Да здравствует Герберт Уэллс!

А на их месте я и сам так же подумал бы.

Вот и встаю на ноги, поднимаю кверху лапки. На морде стараюсь изобразить страх и отчаяние. Пытаюсь пробиться к мыслям тех, кто пилотирует чёртовы агрегаты. И внушить им, что я – тощий и слабый. И безвредней кролика. Типа, тоже – белый, мягкий и пушистый. Только болею. (Хе-хе…)

Мыслей пока не услышал – далековато до вертушек. Но всё же что-то, исходящее от меня, похоже, до экипажей дошло. Потому что опускается на бетон одна из вертушек. Откидывается дверца. И выходит…

Самый обычный человек. Ну, в-смысле – пилот. В комбезе, со шлемом, и в сапогах. Идёт ко мне не торопясь. И вижу я у него в руках что-то вроде наручников. Да почему вроде – наручники и есть!!! И вот теперь мне наконец удалось настроиться на его «волну»!

Ну и всё правильно я определил.

Мир этот очень… Странный. Это если назвать его столь мягким словом.

Но описывать то, что и в смутных, и в чётких образах и понятиях увидал в чужом разуме, я буду, если позволите, позже. А пока мне предстоит неприятнейшая процедура. Ареста. Подошедший на пять шагов мужчина оказывается всего на полголовы меня выше. Но – гораздо плотнее. Держится он грамотно: так, чтоб не становиться на линии огня между мной и главной пушкой вертушки, сейчас недвусмысленно глядящей чёрным тоннелем дула мне в глаз. И делает пилот мне знак повернуться к нему спиной.

Так и делаю. После чего вижу в его мозгу приказ, который он и озвучивает незнакомыми на слух, но понятными по смыслу словами: «Руки – назад!».

Завожу руки действительно назад, за спину. Позволяю защёлкнуть чёртовы браслеты на своих запястьях. После чего, повинуясь новому приказу, вновь разворачиваюсь, и иду к опустившейся вертушке. Прохожу к её заднему торцу. Мужик отпирает люк, имеющийся в нём. Залезаю без дополнительных команд. Устраиваю свою многострадальную и много поверхностей поистиравшую задницу на чём-то вроде тюка со сложенным парашютом. Кивком показываю, что нормально всё.

Мужик тоже кивает, и захлопывает люк. И я оказываюсь в полной темноте…

А вскоре слышу я, как хлопнула дверца и первого люка, громче ревёт движок, и сильное ускорение прижимает меня к полу.

Но я к этому времени уже плюхнулся снова на пол, продел руки, скованные за спиной, через ноги – вперёд. Тело у меня гибкое и тренированное, и мне это сделать – пара пустяков, особенно если вокруг не слишком тесно. Ну а поскольку намётанным глазом успел осмотреть всё, приметив то, что мне нужно внутри узкого и низкого кормового отсека, быстро добираюсь до полки, и имеющегося на ней в числе прочего барахлишка, большого ящика. Явно с инструментами. Комплект, так сказать, для ТО…

Откинуть его крышку, закрытую на две простые защёлки – без проблем. Так же, как на ощупь найти среди всего там имеющегося барахлишка и приличные бокорезы. Цепочка браслетов перекусилась легко. Вот он и «оперативный простор!». Теперь занимаюсь и самими браслетами. Силы в кистях мне, вроде, не занимать. (Тьфу-тьфу!)

И вскоре перекушенные захваты валяются на полу отсека, а я продолжаю рыться в ящике. Вот. Вполне подойдут. Две простые отвёртки, разного размера. Плюс одна крестовая. Большая гайка. Плоскогубцы. Гаечный ключ. Нормально для начала. Можно перебираться и в кабину пилотов – ведёт туда узкий технический, сейчас запертый на замок, лаз. Замок вскрыть не проблема. Но…

Но не хочу пока никого их них убивать, и «захватывать» транспортное средство.

Во-первых, я не умею им управлять.

Во-вторых, незачем раньше времени давать понять экипажам остальных вертушек, что я захватил его.

Ну и в-третьих, незачем усложнять себе жизнь, поскольку после того, что я вычитал в мозгах подошедшего поближе, и «пленившего» меня пилота, мне так и так нужно тоже – туда, куда они, собственно, и направляются: то есть – на их Базу. В ангар.

А База недалеко: лететь не больше пары минут.

Вот за эти пару минут и постараюсь рассказать, чего я увидел в мозгах мужика. И что меня бесит: хуже, чем быка – красная тряпка!

Все чёртовы плиты, которые имеются вокруг – покрывают всю поверхность планеты. А, вернее – неба над планетой! Покрывают сплошным, почти монолитным, ковром. И покоятся они на чрезвычайно мощной контрфорсно-решетчатой опорной пространственной ферме: гигантской конструкции, парящей прямо в воздухе. На расстоянии шести километров от поверхности. А удерживается эта конструкция в воздухе с помощью чёртовой антигравитации. И служит она сейчас лишь одной цели: не дать выбраться с планеты той ксеноморфе, что находится сейчас там. Внутри. А вот раньше…

Служила для кое-чего другого!

Не буду ходить вокруг да около: в мозгу пилота увидел я то, чему его обучали в школе. Хотя, конечно, обучение могло быть и заведомо лживым. Чтоб сформировать его конкретно вот такое, мировоззрение. И оправдать то, что он и его коллеги творят.

В заповедные, стародавние, покрытые пылью, плесенью, мохом, и опутанные преданиями, века, человек жил на поверхности Земли. (Они в этом плане не оригинальны – у них тоже: «Земля!») И, что вполне естественно, первопредки моих «друзей», тоже прошли «Древние века», «Средние века», и дотопали до техногенной цивилизации. Естественно, разделившись на классы и социальные слои: олигархи-хозяева, и рабочее быдло.

Что занятно, про клерков-планктон, или, там, про ещё какой социальный балласт, ничего не производивший бы, вот именно – руками, никаких упоминаний не нашёл. (Вот теперь понимаю – не так сильно они, видать, всё же нужны, что никто про них и не упомнит… Или-таки – нужны. Учитывая то, чем здесь всё закончилось!) Ладно, не суть: как всегда не обошлось без перманентных революций. И проблем.

Тогда чёртовы местные глобалисты собрались на Мировой глобалистский сходняк, и приняли радикальное решение. В-принципе, не сильно отличающееся от тех, которые пытаются воплотить в жизнь наши, сейчас пока просто хуже подкованные и оснащённые в чисто техническом и научном плане: то есть – теорию Золотого Миллиарда. Живущего в заповедных, чистых и опрятно-девственных природных Зонах. Или уж на орбите.

Словом, когда все богатенькие и обличённые властью живут себе – поживают, в комфорте и покое, ублажаемые и блаженствующие, недоступные недовольному и злому быдлу. А это самое бесправное и тупое быдло тупо и много работает, чтоб банально – выжить. И не имеет никаких возможностей добраться до элиты, чтоб выместить на ней своё естественное, мягко говоря, раздражение.

И вот поднапряглись чёртовы богатеи, тряхнули мошной, понастроили специализированных заводов. Понаделали деталей и механизмов, исчерпав практически полностью запасы на планете металла и кое-каких ещё материалов-природных-ресурсов. Но им было на это плевать – для себя ж делали! И соорудили, смонтировали прямо на земной поверхности отдельные части гигантской конструкции. Которую затем, тоже по частям, подняли на встроенных антигравитаторах в воздух, довели до «рабочей» высоты, да и собрали в единый монолитный блок, полностью перекрыв всё небо. Оснастили внутреннюю поверхность монструозной конструкции мириадами искусственных «солнц» – для этого извели чудовищное количество урана и радия. (Ну, поскольку вся эта фигня находилась достаточно далеко от земной поверхности, никому она излучением навредить не могла. Якобы.)

После чего понасоорудили на внутренней поверхности небесной платформы сотни этаких гондол-баз-поселений, аналогичных тем, что имелись у древних дирижаблей, только в тысячи раз больших, экранированных свинцом, и, ясное дело, роскошно обустроенных.

Принцип был простым: один олигарх – одна База. А уж каких этот олигарх там себе возжелал бы набрать туда, в свои хоромы, наложниц-прислуги-собачек-кошечек-развлечений – личное дело каждого.

Вот богатеи и расстарались. Стремясь, понятное дело, перещеголять соседей и заклятых друзей! И вот из-за этого, из-за ревности да зависти, у них и начались конфликтики.

Быстро, впрочем, закончившиеся, когда оставшиеся на поверхности дерзкие и мерзкие плебеи умудрились восстать, уже в масштабах всей планеты, скинуть, поголовно истребив, клан «приповерхностных» надсмотрщиков, понастроить разных пушек и самолётов. И принялись нападать на элиту…

Пришлось забыть о дрязгах и междуусобных склоках, объединившись против общего врага. Организовать несколько огромных карательных отрядов. Спустившихся снова вниз, и напрочь разбомбивших, разгромивших восставших. И заодно разворотивших все существовавшие к тому времени заводы и фабрики. И «во избежание» забравших наверх, на Базы, оставшиеся запасы добытого к тому времени из недр планеты металла.

На планете, естественно, воцарился на какое-то время полный хаос. Как, впрочем, и на Базах. И, ясен пень, никто снизу наших олигархов больше ничем необходимым не снабжал, и за них не работал. Само-собой, пришлось часть прихвостней и слуг поставить к станкам. Там же, на Базах. И заставить выращивать всё необходимое для пропитания в теплицах – на них же. Естественно, бездельникам-прихвостням это не понравилось.

Ну, дальше можно не объяснять: восстание, и не одно, гражданские войны, военные Союзы, предательства, и всё такое прочее, чем столь богаты средние века в любой стране. При феодально-крепостном строе. Да-да, из-за уничтожения основных хранилищ знаний, и технических специалистов, вскоре всё тут, на внутренней поверхности огромного летающего острова, типа, Гулливеровской Лапуты, скатилось к средневековью. Впрочем, как и на поверхности планеты. Где воцарилось реальное варварство.

Быстро, впрочем, закончившееся. Потому что радиация от искусственных светил всё же стала сказываться. А люди – они не тараканы или скорпионы, которые могут запросто выдерживать, получив до пяти тысяч рентген за раз! Вот и повымерли все людишки, оставшиеся у разбитого корыта там, внизу, а на их место пришли…

Насекомые. Вернее – супернасекомые.

Образы чудовищ и монстров, понародившихся на планете, и выдернутые мной из мозга и первого и второго пилотов, испугали, если честно, даже меня. А поскольку изоляция от радиации у каждой Базы себя вполне оправдала, никто из ныне живущих в таких Базах, естественно, не хотел допустить, чтоб все эти страшные монстры, быстро освоившие полёты и обладавшие неуёмной жаждой убивать, начали свои массированные атаки.

Вот и пришлось тому руководству Баз, что пришло на смену олигархам, (Попросту вырезанных в результате путчей, которые привели к власти военщину!) снова объединить свои силы, выработать общую тактику, и организовать нечто вроде патрулирования. Там, внизу. На вертушках и на самолётах. Истребляя все сколько-нибудь крупные Гнёзда, и опасные скопления новых монстров. Что, конечно, на какое-то время помогло…

Но не очень. Потому что не без оснований, как я прочёл в секретных уголках их сознания, подозревали они, что всеми этими направленными мутациями, и стратегией атак супернасекомых руководил всё же…

Кто-то из выживших там, на планете, людей.

Чем не сюжет для фантастического романа? Пардон: суперромана!

Особенно если кто поталантливей возьмётся всё это хитросплетение интриг-боёв-трагедий красочно, с реалистичными подробностями, и напряжёнными диалогами, а желательнои с возбуждающе-эротичными постельными сценами, воплотить на бумаге!..

Только вот мне такой роли на себя брать, если честно, не хотелось бы. Потому что противно. А с другой стороны – справедливо. Получается, за что боролись – на то и напоролись. И я отнюдь не на стороне тех, за кого сейчас воюют мои пилоты. Скорее уж, я постарался бы как-нибудь помочь тем задрюченным и гнобимым бедолагам, что остались, чудом выжив, там, на отравленной и ограбленной поверхности Земли…

Меня, если честно, всё, происходящее сейчас, сильно нервировало.

Бараны чёртовы. Всё опять – по Герберту Уэллсу! (Вот уж гений – на века!!!) Вот они – «высокородные» и надменные Высшие. «Белая кость». Элои.

А вот угнетаемые, и свету белого не видящие за тяжким трудом – Морлоки.

И как всё повернулось?!

Вот именно. Так что, как бы «красиво» не выглядели местные «Элои», и какими бы страшными и уродливыми не получились местные облучено-мутировавшие морлоки, я однозначно – на стороне «трудящихся»!

Поэтому когда прилетели, сели, начали спускаться на лифте в какую-то явно – входную шахту, и опустились наконец на «внутреннюю» посадочную площадку, я уже был готов. А когда мой люк открыл с пяток крепеньких и ушлых ребят, типа морских пехотинцев, сразу и недвусмысленно дал я им понять, что по части «ушлости» им до вашего покорного слуги далеко!

Три отвёртки мгновенно вонзились во лбы и глазные впадины первых же трёх солдат, сдуру оказавшихся без шлемов, четвёртого я «угомонил» тяжеленной гайкой – тоже в лоб. Ну а последнего уложил метко брошенными плоскогубцами. После чего отбросил в сторону не понадобившиеся ещё три гайки, и выхватил из рук первого упавшего оружие. Ну очень похожее на любимый АК. Только пожиже.

Бедолаги пилоты, уже сдуру откинувшие бронедвери вертушки, умерли, как мне кажется, даже не поняв, что происходит…

Всё, «друзья». Пипец вашей Базе. За дело взялся Ривкат!

А в гневе я страшен. Особенно – в праведном.

18. Супердиверсия

Нахожу первым делом диспетчерский, он же – Командный Пункт. Мысленно. Потому что, если совсем уж честно – темно в этом чёртовом приёмном колодце: тускло светятся, погружая всё в мрачный, невольно вызывающий нервное напряжение и нагнетающий ощущение опасности, тёмно-красный тон, только матовые узкие светильники по периметру: наверняка аварийка. Спалили основной свет? Или экономят?

Ладно, мне сориентироваться помогает «внутреннее око» – выудил я местоположение КП из мозга того десантника, что получил плоскогубцами, и только поэтому до сих пор жив. Ну, эту недоделку я быстро исправил с помощью пары пуль ему в голову. Зато теперь – всё я про местную систему обороны знаю.

В ангаре на палубе под этой – пятнадцать боевых и пять транспортных вертушек. (Правда, в рабочем состоянии сейчас только девять машин.) В гигантском цилиндрическом резервуаре в самом сердце цилиндрической же бетонной цитадели – тысячи тонн горючего. К сожалению, это – соляра. Поэтому от мысли устроить небольшой такой пожарчик сразу пришлось отказаться: не взрывается и не горит просто так эта самая соляра. (Чем, кстати, и пользовались экипажи знаменитого танка Т-34! Да и остальных Российских бронемашин.) Зато увидал я и «ахиллесову пяту» чёртовой Базы.

Естественно, это ядерный реактор. Который, (Что тоже естественно!) охраняет до батальона живущих здесь мужиков, и две роты военнообязанных (Ха-ха!) половозрелых женщин. А этих больше семиста ртов местные теплицы, подвалы для выращивания грибов, дрожжевые фермы и хранилища сублимированных продуктов прокормить ну никак не могут. А сюда входят ещё и дети! А вот «пенсионеров» здесь нет. Не принято. Так что уж будь любезен служить верой и правдой до самой смерти! Иначе, собственно, и быть не может: позволить себе кормить бездельников и дармоедов этот замкнутый и ограниченный в ресурсах и продуктах мирок-социум просто не может!

Меня дешёвые стенания по поводу того, что губить невинные души детишек – большой грех, не вразумляют. И никакого протеста со стороны моей так называемой совести мысль о том, что собираюсь я чёртову «Лапуту» уничтожить, не вызывает.

Потому что отлично я помню про судьбу семнадцати миллиардов «морлоков», оставленных погибать от радиации и голода там, на поверхности «Земли». Ведь у тех тоже они были – и женщины, и старики. И дети.

И сейчас проблема, которая меня реально беспокоит – что не осталось тут сейчас никого, кто реально понимал бы, как мне запороть к …ерам собачьим местный реактор. Нет, не взорвать – с этим-то проблем нет! – а именно – испортить.

Но так, чтоб самому при этом остаться живым!

Потому что прочитал я в мозгах гада-десантника, что для того, чтоб грохнулась с неба вниз, на поверхность, хотя бы часть чудовищной конструкции, открыв доступ в космос тем, кто будет жить в далёком будущем на планете, нужно взорвать, или как-то заставить грохнуться вниз, как минимум три Базы. Причём – соседствующих. Только тогда ферма-решётка не сможет поддерживать многотонные конструкции, и разрушится, вычленив, выломав из своего монолита потяжелевшие секции. А заставить их снова приобрести нормальный вес можно, соответственно – только лишив питания, или приведя в негодность их антигравитаторы. Что всё-таки проще и надёжней, чем соваться в реакторы…

На все эти мысли и раскладки уходит у меня аж полторы секунды, пока стреляю из АК в троих смутно видимых воочию, но – как на ладони – тому, кто считывает мысли и зашкаливающие эмоции «внутренним оком», часовых, несущих вахту на галерее, расположенной на середине высоты колодца, по всему периметру шахты.

И поскольку они теперь явно мертвы, можно пока за свои тылы не опасаться. Настало время, стало быть, заняться насущными проблемами: вскакиваю в сиденье первого пилота, выдернув его оттуда так, что пролетает бедолага метров пять над стальной поверхностью пола, завожу снова моторы. Уж как делать всё это, и многое другое, из мозгов бедолаг – выудил. Взлетаю, и разворачиваюсь к двум припаркованным рядом с моей, вертушкам. Ох и страшный из меня теперь диверсант: ничего-то от моего взора не скрыто!.. Любой язык – понимаю! И со всем-то оборудованием я работать… Умею!

Вот они: приборы, и гашетки. Ракеты, пушка. Знакомые – словно родные. Огонь!

Обе машины исчезают в огненных шарах, (Отличные тут ракеты!) грохот взрывов сильно бьёт по ушам в тесном пространстве посадочного колодца. Не останавливаюсь, продолжаю стрелять, разворачивая машину к дальнему концу колодца, используя и ракеты и зажигательные снаряды, и вот уже диспетчерская с выбитыми стёклами тонет в зареве пожара и чёрном дыму!..

Видно, впрочем, даже в сполохах огня, лучше не стало. Но я сейчас и не на зрение в-основном ориентируюсь, как понял где-то в глубине подсознания…

Сажаю машину туда же, откуда взлетел. Собственно – не взлетел, а подлетел, не более, чем на метр, только чтоб сделать «круг почёта», постреляв во всё, что оказалось в пределах досягаемости. Прислушиваюсь мысленным ухом. Ага – в диспетчерской ещё кто-то выжил, и паника там сейчас царит – будь здоров!

С одеждой мне возиться недосуг, поэтому просто расстёгиваю на подходящем по размеру десантнике пояс с навешанным барахлишком, и одеваю на себя. Вот и появилось место, куда можно сложить нужное мне сейчас запасное оборудование и боекомплект!

Вынимаю все запасные магазины из подсумков убитых десантников, забираю оба пистолета пилотов, тоже с запасными обоймами. Один АК беру в руки, другой вешаю на плечо, туда же вешаю подсумок с десятком гранат, и направляюсь прямиком к тому месту в диспетчерской, где когда-то была дверь. Сейчас напрочь вынесенная внутренним взрывом. (Как там вообще кто-то выжил – ума не приложу!)

Однако когда вошёл в бетонированное, с облупившейся, и ошмётками свисающей со стен, краской, словно списанный давным-давно Бункер, помещение, понял, что если кто и выжил – так это сугубо временно. Валяется там масса трупов, (Начальство собралось поглядеть на «отловленного лазутчика»!) большинство – во вполне похожих на наши, «фирменные», мундирах. А многие операторы, сидевшие за пультами, так и остались сидеть на своих местах – кто уронил голову на руки, распластавшись по этим самым пультам, а кто – и соскользнул с рабочего кресла на пол, улив всё вокруг кровью. Ну а кто-то таки успел удрать – вижу их удаляющиеся мысли и тела. Полные паники и злости. Уж они-то о том, что произошло, оставшимся в казармах доложат! Несмотря на потерю радио- и прочей связи.

Однако я нашёл то, что мне нужно, быстро.

Вот этот начальственный сволочь ещё вполне способен более-менее связно мыслить. И вспоминать. И поскольку смотрит на меня с ненавистью, и даже пытается ругаться, и достать пушку из кобуры, отдаю мысленно дань его мужеству. Молодец. Истинный профи. И патриот. Потому что вижу: если б допрашивал его обычным способом, он даже под пытками ничего бы мне не…

Упрямство и принципиальность заслуживают всяческого уважения. Но быть застреленным даже пылающим справедливым негодованием упрямым и принципиальным служакой не хочется. Поэтому прошерстив как следует его мозг, и опередив держащегося только на адреналине паршивца, стреляю ему прямо в лоб. Чтоб уж не мучился.

После чего разворачиваюсь к пульту, и нахожу эти самые, нужные мне, кнопки и тумблеры. Нажимаю. Внешний люк, прикрывающий сверху колодец приёмной шахты, открывается. Отлично. Стреляю в то устройство, которое отвечает за управление его работой. Всё! Крышка люка заблокирована в открытом положении. Но на всякий случай выдергиваю чеку из первой гранаты, и кладу в другое место – на пульт, отвечающий за общее энергоснабжение диспетчерской.

Ныряю в люк в её полу, ведущий в лабиринт внутренних переходов-коридоров и помещений. Меня не смущает, что там темно, как у негра в …опе – выудил я про этот люк всё, что мне надо. Взрыв! Хорошо, успел крышку прикрыть…

Спуск по шахте с вертикальными перилами проходит быстро – единственное неудобство, что немного обжёг ладони, притормаживая об отполированные поколениями спускавшихся, перила. Но вот я и в лабиринте коридоров Главного жилого Уровня. Вижу внутренним оком, что уже бегут ко мне на всех парах, сурово глядя, грязно ругаясь, и потрясая оружием, те, кто находился в казармах – бегут и мужчины и женщины.

Закрываю герметичную (…рен его знает, почему они – именно – герметичные! Ведь здесь, на Базе – не космос! И вакуума точно – нет!) дверь, перекрывающую коридор, и расстреливаю её пакетник. Полыхает, трещит, закорачивает…

И вот – бронированные створки напрочь заблокированы! Всё верно: а кто бы мне про всё это «поведал», да ещё так быстро, как не Главная Начальственная сволочь?!

Но мешкать некогда: на вскрытие дверей или обход у нападающих уйдёт не более минуты. Бегу, бегу, пыхтя, и запоздало думая, что зря не одел хотя бы штаны – тогда всё это барахлишко, что сейчас имеется на поясе, не било бы меня так больно по …цам! Выход, впрочем, нахожу самый простой: прикрываю самые ценные причиндалы моего организма – ладонью.

Ныряю в очередную подходящую шахту экстренной эвакуации, и за пару десятков секунд долетаю до нужного мне служебного Уровня. Благо – план чёртовой Базы для меня теперь – открытая книга! Сюда, теперь – сюда… Вот здесь – повернуть направо! В очередной полутёмный коридор.

А вот и нужная мне бронированная дверь! С надписью на ней: «Зал аппаратов искусственного тяготения».

Ух ты! Видел, конечно, её мысленный образ, но – впечатляет! Настоящий сейф!

Планы я, ясен пень, подкорректировал, в соответствии с тем, что выудил из мозгов «своего» начальника. И теперь мне не нужно взрывать или обесточивать сам реактор. И не потому, что никто здесь не знает, как взорвать его замедленно. Или – с отсрочкой.

Есть решение и попроще: достаточно только вывести из строя антигравитатор.

И если я это сделаю, его никто из местных ни за что – не починит! Поубивали они сдуру всех технических специалистов, как уже упоминал! И спалили в костре гражданских войн всю техническую и справочно-обучающую документацию.

Поэтому сейчас «техобслуживание» агрегатов здесь, на Базе, напоминает не нормальный планомерный ремонт, а «молитвы и заклинания!». В стиле этаких шаманов. Когда с пультов и машин нежно стирают тряпочкой пыль, и про себя истово молятся, «чтоб эти штуки поработали ещё!»

За открытой с помощью «секретного» кода-комбинации дверью – и правда: машинный зал. Большой, высотой наверняка в три-четыре Уровня. Верх теряется в темноте. Стены – серые, бетонные. Внутри басовито и мерно гудит. Не давая себе труда даже соваться глубоко вовнутрь, достаю из подсумка пару гранат, выдёргиваю что положено выдернуть, и бросаю прямо с порога: на макушки двух ближайших огромных гудящих цилиндров с толстенными медными проводами и шлангами кабелей на их боках.

Едва успеваю закрыть створку обратно! Потому что бухнуло от души!

Сразу под ногами что-то словно просело!!! И понеслось вниз: как бывает на скоростном лифте, когда он идёт к нижним этажам! И на какие-то мгновения мне даже стало жутко: а ну – как ошибся мой подопечный, и сейчас не выдержит чёртова ферма, уже долгие годы работающая под дикой нагрузкой, и провалимся мы все до самой поверхности!..

Но, к счастью, после трёх-четырёх секунд неприятнейшего чувства в паху, ощущение падения сменяется ощущением сильнейшего давления на ноги: застопорилось, стало быть, падение. Удержали нас соседние Базы! Еле успеваю схватиться за стену, чтоб не сесть на пятую точку. Ф-фу…

Открываю дверь снова, вбегаю, и кидаю ещё две гранаты на два следующих агрегата – первые два стоят, развороченные до половины своей высоты, и из трубопроводов, находящихся в их утробе, хлещут на стальной пол кроваво-красная и синяя жидкости. И внутренности ещё и искрят ослепительными вспышками электричества!