скачать книгу бесплатно
– Я не давлю, – тихо сказал он.
Нина снова поцеловала его, потому что не знала, как еще объяснить свои чувства – что ей не просто нравился Джефф; она любила его, пожалуй, даже слишком сильно.
На долю секунды Нине показалось, что она услышала какой-то шум у двери. Нина в панике оглянулась, но там никого не было. А потом Джефф притянул Нину ближе, снова поцеловал, и все мысли вылетели из ее головы.
Когда на следующее утро она проснулась, он уже ушел.
Какое-то время Нина лежала в сонной растерянности, мигая в лучах раннего солнца. Этим утром близнецы уезжали в королевский тур, но ведь Джефф не уйдет, не попрощавшись? Может быть, он просто вышел что-то проверить.
В конце концов Нина соскользнула с кровати и начала искать свои вещи. Затем на цыпочках вышла в коридор во вчерашнем платье.
– Мисс? – Один из дворцовых охранников стоял у двери с подчеркнуто нейтральным и очень профессиональным видом. – Машина ждет вас, чтобы отвезти домой.
– О.
Вот и все, что сумела выдавить Нина, сгорая от стыда и унижения. Приятные воспоминания о прошлой ночи мгновенно растаяли. Да, они с Джеффом ничего друг другу не обещали, и она не ждала обнаружить любовную записку, но, по крайней мере, хоть что-то сказать на прощание он мог?
Наверное, Джефф разозлился, что она в последний момент пошла на попятную. Наверное, пригласил ее наверх, так как хотел с ней переспать, но как только Нина сказала «нет», тут же потерял весь интерес и ушел, наказав охраннику убрать ее, как маленький грязный секрет. Что ж, слава богу, что в итоге она с ним не переспала.
Нина сердито включила свой телефон, решив не думать о Джеффе, и обнаружила, что Интернет буквально гудит, обсуждая одну и ту же новость. Большая ошибка Джефферсона, гласил один заголовок, очередной королевский раскол: к добру ли это?
Похоже, после почти трех лет знакомства Джефф и Дафна решили расстаться по взаимному согласию.
Все журналисты единодушно выражали одно и то же мнение: Джефф еще пожалеет о своем решении.
Дафна Дейтон была лучшим, что случалось с монархией со времен королевы Аделаиды. Она уважаема, умна и добра, а еще пробуждала в принце лучшие качества, провозглашала штатная журналистка из «Дейли Ньюс». Потеряв Дафну, Корона потеряла один из своих самых сильных и ярких активов. С кем бы Джефферсон ни решил встречаться дальше, новой кандидатке никогда не сравниться с прежней.
Нине стало плохо. Конечно, она не Дафна. Та была из тех девушек, что могут часами ходить на каблуках без единой жалобы, знать, какую вилку использовать на официальном обеде, и рассказать смешную шутку, не скатившись в глупость, – вероятно, еще и на четырех языках.
Дафна была девушкой, на которой Джефф женился бы, а Нина – той, кого он утащил наверх на вечеринке, а затем отправил домой на арендованной машине, пока никто не узнал. От этой мысли Нина почувствовала себя дешевой, безвкусной и какой-то пустой.
Поцелуи свели ее с ума, но они были результатом удачного – или, вернее, неудачного стечения обстоятельств. Просто Нина попалась Джеффу раньше, чем кто-либо другой: она подвернулась под руку и, по-видимому, оказалась достаточно глупа, чтобы с ним связаться. Как и любая другая дурочка в Америке.
Последние искры фейерверка растаяли на темном бархате неба.
Холодало; от ветерка шея Нины покрылась гусиной кожей.
– Мне пора, – тихо сказала она, обхватывая себя руками.
Джефф без единого слова снял с себя китель и накинул ей на плечи. Тот был тяжелым и звенел от всевозможных медалей и металлических украшений.
Вопреки здравому смыслу Нина просунула руки в рукава. Куртка пахла Джеффом, чем-то теплым и немного сладким.
Когда принц наклонился вперед, чтобы коснуться ее губ, Нина не отпрянула.
Она почувствовала легкое потрясение, эхо поцелуя буквально разнеслось по всему телу. Именно этого Нина искала, когда целовала тех парней в школе, чьи лица уже стерлись из памяти. Вот каким должен быть поцелуй – электрическим, пульсирующим и одновременно пьянящим, как будто ты открыл новый источник топлива, который может согреть тебя изнутри.
А потом она резко пришла в себя и вспомнила все, что сделал Джефф.
Нина уперлась ладонями ему в грудь и с силой оттолкнула.
Молчание упало между ними, точно занавес. Нина вскочила на ноги. Джефф потрясенно моргнул, его лицо исказилось, будто он не мог поверить в то, что сейчас произошло. Она тоже не могла. О боже, а это не считается изменой – врезать представителю династии?
– Прости. Я неправильно понял ситуацию, – нерешительно сказал Джефф. Он встал, все еще пребывая в замешательстве.
Никто никогда не говорил ему «нет», поняла Нина. Никогда. Таково было проклятие королевской семьи.
Что ж, все когда-нибудь случается впервые.
– Тебе не следовало этого делать, – отрезала она, хотя и знала, что это не совсем справедливо. Нина сама сидела рядом с ним, здесь, на холоде, в тонком платье. Надела его китель.
Волосы Джеффа упали ему на глаза; он нетерпеливо откинул их с лица.
– Я знаю, что в прошлый раз не сильно хорошо себя повел…
– Не сильно хорошо себя повел? Ты хоть представляешь, каково это, проснуться в твоей постели после такого? – Ее голос сорвался из-за эмоций. – А потом я не услышала от тебя ни слова, ни единого, за все шесть месяцев!
– Прости, – повторил он, будто напоминая, что уже это говорил.
– «Прости» – это тебе не волшебный ластик, который мгновенно стирает все ошибки! Нельзя просто извиниться и ждать, что все будет как раньше, не тогда, когда причинил человеку боль!
Слезы навернулись на глаза, и Нина сердито сунула руки в карманы кителя. Внутри обнаружилась оторвавшаяся пуговица. Нина принялась нервно ее теребить.
– Я никогда не хотел сделать тебе больно, – медленно начал принц. – Но мне было стыдно, как я тогда поступил. Мы с Дафной еще встречались, когда ты и я… В смысле, я порвал с Дафной только на следующее утро.
– Если верить прессе, решение о расставании было обоюдным. – Нине тут же стало стыдно, ведь она фактически призналась, что читала те статьи.
– Ты как никто знаешь, что таблоиды искажают информацию. Наутро после выпускного я позвонил Дафне и порвал с ней. Но никогда не говорил ей о нас, – прибавил Джефф. – Это было бы жестоко. Не знаю, может, я повел себя неправильно. Или трусливо.
Нина не знала, как отвечать на подобное признание. Она ведь тоже поднялась по той лестнице, перепутала, что хорошо, что плохо.
– Я хотел поговорить с тобой на приеме, но ты убежала прежде, чем я смог тебя найти. Решил, что, может быть, ты пошла сюда.
– Ты меня искал? – А она-то подумала, что появление Джеффа на балконе – чистая случайность.
– Да, – хрипло ответил он. – Нина… как думаешь, есть шанс, что мы с тобой можем начать сначала? Попытаться еще раз?
– Не знаю. – Большего намека она ему давать не собиралась.
Уголок рта Джеффа приподнялся, словно принц хотел улыбнуться, но сомневался, можно ли.
– Что ж, «не знаю» куда лучше, чем прямое «нет». Начнем хотя бы с этого.
Его слова заключали в себе одновременно вопрос и обещание. Нина смогла лишь кивнуть в ответ. Затем скинула его китель, вручила тот принцу и вернулась в дом.
8
Беатрис
Беатрис всю свою жизнь ездила в королевские туры.
Ей было всего шесть месяцев, когда отец с матерью впервые взяли ее в путешествие по американскому югу и юго-западу. Конечно, сама Беатрис этого не помнила, но видела фотографии так много раз – как родители выходят из «Орла-5», держа ее на руках, – что ей казалось, будто это реальные воспоминания. В той поездке отец и мать, очевидно, носили ее повсюду, даже когда она спала. При виде младенца, который станет первой в истории королевой Америки, толпа ревела от безумия, граничащего с истерией.
Беатрис привыкла к турам, к тому, что приходится улыбаться и смотреть в глаза каждому, с кем она встречается, благодарить их, приветствовать по имени. Она знала, насколько важны эти моменты для имиджа королевской семьи. Как сказал ее дедушка, народ – весь народ – должен видеть своего монарха, чтобы по-настоящему ему верить.
Несмотря на это, Беатрис время от времени ловила себя на том, что переходит в режим автопилота, твердя «спасибо» и «мне очень приятно с вами познакомиться» столько раз, что забывает значение этих слов.
Теперь, на Балу королевы, она чувствовала то же самое. Как будто не проживала свою собственную жизнь, а превратилась в актрису, зачитывающую сценарий, написанный кем-то другим.
Не сильно помогало, что приходилось доблестно, однако с небольшим успехом следить, чтобы партнер по танцу не отдавил ей ноги.
– …и именно поэтому сбор урожая в этом году прошел куда более гладко, – объяснил лорд Маршалл Дэвис, внук герцога Оранжского. Он был очень красив, особенно когда улыбался: белые зубы сверкали на фоне гладкой черной кожи.
Пара кружила по бальному залу в томном вальсе. Беатрис редко так много танцевала на мероприятиях; обычно она и ее родители воздерживались от развлечений. Когда ты танцуешь, то можешь говорить только с одним человеком, всегда повторял ее отец. Намного эффективнее прохаживаться в толпе и беседовать со многими.
Конечно, сейчас дело обстояло иначе, ведь сегодня вечером Беатрис нужно было познакомиться с кандидатами. Она по-прежнему отказывалась думать о них как о потенциальных мужьях.
По крайней мере, молодые люди уже знали, что происходит, и это избавляло Беатрис от необходимости объяснять, почему она решила им представиться. А еще каждый из них, казалось, знал, кем были другие; это становилось ясно по тому, как они сверлили друг друга взглядами через бальный зал.
Беатрис уже успела посмотреть большинство кандидатов. Лорда Эндрю Рассела, будущего графа Гуронского, чей отец в настоящее время служил послом в Бразилии. Лорда Часку Ванету, будущего герцога сиу, и лорда Коду Онегу, будущего герцога ирокезов, двух наследников из числа коренных американцев, самых близких к Беатрис по возрасту. Была даже пара братьев, лорд Джеймс Перси и лорд Брэндон Перси, наследников герцогства Тайдвотер, узкой полоски земли, которая окружала большую часть Мексиканского залива.
Единственное, что у них всех было общего, так это желание похвастаться своими достижениями. Например, Маршалл в настоящее время расписывал виноградники, принадлежавшие его семье в Напе.
Беатрис заставила себя улыбнуться. Она не то что не интересовалась вином, но даже редко его пила.
– Я рада, что сбор урожая прошел успешно. Сельское хозяйство – такая важная часть американской экономики, особенно в Оранже. – Она устала, хваталась за соломинку, но явно ляпнула не то, что нужно.
– Виноделие – не сельское хозяйство. Это искусство, – проинформировал ее Маршалл.
– Разумеется, – быстро согласилась Беатрис.
Он кивнул и осторожно развернул ее в танце.
Беатрис увидела светловолосую голову по другую сторону бального зала. Это был Теодор Итон, единственный молодой человек из списка родителей, который еще не удосужился ей представиться. Беатрис узнала его по фотографиям из своей папки.
– Извините, но мне нужно отойти, – пробормотала она. Независимо от того, что чувствовала Беатрис, она никогда не забывала о манерах. – Приятно было пообщаться.
– О… ладно. – Маршалл отступил, позволив Беатрис через танцпол направиться в сторону Теодора.
В своем пышном платье, утяжеленном орденской лентой, медалями и тиарой Уинслоу, она чувствовала себя огромной бригантиной, что медленно, но величественно продвигается по неспокойным водам.
– Теодор Итон. Приятно наконец с вами познакомиться, – заявила Беатрис. Получилось немного более прямолинейно, чем обычно, но она уже совершенно выбилась из сил.
– Ваше Королевское Высочество. – Он выжидающе протянул руку, уже разворачиваясь в сторону танцпола. – И, пожалуйста, зовите меня Тедди.
– На самом деле… – Беатрис сглотнула. – Вы не возражаете, если мы просто посидим минутку?
Он кивнул и последовал за ней через двойные двери в гостиную, которая, к счастью, оказалась пуста. Беатрис со вздохом облегчения устроилась на одной из кушеток.
– Итак, где вы были всю ночь? Прятались от меня? – Она хотела поддразнить кавалера, но, очевидно, допустила еще одну ошибку, потому что Тедди слегка покраснел.
Столько лет ее обучали этикету, и все же Беатрис понятия не имела, как разговаривать с парнями.
– Я решил, что должен дождаться своей очереди, – тактично сказал Тедди.
В дверях материализовалась тень. Даже не поднимая головы, Беатрис знала, что это Коннор.
Он одним взглядом оценил сцену. Беатрис посмотрела ему в глаза и слегка кивнула. После всех лет, что они провели вместе, Коннор понял ее без слов. Чуть нахмурился, но коротко поклонился и отступил.
Беатрис приготовилась вытерпеть очередное неизбежное получасовое хвастовство. Но прежде чем она успела попросить Тедди рассказать о себе, он прервал ее мысли.
– Как вы держитесь?
Беатрис моргнула.
– Прошу прощения?
– Должно быть, вам неловко и невероятно утомительно перезнакомиться с кучей парней, с которыми вас пытаются свести родители. Как вы себя чувствуете? – спросил он, затем покачал головой. – Извините, вас наверняка все только об этом и спрашивали.
– На самом деле, вы первый. – Беатрис тронула его забота. – Вообще-то, да. Немного странно.
– Ужасно странно. Как в той передаче с экспресс-свиданиями, – согласился Тедди, и ей захотелось улыбнуться. Она поняла, о чем он; Саманта и Нина смотрели это шоу.
Тедди был не слишком высоким, далеко не таким великаном, как Коннор, но сейчас, когда сидел, откинувшись на подушки, казался… внушительным. Не в плохом смысле слова, решила Беатрис, скорее, твердым, уверенным. Но что-то в его внешности не давало ей покоя.
– Ваш галстук не в порядке. – К собственному огромному удивлению, она наклонилась вперед. – Давайте я поправлю.
Тедди виновато улыбнулся, хотя глаза его блеснули. О боже. Он решил, что она с ним заигрывает? Но разве не этим ей следовало заниматься?
– Вы всегда такая перфекционистка? – спросил он.
– Часть моих обязанностей. – Чтобы прогнать волнение, она сосредоточилась на задаче: крутила бабочку так и эдак, пока не завязала, как надо.
– Где вы этому научились? – спросил Тедди, откинувшись назад.
Галстук стал совершенно симметричным, с четкими краями. Беатрис никогда не бралась за работу, которую не могла выполнить идеально.
– Мой преподаватель по этикету научил.
Тедди начал смеяться, затем осекся.
– Боже мой, – сказал он. – Вы не шутите? У вас действительно был учитель по этикету?
– Конечно. – Беатрис поежилась под его пристальным взглядом.
– А чему еще вас научил преподаватель по этикету?
– Как вести себя за столом, как бегать, как безопасно садиться и выходить из машины…
