Возвращения к любви

«Штанишки сушит», – весело подумала она: «В следующий раз памперсы, дружок, перед поездкой надевай, коли ездить не умеешь»!

По пути ей встретился магазин бытовой техники. Вот они мелочи жизни, которые в большей степени влияют на жизнь людей, на их судьбу. Она зачем-то зашла туда. Зачем? Бог ее знает! Просто зашла. Просто пошла вдоль рядов стиральных машинок, холодильников, газовых плит. И эта задержка по дороге, возможно, сильно повлияла на ее жизнь в ближайшем будущем.

– Можно Вас?

Она обернулась. Почему-то ей показалось именно тот мужчина, чуть было не поигравший в кегли машинами на улице, окликнул ее. Нет, не ее позвали, немолодой мужик, похожий чем-то на позднего Юрия Никулина, подзывал к себе продавца-консультанта.

– А есть у Вас такая же, но…

Чего не хватало мужчине в той стиральной машинке, которая была ему нужна, она не услышала, но в голову сразу прилетело: «У Вас нет такого же, но с перламутровыми пуговицами». Она жизнерадостно улыбнулась, легко выпорхнула на улицу, зашла в нужный ей продуктовый магазин и тут же увидела перед собой наклонившегося за каким-то продуктом мужчину, выставившего в ее сторону обтянутую тонкой тканью летних брюк попку.

«А ничего у него попка»! – мелькнула странная мысль у нее в голове. Да что такое с ней? Никогда она не обращала раньше внимание на эту часть мужского тела. Она подошла ближе, и прямо перед ней мужчина вдруг резко выпрямился и сделал небольшой шаг назад.

– Ой, – выдохнула она.

Мужчина легко задел ее локтем. Он обернулся, глянул на нее. Вот это да! Да это же тот глазастый водитель, пытавшийся ее взглядом раздеть прямо на улице города. А вроде как ничего он собой. Не первой, правда, свежести уже, то есть не совсем молод, но хорош, ничего не скажешь, не потаскан еще временем, ухожен, в теле… Он что-то прохрипел, видимо извинялся.

– Ничего страшного, – ответила она, улыбаясь. – Со мной все в порядке. Не стоит беспокоиться.

Сказала и пошла дальше.

«Да ты, дядечка, не только ездить не можешь, ты и ходить, милый мой, не умеешь»! – вертелось в ее голове.

Отойдя метров на пять, оглянулась. Та картина, какую Инна увидела, заставила ее широко и весело снова улыбнуться. Мужчина, словно примороженный, стоял на месте, причем под одним из его ботинок находился бедный батон хлеба. Мужчина, словно зачарованный, не отрываясь, смотрел в ее сторону.

За зеленым чаем надо было идти ближе к кассе, но она ради интереса решила пройтись до конца торгового зала, чтобы там еще раз, оглянувшись, взглянуть на… на бедный батон под ногой мужчины.

«Наверное, за памперсами зашел», – мелькнуло в голове. Чего-то ее прет сегодня, шальные мысли так и лезут в голову. Да нет, памперсы ему были не нужны. Если судить по его сухой попке, беды сегодня с ним не случилось.

Дойдя до конца зала, она снова бросила свой взгляд назад. Тот же мужчина, та же поза, тот же батон на полу.

Выбрав нужный чай, подойдя к очереди в кассу, Инна почувствовала тяжелое дыхание за своей спиной. Даже не оборачиваясь, поняла, что это он, тот мужчина с батоном, стоит за ней. Захотелось поиграть немножко, настроение позволяло. А ну-ка, приятель, тест тебе на сообразительность. Она достала из сумочки телефон, набрала наобум несколько цифр, поднесла мобильник к уху.

– Але! Привет! Ты дома? Чего, не узнала? Это я! Запиши новый номер моего телефона – 8187445581…

Мужчина сзади задышал еще чаще, еще тяжелее. Потом вдруг выскочил из очереди, и бегом рванул к выходу.

Господи, какая же она дура! Ну, зачем! Кто ее за язык тянул? Судя по тому, как он рванул к выходу, скорее всего, украл чего-нибудь. Вор! А что он украсть мог? Наверняка бутылку водки спер. Потаскун немолодой, вор и еще алкоголик в придачу, аж три в одном, полный джентльменский набор. Ну, зачем? Ну, кто ее за язык-то тянул.

Придя домой, Инна, бросив телефон в прихожей, пошла на кухню заваривать для себя чай. Телефон она хотела выключить еще там, в магазине, но потом отчего-то передумала. Не смертельно. Что она потеряет, только старый, привычный для нее и для некоторых ее близких и знакомых номер. А вдруг позвонит? А все-таки интересно, позвонит, или не позвонит?

Во время третьего глотка горячего чая, в прихожей зазвонил ее телефон. Она при этом звуке чуть чаем не подавилась. Инна тихонько подошла к телефону, можно даже сказать, подкралась, подобралась на цыпочках. Так. Понятно здесь все. Номер ей не знакомый. Отвечать или не отвечать? Пока она думала, вызов прервался. Ну и ладно. Ну и хорошо. Ну и к лучшему. Пусть будет так, как есть. Пусть все так остается, как было, никак. И тут снова раздался звонок. Номер высветился тот же. Она, уже не думая взяла в руку телефон, ответила на звонок.

– Я Вас слушаю!

– Девушка, извините, не бросайте, пожалуйста, трубку, мне всего сказать Вам несколько слов нужно.

– А Вы кто?

– Я тот, что из магазина, который толкнул Вас нечаянно.

– И что же Вы от меня хотите?

– Извиниться хочу! С глазу на глаз…

– Мне Вас нужно пригласить в гости к себе для этого?

– Ну зачем Вы так? Давайте встретимся, когда Вы сможете. Мне, правда, так неудобно перед Вами.

– Так извинитесь по телефону, если Вам неудобно.

– Ну что это за извинения? Я себе не прощу, если не подарю Вам в знак извинения большой букет цветов.

В голове бродило несколько вариантов. Просто послать! Поломаться немного, а потом послать! Поломаться немного, согласится, но не прийти! Поломаться, согласиться и прийти! Последний вариант, как приемлемый ею не рассматривался, он просто попал в общий ряд из всех вариантов.

– И когда же Вы хотели встретиться?

– Да хоть сегодня.

– Ну что Вы, сегодня поздно уже.

– Ну, тогда завтра!

– Завтра? Во сколько?

– Во сколько скажете.

– В три?

– В три я работаю, но могу отпроситься…

– Не стоит, я тоже работаю, просто Вы сказали, мол, во сколько скажете, вот и вырвалось у меня…

– А после работы?

– В какое время?

– Хотя бы в половине шестого?

– Ну, в половине шестого рановато будет, а вот в шесть в самый раз.

– Мне куда подъехать за Вами?

– Ну что Вы, в машину, к незнакомому мужчине? В его машину?

– Я на такси.

– Не стоит тратиться. Магазин, где мы не разминулись с Вами, помните? Найдете его?

– Конечно!

– Вот у входа в магазин, завтра, в шесть.

– Все понял, до завтра!

***

Наше время.

Молчание затянулось.

– Ну что? Вроде все. Прощаемся?

– Погоди, не уходи, давай посидим где-нибудь. Ну, хотя бы десять минут посидим. Поговорим немного.

– А о чем нам с тобой разговаривать? О прошлом? Прошлое так и осталось в прошлом. О настоящем? Так вот оно наше настоящее. Ничего другого у нас нет. О будущем? Так его нет и не будет. О чем разговаривать нам?

– Ну, хотя бы просто посидим, рядом.

– И где мы посидим?

– А давай в том кафе, где… Ну, где мы с тобой были, в тот, во второй день нашего знакомства, оно ведь недалеко отсюда.

– Так нет его уже, того кафе, там салон красоты какой-то.

– Может быть на водохранилище поедем? На тот полуостров?

– Хм! Ну ты даешь! Ты может меня еще в гостиницу к себе пригласишь? Ты нынче так же в гостинице живешь? Ладно, есть тут неподалеку некое подобие кафе. Пойдем. Но недолго. У меня много дел на сегодня.

Грязные, обветшалые пластиковые столики, такие же стулья. Тяжело было найти что-то более-менее чистое, чтобы свободно присесть. У Григория пересохло во рту, он направился к стойке, купить что-то из напитков.

– Возьми обычной минералки, что-то другое здесь покупать не советую.

Он и вернулся с бутылкой нераспечатанной минеральной воды в стеклянной бутылке и с двумя пластиковыми стаканчиками.

– Стаканы чистые, при мне новую упаковку вскрыли. Вот только чем бутылку открыть? У них даже открывалки нет.

Она улыбнулась, полезла в свою сумочку. Достала оттуда зажигалку. В ответ на его недоуменный взгляд с той же улыбкой сказала.

– У женщины в ее сумочке должно быть все, что может ей хоть раз пригодиться в жизни. Как видишь, и зажигалка пригодилась.

Он открыл минералку, налил в оба стакана, свой опорожнил за пару глотков, она лишь пригубила из стаканчика. Он, не мигая смотрел на нее.

– Ну что так смотришь? Постарела сильно?

– Нет, что ты, ты из молодой смазливой девчонки превратилась в прекрасную, роскошную женщину. У меня нет просто слов!

– Ну и выдал! Хотя на комплименты ты всегда был щедрым. Но ты тоже молодец. Очень даже хорошо выглядишь.

– Да хватит тебе…

– А какой мне смысл врать? Ты за эти годы заматерел как-то, какой-то импозантностью, основательностью и статусностью от тебя так и разит. Где живешь сейчас? Я имею в виду, место постоянного проживания.

– В том же городе. Где и раньше жил.

– В семью вернулся?

– Нет. С женой редко, но встречаемся случайно, сын в стольном граде обосновался, остоличился, видимся крайне редко. Не женился. Это я о сыне. Не женился. Это я уже о себе. Пробовал пару раз, но, чтобы тебя заменить, нужно быть не такой, как ты, а намного лучше тебя. Так что не сложилось. Не нашел еще.

– Ой, да ладно тебе! Лучше!!! Да какие твои годы, встретишь еще.

– А ты замужем?

– Да.

– За ним?

– Ну, вот еще! Я к прошлому не возвращаюсь.

– И кто же он?

– Господи! Да какая тебе разница. Очень хороший человек. Уже больше шести лет мы с ним, как муж и жена.

– Дети?

– Дочка. Почти семь лет.

Она бросила на Григория быстрый взгляд, но тот не поймал его, он смотрел в это время немного в сторону. Что-то в их общении сильно мешало.

– Послушай. Давай прощаться. И я, и ты тяготимся этим разговором. Зачем нам с тобой это нужно. Допивай свою воду, и пойдем.

– Я бы сейчас не воды, я бы сейчас чего-нибудь покрепче выпил.

– Слушай! Не начинай! Я не знаю, что для тебя значат эти прошедшие семь лет, для меня это почти четверть жизни. Это половина, так сказать, моей взрослой жизни, если за точку отсчета взять совершеннолетие. Давай прощаться. Встретились, поговорили, по-моему, это все, что между нами возможно сегодня.

– Мы еще увидимся?

– Вряд ли! Зачем?

Инна решительно встала, кивнула, повернулась и быстро пошла в конец парка.

Он не шелохнулся. Он сидел и смотрел ей вслед, в надежде на то, что она оглянется, но она не оглянулась.

Она просто ушла.

***

Семь лет назад.

Ах, если бы кто знал, как нелегко Григорию достался тот первый звонок Инне! Он не сразу уехал от магазина. Прибежал в машину, записал номер и сидел в ожидании. Раз она пришла с этой стороны в магазин, значит, и уйти должна в эту сторону. Так хотелось ему ту девушку еще раз увидеть. Наверное, снова заметив его в машине, она улыбнулась бы. Замечательная улыбка у девушки, вроде бы как ироничная, но очень милая, такие губки другой выдать не могут.

И в глаза ее взглянуть хотелось еще раз. Есть избитый штамп, на что, мол, можно смотреть вечно. Ему казалось, что он бы мог вечно смотреть в глаза этой девушки. Он не мог назвать причины, почему ему в них хотелось бы смотреть всегда, наверное, это за пределом его осмысливания. Глаза у прекрасной незнакомки чудесные, а значит увидеть их равноценно тому, что и познать чудо. Но ее не было.

Он вышел из машины. Осмотрелся, ее не было. Скорее всего, прошла вперед, в другую сторону. Он сел снова в машину и поехал в ту же сторону, куда предположительно ушла девушка. Нет, не суждено ему было в тот день снова увидеть ее. Григорий не знал, нашел бы он в себе силы, увидав ее тогда, подойти, попробовать заговорить. Скорее всего, нет, не решился бы. Но увидеть ее страшно хотелось.

Проехав по городу километров пять, он заехал туда, где до сего времени еще ни разу не был. Григорий заблудился. И не мудрено. Григорий просто не думал о том, куда он ехал. Захотел повернуть, повернул, захотел не повернуть, не повернул. Вот так и приехал в никуда. Остановился. Посмотрел на листок с номером телефона, лежащий на сидении рядом, взял его в руки. Достал телефон. С минуту думал. Убрал телефон. Посмотрел на листок еще раз, опять достал телефон.

И все-таки решился. Вот убей его летняя молния, он практически не помнил, о чем они говорили в тот раз. Услышав ее нежный голос, он отключил свою голову, ничего не запомнилось из слов, но главное услышал и запомнил: " Там, у входа в магазин, завтра, в шесть».

В тот вечер, после согласия девушки встретиться, Григорий весь остаток вечера и почти всю ночь кружил по городу на машине. Ему хотелось петь, и он пел, ему хотелось танцевать, и он выписывал всевозможные па на автомобиле. Выйти на дорогу и танцевать там одному под свое же пение он не решился.

Окончилось его представление часа в три ночи. По банальной причине завершилось. Закончилась горючка. Григорий не имел представления, где он находится. Вроде, только что вокруг были дома, а тут везде лес, и ни единого блика от света автомобильных фар, уличных фонарей и окон домов. Но ему повезло в ту ночь, первая же проезжавшая мимо него машина остановилась. Подцепила, подтащила к ближайшей заправке.

А он даже рад был всем этим злоключениям, все равно бы не уснул у себя в гостинице после встречи в магазине, и после своего звонка незнакомке. Ожидание новой встречи с девушкой выбило из него понятие состояния покоя.

Шесть часов – это счет времени утром. А вечером, принято считать, наступает восемнадцать часов. От шести до восемнадцати целых двенадцать часов. Почти весь световой день. Половина суток. Ох, и тяжело было прожить в тот день эту половину. Понимал он, что бессонная ночь, изматывающий ожиданием день, привлекательности его, не пышущей юностью физиономии, шарма не придадут. Но времени на принятия водных процедур и наведения марафета у него перед свиданием не было.

Фонтан! Никогда в жизни он так не радовался, увидав городской фонтан. Он бросил машину посередь дороги, кинулся к фонтану и сунул голову в ледяную воду. Милые гаишники, дорогие милиционеры, какие же вы все-таки молодцы, что в тот день он не попал в зону вашего внимания. А ведь его мальчишеские выходки могли закончиться для него не так уж весело.

Машина стоит на стоянке. Букет в руках. И полчаса времени впереди. Не удержался. Прибежал к тому магазину на полчаса раньше.

Парадокс времени. Последние полчаса показались ему длиннее всего того времени, что прошло от слов на другом конце связи: " Там, у входа в магазин, завтра, в шесть». И мысли одолевают нехорошие. Почему-то только сейчас появилось сомнение в том, что она придет, и с каждой минутой сомнение все усиливалось. Ну, зачем он ей? Поигралась девчонка, пошутила при телефонном разговоре. Пошутила. Позвонить ей? Нет! Будет ждать. Или позвонить? Зачем. Время еще не вышло. А просто позвонить и спросить. Придете? Нет! Она же сказала, что придет. Он позвонит, получится, что он сомневается в ней. Нет! Потом позвонит, если… Да, что такое, почему если? А почему нет?

– Молодой человек, Вы не меня ждете?

Кого это? Она? Его? Его! Букет задрожал в его руке, пришла!

– Здравствуйте! Вас! Вот, пожалуйста, букет!

– Ой, это мне? Спасибо! Очень красивый!

– Да это… Как бы… Того… Обычный… Не за что!

Он потом уже жалел, что позвонил ей. Жалел не о том, что разочаровался в девушке сегодня. Жалел, что сделал и делает все для того, чтобы она разочаровалась в нем. Ведь не мальчик давно. Сколько у него было первых свиданий. Не считал. Но немало. А здесь, с ней, он себя из себя выпустил. Выпустил, словно воздушный шарик выпустил воздух. И сдулся. Словно упомянутый им же воздушный шарик. Мысли путались в голове, язык то прилипал к небу, то завязывался в узел, то застревал меж зубов. Руки оказались лишними конечностями. Они постоянно ему мешали. Ноги приобрели шаркающую походку. Плюс потрепанная физмордия, плюс рабочая рубаха и рабочие брюки. Чего он ни за какие посылы не хотел бы тогда, так это посмотреть на них обоих рядом со стороны. Наверное, в тот момент времени он бы возненавидел себя на всю жизнь. Вся прелесть жизни в одной, и нечто бесформенное, непонятное, неопределенное – во втором.

А она молодец! Она поняла его состояние, она переждала, она перетерпела. Летнее, открытое, небольшое кафе за столиком отобрало у него его шаркающую походку и придало рукам их полезность.

А с ней было легко. Легко, интересно и приятно. Она не строила из себя ни простушку, ни недотрогу. Заразительно смеялась над его глупыми остротами и шутками. Чутко заполняла паузы в разговоре сущими пустяками, но с ее удивительно нежным голосом они были так уместны и так интересны.

Она по капельке слизывала красное вино из бокала, словно давала ему понять, все хорошо, все нормально, я не тороплюсь, ты не тяготишь меня. Григорий смелел. Он потихоньку начинал заполнять сам себя. Иной раз она немного даже с удивлением бросала на него взгляд, ошпаривая Григория красотой своих глаз.

А время шло. Современные технологии и средства передвижения позволяют сжимать и растягивать пространство. В любом из его трех измерений. Для времени подвластно лишь одно измерение, но никакие современные научные достижения не дают возможности ни растянуть его, ни сжать. Скорость движения времени зависит только от состояния души. В случае с Григорием, ожидание растянуло время до непомерной величины, чуть не свернув его в кольцо. А при общении с этой замечательной девушкой, время, словно насмехаясь над Григорием, с начала его превращения в себя, стало неумолимо сжиматься. Он чувствовал приближение часа расставания. Он не знал, как ему продлить время встречи. Была бы на месте этой девушки другая. Он, конечно, был бы и развязнее, и смелее. Если бы другая… В отношении Инны он даже в мысли себе не допускал ничего, превышающее пределы приличия. Даже маленькая искорка обиды в ее глазах оставила бы огромный ожог у него на душе. Да к черту этот ожог! Он не мог допустить возможности возникновения даже крохотной искорки.

Она поставила свой бокал на столик. Взглянула с милой улыбкой на него и вздохнула. Ради этого вздоха Григорию стоило жить до сего дня. Он понял, что пришло время расставаться. Да расставаться. Но ее вздох, ему показалось, означал сожаление. Значит, у него есть надежда на следующую встречу. Значит, он снова увидит ее. Значит, снова он будет счастлив тем, что она рядом.

– Пора?

– Наверное, да! Поздно уже. А завтра работать.

– Я провожу.

– Да уж надеюсь, что не бросишь меня одну поздним вечером на улице города.

До чего же она хороша. Он смотрел на нее и не мог насмотреться. Еще несколько секунд. Она бросит ему на прощанье:

– Ну, все! До свидания!

И стальная, безжалостная дверь ее подъезда проглотит ее.

– А завтра?

– В три?

– В три я работаю, но я могу отпроситься…

– Не стоит, я тоже работаю…

– Тогда в шесть?

Она кивнула, улыбнулась…

– Ну, все! До свидания! До завтра!

Внезапно, встав на ступеньку, она слегка приблизилась к нему, легонько коснулась своей нежной щечкой его щеки…

– Чмок!

Услышал он у своего уха. Терпеть он не мог эти американские поцелуи воздуха, но этот чмок… Он опять вылетел сам из себя, на этот раз от наслаждения.

Она убежала. Он ушел. Она там у своего окна не видала парящего второго его? Да может и парил он в другой стороне от ее окон, откуда, он же не знал, где именно ее окна и не позволил бы он второму себе подсматривать за ней.

***

А Инна, проснувшись в тот день утром, забыла о назначенном свидании в шесть вечера у магазина. Она была юна и беззаботна. Жизнь, после расставания с Александром вошла в свою колею, она отдыхала от прежней жизни, отдыхала от него, отдыхала от себя с присутствием рядом с собой его, Александра.

Хороший сон, легкое пробуждение, и дальше день задался. Ближе к обеду раздался звонок, звонила подруга, но зазвонивший телефон напомнил ей о вчерашнем вечернем звонке от незнакомого мужчины, того, из автомобиля, из магазина. Здесь колея подвела, выкинула ее из себя. Она задумалась. Как поступить? Кто он? Нормальный, порядочный мужчина или же потаскун, вор и алкоголик. А чего думать, просто не идти в назначенное время к оговоренному месту, все проблемы решены.

Но что-то мешало ей принять именно это решение. Голос его ничем не был примечателен, но он как-то немного обвораживал. В тембре голоса прослеживалась от волнения легкая хрипотца, что придавало голосу некоторую пикантность. И на вид он был приятен. Нормального роста, не худощав, но и без лишних килограммов, глаза добрые и, кажется, умные. Вроде нечего больше в нем отметить, но почему-то захотелось еще раз услышать его голос и посмотреть ему в глаза. Как нечего отметить? А его попка! Ну вот, опять! Да что такое! Тьфу ты! Куда ее сносит?

Нет, ничего в его поведении не позволяло думать о нем негативно. Охрана не бросилась за ним в погоню, значит, он ничего не украл в магазине. Он не дожидался ее на выходе, не осыпал кучей сомнительных комплиментов, невыполнимых обещаний и непристойных предложений. Он просто позже позвонил и предложил встретиться. Она ему обещала. Так почему не сдержать свое слово?

Остаток дня до встречи был немного размытым. Нет-нет, да мелькала искорка сомнения, но она гасла в ее решимости. Пойдет. И будь что будет. Вряд ли, если она решится уйти, если что-то ей не понравится, он станет чинить препятствия. А уж если станет… Нет, голубчик, не на ту напал!

Инна решилась, она пошла.

Его она увидела издалека. В тех же вчерашних брюках и той же рубашке. Это ее немного неприятно удивило. Она все-таки позволила себе надеть что-то более подходящее для встречи, нежели повседневную одежду. Ну и ладно. По одежке встречают. Посмотрит потом, что там с умом у него.

– Молодой человек, Вы, случайно, не меня ждете?

Большой букет в его руках задрожал, он повернулся, и широченная улыбка чуть не разорвала его лицо пополам.

– Здравствуйте! Вас, конечно! Вот, пожалуйста, букет, как обещал!

– Ой, это мне? Очень красивый букет! Спасибо большое!

– Обычный букет. Не за что! Вы, уж, пожалуйста простите меня за вчерашнее!

– Ну, хватит Вам. Все нормально. Проехали.

Она с букетом. Он с руками, которые, потеряв букет, не знали, что им делать, стояли друг напротив друга и молчали. Наконец, снова его волнующийся голос…

– Может это… Прогуляемся немного. Время не такое еще позднее.

– Ваша машина здесь? Можно и прогуляться, вон пойдемте в тот проулок, сделаем круг небольшой и вернемся сюда же.

Они шли рядом и молчали. Он пытался что-то говорить, но у него ничего не получалось. И что интересно, она не тяготилась этой странной прогулкой, ее не тяготило его присутствие. Помогло кафе, которое встретилось им на пути.

– Может, перекусим слегка, вина можно немножко.

– Так Вы же за рулем.

– Нет… Я нет – Вы, а я кофе, минералку…

– Ну что же, можно чего-то легонькое. Пойдемте!

Взяв меню, она захотела вдруг немного похулиганить, заказать для себя самое дорогое вино и парочку самых дорогих блюд. Ей захотелось увидеть его реакцию. Инна терпеть не могла жадных мужчин. Она по очереди называла то, что ей как бы хотелось, украдкой поглядывая на своего спутника. Но он не обращал внимания на то, что она говорит, что заказывает, он просто качал в знак согласия головой. Инна усмехнулась и заказала простенький овощной салат с бокалом недорогого красного вина. Он остановился лишь на чашечке черного кофе без сахара.

– Ну, так что? Может, познакомимся наконец? – с улыбкой спросила она своего спутника, после того как официант принял заказ.

– Как? Мы еще нет? Ах, да! Григорий! Гриша!

– Очень приятно! А я Инна!

– Тоже приятно! Очень приятно! Вы извините…

– Да ну что Вы опять?! Все хорошо! Хватит извиняться.

– Да я не за вчерашнее, не удалось сегодня в порядок себя привести, прямо с работы.

– Все хорошо. Успокойтесь.

Столик в кафе расслабил крепкие узлы некоторого напряжения первой встречи. Он после кофе разговорился, ей помог глоток вина. Его шутки стали смешными, рассказы увлекательными. Да и сама встреча стала намного интереснее. Заказали потом по горячему блюду, он взял себе еще черный кофе, она попросила принести для себя зеленого чая. За чаем Инне захотелось еще глоточек вина. А он пил снова кофе.

Однако время шло, и приближался час окончания встречи. Инна пригубила вина, поставила бокал на столик, вздохнула. Он все понял. Григорий вообще оказался неглупым и понятливым.

– Все? Пора?

– Ну, конечно. Завтра ведь на работу.

– Ну, давай к машине, я отвезу до дома.

И только сейчас Инна отметила, что они, как-то незаметно для себя, перешли на ты, что им обоим очень понравилось.

– Ну, зачем же к машине, мне до дома отсюда ближе идти, чем до твоей машины.

– Я провожу.

– Да уж надеюсь, что не бросишь меня одну поздним вечером на улице города.

Они уж совсем не спеша шли до ее дома, но у каждого пути есть конец. Вот ее дом, вот ее подъезд. Они остановились.