Зеленый прилив

Чтобы пройти, не подняв тревогу, убить пришлось только одного. Гоблин рылся на обломках вагона-бытовки у проходной, пытаясь вытащить из-под хлама кровать с панцирной сеткой. Мы вполне могли напороться на него в темноте, если бы, разгребая завал, он не грохотал на всю округу, топая по рваным листам жести.

Отправив авангард дальше к кладбищу, а арьегард – к обочине раскисшей старой дороги, чтобы могли нас подстраховать в случае отхода, мы сами выдвинулись вперед. Нашли укрытие метрах в двадцати от проходной и залегли. Командир оглядел местность в бинокль, внимательно осмотрел проходную и кивнул Коле.

– Мимо него не пройдём, заметит.

Тот молча исчез в темноте. Через минуту возня на мусорной куче стала тише, а затем и вовсе смолкла. По команде мы двинулись вперед. Гоблина нигде не было видно, Николай встретил нас, вытирая куском грязной ветоши широкое лезвие ножа.

– Показывай! – шепнул мне Андрей.

– Так, значит: там котельная, там склад, но он давно рухнул. Вон там ангары, все пустые. А там была дирекция. Есть еще цеха дальше, за складом, в отдельной секции. Перед ними – еще один забор, со своей проходной. Пройти можно или через дыры в заборе, или по трубам, которые идут с крыши котельной. Но это плохой вариант.

– Почему? Они большие, на них никто не смотрит.

– А если посмотрит? Мы там как мишени будем, ни убежать, ни спрятаться.

Командир принял информацию к сведению, но решение сразу принимать не стал. Распределив объекты, группа рассыпалась и приступила к осмотру. Меня Андрей оставил при себе, не обольщаясь насчет навыков ночной разведки. И без того гоблины шныряли тут и там, поэтому мне приходилось всё больше сидеть в темных углах или прятаться за грудами кирпича, чем передвигаться.

Страховал меня при этом Сергей Петрович, замдиректора зоопарка. Его с собой специально взял Андрей, прежде чем выдвинуться к фабрике. Как закончил совещание с первым звеном, так и сказал:

– Сергей Петрович, вы пойдёте с нами. Там может быть кое-что ценное для вас.

– Ну пойдёмте, Андрей Сергеевич, – так же официально отозвался наш химик, ожидаемо вызвав удивление командира.

– Мы знакомы?

– Опосредованно. Я… Ммммм, скажем так, консультировал ваш рейд в Каракумах.

– Платинота?

– Он самый.

Они пожали друг другу руки, словно вновь познакомились.

– Платинота – итальянская фамилия? – спросил я по дороге к фабрике.

– Это не фамилия, это позывной.

– Почему такой? Вы там что, в пустыне платину добывали?

Андрей неожиданно хохотнул, но ответом еще больше меня запутал.

– Нет, платины там не было. Что можно найти в пустыне, кроме хвоста от ящерицы?

Сергей Петрович ухмыльнулся, но пообещал:

– Как-нибудь потом, когда всё это кончится, мы встретимся в баре на Болтушке, и расскажу вам, о каком хвосте речь.

Ничего примечательного в ближней части фабрики мы не нашли. Десятка три-четыре зеленокожих бродили без видимой цели по руинам. Ковырялись в хламе, постоянно переругивались и даже дрались, отвешивали друг другу тяжелые оплеухи, до крови кусаясь.

Периодически через двор пробегали дозорные группы, типа тех, с которыми мы столкнулись по дороге. Иногда они (или другие похожие) возвращались с тушей животного или мятой бочкой, автомобильным креслом или сорванной с петель деревянной калиткой. Один гоблин на наших глазах притащил сильно изуродованное человеческое тело и понес его вглубь строений, к цехам.

Примерно через полчаса, безрезультатно обшарив весь двор, мы лежали на краю крыши котельной. Ожидали запаздывающего Вадима и тихо спорили, стоит ли терять время на осмотр дальней части фабрики, где орков шныряло еще больше. Порталов по-прежнему нигде не было видно, Коля дежурно осматривал в прицел подходы к зданию. Остальные пытались разглядеть, что происходит там, за стеной, в самом дальнем участке.

Там явно происходило нечто интересное. Не считая уже самого факта, что двор просто кишел гоблинами и орками, в одном из уцелевших зданий к тому же горел свет. Но не тот, что даёт электрическая лампочка, а с интенсивным голубым отливом, мерцающий, с равными по времени плавными переходами к фиолетовому.

Николай напрягся, изготовился к стрельбе. Вблизи котельной прошуршало, через минуту наш бравый сапёр почти бесшумно вполз на крышу, подтянувшись через дыру в потолке. С собой он притащил трофеи: пару метательных топоров орков и автомат Калашникова.

– Топоры так себе, ничего особенного. Только легкие очень. Похоже на кость. Но твердый как сталь, а по весу и на ощупь – точно кость.

– А калаш?

– А не поверите, у гоблина забрал.

Андрей недовольно покосился в его сторону.

– Кажется, был приказ – передвигаться скрытно и не вступать в контакт с противником!

– Да не, какой контакт? Эта обезьяна сама себе полбашки снесла. Причем, уже давненько. Лежит окоченевший там. Кстати, выстрел мы не слышали, значит, совсем давно.

– Ясно. Автомат оставь здесь, он только мешает. И всех касается: без самодеятельности. Не собой рискуете, всей группой. Я уж молчу, что там у нас и страна под угрозой.

Коля оторвался от своей оптики и позвал:

– Мужики, гляньте, там какие-то новенькие. Мы таких еще не видели!

Все приникли к окулярам. Цех по-прежнему светился, однако ничего особенного видно не было. Потом в оконном проеме показалась тень. Фигура мелькнула и исчезла, но что она не оркская – сомнений не возникло.

Существо было высоким, метров двух, но при этом очень худым. Никаких широких вывернутых плеч, большой крепкой башки. Вместо этого – плавное заострение, чуть качнувшееся в одном движении с телом, прежде чем исчезнуть.

– Все это видели? – риторически спросил Андрей.

Сомнения отпали, лезть в промзону всё-таки придётся.

– Слушай приказ. Наша цель – светящийся цех. Через двор пройти шансов нет, обходить всю территорию снаружи слишком долго, а мы уже и так потеряли чертову кучу времени. Идём по трубам.

Он ткнул пальцем в нашего медика.

– Коля, ты и Плат остаётесь здесь, прикрываете. Вась, идёшь первым, показываешь, какими вы тут путями лазили. Вадим, будь готов быстро поставить заряд. Если засветимся, то все без команды ближайшим путем валите отсюда. В этом случае встречаемся через полчаса у ворот кладбища.

– Я против, – заявил Платинота. – Там явно новый вид пришельца. Я должен его увидеть вблизи.

– Мы постараемся его тебе принести.

– Мне не нужен дохлый, мне надо посмотреть в естественных условиях. Теория моя подтверждается, поэтому – обязательно.

Андрей пожал плечами.

– Мы не можем оставить здесь одного бойца.

– Да что я, маленький? – Коля показно обиделся. – Прикрыть смогу, а меня первое звено с дороги прикрывает. Идите уже.

Командир был вынужден согласиться. Он оглядел еще раз территорию в прицел и решил, что момент подходящий.

– Вперед!

Я привстал, накинул ремень автомата на шею и еще раз поблагодарил тучи за полную темноту. Нам предстояло проползти почти двести метров по обмотанным стеклотканью трубам над самыми головами отъявленных убийц.

16. Промзона

До первой стены мы прошли в полный рост и без всяких проблем. Костюмы быстро адаптировались к ситуации: посерели и порыжели в тон грязной обмотки и многолетней ржавчины. Орков поблизости оказалось немного, мы спокойно шагали, больше тревожась оступиться и упасть с высоты, чем привлечь внимание.

На пересечении с толстым кирпичным забором я снова попытался убедить Андрея спуститься вниз и продолжить движение по земле. Но он опять отверг предложение, указав на свору волков у поваленного козлового крана. Да, пожалуй, в случае тревоги убежать от них понизу будет мало шансов.

Мы пошли дальше и неподалёку от ворот первого цеха столкнулись с первыми трудностями. Там, где трубы изгибались безумным узлом, выпуская несколько «веток» потоньше, ругалась целая куча зеленокожих. Это были обычные гоблины, которым пришлось бы задирать голову, чтобы нас заметить, и всё же на лбу у меня выступил пот. Хорошо хоть, с ними не было тролля, он увидел бы нас, вообще не поднимая носа.

Повинуясь инстинкту самосохранения, мы пригнулись и медленно миновали опасный участок. Еще через десяток метров пришлось передвигаться и вовсе ползком, потому что развалины второго цеха, который стоял к нам тыльной стороной и, по моим прикидкам, опасности не представлял, оказались обитаемыми. Там в хламе с грохотом и ворчанием рылся свиноволк.

У этих монстров – на редкость чуткие уши. Или обоняние? Не знаю, но как-то он нас почуял. Задрал морду, уставился на трубы (наверное, каждому из нас в этот момент казалось, что смотрит тварь именно на него) и зарычал.

Незамедлительно на этот звук откуда ни возьмись выскочил гоблин-погонщик. Проследив за взглядом зверюги, он несколько секунд тоже пялился в небо. Так ничего и не различив, зашипел, наградил животное смачной оплеухой и бесцеремонно схватил ладонью за ухо, заставляя идти за ним.

Следующий цех снова располагался воротами к нам, и там стояла новая группа орков. Как назло, в облаках показался просвет, мы едва не вылезли на самое видное место. Пришлось ждать, пока луна снова скроется.

Первоначальный адреналиновый азарт у меня как раз к этому моменту прошел и сменился мелкой дробью зубов. Я не порывался ползти назад только потому, что позади было не менее опасно, чем впереди. Мы почти добрались, проще было спрыгнуть на землю да найти пролом в заборе, чем возвращаться к котельной.

У следующего цеха трубы в последний раз изгибались. Две самых толстых уходили вертикально вниз, в землю, остальные упирались в стену. Закуток был глухой, пустой, поэтому можно было выдохнуть, расслабиться и даже встать в полный рост – тогда одно из двух узких вентиляционных окон, светящихся голубым, оказывалось как раз на уровне глаз.

Внутри все перегородки были разломаны и выброшены на улицу. В центре получившегося просторного зала искрились сразу три портала. Правый из них был тёмным, с туманом. Сразу же возникло ощущение, что стоит он (в том мире, по другую сторону отверстия) высоко-высоко. Возможно, на горном пике или на верхнем ярусе высокой башни. Второй отдавал жёлто-зелёным, за ним было видно день и древние, побитые временем и поросшие чахлой травой каменные плиты. На той стороне вблизи портала суетились многочисленные орки, перекрывая обзор вдаль.

Третий портал, светившийся на весь цех ярким голубым и фиолетовым, стоял позади этих двух. Для нас он выглядел просто свечением, сквозь которое виднелся все тот же выход из цеха. В какое место ведет он, нас очень интересовало, но видно не было.

Но гораздо больше нас интересовали сразу два новых существа, каких видеть пока еще не доводилось. То, что издалека мы приняли за голову, являлось верхушкой капюшона. Полностью закутанное в черную с серебряными нитями ткань, одно из них легко передвигалось по цеху и, о чудо, отдавало приказы оркам. Без слов: пятерка хорошо экипированных монстров стояла в покорности, а «новенький» кивал им и делал неопределенные жесты руками.

Второе существо в это время встало на округлый невысокий постамент вроде тех, что орки ставили под портальные камни. В такт движениям существа по краям постамента пробегали разноцветные сполохи. Если вы года-нибудь видели парафиновый светильник, в котором всплывают и опускаются подсвеченные снизу капли, то поймёте, что я имею ввиду. Разве что тут капли исходили прямо из камня, а исчезали под складками балахона.

Иногда оба существа замирали и переглядывались, после чего следовала новая серия движений и приказов. Орки, несмотря на беззвучность происходящего, понимали команды, один за другим выбегали из ангара, чтобы их выполнить.

– Бинго! – сказал Вадим. – У них есть командиры. Тощие какие-то. Аристократия? Ну, или учёные. В общем, не бойцы.

– Похоже, что это вообще другой вид, – заявил Платинота. – Я бы сказал, родство примерно как между нами и неандертальцами.

– Это нам, ребята, необычайно свезло! – прошептал Андрей. – Теперь бы еще взять одного из них живым.

Вадим потянул на себя створку окна, но она не подалась, приржавела. Тогда он попробовал ногой на прочность изгиб трубы.

– Там под крышей есть дыра. Если подсадишь, я могу вломиться через неё и скрутить одного. А вы прикроете.

– Опасно. Если он заорёт, услышит весь двор. Тебе отходить будет некуда.

– Отходить я буду снаружи вдоль стены и сразу к той дыре в заборе. Оглушу, через плечо перекину, чтобы вслед ничего не кидали, и дёру. А вы подстрахуете. Не факт вообще, что они орать умеют, вон этот – еле шипит.

Платинота подтвердил.

– Да, возможно, они не могут громко кричать. У орков строение скелета не даёт развиваться лёгким. Они качают воздух специальным мышечным органом, горловым насосом. Им и звуки издают. Примерно, как поющие гекконы.

– Ну, и? – не поняли мы. – Орут-то они будь здоров!

– Этот новый вид… У них горло намного тоньше и насос должен быть меньше. Так что громкость голоса может оказаться не громче, чем у земных ящериц.

– Ну хорошо, будем на это надеяться. Но полагаться не станем, работаем аккуратно. Уж больно редкий выплал шанс, упустить нельзя. Ждем, когда орки свалят, а потом действуем.

Но когда орков осталось всего двое и мы приготовились «действовать», появились совсем другие проблемы. Прямо под ногами внезапно раздалось громкое чавканье и фырчание. Свиноволк (то ли тот же самый проявил настырность, то ли другой) вышел из-за угла. Сразу же учуял нас и задрал морду.

Полагаясь только на темноту, мы по-прежнему в рост стояли у стены. Зверюга прижала уши, оскалилась и с рыком встала на задние лапы. В такой стойке она почти доставала клыкастым рылом до трубы. Естественно, она не могло нас не увидеть.

Андрей, не мешкая, всадил прямо в пасть три или четыре пули. Животное опрокинулось на бок, взревело от боли и забилось на земле в конвульсиях. Погонщик появился уже через секунду и взвизгнул громче своей раненой скотины.

Все находившиеся поблизости орки и гоблины вскакивали с земли и оборачивались на звук. Вопль гоблина резко оборвался на высокой ноте, перешел в кашель с бульканьем. Еще два коротких чпокающих звука окончательно заткнули его.

Оркам нужно было еще полсекунды, чтобы со всех концов двора броситься к нам. Но тут заговорил автомат. Старый добрый «калаш» лупил короткими очередями по кому попало, без разбора. На крыше котельной мигали вспышки и слышался грохот выстрелов, не подавленных глушителем. Коля стоял в рост и долбил от плеча.

Поскольку нас, все еще прячущихся на трубах, никому из орков по-прежнему не было видно, их внимание легко переключилось на новый источник звука. Когда патроны в «калаше» кончились, по двору прокатилась какофония злобного хрипа и яростного визга. Звуки стрельбы сменились топотом множества ног.

Существа в балахонах, разумеется, тоже встревожились и вышли из цеха. Последний оставшийся рядом с ними орк показал лапой в сторону и вверх. Тогда один из парочки пришельцев-командиров поднял руки – и что-то случилось. Я не понял, что именно, но орки радостно заголосили.

Оторвав взгляд от окна, я увидел над котельной свет. Не фонарь зажегся, не световая ракета зависла в воздухе. Просто над крышей стало светло, словно неопытный дизайнер на компьютере случайно переборщил с яркостью фотографии. Коля оказался виден как на ладони. И маскировочный костюм на нём почему-то окрасился в идиотский розовый, с фиолетовыми переливами, цвет.

Зеленокожие прекрасно видели его на светлом, почти дневном фоне, вокруг тут же замелькали топоры. Стрелок пригнулся, отбросил сослуживший свою службу автомат, взмахнул рукой. Внизу, под стенами котельной, гулко бахнуло, повалил дым. Но еще до этого Коля нырнул в спасительную дыру в крыше, чтобы увести за собой как можно больше врагов.

Снова глянув в окно я увидел, что неизвестный в капюшоне продолжает держать руки на весу, словно издали контролирует свечение над крышей. Так подумал не я один, поскольку Андрей тут же произнёс: «Сними его!»

Именно в этот момент второе существо, что-то почувствовав, повернулось и уставилось прямо на нас. Услышать голос оно никак не могло, но вот поди ж ты! Два желтых глаза смотрели, казалось, прямо внутрь меня, аж холодок побежал по позвоночнику.

Вадим одновременно со мной вскинул автомат и прямо сквозь стекло выстрелил. Я повторил. Черный балахон едва дёргался, словно пустой внутри. Только после пятого или шестого попадания качнулась не только ткань, но и вытянутые вперед руки. Свет над котельной погас, а оба капюшона, не сговариваясь, бросились к порталам.

Ни один из них при этом не издал не звука, но большая группа зеленокожих остановилась на пути к котельной. Как по команде, они развернулись и побежали в нашу сторону. Новые орки, выбегающие из соседних зданий, тоже не присоединялись к погоне, а сворачивали к нам, на ходу доставая оружие. Они словно бы уже знали, где нас искать.

Платинота без команды шагнул к углу здания и встал там на колено, чтобы прикрывать нас от неминуемой теперь атаки. Вадим ударил по вот-вот готовым сбежать капюшонам очередью и наконец-то всерьез попал. Одно тело споткнулось и безвольно осело. Собрат даже не попытался прийти ему на помощь, шмыгнул в центр зала и нырнул в голубой портал.

– Куда? Стоять! – крикнул Андрей, разочарованный провалом так хорошо складывавшейся миссии.

Нам остался лишь шанс захватить второго, раненого, ну или хотя бы его тело. Андрей мухой вспрыгнул на окно, Вадим взял на прицел последнего орка. А тот, легко подхватив одной лапой тело в обвисшем балахоне, поволок командира.

Андрей выругался и вместе с Вадимом открыл огонь, уже понимая, что не успевает. Невзирая на несколько прямых попаданий, орк в прыжке-падении зашвырнул загадочную тварь в голубую дыру. Сам тоже почти успел уйти, но в ту же секунду все порталы схлопнулись. Исчезли, оставив на земле обрубленную нижнюю половину зеленокожего.

Мы услышали еще один взрыв гранаты – уже дальше, за территорией фабрики. Потом остался только топот десятков лап со всех сторон, да шлепки – Сергей Петрович, не отвлекаясь, одиночными выстрелами защищал позицию.

А еще через миг воздух пронзил тончайший мерзкий звук, и с ним цех осветился новым порталом. И ещё, на улице, и третий – прямо рядом, между двумя зданиями. Двор стали наполнять новые орки.

– Уходим, быстро! – скомандовал Андрей.

– А бомбу? – предложил Вадим.

– Не успеем, прыгай!

Мы посыпались с трубы вниз. Я упал тяжело, отметив лишь, что брошенный в меня топор пролетел далековато. Слава богу, нас орки почти не различают. Тучи плотные, над фабрикой темно, как… Совсем темно. Хотя Вадим, кажется, даже в темноте, в прыжке успел кого-то подстрелить.

За углом визжали, совсем невдалеке слышался рык свиноволка, а в метре от меня в стену с искрами ударился еще один топор. Не разбирая дороги, мы добрались до пролома в кирпичной кладке забора. Там скатились с обрыва к берегу и, по колено в воде, прикрываясь деревьями и сухим прошлогодним камышом, побежали от фабрики прочь.

17. Кладбище

В скорости с орками было не тягаться. На берегу нас быстро потеряли, поскольку следы обрывались в воде. Волки завывали, метались взад и вперёд, но не могли взять след из-за специальной антизапаховой обработки наших бронекостюмов.

Это не слишком радовало, зеленокожие сразу же рассыпались цепью в обе стороны вдоль берега. Далеко обошли верхами, пока мы продирались сквозь старые, довольно густые заросли. Ни они, ни мы особо не осторожничали, ломились по камышам с треском и лязгом. Из-за этого орки без грамотного руководства постоянно натыкались друг на друга, зато мы знали заранее об их приближении. Когда в камышах стало слишком тесно, мы затаились, а потом резко сменили курс.

Скорость-скоростью, а вот в выносливости вражеские бойцы нам явно уступали. Ни один зеленокожий не мог пробежать за раз больше сотни метров, обязательно останавливался и полминуты отдыхал. Платинота предположил, что это еще одно последствие слаборазвитых лёгких, наши противники попросту не умеют бежать и дышать одновременно. Это крайне важная информация, которая могла бы спасти немало человеческих жизней в случае, если война затянется или, не дай бог, разрастётся в масштабе.

Врагов в долине было до чёрта. Похоже, разворошили мы очень серьёзный муравейник, раз поднялся такой переполох! Что интересно, раньше за противником такое не замечалось. В том смысле, что при встрече с отрядами людей орки охотно лезли в драку, по мере нужды стягивали подкрепление. Однако после боя, отогнав наших солдат или просто потеряв их из вида, быстро успокаивались и ограничивались патрулированием окрестностей.

Здесь же шло планомерное прочёсывание каждой ложбинки, каждого кустика. И от реки мы с большим трудом удалились, проползли небольшим овражком, на ходу отстрелив трех неудачно выскочивших навстречу гоблинов. Затем, укрываясь за трактором-поливалкой, пересекли поле и по дну дренажной канавы вышли к дачам.

Там начиналась приличная дорога, так что мы пошли быстрее и окончательно оторвались от погони. Но еще дважды пришлось стрелять, чтобы остаться незамеченными. А на третий раз оружие не помогло.

Орк сидел на крыше силосной башни. Мы бы его и в упор, наверное, не заметили, хотя луна все чаще проглядывала с неба. Он сидел без движения, очень тихо, сливался со зданием превосходно. Даже не знаю, почему он не воспользовался топором, а сперва начал орать. Возможно, понимал, что в одиночку одолеть всех не сможет, надо поднимать тревогу.

Вадим только с третьего выстрела его сбил. Да и то, он не сдох, а свалился куда-то за ограду и продолжал реветь дурным голосом. В общем, снова надо было бежать.

Я неплохо ориентировался, местность была хорошо знакомая. Но возле самого кладбища они нас все равно нагнали. Низкую выносливость легко компенсировали быстрой переправой свежих сил через новые порталы прямо у нас на пути, вынуждая терять темп и метаться из стороны в сторону.

Последние метров триста мы вообще были вынуждены двигаться рывками: двое бегут – один делает выстрел в ближайшего врага, через тридцать шагов останавливается и стреляет следующий.

У погоста нас никто не встретил. Значит, наши либо погибли, либо еще не успели добраться сюда. Фора у них была почти в полчаса, так что второй вариант сомнителен. Но в любом случае, ждать их, имея такой хвост за спиной, нереально.

Будь мы лошадьми, высунутые от усталости языки можно было бы закидывать на плечо. Тем не менее, ступив на щебёнку кладбищенских дорожек, мы всё равно перешли на спринт. Топоры орков с лязгом втыкались в надгробия, рикошетили от оградок в каких-нибудь сантиметрах. Особенно не повезло Плату, костюм которого в какой-то момент окрасился светло-розовым, после чего три из каждых пяти топоров летели именно в него.

Все дорожки вели в одном направлении, поэтому о выборе курса мы особо не заботились. Больше интересовало, осталось ли еще хоть минуты две, прежде чем орки приблизятся на расстояние последнего точного броска. Этих минут могло бы хватить, чтобы добежать до старой церкви – а там я уже знал, что делать.

Луна, скрывшись, в очередной раз преподнесла нам бонус. Церковь виднелась уже за поворотом, за рядком молодых деревьев. Наконец, вот уже и ворота – только бы не на замке.

В детстве, пока покосившееся облезлое здание стояло еще заброшенным, мы проводили здесь немало времени. Взбирались на колокольню, выдумывали страшилки про покойников. Кладбищенский сторож изредка гонял нас, иногда пытался повесить новый замок или заколотить вход досками. Поскольку жил он в сторожке на другой стороне кладбища, нас его меры, разумеется, не останавливали.

Теперь церковь имела все признаки обитаемости и ухоженности, а потому вход могли и запирать на ночь. Учитывая, что вторжение произошло поздним вечером…

Дверь была не заперта. И более того, она медленно открывалась нам навстречу. Когда в нее, глухо стукнув, воткнулись один за другим пара топоров, тяжелая створка окончательно распахнулась. Тот, кто поджидал нас внутри, в темноте, сделал шаг вперед, присел. Щелчок, короткий свист – и у нас за спиной раздался вой раненого орка. А затем еще нескольких, налетевших на первого в темноте.

– Вас только за смертью посылать! Давайте внутрь, давно уже ждём, – убивая еще одного преследователя, сообщил Артём.

Мы успели запереться внутри церкви, как мне показалось, за секунду до первого удара по доскам могучей орочьей лапой. Пока мы задвигали бревно-засов и подпирали створку тяжелыми скамьями, снаружи выли и бесновались, рубили ножами дверь. Но новые брусья были толстыми, крепкими.

Теперь мы могли передохнуть. Оркам не по силам влезть по отвесным стенам, не имевшим лепных украшений и резьбы, окна слишком высоко, а свиноволку тут нечего делать из-за слишком узких арок.

Когда-то здесь, на месте городского кладбища, располагался монастырь, потом угасший. По преданию, еще при Петре I все его здания разобрали инженерные полки, сооружая новую переправу на реке для срочной переброски войск. Только я думаю, что строительный камень, скорее, растащили на дачи гораздо позже, и сделали это местные жители. А небольшие элементы стен, фундаменты и подвалы кое-где в окрестностях сохранились – расхитители поленились копать. Вокруг церкви раскинулось кладбище, и может быть по этой причине её не тронули.