Серебряная буря

– Спасибо, – во рту пересохло, а каждое слово с трудом слетало с губ.

Мы перевели взгляд на мужчин, идущих впереди. Все их движения стали резче, жестче. Магия внутри каждого тоже отзывалась на беззвучный зов, однако их сила дремала многие сотни лет. Тюрьма, под названием Нэрия, не давала использовать весь свой магический потенциал. Нэрия была подобна Сумеречному лесу, где глушилась большая часть магических сил. Что сейчас испытывали Галахан и Тенриэль? Мне было страшно представить.

В конце лесного коридора показался свет. Это был конец Сумеречного леса и начало земель Редэи. С каждым шагом, магия закипала все сильнее и сильнее. Ей нужен был выход, как и магии моих спутников. Их руки изогнулись в неестественном движении, а зубы скрипели от невероятного напряжения или боли.

Мы ступили на зеленую траву, оставляя Сумеречный лес позади. Стоило выйти, как магия умоляюще взмолилась. Тенриэль рухнул на землю. Он прислонил обожженный лоб к холодной и твердой земле. Под его руками заискрилось сияние. Оно изливалась, будто водопад и уходило глубоко под землю. В воздухе запахло мокрой землей.

Галахан поднял лицо к небу, подставляя его прохладному ветру. По его вискам текли струйки пота, а губы скривились в болезненной гримасе. Он раскрыл ладони и направил свою магию на свободу. Это был способ сбросить напряжение и избавиться от излишков, которые на долгие годы были заморожены внутри каждого из них.

Теперь была моя очередь. Я до последнего сопротивлялась, пытаясь внушить себе, что смогу победить эту боль, но страх сгореть заживо выбил из меня весь этот дурацкий героизм и ослабил невидимый поводок, на котором держалась моя магия.

Мои глаз покрылись белой пеленой. Они засветились ярким светом, будто два маленьких солнца. Кожа перестала быть такой обожженной, появилась долгожданная прохлада. Каждый уголок тела излучал свет, будто руки, ноги, лицо и туловище покрывала золотая пыль, что блестела на солнце. По телу пробежала приятная дрожь, а затем меня окутало такое спокойствие, что все проблемы показались такими незначительными.

Лица моих спутников подсвечивались светом моей магии. Их глаза блестели, отражая яркий свет, что излучало мое тело. Такого они никогда не видели. Я сомневалась, могла ли вытворять такое Ариадна.

– Я иногда забываю, сколько в твоем теле силы, – произнес Тенриэль, дугой выгибая брови. – Если вдруг забуду, напомни мне тебя не злить.

Я улыбнулась.

– А то боишься, что она снова надерет тебе зад? – съязвила Корра, откидывая свои красные волосы через плечо.

– Когда такое было? – усмехнулся Тенриэль. Я тогда с легкостью отбил ее солнечные диски.

– Ребят, – суровый голос Галахана прекратил эту словесную перепалку. – По-моему, это то самое поселение, о котором ты говорил.

Мы проследили за взглядом Галахана. В глазах каждого читался неподдельный ужас.

– Чтобы мне провалиться! – вырвалось у Тенриэля.

Я приложила руку к открытому от ужаса рту, и всматривалась в то место, где когда-то было пограничное поселение. В горле застрял немой крик. Даже магия притихла.

Глава 5

Мы приближались к поселению. С каждым шагом окружающий мир становился все мрачнее, а воздух тяжелее. Казалось, даже серые тучи стали ниже, чем были в Сумеречном лесу. Увиденная с холма картина заставляла кровь в жилах похолодеть. Ледяной ужас сковал горло, а слюна потяжелела, будто свинец.

Сочная зелень под нашими ногами начала бледнеть, пока не превратилась в выжженную угольную полосу, оголяя мокрую землю.

Тишина нависла над нашими головами. Ноздри раздулись, вдыхая запах крови и разлагающегося мяса, который впитался в каменные стены и металлические прутья. Серый камень городских стен окрасился в черный цвет крови шансийцев. На них висели десятки тел с отрубленными головами. Среди них были и женщины, и дети, и старики. Все жители деревни были убиты демонами Айворога, а на их трупах пировали мерзкие птицы-падальщики.

У городских ворот прямо в ряд были насажены головы покойников на металлические колышки. На мертвых лицах читалась боль и глубочайший ужас. Их кожа была перепачкана густой кровью. Погибших было десяток. Нет, сотня.

Я остановилась, не в силах сделать и шага в сторону ворот. Ноги, словно гири, прижались к сгоревшей траве и пропитанной кровью земле. Я перестала чувствовать руки. По телу бежала дрожь, а к горлу подступала тошнота, которая усиливалась запахом мертвечины.

Лицо Галахана напоминало камень. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он видел столько смертей, участвовал в стольких битвах. Видеть смерть и кровь для него было не впервой. Однако, лишь глаза выдавали его чувства. Они стали стеклянными и утратили малейший намек на жизнь. В них бушевала ярость и боль.

– Может, нам не стоит заходить внутрь? – голос Корры дрогнул, а глаза бегали туда-сюда.

Губы женщины пересохли. Красноватые татуировки на лице меняли свой естественный рисунок каждый раз, когда она сглатывала подступивший к горлу ком. Казалось, такого она не видела со времен Багровой Войны, и то, до такой жестокости никто не доходил.

– Нужно войти, – лицо Тенриэля было белым, как снег, а руки, что сжимали рукоять меча, подрагивали. – Вдруг кто-то выжил.

Он встал рядом со мной. От тепла его тела мне стало лучше. Могильный холод отступил, но вернуть себе контроль над телом до сих пор было тяжело. Ноги не слушались. Страх сковал каждую клеточку тела.

– Не смотри, – сказал Тенриэль, закрывая своим телом обескровленные головы.

Я положила руку на его плечо и молча кивнула, говоря, что я в порядке. На самом деле, это была ложь. Было жутко. Тяжело находиться среди обглоданных мертвых тел и отрубленных голов. И все же, я продолжала смотреть, стараясь запечатлеть ту жестокость, которую показал Айворог. Я должна была запомнить для чего ищу Души Древних. Если вдруг, я решу повернуть назад или сдаться, эта ужасная картина не даст мне так просто отступить.

Тенриэль вытащил меч из ножен, готовый в случае чего защищаться. Мы обошли металлические колышки с отрубленными головами. Мне казалось, что меня стошнит прямо на окровавленную землю, но я взяла себя в руки и сделала глубокий вдох. Это только начало. Неизвестно, сколько такого ужаса ждет меня дальше.

Металлические ворота еле держались на двух массивных петлях. Скорее всего, удар сюда пришелся магической силой, что пробило все защитные заклинания. Мы вошли в городок. Он был небольшой. Нас встретила неровная мощеная дорога, вся пропитанная черной кровью. Каменные и деревянные постройки, что цепью тянулись вдоль дороги, были полностью разрушены и сожжены огнем. Обугленные доски превратились в черный пепел. Всюду валялась кухонная утварь, уцелевшая мебель, обувь. Вокруг нас творился хаос, а ветер гнал запахи мертвых тел. Кровь была везде: на каменных стенах, на металлических заборах, на скамейках.

– Тут есть кто-нибудь? – крикнул Галахан холодным и суровым голосом.

В ответ раздалось лишь жалобное карканье наевшихся воронов и шелест их крыльев за городской стеной.

Корра достала короткий меч и заглядывала в окна разрушенных домов, будто приспешники Айворога только и ждали их появления. Половина города лежала в руинах. Серое пасмурное небо подсвечивало разрушенные и сгоревшие дома, тени которых касались наших сапог. Вокруг царила могильная тишина, лишь наше прерывистое дыхание нарушало вечный покой мертвого городка.

Сапоги хлюпали по жидкой грязи, которая смешалась с черной кровью мирных жителей. Чего добился Айворог, положив на плаху столько жизней? Я всячески отвергала мысль о том, что все вокруг было сделано для нас. Некое предупреждение, которым он пытался показать, что ждет наших союзников. Нет, это не могло быть правдой. От этих мыслей стало тяжело дышать. Чувство вины острыми зубами впивалось во все мои внутренности.

Углубляясь по центральной улице в город, мы вышли на небольшую площадь, посреди которой возвышалась когда-то искусная статуя женщины из темного камня. Пьедестал был густо залит запекшейся кровью, а на темно-синем камне виднелись глубокие борозды. Такие оставляют длинные острые когти. Я взглянула на статую и в очередной раз ужаснулась жестокостью демонов Астрала. Каменная голова женщины была отрублена, а вместо нее на металлический прут была насажена чья-то мужская голова. Лицо этого бедного человека было искажено гримасой страха, а пустые глазницы уставились на городские ворота.

Я поежилась. Тошнота подступала к горлу, а желчь вместе со слюной обжигала желудок. Я отвела взгляд, крепче сжимая рукоять “Рассекателя зла”. В это движение я постаралась вложить все презрение к узурпатору, который благодаря стольким смертям забрался выше неба.

Я оглядела площадь, не в силах больше смотреть на статую и голову того мужчины. Каменные двухэтажные постройки полукругом опоясывали главную площадь. Крыши домов обрушились, стены в некоторых местах обвалились, а стекла были выбиты. Когда-то цветущий сад превратился в обугленную полянку. Стволы деревьев словно черные пики устремились к туманному небу. Природа будто бы испытывала те же чувства, что и мы. Она прятала яркое солнце, закрывая густыми и черными облаками.

– Тут никого, – прошептала я, глубже прячась в свой плащ, будто он мог защитить меня от этого ужаса. – Они все мертвы.

Галахан прищурившись всматривался в остатки пограничного города. Он вслушивался в малейшие звуки, что достигали наших ушей. Город вымер. В нем больше не зазвучат радостные возгласы людей, веселая музыка. Теперь этот город – призрак, земля под которым на долгие годы пропиталась кровью, отчаянием и жестокостью.

– Уходим, – произнес он, опуская свой меч.

Под густой бородой было трудно различить черты его лица, но вот глаза… Они говорили о многом.

– Айворог, – процедила Корра сквозь зубы. – Скольких еще он готов убить ради своего величия?!

Ее хвост трепетал на ветру, а татуировки, словно живые, извивались на загорелой коже. Она ненавидела Айворога каждой клеточкой тела, а с каждым днем эта ненависть росла, отравляя разум.

Ее лицо скривилось в презрительной ухмылке, оголяя зубы. Это больше походило на волчий оскал. Тело Корры задрожало. Она с молниеносной скоростью вытащила меч из ножен, что висели на ее бедре. Послышался звук прорезающегося воздуха. Сталь меча рассекла обугленный ствол дерева. Черный пепел поднялся в воздух, и начал падать на нас подобно снегу.

– Ты за все заплатишь, мерзкий ублюдок! – она опустила меч и глубоко выдохнула.

Галахан подошел к ней и приобнял за плечи. Его массивные руки казались огромными, по сравнению с хрупким телом красноволосой “Сестры”.

– Нужно убираться отсюда, – Тенриэль засунул руки в карманы, пряча магическую силу. – Это место всех нас сводит с ума.

– Совершим Прыжок в Варэю, – сказал Галахан, отлипая от Корры. Холодный ветер обдал ее тело, отчего женщина поежилась.

– Зачем в Варэю? – нахмурилась Корра. – Неизвестно какая там нынче обстановка.

–Затем, – Галахан спрятал меч в ножны. – Мы ничего не знаем о сегодняшней Шансии. Мы не знаем, что случилось за тысячу лет с Въердом. Опасно и безрассудно Прыгать в вечные льды без припасов и подготовки. К тому же, Кирос слишком далеко отсюда. Очень много магии уйдет на этот Прыжок.

– В Варэе понаблюдаем за местными и разузнаем, что стало с этим миром после вашего исчезновения, – я закивала, соглашаясь с планом Галахана.

– Будь по вашему, – Корра подняла руки в знак поражения. Ей явно не нравился этот план.

Тенриэль еще раз оглядел разрушенный город, в котором нас окружали лишь призраки. Увиденное болезненным эхом откликалось в его душе. Он всегда знал, что правление Айворога будет нести лишь разрушение, но чтобы до такой степени? Было больно и горько от такого осознания реальности.

Когда-то контрастная Шансия превратилась в руины, а ее земля пропиталась черной кровью. Взрастут ли города на этой мертвой земле? А шансийцы смогут когда-нибудь оставить в прошлом весь этот кошмар?

Нас начало окутывать красновато-белое свечение. Тенриэль и Галахан готовились совершить Прыжок. Мужчины встали по обе стороны от нас с Коррой и сжали мокрые от пота ладони. Холодок пробежался по оголенным участкам кожи. Золотая коса трепетала на поднявшемся ветру. Магия окутывала каждого, даруя прохладу и застилая наш взор красновато-белым туманом. Ноги, будто оторвались от земли, а тело словно превратилось в поток ветра, что наперегонки гнался за быстрыми серыми тучами.

Нас окружала лишь пустота. Она была несравнима с тем звездным небом и падающими кометами, которые подарил мне Эриас. Тогда, казалось, мы были одними из этих ярких точек, что светят на небосводе каждую ночь. Мы были целой вселенной, а вокруг нас было лишь благоговейное спокойствие. Черты его лица, глубокие темные глаза и бархатный голос до сих пор преследуют меня во снах, сопровождаясь давящей болью в груди.

Сапоги коснулись влажной и прогнившей травы. Подошва провалилась в коричневую жижу. Нас окружал очередной лес, но он отличался от Сумеречного. Многие деревья были выпилены, трава подгнила, а низкорослые кустарники уже давно захворали. В воздухе витал запах перегноя и мокрой почвы. Мы погрузились в тишину. Она была чуждой для этого леса. Ни пения птиц, ни единого звука назойливых насекомых. Лишь пустая тишина.

– Где мы? – спросила Корра, оглядываясь по сторонам.

– Подлесок у Варэи, – Галахан вслушивался в звуки леса, пытаясь острым слухом уловить хотя бы малейшие признаки жизни. – Странно.

– Что? – спросила я, поворачиваясь к нему.

– Тишина, – Галахан почесал поседевшую бороду, которая знатно отросла. – Ни одного звука.

– Пойдемте, – Тенриэль натянул капюшон, прячась от мелкого дождя, что начал капать с неба. – Варэя в той стороне, и я даже не знаю, что нас там ждет.

Я тоже натянула капюшон, скрываясь от мороси. Ветер усилился. Уцелевшие деревья покачивались, а шелест листьев был единственным, что можно было тут услышать. Сапоги хлюпали по грязи, забрызгивая подол плаща. Я спрятала руку под ткань и потянулась к эфесу “Рассекателя зла”. Меня не покидало чувство беспокойства. Оно сосало под ложечкой, отравляя мысли. Интуиция шептала, что впереди нас ждет не самый теплый прием.

Задумавшись, я не заметила металлическую перекладину и, споткнувшись, полетела на мокрую землю. Боль в коленях сковала тело. Из губ вырвался тихий стон. Тенриэль подлетел и протянул руку, обтянутую перчаткой. Я схватилась за его сильную ладонь. Он потянул на себя и поднял на ноги. Руки ужасно саднило, а колени гудели от удара о твердую землю. Я старалась не подавать виду. Отряхнув испачканные руки и штаны, я обернулась и стала всматриваться в прогнившую траву, присыпанную желтыми листьями.

Галахан присел на корточки и начал стряхивать сухие листья. Его пальцы коснулись металлической длинной палки.

– Что это? – спросила я, глядя на поблескивающий металл.

Тенриэль снял перчатку и направил поток своей силы в воздух. Возле нас поднялся ветер, который раскидал сухие листья и почерневшую траву. В воздухе запахло дождем. Сила мужчины позволила разглядеть то, что скрывалось под этим лесным покрывалом. Две параллельные металлические перекладины тянулись от горизонта до горизонта. Я впервые видела такую конструкцию и по лицам моих спутников – они тоже. Галахан провел пальцами по железке, которую обильно смазывали вязким маслом.

– Это еще что за произведение искусства? – спросил Тенриэль, всматриваясь вдаль. Туда, где металлические перекладины скрывались в толще леса.

– Может, остатки стены? – спросила Корра, хмуря брови.

– Вряд ли, – Галахан провел пальцами по незнакомой конструкции. – Металл свежий. Если это была стена, то должно было остаться и основание.

– Тихо! – шикнула я, вслушиваясь в звуки, что доносились откуда то из леса. – Слышите?

Мой обостренный слух позволил уловить странные для леса звуки. Словно кто-то долбил кувалдой о металл. Казалось, где-то вдали находилась кузница, в которой ковалось оружие.

– Наковальня? – прошептала Корра, стараясь понять, откуда доносятся звуки.

Земля задрожала, а металлические перекладины завибрировали. Стук металла приближался.

– Прячьтесь! – вскрикнул Галахан, оттягивая Корру от металлических балок.

Мы устремились к ближайшему рву, где копилась прелая дождевая вода. Этот ров больше напоминал болото: вода такая же мутная, вонючая и склизкая. Ноги по щиколотку погрузились в эту мерзкую субстанцию. В сапоги попала вода и намочила шерстяные носки. Мы пригнулись, радуясь удачному рельефу местности.

С севера показалось нечто непонятное и пугающее. Металлическая коробка, три метра в высоту, неслась по таким же металлическим перекладинам с бешенной скоростью. У головной железной будки было длинное окошко, за которым виднелась чья-то рыжая голова. Он как раз-таки и управлял этой непонятной посудиной. За главной будкой тянулось еще пять сцепленных между собой железных повозки. Они были до верха набиты различным грузом: уголь, мраморные плиты, черные, как смоль, блестящие булыжники.

Эта груженная металлическая повозка управлялась магией того рыжего, кто сидел в будке. Неизвестная посудина со свистом пролетела и скрылась за густым лесом.

– Это что за чертовщина только что была? – спросил Тенриэль только после того, как металлические перекладины перестали звенеть.

– Впервые вижу, – произнесла Корра, до сих пор всматриваясь в лесную чащу, где только что скрылось неизвестное сооружение.

Неудивительно, что никто никогда из них не видел нечто подобное. Прошла тысяча лет. Это долгий срок, за который мир может полностью измениться. Сейчас Шансия полна всяких невиданных диковинок и опасного оружия. Нам остается только надеяться, что все это можно победить.

– Идем, – Галахан выбрался из вонючей трясины и, щелкнув пальцами, очистил нашу одежду от грязи. – Смотрите по сторонам. Неизвестно, что еще уготовила для нас нынешняя Шансия.

Мы направились вдоль металлических перекладин, постоянно вслушиваясь в тишину леса и всматриваясь по сторонам. Небо по-прежнему было затянуто серыми облаками, лишь изредка открывая оранжево-синий небосвод. Ветер усилился, гоня вечернюю прохладу. Чем ближе мы подходили к Варэе, тем сильнее был изувечен лес. Его безжалостно вырубали, оставляя прогнившие пни и почерневшую траву.

Чаща закончилась. Впереди виднелось бескрайнее море, а в низине стоял город, в который мы так спешили. Металлические перекладины тянулись прямиком к главным воротам. Варэя была обнесена высоким металлическим забором. Когда-то город окружали серые гладкие стены, но за эти долгие столетия, от них остались лишь руины, на которые были налеплены железные листы, что уже давно покрылись ржавчиной. У ворот и на башнях дежурили солдаты в золотых доспехах, которые досматривали каждого, кто решился войти или выйти из Варэи. Айворог полностью подчинил себе Редэю, раз столица беспрекословно находилась в его власти.

– Поверить не могу, – прошептал Тенриэль, во все глаза всматриваясь в этот город. – От той Варэи не осталось и следа.

Мы прятались за старым и толстым поваленным деревом. Я видела ужас в глазах Тенриэля. То, что он знал – было уничтожено Айворогом. Не только Кирос был стерт с лица земли, но и остальные города перестали быть суверенными.

– Раньше это место было золотой жилой Шансии, – с тоской в голосе произнес он. – А теперь все разрушено и разграблено. Вы только посмотрите на эти ужасные железные постройки!

Весь город был словно соткан из металла. Железные городские стены окружали такой же железный город. Башни, что виднелись на горизонте проржавели. Мы даже отсюда улавливали этот кислотный запах разрушающегося металла. От богатых каменных домов остались лишь руины, на которые были возведены металлические строения. Некогда зеленый пейзаж, что окружал Варэю, превратился в вырубленную пустошь, почва которой изо дня в день отравлялась металлическим ядом.

– Демоны Астрала контролируют город, – Корра пальцем показала на двух солдат в золотых доспехах, чьи лица скрывал массивный шлем. – Они пропускают лишь по жетонам.

Мы уставились на демонов, которые задержали старуху с тремя мешками и потребовали у нее жетон. Та, дрожащими руками достала из потрепанной жилетки металлическую прямоугольную дощечку и протянула им. Увидев жетон, демоны расступились и пропустили старуху в город.

– Черт! – выругался Тенриэль. – У нас нет жетонов.

– А мы не можем Прыгнуть за городские стены? – спросила я, поглядывая на Галахана.

Он закрыл глаза. Из его пальцев заструился красный туман, что растворился в воздухе.

– Нет. Варэя защищена от несанкционированных Прыжков. Моя сила не проходит через их защиту.

– И что нам делать? – Корра покачала головой. – Зря потраченное время. Я же говорила, не нужно было сюда идти!

– Тихо ты! – шикнул на нее Тенриэль.

За спинами послышался шелест травы и хруст веток под чьими-то сапогами. Военный опыт Галахана позволил моментально вытащить меч из ножен и подскочить к незваному гостю. Острое лезвие остановилось у женской шеи и коснулось ее нежной кожи.

– Хорошая реакция, – произнесла Лея, поглядывая на лезвие, что касалось ее шеи.

– Лея? – спросил Галахан, убирая меч в ножны. – Что ты тут делаешь?

– Пригнитесь! – я зашипела и потянула Лею к земле, а меж тем, Тенриэль толкнул Галахана обратно под бревно.

Демоны Астрала будто услышали наши разговоры и долго вглядывались в кромку леса. Они нас не видели, ибо ствол трехсотлетнего дерева полностью закрывал нас от посторонних глаз. Убедившись, что угрозы нет, солдаты вернулись к своим делам и продолжили проверять жетоны у местных, что спешили засветло вернуться домой.

– Так что ты тут делаешь? – спросил Галахан, косясь на дочь старейшины.

– Знала, что вам потребуется помощь, – она приподнялась над стволом и стала считать количество солдат, что дежурили у ворот. – Вот и шла за вами все это время.

Тенриэль безотрывно следил за каждым движением ее тела, за тонкой шеей, что вытянулась в пол метре от него. Он смотрел, как ее шелковые зеленые волосы трепетали на ветру, а их цветочный запах окутывал его нос. Он был рад этой встрече, рад возможности снова видеть ее и быть рядом.

– У меня есть идея, – сказала Лея, вытаскивая из потайного кармана накидки металлический жетон.

Она отползла вглубь леса и поднялась на ноги. Кустарники скрывали ее силуэт от демонов Астрала. Она закрыла глаза, выпуская свою магическую силу. Зеленые волосы поднялись над головой, а тело окутало зелено-белое свечение. Короткие гладкие волосы на глазах превратились в седые, искромсанные локоны. Кости Леи захрустели. У меня сдавило грудь. Ее тонкое тело превратилось в дряхлое, сгорбленное тело старухи. Перед нами не было больше “Дочери леса”. Сейчас она напоминала очень старую женщину, лицо которой покрывали десятки глубоких морщин.

– Как? – спросил Тенриэль. В его глазах потух тот огонь, что трещал секунду назад.

– Дети леса много чего умеют, – усмехнулась старуха, оголяя черные гнилые зубы. От этого зрелища меня передернуло.

– А как же мы? – спросила Корра, подползая ближе к Леи.

– Не проблема, – старуха махнула рукой.

Лес ожил под ее молчаливой просьбой. Сухие ветки начали собираться в единое целое, поднимая вихрь пыли и камней. Сила леса создавала подобие телеги, а подсушенная трава сплеталась между собой, создавая соломенные мешки.

Мы молча следили, как природа помогала Леи, выполняя ее просьбу. В теле старухи она казалась такой слабой и беспомощной, но лишь мы знали, что под этой оболочкой скрывалась мощная сила, способная превратить демонов в пыль.

– Полезайте! – кивнула она в сторону телеги, в которой лежало четыре сплетенных мешка. – Пока солнце не село, нам нужно пробраться в город. После захода ворота закрывают на ночь.

– Откуда у тебя жетон? – спросил Тенриэль, почти вплотную подходя к старухе.

– Сейчас это неважно, – пробубнила Лея, сверля своими зелеными глазами лицо мужчины, что на целую голову был выше ее. – Залезайте, иначе я не буду вам помогать.

Я перепрыгнула через борт телеги и залезла в мешок, с головой прячась в его колючей ткани. Тенриэль долго не мог оторвать свои голубо-зеленые глаза от Леи, но все же сдался и самый последний полез в мешок.

– Дожили, – шипел он, морщась от острых соломенных ниток. – Как трус прячусь, доверив свою жизнь женщине.

– Эта женщина запросто натянет тебя на ветку самого высокого дерева, – глаза старухи сверкнули, а губы расползлись в хитрой улыбке, оголяя прогнившие зубы. – Запомни мои слова, Тенриэль.

– Я запомню, – его голова спряталась в мешке, из которого послышался тяжелый вздох.

Лея махнула морщинистой рукой и вокруг телеги создался воздушный купол. Магия детей леса была неизведанной. Даже Корра не знала, какие еще фокусы способна вытворить эта дамочка.

Мне нравилась Лея. Она была живым воплощением той женщины, которой я хотела бы быть. Сильной. Независимой. Преданной. Любимой.