Фауст и Маргарита. Часть I. Пробуждение

«Но самое главное, что этого он не знает сам, – думала Маргарита. – Он этим не управляет. Странно. Очень странно…»

Третья позиция – то, что человек сам о себе знает, но скрывает от других.

«Кто бы сомневался», – рассмеялась Маргарита, поднимая, чтобы рассмотреть поближе, карту Дьявола.

Люцифер – падший ангел, низвергнутый на землю за то, что желал слишком много и восстал против Отца Небесного. За спиной Владыки зла – паутина, в которой отчаянно барахтаются два человека. Не что иное, как манипулирование чужими пороками и страхами.

«Ох уж эти страхи – главный враг человечества, – вздохнула Маргарита. – Сексуальность? Да, но это он и не скрывает. А тут его сущность, которую он маскирует от других. Пороки? Зависимость? Искушения? Огромная власть и бешеные деньги? Тайное манипулирование другими в своих целях? Что же из этого, мистер Дамиан Рутковский?»

«Циничность? – размышляла Маргарита дальше. – Это он тоже не скрывает. Впрочем, всегда считалось, что врачи, особенно хирурги, безжалостные циники».

Номер четыре – то, что видят другие, но он сам не замечает или ему это не столь важно. Он такой, какой есть.

«Король мечей, – прошептала себе Маргарита. – Здорово! Прирожденный лидер. Честность, хладнокровное спокойствие и дипломатия. Занимает высокое положение в обществе, но, похоже, для него весь этот внешний лоск и статус – само собой разумеющиеся вещи. Сдержанность в чувствах. Всем кажется, что он тщательно скрывает свою личную жизнь, но он и правда один».

И последняя, пятая – совет вопрошающему, а значит, ей.

«И, как говорится, мораль сей басни – карта „Сила“. Похоже, этот совет стоит понять буквально, без всяких тайных смыслов, – решила Маргарита. – Оставаться трезвой, быть сильной и не поддаваться искушениям. Особенно с учетом восьмерки жезлов».

«Короче, сохраняй рассудок, дорогая, – строго сказала она себе, – иначе Маг, Дьявол и Король мечей выбьют из-под ног почву. Интересно, что же там у него с Луной и где я могу с ним столкнуться, да еще и скоро…»

Салемская ведьма

«В багровых тонах расцвела паранойя.

В соседней Вселенной случилась война.

Магнитное поле неравного боя

Смертельной волной приближается к нам…»

– неслось из колонок черного «Лексуса RX».

Дамиан любил за рулем слушать музыку на всю громкость, особенно своих любимых «Би-2», песни которых почти все знал наизусть.

«Ребята явно находятся на информационном потоке, – думал он. – Радует, что в нашем мире таких становится все больше и больше».

Мысли и музыку прервал звонок. На мониторе автомобильного компьютера высветилось «Ирина».

– Да, Ира, слушаю. Чего не спится?

– Привет! Какой там спится! Ты сейчас где?

– Домой еду.

– Очень хорошо. Забери меня из аэропорта.

– Из какого аэропорта? – не сразу сообразил Дамиан.

– А что, в вашей деревне построили еще один?

– Какого ты?.. Зачем…

– Так мне вызвать такси?

– Жди, сейчас буду, – отрезал он и, включив левый поворотник, начал перестраиваться.

Чтобы попасть в международный аэропорт Вильнюса, надо ехать в противоположную сторону от района Антакальнис, куда он уже успел добраться.

«Вот так, ребята, – если взорвется черное солнце, все в этой жизни перевернется. Привычный мир никогда не вернется, – процитировал он „Би-2“. Вот оно, мое черное солнце, ждет в аэропорту».

Вильнюс по сравнению с другими столицами Европы одна большая деревня, где все самые значительные люди города знают друг друга в лицо, но доехать в час пик до аэропорта – задача не из легких. Люди готовы пожертвовать чем угодно: деньгами, своим временем, но не автомобилем. Их число с каждым годом неуклонно растет. А по численности на душу населения это средство передвижения опережает своим количеством многие столицы Европы – этакий Лондон, даже вдвойне. Городские власти пытаются что-то сделать, но проигрывают жителям в их желании передвигаться в железном ведре, отгородившись от своих братьев по разуму.

Ирина уже ждала на ступеньках центрального здания аэропорта, привлекая внимание проходящих мимо мужчин и отбиваясь от назойливых таксистов, отчаянно предлагавших подвезти хоть на край света невысокую кареглазую брюнетку. Несмотря на то что она не так давно отпраздновала свой шестьдесят четвертый день рождения, выглядела она на сорок пять лет максимум. Прекрасная фигура, ни грамма седины в струящихся по спине черных, как вороново крыло, волосах и полное отсутствие морщин на лице. В средние века такое сочетание могло значить только одно – ведьма. Впрочем, если учесть, что место ее проживания – не что иное, как Салем, то именно ею она и являлась.

Дамиан, включив аварийку, вышел из машины. Сопровождаемый завистливыми взглядами, обнял и поцеловал мать в щеку, ощутив на ее теле классический запах Magie Noire от Lancome: черная смородина, гиацинт, бергамот и малина, плавно переходящие к нарциссу и розе, за ними еще струящийся шлейф пачули и ветивера. Уже больше сорока лет смесь этих ароматов сводит с ума обе половины человечества и невероятно подходит Ирине.

– Поехали, хватит лишать разума мужскую половину населения этого маленького города, – прошептал он ей на ухо.

– Выключи своих депрессивных «Би-2», – проворчала Ирина, едва успев сесть в машину. – Мне от их песен хочется повеситься.

– Как долетела? – спросил, улыбаясь Дамиан, переключая аудиосистему с диска на радио.

Ирина всегда по-детски сердилась, и его это очень забавляло.

– Вот, совсем другое дело, – одобрительно сказала Ирина, услышав что-то вполне себе попсово-легкое.

– О Боги, – простонал Дамиан, выруливая с парковки аэропорта.

– Ты что-то имеешь против хороших песен про любовь? – засмеялась Ирина.

– Ничего, но ты только сама вслушайся в это бред: «Там, где тебя нет, – там черный идет снег, все состоит из стен и тянется час, как день…» Прям какой-то армагеддец получается. Даже представить страшно.

– Ой, и мне все это говорит человек, который никогда никого не любил. По крайней мере в этой жизни так точно.

– Ну, зато у меня матушка отлюбила и за себя, и за меня, причем на несколько жизней вперед.

Ирина сделала вид, что обиделась, и отвернулась к окну. Хотя сын был прав. Ее многочисленные романы всегда были чем-то невероятным. Всегда как в омут с головой и каждый раз до гробовой доски.

– Прости, – сказал Дамиан и дотронулся до ее руки. – Не хотел обидеть.

– И ты прости, – Ирина, грустно улыбаясь, посмотрела на сына. – Умеем мы с тобой задеть друг друга и выбесить за считаные секунды из-за сущей ерунды.

– Ты мне лучше расскажи о цели своего визита, – сменил тему Дамиан. – Ты же не о музыкальных пристрастиях прилетела поговорить.

– А я не могу просто соскучиться по сыну? Я почти год тебя не видела.

– Я ждал тебя ближе к Новому году, сейчас только осень начинается.

– В этот раз я соскучилась раньше, – игриво промурлыкала Ирина. – Кстати, я хочу потусить где-нибудь. Мне надо развеяться. А то я там у себя начинаю отвыкать от нормальной жизни.

– Ну и кого ты пытаешься провести?

– Никого я не пытаюсь, – от игривости не осталось и следа. – Я просто переживаю за тебя.

– Раскладывала?

– Пыталась. Получается полный бред. Все что угодно, но только не то, что спрашиваю.

Дамиан, не отрывая взгляда от дороги, погладил ее руку.

– Все будет хорошо. Обещаю. Кстати, не спросил, куда тебя везти. Домой или к Антону?

Ирина в ответ снова молча отвернулась к окну.

– Ира, – позвал он.

– Ну что? – она явно была снова чем-то недовольна.

– А ведь Антон не знает, что ты здесь. Так?

– Так. И нет, мы не расстались, – отрезала она, опережая следующий вопрос.

– Тогда в чем дело?

– Просто устала от всей этой тягомотины. Шесть лет туда-сюда-обратно.

– Поговорите. Примите наконец решение.

– Он ни в какую. У него тут всё.

– Как мужчина я его понимаю. У него действительно тут всё. Для него важен статус, финансовое положение, бизнес. Там он будет ноль, да еще и зависящий от тебя.

– Но у меня тоже там всё! Моя школа, ученики, те же деньги и та же независимость. Я столько лет об этом мечтала!

– Значит, не морочь ему голову, – холодно сказал Дамиан. – Расходитесь, и пусть каждый устроит свою жизнь с кем-то другим.

– Я думаю, у него тут и так кто-то есть.

– Ну а что ты хотела! Тебя он по полгода не видит. Ему член отрезать или узлом завязать? Он нормальный здоровый мужчина. Вполне естественно, что чисто физиологически кто-то может быть. Ты хоть и недоучка, но тоже медик – должна понимать, что это немаловажно для здоровья. Причем как мужского, так и женского. Для вас мы вообще эликсир молодости. А судя по твоему цветущему виду, ты там не монашествуешь.

– Иногда бывают всякие, – безнадежно произнесла она.

– Надеюсь, в этот раз не моложе меня.

– По-разному, – буркнула Ирина.

– Ну вот. Антон тут, ты – там. Встретились. Отвели душу, не предъявляя друг другу никаких претензий. Расстались до новой радостной встречи. Не будь дурой, позвони. Кого бы он тут ни трахал – любит тебя.

– Спасибо, сынок. Давно мы с тобой о сексе не говорили. И вообще, мне иногда кажется, что это я твоя дочь, а не ты мой сын, – Ирина снова улыбалась.

– Меня тоже порой терзают мысли, что в небесной канцелярии что-то напутали.

Дом Дамиан купил через агентство недвижимости, еще будучи в Штатах. Сделал ремонт и полностью поменял интерьер. Прежние хозяева были любителями разного хлама. Он же обожал минимализм. Белая мебель в обеих спальнях, слегка разбавленная бежевыми и светло-серыми обивками. Светлые мягкие ковры. Из спальни в гостиную – черная деревянная лестница. В гостиной камин из светлого мрамора, над ним черным пятном огромный телевизор, еще одно черное пятно – большой угловой диван. Кухня, не считая обивки на стульях, тоже вся черная. Единственной комнатой, которая выпадала из общей картины, был его кабинет, оформленный в стиле модерн.

– Знаешь, Дамиан… – послышался голос Ирины, спускающейся по лестнице.

Уже через несколько секунд она, в домашнем велюровом костюме, появилась на кухне.

– Что я должен знать? – спросил Дамиан, ставя на стол нарезку из мяса и сыра.

– Что, когда я у тебя останавливаюсь, я все время боюсь что-нибудь испачкать, – она взяла с тарелки кусочек мяса и отправила в рот. – У тебя тут все такое светленькое и чистенькое, а я иногда бываю так неуклюжа. Вот уроню салат на стул или пролью кофе на ковер. Хорошо хоть, в гостиной диван черный.

– Алло, Антоша, – Дамиан, смеясь, поднес к уху ладонь, имитируя телефон, – приезжай скорее и забери меня из этого музея современного искусства.

– Даже не надейся, – засмеялась Ирина. – Так легко ты от меня не отделаешься.

– Это я уже понял, – сказал Дамиан, садясь напротив нее. – Извини, не предупредила – ужин скромный.

– Не столь важно, – Ирина положила на хлеб кусочек мяса и взяла из маленькой вазочки оливку.

Затем, демонстративно оглядев стол, уставилась на Дамиана.

– Что?

– Хочу бокал вина, – требовательным тоном заявила она. – Может, даже не один.

Дамиан, улыбаясь, покачал головой и исчез на несколько минут из кухни. Вернулся, держа в руках бутылку Brunello di Montalcino Riserva Le Potazzine1.

– Италия, Тоскана, Монтальчина, – сказал он, протягивая Ирине бокал красного вина. – А себе, пожалуй, возьму вот это, – он достал из крайней верхней тумбочки уже начатую бутылку Hennessy X.O и плеснул себе в бокал немного янтарной жидкости.

После чего дотронулся своим бокалом до ее бокала и сделал глоток коньяка.

Ирина не спеша поднесла к лицу бокал с вином, повертела его в разные стороны, наслаждаясь ароматом дорогого напитка, и зажмурилась, предвкушая удовольствие. Такое она могла себе позволить только у Дамиана в гостях.

– Ну, а сейчас рассказывай во всех мельчайших подробностях, как ты ее встретил, – сказала Ирина, ставя на стол бокал.

– Да нечего особо рассказывать, – попытался отмахнуться Дамиан.

– Здрасте-пожалуйста! Я перлась через весь океан. Ты целую вечность ждал эту встречу, и тебе нечего рассказывать?!

– Ладно, – согласился Дамиан. – У нас в городе открылся новый ночной клуб – Black Magic club. Хотя сейчас таких названий в любом городе пруд пруди, но я обязан проверять, что там происходит на самом деле. Хвала Богам – ничего особенного. Сейчас люди любят играть в магию. Понарисовали страшилок на стенах, одели охрану в балахоны с капюшонами, ткнули пару веников прутьями вверх у входа – вот тебе и вся магия.

– И ты ее сразу почувствовал? – Ирине не терпелось скорее узнать.

– Нет. Не обнаружив ничего особенного, решил немного побыть, раз уж пришел. Присел у барной стойки. Взял «Джек Дэниелс». Ну и увидел двух пьяных подружек. Рыженькую и блондинку. Потом светлую пригласил какой-то мужчина танцевать. Та пыталась тянуть с собой подругу, но рыжая отмахнулась и пошла к барной стойке. А в этом клубе каждый час на минут пятнадцать-двадцать включают караоке. Желающие могут принять участие в минуте позора. Включили «Би-2», «Черное солнце». Не мог не послушать.

– Ну? – торопила Ирина.

– Так вот, рыжая ставит свой коктейль на барную стойку и шатаясь, чуть ли не раком, забирается на сцену. Думаю, она даже не помнит свое выступление. Но если бы ты только слышала! Нота в ноту, ни единой ошибки. Она не пела, она жила эту песню. Красиво, уверенно, сильно. Вот тут я все и увидел: глаза, волосы, тело, жесты, а главное, голос – всё ее!

Дамиан глотнул коньяка и уставился взглядом в стену.

– А дальше?

– Дальше – песня закончилась…

– А она?

– Она, едва не переломав себе ноги, благо была без каблуков, спустилась со сцены, подошла к барной стойке, прямо возле меня. Выпила свой коктейль. Заказала еще мохито, снова выпила его залпом, как пьют только водку, и рухнула прямо мне в объятья.

– О Боги!

– Я отнес ее на ближайший диван, – продолжил Дамиан. – Убедился, что всё в порядке – просто дико пьяна. Проверил документы. Кстати, ее зовут Маргарита Наус. Я надеялся, что в телефоне обнаружу номер кого-то из близких, кто мог бы ее забрать. Самым близким родственником оказалась служба спасения. Подруга испарилась с тем парнем, который ее пригласил. Мне осталось только вызвать такси и забрать ее к себе.

– Ну?

– Что ну? Привез и уложил в постель, не считая того, что ее здесь несколько раз стошнило, что она тоже не помнит.

– Сынок, она же не страдает алкогольной зависимостью? – с тревогой в голосе спросила Ирина.

– Нет, что ты. Судя по паспорту, в ту ночь она праздновала свое тридцатилетие. Да и напилась она так в первый – думаю, что и в последний – раз в своей жизни. Ты представить себе не можешь, как она тут конфузилась утром. Готова была сквозь землю провалиться. А уж что в голове творилось…

– Ты влез в ее мысли, – осуждающе сказала Ирина.

Ей никогда не нравилась эта способность сына. Она считала это нарушением всех человеческих прав.

– А что мне оставалось делать? Должен же я был понять, кто она и что она знает, помнит ли хоть что-то.

– Убедился?

– Н и ч е г о… – произнес он по буквам. – Не считая того, что мне не так просто было ее читать. У нее хорошая защита на такие вторжения.

– Но раз есть защита, она принадлежит миру магии. Я правильно поняла?

– Не обязательно. Такая защита и у обычных людей в переходные периоды жизни включается. Причем они об этом не знают и никак ею не управляют.

– Что ты ей сказал?

– Ничего. Что я мог ей сказать, вызвал такси и выпроводил. Да, кстати, я позаимствовал джинсы и футболку из твоего гардероба. Надеюсь, ты не против?

– Нет. Если ей пришлась впору моя одежда, то она обладательница идеальной фигуры. – Пойдем, – Ирина вскочила со стула. – Хочу посмотреть на нее.

Дамиан, не выпуская из рук бокал с коньяком, отправился следом за ней.

Ирина открыла дверь в кабинет сына, переступив порог которого будто во временной портал ныряешь. Здесь все было иначе и никак не вязалось с общим стилем дома. Потрясающей красоты камин, письменный стол и стулья из резного дерева. Диван и кресла из натуральной кожи. На дорогом паркетном полу светлый ковер. Лампы, светильники, часы – все соответствовало заявленному стилю. Ну и, конечно же, книги. Много, много книг в закрытых шкафах, за стеклом и на книжных стеллажах. Понять, что этот кабинет принадлежит современному хозяину, можно было только по оставленному на столе ноутбуку. Всю композицию дополняли на стенах картины в золоченых рамах. И среди них одна, особенно бросающаяся в глаза – портрет юной рыжеволосой девушки в платье из темно-зеленого бархата, перед которым они оба и остановились.

– Она похожа? – спросила Ирина, глядя на портрет.

– Очень. Только на двенадцать лет старше. Здесь ей около восемнадцати.

Ирина удивленно взглянула на сына и снова перевела взгляд на девушку.

– Где она живет? Чем занимается?

– Понятия не имею, – спокойно ответил Дамиан и глотнул коньяка.

– Как? – возмутилась Ирина.

– Если мне это будет нужно, я найду ее очень быстро. Сейчас зачем? Я что, приду к ней и скажу: «Привет! Ты знаешь, мы оба маги. Пять сотен лет назад, когда я был учеником твоего отца, ты с какого-то перепугу покончила с собой и твой сумасшедший папаша обвинил в этом меня. Я же тогда ничего не желал, кроме знаний и точно не посмел бы ответить ни на твои, ни на чьи бы-то другие чувства. И вот уже пять веков я тебя ищу. Правда, я сейчас Великий Магистр, и ты мне снова нужна не для любви, а как важная составляющая магического мира…» Отличный сценарий для Голливуда!

– По-моему даже на сериал потянет, – заметила Ирина.

– Жаль, что я не сценарист, – саркастично произнес Дамиан.

– Ты долбаный циник-хирург, и я совершенно не понимаю, что ты собрался делать.

– Я же уже говорил – пока ничего.

– Что значит ничего?

– То и значит. Если это и правда она, то совершенно ничего не помнит. Я не имею права вмешиваться в ее человеческую жизнь. По крайней мере не так быстро и грубо.

Какое-то время они просто молча стояли в кабинете. Первой нарушила молчание Ирина.

– Нет, ну я просто не могу поверить, что ты вот так просто сдался. Она же очень важна для магии.

– Важна. С ней все могло бы быть иначе. Вот только я не ожидал, что она воплотится в таком состоянии. Попробую просмотреть все, что есть у меня. Потом слетаю в Магистрат.

– На библиотеку Магистрата вся жизнь может уйти.

– Можешь посоветовать мне что-то другое?

– Нет, – обреченно вздохнула Ирина. – Я могу тебе давать советы только по-человечески, как твоя мать.

– Боюсь, что человеческие советы сейчас мне не помогут, – Дамиан нежно обнял ее за плечи. – Пойдем, налью тебе еще вина.

Он увел ее из кабинета снова на кухню.

– Кстати, чуть не забыл, – сказал Дамиан, снова наполняя вином бокал Ирины, – ты же хотела тусоваться.

– Я и сейчас хочу, – подтвердила она.

– Прямо сейчас не могу ничего предложить, – Дамиан хитро улыбался. – А вот в пятницу в президентуре прием. И у меня пригласительный на две персоны. Не откажешься меня сопровождать?

– Президентура?! Конечно! Ох как давно я не принимала участия в таких мероприятиях.

– Вот и отлично. Ты блеснешь своим великолепием, а я пощекочу нервы светских львиц и дам хорошую тему для желтой прессы. А то в последнее время фантазия истощилась, и они стали сочинять всякую чушь. Если ты не в курсе, то, по мнению журналистов, я сейчас гей.

– Ты, гей? – прыснула со смеху Ирина. – Срочно нужно это исправить.

Приглашение набал

– Алло, – ответила Маргарита на, кажется, пятый Славкин звонок.

– Слушай, ты можешь хоть иногда включать в телефоне звук, а не свою дебильную вибрацию, которую никогда не слышишь? – раздраженно сказала в телефон подруга.

– Прости, – пыталась оправдываться Маргарита. – Оставила телефон в спальне. Правда не слышала. Редактировала свое резюме и отправляла в издательства.

На том конце на какое-то время воцарилось молчание.

– Не верю своим ушам, – наконец с некоторым недоверием ответила Слава. – Неужели наступил это праздник.

– Видишь, как ты на мой счет бываешь не права.

– Давай встретимся. Прямо сейчас. Я еду в «Панораму» кое-что посмотреть. Попьем кофе, и ты расскажешь, какое такое просветление на тебя снизошло. Кроме того, у меня к тебе дело на миллион. Никаких возражений не принимаю. Я уже через пятнадцать минут буду там. Жду тебя на первом этаже в нашем кафе.

Уже через двадцать минут Маргарита парковалась в подземке торгового центра.

Оставив свою «божью коровку» почти у самого входа, она поднялась на эскалаторе на этаж выше и мимо многочисленных бутиков направилась в La Krepe. Это была их любимая сеть французских ресторанчиков с большим выбором блинчиков с самыми невероятными и очень вкусными начинками. Слава уже сидела там, перелистывая меню в выборе чего-то вкусного для коррекции фигуры, как она сама любила говорить.

– Угощаешь ты, я еще не получала зарплату, а лимит на месяц уже исчерпан, – сказала Маргарита, устраиваясь на мягком диване напротив подруги.

– Да я на радостях готова тебя весь год угощать, – заверила Слава подругу.

– Рада, что сюрприз удался, – на лице Маргариты играла беззаботная улыбка.

– Получилось! Это надо отпраздновать! Кстати, – Слава полезла в сумку, достала два сложенных пополам бумажных листка и помахала ими перед носом у Маргариты. – Угадай, что это?

– Билеты в кино?

– Холодно, – Слава отрицательно замотала головой.

– В театр, на концерт, в оперу… – перечисляла Маргарита. После слова «опера» Слава, наклонив голову, призадумалась.

– Н-нет… но уже теплее. Ладно, – смилостивилась она, развернула листки и положила перед Маргаритой.

Маргарита внимательно прочитала и подняла недоумевающий взгляд на подругу.

– Прием в президентском дворце?!

– Ну да. Там Герман делает какой-то доклад. Он хотел, чтобы я присутствовала. Я попросила и для тебя пригласительный.

– Сла-а-ав, – простонала Маргарита. – Где президентура, а где я?.. Это совсем другой мир. Да что там мир – другая Вселенная!

– Вот и хорошо, – невозмутимо сказала Слава и потянулась за меню. – Пора привыкать. Ты скоро станешь известной писательницей. И этот мир станет и твоим тоже.

– Вот как раз этого я больше всего и боюсь. Я хочу стать читаемым автором, но я совсем не хочу, чтобы за мной по улице бежали толпы восторженных почитателей моего таланта. Мне без псевдонима никак.

– Пусть так, но если ты собираешься писать, то писать надо про разные миры и разных людей. А для этого ты обязана их изучать. Это же идеальная возможность посмотреть на представителей элиты изнутри.

– Чтобы писать про сицилийскую мафию, не обязательно быть преступником.

Слава молча размешивала свой кофе, показывая всем своим видом, что отказ Маргариты ее очень расстраивает.

– Ладно, – Маргарита дотронулась до ее руки, – если ты хочешь, я пойду. Только мне надо придумать, что надеть. Думаю, юбка-карандаш, телесные колготки и белая рубашка для такого мероприятия не очень уместны.

– У меня все есть! – Слава радостно извлекла из кошелька кредитную карту. – Герман дал и велел ни в чем себе не отказывать. Купим нам платья.

– Нет, нет, – замахала руками Маргарита. – Твой Герман дал, вот ты ни в чем себе и не отказывай. А я уж из своих скромных сбережений наскребу на одно вечернее платье.

Слава спорить не стала. Она прекрасно знала, насколько Маргарита повернута на самостоятельности и независимости, особенно если это касалось финансов.

– Сколько у меня времени на подготовку? – поинтересовалась Маргарита.

– Сегодня вторник, значит три дня. Прием в эту пятницу вечером. Пойдем, – вскочила она. – С платьями решим прямо сейчас. Тут на втором этаже есть очень неплохой салон, и я уже туда звонила. Нас ждут.

Уже через минут пятнадцать Слава красовалась в синем вечернем платье с открытыми плечами. Перед ней услужливо пританцовывала девушка-консультант. Маргарита, сидя на мягком диванчике, восхищенно смотрела на подругу.

– Как думаешь, собрать или пусть будут распущенные? – она, вертясь перед зеркалом, то поднимала волосы, собирая их на затылке, то опускала, позволяя локонам свободно ложиться на плечи.

– Тебе идет все, – заверила Маргарита. – Просто если собрать, то будет более строго. А это платье вообще бомба. Голубоглазая блондинка в насыщенно-синем. Очень красиво.

– Убедила! Беру. Ну? А ты что? Ты что-то приметила себе?

Маргарита отрицательно покачала головой:

– Я не хочу ни короткое, ни открытое, а тут все такие…

Слава с вопросительным взглядом повернулась к девушке-продавцу.

– Простите, у нас обычно в салоне то, что модно в этом сезоне, – развела та руками.