбнулась Алекс. – Если хочешь, можешь посмотреть фильм в гостиной, пока не будет готов ужин.
Моя дочь расправила плечи и подняла голову.
– Я пойду посижу у бассейна, – уверенно молвила она.
Наблюдая за ней, я испытала прилив гордости и что-то еще… Надежду? Впервые за долгое время передо мной мелькнула прежняя Алекс.
– Джон, выведи Алекс на улицу и покажи, где бассейн, – распорядилась Женевьева. – Уверена, вам обоим было бы интереснее побыть с девочками, чем сидеть здесь с нами.
– Ага, – фыркнул Джон. – Можно подумать, я стал бы по доброй воле тусоваться с этими стервами.
– Джонатан! – Женевьева добавила в голос жесткости. – Не употребляй это слово. И пожалуйста, встань и сделай, как я прошу.
Мальчик тяжело вздохнул, но в конце концов поднялся и неохотно, шаркая ногами, вышел из комнаты. Алекс повернулась и с покорным видом последовала за ним из кухни в сопровождении двух собак. Минуту спустя я услышала, как открылись и закрылись стеклянные раздвижные двери.
– Кейт, что тебе принести выпить? У меня есть вино, красное и белое, или могу приготовить тебе коктейль, – предложила Эмма.
– Бокал белого, – попросила я. – Спасибо.
Эмма наполнила бокал вином и протянула его мне.
– Как у остальных? Кому еще?
– Думаю, твоему мужу нужно налить, – указала Женевьева, улыбаясь Марку.
– Я имела в виду гостей, – ответила Эмма. – Марк более чем способен позаботиться о себе сам.
– Хотелось бы надеяться. – Женевьева рассмеялась, легко касаясь рукой плеча Марка.
Я взглянула на Эмму, гадая, как она отреагирует на кокетливое поведение подруги. Она лишь комично закатила глаза и подлила вина в бокал Ингрид.
– Спасибо, милая, – поблагодарила ее Ингрид. – Может быть, тебе пора остановить Женевьеву? Мы еще не пообедали, а она уже набросилась на Марка.
– Может забрать его себе, – парировала Эмма. – Но, Женевьева, если честно, он подстригает ногти на ногах в гостиной. И оставляет обрезки, чтобы я их пропылесосила.
– Ух. – Марк задумчиво склонил голову. – Хотя… это чистая правда.
– Алекс такая молодец, – перевела тему Женевьева. – Готова к отборочным матчам?
– Думаю, да. Она сегодня тренировалась.
– Это хорошо. Ее ждет серьезная конкуренция. Самая главная соперница – Стейси Янг, у нее сильнейший форхенд. Но она часто срывается в ответственный момент. Если Алекс будет играть с ней, скажи, пусть подает Стейси под бэкхенд.
– Спасибо. Уверена, она будет благодарна за информацию.
– Рада помочь. Я знаю, как тяжело быть новичком в школе. Для нее было бы здорово попасть в команду.
На душе стало теплее. И Женевьева, и Ингрид с Эммой приняли меня в свою компанию и старались помочь. Я подумала, что действительно могла бы с ними подружиться.
– Женевьева – красивое имя. У тебя французские корни?
– Ну разве не прелесть! И да, думаю, у меня и правда есть французские предки.
– Но Женевьевой ее зовут не поэтому, – сухо заметила Ингрид. – Она сменила имя, когда училась в колледже.
– Ингрид… – Женевьева бросила на подругу недовольный взгляд. – Для психотерапевта тебе определенно недостает сдержанности. – Она улыбнулась мне. – Что тебе нужно знать об Ингрид, так это то, что она безжалостно откровенна. До жестокости.
– Ты предпочла бы, чтобы я лгала? – вскинула брови Ингрид.
– Нет, милая, тебе не нужно меняться. – Эмма обняла ее за хрупкие плечи. – Мы любим тебя такой, какая ты есть.
– А как тебя раньше звали? – полюбопытствовала я.
– Дженнифер. – Женевьева пожала плечами. – Девушек с этим именем было так много, а Женевьева – только одна я.
* * *Следующий час мы провели за столом – разговаривали, пили вино, наслаждались мясным ассорти, которое приготовила Эмма. Потом обе супружеские пары и Ингрид ударились в воспоминания о путешествии по островам Флорида-Кис, а Джо повернулся ко мне.
– Как ты познакомился с этой бандой? – задала вопрос я. – Или это правда, что в таких небольших городах все знают всех?
– Когда мы с моей бывшей женой только переехали в Шорхэм, Женевьева оказалась нашей соседкой, – объяснил Джо.
– И что же привело вас сюда? Бизнес?
Джо кивнул.
– Я шеф-повар, и здесь появилась возможность открыть ресторан с инвестором. Называется «Серфсайд гриль». Знаешь такой?
– Нет, но я в городе всего лишь несколько недель.