Домик у озера

– Даже так. Но что если убийца специально подсунул лекарство?

– Только если оно краденое. Такое не выдают без рецепта. А больных гемофилией не так много, чтобы красть, особенно если учесть, что не все носят с собой подобный препарат, скорее обращаются в больницу.

София и Никодим продолжили обсуждение этой истории вплоть до нового места прибытия, где у парня были дела. Впрочем, он быстро с ними покончил, и журналистка попросила отвезти её в Секонд-хенд. На вопрос зачем, рассказала о своей проблеме с деньгами и платьем. Нико кивнул. Однако вскоре они остановились возле огромного торгового центра.

– Разве здесь есть Секонд-хенд? – с удивлением спросила девушка.

– Нет, – улыбнулся парень. – Пошли. Сегодня всё оплачиваю я! – и вытянул удивлённую подругу из машины.

– Постой. Зачем? Я не смогу вернуть! – воскликнула девушка, следуя за напарником.

– Я и не просил. Куплю я, тебе незачем возвращать. Это мой тебе подарок, так что просто расслабься и учись получать подарки! – подмигнул он.

София вздрогнула, ведь и сама прекрасно знала, что никогда не умела принимать подарки. Когда ей кто-то что-то дарил, она тут же чувствовала себя должницей. Неприятное чувство, не правда ли? Даже несмотря на то, что она прекрасно понимала, что зачастую платить после за это её никто не заставит, потому что в основном подарки ей делали абсолютно не похожие на расчётливого Графимова люди. Но это было как старая привычка, от которой сложно избавиться, хоть и понимаешь, что надо бы. Конечно, она принимала подарки от своих редких ухажёров в университете, но лишь потому, что не принять было жестоко, это только огорчило бы парней, но всё же каждый раз девушка чувствовала себя крайне неловко. В этот раз она не стала сопротивляться, просто не могла. Пускай разум противился, сердце всё же сжималось от, можно сказать, детской радости. Девушка была смущена, но очень счастлива. Ведь счастье – оно в мелочах: в прогулках, в небольших подарках, в разговорах, в жизни. Многие не ценят эти мгновения и считают себя несчастными, но Софи умела чувствовать радость в каждой минуте, а потому что бы ни случилось, всегда считала себя счастливым человеком и любила жизнь. Лишь грустила, что не научилось этому раньше, что переломным моментом был столь трагичный случай.

Журналистке редко приходилось бывать в торговых центрах. Она часто заходила в них с университетскими подругами, но редко что-то покупала. В этот раз они с Никодимом тут же отправились в первый же магазин, где девушка старалась выбирать только самые дешёвые вещи, однако напарник прознал этот план и сказал, что сам выберет, какое из платьев купить. Поэтому теперь они вместе гуляли вдоль вешалок с одеждой, а Софи пришлось выходить из примерочной, чтобы и парень мог оценить очередной наряд. Сначала она была зажата и смущена, но потом вошла во вкус и выходила в платьях, балуясь. Для неё это была скорее весёлая игра. Поэтому уже в пятом магазине она вышла вся светящаяся, с улыбкой на лице, имитируя ходьбу на подиуме.

– Ну как? – спросила она.

Ей и самой понравилось это платье. Нежно-красное, лёгкое, летнее и летящее. Плечи были оголены, потому что рукава начинались только параллельно груди. Они были широкие и казались объёмными, потому что незаметные резинки собирали ткань чуть жиже локтя. Такие же были на основании рукавов и над грудью. Платье было приталенным и ассиметричным. Спереди юбка была чуть ниже колена, однако сзади почти касалась пола. Её край был кружевным, как и верх, как и концы рукавов. Оно очень красиво смотрелось на чрезмерно худой Софии, добавляя её фигуре стройности.

– Потрясающе! – Нико искренне восхитился подругой. – Мы однозначно берём его!

Девушка взглянула на ценник и, вздохнув, отказалась, сказав, что оно не так уж и хорошо, да и туфли к нему будет сложно подобрать. Ей очень хотелось именно это платье, в которое оно влюбилась с первого взгляда, но цена была слишком высока, а ей не хотелось потратить все сбережения друга. Любой другой мужчина пожал бы плечами, и они бы пошли дальше. Софи знала это. Но Никодим, к её удивлению, оказался другим.

– Что я говорил? Что платье выберу сам, а туфли мы подберём, так что иди переодевайся и на кассу.

Продавщица прекрасно слышала весь разговор и быстро предложила элегантные босоножки, которые идеально подходили к платью. Конечно же ей хотелось заработать побольше денег на посетителях. Проблема была решена, так что вскоре парень и девушка спускались на лифте с новыми покупками.

– Спасибо тебе огромное! – воскликнула девушка с искренней улыбкой, крепко обняв парня.

Она не смогла скрыть своё счастье, и все эмоции просто выплеснулись наружу. Никодим впервые видел её такой и был очень удивлён – Софи рассмеялась, заметив это.

– Не за что, – улыбнулся он, отойдя от шока.

– Но это машина, эта одежда, между прочим, самая дорогая за всю мою жизнь – откуда на всё это деньги? – сощурив глаза, спросила собеседница с хитрой улыбкой.

– Я живу один, а много ли одиночке надо денег? Особенно если он парень. Некоторые накопились ещё со службы в полицейском участке. А детективы, как оказалось, очень востребованы, особенно если надо проследить за женой или мужем, узнать, изменяет ли вторая половинка. Мне некуда их тратить. Собирался отправиться на недельку в тёплые края, но пока не особо хочется.

– А как же футбол в барах, пиво с друзьями, походы в стрип-клубы? Как же все эти холостяцкие «прелести», – игриво хмыкнула она.

Никодим громко рассмеялся.

– Должен тебе признаться, я ненормальный холостяк, – торжественно произнёс он.

София тоже рассмеялась.

– Да, очень необычный!

Лифт остановился, пара вышла и направилась к машине, продолжая разговор. Со стороны они выглядели как счастливые влюблённые, потому что оба светились от счастья. И виной тому было не только платье.

– Насчёт кредитки, – промолвила задумчиво Софи уже в пути. – Ты говорил, карточку Евы не нашли в кошельке, и, возможно, по крайней мере им так сказал Генрих, её и не было, но разве оставил бы Графимов свою возлюбленную без денег? Что если убийца просто воспользовался кредиткой своей жертвы?

Глава 11

На улице собралось много людей, но всё же их было меньше, чем на свадьбах небезызвестных лиц. Сложно было ответить, почему невеста так решила, но спрашивать никто не решался или не хотел. На берегу установили большой деревянный помост, оставив лишь тонкую полоску белого песка у самой кромки озера. Он был слегка неустойчив из-з консистенции песка, но это никого не смущало, потому что на нём будет проведена только регистрация брака, а само мероприятие пройдёт в доме. Зал на первом этаже освободили от всей мебели, расставив вместо неё столы и стулья. Стараниями довольно известных в Белоруссии дизайнеров всё выглядело эстетично, эффектно и красиво. Преобладали светло-розовые и бежевые тона, но гости щеголяли в самых разнообразных ярких одеждах. Софья соответствовала этому обществу и месту проведения, за что в сотый раз благодарила Никодима. Конечно, её наряд можно было назвать самым лёгким и даже простым по отношению к остальным, но он отлично подходил к атмосфере, витающей над озером, что немало подчёркивало её образ. Многие платья дам, присутствующих на вечере, отличались плотностью материалов и замысловатостью фасонов в то время, как убранство Софи было из мягкой, по-летнему лёгкой ткани. Некоторые одеяния даже были усыпаны блёстками или дополнены корсетами. Одежда не была безвкусной, но всё же слегка контрастировала не в лучшую сторону с летним домом, озером и лесом.

Первая часть празднества состоялась на улице. Овитую цветами арку, под которой расположились молодожены и женщина, произносящая речь, обнимало солнце, проникавшее сквозь лепестки на помост, тем самым создавая волшебную атмосферу. Гости расположились на покрытых бежевой тканью мягких стульях, на спинках которых красовались розовые банты. Лишь программа выбивалась из всей этой идиллии и красоты. Она была весьма типична: отец вывел невесту, произнесли речь, расписались, получили поздравления, цветы и тому подобное. И эта церемония могла быть блестяща, будь жених и невеста чуть более эмоциональными. Их лица, казалось, лишь подчёркивали то, что эта свадьба была не их решением. В здании всех встретил другой ведущий. Все разбрелись по своим местам и вновь обратили внимание на красавицу-невесту. На ней было восхитительное плате: в обтяжку, расшитое кружевом, расклешённая юбка спадала волнами вниз, касаясь пола. Фата и букет отлично дополняли образ, лишь лицо выражало несвойственную празднеству утомлённость. Гости могли лишь строить догадки, почему так произошло: то ли бессонная ночь выражалась на лице, то ли излишнее внимание давило. Но никто не мог знать ответа точно, возможно, даже сама невеста. Зато с началом представления посветлел жених, теперь его лицо выглядело более счастливым. Доминик во многом подходил на брата, но, всё же, был более симпатичным. Ему больше повезло с ростом и мужественными чертами лица. А вот характер братьев во многом разнился. Если старший был расчётливым и холодным, человеком, который прекрасно чувствовал себя в роли руководителя компании, то младший, улыбчивый и юморной, отказался от места отца и подался в актёры. Пока он снимался лишь во второстепенных ролях, но стремился к большему. Ему повезло родиться вторым сыном, потому что его отец смог вверить фирму Генриху, прекратив тем самым волноваться за неё, и разрешил младшему идти своей дорогой. Но в ответ отец позволил старшему жениться на ком угодно, а младшему всё же подобрал невесту – так было выгоднее.

Дизайн в помещении был идентичен тому, что остался на улице: такие же стулья с бантами и столы, покрытые бежевой тканью. Вся прислуга, в том числе и нанятая временно, расположилась по периметру у стены, готовая в любой момент помочь гостю. София была крайне удивлена, когда увидела среди служанок и дворецких Никодима, зная, что он никогда не согласился бы на такое. Второй неожиданностью на сегодня стало то, что Феодора разместилась среди гостей, рядом со своим сводным братом. В ту же секунду началась программа, вынесли еду и напитки. Однако журналистку интересовало иное, она мельком наблюдала за напарником. Он всё же остался верен себе: в нём сохранялся холодный взгляд, а похода была, как всегда, гордая, но вряд ли кто-то обращал на это внимание. А вот Феодора была в центре внимания. Наверняка, её представили как сестру мистера Мартинес, а дальше уже сыграли свою роль её коммуникабельность, харизма и оптимизм. Софи очень хотелось расспросить женщину, как прошёл её разговор с братом, но она не смела мешать счастливице, а финал был вполне очевиден. На это ещё будет время.

Девушка радовалась тому, что ей не приходилось сопровождать Генриха, потому что он был дружкой жениха и, благодаря этому, совсем не обращал на неё внимание. Она свободно передвигалась по комнате, разговаривала с людьми, узнавая много новой и полезной информации. Журналистка признавала эту свадьбу как компенсацию тому вечеру. Более того, в этот раз она чувствовала себя увереннее, сама не понимая почему. Может, потому, что ей уже приходилось бывать в подобном обществе, а во второй раз, как известно, всегда легче, чем в первый. А может, из-за того, что в этот раз на неё было превосходное, идеально подходящее платье. В хорошей одежде София всегда чувствовала себя увереннее, красивее и легче.

Ни одна праздничная программа не обходится без танцев. Эта свадьба не стала исключением. Сами того не заметив, в тот момент, когда заиграла музыка, София и Никодим поменялись местами: он наблюдал за ней, а вот она отвлеклась, незаметно подобравшись к Феодоре.

– Что же ты не танцуешь? – с улыбкой спросила журналистка после краткого приветствия.

– Какие танцы в мои годы, – отмахнулась женщина.

– Ну что ты, Феодора?! – возразила шатенка. – В пятьдесят лет жизнь только начинается! – воскликнула она, подхватив руки собеседницы.

– Ты так думаешь? – искренне спросила женщина.

– Не думаю, уверена! – улыбнулась Софи, слегка кивнув головой, чтобы усилить значение своих слов.

– Как же здорово ты умеешь подбадривать, – довольно и искренне произнесла Феодора. – Но я всё равно ни с кем не буду танцевать.

– Верна одному? – подмигнула Софи.

Лицо немолодой, но по-девичьи влюблённой женщины налилось краской – ей даже не пришлось ничего говорить, всё итак было очевидно.

– Ладно, не буду заставлять, – притворно вздохнула девушка. – Лучше расскажи, как у вас с братом?

Феодора тут же встрепенулась и с энтузиазмом начала свой рассказ. Всё началось с того, что мистеру Мартинес лицо подошедшей женщины показалось знакомым, поэтому они разговорились. Феодора рассказала, почему он мог найти в ней нечто близкое, и тот с радостью воскликнул, что узнал о существовании брата или сестры и даже пытался найти её или его, но отец не желал что-либо рассказывать, а другой информацией он, увы, не владел. С особой эмоциональностью рассказчица поведала, что они с Джошуа родились в один день, поэтому имеют право называться чуть ли не двойняшками, и могут предположить, что именно по этой причине в них столько схожих черт. Однако характеры у них сильно рознились: холодный и сдержанный Джошуа, а в противовес эмоциональная и весёлая Феодоре. Так или иначе, они нашли друг друга спустя долгие годы и больше не планировали расставаться, несмотря на отношение отца. Они условились звонить друг другу, а также брат уже пригласил свою сестру к себе в гости, в Америку.

– Я рада за вас, – улыбнулась Софи, дослушав внимательно рассказ.

С её души как будто спал камень. Она сильно волновалась за подругу, но теперь вздохнула спокойно, узнав, что у той всё сложилось отлично. Теперь девушка, наконец, могла расслабиться. Всё, что ей оставалось – радоваться за приятельницу.

– А что сказал Клим?

– Поворчал, но искренне поддержал, – улыбнулась Феодора. – А почему ты спрашиваешь? – недоверчиво спросила она, но быстро догадавшись, смутилась. – Ты всё знаешь?

– Догадываюсь. Но начало ваших отношений – дело времени, – подмигнула девушка.

– Они уже начались… вроде. Вчера, – вся покраснела женщина, протянув неуверенно фразу.

Сначала Софи очень удивилась и застыла на мгновение, но вкоре неслышно засмеялась и от всей души поздравила свою визави.

Больше ни одна из них не успела что-то сказать – к их столу подошёл незнакомый молодой человек и пригласил девушку на танец. Она согласилась, и они вышли в центр зала, где другие уже кружились в вальсе по парам, молча или обсуждая что-то. Софи не планировала держать рот на замке. Она узнала, что парень, близкий друг жениха, тоже начинающий актер, и они с Домиником вместе борются за продвижение в шоу-бизнесе. Он рассказывал забавные истории со съёмочных площадок, а Софи смеялась, слегка опуская голову. По крайней мере, ей будет, что написать, если он станет популярным.

– Вы знаете, у меня такое чувство, что за мной кто-то наблюдает с абсолютной ненавистью, улыбался партнёр. – Вы точно здесь не со своим женихом? – у него был очень красивый голос, отлично подходящий актёру, да и сам молодой человек был очень приятным.

Софи оглядела зал и натолкнулась на Никодима у стены, который не прекращал наблюдать за ней. Ухмыльнувшись, она придвинулась чуть ближе к парню и сказала:

– Нет, я одна. Может, это из-за того, что мы танцуем уже третий танец подряд? Знаете ли, прежде считалось, что третий танец в одной паре – это уже предложение.

Оба негромко рассмеялись и разошлись в хорошем настроении. Программа продолжалась.

Однако, когда вновь было время танцев, новый знакомый снова пригласил девушку на танец.

– Всё-таки предложение? – кокетничала Софи.

– Ну знаете, вариант неплохой, – подмигнул он.

Они снова рассмеялись. Но вскоре Софи заметиоа, что Никодим исчез, она была заинтригована, но нашла его взгляд на лестнице. По окончании мелодии, журналистка извинилась и сказала, что ей надо отлучиться. Девушка незаметно подобралась к лестнице и мельком оглянула зал. Никто из гостей не поднимался на второй этаж, так что найти друга было несложно. Он сидел на диване, укрывшись темнотой и тишиной, и о чём-то думал. Ник сразу заметил напарницу и улыбнулся.

– Ты совсем запугал того парня. Зачем так сверлил его взглядом? – лукаво спросила Софи, поместившись на диване рядом с собеседником.

– Мне тоже хотелось потанцевать, – оправдался он.

– И что же тебе помешало?

– Особы, которые считают, что люди делятся на классы, – вздохнул парень. – Но тут их нет! – Никодим заставил девушку вздрогнуть, когда радостно вскочил с дивана и галантно протянул ей руку. – Могу ли я надеяться на танец с Вами? – он в шутку поклонился, и, не дождавшись, когда подруга вложит свою ладонь в его, сам подхватил её руку и притянул к себе.

Музыка с первого этажа была слышна и им, поэтому они в такт закружились в танце.

– Я тебя не узнаю, – с удивлением и некоторым восхищением пробормотала София. – Раньше был такой вспыльчивый, а теперь… изменился.

– Просто есть люди, на которых невозможно злиться, – улыбнулся мужчина.

– Например, я? – София чуть подалась вперёд, приблизившись к лицу друга.

– Да, например, ты, – рассмеялся тот. – Сколько на тебя не злись, ты всё равно настойчиво продолжаешь лезть в мою жизнь! Никакого чувства самообороны! – тут залилась смехом и девушка, узнав в словах себя.

Музыка прекратилась, и оба облегчённо вздохнули. Казалось, этот танец напрочь разрушил все с таким трудом выстроенные каменные стены обоих, все границы между ними, открыл им путь дальше. Каждый чувствовал, что уже нет необходимости скрывать настоящих себя, они уже и не смогут этого сделать.

– Я хочу сделать кое-что опасное, – вдруг шёпотом сказала Софи, решительно посмотрев на напарника.

– И что же?

– Посмотреть на картины Евы. Они в комнате Графимова.

Оба, как дети, заговорчески переглянулись и забежали в коридор, где находились комнаты Генриха.

Картины Евы были восхитительны и искусно выполнены. Если бы не смерть, она, наверняка, стала бы известной художницей. На большинстве изображались пейзажи: озёра, моря, деревья, листья пестрели на холстах. Всё было написано яркими, насыщенными красками, даря не только позитив, но и умиротворение, гармонию. Однако среди них выделялись и жуткие картины, достойные фильмов ужаса. Одна из них особенно поразила Софи, к тому же она узнала место – этот самый дом. Он, полуразваленный и прогнивший, стоял на заднем фоне, в окнах горели красные глаза и виднелись жуткие фигуры. Один "демон" расположился у входа, в проёме двери, и ухмылялся, а чёрные теневые руки тянулись к Еве, идущей рядом с Феодорой у кромки озера.

– Сразу видно, когда она была счастлива, а когда ненавидела весь мир, – говорил Никодим, который тоже с шоком рассматривал работы жертвы.

Эта картина единственная стояла на мольберте, поэтому Софи приподняла её и перевернула на заднюю сторону.

– Что ты делаешь? – с недоумением спросил парень.

– Я не вижу подписи. Все картины подписаны, а эта нет, – задумчиво бормотала девушка. – Ой! – неожиданно воскликнула она, когда какая-то бумажка, словно пёрышко, полетела на пол.

– Что это? – спросил Ник, осторожно подняв свёрнутый листок. – Похоже, письмо, – продолжил он после, но вдруг замолк на середине предложения. – Здесь дата её смерти, – шокированный, он поднял взгляд, полный ужаса и того блеска, который появляется лишь тогда, когда находишь нечто, способное изменить ход событий.

Глава 12

«15 августа

Дорогие мама и папа! Как у вас дела? Вы в последнее время очень заняты? Совсем не берёте трубку. Конечно, письма – это наша традиция и способ сохранить в секрете все слова, но всё же мне очень грустно не слышать ваш голос.

Мне бы очень хотелось сказать, что у меня всё славно, но это совсем не так… К сожалению, недавно я узнала кое-что, чего мне сейчас хочется меньше всего. Теперь я не уверена, что развод – правильное решение. Поэтому мне очень нужен ваш совет. Я беременна. Это уже подтвердил и врач. Я ни в коем случае не собираюсь делать аборт, но и с Генрихом оставаться не хочу, а как ребёнок будет расти без отца и в недостатке? Хотя Феодора выросла прекраснейшим человеком и совсем не тоскует по отцу. Прошу вас, подскажите, что делать? Мне совсем не хочется вешать на вас ещё одного ребёнка, но терпеть этот брак сил нет! В последнее время мне страшно, такое чувство, что мой конец совсем близок. Глупо, учитывая то, что мне и тридцати нет. Может, к таким мыслям меня привела такая жизнь? Недавно поднималась по лестнице и ненароком подслушала разговор по телефону Доминика. Мне хорошо запомнилось одно ужасающее предложение: «Сегодня я одолжу денег у брата и оплачу этот чёртов наркотик!», – громко проговорил он. Это было удивительно, ведь я прекрасно знаю, что гордость Доминика не позволяет ему одалживать у кого-либо деньги, а тут ещё и наркотики. Жутко думать, что дядя моего будущего малыша – наркоман. В конце концов, он заметил меня и посмотрел таким убийственным взглядом, что по телу мурашки побежали. Я притворилась, что ничего не слышала и прошла мимо, но, уверена, он не поверил этому спектаклю. Потом они с Генрихом уединились в кабинете и мне стало вдвойне страшно. Хочется вырваться на свежий воздух, скрыться от этих людей, от этого дома. Тогда я, наконец, смогу вздохнуть полной грудью.

В дверь кто-то ломится. Но сейчас два часа ночи. Мама, папа, мне так страшно! Спасите меня, пожалуйста, заберите отсюда. Мне кажется, это он. Мамочка, папочка, я так вас люблю! Просто захотелось написать это. Я допишу письмо позже и всё расскажу!»

– На этом письмо обрывается, – слова, словно камень, слетели с губ Софии.

– Жутко, – отозвался Никоим едва слышно; Софи согласилась слабым кивком головы.

– Однако, Нико, почему Ева писала бумажные письма? Почта, всевозможные мессенджеры, социальные сети, да и просто сообщения – всё так просто и доступно. К тому же, быстрее! Более того, почему они не виделись лично?

– Их семья консервативных взглядов, поэтому. Да и бумажные письма им получать намного приятнее. Но они и по телефону говорили. Вся семья боялась, что Генрих подслушивает их разговоры и читает все сообщения, поэтому о чувствах или каких-то важных событиях они писали. Ева сама лично отправляла письма, а её муж про них даже ничего не знал. А не виделись они по той простой причине, что родители Евы живут в другом городе, выбираться к дочери у них получается нечасто.

– В письмах на бумаге есть недостатки. Если бы она писала смс на телефоне или разговаривала с ними, они наверняка взволновались бы и, возможно, это изменило бы ситуацию. Хотя далеко не факт, что Ева поделилась бы своими страхами – меньше всего ей хотелось испугать их. Но есть и плюсы. Почерк, слова многое говорят. Скажем, здесь последние строчки «скачут». Наверное, её рука дрожала, а значит она была очень напугана, – заключила журналистка, бросив грустный взгляд на собеседника. – Увы, вопрос «кто он?» всё равно остаётся открытым.

– Может, Доминик? У них были крайне натянутые отношения. Более того, он был очень даже способен пойти на убийство под наркотическим воздействием, – предположил детектив, скрестив руки.

– Или же всё несколько сложнее. Мы не можем знать точно. Стоит расспросить нашего молодожёна.

– Безусловно, но сначала нужно выполнить все пункты, запланированные на сегодня.

– Да, ты прав. Тогда вернёмся к этому разговору позже.

Совсем медленно, будто стесняясь чего-то, в окно заглядывало солнце. Благодаря мягким рассветным лучам, комната Никодима отливала всеми оттенками золотого. Софья встала и, пожелав спокойной ночи, вышла за дверь. Туфли покачивались на пальцах рук, а сама девушка на носочках, оглядываясь, приближалась к своей комнате. Лишь там, выдохнув, она смогла снять праздничное платье и надеть нежную, уютную ночную сорочку. Празднество длилось ещё очень долго, лишь к трём часам утра дом наконец-то затих, гости разъехались, а жители дома легли спать. Тогда-то Никодим и София собрались в комнате первого для обсуждения навалившихся новостей.

Даже пуховая подушка и тёплое одеяло не могли помочь Софии заснуть. Ещё долго она прокручивала в своей голове события прошедшего дня. Ей вспоминался ухажёр с праздника. Может, думала она, и у Евы с Генрихом было так. Однажды, приметив невообразимой красоты девушку на одном из вечеров, он пригласил её на танец, потом на ещё один, ещё, ещё. А после все о ней разузнал и разорил Вита. На этом все не закончилось. Уже в другой, подобный первому, случай, он заметил нерадивую журналистку и выбрал её в качестве замены любимой.

Ещё долго эти мысли не давали Софии заснуть, путаясь в голове, пока, наконец, она не очутилась в царстве Морфея, но лишь для того, чтобы вскоре проснуться и начать новый непростой день.

Пробуждение далось ей тяжело. Голова была вдвое тяжелее тела и не хотела отрываться от подушки. С онемевшим, бесчувственным телом, Софи совершила все процедуры, которые требовало утро. После этого всё потекло в обычном ритме. Джошуа, Доминик, Рада, Генрих и София собрались за одним столом за завтраком. Все спокойно, почти безэмоционально обсуждали вчерашний вечер. Одно смущало журналистку – изредка Доминик бросал на неё пронзительные взгляды, как будто пытался что-то в ней увидеть, разглядеть.