Острова

Адмирал ухмыльнулся шире, отчего длинный шрам на левой щеке стал более отчетливым.

– Я много слышал о тебе, Бьерн, но не верил всем этим россказням. – Его голос был громким и спокойно перекрывал свист ветра, свободно гулявшего по макушке острова. – Говорили, что у тебя две головы и крылья, как у дракона, и что ты за раз можешь проглотить целого человека. – Он рассмеялся. – Но мне ты нравишься больше с одной головой, двумя руками и двумя ногами.

– Я тоже много слышал о вас, великий Адмирал! – Бьерн чуть не назвал его Хромым, но вовремя спохватился. Если бы он это сделал, то живым бы с этой скалы не ушел. – И признаюсь, многое из того, что я слышал, мне казалось фантастическим. Но я уверен, что все эти рассказы не могут передать и половины вашего величия.

Бьерн слышал легенду, что первой битвой Адмирала стала схватка с белой акулой и он вышел из нее победителем. С тех пор морские хищники служат ему. Викинг встречался с белыми акулами и сам был свидетелем, как они легко расправляются с людьми, и он не мог представить, как человек способен победить этого сильного и безжалостного хищника. А глядя на щуплого с виду Адмирала, поверить в это было еще сложнее. Но он верил.

– Давай бросим эти любезности. – Адмирал скривил лицо и махнул рукой, приблизившись к краю скалы.

Он встал на самом краю, заложил руки за спину и посмотрел в океан, темнеющий в лучах заходящего солнца. Он улыбался.

– Ты знаешь, почему я выбрал именно тебя? – наслаждаясь зрелищем, поинтересовался Адмирал спустя минуту.

– Наверное, потому что я хороший воин, – предположил викинг.

Адмирал развернулся и воткнул в викинга жесткий, холодный взгляд. От этого взгляда Бьерн ощутил себя кроликом рядом с огромным медведем. Этому человеку не нужно было хорошо владеть оружием, чтобы побеждать. Ему не требовалось иметь огромные, мускулистые руки, как у Бьерна, или его молот. Стоило взглянуть на человека вот так – и любой бы сдался на его милость.

– Бьерн, сколько с тобой было людей в битве за Гунбьерн?

– Около двухсот человек, – ответил викинг.

– А сколько было врагов против тебя?

– Около тысячи, Адмирал.

– Прекрасно! – Адмирал снова посмотрел в океан, Бьерн слегка выдохнул. – Великая была битва, она обессмертила твое имя на многие века, ты согласен? Думаю, твои дружки уже сочинили песни в твою честь и распевают их в дешевых кабаках. А ваши женщины рожают детей и называют их в честь тебя.

– А как вы считаете, Адмирал? – Бьерн склонил голову, чтобы скрыть стыд. Ему казалось, что все это Хромой произнес с издевкой. Щеки викинга пылали.

– Ты не сделал ничего выдающегося, – отчетливо произнес Адмирал, и каждое его слово оставляло шрам на душе викинга. – Величие не определяется количеством отрубленных голов или шрамов на теле. Задолго до нас с тобой на земле жили полководцы, которых считали великими. Они выигрывали более безнадежные сражения и побеждали в более длительных войнах, разрушая великие империи. Им ставили памятники, рисовали портреты, осыпали наградами, в их честь называли города. Но все это чушь! Я провел много битв, убил много людей. Я создал Морскую Кордильерскую империю из разрозненных, полудиких и жалких племен, уничтожая любого, кто вставал у меня на пути. Каждый в империи беспрекословно подчиняется мне. – Он поднял руку и сжал ее в кулак, словно показывая свою власть. – Теперь меня боится весь мир, моя империя растет, но я не считаю себя великим. – Он покачал головой. – Великие люди делают невозможные, можно сказать, фантастические вещи, которые никто и никогда не делал до них. И я сделаю это!

Бьерн завороженно слушал Адмирала. Рядом с этим человеком он ощущал себя ничтожеством. И он хотел удивить его одной несчастной битвой? О чем он думал?! Вот, прямо перед ним – бог, в руках которого жизнь и смерть. Бог, который одним щелчком пальцев мог решить судьбу Бьерна. Викинг готов был упасть перед ним на колени и разрыдаться от счастья только оттого, что этот человек говорил с ним, удостоил его взглядом.

– У нас с тобой есть кое-что общее, – после недолгой паузы продолжил Адмирал.

Бьерн вопросительно посмотрел на него, совершенно не понимая, что у них может быть общего? Искать в них что-то похожее было сродни поиску сходства между мышью и орлом. Адмирал опустил взгляд под ноги и обтер о скалу грязную подошву сапога, при этом скорчив презрительную гримасу.

– Ты добровольно отрекся от трона. Почему?

– Я воин, – с готовностью ответил Бьерн, выпятив грудь вперед. – Я привык убивать и совершенно не готов править.

– Нет. – Адмирал повернулся и внимательно посмотрел в лицо викинга, словно изучая его. – Не только поэтому. – Он указал рукой на океан. – Ты считаешь, что океан – твой дом.

Это было правдой. Бьерн провел бесчисленное количество дней и ночей в море. Он чувствовал себя уверенно, вдыхая морской воздух, и мог спокойно уснуть, только ощущая, как волны раскачивают его корабль.

– Люди всегда верили, что суша их дом и защита, но когда пришла вода, земля не смогла защитить людей. Я считаю, что люди заслуживают гораздо большего, нежели жалкие камни, что еще не поглотила вода. Смотри, разве вода позволит тебе так с собой обращаться? Позволит вытирать о себя ноги? – Адмирал снова вытер сапог о скалу, а потом еще и сплюнул. – Вот что нас с тобой объединяет, конунг. Океан! Мы любим то, чего другие боятся. Они не видят и не чувствуют того, что чувствуем мы с тобой. Я хочу это изменить, я хочу, чтобы для людей океан стал домом. Давным-давно предки людей совершили ужасную ошибку, выбравшись из воды на сушу. Я должен напомнить людям об их истоках, их корнях. Это моя миссия, викинг. – Он с безумством в глазах смотрел на Бьерна, выплевывая слова. – И когда люди поймут это, когда они пойдут за мной, когда станут частью этого великого мира, тогда я буду считать, что моя миссия завершена. Когда это случится, это станет моим величайшим деянием на земле.

Безумство во взгляде потухло, взгляд стал мягче. Адмирал подошел к викингу и положил руку ему на плечо. Он внимательно посмотрел в глаза Бьерна и прошептал:

– И ты можешь быть рядом со мной, можешь приложить к этому руку.

Бьерн смотрел на него, и чувство, зародившееся где-то в глубине души викинга, еще боявшееся выбраться наружу, начало медленно разрастаться. Он ощутил дрожь в коленях, но это была другая дрожь. Он едва сдерживал себя, чтобы не разрыдаться от счастья. Еще бы, сам Адмирал решил удостоить его столь великой чести! Больше всего на свете Бьерн хотел служить Адмиралу. Он готов был отдать за него свою жизнь и жизни своих людей. Магическая, невидимая, но такая осязаемая сила Адмирала подчинила его, он больше не был вольным викингом, свободным воином, который сам выбирал себе путь, – теперь он стал покорным слугой Адмирала.

Бьерн ошеломленно молчал, но ему и не надо было ничего говорить. Хромой видел ответ в глазах викинга. Он ухмыльнулся, одобрительно кивнул и крепче сжал плечо собеседника.

– Люди верят мне, потому что боятся, Бьерн. Запомни: страх делает людей безмозглыми животными, которые, как стадо баранов, пойдут за тобой… – Адмирал сделал паузу и продолжил, нахмурив брови: – Но нашим с тобой планам угрожает опасность.

Бьерн напрягся. Что могло угрожать Адмиралу? Что это за опасность? Он невольно стиснул зубы, он хотел, чтобы эта опасность тотчас же появилась перед ним. Пусть это будет армия врагов или небесный смерч – он сокрушит любую угрозу!

– Девчонка, – скривил лицо Адмирал.

Бьерн застыл в изумлении. Он не ослышался? Уж не шутит ли Адмирал?

– Всего лишь девчонка, – повторил Хромой, видя смятение викинга. – Она объявилась из ниоткуда, и ты должен отправить ее назад, в никуда. – На лице Адмирала промелькнула злобная гримаса. – Многие считают ее мессией, новым богом. Думают, что она способна избавить их от воды. И готовы пойти за ней. Люди наивны и глупы, они легко верят в то, чего не может быть, потому что вера во что-то нереальное, несуществующее лучше их скучной действительности. Неужели они считают, что она сможет выпить целый океан? Или дунет на воду – и та исчезнет? От воды нельзя избавиться, можно стать только ее частью! Люди вышли из воды – и в воду должны вернуться! – Адмирал широко развел руки в стороны и повернулся лицом к воде. – Океан – вот наш новый бог и правитель!

Он тяжело дышал, словно страдал от удушья, его лицо исказилось от ярости и стало красным. Бьерн молча стоял рядом и не смел ничего произнести.

– Есть дело, которое я могу доверить только тебе, – немного успокоившись, продолжил Адмирал. – Пойдем.

Он развернулся и, прихрамывая, направился туда, откуда пришел. Бьерн последовал за ним. Они обошли большой валун, лежащий на склоне, спустились чуть ниже, преодолели еще несколько скал, торчащих из земли, словно истуканы, – и их взору открылась небольшая бухта, наподобие той, где дожидался викинга его драккар. Бухта, в которую вел довольно узкий проход, была стиснута высокими отвесными скалами, отчего вода в ней была спокойной, лишь мелкая рябь лениво бежала к берегу, поднятая легким ветром.

У берега, в оранжевом свете почти закатившегося за горизонт солнца, Бьерн увидел настоящего монстра, и у викинга перехватило дыхание. Это был корабль из прошлого мира. Железо потускнело и в некоторых местах сильно проржавело, корабль кренился на один бок. На левом борту красовалась большая уродливая вмятина, будто сам Тор ударил по нему своим молотом. Корабль, избитый временем, выглядел мрачновато, но на викинга он произвел сильное впечатление. Это был настоящий корабль! Он величественно замер у берега, немного покачиваясь на воде. Викинг видел длинную трубу, один конец которой был прикреплен к квадратной штуке на палубе, а другой задран вверх и смотрел в небо черной дырой. Он слышал про такие трубы и знал, что они зовутся пушками и могут извергать оглушительный грохот и смертоносное пламя. Как кольт, который висел у него на поясе, только намного, намного больше. Это было оружие, по сравнению с которым мечи и топоры викингов выглядели игрушками. Если бы у него был хоть один такой корабль в битве за Гунбьерн, то он бы выиграл ее, не потеряв ни одного воина.

– Удивлен? – Адмирал стоял рядом и улыбался, глядя на реакцию викинга.

Бьерн перевел на него немигающий, совершенно ошарашенный взгляд и кивнул.

– Это настоящий боевой корабль, крейсер, который давным-давно служил в ВМС США, – произнес Адмирал, довольный произведенным эффектом.

Бьерн не знал, что означают слова «крейсер» и «ВМС США», но они стали для него волшебными, и он повторил их про себя.

– Раньше этот корабль бороздил моря, помогая людям захватывать новые земли и убивать других людей. Он был грозой морей. Нам пришлось сильно потрудиться, чтобы он снова мог плавать. Теперь он служит нам. Да, он потрепан, сильно постарел, но он еще может делать то, для чего его создали, – плавать. – Адмирал сделал небольшую паузу, явно наслаждаясь моментом. – А главное – он может стрелять. Его оружие способно привести к покорности любого. И я один из немногих, кто владеет такими кораблями.

Он замолчал, с любовью глядя на крейсер. Бьерн снова перевел взгляд на корабль, все еще не веря в то, что видит. В детстве ему рассказывали страшные сказки про железных чудовищ, что быстро плывут по волнам и извергают пламя. Его пугали, что однажды такое чудище приплывет на его родной остров и уничтожит всех, кого он любит. Но Бьерн рос, сказки оставались сказками, железный монстр так и не появился. И вот теперь сказка вдруг стала реальностью.

– Он твой, – неожиданно заявил Адмирал. – В твоем распоряжении опытная команда, умеющая с ним обращаться, и запас топлива, которого вам хватит дней на сорок. Также у тебя будет восемь снарядов для корабельного орудия.

Бьерн недоуменно посмотрел на Адмирала и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но от волнения позабыл все слова. Адмирал, видя это, громко рассмеялся.

– Намечается война с Альпийско-Пиренейским союзом, – пояснил он, – и я нужен здесь, чтобы командовать другими кораблями. У меня хорошие корабли, но никудышные воины. Еще недавно большинство из них сидели в пещерах и ели сырую рыбу, так как не умели даже разжигать огонь.

Адмирал вдруг перестал смеяться, и его лицо вновь сделалось злым. Он подошел вплотную к Бьерну, так что викинг ощутил тяжелое дыхание.

– Ты должен найти девчонку и уничтожить ее, чтобы даже памяти о ней не осталось! Ты должен сделать это от моего имени, чтобы все знали, кто истинный правитель этого мира. Я буду тем, кто разрушит розовые замки этих глупцов! Люди должны бояться меня, потому что только страх заставит их поверить мне и пойти за мной!

– Я готов, Адмирал, – без раздумий ответил Бьерн, отметив, как стал тверд его голос. – Я сделаю все возможное, чтобы найти ее и убить. Клянусь богом Ньердом.

Адмирал удовлетворенно хмыкнул.

– Запомни, нет никаких богов, теперь есть я и океан. Ты должен служить только нам.

– Да, Адмирал, – покорно согласился викинг.

– Если ты справишься с этой миссией, Бьерн, я сделаю тебя командующим своим непобедимым флотом. Ты тоже будешь адмиралом, и у тебя в подчинении будет не один, а много таких кораблей. Мои верфи только начали работать, но мы постепенно учимся ремонтировать военные корабли. Скоро я соберу целый флот.

– Я справлюсь, – ответил Бьерн, твердо уверенный, что сможет исполнить приказ Адмирала.

Викинг опустился перед ним на колени. Он готов был расцеловать его руки. Он понял, что теперь будет служить этому человеку до самой смерти.

Глава 3

Внутри было темно и прохладно, пахло сыростью. Макса провели в зал, который располагался в пещере, выкопанной внутри одного из островов. Этот остров был намного выше и шире остальных, его вершина терялась в облаках и наверняка сохранила тот вид, который имела до потопа. Возможно даже, там, за облаками, лежал снег, выпавший еще в прежнем мире.

Остров выглядел таинственно, величественно и загадочно. Он казался уголком спокойствия и безмятежной тишины посреди того бурления жизни, что Макс видел на соседних островах. Там были построены заводы и фабрики, дома и пристани для катеров и кораблей, на полях выращивали урожай. Там было шумно, из труб вырывался дым и пар, везде что-то двигалось, а на этом острове, казалось, не было абсолютно ничего – лишь прямоугольная площадка, за которой начинался высокий темный тоннель, ведущий внутрь острова. Здесь, глубоко под землей, находились зал старейшин, где проводились советы, и храм богини Ведь-авы – Матери-воды. Это было священное место для всей Алтайской федерации, и только избранные могли попасть сюда. Поэтому Макс во все глаза смотрел по сторонам, гадая, зачем он оказался здесь.

В храм ему зайти не позволили, молча проведя мимо ворот, за которыми находилось святилище, но он много слышал о нем. Когда прежний, рациональный, технологически развитый мир рухнул, вера в жизни людей снова заняла одно из главных мест, как когда-то в древности. Поэтому, будучи обитателем Плавучих островов, Макс, как и граждане федерации или Уральской республики, верил в богиню Ведь-аву и поклонялся ей. В длинной, вырубленной в скале пещере стояла статуя богини. Она была настолько большой, что, казалось, головой достигает вершины острова. Одна ее рука была поднята вверх и упиралась в свод храма, словно она держала его, чтобы тот не обрушился. Тело Ведь-авы было покрыто одеждой из водорослей и тины, а голову венчал венок из морской пены. Макса учили, что если подойти к статуе и взглянуть вверх, то можно увидеть, как из глаз богини исходит свет, похожий на свет солнца. И если тебе посчастливилось увидеть этот свет, значит, Ведь-Ава благоволит тебе и наблюдает за тобой.

Наконец Макс оказался в зале старейшин. Несколько мужчин в зеленых халатах молча провели его внутрь и так же молча оставили одного.

Внутри зал был огромен. Максим поднял голову в надежде увидеть его свод, но тщетно, он был слишком далек и терялся где-то в темноте, куда не пробивался тусклый свет факелов, висевших вдоль стен. Их пламя дрожало, плясало причудливыми тенями на полу и на стенах, но его хватало, только чтобы Макс смог рассмотреть квадратный каменный стол, что стоял в центре зала. Его отполированная поверхность блестела, играя желтыми отблесками огня, а сам он покоился на массивной опоре, которую с трудом смогли бы обхватить два человека.

Макс робко приблизился, прислушиваясь к тому, как эхо его шагов разносится в глухой, могильной тишине зала подобно раскатам грома, и увидел на столе небольшую круглую емкость с водой. Максу было известно, что в этой воде старейшины искали ответы на вопросы, которые обсуждались здесь. Эти вопросы они задавали воде, слушая, что им ответит богиня Ведь-Ава. Считалось, что в этом сосуде заключена часть ее души. Старейшины были голосом Ведь-авы, и их почитали в федерации не меньше, чем саму богиню. Их считали потомками Ведь-авы. По крайней мере, этому учили всех детей и в Алтайской федерации, и в Уральской республике, и на Плавучих островах. Все знали: когда говорят старейшины, говорит сама Ведь-Ава.

– Впечатляет? – неожиданно раздался голос за спиной.

Максим вздрогнул, так как не слышал ничьих шагов. Но голос незнакомца не был враждебен, он был спокоен, мягок и дружелюбен.

– Когда-то эта гора называлась Народной, и она была самой высокой вершиной Уральских гор. Теперь это священное место и центр нашего государства.

Макс обернулся и увидел высокого худощавого седого мужчину в изумрудном хитоне. За плечами у него висел короткий плащ такого же цвета, а на ногах были мягкие сандалии. Цвет одежды означал, что ее обладатель принадлежит к верховным старейшинам федерации. Мужчина, сложив руки на груди, осматривал пещеру так, будто видел ее впервые.

Максим растерялся, не зная, что ответить. Что обычно делают жители федерации, когда видят старейшину? Может, они склоняют голову или падают перед ним на колени? Можно ли вообще смотреть на старейшину? Макс опустил взгляд в пол. Он понял, что совершенно не знает, как себя вести.

Старейшина мягко, почти неслышно подошел к нему и, аккуратно взяв за подбородок, приподнял голову юноши. Макс увидел, что мужчина улыбается.

– Я помню тебя еще младенцем, – тихо произнес он.

У старейшины было смуглое лицо, что выглядело странно для жителя федерации. Ровные, белые зубы выделялись на его лице, как и белки глаз. Длинные седые волосы были сплетены в косичку и открывали широкий лоб. Серые большие глаза смотрели на юношу дружелюбно, но в них Макс чувствовал силу и напор. Взгляд был живым и энергичным. Держался он прямо, расправив плечи и выставив вперед грудь, и Макс подумал, что этот старик очень отличается от стариков, что жили на Плавучих островах. Если на островах кто-то доживал до преклонных лет, то был угрюм, озлоблен, в потухших глазах не было и намека на осмысленность. Сгорбленные и скрюченные под тяжестью прожитых лет и невзгод исхудалые тела едва держались на вечно дрожащих, похожих на спички ногах. Если у человека к старости еще оставались зубы, то они неизменно были гнилыми. Жизнь стариков на Плавучих островах напоминала каторгу.

Хотя старик ли он? У незнакомца были седые волосы, но на лице его Макс не увидел ни одной морщинки. Лишь на лбу, когда тот приподнял густую седую бровь, он заметил небольшую складку.

– Думаешь, сколько мне лет? – словно читая мысли юноши, поинтересовался мужчина. – Старость, как и любой другой этап жизни, – это борьба, и каждый ведет ее по-своему. Чтобы тело оставалось молодым, надо чтобы и душа была всегда молода. Конечно, глупо сравнивать мою жизнь с жизнью, например, рыбака, но и в ней тоже было много невзгод и испытаний, которые я перенес с честью.

– Простите, – потупив взгляд, стал оправдываться Макс. – Я и не думал спрашивать вас про возраст. Просто люди там, откуда приплыл я, обычно не доживают до преклонных лет.

– Где мои манеры?! – вдруг хлопнул себя по лбу мужчина, широко улыбаясь. – Ты, наверное, и не помнишь, как меня зовут, ведь наша прошлая встреча состоялась очень много лет назад, когда ты только родился и твой отец привез тебя в федерацию, как предписывает закон о регистрации всех детей вождя. Позволь представиться. Меня зовут Олег, и я один из верховных старейшин Алтайской федерации.

Макс хотел поклониться или сделать что-то наподобие этого, но ему показалось, что мужчина в ответ только рассмеется. Не был он похож на человека, который любит, чтобы перед ним преклонялись.

Олег снова начал осматривать зал, с любопытством отмечая отдельные, только ему известные детали.

– Я помню те времена, когда мы только приняли решение создать этот зал. Люди были разобщены, – в голосе старейшины появились твердые нотки, – им нужна была вера, они нуждались в сильной власти. Люди думают, что они самостоятельные существа, но это лишь иллюзия. Люди на протяжении всей своей истории жили в государствах. И если в государстве не было сильного лидера, то начинался хаос. Он не прекращался, пока власть в свои руки не брал такой лидер. Так было абсолютно всегда. Никакие деньги, драгоценности не помогут, если лидер слаб. – Взгляд Олега стал жестким. – Так было и у нас. У нас были технологии, техника, знания, мы строили катера, фабрики, но со временем это все… – Он задумался на секунду, почесав подбородок. – Все это начало расползаться. Люди трудились, но без особого энтузиазма. Они верили, но вера тускнела. Они хотели жить, но не видели особой цели. Поэтому мы дали им эту цель. Мы дали им власть, которая ведет их за собой. Запомни, пока есть на земле хоть один человек, он всегда будет хотеть, чтобы им правили.

– Но кто будет править этим человеком, если он будет последним? – поинтересовался Макс.

– Он придумает себе божество, вырежет из дерева фигурку и будет ей поклоняться. Верить во что-то или исполнять чужую волю намного легче, чем принимать решения самому. А теперь пройдем к столу. – Олег снова расплылся в улыбке, вся строгость разом исчезла. – Я что-то увлекся, а у меня к тебе есть серьезный разговор. Как насчет чая? Ты когда-нибудь пробовал настоящий чай?

– Да, у нас есть чай, – ответил Макс.

– Ну да… – задумчиво протянул Олег, а потом добавил, вздохнув: – Сложно назвать чаем те опилки, что вы пьете. Я распоряжусь, и тебе принесут настоящий чай, чтобы ты вкусил один из плодов нашего труда. Может, ты хочешь что-нибудь еще? Хлеба, фруктов?

Они уселись за стол, и Олег испытующе взглянул на юношу. Он словно изучал Макса, и казалось, что от его дружелюбия не осталось и следа. Макс ощутил сильное волнение, он не знал, что ответить.

– Мы можем показать тебе многое, Макс, и можем предложить тебе не меньше.

Еще некоторое время Олег смотрел на Макса так, словно пытался пронзить его взглядом, а потом улыбнулся, отчего юноша позволил себе расслабиться и выдохнуть. «Странный человек, – подумал Максим. – Он кажется то добродушным старцем, то суровым властителем. Чего же он хочет от меня?»

– У тебя мамины глаза, – произнес Олег, не сводя взгляда с Макса. – Скажи, кем ты хочешь стать? Может, китобоем? Твой отец был хорошим китобоем, вождь-китобой уважаем в любой общине.

И в самом деле, отец Макса в молодости был китобоем. Он сам выбрал себе эту профессию. Он на многие месяцы уходил в океан, добывая ценный жир, который потом отправляли в федерацию, чтобы делать светильники и мыло. И если простые рыбаки не имели практически ничего, что бы облегчило их промысел, то китобои были оснащены всем необходимым. Быть китобоем значило принадлежать к высшему сословию Плавучих островов и пользоваться всеми, пусть и скудными, благами островов. Выше китобоев стояли только сам вождь и воины, что охраняли северные воды. Если сын вождя станет китобоем, то это будет первой ступенькой на пути к трону.

Но Макс знал, что даже если он окажется лучшим китобоем в истории, трона ему никогда не видать. Он понял это в тот день, когда не защитил Андрея. Отец зашел к нему в лачугу, что стояла в стороне от лачуги вождя, и Макс сразу понял, что его что-то беспокоит. Отец был хмур и озабочен. Потом, о чем-то крепко подумав и тяжело вздохнув, он резко переменился в лице и холодно произнес:

– Ты мог спасти друга. Одного твоего слова было бы достаточно, чтобы я отменил свое ужасное решение. Но ты испугался, подумал, что и тебя постигнет кара. Как ты собираешься защищать целый народ, если боишься защитить лучшего друга?

Не дожидаясь ответа, отец вышел из лачуги. С тех пор он стал совершенно по-другому относиться к сыну. Перестал рассказывать о том, что его ждет, когда он возглавит их народ. Начал больше времени уделять его младшей сестре, что могло означать только одно: Максу никогда не стать вождем.

– Я пока не знаю, все это очень сложно, – пожал плечами Макс, выныривая из грустных воспоминаний и стараясь не смотреть Олегу в глаза. Наверняка отец сообщил старейшинам, что его сын не станет вождем.

– Хорошо. – Неожиданно этот ответ удовлетворил Олега. – Тебе придется отложить все свои планы, так как у нас есть для тебя задание. Задание сложное, возможно, опасное, но очень важное. – Он буквально придавил Макса к стулу взглядом. – Но, чтобы доверять тебе, нам нужно, чтобы ты доверял нам. Ты успел увидеть многое из того, чего мы добились. Может быть, ты хочешь знать, что мы делаем на наших фабриках или как растим пшеницу? А может, хочешь понять, как плавают наши катера без парусов и весел? Не стесняйся, спрашивай.