скачать книгу бесплатно
Леверина подошла к креслу и села.
– Да, вина, – ответила она и, секунду подумав, добавила. – Аганского.
– Что? – удивлённо воскликнула Дора.
– Замолчи, – грубо остановил жену господин Каруч. – Аганского, значит, Аганского. Пусть пьёт, если хочет. Может, хоть оно поможет ей прийти в себя и успокоиться, – он поднялся, до краёв, наполнил крепким вином пузатый бокал и подал его Леверине. – А теперь говори, что случилось? – то ли предложил, то ли приказал он, вернувшись в своё кресло и тоже взяв бокал.
– Это как раз то, что я хотела узнать у вас, – ответила Леверина и сделав выразительную паузу, по очереди посмотрела на своих родителей. – Ну, да ладно, пусть будет по-вашему, я начну первая, – Леверина сделала небольшой глоток и поставила бокал на расположенный рядом с креслом журнальный столик. – И ты тоже садись, – обратилась она к застывшей у двери Доре. – Это будет долгая история, так что слушать её лучше сидя.
Дора послушно заняла свободное кресло, предварительно наполнив вином и свой бокал.
– Леверина…, – утолив возникшую от волнения жажду, начала она строгим голосом.
– Мы тебя слушаем, – не дав ей договорить, закончил господин Каруч.
– Отлично, – согласилась Леверина, обведя взглядом застывших в напряжённом ожидании родителей. – Наконец-то мы сможем серьёзно поговорить. Значит, вас интересует, что случилось? – она снова сделал выразительную паузу, будто бы испытывая их терпение. – А разве, нападение на замок – это ничего? – не скрывая своей злости, ответила она вопросом на вопрос. – Или, с вашей точки зрения, это просто небольшие неприятности? На замок напали, всех, кто в нём был в это время, убили. А меня, как хозяйку, перед тем, как убить, решили сначала пропустить по кругу. И пропустили.
– Как! – вскрикнула Дора, приподнимаясь и тяжело падая обратно в кресло.
– Именно так, как ты подумала, – усмехнувшись, ответила Леверина на её вскрик. – Это было чудовищно интересно.
Господин Каруч припал к бокалу и выпил всё, до последней капли, а Дора схватилась за голову.
– Потом, как и задумывалось, – продолжила Леверина свой рассказ. – Меня должны были убить, и я страстно желала этого. Но, увы, мне снова не повезло. Меня спас единственный, оставшийся в живых охранник. Он вырвал меня из рук смерти, и теперь я хочу услышать от вас всё, всю правду. Я знаю, вам есть что сказать. И, даже, очень много.
– Как быть? Как быть? – негромко повторяла Дора один и тот же вопрос, в такт словам качая головой.
– О чём ты, Леверина? – напрягся господин Каруч, не обращая внимания на причитающую жену.
– Обо всём! – Леверина с трудом сдержала себя от более резких слов, ясно осознав, что слуга господина Слэма говорил правду, и, чтобы хоть как-то успокоиться, снова взяла бокал.
– Ну, что же ты хочешь от нас? – господин Каруч сделал вид, что не понимает, о чём идёт речь. – Мы, конечно, не правы, похоронив тебя раньше времени, но ты ведь знаешь, откуда такая спешка. Тем более, мы действительно считали, что ты погибла. Если б ты только знала, скольких слёз нам это стоило. Но ты жива, и это главное. А разбойников мы найдём, не сомневайся, они заплатят нам за всё.
– А разве ты не знаешь, кто это сделал? – удивлённо спросила Леверина.
– Откуда ж я могу это знать? – ответил господин Каруч и даже беспомощно развёл руками в подтверждение своих слов.
– Хватит врать! – не выдержав, закричала Леверина. – Я знаю всё! И про убийство принцессы, и про покушение на королеву, и про то, как ты колол шпагой женщину с ребёнком, и про пешку, которая должна стать королевой.
– Хватит! – закричал в ответ господин Каруч. – Ты, действительно, слишком много знаешь! – и уже спокойнее. – Хорошо, спрашивай, что ты хочешь узнать ещё?
– Почему? – устало спросила Леверина. – Зачем всё это?
– Зачем? И ты до сих пор не поняла зачем? – господин Каруч усмехнулся и налил себе вина. – А, ведь, всё так просто. Мы, с твоей матерью, хотим только одного, чтобы ты заняла достойное место в обществе. Чтобы не ты, а перед тобой склоняли голову все эти, ничтожные, граждане империи. Чтобы ты, в конце концов, была счастлива.
– Но я и так была счастлива!
– Глупая! Что ты понимаешь в счастье? – господин Каруч вскочил на ноги и возбуждённо зашагал по комнате. – Как ты можешь судить о том, чего не знаешь? Или ты называешь счастьем ту тихую провинциальную жизнь, которую ты вела? Ты ошибаешься, дочь моя, это не счастье, это гниение, это смерть наяву. Счастье – это подняться вверх, быть на самом гребне волны, и не просто быть, а управлять ею, повелевать, чувствовать себя равным богам, таким же могущественным. И ты должна была достичь этой высоты. И ты достигнешь её, ещё не поздно. Пойми, любой из принцев, это всего лишь дикарь, никто не станет воспринимать его всерьёз. Ты станешь единственной повелительницей империи, все будут поклоняться только тебе, ловить каждый твой взгляд, каждый жест, а ты будешь решать их судьбу. Ты будешь единственной, потому что принца, через некоторое время, мы просто уберём. Зачем он нам? Ну, а если не захочешь быть единственной, то можешь ещё раз выйти замуж, кто тебя осудит? Но на этот раз, ты выйдешь замуж за вполне достойного человека или даже за того, кого ты выберешь сама, кого полюбишь и с кем будешь счастлива. Пойми, мы хотим тебе только добра, поэтому и затеяли всю эту игру. Мы старались расчистить тебе путь, убрать с него все преграды, чтобы ничто не мешало тебе двигаться вперёд, чтобы ты могла спокойно выйти замуж.
– А откуда у вас такая уверенность в том, что принц выберет в жёны, именно, меня? Разве в королевстве мало других девушек?
– Ты умница и красавица, – усмехнулся господин Каруч. – К тому же, мы, с Дорой, обязательно, что-нибудь бы придумали.
– Такое же?
– Какая разница? – отмахнулся господин Каруч. – Цель оправдывает средства. Главное, достичь её.
– А почему вы меня не спросили, хочу ли я этого?
– Ты была доброй и мягкой девушкой, ты бы нас просто не поняла и, естественно, не согласилась бы с нашими планами. Поэтому, мы решили не посвящать тебя в них. Мы хотели сделать так, чтобы ты ни о чём не догадывалась, чтобы всё это пришло к тебе, как будто, само собой. И так было бы лучше.
– А сейчас я изменилась?
– Да, – господин Каруч кивнул головой. – Судя потому, как ты ведёшь себя, изменилась. Сильно изменилась.
– И с этим вам придётся считаться.
– Согласен, – господин Каруч вернулся к креслу и сел. – Это, конечно, страшно звучит, – продолжил он, промочив горло изрядной порцией вина. – Но то, что с тобой случилось, пошло тебе на пользу. Ты, наконец-то, покинула свои розовые облака и спустилась на грешную землю. Ты повзрослела и понимаешь теперь, из чего состоит мир. А он состоит из дерьма. Дерьма и крови, – господин Каруч снова припал к бокалу. – Да, ты повзрослела, и мы можем, на этот раз, уже ничего не скрывая друг от друга, завершить начатое нами дело. К тому же, это великолепная возможность достойно рассчитаться с теми, кто причинил тебе столько зла. А заодно и с теми, кто только планирует его тебе причинить. Подумай над этим.
– Это, конечно, очень заманчивое предложение, – Леверина допила вино и, не дожидаясь пока господин Каруч наполнит её бокал, сделала это сама. – Только я, пожалуй, откажусь, – ответила она словами слуги господина Слэма, почему-то вспомнив именно его. – И знаете почему? Потому, что я не хочу стать такою, как вы. Потому, что это не они, а вы – источник зла. Если бы вы не затеяли свою грязную игру, то ничего бы этого не было. Поэтому, это не они, а вы изнасиловали меня, не они, а вы хотели меня убить.
– Одумайся! – отрывисто прервала её Дора. – Что ты такое несёшь? Как ты смеешь с нами так говорить? – и, повернувшись к господину Каручу. – Она сошла с ума, – снова к Леверине. – Тебя, наверное, били по голове? Тебе надо срочно показаться врачу.
– Ты права, немедленно к врачу, – поддержал жену господин Каруч.
– Дорогие мои родители, – медленно выдавила Леверина сквозь зубы. – Мне не нужен врач, чтобы понять, как вы низко пали. И только потому, что вы мои родители, я готова дать вам шанс, хоть немного, подняться в моих глазах.
В ответ на её слова, господин Каруч, подчёркнуто громко, рассмеялся.
– Интересно какой? – поинтересовался он.
– Вы, сейчас же, немедленно, едите во дворец и рассказываете королю обо всём, что вы уже успели натворить.
– Я же говорю, она сошла с ума! – не выдержала Дора.
– Это как понимать? – забыв про смех, спросил господин Каруч. – Надеюсь, это неудачная шутка?
– Нет, я говорю совершенно серьёзно, – ответила Леверина, начиная понимать, что они её не послушают.
– То есть, ты предлагаешь, чтобы мы сами, собственноручно, подписали себе смертный приговор?
– Нет. Я хочу, чтобы вы очистились от той мерзости, которая покрыла вас с ног до головы. Я не хочу прожить остаток жизни в страхе и недоверии. Я хочу вас простить. Я хочу, чтобы в наш дом вернулся мир и покой.
– Нет, – усмехнулся господин Каруч. – Ты хочешь, чтобы в наш дом вернулись покойники.
– Не правда! Я верю, король не зверь, и даже после того, что вы ему сделали, он сможет вас простить.
– Ха-ха-ха! – раздельно произнёс господин Каруч. – Тебя, видно, и правда, очень сильно били по голове. Никуда мы не поедем. Понятно! – выкрикнул он последнее слово.
– Тогда, к королю пойду я! – Леверина поднялась на ноги. – Не смотря ни на что, я всё-таки надеялась, что вы лучше, что вы сделаете хоть что-то хорошее, что вам, действительно, не безразлична моя судьба, – она грустно улыбнулась. – Но, получается, напрасно. Прощайте.
– Никуда ты отсюда не пойдёшь! – господин Каруч выпрыгнул из кресла и преградил ей путь к выходу.
– Доченька, – подбежала к ней Дора. – Мы по тебе так соскучились. Мы так переживали. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Тебе надо отдохнуть, успокоиться, прийти в себя. Давай, я провожу тебя в спальню.
– Не трогайте меня! – Леверина, оказавшись между господином Каручем и Дорой, отшатнулась в сторону. – Ваши руки забрызганы кровью!
– Что? – Дора покрылась пятнами. – Тебе наши руки не нравятся? А когда ты ела хлеб, добытый этими руками, ты не думала об этом? Чистенькой захотела остаться? Не получится!
Дора размахнулась и со всей силы ударила Леверину по лицу.
– Да! Захотела! – выкрикнула Леверина, почувствовав во рту вкус крови из рассечённой губы. – И хотя, вы успели вымазать меня, я не вы! Я всё равно пойду к королю и расскажу ему обо всём, чтобы он потом со мной ни сделал.
– Шлюха! – Дора ударила ещё раз.
Леверина попыталась протиснуться к двери, но господин Каруч грубо оттолкнул её назад.
– Неблагодарная! Тварь! – Дора била и била, не переставая.
Леверина пошатнулась, налетела на столик и опрокинула бокал, вино растеклось по паркету кровавым пятном.
– Лучше бы тебя действительно убили! – бушевала Дора, осыпая Леверину градом ударов.
– Пусти! – захлёбываясь кровью из разбитого носа, пыталась вырваться из её цепких рук Леверина.
– Ублюдки! – ничего не слыша и обезумев, как хищный зверь при виде крови, продолжала свою экзекуцию Дора. – Даже убить, как следует, не могли!
Стараясь избежать сыплющихся на неё ударов, Леверина отскочила в сторону и попыталась укрыться за креслом. Дора, рванувшись вслед за ней, наступила в лужицу вина, поскользнулась и, не удержавшись на ногах, со всего маха, грохнулась на пол. Изящный, тонкого стекла бокал, словно хорошо отточенная бритва, плавно и молниеносно, впился ей в горло. Дора что-то прохрипела, её глаза округлились, а из открытого рта, широкой рекой, хлынула кровь, быстро смешиваясь с пролитым на паркет вином.
Леверина в ужасе отшатнулась назад. Крови становилось всё больше и больше. Господин Каруч заворожено смотрел на дёргающуюся в агонии жену.
– Убийца! – прохрипел он, поднимая на Леверину налившиеся кровью глаза.
Леверина попятилась назад.
– Куда! – закричал господин Каруч, быстро догоняя её и хватая за руку. – Дора была права, лучше бы тебя убили! Ну, ничего, я сделаю это сам! – он повалил Леверину на стол и, сжав ей горло, начал душить.
Сначала, Леверина отчаянно пыталась освободиться, но только сначала. Его пальцы сжимались всё сильнее. Кровь из разбитого носа заполнила горло и рот. В глазах появились и заплясали радужные круги. Предметы потеряли очертания. Голова наполнилась вязким туманом. В висках бешено грохотало. И вдруг, где-то далеко, запели птицы. Появилось желание покоя. Тело стало податливо ватным. Руки безвольно упали. Правая коснулась опрокинутой бутылки. Пальцы, сами собой, обхватили толстое рифлёное горлышко. И не понимая, зачем она это делает, Леверина подняла бутылку и ударила ею по расплывшейся перед её глазами голове господина Каруча. И в то же мгновение исчезло всё.
*****
Она повернулась на спину и открыла глаза. Чтобы избежать абсолютной темноты, которая неизбежно возникает в полностью изолированных от естественных источников освещения каютах корабля, неярко горел вмонтированный в потолок светильник, наполняя комнату рассеянным красноватым светом. Почему-то красноватым, раздражающим глаза и вызывающим тревогу, а не каким-либо другим, более спокойным, голубым или белым.
Она повернула голову и посмотрела на часы, горящие зелёными цифрами в густом полумраке комнаты словно глаза хищника. Была середина ночи.
Она снова закрыла глаза, но спать не хотелось. Она поднялась, набросила на себя халат, который она позаимствовала у своей новой подруги и подошла к столу. Надо было что-то делать, но что? Может, для начала, включить свет и избавиться от красного? Или не надо?
Она налила в стакан воды, сделала пару глотков и села в кресло, поджав под себя ноги. Недолгий сон освежил её, страх ушёл, голова была ясной, и ничто не мешало подумать над событиями последних дней. А подумать было над чем. Похищение никак не входило в её планы, оно перечёркивало всё, чего удалось добиться ранее. Оно оставляло её вне игры. И не факт, что всё закончиться только этим, от неё, скорее всего, захотят избавиться. И не просто избавиться, сначала, и в этом не было никакого сомнения, её используют для развлечения экипажа.
По большому счёту, всё пошло не так, как планировал её отец, ещё с самого начала, с момента его смерти. Умирая, он решил ускорить ход событий, надеясь, что она достаточно подготовлена, чтобы довести задуманное до конца, но лучше бы он этого не делал. Король оказался не так прост, и она попала под его пристальный взгляд, практически полностью лишивший её свободы действий и не позволивший ей в полной мере заменить отца. Что, в свою очередь, привело к развалу объединённого общей идеей сообщества на несколько враждующих между собой групп. Выйдя из под контроля, они больше не отягощали свой мозг красивыми идеями, а устремились к получению собственной выгоды и изрядно мешали ей своими непредсказуемыми действиями. Конечно, и она это знала всегда, её отец тоже стремился к получению собственной выгоды, но он сумел убедить остальных участников заговора, что действует исключительно на благо народа, хотя, истинной его целью было максимальное сближение с королевской семьёй. И не потому, что ему нужен был трон, а потому, что он любил свою дочь и не хотел, чтобы она так и осталась дочерью слуги. А чтобы ни у кого из сообщников не возникло сомнения в его искренности, он приказал уничтожить возвращавшиеся корабли ещё на границах империи, жертвуя точными данными и заметно усложняя поставленную перед собой задачу. Правда, в этом он обвинил наиболее влиятельных соратников, в которых видел возможных конкурентов и, вызвав волну общего недоверия, избавился от них навсегда, воспользовавшись руками менее влиятельных соратников, а заодно и укрепил общую дисциплину. Больше ничто не мешало готовить спасательную экспедицию, а в том, что она будет успешной, её отец не сомневался. Он был уверен, что, когда придёт время для поисков, общего знания маршрута и встроенных в медальоны маячков будет вполне достаточно. Не исключено, что он знал гораздо больше, чем говорил ей, но не потому, что не доверял, а потому, что подобное знание таит в себе смертельную опасность. А он не хотел подвергать её опасности, это она знала точно. Да и разве он мог подумать, что смерть придёт за ним гораздо раньше, чем он её ждал, не оставляя ему выбора и серьёзно затрудняя ей путь к их общей мечте.
Не смотря на все эти сложности, ей удавалось держать ситуацию под контролем и даже управлять ею, а теперь? Теперь мысли о короне выглядели просто смешно. Впрочем, рано отчаиваться, всё ещё можно изменить в свою пользу, только не надо сидеть сложа руки. Если она правильно поняла, её новая подруга, а по совместительству конкурентка, тоже не горит желанием оставаться на борту этого корабля, а значит, это можно использовать. Главное, сделать так, чтобы идея побега была её идеей.
*****
Ралаш вошёл к себе в комнату и, не раздеваясь, повалился на кровать. Опять он не смог её переубедить. Точнее, она не дала ему этой возможности. Конечно, она – принцесса и в праве принимать такие решения, которые ей кажутся наиболее правильными, а его дело выполнять их, но и ей не следовало бы пренебрегать собственной безопасностью. Он, конечно же, сделает всё, что в его силах, но у него всего лишь один корабль, пусть даже и сверхновый. Вот если бы ещё парочку, но она и слышать об этом ничего не желает. Надо что-то придумать, но что? Попробовать ещё раз с нею поговорить? Так это бесполезно. Вряд ли она согласится оторвать от поисков даже средней тяжести крейсер. Да что там, вряд ли – не согласится и всё. Да и как ей сказать, что принца, скорее всего, нет в живых, а поиск его друзей – это не первостепенная задача? Похоже, ничего придумать не удастся, остаётся только надеяться на лучшее. Действительно, почему обязательно должно что-то случиться? С крахрами они уже встречались и имеют о них представление. К тому же, совсем не факт, что они окажутся в районе планеты, да ещё и в опасном количестве. Тем более, тот участок только что прочесали. А, всё равно, напрасно она так.
В дверь постучали.
– Да? – Ралаш приподнял голову.
Дверь открылась.
– А, это ты Роос, – Ралаш снова упал на подушку.
– Я не помешал? – спросил Роос, проходя в комнату.
– Нет. Садись.
– Спасибо, – поблагодарил Роос, занимая одно из двух находящихся в комнате кресел. – А я тут шёл мимо, дай, думаю, зайду, узнаю, как ты. Может, сыграем пару партий? По-моему, это то, что тебе сейчас нужно.
– Нет, Роос, не сегодня, – отказался Ралаш.
– Неважно выглядишь, – заметил Роос.
– А-а, – Ралаш махнул рукой.
– Ясно, не в настроении, – разочарованно констатировал Роос.
– Есть немного, – согласился Ралаш.
– Я могу помочь?
– Вряд ли.
– Да ты не стесняйся, а вдруг?
– Даже, а вдруг, не получится.
– Что-то серьёзное?
– Куда уж серьёзнее.
– Меня всегда учили, одна голова хорошо, а две лучше.
– Брось, – отмахнулся Ралаш.
– Раньше у нас не было секретов друг от друга, – не скрывая обиды, заметил Роос.
