скачать книгу бесплатно
– Аслахан Нигматулин. Можно просто Хан, – мясистая ладонь с колобашками коротких пальцев и не отмываемой грязью в складках кожи, вынырнула на свет.
Максим представился, вкладывая свою ладонь для рукопожатия.
– Ай! – непроизвольно вырвалось под хруст суставов.
– Извини, не рассчитал. Давай топай в четвёртый. Первая каюта по левому борту. Мех ждёт.
Лёгкое похлопывание по спине рукой с повязкой ЭРЦЫ нижнего вахтенного отслоило мышцы от костей.
Протиснувшись к переборке четвёртого, заглянул в отсек. Прямо перед ним на коричневом линолеуме палубы, широко раскинув ноги в кожаных чёрных тапочках, сидел старшина первой статьи. На вытянутом худом лице щетина усов, сросшаяся с клиновидной бородёнкой. Отсутствующий взор серых затуманенных глаз. Сбитые костяшки кулаков, похожих на две старые кувалды, валялись между ног.
Осторожно, стараясь не задеть старшину, полез в отверстие переходного люка. И тут же вылетел обратно, получив такой удар ногой в грудь, что сердце остановилось, а лёгкие сразу забыли про свои функции.
– Тебя, что не учили спрашивать добро при переходе между отсеками?
Пьяная тягучая речь, привела Максима в замешательство. Встав на ноги, и превозмогая дикую боль, он непонимающе вытаращился на обидчика.
– Что уставился, клоун полосатый? Не понял? Так я сейчас добавлю, в раз дойдёт.
Поматываясь, вытянув руку для противовеса и наклонив голову, верзила попытался подняться. В это время кто-то отстранил Макса в сторону и нырнул в люк.
– Ну, ты и борзый кара…
Тело упало быстро, загремев мослами, и перестало подавать признаки жизни. Послышался стук в переборку каюты.
– Мичман Щорс, прибыл по вашему приказанию!
– Заходи, боцман.
Заскрипели ролики открываемой двери. А Максим всё стоял в нерешительности в третьем.
– Грозного побрить и в холодную.
– Не понял. У нас опять двадцать пять?
– Завтра встаём в док и переселяемся на «Гаджиев». Отпуска и увольнения запрещены до особого. Послезавтра комбриг проводит нам строевой смотр и проверку готовности экипажа. Так что подготовь вахту.
– Владимир Алексеевич, я могу Царя на время смотра на вахту запихнуть. Зачем брить? Кэп же озвереет.
– Серёга! Ты не понял? Исполнять, – послышался раздражённый третий голос.
– Есть, – буркнул мичман. Помедлив немного, констатировал: – Значит всё действительно хреново. Да, чуть не забыл. Там пополнение ждёт.
– Где?
– У переборки третьего.
– Пусть там постоит, позовём.
Боцман выпорхнул из соседнего отсека, представ пред Максимом. Не высокий, жилистый. Скуластое лицо. Белобрысый. В голубых глазах тоска, перемешанная со злостью.
– Стой здесь. Позовут, – прошмыгнул к центральному посту. – Хан, Шмынько и Бурмистрова в четвёртый. Царя пусть оттащат в седьмой, побреют, свяжут и в трюм.
– Боцман, нас, что опять мордовать будут или снова в море?
– Не знаю! Похоже всё вместе!
Максим оторопело стоял, таращась на скрюченного старшину, валявшегося за переходом. Мысли суетились в голове от произошедшего
– … не понимаешь? Да жену у кэпа он охаживает! Вот все наши проблемы! Чем мы дальше и дольше, тем лучше.
– А комбриг здесь тогда причём?
Разговор в каюте еле был слышен. Но в корпусе субмарины стаяла такая тишина, что Максу было слышно, как дышит за спиной Аслахан.
– Умм…, – он действительно стоял за спиной.
И прежде чем новенький успел испугаться, прикрыл ему рот своей грязной пятернёй.
– Усохни, – произнёс одними губами.
– Командир бригады должен ему немереные бабки. А этот гад этим пользуется.
– Может собрать братишек и в тихом месте сделать из коменданта инвалида.
– Блин! Я о чём тебе толкую. Нам запрещено покидать экипаж. Завтра – док. Послезавтра – смотр. Там найдётся куча недостатков. Неделя на устранение. И так далее. Через месяц из дока и…
– Нам отпуска же нужны. Восемь месяцев дома не были. Пацанам в дом отдыха положено. Они сам видишь уже на пределе. Того гляди, сплошные залёты начнутся.
– Так этого же и добиваются!
– Надо в политотдел топать!
– Ага. Зам уже сходил. Сидит под домашним арестом. Что ещё не в курсе?
– Володь, мы можем переговорить с братишками с других пароходов.
– А ты видел сейчас хоть одного знакомого офицера? Ну? Завтра док и на плавбазу. Всё тема закрыта. Если хочешь, кумекай в тихоря, а мне с семьёй хотелось бы увидится, хоть на причале.
В каюте раздался щелчок тумблера. И за выдвижными прогремел каштан:
– Центральный! Проводить пополнение ко мне.
Хан сунул кулак Максиму под подбородок.
– Быстро всё забыл, что слышал. Понял?
– Да.
– Топай. И запомни: – прежде чем войти в отсек. – Прошу добро. Матрос такой-то. Размер обуви такой-то. Размер желудка – безразмерный. Усёк? Тогда давай.
Максим так и сделал. По отсеку рассыпался хохот.
– Матрос Смирнов Максим Григорьевич, ВУС 308, прибыл для дальнейшего прохождения службы! – приставив руку к бескозырке, выпалил разом, как только очутился в проёме каюты.
Два капитан-лейтенанта в тесной двух местной каюте сидели на нижней коечке, подёргиваясь от смеха. Кители наброшены на плечи, оба в тельниках.
– Ну, Хан! В своём репертуаре! – наконец выдавил тот, что справа. Коротко стриженный, с заметной сединой. Лицо вытянутое восковое, гладкое, нос с небольшой горбинкой. Глаза серые, глубоко посаженные. Верёвка усов. – Первое, внутри лодки честь, товарищ матрос, не отдают, а только становятся по стойке смирно. Втрое, забыл при входе в отсек указать в своем рапорте размер своей бестолковки.
Офицеры опять забились в бесшумном хохоте.
– Ладно. Давай свои документы, – переходя на деловой тон, произнес левый каплей.
Заметно выше по росту и помассивнее, своего сослуживца. Квадратное лицо, уже тронутое неглубокими морщинами, чёрные волосы, широкие брови в разлёт. Узкий рот с ровными плоскими губами.
– Я помощник командира корабля Козлов Владимир Алексеевич, – представился первый. – А это командир БЧ-5, непосредственное твоё руководство. Быков Семён Анатольевич. Фортуна предоставила тебе службу на доблестной Чёрной Дюжине, под командованием капитана второго ранга Дюжева Степана Арсеньевича. Ну, а теперь рассказывай про себя, откуда родом, образование, кем работал?
– Земляк твой. Горьковский водохлёб, – опередил мех, просматривая документы. – Образование среднее, слесарь механосборочных работ, холост. Учебку кончил на отлично, только корочки синие.
– О, значит, есть все-таки извилины под беской. Что-сам-то молчишь? Есть ещё, что добавить?
Макс пожал плечами.
По отсеку распространился запах перегара. Тихие шаги за спиной. Сопение двух человек волокущих что-то тяжелое. И чувствительный пинок по мягкому месту, заставивший нового члена экипажа ввалится в каюту офицеров, схватившись за верхнюю коечку.
– С прохода, шавка береговая.
– Ну, раз ты такой застенчивый и умный, – командира БЧ-5 явно раздражали корочки, выданные в учебке и никак не трогало случившееся секунду назад. – Даю тебе три недели на сдачу самоуправления боевым постом. Через двадцать дней должен уже будешь нести нижнюю вахту. Если нет, пеняй на себя. В трюмах сгниёшь. Понял?
– Так точно!
– Хан! Ты здесь! – нажал клавишу каштана. Услышав ответ: – Проводи Смирнова в кормовой. Пусть завтра командиры отделений разберутся, на что способен и доложат.
Аслахан проводил Смирного по сумраку спящей лодки в кормовой. На своём примере показывая, как нужно двигаться в отсеках, чтобы не набить шишек и не застревать в люках.
Тяжёлый дух торпедного склеил ноздри. Нигматулин молча ткнул рукой на щель свободного места.
– Годы подъём! Собраться в шестом! – Сказал шёпотом, еле слышно.
Странно, но его услышали и беспрекословно заскрипели цепи подвесов. Старший набор призраками потянулся в соседний отсек.
– Хан, будь человеком! Пусти вентиляцию! – Послышался жалобный голос с правого борта.
– Приказа пищать не было! – отрезал нижневахтенный.
Забившись в отведённую нору, обняв свой вещмешок, Максим прислушался к звукам плещущихся за бортом волн. Взбудораженное сознание от всего увиденного и непонятного, в полудреме старалась осмыслить происходящее.
Зашуршали трубы вентиляции. Прохладный влажный воздух принес облегчение и сон.
***
– Экипажу подъём, – провопил каштан, голосом Хана. – Приготовиться к построению на пирсе для проведения физзарядки. Форма одежды – «гады», часы, трусы.
Жмурясь под ярким солнцем, съёжившись от утренней прохлады, Максим внимательно рассматривал собирающийся на плавпирсе экипаж.
Затюканный младший набор видно было сразу. Восемь человек. Взгляд потухший, смотрят краем глаза, стараясь подальше держаться от основной группы экипажа. Все в напряжении, говорят мало и тихо. Форма причёски под ноль.
– Понятное дело, мне к ним, – определился про себя Смирнов. – Не ахти ребята выглядят. Похоже, меня тоже в скором времени это ожидает. Эх, знать бы что?
– Ты новенький? Ночью прибыл? – спросил среднего роста худой, черноглазый парень, в мурашках по всему смуглому телу.
Максим кивнул головой и представился.
– Я Антон Лепин, – косясь через плечё пополнения, произнес тот. – Трюмный. С остальными познакомишься в процессе. Пора строиться, а то навешают. Держись пока рядом сомой.
– Экипаж в колонну по четыре! Стройсь! – гаркнул кто-то сзади.
Меньшая часть полуголой толпы мигом образовала строй.
– Конь старший! Бегом марш! – гаркнул усатый здоровяк с дымящейся сигаретой в руке, спускаясь с сходней.
Плавпирс заухал в такт ровному бряканью разномастной яловой обувки строя, поднимая мелкую рябь на воде. Выбежали на дубовый причал и минуя аккумуляторный цех, ринулись в крутой подьём сопки.
– Ни фига себе, подъёмчик! – Вырвалось неожиданно у Максима. – Градусов пятьдесят?
– Молчи, а то сейчас сдохнешь, – процедил сквозь сжатые зубы Антон. – Конь пинков сразу навешает.
– Левое плечо в перёд, – скомандовал злорадно упомянутый, останавливаясь на развилке и пропуская пыхтящую толпу. – Шевели ластами! Быстрее! Едри вас через коромысло!
Склон стал ещё круче. В ход пошли уже и руки. С непривычки Смирнов задохнулся совсем уже на десятом метре кручи, очутившись на шкентеле. И тут же ощутил увесистый тумак по кормовому фасону. Круглолицый, конопатый, с рыжим ёжиком редких волос, низкорослый, жилистый экзекутор, подхватил падающее тело.
– Новенький? Со спортом не дружишь? Живо занять своё место! А то под секундомер у меня тут будешь тренироваться. – И встряхнув, добавил отстающему, ещё раз для скорости, иллюзорно выматерившись, – … Пришлют же рахитов, майнуй их шкертом при любом ветерке!
– Как он только, сам не сдох, бегая вокруг нас? И ведь орёт как! – Скрепя зубами и выкладываясь через не могу, подумал Максим. – А вдруг действительно заставит тут тренироваться? Нет, лучше сейчас выложусь, чем потом умирать не известно сколько раз.
К Антону он пробился уже на спуске, таком же крутом, как подъём. Только успевай ноги переставлять, иначе грохнешься, и до подножья докатятся голые мослы. Если конечно докатятся, а не перемелят их скошенные подмётки полусапожек и «гадов», бухающих по пыльному базальту.
– Экипаж! Стой! Раз, два! – Остановил летящий строй у схода на плавпирс, тот здоровяк, что недавно отправил его в бега. – Напра-во! Первая шеренга – три, вторая – два, третья – шаг вперёд! Арш! На вытянутую руку разомкнись! Конь, ко мне!
– Это кто? – Еле восстанавливая дыхание и сдвигаясь в шеренге, спросил Максим у Антона.
– Руль. Главный старшина Занозин. Если боцмана нет, он за него.
– Конь, ты чё маршрута не знаешь? – Склонив к массивному плечу угловатую голову с мясистыми ушами, процедил Занозин.
– Егор, я хотел…
Оглушительный шлепок по шее, прервал оправдание и заставил говорящего присесть.
