Темное сердце леса

Оказавшись на улице, я бегу так быстро, как никогда в жизни. Мои легкие горят, а сердце колотится, но я не намерена останавливаться. Свежий воздух касается моей кожи, и я вдыхаю его полной грудью.

Я свободна.

Глава 9

FKA Rayne – Kill Me Now

Выбежав из дома, я несусь со скоростью спринтера. Стараюсь бежать так быстро, что не успеваю рассмотреть местность вокруг. Сейчас на это нет времени! Только боковым зрением замечаю, что мимо проплывают смазанные образы домов, но вот людей не вижу. Будто это место, напоминающее небольшое поселение, давно заброшено.

Я не слышу ничего, кроме своего прерывистого дыхания и шороха земли и листьев под моими ногами, но не решаюсь обернуться и проверить, бежит ли Хантер за мной.

Вместо этого я еще больше ускоряюсь, выжимая максимум из своего тела, переполненного адреналином. Дорожка, по которой я бегу, становится все темнее, а дома по сторонам перестают мелькать. Я снова в густом лесу.

Кажется, я уже достаточно далеко от особняка и от Хантера, но остановиться не могу – уверена: стоит мне снизить скорость, как я рухну на землю от бессилия.

Я почти не чувствую своих ног, бегу на автомате, стараясь не задохнуться. Легкие словно в огне, а каждый вдох обжигает изнутри.

Оказавшись в глубине леса, я чувствую озноб, будто какой-то первобытный страх проникает в каждую клеточку моего тела. Несмотря на то, что еще даже не наступил полдень, лес кажется более жутким и мрачным, чем перспектива вновь оказаться в особняке Хантера. Солнечные лучи едва пробиваются сквозь густую кроны деревьев, и меня окутывает полумрак. Вздрагиваю от каждого шороха, который сама же и создаю своим бегом, но, черт возьми, этот лес вселяет ужас даже днем! В чем явно что-то не так.

Силы на исходе. Тропинка, по которой бегу, сужается. Высокие деревья все ближе склоняются надо мной, ветки бьют меня по лицу, словно пытаются удержать, но я прорываюсь, не обращая внимания на боль.

В голове пульсирует лишь одна мысль: БЕЖАТЬ.

Но вдруг мое истощенное тело перестает меня слушаться. Земля уходит из-под ног, и резкая боль, кажется, пронзает каждый мой нерв. Рухнув на сырую землю, я оказываюсь прямо на краю обрыва.

От одного взгляда вниз меня пробивает дрожь и все органы сжимаются. Я быстро осознаю, что если продолжила бы бежать, не видя края, то непременно сорвалась и разбилась бы, судя по внушительной высоте обрыва.

Не хочу испытывать судьбу, поэтому долго не лежу, распластавшись на земле. Собрав последние силы, я поднимаюсь на ноги и ощущаю ломоту в каждом атоме своего тела. Пытаюсь выровнять дыхание, наклонившись и упираясь ладонями в колени.

Похоже, из-за перенапряжения, в моей голове начинают возникать неуместные и абсурдные мысли о Хантере.

А что если я его убила?

Канцелярским ножом?

Вряд ли.

Но вдруг?

Я ведь никогда теперь не узнаю…

Может, мне не стоило сбегать?

Может, я могла с ним договориться?

Его взгляд не казался мне пустым, как у настоящего психопата. Он будто смотрел в глубь меня… понимал меня.

Боже, да что я несу?

Я мечтала свалить подальше от него. И я смогла. Круто.

Но куда я теперь пойду? Кругом лес и…

Поток мыслей прекращается, когда мой взгляд цепляется за струйку черного дыма, поднимающегося к небу где-то вдалеке. Костер? Значит, в той части леса кто-то есть…

Но деревья скрывают источник дыма.

А вдруг там Питер и остальные?

Мое сердце тут же подскакивает от этого слабого огонька надежды. Я верю, что это они, это должны быть они. Сомневаюсь, что здесь ходит много таких же тупиц, как мы! Это гребаная глушь.

Отряхнув влажный мох и куски сырой земли с одежды, я отправляюсь в путь.

***

Не знаю, сколько прошло часов, но солнце уже село и сумрак обволакивает лес. Мои конечности умоляют о пощаде, но я продолжаю идти. Я не могу остановиться сейчас. Только не сейчас, когда я вижу вдали мелькающий свет от огня между деревьями.

Прошла словно вечность с момента, как я обнаружила дым. Уже стемнело. Мне холодно. Я голодная и измотанная. Но я продолжаю идти на свет.

Продолжаю, пока не начинают слышаться голоса. Пока наконец я не различаю в них знакомый голос.

Питер.

– Питер! – кричу я от избытка эмоций, не заботясь о том, что в темном лесу я могу привлечь внимание диких животных или еще кого-то. Собрав последние силы, бегу прямо туда, откуда идут голоса.

В глазах уже все плывет, я чувствую, что вот-вот рухну на землю, но я должна добежать, должна найти Питера.

Знакомые голоса становятся ближе, а перед глазами темнеет. Чернота вокруг сгущается, мне сложно дышать, но прежде, чем я отключаюсь, чувствую, как меня подхватывают руки. Это руки Питера. Его голос.

И почему-то… последнее, что я вижу перед глазами – лицо Хантера в маске.

Глава 10

WORMSOUL – Tasukete

Я прихожу в себя, лежа на спальном мешке. Надо мной нависают трое. Это они. Питер, Зак и Келли. Они заваливают меня вопросами, кто-то впихнул кружку с чаем мне в руки, и теперь смотрят на меня в ожидании каких-либо ответов.

Но все мои мысли будто застыли во времени, пока я пялюсь на костер, который освещает напряженные лица друзей. Крепко сжимаю горячую кружку, обжигающую руки, чтобы отвлечься от боли, которая ощущается сильнее. После всех приключений на мою несчастную задницу я чувствую, что все мое тело – одна сплошная гематома.

Услышав шорох позади, я испуганно оборачиваюсь, но вижу лишь неподвижные заросли кустов в темноте леса. Меня пробирает озноб. Не покидает ощущение, будто за мной все еще кто-то наблюдает или преследует.

И под “кто-то” я имею в виду Хантера… Почему перед тем, как отключиться, я видела его в маске перед собой? Неужели он так плотно засел в моих мыслях, так безжалостно внушил в меня страх, что теперь я буду видеть его повсюду? Может, все дело в этом гребаном месте, и когда я вернусь домой, я забуду его как страшный сон?

– Что с тобой случилось? – голос Питера возвращает меня в реальность.

Я сталкиваюсь с его обеспокоенным взглядом, но почему-то он больше не кажется мне искренним. Он ведь бросил меня в лесу и предательски сбежал. Обида рвется наружу, и я, сцепив зубы, выдавливаю:

– Ты бросил меня там. Я могла умереть.

– Ну чего ты, Дел… – приторно начинает Пит. Узнаю этот тон. Слышу его каждый раз, когда он пытается сгладить ситуацию, в которой виноват, и обесценить мои чувства.

– Слушай, мы все чуть не наложили в штаны в тот момент, – в защиту Питера встревает Келли, будто ее кто-то спрашивал.

Я настолько устала, что сил остается только на то, чтобы бросить в нее хмурый взгляд. В воздухе висит напряжение.

– Не подумай ничего такого, – осторожно говорит Зак, – мы рады, что ты в порядке. Просто интересно, где ты была и как в итоге нашла нас?

Перевожу взгляд на Зака, и сейчас он кажется мне самым менее раздражающим человеком в компании. Огонь отражается в линзах его очков, когда он смотрит на меня с нескрываемым любопытством. Смягчившись, я начинаю свой рассказ.

Говорю обо всем, что произошло. О том, как Хантер догнал меня и велел бежать, а затем утащил к себе в особняк, о том, как со второй попытки мне наконец удалось сбежать. Что-то темное внутри, что подпитывается моей обидой на Питера, заставляет меня рассказать о попытке Хантера поцеловать меня.

Я знаю, что это неправильно и отвратительно, но я испытываю порочное удовольствие, когда вижу, как Питер напрягается, скрестив руки на груди. Во время моего монолога выражение лица Зака становится все более удивленным с каждым моим словом. А Келли… Келли, как всегда, безучастна, если речь идет не о ней.

– Какого хрена псих в маске целовал тебя? Он что-то сделал с тобой? – выпаливает Питер, когда я заканчиваю.

– Нет!

– Выходит, ты нашла ту самую деревню из легенд про сектантов? – спрашивает Келли, словно это единственное, что заинтересовало ее в моем рассказе.

– В Аппалачах были и есть и другие поселения, это может быть другая деревня, – отвечает ей Зак, а затем возвращает свое внимание ко мне, что явно не нравится Келли, судя по тому, как она закатывает глаза. – Дел, ты видела что-то странное?

– Помимо насильника в маске, – язвительно добавляет Пит.

– Он не насильник, – тут же возражаю я, даже не успев обдумать, какую реакцию это вызовет у Питера.

– А, теперь ты защищаешь его?

– Нет, я просто говорю то, что знаю. Он мог сделать со мной все, что угодно, но не сделал. И даже больше – в отличие от тебя, моего парня, Хантер спас меня.

Это ведь правда, если подумать… У мужчины, едва ли не втрое крупнее меня, было достаточно сил и возможностей воспользоваться моей уязвимостью, но он этого не сделал.

– Хантер… – выплевывает Питер, будто яд. – У тебя стокгольмский синдром что ли? Или ты головой сильно ударилась?! Ты пришибленная, но я не думал, что настолько.

В горле першит ком, но теперь вместо обиды за его нападки я чувствую злость. Самую настоящую, темную и чистую ярость.

Я узнаю этот его взгляд, выражение лица, и то, как сильно он стискивает ладони в кулаки. Еще немного – и Питер выйдет из себя, как и я.

Чтобы сдержаться, я перевожу тему, отвечая на вопрос Зака – единственного человека, который не раздражает меня.

– Я больше не видела ничего странного. У меня было мало времени, чтобы рассмотреть деревню, когда я убегала.

– Здесь творится какая-то чертовщина, особенно по ночам, – говорит Зак, оглядываясь на ребят. – Мы слышали стремные звуки, как тогда, в первый раз, плач младенца и какие-то крики, оглушительный гул, будто сама земля вибрирует. Это пиздец. Мы боялись, что это могли быть твои крики.

– Может, они были и мои, не знаю, – пожимаю плечами, ощущая, как все тело ноет. – Я очень устала.

– Ты и правда пережила многое, – с сочувствием вздыхает Зак.

Наконец меня перестают атаковать вопросами и говорят, что я могу поспать в спальном мешке, пока они присмотрят за мной.

***

Сон поверхностный и тревожный, поэтому вскоре я просыпаюсь и чувствую себя еще более разбитой после сна на твердой и сырой земле. Вокруг все еще темно, а значит проспала я всего пару часов. не больше. Я порядком продрогла, даже не хочется покидать спальный мешок.

Повернув голову, я вижу Зака, сидящего по другую сторону костра. Глядя на пламя, он копошится какой-то веткой в костре.

– Где Питер? – хриплым ото сна голосом спрашиваю я.

– Они с Келли пошли к озеру за водой и ветками для костра. Чего не спишь?

– Как-то не спится, – безрадостно усмехнувшись, я сажусь в спальном мешке и подношу ладони к костру, чтобы согреться.

Зак понимающе кивает:

– Мне тоже.

– Они пошли вдвоем? – спрашиваю я, чувствуя какое-то смутное напряжение в груди.

– Ага, – отвечает Зак. – Мы не ходим по одиночке, особенно по темноте. Обычно кто-то один остается следить за костром.

Не могу объяснить себе, почему, но мне не нравится, что Питер пошел с Келли. Может, женская интуиция, а может, подорванное Питером доверие после его измены на первом курсе во время нашей ссоры длиной в три дня. Он тогда сказал, что “думал, мы расстались” и что “никогда не изменил бы мне и такого больше не повторится”. Я, казалось, простила, но с тех пор подозрительность и недоверие отравляют меня изнутри.

– В какой стороне озеро? – спрашиваю, поднимаясь на ноги. Боль в лодыжке и колене после падения уже ощущается не так сильно, но все равно беспокоит.

– Туда, – Зак показывает большим пальцем себе за спину. – Ты что, пойдешь одна?

– Ага. Мне не привыкать, – с иронией отвечаю я, намекая на то, что они меня бросили, оставив одну в этом стремном лесу.

Поджав губы, Зак вздыхает. Кажется, он единственный, кто показывает, что ему неловко из-за их поступка.

– Только будь осторожна. Ищи на ветках знаки, мы оставляем их, когда отходим от лагеря, чтобы окончательно не заблудиться.

Слегка размяв ноющую шею и плечи, я иду в направлении, которое указал Зак. Чем дальше я от лагеря и костра, тем быстрее глаза привыкают к темноте. Последовав совету, я высматриваю какие-либо знаки на деревьях. Надо мной возвышаются высокие, древние сосны, не пускающие даже лунный свет. Деревья вокруг кажутся одинаковыми, извилистые ветви, будто густая паутина, скрывают небо и звезды.

Холод пробирает каждую клеточку моего тела. Обхватив себя руками, я медленными шагами ступаю по едва заметной тропинке, вытоптанной на влажной земле, судя по всему, Питером и Келли. Тревога набатом бьет в голове, зубы стучат друг о друга от холода и страха, хотя я и стараюсь не издавать лишних звуков, чтобы не привлечь диких животных или… Хантера. Он все еще может найти меня.

Или я слишком много о себе думаю? Сомневаюсь, что я так нужна Хантеру, что он станет обыскивать лес в поисках. Наверняка он сейчас спокойно спит в своем особняке. Сам ведь говорил мне, что ночью в лесу опасно…

Мой взгляд вдруг цепляется за светлый кусочек ткани, повязанный на одной из нижних веток сосны впереди меня. Кажется, вот он – знак, о котором говорил Зак.

Ускорив шаг, я следую за этими знаками, и вскоре они приводят меня к берегу озера. У меня перехватывает дыхание. Ночной пейзаж завораживает настолько же, насколько и пугает. Темная водная гладь отражает серебристые блики полной луны, которая выглядывает из-за черных облаков на ночном небе. Озеро окружено горами и густым непроглядным лесом. В моменте мне хочется, чтобы у меня в руках оказался мой этюдник и холст с красками…

Питера и Келли у озера я не вижу, но мое внимание привлекает отдаленный шорох где-то в зарослях кустов у линии берега. Опасаясь, что это может быть дикое животное, я осторожно и почти бесшумно ступаю по сырой земле к источнику звуков. Когда оказываюсь ближе, мне удается разобрать человеческие голоса и смех…

В груди леденеет ощущение тревоги, но я начинаю идти быстрее, ведь бояться нечего – там явно не дикое животное.

Сделав еще несколько быстрых шагов, я застываю на месте, когда перед моими глазами разворачивается картина из моих кошмаров.

Гла