Сюрфутур. Эстетика Абсурда. Поэзия сюрреализма и футуризма

сыграет с тобой в гледье

там тысячи тон сельдья

проглотят твое мгновенье.

2.64.

В час дня мы откроем двери в час дня будет час икс

письменный стол станет дверью в которую надо войти

Общий ужин и латунные ложки следы на красной земле

солдаты из белой глины все знаки кричат о войне

Пустой коридор разделится инь потеряет янь

мне кажется он заблудится и где то умрет от ран.

2.65.

Дама в черном прячет свои длинные ресницы в карман

потому что ее любовник уже ушел домой чертить план

Я беру тонкую иголку и вышиваю круги

и пусть в этом нет толка но очень красивы они

За стеклом плывут рыбы и морские ежи

и это подводная лодка в центре на дне реки

Иногда мне тут скучно потому что рядом нет никого

и тогда я выхожу на берег и один по нему брожу

2.66. Психотропика или Самотрясильный Штопраматизм

Психотропика звучится вытягиваясь в длинную серебряную соплю

психотропясь откуда-то сверху прямо в голову… д

елая упырка похожим на упорутую сосольюку

вогАнизме кончился ням и стало штопро

высыпалась в осадок мысль сонно

сходится и расходится с ума амус ястидох

кажется надо давно и желтеется что не сдох

самостоятельно не верится не сходится

мысль стекает и капает слюной в пол тряся

солнце не делается ничего внутри шумится

бличками отрывается лючок во лбу и там крутиться

велосипедистами глистами в колесе как белками елками

бежится в даль космоса моса самоса мраками с гАками

сильно накурено клацают слова по клавишам ишам

клавесина бродится звук из душа по душам ушам

реквием наигрывается в мелодическую какофонию ию

наматываясь на черепную корочку паутинкою ою

психотропика звучится вытягиваясь в длинную серебряную соплю

психотропясь откуда-то сверху прямо в мозгу… д

елая упырка похожим на упорутую сосольюку

солоинк фааааааааакает джииииииииииисус сантос….

ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа

2.67.

Наконец убивая в себе таракана

он расправляет крылья и улетает…

а я таракана в себе открывая

кусочками по столу расползаюсь

но это не долго потом судьба нас местами меняет

и вот тысячи я к потолку воспаряют…

а он кружась листьями на пол опадает

по щелям кусочками растекается и исчезает

Низкорослое ухо тонет в листьях

как кирпич в супе и не слышит

ту лошадь в скафандре что не дышит

она заблудилась в колодце свернув шею

это был ее плата за любовь к жокею

под ней раскачался бетон зыбучий

а в итоге удушил ее скот ползучий.

Грянул гром в яме под головою

Облако в штанах налилось водою

Нить протянув сквозь одно ухо

шум вылился через дырявое брюхо

прямо на изящную в чулках муху

каблуками увязшую в навозную кучу

Ламинированная индейка в судебном платье знает сколько варить кукурузу

село с логотипом скоро будет онлайн а мод херобин прольет слезу в лужу.

2.68.

Медленно день уходит ночь на равнину выходит

тревожно чуют березы приближения врага угрозу

Маки мохнатые сквозь кожу их прорастают

глухое море высохшие пустыней своей ласкает

И врывается в окна небо и врывается в щели воздух

и бог его знает что будет

когда океан накроет холодом своим голодным

И на веранде высокой прямо на крыше мира

он и она выйдут посмотреть на конец пира

2.69.

Руки мои прорастают деревом в стены в пол в потолок

я теперь это комната дом улица и корни мои растут

Окнами я многое вижу двери мои тысячи ртов

внутри кладовые хранилища все что во мне мое

Человек комната стены все это часть лица

там где веки снега где глаза листва

Щеки покрыты лесами горы где нос

пустынный пейзаж марса чуть ниже линии волос.

2.70.

Я вижу в небе плывущую белочку

безумную белочку воооот с таким вот хвостом

мы нитями связанны мы взглядами связаны

со мной говорит она жестами взглядами

Бегут врассыпную шагают рядами мы тараканы мы тараканы

шуршат под ногами шуршат под ногами мы тараканы шагаем рядами

Кругом подымаются ножки березок нагие и стройные как хвоя у елок

она не засохла она не завяла ее ты погладишь и снова живая

Ведут разговоры о ветре с ветрами набросив на плечи зеленые шали

леса разбегаются волнами в дали нет не понимали мы их не играли

И птица в кувшине гнездо обновляя

птенцов рыбой кормила вином угощала

заботясь о детях себя убивала.

2.71.

Волны стен волны домов нависают как скалы

бесполезные города полные диких людей детей

Слепые окна и двери мертвая пыль на домах

как пудра лицо его украшает внушая смех страх

Это похоже на девственную красоту древнего леса

полного насекомых зверей вещей

Маленькая девочка мальчик ребенок как на траве

перекатывается нежится на асфальте песке

Беспечнее первого мотылька жизнь протекает рекою

в ней многое тонет что-то всплывает но она все равно с тобою.

2.72.

Ты белая свеча сжигающая мрак ты ветер находящий щели

шумит и веселится пьяная толпа а ты над этим веешь реешь

Когда грудь пламя коснется ты не сгоришь проснёшься

глаза откроешь увидишь свет настоящий

укрытый песками руками глазами

Озноб темная ночь дочь налегла и дышать не дает

золотой чешуею звеня извиваясь шипя она змея

Зачем тебе они банальные прощания

завядшие цветы забытые желания

Ты сделал первый шаг теперь она твоя

как яд на острие ножа как чешуя огня.

2.73.

Буря бьется в стакане буре на все плевать

в ней нет места условностям ей главное танцевать

Стоп оправданиям нет обещаниям время настало гореть

конец перекурам война остановкам нам нужно сгореть успеть

Продажные девочки мальчики задорого но иногда

в соломенных трусиках пляшут с вечера до утра

Под трамвай попасть весело а украсть трамвай веселей

и по улицам ночным шляться иномарки кроша в хлам

Значит будем жить еще вверх или вниз всё равно

земля круглая один черт встретимся если что

А он ударился головой и стало темно внутри

перезалить бы мозги но провода уползли

Моя вина мое вино виной не будешь пьян

ну а с вином всегда веселье и баян.

2.74.

Она состоящая из отражения капля застывшего света с силуэтом росы

замершее движение в зеркале… детская кровать у стены

Абрикосы со сладким запахом застенчивые утренние цветы

медленное зеленое море и шёпот предутренней тишины

Она изумляющая и изумленная теплом своим удивляющая

укрытая от первого встречного убегающая ускользающая

Скрытое от глаз потепление теплое вечное уже остывшее

долгое похолодание невидимое неслышное.

2.75.

Без рыбаков синеет синева и рыбы чувствуя простор

цветут и ходят не горбясь в своих садах у гор

И небо нежится в руках периной облаков

ты спишь в ладонях живых трав в компании цветов

Заманчивый покой обернутый в камыш ленивая река и сумчатая мышь

рябиновая кисть рисующая дождь и красно желтый лес и зреющая рожь

Зеленый вислоухий сфинкс танцующий с луной

как ласточка играющий с волной

Какая нежная немая тишина

как шёлковая нить в когтях тепла орла огня.

2.76.

Инея просит горячая сковородка

и если холодно ты можешь сесть

своей голой жопой на ее ледяную плоскость

И подливая масла немножко прибавить газку чуть больше

и вот оно наслаждение когда в холоде диком

огонь тебя продирает жестко

Перламутром пахнет стекло устрицами речными

живущими в мутной воде реки силиконовой долины

Безымянные пешки на деревянной доске

играют нелепые роли в страной игре

Что же делать куда же идти и бежать дороги замыкаются в круг

круговая порука дорожных рабочих не дает нам проехать тут

Крылья есть не у всех а у некоторых даже нет рук

как же нам улететь подальше от этих продажных слуг

Кто то хочет быть ветром кто то мечтает летать

но общественные устремления и классовая мораль

позволяют всем только страдать.

2.77.

В постоялой квартире племя длинноволновых коз

стрижет пастушье стадо в зарослях алых роз

Узкоколейкой бродит ползет электро дуга

ночной сторож кроет матом полудохлого мотылька

Идеальный слух режет… металлическим по асфальту

прыгает бьется бубен головой в жестяную банку

Хаос развалин мира плоды лепит из глины

в вечно зеленом море… жижи береговой тины.

2.78.

В своей теплой комнате с двумя зеркалами

она поправляла свою наготу часами годами веками…

Огромная красная роза занявшая собою всю спальню

сводит с ума соседей своим ароматом с солью

Лепестков острые грани касаемые границами

потолок пол стены улицы и окна ее глаза ресницы

За окнами где-то внизу плывут облака

гранитные глыбы в тысячу этажей прекрасный вид из окна

Всегда яркое солнце не заслоненное лишним никем

огорчает лишь ветер раскачивающий все сильней

Флаг и дымящиеся труба скелет гостя в шкафу

человек с головой шаром квадратный диван на полу

Она смотрит телевизор вместо стены

пока огромные волны моря затапливают нижние этажи.

2.79.

Утренние газеты теплый шоколад

сладкие конфеты и еще более сладкий яд

Ласковое солнце улыбающееся теплом

летающие цветы охотящиеся на пчел

Бесполезное чтиво ворох утренних старых газет

в стакане еще теплое пиво на полу шоколадный десерт

Призрак шагающий бодро на работу в девять утра

обещает быстро вернуться возможно через год или два

Какие-то пьяные женщины с ногами от самых ушей

с бедрами такими огромными что хочется быть с ней

Птица в халате с перьями готовит на кухне дрова

потому что газ кончился и есть его больше нельзя

В кровати выросло дерево расцвело и дало плоды

она одно надкусила и мы перешли на ты

Изящные черные кружева на ее изящной ноге

вызывали одно лишь желание откусить немного себе.

2.80.

Мы падаем с лестниц ищем аптеки трава не растет на наших коленях

мы снова бежим по лезвию снега переплетая руки и ноги в поисках хлеба

Черные армии на линии света муравьиные орды в зрачках поэта

засохшие бабочки мальчики девочки одетые в ажурные чулочки в сеточку

фальшивый хрусталь ее черепа на ветвях огромного дерева

настоящая боль дикого севера шелестящие эхо пустынного берега

Змеи игривые с друг другом играются в воздухе улыбаются

зубы их как сахар растворятся когда они нежно кусаются.

2.81. Шорох дверей.

Сухие листья на столе и иногда идущий дождь

какая то нечаянная боль на раны проливающая соль..

Сменяющие образы кино картинка уползающая вдаль

безумное желание тишины не находящие свой край

Шорох закрытых дверей растаял и стал водой

ветер сквозь щели дней стал намного сильней

Образ фигуры во мгле касается пальцами глаз

и кажется сходишь с ума от ее непонятных фраз

Расплавленное время и песок закрытая глухая дверь

твой мир остался за стеклом лишь ветер капает сквозь щель

Хоть время течет не сюда а куда не знает никто

мы явно пришли не туда но нас позвала судьба.

2.82. Медитативные морские зарисовки

На поверхности моря следы кораблей тают

волны по ним ходят отпечатки стирают

а он сидит на песке у воды края камни в нее кидая

но не тонут они а как лодки за горизонт уползают

В воде амфибии аморфные и бесформенные

вечно приспосабливающиеся и безмолвные глазастые но молчаливые

в душе очень мудрые мечтающие о перспективе

всегда как раки вареные как осетр красные

потом опять белые и очень бесстрастные

На пляже конь в пене и раковины перламутром блестящие

у ног его в песок закопанные но не потерянные спрятанные

Конь в пене пива день прячущий скачущий

на краю волны замерший думающий может задумчивый

из дали видимый в даль взглядом нацеленный но не движимый.

2.83.

Двое шагающих в небо с тростью и котелком

по лестнице связанной из перистых полиномов кучевых дождевых облаков

Фигуры разбросанные на шахматной подстриженной газонной траве

человек с пистолетом дымящийся сквозною дырою в виске голове

улыбается…

пешка нашла своего короля переспав с королевой

пешка сломившая волю ферзя надломившая ветку событий

сыгравшая не по правилам но наверняка.

2.84.

Фигуры хвостатых женщин обворожительных своею дикою наготой

кошачьей грацией и притягательной красотой

Крепкие груди полные молока

крепкие бедра взгляды снизу и свысока

Бронзовые лица кошек людей немигающий взгляд грациозность идей

великолепие движений гордость минувших будущих дней

Текущее под солнцем море неизменной своей тишиной

непреходящие проходящие вялотекущей странной игрой

Связанные линии лилий горящие руки в огне

падающие вверх водопады скалы теряющиеся в вышине

Тень времени на плечах песок тикающий в часах

ну что ж…. боги уже просыпаются в древних своих городах.

2.85.

Занавес на стене похожий на зеркало

жидкое дрожащие жизнью разрывающееся окно

Может быть большой телевизор может быть маленький мир

приглашающий на пикник желающих попробовать свежий сыр

Проросшее корнем дерево прямо в глаза мозг

расцвело внутри радостно как игривый горячий воск

Мира живого зернышко частичка песка в реке

муравей на жердочке жук капающийся в земле

Одуванчиковое солнце

одуванчиковый ковер земли

одуванчиковые облака гонит ветер

одуванчиковые стада гонит пастух

одуванчиковая река жизни течет

и во всем этом одуванчик живет растет.

2.86.

Кресло осьминог радостно щупальцами дрожит

ощущая как садятся на его толстый язык

растворяя неосторожный зад в кислоте

оно тихо радуется своей сытой судьбе

Воздуха пузыри в толще воды как цветы не пахнут

прорастут они в полу корабля не успеешь ахнуть

будет он теперь на камнях лежать ощущая.

как изнутри его рыба будет жрать озорная

Фигуры людей обернутые висят в целлофане

как лампочки в жидком горячем вольфраме

пластиковая еда пенится и шипит

на огне курочка плавится и визжит…

движения спекаются в пыль

и сливается жир в бутыль.

2.87.

И в доме том кровати медные простыни белые

на стенах картины стеклянные живые странные

Окнами там двери хрустальные открывающиеся зазеркальные

на полу там травы и розы мягкие озера глубокие прозрачные

Лестница ввысь уводящая за собой в облака зовущая

в паутине перил бронзовых гулом моря извивающаяся танцующая

Заходи же в гости в облаках посидим чай попьем поговорим

нужно ли тебе быть здесь или там решим.

2.88.

Малая часть уже сделана большая еще ждет

цель конечно видна и заманчива но черт ее знает как все пойдет

Глаза его соленые солью тусклые как жесть фонарей

синего ветра волны и силуэты его кораблей

И слышится горечь полыни мята как воздух свежа

и пена соленого моря снова как прежде сладка

Его многие очень не любят а он ненавидит в ответ

искренней чистой ненавистью горячей как солнца свет

Жалкие толпы и ничтожные их дела

камни их вопли стекают с него как вода

Распятый безумной толпою он улыбается им

предрекая несчастным жить в вечном холоде зим…

Когда-то в той жизни когда еще был снег

у него жили ручные сфинксы бархатные как плед…

Не остановишь воздух замками не скуешь ветер цепями

будет веять он свободный над просторами лесами полями

Мне жизнь явилась странным сном

большие корабли плывущие на север

развалины пустынных городов

сирены прославляющие ветер

Равнины полные огня сердца наполненные светом

и лужицы замершего тепла укутанные мягким пеплом.

2.89.

Сквозь воды прозрачного зеркало из самой его глубины

глаза на тебя глядели холодные как льдинка луны

И капали часы капелькой как из под крана вода

ночью она плакала одинокая пустота

Серебряный иней взгляда белый мел лица

луна далекая в небе и воющий волк внизу я.

2.90.

Ковер трав фиалок

парк

колоннады танцующих фонарей

дракон отдыхает

собор освещенный свечами

живые глаза окаменевших святых

магнолии вырванные изо льда их руками

Пять яблок зеленых замерших на застывшей ладони

удивление в зрачках женщины случайной прохожей

Раны христа и вино в хрустальном бокале

и люди непьющие пьющие кровь чтобы стать много чище в начале

Тугими бинтами стянута ее грудь

она уходящая ущельями улиц спасается бегством

от этих погрязших в грехах добродетельных святых грешных.

2.91. Медсестра ошиблась.

Коснется рука глаз сладкий стекает на лицо газ

слышишь глаза закрывай ну давай больной засыпай

Простынь как та река где мои берега

набегает волною волна спаси меня медсестра

Как коридор среди скал алый алый оскал

за спиной толкает вперед с косой пьяный урод

Эй я совсем не герой отпусти меня ты постой

к черту эту войну стой я ж тебе говорю

Медсестра ошиблась дрогнула рука

слышишь слышишь слышишь разбуди меня

Медсестра ошиблась дрогнула рука свет в конце туннеля сжигает глаза

слышишь глаза закрывай ну давай больной засыпай засыпай.

2.92.

Как валун посреди дороги с развивающимися волосами

он стоит и смотрит на бога невидящими ничего глазами

Мимолетная хворь проходит бархатным алым платком

черным как сажа в трубе и белым как снега ком

Он не живший в жилищах людей не смотревший и невидимый

ненавидимый многими ненавидящий всех.

2.93.

Жизнь построилась башней с корнями и головой

в океане времени корни искали землю ветви искали сон

Натюрморт странных вещей несовместимых но совмещённых

в своей призматически сплющенной плоскости нереальности

явно видимый но не существующий

Разбросанный и раскиданный таинственно выросший и собранный

девочкой в корзину плетеною с косой распутной распущенной

Черный желтый подобный зиме с ее дорогами скользко грязными

недоверчивый и пугливый как сосулька как сирена сказочная

Ползучее и переползающие ползущее и уползающее

нечто на нечто непохожее но притягательное и загадочное

О чем не понять говорящее ни о чем часто молчащие

странное куда-то растущее интригующее и невнятное

Колесо круглое как мир переполненное как коммуналка

катящаяся коль катнули дымящееся и пыхтящее.

2.94.

Камень живущий в комнате греется у окна

на балконе веранде под каплями розового тепла

Занавеской ласкаемый смотрящий в даль

думающий о вечности забывающий печаль

Камень с лицом птицы с булькающим котелком

летающий как булыжник ускоряющийся вином

Спокойная невозмутимость отсутствия потока слов

камень с лицом птицы идеален во всем

Внутри его живет птица в ее клетке вода еда

когда-то птица летала пела но уже много лет тишина

Может быть ее уже нету может быть был побег

может быть кости истлели прошла уже тысяча лет.

2.95.

Человек обратился в ухо… глаза обманули его

он теперь слушает шёпот что камешком влетает в окно

Он теперь слушает шорохи… рябь на воде и свет

тот что медленно медленно куда то ползет тысячи лет

Времирей дикие стаи кричат и кричат ему

не обманывайся говорят глазами нарисуй новое ты лицо

Летит ли всадник по дороге чьи крылья подарила ночь

иль может то великий кто-то бьет в бубен и уходит прочь.

2.96.

И если деревьев ветви станут корнями густыми

отражения их на песке распуститься листьями голубыми

и небо вдруг опуститься много ниже

и каждый кто внизу бродит тронуть его рукою сможет

И каждый кто внизу скажет вот они облака какие

как вата сахарная вкусные и живые

Дела муравьев и седых глухарей

гусениц жирных тоска… шёпот белых червей

Огорченные ребра жаренные в собственном жире

брызгами хлеба осыпан паук на вкус слаще ореха

Пень размышляет о будущем день на бекрень

разве собакою стать может быть станет жить веселей

О нет точно съедят лучше стать бабочкой рыжей

парус хвостом

хвост пистолетом

точно их не едят этим летом.

2.97.

Известковая тишина… улица подо льдом

чучела крокодилов в квартирах случайных домов

Анисовый привкус… мох… покрытые им мостовой старые камни

и скарабей ползущий неизвестно откуда и неизвестно куда

По лезвию бритвы бегущие люди желтый шафран в пыли

в окнах красные розы в подъездах лианы и дети

Они строители на песке замков

воздвигли сфинксов и огромные пирамиды

но этого было мало и сломав их дети отправились строить мосты

в другие параллельные им миры

Гранатовый спелый запах касаясь ее чутких ноздрей

струился вокруг и казалось домогался пытаясь вырвать ее

из цепких лап этой реальности

Ей которой очень не нравилась эта проекция реальности времени

всегда хотелось открыть дверь и найти нечто за ней неожиданное

Может быть нечто странное подобное калейдоскопу зонтиков

или радуге бегущих солнечных зайчиков

В каком-нибудь другом мире где нет дождей и снега

где всегда тепло и чисто

Где красные белые розы никогда не вянут а белый конь белого короля

одиноко бродящий по мостовой удивительно нежен

он обязательно оближет руку своим горячим языком если ему дать печенье

Она всегда знала что кроты сюда не придут

кроты не любили камни мостовой не любили город

их хрупкий мир был где-то далеко в саду

спрятанный в тишине деревьев

А еще она гуляла по лесу под ручку с лесорубом

по реке с рыбаком

по городу с полицейским

по крышам …..

Но это не важно

однажды она поняла что уже нечего не боится

не боится болотных тростников

не боится безголовых костюмов

не боится диких пустых лифтов

За синими каплями давно высохших слез

у нее оставалось воспоминание о море

когда она маленькая бегала с колокольчиком по пляжу

а сильные руки отца ловили ее и подбрасывали в небо

где она летала как чайка

Да возможно это как раз и было то что она хотела

сидя перед этим окном в этой реальности

она хотела другой мир где бы она была чайкой

в мире полном тепла моря и других чаек.

2.98.

А я выдергиваю ноги из трясины болота

оно давит дышать нету силы

И дерева бы ветку рука бы схватила

но только камни в ладонь попадая усугубляют картину

Воздуха мало воду почти вдыхаю

эх был бы я рыбой было бы все по барабану

Делаю из себя солнце медленными движениями

пытаюсь сгореть но больно лишь только край поджигаю

Но сдерживая крики глаза закрываю

зубы стиснув горю и немного еще сгораю

А утро переходя в воду дождем меня снова тушит

восходит другое солнце оно сегодня светить будет.

2.99. Ленивая мечта.

Ленивая мечта любившая вчера ты говорила мне что это навсегда

ленивая вчера любившая ветра ты говорила мне что больше никогда

Ты хочешь его сны и рук его шипы

он в самый лучший год такой же как и ты

А на краю вздыхает страхом мышь

тень что та тишь камышом скользит крыш

Словно скатертью небо выложит души грешные на свой стол

и помянет их в медный колокол под пронзительный хохот птиц

И будто солью на раны прольет красную нить вино

мы наполним свои стаканы и проиграем их в казино.

2.100.

Прическа на голове в стиле кролика или жабы

тенденция новой моды которую любят бабы

Настоящий герой жует кислород на холме он король-солнце

раздает людям в головы йод через маленькое оконце

Из глаз его вытекает море и булькая смывается в унитаз

а все радуются как дети как будто бы в первый раз.

Урезка копыт с наставником не терпит совсем спешки

пока король на охоте с королевой спят пешки

Сколько варить кукурузу знают одни рыжие тараканы

помощь муравьев очень важна они подносят стаканы

Улитка как белка грызет орехи ее дом высоко в дупле

она прыгает от ствола к ветке как стрекоза на коне в седле

Длинноволновая ее шея теряется высоко в облаках

упирается в потолок застреет где то в густых ветвях

иногда она ломается от того что тонкая