Зеленый прилив

Денис присвистнул.

– Освободить заключенных? Мне эта идея не нравится.

– Мне самому она не нравится. Сроки наказания у большинства из них давно закончились, но это не значит, что они стали гуманными и покладистыми. Нет, это наверняка всё те же сильные, самолюбивые и жестокие маги, других в казематы не заточали. Боюсь, они согласятся провести трансмутацию только с тем условием, что потом получат статус правителей в части миров, которые заново заселят цептане. Но других сородичей у меня больше нет, правила игры придётся прорабатывать на ходу.

– Зачем тебе мы и какая наша выгода? – Андрей по-прежнему мыслил практично.

– Снять защитные заклятия можно. Для этого требуется сила не менее четырех магов. Нас выжило только двое, Таштан ещё и ранена. Нужна ваша помощь.

– Вы же сами всё время твердите, что люди не способны к магии. Если только Эхор и Хайда согласятся… но чем поможем мы? Сбегать в их мир, позвать кого-нибудь на подмогу?

– Нет! Никто не должен знать, где находятся казематы. На такой риск я точно не могу пойти. А Эхор и Хайда помочь обязательно согласятся…

– Ни за что! – прорычал белый колдун.

– Заткнись, – встряхнул его Андрей, эльф лишь беспомощно лязгнул зубами.

– Да, примерно так! – Касфар кивнул. – Конечная цель Эхора состоит в том, чтобы выбраться отсюда, при этом завладеть утраченной когда-то, а теперь вдруг заработавшей магией порталов. В идеале, он хотел бы еще захватить или уничтожить меня. Но напасть он не может, причину я назвал, это ему даже представить страшно. Сбежать, чтобы предупредить Содружество и принять меры – он не умеет. Маги-лоцманы являются очень малочисленной кастой. Если они даже рискнут сунуться сюда, искать станут в Колыбели, а не в Казематах.

Он демонстративно повернулся к Эхору спиной.

– Думаю, Андрей, вы можете отпустить его. Он не станет нападать. Взамен я сохраню ему жизнь, отправлю домой и… Да, пусть побалуются! – дам с собой портальный камень.

– У нас их полно, они не действуют за пределами Колыбели.

– Разумеется! Это защита от ваших шаловливых ручонок. Но ради своей цели я готов дать тебе действующий портал. Очень ограниченного действия, разумеется, но действующий!

В глазах Эхора теперь можно было уловить интерес.

– К примеру, выход будет настроен на один из миров Содружества. Пользуйтесь. Но, Андрей, я всё-таки прошу вас приглядывать за этим существом. Не тот народ ахеи, чтобы смириться с неизбежным и не пытаться урвать себе новой выгоды при первой же возможности. В этом будет заключаться ваша помощь: люди мне нужны здесь как разумные рефери и уравновешенные телохранители.

– Сначала убери орков с Земли! – потребовал я.

– Нет. Не всё сразу. Пока достаточно того, что я прервал переброску войск туда и остановил запланированный штурм. Моё влияние на вождей племён не безгранично, когда добыча так близка. Черви уже прорыли сотни километров ходов в разные стороны от города, можно разом захватить целый регион – но я пока удерживаю командиров от этого.

– Ты просишь помощи, но ставишь наш мир под угрозу?

– Я стимулирую вас помогать мне честно и активно. Распри цептан с Содружеством вас не интересуют, мои оправдания тоже, доверять моему слову не станете. С точки зрения человечества я враг, и случись что – вы выступите на стороне ахеев, поддержите врага своего врага. Нападение на башню это подтвердило. Поэтому на Земле останется и моя армия, и несколько порталов в чужеродные миры с агрессивной средой – просто для гарантии, что вы не рискнёте избавиться от меня и перебить орков своими технологиями.

– Ситуация патовая, – подвёл итог Андрей.

– Именно. У каждого из нас большие затруднения, и только совместными усилиями можно всё решить. Так или иначе, всем сторонам придётся сотрудничать.

Андрей поочередно оглядел каждого бойца, заручаясь его поддержкой. В том числе – впервые с момента появления здесь – посмотрел и на меня.

– Хорошо, мы согласны.

Эхор, когда все взгляды сошлись на нём, кивнул молча.

– Ну, вот и ладно! – Касфар довольно потёр одну шершавую руку о другую. – Первый этап нашего вынужденного сотрудничества пройден. Второй заключается в лечении Таштан, без которой мне не освободить других сородичей. В казематах есть лазарет, сейчас орки принесут оттуда всё имеющееся оборудование, доступные исцеляющие зелья и артефакты.

Он жестом заставил один из коконов-изоляторов выдвинуться из угла и встать посреди комнаты.

– К сожалению, я гораздо лучше умею наносить раны, чем лечить их. Поэтому всё, что могу, – это дать вам подробные разъяснения по строению тела, кое-что рассказать о применяемых нами приёмах врачевания.

– Мы тоже тут все подобрались не вполне медики, – отметил Денис.

– Не все. Я знаю, как тренируют полевых лекарей для специальных магических отрядов Содружества. Это… достойно уважения. – Касфар произнёс это нехотя, через силу. – Эхор обучен исцелять существ самых разных видов и рас, в том числе нескольких схожих с цептанами. Основываясь на моих знаниях, он мог бы вытянуть Таштан из комы.

– А наш товарищ?

– Да, разумеется, я не забыл про него. Всё, что способно ему помочь, в вашем полном распоряжении. Если хотите, я предлагаю заняться его лечением в первую очередь.

– С чего бы такая доброта? – насторожился Андрей.

– Из практических соображений. Мне известно, что Эхор уже знаком с биологией людей, неоднократно обрабатывал раны каждого из вас, в том числе лечил и этого вашего Вадима. Ему будет проще приспособиться к магическим артефактам цептан, если он начнет с лечения уже известного существа. Тот из вас, кто разбирается в медицине, сможет ему ассистировать.

– Я? – переспросил Денис.

– Ну пусть будешь ты. Я знаю, что такой человек среди вас есть, но мысли свои ты неплохо прячешь, а по внешности я вас все равно не различаю.

Эхор был польщен похвалами в свой адрес, но изо всех сил держался, чтобы не подать вида. С мрачной миной прошел вперед и бесцеремонно растолкал вынужденных партнеров, мешавших подойти к кокону с пациентом.

– Раз всё решили, хватит болтать, – процедил он сквозь зубы. – Ящер, потрудись дать сюда больше света. Давайте осмотрим раненых.

48. Операционная

Закончив кудахтать над Вадимом, бригада полумедиков перешла ко второму кокону, где лежала погруженная в транс Таштан.

На языке вертелось что-то типа: «Встретились на симпозиуме экстрасенс, гомеопат и маньяк-вивисектор, стали спорить, кто людям больше пользы приносит». Веселого продолжения к этому анекдоту придумать не получилось, поэтому я приберег колкость до более удобного момента. Тем более, что с больной ящеркой дело было, кажется, попроще.

– Тут всё ясно! – выдал Денис. – Клиника проникающего ранения в брюшную полость. Входных отверстий два, выходное только одно. Это плохо. Но раны небольшие, выпадения внутренностей нет, истечения желчи (или что там у вас из физиологических жидкостей) – тоже, а это хорошо.

– Ты же, вроде, диетолог, – с сомнением вставил свои пять копеек Эхор.

– Я же, вроде, говорил, что начинал в хирургии? Теоретический курс сдал на отлично. По учебнику кое-что помню. Но если хочешь, могу уступить место. Попробуешь сам?

– Не стоит. Я не хирург. По вашей классификации, скорее реаниматолог. Умею душу в теле удержать и заставить, чтобы это тело свои раны само залечило. Здесь не тот случай.

– В чём же разница?

– Тут как раз с душой всё плохо, не откликается она. Поэтому давай попробуем сложным путём начать, с лечения ран. Ты такой курс хотя бы проходил. Теоретически.

Денис хмыкнул.

– Ну тогда так. На вид, кровопотеря небольшая. Болевой шок. По учебнику, в таких ранах часов через пять развивается перитонит. Но рана же заморожена?

– Да, – подтвердил ящер. – Все жизненные процессы перехвачены коконом и вшитыми в него заклинаниями. Можно сказать, что она в абсолютном стазисе.

– Это тоже хорошо. Как быстро её погрузили?

– Как сумел. Как только подготовил свободный изолятор. – Касфар указал на несколько пустующих устройств и задумался. – По вашим меркам, выходит, примерно за полчаса.

– Тогда перитонита быть не должно. И раз она за это время не умерла, то и критически важных органов, значит, не задето. Всё, что нам нужно, это остановить кровотечение, извлечь пулю и зашить.

Этот напускной оптимизм никто из собеседников не поддержал.

– Будь всё так просто, я давно сделал бы это сам, – печально сказал ящер. – Беда в другом. Учитывая способности к регенерации, для большинства из нас такое вот ранение не было бы смертельным. А при быстром и хорошем лечении – даже не тяжёлым.

– Что ж она до сих пор не оправилась?

– Я не знаю. Даже на мой зов, когда я присоединяюсь к кокону, она не отзывается. Такое впечатление, что не хочет выздоравливать. Слишком устала.

– Устала? Из-за этого не выздоравливает?

– Да, такое бывает – подтвердил Эхор. – Для мага нервное истощение гораздо хуже, чем физические страдания. Мы слишком привыкли действовать силой разума, для нас некоторые эмоциональные травмы страшнее телесных.

– И от чего же она так устала?

– Во-первых, она провела в заключении ещё дольше, чем я, – ответил Касфар. – Срок её освобождения наступал буквально через несколько дней после ритуала трансмутации. Поэтому удар по её психике вышел куда более мощный, чем по моей. Во-вторых, она моложе и слабее меня, подростковую кожу сменила незадолго до заключения в казематы.

Он оттопырил третий палец, последний. Я мысленно отметил, что моя теория перемещения фауны между мирами терпит крах: у земных ящериц пальцев на лапах всё-таки по пять. Еще мне стало интересно, как он будет считать дальше.

– В третьих, после пробуждения она очень много колдовала. Не щадя сил, пыталась разрушить заклятья коконов. Она действительно очень устала. Настолько, что боль от ранения окончательно надломила в ней желание жить дальше.

Денис растерянно почесал затылок.

– Ты хочешь сказать, если мы проведём операцию и извлечем пулю, а потом Эхор проведет свой сеанс реанимации – это всё будет бесполезно? Она не придёт в себя, потому что не захочет?

– Это весьма упрощенная формулировка, но в целом да, так и есть. Если бы силы и воля у Таштан были, она потихоньку уже начала бы восстанавливать своё тело. Или хотя бы отозвалась. А она молчит, словно в этом теле уже нет души.

– Это всё очень странно и очень нехорошо. Хирургическая операция – это всегда боль и кровопотеря. Как она отреагирует в таком состоянии?

– Истощенная до такой степени душа мага чаще всего просто уходит, – сообщил Эхор.

– У нас в свое время ставили эксперименты, искали средство спасать истощенных, – добавил Касфар. – Погружение в кокон стало одним из таких средств, оно позволяет остановить процесс, задержать разум в теле. Но любая попытка вывести мага обратно из состояния сна неминуемо влечет смерть.

– А если анестезия? Капельница?

– Не вполне понимаю… Ах, да. У нас не применяется анестезия. Есть магический аналог вашего наркоза, основан на прямой блокаде эмоциональных центров раненого. Это не очень сложно, по крайней мере для меня, поскольку основано на том же принципе, каким я заставляю виновных страдать.

– Так используем его?

– Прямой контакт! Как установить контакт, если жертва ментально мерт… в глубокой коме? Почти уже умерла?

Эхор только головой покачал.

– Какой во всем этом смысл? Чего ты хочешь добиться от нас, ящер? У нас на одном столе человек, который хочет жить, но не может из-за заплесневевшей крови. На другом – ящер, который может залечить любую рану, но не хочет. Я не могу вычистить кровь первого и так же не могу силком заставить жить душу второго!

Я проговорил негромко, но в возникшей паузе услышали все:

– Ну почему мы не можем сделать им переливание?..

Лекари повернулись.

– Что? Чего вы на меня так смотрите?

– Вообще-то можем, – сказали хором Касфар и Денис. И сами изумлённо посмотрели друг на друга.

– Мне кажется, что мы могли бы попытаться перелить кровь, – первым продолжил Денис. – Вернее, плазму. Клетки крови однозначно будут отторгаться как инородные, всё же разные виды. Но плазма… это просто биоактивная жидкость. Питательная среда и ферменты. Риск отторжения есть, но в экстремальных условиях переливания много раз проводились.

– Успешно?

– Изредка, – честно признался Денис. – Опыты с кровью животных делали еще в семнадцатом веке, но почти все фатальные. Чужеродная кровь сворачивается. Между людьми переливают, даже при разных группах крови и резусах, но только если нет иного выхода, при массивной кровопотере, до доставления в госпиталь.

– У нас нет даже надежды на госпиталь.

– Мы ничего не потеряем, попробовав. Без помощи Вадим проживёт от силы час, стоит отключить кокон.

– Переливание теоретически возможно, – поддержал Эхор. – Жизненная сила цептан светится в каждой их клетке, я чувствую её даже в этих капельках на полу. Человеку нужно очень постараться, чтобы отторгнуть такой подарок.

– А какой смысл? – усомнился Андрей. – Таштан тоже ранена, если брать её кровь, это ослабит её ещё больше. Лучше брать кровь у нас, меньше риска.

– Суть же не в переливании, а в лечении! – объяснил Денис. – В плазме сохраняются ферменты и антитела. Касфар говорил про иммунитет цептан к любой заразе. Мы можем с чужой кровью запустить Вадиму естественный первичный иммунитет.

– А как ты отделишь плазму от клеток, – опять непрошенно встрял я.

– Это как раз не сложно. Эхор нашел артефакт для очистки любых жидкостей.

Денис сунул руку в карман и вынул камень с ажурными гранями.

– Если Касфар умеет пользоваться этим, я постараюсь ему объяснить, как нужно разделить компоненты…

– Я мастер наказаний, знаю всё о строении тела. Мне не надо объяснять, как выдавить воду из крови. – Ящер резким движением выхватил камень из рук Дениса, словно реликвию из рук святотатца.

– Если мы очистим кровь Вадима от грибка, сепсис остановится. Это обалдеть какой шанс его спасти! А если белок, содержащийся в крови цептан, хоть немного связан с их регенеративными способностями…

– К тому же, это единственный способ сделать Таштан переливание души, – добавил Касфар.

Вот тут до меня дошло, почему он тоже ярко отреагировал на идею с переливанием.

– Ты не шутишь? Это возможно?

– Изоляторы позволяют регулировать активность мозга. Снимать часть энергии, либо подавать ее на отдельные участки. Это обычно применяется для усмирения и наказания осуждённых. Но последняя война принесла слишком много жертв и нам понадобилась новая, более мощная исцеляющая магия… В общем, медики вели эксперименты с энергообменом.

– Удачно?

– Я не интересовался, это не моя сфера. Но однажды читал описание процесса, достаточно подробное. Он позволяет соединить два разума и заставить их некоторое время жить как одно существо.

– Чем это поможет?

– Сложный вопрос. Это же не переливание в том смысле, как вы говорили про кровь. Это слияние. Равные между собой разумы объединяют жизненные силы. Между Таштан и Вадимом пропасть различий… но можно надеяться, что она получит часть стойкости и воли, которые до сих пор удерживают жизнь Вадима.

– Если так, эффект как раз нужный, – Денис уже деловито сдвигал коконы поближе.

– Не спеши. Изоляторы ведь не просто артефакты с заклятием, а очень сложная симбиотическая система. Её цель – поработить жертву и абсолютно контролировать ее. Симбионты были страшнейшими хищниками одного из наших миров, мы приручили и усмирили их. Но по инстинктам они по-прежнему хищники, и любую необычную активность воспринимают как попытку добычи сбежать.

– То есть?

– То есть, сразу же убивают и съедают её. Чтобы избежать этого, оба пациента должны в буквальном смысле стать одним существом, жить в едином ритме. Должны синхронизироваться дыхание, кровообращение, нервная деятельность. Также требуется полное взаимное проникновение магических энергий и нитей симбионтов.

Эхор встал у изголовья двух коконов, сдвинутых почти вплотную.

– Признаться, я не всё понял из сказанного. Наши методы врачевания слишком отличаются. Так что не очень верю в успех, но ради нашего договора – готов попробовать.

– Хорошо. Я единственный здесь оператор коконов, но не знаком с вашими методами лечения. Поэтому операцию мы будем проводить вместе. Но каждый, перед каждым своим действием, озвучит намерение вслух, а остальные выскажут замечания.

Все согласно кивнули, понимая, что только так смогут избежать случайных ошибок и страховать друг друга.

В жалких остатках аптечки Денис нашёл немного ваты, полпакетика асептического порошка и последний шприц-тюбик с противошоковым составом. Капельницу смастерили из полых игл от неизвестного магического агрегата и трубок, которые принес Касфар. Они очень напоминали нити, оплетавшие пленников, но на прямой вопрос ящер промолчал.

Физраствор удалось сделать буквально из подручных материалов. К счастью, у ящеров нашлась и вода, и соль. А горелку Касфар запалил без всякого топлива, цыкнув на фитиль зубом.

С некоторой дрожью Денис достал из рюкзака, который теперь считал своим, ящик с доставшимися по наследству хирургическими инструментами. С тех пор, как он последний раз держал в руках банальный скальпель, прошел уже не один год. А здесь был такой комплект, какого на курсах в медакадемии видеть не приходилось. Особенно привлекали взгляд дисковые пилы: про работу с костью Денис только читал в методичках.

Обеззаразить инструмент можно было лишь огнём. Касфар сразу понял принцип, фыркнул и, отстранив Дениса от горелки, ускорил процесс. Пламя, послушное его взгляду, взвилось и охватило все инструменты целиком. Тем временем Эхор, разобравшись с устройством кубика-фильтра, собирал в кувшин дистиллят.

Коконы установили изголовьями друг к другу, достаточно близко, но чтобы доступ к обоим телам имелся со всех сторон. Денис, полуприкрыв глаза, бубнил как по методичке: «Ранения желудка и кишечника характерны отверстиями в стенках полых органов. Могут быть подавлены пластические свойства брюшины. Возможны боль в животе, рвота, учащение пульса, напряжение брюшной стенки, болезненность при пальпации…»

– Ты что, молишься? – спросил Касфар. – Я чувствую приступы страха.

– Молись ты, чтобы у Таштан не было ранения мочеточников. Оно в первые сутки никак не проявляется, а я не специалист в ветеринарии, чтобы всё распознать. Если появятся симптомы, нужно будет срочно резать ещё раз.

– Мочеточников?

Касфар задумался, потом сказал:

– Расслабься, не защищай свой разум. Не бойся, я просто вложу в твою бестолковую башку знания о нашей анатомии.

Пока они обменивались любезностями, я шепнул Андрею:

– Я больше опасаюсь, чтобы он в обморок не упал. С его реакцией на кровь!

– Вот встань у него за спиной и подстрахуй! – недружелюбно проворчал командир.

Денис надеялся, что оперировать сможет поочередно. Сначала обработает рану Вадима, набьёт руку. Не придется потом терять на это время, когда возьмётся за женщину. Один из немногих пунктов наставления по хирургии, который он сумел восстановить в памяти, гласил, что операции в брюшной полости должны быть как можно менее длительными.

Касфар снова огорчил, заявив, что лечить надо будет фактически одновременно обоих. Потому что доступ к телу можно получить, только сняв стазис, а объединять коконы – наоборот, только в их нынешнем состоянии. «Размораживать» и затем снова «замораживать» раненых смертельно опасно.

– Пироги в Зазеркалье сначала раздают гостям, а потом уже режут! – расстроенно подытожил Денис.

– Что? – не понял Касфар.

– Ничего. Просто нам нужно сперва объединить две болезни, а потом вылечить каждую из них.

– Да, всё так! – ящер был совершенно серьёзен.

– Ну тогда не отвлекайся, я к своей части работы готов. Рассказывай, как объединять эти твои изоляторы?

– Они пронизывают всё тело своих жертв, стабилизируют каждую систему органов. Нужно поочередно соединить самые важные узлы…

Касфар пододвинул к себе тумбу, на которой заранее установили керамический поднос с фильтрующим камнем.

– Нервные волокна соединим напрямую. Кровеносные пустим через фильтр. Как быть с лимфатическими – пока не представляю, но если придется соединять и их, то каждый вид сосудов должен проходить через свою грань, иначе жидкости будут просто смешиваться.

– Значит, кто-то должен держать камень за углы. Тогда верхнюю и нижнюю грань тоже можно будет задействовать.

Я рискнул высказать своё мнение:

– Держать? А если затянется хотя бы на пару часов? Нереально. Я мог бы быстро собрать стойку из тех вон штырей, а камень закрепить в хирургическом зажиме и стянуть жгутом.

– Зажимов у меня и так мало. А разрезов будет много. Привязать бы что-то к потолку и подвесить…

Эхор подошел к тумбе и взял фильтр в руки. Беззвучно шепча, повернул вокруг оси, потом наклонил, чтобы вверх и вниз были направлены не грани, а вершины углов. Отпустил. Камень остался висеть в воздухе.

– Ах да, любимый фокус белобрысых. Я и забыл. Но эта опора не прочная, если случайно надавить – лопнет. Дай-ка, я кое-что добавлю.

Касфар тоже начал колдовать. Симбионты на коконах зашевелились, щупальца потянулись навстречу друг другу, а затем завились в пирамиду. У самой вершины нити разошлись и аккуратно вросли внутрь фильтра с разных сторон.

Касфар наклонился к фигуре, остался доволен. Постучал по белым нитям когтем – в ответ раздался легкий звон.

– Вот так будет в самый раз.

Дальше пошло быстрее. Некоторые нити ящер соединял напрямую, уверяя, что здесь опасаться нечего. Другие крепил к камню, постепенно заняв четыре грани полностью. Оставшиеся две Денис категорически запретил трогать, поскольку они были нужны для очистки крови.

– Не хочу хвастаться, но получилось почти в точности, как в отчёте об эксперименте. Теперь сердца, мышцы, все внутренние органы должны работать в едином ритме.

– Не получится насчёт всех, – отметил Денис. – Часть органов работает по-разному, а некоторые вообще не соответствуют.

– Даже будь они были одного вида, все равно часть органов не соответствовала бы. Поскольку пациенты разнополые. Давайте надеяться, что разлад будет не сильным и их разумы справятся.

– Они еще не понимают, что случилось?

– Пока нет, они по-прежнему в полной заморозке. Чтобы начать переливание крови, я постепенно буду ослаблять силу стабилизирующей магии. Далее, чтобы резать плоть, почти совсем подавлю симбиотов. В это время смешение сознаний будет полным и наверняка вызовет ментальный шок. Поэтому, господин вивисектор, работайте как можно быстрее. Не стоит таким разным существам долго находиться в таком тесном контакте.

Денис занял место по центру операционной и стал раскладывать инструмент.

– Что значит – быстрее? У меня нет ни ПКП, ни шприцов, ни т-образных адаптеров! Мы же не можем напрямую вены сшить! Я вообще не уверен…

– Заткнись и просто делай своё дело! – Эхор подошел сзади и приложил палец к затылку, Денис моментально прекратил причитания.

Под фильтром прицепили воронки со стоками, сверху накрыли куском целофана,

– Мне нужен ассистент, чтобы следить за фильтратом. Надо смывать в воронку массу кровяных клеток, разбавлять физраствором и вводить обратно каждому свою через капельницу.

– Я займусь, – сказал я. – Все равно надо рядом стоять, а то уже бледный весь.

Улыбка вышла натянутой. У Дениса тоже.

– Тогда старайся раствор экономить, его не так много. Но возвращать кровь надо как можно быстрее, иначе свернётся. Цитрата натрия у нас нет.

– Что за зелье? – похоже, Касфару, в отличие от Эхора, «варварские» методы лечения были интересны.

– Такой раствор, не дает крови затвердеть на воздухе.

– Это можно решить.

– Да? Вы вроде не практикуете хирургию…

– Иным способом.

Он вынул из воздуха управляющие руны зашипел на них. Коконы выпустили еще по отростку. У камня-фильтра каждый отросток замер, и только самые кончики мелко вибрировали.

– Раньше так никто не делал, вообще-то. Для другого использовалось, вам лучше даже не знать. Но кажется – работает.

– А что это?

– Паралитический секрет из жала симбинтов. Он вреда не принесёт, но кровь не свернётся долго.

– Тогда… Всё готово. Начинаем с биопробы, проверим совместимость. Исключим возможность шока. Далее переливаем по 20 миллилитров в минуту, больше не осилим.

– Денис, если ты думаешь, что твою болтовню кто-то здесь понимает, я разочарую. Просто делай своё дело.

– Ну хорошо. Тогда я режу, Касфар управляет коконами, Эхор мониторит состояние пациентов и… подключается к их душам, что бы это ни значило. За работу.

49. Коконы

– Начинаю выводить оба тела из стазиса. – проинформировал Касфар. – Снимаю поток силы, остановивший жизнь.