Сюрфутур. Эстетика Абсурда. Поэзия сюрреализма и футуризма

и тогда она умирает потому что голодная

как орел парит над головою муха и гадит не в меру

а жаба сидит внизу и ищет в этом систему.

2.101.

В сапфире облака и грозы в их отражении горел мир

в позеленевшем гуле бронзы вздымаясь он крушил и выл

Там волны подымаясь пели там пена водопадами цвела

там птицы в облаках горели там ярость первобытная жила

Под дождем барабанили нервы будто бы сразу в дверь

и в самый не раз первый слышалось просто верь

От жара сгорал воздух и сам становился жарой

то что раньше казалось точкой вновь становилось чертой

Копоть ложилась на лица как черный перец на стол

красно черные люди шли из забоя в запой

Паутиной трескались стены уксус становился вином

выступали на солнце вены соль упивалась водой

Шуршание богомола крыльев похожее молчание судьи

мука на лицах грубого помола и жар дыхания судьбы

Хотелось шум выкинуть в бездну дождем его погасить

зашинковать и заквась в бочку в песок закопать утопить

И не страшно совсем было в какой то рутине тек день

как обычно одно умирало а другое рождалось жить.

2.102.

Сквозь зеркала и лужи чужое в ужасе дрожа

глядит как наше уползая все наружу …. кричит УРА

В этом суммарном городе площадь есть сумма углов

периметры всех комнат складываются и забивают гвоздь в гроб

У белых тапочек есть особенность они быстро сереют в пыли

и буквально неприлично уже в них куда-то тем более на тот свет идти

О… лучший инструмент чертить зигзаги- циркуль

как клинопись его черта чиста

гнездится он где больше места в линии

и начинает точки рисовать

Совместный шум реализация идеи отражения

в нем главная струна как серебро звенит

в порыве резонанса самовозбуждения

рвет воздух и пронзительно кричит

И вместо стертых клювов теперь ноздри

а вместо крыльев – длинный хвост

никто не скажет что же дальше

как вариант в гнезде кукушки утром

глаза откроет кашелот.

2.103.

У ночи крылья – крылья папоротников

и древолюд и древнеход

он большей частью не был праведник

а меньшей был святым как бог

Его безупречный плач электрической встанет дугой

по уши в этот срач называемый кем то судьбой

Остекленевшим дождем выпадет в осадок пчела

та что была тем днем только что рождена

И скрежет зубов мух пусть не встревожит сон

бой часов сух а король всегда гол

Он делит все теперь на ноль он видит совершенство в единице

одной рукой дарует он покой другой бросает зерна птицам.

2.104.

У мотылька один всего лишь день

чтобы влюбится соблазнить ее и сдохнуть

В моей закрытой банке облака сбиваясь в грозовые тучи

рождали молнии и грозы бессильно сотрясая тишину

И бабочка в закате следующего дня сюда случайно прилетала

чтобы на кромке облаков сидя помянуть душу мотылька

…

Сплющенная засахаренная не о чем дребезжащая конфета леденец

созданная чтобы облизывали и сосали ее конец

Возмутительная невозмутимостью сладкая как дегтя стакан

сиреневая своей сернистостью дымящиеся как ладан

Отвергнутая поборниками возлюбленная детей

отвратительная конфета ты без сомнения будешь моей…

2.105.

Урбанистическая красота греет теплом глаза

вижу живое пламя огня сползающее с окна

Вулкан не клокотал давно уже остыл

он должен был давно сгореть а он падлец забыл

Остекленелый кирпич принуждали носить пальто

а он любил живую рыбу кидать в окно

По вечера играл нервами у машин

провоцируя их визжать со всех их машинных сил

Затухающий итог ходьбы вереницей шагов в песке

увязает в кольцах судьбы не сгорая совсем в огне.

2.106.

Сиротливая сигарета выливает из трубы рта дым

гудит из туннеля…. ставит волосы на дыбы

Переваливаясь с рельсы на рельсу ползет и ползет разговор

мы обсуждаем прошлое на примере того что будет потом

Она предпочитает будни и лучше три часа дня

сегодня и вчера не будет отныне и теперь навсегда

В мое отсутствие в ее присутствие как без яйца в борще

инерция рождает бедствие с пеною на конце

2.107.

Когда то здесь жили… бил ключ потом его засыпал песок

теперь мы живем на раскопках что-то капая забыв какой в этом прок

Одеваешь кепку пророка задумчиво смотришь в окно

как школьник листаешь задачник размышляешь зачем это все

Трафаретом облаков птица парит над своим гнездом

умиляя собой солнце и восхищаясь своим яйцом

2.108.

Моя голова так удобна округла очень крепка

у нее есть гарантия и форма ее очень модна

Я пошел в магазин одежду ей подобрать

а пока положил в пакетик что б не портилась зря

Она очень функциональна орехи ей можно грызть

можно как шарик весело гордо поднять и носить

.

Серебряная пыль дождя мы плавали в ней скучая

мечтали о начале дня и о дверях с ключами

Железной пирамиды тень облизывала ноги

амбарный кот жилец вершин грел кости у дороги

Мой день не строг но я упрям грызу песок от скуки

он очень вкусен этот сон возьму его на руки.

1.109. Куриный вопрос.

Варитель озера лесного в нем карпов добрых разводил

они питались не травою он мясом их всегда кормил

У телефона выросли крылья теперь он звенит летает

охотники принимая его за курицу часто стреляют

иногда даже его убивая и тогда на стол попадая

он лежит не дыша пока его режут кромсают

В доме на курих ногах яичный вопрос стал ребром

есть или не есть яичницу перед сном

Плывет перед глазами слипается едва можешь смотреть

послеобеденная пора сонная переваривает обед

Кошка сидящая у камина греет кости…

задумчиво гладит хозяйку кого-то ждет в гости

хозяйка явно скучает чего то ей не хватает

кошку это очень печалит… как женщина она ее понимает…

2.110.

И хотя весь сахар залило водой и она стала жутко сладкой

еще есть кое-где соль ядреная как чили перец по мексикански

Последние косой чертой поставят точку на асфальте

и каждый кто не будь герой прикинется убитым дважды…

И

хоть в одно и тоже не войдешь но точно выйдешь хоть однажды…

И

грающий в прятки со временем теряющий сам себя

карлик в шапке сиреневой пляшет вокруг огня

Он заклинатель дыма змей он призыватель душ

безумный маленький тролль ищущий свой путь.

2.111.

В чулках из жидкого стекла она притягивала взгляды

любители смотреть в окно ценили ее ноги

Она и ее две подруги блондинки с фарфоровыми зубами

и их розовые болонки с мелированными волосами

рассказывали как трудно им вечерами

и нужно чтобы их развлекали

Пандора открывает свой пустой ящик и клеит объявления на стену

дескать вот дешевая жилплощадь я приглашаю

Приглашения мало кого впечатляют но ящик уже не пуст

а она туда еще и еще пихает.

2.112.

Ушей так мало много мышей шах в камышах шарит в кустах

а блюз срывается падая с крыш пока ты сидишь ища в этом смысл

Твой обед столе твой портрет на стене караваны застряли в снегах

я совсем не расстроюсь когда ты умрешь потому что мы все будем там

И если мы как трамваи не встретимся вновь это значит такая судьба

чужие слова чужая игра она нам с тобой не нужна

Ты все мне расскажешь когда-то потом когда наши сойдутся пути

там где безумный стрелочник заведет снова часы.

2.113.

Плывущие облака на его лице закрывают веки

там где глаза снег там где рот текут реки

Голубой океан неба затопил голову мыслями

чистыми как жидкое время замороженными как свет истины

Мир рыб рыбами кормится рыбы в рыбах живут

рыбы мужчины и женщины вместе любят едят икру

Полу рыба полу женщина полу дитя полу мать

полу песок полу камни полу свет полу мрак

Жизнь волной время стелет песок под ногами скрипит

получеловек полувереск на траве с травою лежит.

2.114.

Связанная птица о небе мечтает

попрыгает как мячик выпивает и засыпает

Часовой механизм в яблоке надкусил и попался

в падающем вниз лифте случайно ты оказался

С грустью лакированной шкатулки или меховых сапожек

в мокрой траве под дождем ощущаешь как погибаешь таешь

Сверхзвуковая дрель в руках любимой жены подруги

входит тебе в мозг сквозь отверстия ушной фрамуги

Руки а в них колыбель качается целый день

мало открыть настежь дверь снять ее надо с петель.

2.115.

Орел потерявшийся в небе с готическим профилем губ

обнаженную грудь луны ищет в надежде найти свой путь

Профиль смутно очерченный в тени солнечной суеты

кажется обманчиво притягательным смотрящему из темноты

Камень парящий в небе черной мышью среди облаков

он такой же как и другие внутри него тоже дождь

Он тоже такой же легкий он тоже хочет летать

но все равно он черный среди этих белых бродяг.

2.116.

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

огромный фиолетовый цветок нависал сверху

глотая воздух глубокими глотками

схватывая его своими огромными

слегка алюминиевыми лепестками

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

все пространство вокруг заливал

резкий пронзительный звук

то ли волчка то ли сирены

а возможно трех каменных лиц вросших в стену и открывавших

окаменевшие рты в немых или наоборот пронзительных криках

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

статуи кричали… кричали дико и неистово… лица их шли трещинами

от тел отваливались куски мрамора вздувались каменные вены

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

волны горячего воздуха накатывали обжигая кожу рук

шеи пробегали дрожью по всем телу стекали водопадом с ног

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

земля под ними ходила ходуном небритыми зелеными складками

переваливаясь и вздуваясь будто собираясь разродиться вратами

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

в ад или быть может ледяное озеро закипало вставая на дыбы

кипящим паром взламывая сковавшие его миллионы лет назад льды

эС в голове кончилось эС в голове кончилось

все менялось… скорлупа яйца трескалась и разбивалась.

2.117.

Хороший автобус чудесный автобус… автобус номер 13

я пассажир вот мой билет господа… драсте

Подбегают девочки дергают за бороду

на усища залезают поддать трЕбУт жару с холоду

Рассказывают сказки желают снов вещих

дареные как кони с зубами строем и песней.

Изумрудные заворачиваясь в скорлупки

любят кольцами выдыхая водопадом осколки

Падая от ума в ворота пьяного мира

ныряют с головой захлебываясь от пира

В мокрой постели голос охреп в синеве

хороший автобус чудесный автобус завернулся в кольце.

2.118.

Время не движется плавно

время замЕрло стоит

что то фыркАет… светАет

куда то бегут дожди

Ваятель жнет травы

жнец ваяет кресты

как босая танцорка в ночном балагане

танцует жизнь праздник

ветер дрожит цветы.

2.119.

Падают и текут облака из пены неба

цвета бегущего кофе от перегрева

по улицам бродят пигмеи заглядывая

под юбки женщин прекрасных как

бетонные клумбы с цветами там прорастая руками

желуди капают с неба крошками теплого хлеба

одну от души затянула губами Гретта

зажав крепко как будто конфету

дальше картина меняется словно в сказке

пищевые цепочки закручиваются в спиральки

что то кидают потом вытаскивают из стиралки

вещи меняют свой вид получаются тряпки

уТИКивают часы недели и наконец

новенькие на улицы выбегают пигмеи.

2.120.

Афишная тумба на площади шевелится обрывками лиц

которые злостно кривятся пока дождь лижет контуры их границ

малоодетая женщина в одной только коже

спит на 13 этаже в своем набитом вещами доме

а выше всего луна

лицо свое наливая

лезет с ногами в банку

как лампочка ее нос

СВЕТЯ сгибает тьму в баранку

снизу из пустоты сквозь форточки тянутся к ней руки

водосточные трубы отламываясь ввысь завиваются в звуки

………из длинной бамбуковой дудки стеклянные мотыльки

как пузыри выдувались и расцветая бабочками

от скуки тоски на фонарь выть шлялись.

2.121. Ночное таинство.

Ткань озера хохочет сельдь голов

рыбы волнят воду рябью открытых ртов

луна водопадом в медь плавит лица

пазл в пазл тает в ней птица

в рубахах медных великаны скалы

бурлят потоки воды вокруг

и два согнутых жреца истукана

куряться духами древних мух

стаи веселых теней свиваются в руки

камения как облака плавятся в капли звуки

звенящая луна слова закипает

пророчества над землей расцветают

и узнавая числа и познавая жизнь

даль свободы греет правила рыбьих игр

полуночным золотом роняя в воду камни

истины больше чем меры лезет в открытые ставни

окна озарив глаза солью греют душу

все лишние выкидывая из себя наружу

мимоходом бродят окурки по коридорам городов улиц

хрустят по камням ноги

облаки тащатся в небе роняя вниз брызги снеги.

2.122.

Далекий гром закладывает уши собака лает дым

тянуться в зиму руки травой прорастает сыр

сегодня все не будет как обычно будет.

сегодня снега не вернет

сегодня дождя не разбудит

сегодня весна не взойдет

но все же

одни и те же улыбки обрывками порванных фраз

в ветре кружатся вверх вбок вниз в прах

опадают газеты с деревьев желтое мельтешит

и осыпаясь в ковер все сильней и сильней желтит

в настоящем длинном не связываясь в жизнь

ветр в гранит бьет лица ломая глыб в брызг

будто клоун подвешенный в высоко

он в ветвях кружится веселО

и отступая как волн от скал

он дикий в пол

роняется

к воды ступням…

2.123.

Сизифов труд когда камень в гору прут

вера да огонь вокруг цвели

суровые люди рекой текли

стадный люд бродил листьями

ветер греб кучу от А к Б

сначала с криками весело

потом тихо в гроб

а в промежуточной стадии

каждый жил как мог

измята кожа лица с утра

это такая игра сестра

ты от добра не жди костра

ветра жена ушла вчера

в конских глазах печаль

качается на ветрах

сочится промеж зубов песня

и капает изо рта.

2.124.

Кто ты откуда прохожий переулков кривых жилец

горькая тебя гложет тоска ль леденец

Поздний прохожий ранний в час неокрепшей зари

бродит случайный прохожий ищущий тишины

Лишь уставшие фонари светят но увы уже не горят

одурела зима и плачет будто осенью листья звенят

Будто град в двери ломится будто ветер скрипит

будто снег волной стелется будто дождь не кипит горит.

2.125. Гегемония крабов.

Прибоя ропот ворошит скалы

ползут на берег злые крабы

ступает нога на песок пляжа

там их уже немало

ползут смотрят клешнями

бряцают крабы

руками их подбираю

в котел кидаю

в котле из красной меди

собрались крабы

смотрят красные глазы

как я их солью мажу

подбавляя ногой в котел газу.

2.126.

Корова сдирает траву с земли потом ее красят в асфальт

и вот уже водоворот машин лавой трещит базальт

истощенно почти вне себя

красное орет светофор

золотом янтаря туман заплетая в узор

красные дЫмы краснят голубую синь

плавится воздух строя пыль в клин

твердая круглая как булыжник моя голова

хлопает хлопает крыльями как стрекоза

жабрами дышится дишытся кислород

пусть узкий пусть желтый

но так лицо жжет..

Этот воздух ТЫ я тебя дышу

музыку вокруг я вдыхаю в грудь

тишину молчу

закрывая глаз

и шепчу шепчу

крича в ветер кнут серебристых фраз.

2.127.

Сидят игрушки не меняя позы сюда не входит тишина

жужжат слова и кружат совы как пилит мужа старая пила вдова жена

Я в руки взял игрушечный стакан на улицах игрушечные люди

игрушечное солнце в облаках машины и трамваи в лужах

Игрушечные в смоге города дома собаки кошки звери

игрушечная жизнь и я игрушечный в игрушечной постели

И на снегу кота следы цепочка шелковая нить связала

Казалось нужно промолчать

казалось некого качать

казалось некуда бежать

казалось тишина рук век и глаз касалась

таила и растворялась…

2.128.

Трава звенела хрусталем.. асфальт бурлился под ногами

и громыхая под дождем шумящий ветр вертел глазами

тут не с кем завернуться в диалог

тут вечно пятиться с ума от монологов

от голода рыча снуют туда сюда

хорьки и упыри

их тучи давят до земли

скулят их языки облизывая ноги

они замерзли в водопаде темноты

их тишина укутала листвою

из красоты мешая тени и черты

их пламя жжет оранжевой свечою…

обычно создают ее для сна

фарфоровую куклу колдуна

и подавая все к столу

забыв ножи и вилки

день жизнь и мир

осколки проливают в пустоту

метели завивая в строчки ручейки и льдинки.

2.129.

Мои такие странные стихи

стеклянные ведения в сновидениях

где из стеклянных слов… рождаются стихи

стеклянные стихи …. из сновидений

Стихи стихий стихийные стихи

безумие сломанных и склеенных вновь линий

Сходящиеся параллельные миры

с зеркальным отражением внутри призмы

Квадратный метр вдруг ставший странно круглым

и круглый шар с обоснованием кривизны

Моя бездомная луна случайный сон дом холодный

опустошающий безумьем города бродящий ветер отрешенный

Вальс с вьюгой танцы до утра стихия сломанного солнца

сжигающие холодом глаза безумного поэта декаданса.

2.130.

Вживаюсь в роль бриллиант бессмысленный

а рассмеяться и стать как истукан сил нет

мистический гад змий пятнит что-то

беснохохот шею ломит

идет по улице грязь месит

хвостом раскачивая

гусениц рвет в брызг

взбалмошенный обабок

бодор весел шапок набок

в тяжек лезет… г

олосист

пока икру жевал

с головой мочил губы в стакане

ряб волн ловил на стене

водопадом стекая падал

и лежал и лежал на дне.

2.131. Этсептери

в Вавилоне все как обычно

изменилось

фантом в глиняной мисочке кажемость

династическая рыба динамически бьется головой

в лед отчаянно долго

в густой траве рая на холмике облаков

портрет девушки сложил крылья ко сну

муравейники войск ползают у стен

осажденного города

жребий еще взвешивается

однако известно

в конце всего всегда приходят варвары

чтобы сжечь мусор…

чтобы узнать истину не потребовались

даже яблоки…

жук буквоед с удовольствием сожрал всю траву

закусив старыми листьями…

тихая была ночь без молний

но правда темно

если б не разбросанные по небу жуки

то и не видно было ничего

даже непроницаемого взгляду

лика судьбы не видать…

…зимно…

учили нас дышать неглубоко

как камень нырять как камень думать как камень

– то бишь лучших примут в клан

холодных черепах …драмеда…

лицо безумца в ненужной гордости

как зимний дуб в великолепие неба

в сплетениях совести

возможно розовые и плоские женщины

развернут розовые полоски женственности

а если прицепить к морде едкую фразу

то глядишь и эстетика сгодится

дети как дети прибавляли желудь к яблоку

лишая признак призрака неопределенности

люди теряли меру

дефект порока

кровь утекала в море

ошибка памяти

фатальная спиральная нить

вроде и не круг… но все же

ветры смешал пепел

напротив имен по списку поставили крестик

и чтоб не одна голова не осталось без счета…

нечейная голова это всегда плохо

ошибочность кажемостей принципиально занижена

суть диалектики повторяемость субстанционных потоков

возможность предметов вся прелесть имен

демоника гнозиса в ней ли есть сон?

2.132.

Гекакотомба

ловец эхов

грохочущие вяжет провода

прикладывая уши к глазам

он слушает засохшую краску картин