Мэты

Группа, растянувшись в шеренгу, в которой боковые пароходы с эхолотом прощупывали дно, а центральный катер шёл на малой скорости с сиреной и объявлением: «Капитан Коршун, капитан Коршун, мы вас ищем!». Так поиск происходил на протяжении трёх часов, пока не начало смеркаться и поисковые работы пришлось свернуть. Все возвращались после поисков подавленными. Начальнику порта ещё нужно было доложить молодой беременной жене капитана о том, что он пропал без вести.

– Боцман, как приедем в Красноселькуп, пойдём сходим к Танюхе, скажем ей о случившемся. Рапорт после напишешь.

На том и порешили.

В посёлок они прибыли ближе к 12, когда уже все спали или готовились ко сну, боцман с начальником подошли к квартире. Сергей и Татьяна жили в довоенном деревянном бараке на четыре квартиры, на втором этаже. Им, как молодой семье дали это жильё. Барак стоял на окраине посёлка. В нём жили ещё четыре семьи.

Боцман и Сыробогатов постучали в дверь. В бараках тогда редко были дверные звонки. Им открыла невысокая женщина с раскосыми глазами, присущими селькупам, на 5 месяце беременности. Она как-то сразу поняла, что случилось что-то плохое, почувствовала, наверное. А может, просто не ожидала увидеть подчинённого и начальника мужа в столь поздний час.

– Что случилось с Серёжей? – спросила Татьяна.

– Пропал без вести в рейсе, – ответил Сыробогатов, – мы его ищем, Тань, обожди немного…

Дверь перед ними резко закрылась, и они услышали за ней женский плачь. Боцман и начальник порта переглянулись. Сыробогатов поехал обратно в порт ждать вестей от милиции. Боцман зашёл в квартиру своего капитана, просто, чтобы поддержать жену друга.

– Вить, – сквозь слёзы, рыдая, начала Татьяна, – как же я теперь без Серёженьки?.. – всхлипывала она на сидя уткнувшись в подушку на диване. Боцман подошел и приобнял Татьяну. Виктор сидел молча, понимая, что женщине сейчас нужно время. Так прошло несколько часов. Уставшая Татьяна так и заснула на плече у Виктора.

Виктор тоже задремал. Проснулись они оба с первыми лучами раннего летнего солнца.

– Давай я приготовлю завтрак, – сказала Татьяна тоном, не терпящим возражений.

– Не, Танюш, я поеду. Попробуем ещё поискать Сергея.

Боцман уехал, оставив Таню одну. Женщина, выплакав все слёзы, решила сходить в отделение милиции. Оно находилось в трёх кварталах от её дома, на центральной площади города, рядом с поселковой администрацией.

В отделении её встретил молодой сержант Петров.

– Я хочу заявить о пропаже мужа, – сказала сержанту Татьяна. – Он без вести пропал, будучи на смене.

– Сколько времени прошло? – спросил сержант, не узнав Татьяну.

– Он пропал, когда был на работе. Коллеги его мне сказали, что он упал с корабля. Вот только-только, прошлой ночью, упал с корабля. Остальное пока не известно.

– Мы пока не можем начать дело по этому поводу и искать не можем. Идёт следствие. Опрашиваются свидетели, идут поиски. Как только что-нибудь будет известно, мы сразу вам сообщим.

– Хоть что-то удалось выяснить?

– Пока задержаны граждане, которые могут быть причастны к несчастному случаю… – тут в дежурной части отделения раздаётся звонок.

– Дежурная часть отделения милиции по Красноселькупскому району, сержант Петров слушает. Так точно. Никак нет. Не имею права, я сейчас один в отделении. Так точно. – в трубке короткие гудки.

– К сожалению, Татьяна Владимировна, мне придётся отпустить свидетелей. Звонили из областного управления, приказ пришёл, чуть ли не из самого ЦК КПСС. Шишки они какие-то. Я был с лейтенантом на их задержании и что-то там не сходится с этими. В любом случае, сейчас мне нужно писать рапорт и отпустить этих членов.

– Саша, держи меня, пожалуйста, в курсе.

– Хорошо, Татьяна Владимировна. Помогу, чем смогу.

Татьяна вышла из участка и пошла в порт с надеждой, что начальник её мужа сможет хоть что-то прояснить и рассказать о случившемся. Не застав Сыробогатова на месте Татьяна, присела в ожидании около его кабинета.

Начальник порта пришёл вечером, когда стемнело и поиски Сергея не принесли какого-либо результата.

– Здравствуй, Таня, – сказал Сыробогатов расстроенным тоном, – к сожалению, ни я ни кто-либо ещё не можем порадовать тебя хоть какими-то новостями.

Женщина, до последних слов, сдерживающая слёзы, разрыдалась.

– Пойдём в мой кабинет. – предложил Сыробогатов, открывая дверь.

Зайдя в кабинет, Татьяна сразу упала на стул, стоящий около стола начальника, и расплакалась ещё сильнее.

– Что мне делать, Вань? – спросила начальника мужа женщина сквозь слёзы.

– Таня, тебе сейчас не надо волноваться. Мы делаем всё от нас зависящее, чтобы его найти, но пока безрезультатно. Тебе сейчас нужно успокоиться и подумать о ребёнке, которого ты сейчас носишь под сердцем. Поезжай к своим родственникам в стойбище…

– У нас куплены были билеты в Гомельскую область, мы с Серёжей хотели на его хуторе пожить немного, до моих родов. У него же скоро отпуск должен был быть?..

– Да, он мне говорил, что приедет на свой родной хутор в отпуск, в конце августа.

– Мне ставят рожать на конец августа начало сентября. Похоже, он не приедет встречать меня из роддома. – снова разрыдалась Татьяна. Сыробогатов приобнял её, пока он больше ничего для неё сделать. На следующий день Татьяна уехала на поезде в Гомельскую область Минской СССР. Из Красноселькупа железной дороги до Гомеля, конечно, тогда не было, но практически каждый день летал АН-2, перевозя пассажиров, в основном летом, когда погода на севере была стабильной и предсказуемой. Самолёт летел до Нового Уренгоя. Там в Новом Уренгое Татьяна пересела на самом деле АН-24 в Тюмень. На следующий день у неё был поезд до Гомеля.

Женщина, выросшая в тайге, имела недюжинное здоровье. Ребёнок всю дорогу почти не шевелился, но мать знала, что он в порядке, чувствовала это, как чувствует мать, которая очень ждала этого ребёнка.

О муже она почти не думала. Эти мысли причиняли ей боль. Пока, не было ответа от поисковой группы и результатов расследования, волнения были ни к чему… Татьяна это понимала. Поезд из Тюмени в Гомель шёл тогда более трёх суток, которые невысокая женщина почти все проспала.

Ей снился Ленинград, как она там гуляла с мужем и ребёнком, уже подросшим мальчиком. Шаман из её родного стойбища точно уверил, что духи ему сказали, что первым ребёнком у неё будет сын. Вера в это как-то пошатнулась после исчезновения Сергея – шаман обещал им долгую и счастливую жизнь – но желание того, чтобы её муж остался бы живым в их ребёнке перевешивало здравый смысл.

Образование, полученное в Тюмени, а позже в Ленинграде, исключало верование в шаманизм и другие религии… человек должен во что-то верить, особенно, когда в жизни происходят потрясения, вроде гибели близких или меняющийся гормональный фон из-за беременности… Это всё меняло сны и восприятие мира девушкой. Во снах они беззаботно гуляли по музеям и улицам Ленинграда. Малыш задавал вопросы, Сергей носил их на руках, они ели ленинградское мороженое. Во снах Татьяне снилось, что погода в Ленинграде была солнечная и ясная, что тогда летом в городе на Неве было редкостью.