Нулевой меридиан

Запах свежего зерна был здесь повсюду. Вокруг нас возвышались мешки, до отказа набитые им. Склад от пола до потолка был практически забит этими мешками и в какой-то момент, я внутренне согласился с братом, сказавшим мне только сегодня, что мы еще продержимся. В этом году урожай был неплохим. Я и сам это видел. А еще, как бы я себя не отвлекал и не занимал посторонними мыслями, взгляд все время смещался в сторону и то и дело натыкался на взгляд синих, невероятно бездонных глаз девушки, уверенно вышагивающей рядом со Смерчем.

Не говоря ни слова, Малх со Смерчем, в сопровождении единственного фонарика, зашагали вглубь склада, тихо переговариваясь, а мы втроем остались стоять в кругу рассеянного, тусклого света, глядя им вслед.

– М-да, не так я надеялся провести сегодняшний вечер, – пробормотал мужчина рядом с синеглазой девчонкой, самым недвусмысленным образом склоняя к ней свою голову.

Он старался говорить как можно тише, отчего его голос казался блеклым и каким-то тусклым. Но для меня вполне узнаваемым. Это был он. Теперь я вообще не сомневался в этом.

– Лучше бы мы ничего этого не видели, – добавил он.

Девчонка резко повернула голову в его сторону. Я не мог видеть ее лица. Но отчетливо слышал ее голос.

– Хочешь сказать, лучше было бы, если бы нас через неделю другую поубивали в наших собственных постелях?

Я подавил усмешку. Вопрос прозвучал с определенным подтекстом. А так же с нескрываемым возмущением, негодованием и даже, осмелюсь предположить, что с отвращением. Хотя последнее мне, вполне возможно, рисовало собственное воображение.

Мужчина явно смешался, наткнувшись на неожиданный отпор.

– Я просто хотел сказать, что с большим удовольствием остался бы на крыше библиотеки вместе с тобой и любовался звездами, – попытался оправдаться он.

Но попытка показалась мне жалкой и явно не произвела впечатления на девчонку.

– А я – нет, – выпалила она и устремила напряженный взгляд вперед, где едва различимо плясал свет от фонарика Малха.

Я усмехнулся, нисколько не стремясь сдерживать себя в этот раз и, повернувшись в пол оборота, насмешливо посмотрел прямо на мужчину.

– Ты до сих пор не понимаешь простых вещей, на которые тебе намекают прямым текстом, – с долей жалости в голосе, заметил я.

– Заткнись, – тут же ощетинился мужчина.

Негодование, вспыхнувшее в его глазах, отчетливо позволило мне понять, что и он узнал меня. Отлично! Значит, хотя бы в этом вопросе точки над «i» были расставлены.

– Годы, значит, идут, а ты не умнеешь, – добавил я, несмотря на то, что мужчина продолжал бросать на меня яростные взгляды.

Девчонка в этот момент посмотрела поочередно на нас обоих, задерживая при этом взгляд почему-то именно на мне и удивленно спросила:

– Вы, что знакомы?

Мужчина рядом с ней сжал челюсти до того сильно, что губы побелели. Я посмотрел на него, а затем перевел взгляд на нее и по привычке оскалился.

– К сожалению, – прошептал я.

Мы замолчали, потому что из глубины склада к нам быстрым шагом шли Малх и Смерч. Лицо брата было хмурым и сосредоточенным. Не дойдя до нас, он на расстоянии десяти метров громко спросил, обращаясь к мужчине и девчонке:

– Это правда?

Я нахмурился.

– Да, – тут же откликнулся мужчина. – Мы собственными глазами это видели, – сказал он.

– Видели, что? – не понял я.

Малх со Смерчем вошли в тусклый круг света и остановились. Малх посмотрел на меня.

– Змеи вооружаются, – объяснил он мне. – Мы думаем, они хотят напасть на наши кланы.

– Зачем?

– Территория, продовольствие, люди, в конце концов, – перечислил Смерч, отвечая на мой вопрос вместо брата. – Если уничтожить один из кланов, то можно значительно увеличить свое влияние.

Девчонка, справа от меня, встрепенулась от этих слов, словно птица, безнадежно застрявшая в тисках.

– Уничтожить? – переспросила она. – Ты думаешь, речь идет не об обычной мелкой стычке между кланами, а о чем-то более серьезном? – спросила она, широко раскрытыми глазами глядя на Смерча.

Ей ответил мой брат:

– По всей видимости, да. И то, что вы видели, только лишний раз подтверждает это.

Я до сих пор понятия не имел, что именно видели эти двое. Но решил не тратить время на расспросы именно сейчас. В любом случае, чтобы они не видели, это было доказательством для глав двух кланов того, что против нас готовится настоящее восстание, а значит, все разговоры об объединении были жизненно необходимы, как нам, так и им.

Змеев было изначально много. После дней становления кланов они отхватили себе порядочный кусок территории именно благодаря численному преимуществу. На какое-то время страсти улеглись. Но теперь им даже этого было мало. Они хотели стать хозяевами всего города. При мысли об этом, внутри меня что-то сжалось, будто приведенная в действие пружина, опасный механизм, переключатель, в одно мгновение делающий из человека настоящего волка. У меня, собственно говоря, ничего больше не было в этой жизни. Ничего, кроме брата. Я посмотрел на Малха и сжал зубы. Если на наш клан нападут, то глава клана будет целью номер один. Я не готов был терять брата. Только не так. Только не сейчас. А если нападут на Смерчей, то целью номер один будет Смерч и, без сомнения, «его» девчонка, как то, чем он больше всего дорожит в этой жизни. Эта мысль пронзила меня, как бывает весной, пронзает небо молния. И сердце от нее застучало вдвое быстрей.

– Сможете на карте города показать, где именно вы все это увидели? – спросил Малх, обращаясь к девчонке и мужчине.

Девушка вдруг стыдливо опустила глаза, а мужчина на фоне ее неожиданной неуверенности, выступил вперед. Я с подозрением прищурился.

– Я смогу, – сказал он.

Они втроем направились было вновь вглубь склада, когда Смерч вдруг обернулся и бросил обеспокоенный взгляд на девчонку. Боже, да он действительно души в ней не чает! Предусмотрительно перехватывая взгляд Смерча, Малх положил руку ему на плечо.

– Не волнуйся, – сказал он. – Волк присмотрит за ней.

Я удивленно вскинул брови. Вот значит как! Девушка в паре метров от меня недовольно нахмурилась, услышав слова моего брата, и нарочито медленным движением правой руки, плавно вытащила из-за спины трехгранный нож и демонстративно крутанула его в руке, даже не моргнув при этом.

– Если нужно будет, я и сама смогу за себя постоять, – громко объявила она всем присутствующим, и крепко сжав руками рукоять, вернула нож за спину.

Малх со Смерчем молча переглянулись.

– Она прям вся в тебя, – со знанием дела отметил мой брат и, развернувшись, они втроем зашагали вглубь склада.

Я опустил голову, пряча улыбку. И прислушался к приглушенным, удаляющимся шагам, подумав вдруг о том, что впервые мы остаемся с ней наедине. Мы оба стояли, будто вкопанные в землю. Не шевелясь и, как будто, даже не дыша. Она была занятным экземпляром в нашем «свободном» мире, прежде всего потому, что была несвободна. А находилась под неусыпным вниманием Смерча, которого невозможно было ни обмануть, ни обхитрить.

Она идеально ровно держала спину, голову чуть вскидывала, открывая обзору грациозную тонкую шею. Чистая бледная кожа, длинные волосы цвета молочного шоколада, собранные в тугой хвост на затылке. Ростом немного больше метра шестидесяти. Собранная, натянутая словно струна. Умеющая ступать тише самой тишины и быть незаметной и осторожной. Ее движения были плавными и грациозными, мне нравилось это. Даже то, как она доставала из-за спины нож и крутила между длинными пальцами его рукоять, завораживало.

Сколько ей было лет? Навскидку, она выглядела лет на восемнадцать. Не больше. Значит, в школе она не училась. Не успела. Система рухнула раньше. И судя по тому, как смутилась она, когда Малх попросил показать на карте, где именно они увидели Змеев, в картах она вообще не разбиралась. Что лишь подтверждало мои догадки.

– Значит, вот как развлекаются Смерчи, – протянул я, намеренно не глядя на нее, а глядя перед собой. – Таскаются по заброшенной городской библиотеке?

– А как развлекаются Дьяволы? – вопросом на вопрос ответила она.

Я слабо улыбнулся, почувствовав на себе ее внимательный взгляд.

– По-разному, – туманно ответил я.

Она ничего не ответила на это и между нами снова повисла тишина. В какой-то момент, мне даже показалось, что я совсем растерял навык общения с противоположным полом. Вести ни к чему не обязывающий разговор с девчонками в баре, были делом одним. А пытаться завязать разговор с ней, по каким-то причинам, совсем другим. И я даже не понимал почему.

– Мы просто проходили мимо, – почему-то, спустя какое-то время, все-таки сказала она.

– Любуясь звездами? – съехидничал я, вспоминая о мужчине из моего далекого прошлого, так явно увивающегося за ней.

Глаза девчонки широко распахнулись, вспыхнув, а затем превратились в узкие щелочки. После подобной демонстрации чисто женского, неприкрытого обаяния, я был готов услышать все что угодно, но точно не это…

– Как плечо? – спросила она.

Я искренне удивился, мысленно добавляя к списку ее качеств внимательность. Без сомнения, внимательность! Значит в сумбуре всего случившегося тогда на гонках, она заметила, что я ударился плечом.

– Еще болит, – ответил я, за последний час успев забыть о вечно ноющем плече. – А как твоя голова?

Я точно помнил, как она ударилась головой, когда вылетела из сидения и перелетела через руль.

Девчонка кивнула.

– В порядке, – ответила она, и выразительно посмотрела на меня.

Делая глубокий вздох, я повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

– Откуда ты знаешь Яна? – тихо спросила она.

Я скривился, догадавшись сразу, о ком идет речь.

– Гаду даже не хватает смелости носить свое собственное имя, – почти прорычал я, сквозь сжатые зубы.

– Как и тебе, впрочем, – холодно заметила девушка. – Вряд ли «Волком» тебя назвали родители.

Смелая. Даже дерзкая. Мне определенно это нравилось. Вопросы, что мы задавали, сами определили тон беседы. Мы словно ступали по тонкому льду, навстречу друг другу. Но расстояние между нами все еще было очень велико.

– А, как насчет тебя? – прищурившись, спросил я. – Как зовут тебя?

– Меня зовут Лила, – представилась она.

Имя сорвалось с ее губ с легкостью, которую оно собой и представляло.

– Это разве настоящее имя? – с сомнением в голосе, заметил я.

В ее глазах промелькнула задумчивость.

– Это имя дал мне Смерч, когда нашел меня. А своего настоящего имени я не помню.

Не сложно было догадаться, что у нее была своя, особая история, которой никто не знал. И над которой она, сама того не зная, приподняла занавес пусть на немного, пусть совсем на чуть-чуть, но приподняла. Значит Смерч спас ее. От кого-то или от чего-то. И с тех пор со всей, присущей ему бдительностью, оберегал, словно собственную жизнь. Но чем были все эти чувства? Отцовской любовью, которую ему на протяжении его жизни еще не удалось испытать? Или же он растил ее исключительно для себя? Этот вопрос тянул за собой еще более мрачные и грязные предположения, о которых я не хотел вообще думать.

– Все мы предпочли забыть свои имена после дней становления кланов, – тихо сказал я, уже не глядя на нее. – Как думаешь, почему?

Она задумалась, прежде чем ответить.

– Потому, что те дни изменили нас всех навсегда, – прошептала она. – Я думаю, что просто однажды утром люди посмотрели в зеркало и не узнали сами себя. Мы стали другими.

Она была чертовски права. Мы стали совершенно другими. Возврата к себе прежним, как и к прежнему устройству нашего мира больше не было. Все, прежде бывшее, исчезло. А вместе с ним канули в небытие и прежние мы.

Если бы я был прежним, я бы пригласил ее сейчас в кино. Шутил бы, острил, делал бы все то, что обычно делают молодые люди, чтобы привлечь внимание противоположного пола. А может быть и не пригласил… Может быть, будь наш мир прежним, я бы сейчас был женат и имел хотя бы одного ребенка. И отвозил бы его по выходным к родителям, чтобы иметь возможность пригласить свою жену в кино. Все эти возможные вариации будущего, каким-то чудным калейдоскопом промелькнули в моей голове. Слишком нереальные. Причиняющие слишком много боли.

Я посмотрел на девушку, и сердце в моей груди болезненно сжалось при взгляде на нее. Она стояла прямо, опустив голову и как-то рассеянно обхватив собственные плечи руками. И мне невыносимо больно стало вдруг смотреть на нее. На такую живую, неподдельную, самую настоящую. Но вынужденную стоять на краю пропасти и заглядывать в чернеющую неизвестность неопределенного будущего.

– Будь осторожна с Яном, – понижая голос до шепота, произнес я, испытывая что-то вроде безотчетного желания защитить ее. – Он не такой, каким кажется. Я хорошо знал его раньше.

Лила испытывающе взглянула на меня из-под полуопущенных ресниц. Но я намеренно не ответил взглядом на ее взгляд, сохраняя холодность и отчужденность, что вообще, в принципе, шло в разрез с тем, что я ей говорил.

– Насколько хорошо? – так же тихо спросила.

Я помедлил, прежде, чем ответить ей.

– Мы были друзьями.

Малх, Смерч и Ян вернулись к нам через несколько минут. Рассаживаясь по машинам, я и без слов брата понимал, что с сегодняшней ночи наши кланы объединяются, чтобы дать отпор Змеям, готовым рискнуть и пойти в лобовую атаку. И раз они готовы были пролить кровь для того, чтобы стать более значительными и весомыми, как клан. То мы готовы были проливать кровь ради того, чтобы сохранить то немногое, что у нас осталось.