Тёмное фэнтези, тёмная фантастика

Его подлинную сущность – зреющего глубоко внутри Посвящённого – не заметил никто!

Да он уж позаботится – чтоб никто и не узнал, когда придёт его час!..

А пока продолжим игру в обывателя – примерного работника и семьянина.

Вечером он, для разнообразия, посмотрел ящик вместе с Ксенией.

Ему повезло: видать, в честь пятницы передачи шли поприличней, и он даже смог похихикать над усатым ведущим «Поля Весёлых ходоков» с их традиционными костюмами для «Дорогого Леунида Аркедьевича», и сьестными/напиточными приношениями…

Ксения помалкивала, но пару раз он ловил на себе её недоумевающие взгляды.

На ужин – вот уж кстати! – жена разморозила пельменей. Традицию лепить сразу два подноса, и складировать штабелями в морозилке она переняла от тёщи – царствие той небесное, хозяйственная была женщина! Так что Артём поел со смаком – он предпочитал не со сметаной, а с хреном и кетчупом.

Затем он уж было собрался… Но поговорить не дали – позвонила Валентина Павловна, с работы Ксении, и они что-то специфическое о здоровье какого-то больного стали обсуждать.

Пожав плечами, Артём сел за комп.

Переписки набралось много – пока всех, кого надо поздравил, пока – что просили – переслал. Пока себе – скачал… Завозился даже дольше, чем планировал: до двенадцати.

Ксения не заморачивалась – уже спала, когда он пошёл в ванную.

Сегодня в маленькой каморке под тугими горячими струями он даже порадовался – Юлия не явилась. Вот уж не думал не гадал – что может тихо радоваться отсутствию знойной любовницы. Зато без неё можно буквально упиваться своими новыми тайными способностями. И обследовать сверхчутьем окружающую, но до этого – Скрытую Вселенную!

Какие цвета! Запахи… Странные, неземные звуки – явно из области инфра– и ультра– !.. Как божественны, оказывается, капельки даже самой обычной водопроводной воды! Любая – сияет ярче бриллианта!.. Потрясающе.

Что будет с ним дальше?! Что ещё он сможет… Понять, прочувствовать и ощутить?..

Укладываясь в так называемую семейную постель со своей стороны, он старался не шуметь. Это было трудно – любой шорох отдавался в мозгу гулким эхом…

Но снаружи… Он слышал: далеко в лесу – ухала сова. Где-то за Комбинатом пыхтела градирня, остужая пар и воду из Станции… Басовито гудел рой комаров. Бесподобно… Всё это складывалось в поистине неземную музыку!

Но поставить будильник на пять тридцать Артём не забыл.

Петрович уже ждал его на обычном месте.

Солнце светило вовсю – причём прямо в глаза. Оба пожилых мужчины щурились, но до своего «фирменного» места шли молча: негоже нарушать традиции почти священного действа. Осознание своих новых сил и возможностей не мешало Артёму предаваться упоительным мгновениям предвкушения. На то он и могуч – чтобы понимать и радоваться всему вокруг!..

На берегу всё приготовили, насадили по червяку. Поплевали. Закинули.

Затем занялись и закуской – порезали и разложили.

Артём достал из кармана плоскую ветераншу – бутылку из-под какого-то бальзама. Этикетка давно истёрлась до сквозных дыр, но сама тара верно и честно служила – пробка завинчивалась герметично. Петрович, опрокидывая под традиционное «Ну, будем!..», только крякнул.

Артём вдохнул полной грудью: хорошо. И вкус… Замечательный! Боже!..

Как он раньше не чувствовал всего этого… Букета! Корица, ореховые перегородки, ваниль. Сахар. Великолепно! И буквально чувствуешь живительное движение «нектара» по пищеводу…

Говорить, присев на травку, оба не спешили. Опять-таки – традиции…

Но когда Артём разлепил уже было рот, у него началась поклёвка! Подсёк. А, туды твою в качель, поздно!..

Сплюнув на нового червяка, он закинул снова. Спокойные мутноватые воды мирно кружили, образуя стоячие водоворотики в их заводи, и Артём вздохнул: благодать! Хоть первая и сорвалась… Плевать: не из-за рыбы же они здесь!..

Поклёвка началась снова. Он торопливей, чем надо, схватился за уду.

Вот это дела! Вода под поплавком прямо забурлила!

Что за… Ох!..

Всё его новое самоощущение, состояние гармонии с собой и Природой, Силы и сверхспособности вдруг словно растворились – и он снова жалкая пешка в руках этой… Этой!..

Юлия сегодня вплела в волосы зелёные плети чёртовых водорослей – вылитая русалка!

Когда её лицо, а затем и обнажённое перламутрово-блестящее тело засверкало в лучах уже высоко стоящего солнца, он прямо-таки чувствовал, как краска щедро заливает ему лоб и шею. Ох и хороша же, чертовка!.. И ведь осознает это! Недаром же движется так – дает насладиться грацией и стройностью…

Артём только и смог, что закрыть рот, и набычиться, так и не произнеся ни слова.

Хотя это дорого ему далось – в ногах противно дрожало, и сердце так прихватило!

Вынув из внутреннего кармана ветровки тюбик, он выкатил валидол, и сразу разгрыз таблетку. На «русалку-афродиту» он старался не смотреть, отвернувшись к кустам. Окрик:

– Эй, Тема-стеснёма! Свинтус этакий! Руку подал бы даме!.. – не поколебал его нежелания обернуться, или действительно помочь!

Вот чёрт! Да что же это!.. Куда деваться?! Бежать?! Петрович не поймёт. Но и остаться…

Пока он колебался, отойдя на пару шагов дальше от воды, всё решили за него!

Шутливая – а может, и не очень! – подсечка опрокинула его спиной на пологий мягкий травянистый склон, и сверху его чресла оседлала обнажённая наездница! Уж она с ним не церемонилась!

Артём попытался, вначале – вежливо и мягко… Затем, откинув всю стеснительность – и изо всех сил, и вспомнив приёмы боевого самбо, сбросить зар-разу с себя!

Какое там!.. Против своего же животного и «озабоченного» подсознания – не поборешься!

Зная, что сделать теперь ничего не сможет, Артём кое-как, пыхтя и отчаянно сопротивляясь, успел крикнуть только:

– Петрович! Умоляю! Отвернись! Отвернись и беги, беги отсюда скорей!.. – но тут ему заткнули рот сердитым поцелуем, одновременно сдёрнув штаны.

Всё дальнейшее проходило без текста, если не считать за таковой азартные выкрики всадницы, и слабые стоны и всхлипы Артёма. Юлию его слабые трепыхания в попытках увильнуть от основных обязанностей не останавливали. Да он и сам…

Уже не слишком сопротивлялся.

И, несмотря ни на что, он испытывал поистине неземное… Наслаждение!

Это…

Не могло не напрягать.

Отпустила и слезла она с него не раньше, чем добилась своего.

Артём снова чувствовал себя отвратно – в теле и душе обычного смертного.

Довольно вздохнув, искусительница грохнулась рядом на спину и беззаботно хихикнула:

– А старичок-то твой…. Напарник, в-смысле… Тот ещё пошляк! Небось, ничего из наших игрищ не упустил… Ничего, с меня не убудет – пусть завидует!

– Юлия. – Артём говорил негромко, так как видел Петровича всего в двадцати шагах, и даже с такого расстояния дикие глаза показывали, что – что бы тот не видел, это произвело неизгладимое впечатление! – Зачем ты это делаешь? Ведь ты не можешь не понимать – одно дело, пока мы только вдвоём. И совсем другое – когда при свидетелях! Ведь ты выставляешь меня полным идиотом и шизофреником! С глюками и психическими осложнениями!

– Ха-ха-ха!.. Ну что ты, милый, никакой ты не шизофреник! А так, банальный псих! – понять, говорит ли фантом его Первой серьёзно, или прикалывается, было абсолютно невозможно. Впрочем, точно так же было и не с фантомом…

– Нет! Я – не псих! – Артём невольно повысил голос, – А вот ты – настоящая сучка! Озабоченная самка! Как ты могла! Ну ладно – выставила меня шефу на посмешище, там он тебя хоть не видел! Так теперь – ещё Петровичу показала!.. Меня – «в действии!..» Мне теперь одна дорога – к психиатру! А я – не псих! Это… Это ты – мерзавка такая, хочешь, чтобы я спятил! Ну, говори – хочешь ведь?!.. – он уже кричал, и не мог остановиться. Плевать на Петровича – хуже тот про него уже всё равно не подумает!..

– Ах вот ты как заговорил! Тоже мне, любовничек выискался!.. Посмотри на себя – да ты же жалок, как побитая собака! Штаны натяни!.. – Артём, глянув вниз, поспешил так и сделать. – Можно подумать, ты здесь – самый крутой …арь! Вот уж нет! Вчера, пока ты пялился в свой комп и на кобылу свою дебёлую, я явилась Мишке!

Уж он-то «ситуацией» воспользовался! И проявил себя – ого-го!.. Дубль для него – раз плюнуть! Да и побольше у него всё, что положено, и покрепче!.. А ты – староват становишься… Обмяк хомяк!

– Заткнись!!! Замолчи, шлюха поганая, б… такая!!! Я тебе твои слова – в глотку!.. – Артём метнулся к Юлии, изо всех сил врезав в поганый рот кулаком…

Кулак ударился в склон холма. Хорошо, что там росла травка – иначе Артём точно что-нибудь в руке сломал бы. Но и так – отбил костяшки прилично… Пришлось сунуть их в рот. На глазах невольно выступили слёзы.

Чёрт… Вот тебе – и сверхспособности, и ощущение единства со Вселенной…

Его сучка доказала ему.

Что он – всё ещё обычный смертный. Раб своих чувств и земных страстишек и комплексов. Далеко ему ещё до глубинной сущности Космических откровений…

Нет, он будет бороться – он же видел… Ощущал в мозгу и всем теле… Что он – Избранный. Новый Человек! Нельзя дать Сексу взять верх над Разумом! Над его новым Духом!..

Ну а пока…

Потный Петрович, с видом мученика, что-то тюкал на мобильнике. Не дай бог – вызывает санитаров со смирительным!.. Ну уж нет – этого Артём допустить не мог!

– Петрович! Петрович! Прекрати! Я уже – в порядке! Иди сюда!

Петрович подходить не спешил, но – вот спасибо! – хоть звонить кому-то перестал…

– Петрович! Я – серьёзно! Иди, не бойся. Всё закончилось… – Артём махал рукой, стараясь добавить бодрости в голос, чувствуя и нарочитость и искусственность. Но не опускать же руки!.. Может, стоит хотя бы попытаться – как-то сгладить впечатления от произошедшего?

Тем более, он так и не знает, что же происходит. И как это выглядит со стороны.

Петрович подошёл. Выглядел он, наверное, не лучше, чем сам Артём в первое «посещение». Во всяком случае теперь горе-любовник как бы смотрел на себя со стороны: трясущиеся руки, выпученные глаза, бледное, как у покойника, лицо – на лбу и шее капли пота…

– Что… Это было? – Петрович дважды сглотнул, прежде чем смог что-то сказать.

– Прости, Петрович… Это был секс. – Артём решил идти напролом, – Сам знаешь, Ксения-то моя… Со мной уже – никак, почитай, года три… Вот и выкручиваюсь, как могу!

– Саныч!.. Прекрати это! Не люблю, когда меня держат за идиота!

Не прошло. Артём, помолчав, и пялясь на ботинки друга, попробовал снова:

– Прости ещё раз, дружище… Я и сам точно не знаю, что это. – Артём тоже сглотнул, отвернувшись к реке. Поплавок Петровича давно ушёл под воду, дёргая кончик уды, но им сейчас было не до рыбы. Плевать на неё три раза – пришли сюда они уж точно не из-за неё…

– Садись-ка. – Артём хлопнул по траве рядом с собой, – Расскажу. Как на духу…

– Рассказывай. – Петрович присел. Правда, не совсем рядом, а где-то в шаге. «Опасается – зараза, что я буйный.» – подумалось Артёму. Да и правильно.

Сам бы он в такой ситуации – не поопасался бы?!

– Глюки у меня, Петрович. – Артём заговорил, только выждав с минуту, – Видать, на почве этой… Как её помягче-то… Сексуальной неудовлетворённости. Я же ещё – могу. А Ксюха – теперь ни за что… Думал, может любовницу себе завести… Стыдно – на старости-то лет! А три дня назад… – Артём и сам не заметил, как выложил Петровичу всю историю – действительно, как на духу.

Даже не дорассказав до конца, понял – зря. Ни единому слову Петрович не поверил.

Хотя виду и старался не подавать – поддакивал, кивал в нужных местах…                  Артём… Снова ощутив в себе возвращающиеся сверхсилы и способности, видел его насквозь. Тогда он решил изменить амплуа: теперь он – шизофреник. Петрович купится. Обязательно – ведь Артём может… Быть убедительным!

Он закрыл лицо руками и зарыдал.

– Ты… Что?! – горечь и боль в голосе Петровича резанули своей искренностью.

– Я… Ничего. Я всё это придумал. Ты уж не обессудь, старый дружище – мне надо как-то свою шизу прикрыть… Я… – а слёзы-то текли по-настоящему!

– Спятил я, Петрович – по-полной спятил! – Артём так вошёл в образ, (Ну, прямо по Станиславскому! – всплыло услужливо из памяти!) что и чувствовал подлинное отчаяние, – Прости ещё раз – я… Домой пойду.

– Ну уж х…н тебе! Домой! Да я тебя одного теперь ни за что не отпущу!

Так. Плохо. Вот Петрович уже и хочет его… Не оставлять одного. Значит, точно – считает психом. Переиграл, стало быть… А с его новым Сознанием-то надо бы поосторожнее…

Наверняка старый друг боится – как бы Артём чего с собой не сделал!..

Ну уж это в его планы не входит… Как бы. Значит – по-плохому.

– Спасибо, дружище, может, так оно и правда лучше… – Артём встал. – Давай руку!

Возможно, Петрович и правда посчитал, что Артём хочет помочь ему подняться, и без задней мысли протянул ладонь.

Коротким боковым левой Артём послал незадачливого «контролёра» в нокаут. Он очень тщательно рассчитал удар, боясь перестараться. Хоть все эти людишки теперь были ему реально – до лампочки, Петровича, хотя бы в честь славных былых дней, он трогать не будет.

Когда он закончил связывать напарника, солнце стояло на полдень. Закатив коллегу, бешено вращающего глазами, и что-то из-под кляпа мычащего, в тень, под кусты, Артём подумал, что того найдут только к вечеру – когда забеспокоится и пойдёт ругаться с ними, «придурошными маньяками-рыболовами» Настёна, жена Петровича. Такое уже случалось – когда они брали с собой две. А сегодня – непорядок! – и одну-то не прикончили…

Ну, до вечера Артём уж как-нибудь со своими делами разберётся…

Новое Знание, новая фаза его развития, как индивидуума уже так прочно сидела в мозгу. И так однозначно выверена была для него вся последовательность дальнейших действий!..

Окончательный Переход в новое состояние – он ведь лежит только через…

И – Свобода! Полное приобщение к Мировому Разуму! Нирване! Торжеству над бренной и обрыдлой повседневностью!.. Над примитивно-животной Плотью! Ведь он уже почти ощущал это – словно плывёшь в тонких неуловимых течениях Единого Информационного Поля Вселенной, как на надувном матраце – по Чёрному морю…

Да, он знает путь. Он – готов к переходу на Высшую Ступень!

Но вот остальным про его новое Предназначение и Судьбу знать не надо. Он – самый банальный псих. Но – добрый. Сейчас он сыграет и эту мизансценку.

– Петрович. – в тоне Артёма слышалось подлинное раскаяние и стыд, – Извини, что связал. Но я не хочу, чтобы ты вспоминал обо мне, как о психе – я не псих. Просто… Наверное, это всё проклятый «Комплекс вины». Я уже лечился от него. Видать – не помогло. – он потупился. Помолчал.

– Прощай. Не поминай лихом. Отдел – смело оставляю на тебя. – чувствуя, что если задержится ещё, то разрыдается снова, Артём быстро встал и почти бегом поспешил домой.

Он точно знал, что найдёт там. И был уверен – времени и мужества ему хватит.

Да, как он и думал, нагая и вожделённая Юлия развалилась на семейной кровати вольготно, словно на своей.

«Ах ты ж сука бесстыжая, – ударило в голову Артёма, – Я точно знаю, чего ты хочешь!

Так не бывать же этому!»

Никто больше не выведет его из… Как назвать-то?.. Состояния, близкого к Окончательному Просветлению! А эта наглая шлюха… Наверное, на всё готова, только бы сбить его с праведного пути, с верного курса. Или она действительно хочет затрахать его до инфаркта – до того, как он?!..

Да, пусть он сволочь, подонок и трус, но: он убьёт её – первой!..

С равнодушно-пренебрежительным выражением на лице, (Очередная маска!) он принёс из кухни здоровый нож для разделки индюшки.

Юлия смотрела вызывающе: дескать, не испугаешь! Пуганные уже!

Ощутив в себе волну жгучей ненависти, и ностальгической тоски по себе, себе наивному и нормальному, и вожделения по себе – будущему, просветлённому и всепонимающему, он с диким рёвом вонзил нож по рукоятку в скульптурно-точёную грудь!

И – выдернув – снова вонзил! С зубовным скрежетом и рыком выбивая из гнусной похотливой девки – жизнь, а из себя – безвольного раба своего х…!

И не мог остановиться, снова и снова пронзая фантом! Хоть и понимал где-то там, глубоко: что всё это – не взаправду… Что это – не он с ножом! Всё происходящее ему – только кажется…

А на самом деле он – выше всех!

Он – супергениален и могуч. Силён и крепок. Духом!..

Ксения и в смерти выглядела безобразно.

Невольно вызывая чувство брезгливости и грязи.

Конечно, не украшали её бегемото-складчатое тело и колото-рваные кровоточащие раны…

Стоя над распростертым телом с широко открытым в предсмертных воплях криках ртом, (Бедные соседи!) с опустошённой душой, и как бы включившимся на миг старым, человеческим, Сознанием, Артём зачем-то начал эти раны считать.

Дошёл до сорока семи. И бросил – какая разница… Смертельным, похоже, оказался только первый удар – прямо в сердце. Здорово же его эта девка… Или – женщина?.. Или – они обе?..

Неужели всё шло только к этому – подсознательная долго накапливаемая и скрываемая ненависть вылилась… Вот в ЭТО?!

Ну а теперь ему лишь одна дорога – вперёд, герой-любовник! Будешь знать, как предавать наивных девочек… И жить с нелюбимыми старыми брюзгливыми коровами.

Он взглянул на свои руки. Да, по плечи в крови. Какое уж тут «состояние аффекта!..»

Маньяк. Не сверх-гениальный, (Все они про себя так думают!) а заштатный маньяк… Сексуальный.

Ну, а с такими Закон не церемонится.

Осознание своих титанических только недавно сил и мыслительных способностей почему-то окончательно покинуло его. Он не мог даже сосредоточиться – чтобы попробовать возродить хоть что-то из этого, поистине божественного откровения в Душе…

Нет – ничего не выходило! Даже тени былого сверх-восприятия, Вселенского разума… О-о-ох…

Маленький затравленный мальчик глубоко внутри его груди готов был разрыдаться, и позвать маму – так всё запуталось… И – в то же время стало так кристально ясно!

Чёрт. Везде – обман!..

Ловко его… Или это – не было коварством? Может, он сам-по-себе – с детства готовился к чему-то… Этакому?

И вот – всё сделано!

Значит, решение окончательное.

Вид с двенадцатого этажа открывался потрясающий. Вокруг их маленького и тщательно изолированного городка широко раскинулись леса. Зелень, зелень… И – где-то далеко, на пределе видимости – поля с желтеющей пшеницей. Ну, это он думает – что они желтеющие. Зрение – уже не то…

На самом деле всё вдали – просто светло-серое.

А асфальт стоянки под домом – тёмно-серый.

Там, в этой серой черноте – выход. Решение. Окончательный ответ…

От пронзительной окончательности этого знания свело скулы, и что-то сжало сердце ледяной рукой…

Уже в полёте, откуда-то из глубины этой летящей навстречу серости, к нему рванулось её упругое тело – но не остановило, а наоборот: увлекло вниз ещё быстрей!

Голос возникший в ухе, злобно прошипел: «Ну вот и поквитались!..»

Когда лицо ударилось об асфальт, он улыбался.

Человек в голубом халате устало стянул и кинул в кювету перчатки. Снял маску. Посмотрел зачем-то на руки. Повертел их. Покачал головой. Вернулся к столу под ослепительно сияющим колпаком.

С минуту задумчиво стоял над тем, что когда-то было его знакомым.

Не то, чтобы он испытывал жалость, или брезгливость: при его профессии это – непозволительная роскошь. Он и копаться-то дотошно начал потому, что хорошо знал погибшего… И хотел понять. И, похоже, его подозрения подтвердились.

Этот человек так не поступил бы. Сам.

Он перевёл взгляд налево. В прозрачном лотке особенно хорошо выделялась неаккуратная красная клякса крови и крохотное белое зёрнышко – совсем как пшеничное. Кто бы мог подумать, что он, врач с почти сорокалетним стажем, до такого доживёт…

Проклятая «НТР». Проклятые мерзавцы из…

Что для них – жизнь человека?! Вот именно – пшик!..

Он вышел в коридор. Пока шёл до его конца, сердито хмурил брови: нет, староват он уже для всех этих хитрых прибамбасов. За три года еле освоил этот …ренов томограф.

Телефон стоял на столе у дежурной сестры. Сама сестра мирно отсыпалась в дежурке, на пустующей койке для поступающих.

– Алло. Здравствуйте. Будьте добры, дежурного офицера… Хорошо, я подожду.

Бесстрастно-начальственный голос на том конце провода наконец отозвался:

– Капитан Ящиков, отдел внутренней безопасности. Слушаю вас.

– Здравствуйте, товарищ капитан. С вами говорят из Госпиталя. Я – патологоанатом Сиверцев Владлен Михайлович. – он знал, что каждое его слово автоматически записывается на плёнку, и специально говорил неторопливо и чётко выговаривая слова, – Думаю, вы захотите прислать дежурную бригаду сюда. Да – вот именно. Для вас есть… Кое-что. – человек слишком хорошо знал, что можно, а что нельзя говорить по телефону. Выучка осталась с тех далёких времён, когда в стране ещё водились «враги народа» и «шпиёны проклятого Запада».

«Враг не дремлет!»

И так будет всегда!

По-крайней мере, для него.

Телефон зазвонил в полвторого ночи.

По мере возможности тихо Александр Александрович Калашников, тёзка знаменитого создателя «оружия всех времён и народов», буркнул в трубку:

– Калашников слушает.

– Здравия желаю, товарищ генерал. Майор Нигматуллин беспокоит. Дежурный по Управлению. Простите, но вам нужно сейчас же подъехать сюда.

– Это срочно? – это был не вопрос, а утверждение. Майора Калашников узнал.

– Так точно, товарищ генерал. Срочно.

– Хорошо. Через пять минут спускаюсь.

– Вас понял. Машина уже у подъезда.

Генерал соблюдал лозунг «Не болтай! Враг подслушивает!» ещё более свято, чем патологоанатом. Поэтому молча положив трубку, бросил обеспокоенный взгляд на жену – нет, не проснулась. Накрученные на палочки с цветными резиночками от денег русые волосы с пробивавшейся у корней сединой смотрелись по-домашнему трогательно.

Он прошёл к шкафу.

Если брюки висели на специальной подставке, то китель – только на вешалке.

Одевался и завязывал галстук Калашников всегда сам.

К началу рабочего дня, официально начинавшегося в Управлении в восемь, в кабинете генерала дым уже не позволял разглядеть портрет Железного Феликса над креслом его хозяина – всё серо-голубое сигаретное марево плавало сверху.

Только когда все всё доложили, получили «руководящие указания», и разошлись выполнять, Калашников вспомнил, что окно у него можно распахнуть настежь. Оно – старинное, ещё из дерева, а вовсе не эти новомодные штучки из пластика, или алюминия, которые не открываются, а проворачиваются.

Бесстрастным взором окидывая город, раскинувшийся под окном, и поля с лесополосами, лежащие дальше, он думал.

Думал о том, что очередной виток омерзительной и смертельной игры для взрослых под названием «гонка вооружений» начался. На качественно новом уровне.

Плевать. Они и к такому готовы. Теперь, благодаря квалификации и сознательности ветеранов, и новейшей аппаратуре, знают, что и как искать.

Однако им, конечно, понадобятся эксперты…

Эксперт прибыл только утром следующего дня.

За «чрезвычайно занятым учёным» генерал послал в аэропорт личную «Волгу».

Через полчаса участники экстренного совещания рассаживались по стульям.

– Рашид Ахмедович. Будьте добры – доложите, что удалось выяснить.

Почти лысый, несмотря на всего-то тридцать семь лет, майор доложил оперативную обстановку, и то, что выяснилось по показаниям свидетелей и опрошенных.

Возникшую паузу прервал новоприбывший:

– Товарищ генерал. Боюсь, мне придётся ещё раз побеседовать со свидетелями и опрошенными. Лично.

Нет-нет, я вовсе не покушаюсь на вашу компетентность в данном вопросе, уважаемый Рашид Ахмедович! – светило от науки не могло не заметить, что лицо майора после его заявления пошло красными пятнами, и поспешило обернуться к нему, доброжелательно взглянув в глаза. – Но вы даже не представляете себе особой специфики того, с чем… Столкнулись. Да и я… Не в полной мере представляю! Поэтому, если это не противоречит, так сказать… Я бы попросил вас даже присутствовать при наших… Э-э… Беседах.

Генерал и майор переглянулись. Генерал вздохнул:

– Это – не противоречит. Рашид Ахмедович. Будьте добры – выполняйте. И – окажите всяческое содействие. Дело для нас новое.

Поправившее очки на переносице светило криво усмехнулось:

– Я вас удивлю. Для нас – тоже!

Двое суток почти ни у кого не было возможности не то, что прилечь – присесть.

Бригада лучших специалистов, привезенных светилом, не вылезала из лаборатории.

Наконец, «светило» решило, что они выяснили все, что могли, и доложило то, что все знали и так: да, новый, «супер-продвинутый», виток Холодной Войны запущен. И указало методы профилактики. И выявления…