Сюрфутур. Эстетика Абсурда. Поэзия сюрреализма и футуризма

и мы теперь в безумном этом звуке живем в чистилища аду

Оно еще ребенок за кустами она еще покойник но жива

рой золотистых листьев окружает и за душу берет ее рука

И била жизнь во все колокола и открывались запертые двери

звала меня вперед судьба к недостижимой но заветной цели

Таинственные знаки в облаках едва заметные на солнце тени

приметы карты в рукавах все направляло к цели.

2.27.

Примуса как трели паровоза звонче чем церквей колокола

по ночам о жизни песни пели спиртом разбавляя голоса

Лошади стучали по асфальту цокая подковами в ночи

будто бы богов своих просили дать огня согреется у печи

Будущее уходило не начавшись прошлое терялось в полутьме

я хотел… хотел… принять причастие но не хватило его мне

Тихо звуки обрывались незаметно замолкали голоса

паровозы церкви разрушались и касалась мира тишина.

2.28.

Мембранной он расширительной вдыхает чистенький кислород

Белый с иголочкой ангел металлический манекен на чердаке

застывший статуей в парке под голубями в их голубином дерме

Крылышками болтает щечками трясет

счастье его в диаметре что перечный стебелек

Стройных его конечностей скрученная листва

лианами выползает на улицу из тазика у окна

Укуси меня злой азот в бороду бес мой закрой рот

к черту это все в задницу но не как не наоборот

Пусть диаметр мой меньше радиуса и пусть жизнь колесо

я ж возьму его на руки и с горы брошу в окно

И покатиться и покатиться по дорогам моя судьба

и не понять то ли сдохнуть хочется то ли пить и плясать

Узкоколейкой тронется капелью по стеклу побежит

шепот листвою застелется тишиной задрожит

Архитектурная концепция с точкой в центре радиуса фонаря

как бомбардировочная авиация сметет плохо лежащие втихаря

А я невесту возьму себе юную будет меня старого целовать

и быть может еще передумаю раньше времени помирать

укуси меня злой азот

в бороду

бес мой закрой рот

пусть диаметр мой меньше радиуса

но я знаю мне повезет.

2.29.

Он создал красоту и красота разлившись океаном

заполнила собою мира тишину

Трехмерной проекцией птицы парящей над морем жил много жизней подряд

пока океаны сменялись землею пока земля вновь отступала назад

Он был человеком в огне огнем в человеке

горящим но несгорающим никогда

энергию чистую хранящий частицей солнца в глазах

Он был человеком любимой игрушкой огня

придуманным чтобы из пламени рождалось начало дня.

2.30.

Рваный пульс как чугунная вязь в кружевах скучал

усеченный волос во весь голос кричал

и не верил он что потерял все назад ждал

Как яйцу не сносить осколки так и ему не пролезть в щель

жизнь разбросает разобьет скорлупки хочешь верь иль не верь

Постарел червяк… устал извиваться в клюве

«не забывай меня» прошептал он на прощание

своей старой дурре.

2.31.

Что тебе подарить онлайн собака

свадебную позу

вьюнковые цветы или нагую розу?

Когда окончатся дожди очистив небо

взойдет койгорская звезда настанет лето

придут горячие тунцы в зеленый край

где древний мордовстрой построит рай

Он женский рыболов ему уже пора

очистка печени водой поможет как всегда

Рецепт от кролика так прост купите вы песок

смешайте водку лед а дальше как пойдет

И упражнения осла возьмите под контроль

засолку огурцов в ведре и желтую фасоль

на то что падает из рук не стоит уповать

работай вахтой милый друг и ждет тебя кровать.

2.32.

Множество странных вещей собрались и сформировали его

портрет лошади в белой папоне и красном пальто

Чувство вины греет душу оттенком серой погоды

и бог с ним что небо без птиц скоро станет тенденцией моды

Похоже руки соскучились ищут себе земного

замирает в озерах вода сохраняя рыбу на годы

Рыбы зимой молчаливы мерзнут в воде глаза

им говорят закройте а они в ответ никогда

Рыбы не льют слезы жуют по ночам кислород

выгрызают зубами прорубь и вылезают на лед.

2.33.

Всасываясь в ласковый хобот

весело булькает водичка

слон с приклеенными крыльями

прилетел на водопой как птичка

а рядом

плещется в стакане жидкая водородина

и я

дождину ножницами режу

ливень из крана пью

потом

лезу в узел где колесо осекает

осеклом зовет воз тянет

а зол зол язол и лоза его прямая не вянет

вертИт глаза по лицам сапогами бродит

все в нем суета и суетно жизнь кроет

а потом я солнце громкое

выключу как лампочку

слона в карман положу чтоб не бегал не топтал

а как положили так и летал

соплету руки в тишину

мамонтенку крылья в спину вклею

и в перспективный вектор

зад ускорю

а жена моя

едва подойдя при встрече взгляд на меня положив

оденет лицо в улыбку слова в смех размножив.

2.34.

Итак, инфекция…

вот лежит маленький листик труп —

он пал жертвой всех сквозняков на свете.

Вот его друг первоклассный слон

с деревянным вросшим в телефон ухом.

А вот он сам молчащий всегда телефон

с серебряным иногда голубым звуком

Вот охотница на холостом ходу вокруг озираясь бродит

И пусть проклят в аду будет тот кто ее встревожит

Охотница на холостом ходу – ни оха ни вздоха дремлет

проклят в аду будет тот кто ее тронет

я губы ее замету в снегу,

наши взгляды в себе спрячу;

на ее холостом ходу…

как в своем непомерно горячем

И наконец

вот растекается капля стекла превращаясь в теплое море

которое плещется в чаше вина в старом парижском соборе.

2.35.

Мысли извилисты по форме из головы прямые туда не влезут как не крути

Мой друг финн был грешник а не раввин у него было вино и графин

мы были счастливы с ним пока был полон этот кувшин

Голос кукушки не похож на арию соловья с утра

но в формате часов радио звучит вполне даже да

Конечно услышав такое хочется чтоб песком занесло

но сна уже точно нет и это вполне хорошо

– Здравствуй утро мое!

Маринуй и сбивай меня в сыр в каменной версии черных дыр

космос или безумный пир – Здравствуй мой новый мир!

2.36. Приказ стрелять.

Расслабься скоро я вернусь ты знаешь это верный путь.

я доброволец и герой мой мир разрушен я тут свой.

Он генерал а ты солдат пришла пора тебе узнать

погибнуть должен ты в бою и это он отдаст приказ…

Предатель спрятался в кустах предатель самый первый враг.

ударит он из-за спины когда не ожидаешь ты

Я получил приказ стрелять и не боятся убивать.

враг притаился у ворот я вижу он меня там ждет.

Я понимаю ты устал опять война, опять пожар..

мой мир безумен я в нем пьян… стекло струится по рукам

Какая разница когда рассвет… рассвета больше просто нет

За ночью следует лишь ночь и только ночью ты живешь…

2.37.

Венера милосская… фигуры… белые статуи прошлого… г

ерои и странники… образы в настоящем…

силуэты разбитых богов

застывшие в ожидании партии на шахматном поле реальности

в мире простых вещей и треснувших стеклянных голов исполинов играющих в странной тональности……

Вырванная из своей жизни реальности в непривычный контекст чужой мир

ты вещь становишься странно заманчивой выдающейся в потоке обычных серых вещей

Головы статуй примусы телефон

газовая горелка в неистовстве сжигающая голый айфон

одинаково спелые как арахис машины с лицами азиатских людей

Борцы за борцы против в вечной борьбе за бюджет

как рыцари на своих роскошных машинах едут на красный свет

Или великие статуи с гордым профилем лиц

эфемерно растворяются в реке времени падая на колени ниц.

2.38.

Художник лохматой кисточкой прикоснулся к телу холста

рисуя нагую женщину когда-нибудь мать

Нарисовал лицо грудь ноги нарисовал большой красивый живот

нарисовал жизнь которая будет но не нарисовал лицо

Сердце полное меди и хмеля

в нем скалы вздымаются ввысь

падают вниз водопады

Цветы расцветают на шёлковой ткани

сонные ее губы и груди кисточки винограда

жаркие как цикады в начале мая

Спускаясь на землю ночами одежды свои разбросала дрожала

и гналась и гналась и гналась и что то внизу искала.

2.39. Лезвие осоки.

Горький сок твоих губ… лезвие осоки

изумрудные рыбы в аквариуме который стоит у дороги

потерявшие способность плакать ради того чтоб любить

Но не так как грустно мычат когда любят коровы

а так как бушуют и воют грозы как играют волнами штормы

весною срывая лед с поверхности моря

Ровно в полночь из комнаты вышла улитка

она стерегущая волны хозяйка

Толпа ее любит за мудрое очень молчание

за доброту и кусочки сыра которыми она всех угостила

Она греется часто на груди океана

нежность бриза и рома ее согревают

пока она стеклянная так загорает.

2.40.

Соленые тарелки в мусорной куче… грудь… на ней чьи-то руки

гнилые десерты старые зубы… ведьма бьющая в бубен о бубен со всей своей дури

О боже… кажется понял это от скуки

я защищаюсь бью руками о руки липкий лишайник глушит все звуки

Налитый вином кипит чайник вырываю чьи-то глаза ищу умывальник

но рядом бегает один только зайчик… солнечный зайчик

Странный лунный народец по улицам бродит и бродит и странный стук

волнами льется как будто быть может покойник лежащий в могиле высокой

заросший травою бьет камнем о камень тревогу что заживо он похоронен

…………вот так вот он просто вышел из дому.

2.41.

Часы тикают женщиной иногда пьют чай

стену собой укрывают иногда заползают за край

Падает головная боль как кирпич вниз на парашюте

цель ее раздавить яйцо в алюминиевой арматуре

Трещины тут и там желток подтекает

скорлупа пока держится но долго ли кто знает…

2.42. Инфузорий туфель

Варево в голове булькает давит кипятком мысли

разбухает и прет наружу с самого дна пыли

Но дышать явно незачем итак почти хорошо

кто то даже добавит весело и уж точно смешно

Моя специальность меняется как функция времени суток

утром простой прохожий вырастающий к вечеру в инфузорий туфель

Мои мало раздельные звуки в естественной обстановке

слова видимо песен в прогрессирующей обработке

С акустикой связанное течение вдоль коридоров башен

воет в ушах ветер древний уже не страшен

Больше тысячелетий тут нечего не менялось

отступало и прибывало море остальное стояло

Постоянные величины константы в архитектуре

одни и те же лица-плакаты как фонари и скульптуры

Прибегающие и убегающие три человека с флагом

на трибуне толпа их болельщиков гриппом возможно раком

Даже при самом скверном раскладе или правительстве

они всегда были центром душою этой позиции

Что касается изваяний то они как автомобили

в следах их очертаний гладкость мы их любили

Вдруг губы зашевелись дыбом волосы задрожали

нижняя часть лица оттаяла верхняя затрещала

В петляющей ветке улиц бушующее оживало

восхищая потоком мыслей всю равнину собой заливая

В поисках ночного капризничало погодой

цвело вечно зеленым вдоль городских заборов

Как змея голая по колено в бывшем

ржавела изредка ощущая себя лишней

Шелестела парками снаружи теплела

клеилась листьями и иногда пела

Отцветала сиренью в византийской традиции

пила пустое кофе в кофейне… и тлела листьями.

2.43.

Тусклый свет превращает лица в фарфоровую посуду

будущему требуется пространство все больше и больше от года к году

Капля на дне сосуда делится на запах и воду

это не радует но жизнь возможна только в концепции вуду

Воздух помят узорами как стеклянные шарики в дыме

прилегли на ладонях мысли будто лошади на песок седые

И горят в комнате капли едва освещая веки

вязкие как горячие в шоколаде вафли купленные в аптеке

Взамен серых стен до семи будет осень

чуть позже вернемся в апрель

где белая в проседь тень нарисует на стене дверь

Переждав в переходе зиму мы уйдем в лету

за горизонтом нас встретят оденут в рассвет

тех кто верит остальных нет.

2.44.

В последнее время в груди было очень холодно

но когда я отрыл дверцу и заглянул внутрь

то внутри обнаружил лишь неработающий холодильник

Все это очень странно подумал я

но мой старый приятель школьный учитель

быстро объяснил что снаружи холодильник греется

и теперь когда он сломался будет холодно… особенно зимой

А еще у меня выросла трава на ногах руках

в магазине для дома я купил средство от сорняков

но от него стало только хуже

Когда доктор осмотрел меня он долго молчал

а потом посоветовал купить электрическую газонокосилку

Не так давно я заметил что у меня кончились слова и теперь я немой

сначала это было очень странно но потом я привык

потому что в сущности нечего не изменилось.

2.45.

Дом дерева в тысячу этажей лачуги дворцы гнезда

летающий остров запутавшийся в сетях рыб

Живые деревья их руки корни… птицы глаза

белый тигр кролик зубы и когти

Причудливые переплетения летающих рыб и ползающих лошадей

в паутине переплетающихся ветвей

Как и везде бюрократы с бессмысленными ушами

одинаковые суровые усталые и не вникающие в детали

Разбитые и целые стекла прозрачные и цветные

открытые и закрытые иногда розовые голубые

Красивые люди женщины кошки мужчины

с фигурами вылитыми из мрамора иногда глины

Часто много пустыни песок вместо воды

в нем купаются люди верблюды рыбы

Дельфины и рыбы их женщины гуляющие по кругу в небе

охраняющие их дикие звери львы и пантеры

Замки как огромные скалы залы мраморные анфилады

…играющий свет и лампады

самый самый стоящий или сидящий правящий так сверху нами

Его руки молчащие самыми разными

мало кому понятными но теплыми

мудрыми и непроизнесенными им словами

благословляют

Корабли приходящие и уходящие стоящие и улетающие

в своих портах гаванях везущие и пустые

огромные нависающие прекрасные

Женщины страстные красивые властные этим всем управляют

Иногда идет дождь… капающий бегущий стекающий.

2.46.

Глаза без головы на тонких ниточках повисли

и ползает вокруг язык

Человек из лоскутков

животное из человека

дом улица животные плоды все состоит из человека

кусочки кожи лица ноги руки все послужило материалом

различные эмоции злые добрые хорошие

В доме где плавали глаза и веки лошадь разделили на части

одну половину одели в пальто второй не хватило власти

Вот она справедливость в чистом виде как будто бы мы не знали

одним тепло и уютно других долой с глаз убрали

В белой комнате в зеркалах стояли странные люди

размышляя о целях существования пыли.

2.47.

Ты маленький человек перед нею обнаженной рыжей женщиной

…ее утро встречает ее в постели

она делает тебя карликом рыжей своей наготой

изо дня в день ты становишься все меньше и меньше

Король обреченный быть сфинксом король обреченный гореть

замок пылающий заревом красный пепел легший на снег

Колонны уходящие в небо маленький человек у ног

шахматное струится время наездник скачет вперед

Проросшие листьями колоннады белые как пешки или ладьи

этот лес очень странный лес стоящий на голом песке

Синий шар и алые занавески пустынный пляж и осенний песок

волны и море в пене и недоумение на двоих одно

2.48.

Бродил по улицам укутываясь в стены лежал закатанный асфальт

молчал о том что наболело и говорил о чем плевать

Богам молился не умело ….. умело только крепко спал

отламывал кусочки неба и упиваясь их дышал

Вокруг него ходили толпы и строились какие-то дома

а он лежал как будто мертвый и думал это ерунда.

2.49.

Величие древних королей сгоревшее на солнце

и ветер льющийся из трещин и щелей и ветер воющий в колодце

Холодные дома холодные постели

безумные и злые поезда

мусоровозы и газели

их бродят одичавшие стада

Там воют одуревшие метели тетради белый лист горит

душа срывает цепи феникс кричит сгорает и летит

Покрытые льдом реки срываются с цепи бегут

водовороты и пороги бушуют воют и поют.

2.50. Последний хеленукт.

Печальным тихим звоном туманом ветер плачет из пыли

седою заметает он пургую безумное явление богу красоты

Твоя обнаженная бледность в красной маске и черных чулках

всегда мне казалось изысканной в этих постельных тонах

Были разбиты глаза окон и выбиты зубы во рту дверей

там на грани болота и города

сиюминутное время билось в истерике

пытаясь открыть назад дверь

Глаза мои глазами слышат у них есть зубы есть и рты

они съедают все что видят всеядные как злые псы

На веревочке узелок завязать умеем лобзиком выпилить явно можем

ну а ежели приспичит совсем даже камушек в воду бросим

Не без самодовольства открытого чемодана

который был в Риме Праге и Виннице

я сжигаю свои книги в солярке дизельной

чтоб плясали Вы в безумье яростно радостном

Авангардизм – эстетика абсурда я хеленукт в душе разутый

живущий и пока что не распятый на тауреге с номером икс пятый.

2.51.

В пустыне мха стакан фиалок полный треснул

и расплескав стекло узорами застыл

Он умер потому что слишком мало пил

Ты наслаждайся сладким сном

как воздуха последим вздохом

Колес судьбы не бойся до поры

мой бог тебя придумал для игры

И ручеек бежит становится потоком

ревущим на камнях нечаянным пороком.

52. Трансформация долины статуй.

Скульптуры белого цвета уходящие за горизонт

гнуться под каплями ветра трансформируясь в ничто

Пыль разрушает камни на ладонь оседает песком

пока надкусанное яблоко купается под дождем

Виолончель играет мелодию из одинаковых нот

простым перебором двух пальцев мартышки в синем пальто

Старый потертый ящер лежащий в желтой траве

греет свои древние кости мурлыкая в такт струне

Телефон с мягкими кнопками разговаривает сам с собой

уговаривает настойчиво нежилая закончить спор

Археологи собрались кучкой капают яму в стене

один махает киркою трое тыкают где

Небо становится ниже меняет медленно цвет

из серо красно зеленого превращается в белый снег

И вот уже руки замерзли как колокольчик звенят

а потом вдруг трескаются и рассыпаются в прах.

2.53.

А я иду по грязной дороге к дому где нет людей

окруженному роем листьев высотою ноль этажей

И стен у дома уж нету и ключи утащили давно

изгородь вросла в землю и проросла листвой

Впрочем это не важно мне нужен только покой

чашечка крепкого чая и обратно пойду домой.

2.54.

Змеями клубятся мысли… рой пчел навязчивый летает

необходимый сделать шаг необходимость вынуждает

Всего одно неверное движение и будет собственно плевать

на все причины и на следствия которых нам не занимать

На грани страха… на линии мрака пыль осыпается дождем

неведомая боль краха подкатывает к горлу ком

И пальцы мнут немым движением застывшей глиной пластилин

осталось лишь одно сомнение…

может быть надежда

что клином будет выбит клин

Не зная страха льёшься мраком и прахом выпадаешь в пыль

становишься ты в поле красным маком который серый окружил ковыль.

2.55. Мой Бог.

Ты говоришь живешь в огне играешь в пламене на скрипке

ты плачешь над землею в тишине укрыв печаль в улыбке

Роняешь капли на траву дождем бредешь по лесу

сухую старую листву хранишь зимой до лета

Дворняга ищет теплоту и просится на руки

течению жизни вопреки счастливый ищет случай

Ты Бог мой я тебя искал жизнь положил на случай

а в отражении зеркал я видел плющ колючий

И в вереницах странных дней ползущих тихим ходом

я находил следы страстей кружащих хороводом

Летающая лошадь в облаках желающий забвения ветер

пергамент солнца в небесах и я держащий в руках пепел

2.56.

Заразительный хохот ветра она на волнах нагая

как воющая сирена живая вечно живая

Порядок и стоя и лежа роза удобная как кровать

грудь ее в форме ладони похожая на виноград

Внутри себя владея гаванью в которой всегда

было много кораблей королевой морей иногда

самой себе она представлялась.

2.57.

Пузатый паук глазастый своими тысячами гляделок

путающийся в множестве двигающихся своих лапок

Пугающийся жирных мух в паутине его болтающихся

еще пока живых но уже сдыхающих

Вот он кто вон он какой хозяин и раб король и изгой

чад и зловоние пьяный мерзавец небритый и битый засранец

Вольный и дерзкий ветер красивой цыганки ласкает зад

гуляя под ее платьем рукою весь вечер

Ночной ресторан утренний столик она просыпается встает и уходит

жизнь катиться как паровозик кто-то уходит кто-то приходит.

2.58.

Поднимите им веки залейте глаза кислотой

зачем им видеть звуки пусть чувствуют их душой

Если мимо пройдёт колесом лишь капелькой не заметив

радуйся повезло еще проживешь вечер

Режет тень тишину осыпаясь осколками ветер

кажется будто спит металлическим звоном лестниц

Это чьи глаза на верху… кто там рисует или забыл их

прежде чем увидеть зарю ты должен сам ночь выпить.

2.59.

Мы уходим а нам свистят вырастает трава за час

но не видит никто чудес в это час спит лес

И когда-нибудь через час все забудут о нас

сядем пить утром чай чтоб под вечер уже быть в хлам

Заколоченных дверей вой бьётся головой в пол

отпусти кричит отпусти доктор уже в пути

Главное стоять ровно не падая

а если падать то тормозить правильно

одно есть условие главное

только не головой

А еще надо учесть замкнутость линий открутить какую-то малость

структурно обособить контуры и прикинуть общую в системе зажатость.

2.60. «Пушистый скат»

Звенели мухи одичав собаки топали ушами.

а мягонький пушистый скат лежал на дне обвязанный бантами

Волнистый еж хитрюще ухмыляясь сидел и яблоки жевал

пока щенок атласно белый как лошадь в комнате скакал

Ручей зачем то в гору подымался забыв что так нельзя совсем

и в облаках почти терялся молча таинственно зачем

В подковах цокая по стенам блоха нарядная ползла

чтобы фигуру многочлена вписать в тетрайдер ты смогла.

Смешались люди звери птицы и все бежали как во сне

я думал что веселье будет но оставался в тишине.

2.61.

Ты будешь здесь бесконечно навечно проклятая жить вечно

на орбитах лун следы месяца ночь прошла было весело

Сумасшедшие люди как самолеты в голове сидят больные пилоты

с запутанной внутренней архитектурой со странной мотивацией и культурой

Минус на минус дает вечный плюс дикий по улицам бродит индус

на уровне крыш проплывает река чистая в ней играет вода

Здесь или там вверх или вниз

качаешь головой под твист свист

ты говоришь в такт ты думаешь в ритм

твои движения синхронны с ходом лифта вверх вниз

Город питается бензином и смогом свинцовые двери замурованы наглухо богом.

2.62.

Слышишь… качает ветер мрак сплетая ветви в тьму

рождественский рассказ о чудесах сейчас я расскажу

Дрожало отраженье фонаря… деревья молчали в полутьме

в ладонях не было огня… огонь был на земле

птицы рядом сидели

не пуха в них не пера лишь черти в их кружевах пели

Как голая статуя после пожара тело горящей спички лежало

пожирая с жадностью как дрова пламя ее чавкая жрало

Чувствуя себя одинокой яичницей в каске на краю окопа

по небу бежала звезда спасаясь от телескопа

Танки танцевали танго под звуки крылатого пианино

их партнерши многорукие ивы шелестели не хуже павлина.

2.63.

В мире распевья давно без страны дровье

там за спиной тенье рвется дождем в клочье

и существа хлопья скручеваясь в сиренье

напоминают селедочных чаек клюющих

нагламуренное фрикаделье

в озере взгляда пусто

кажется будто сверху

лишь заглянув в донье

ощУтишь на коже рыбье

там не пустое водье