скачать книгу бесплатно
– Думаю, что мог. Тем более, что у них на этот счет свои законы. Да только я знаю, что это происходит по обоюдному согласию, или с позволения родителей, все-таки не средние века на дворе.
– А, убить? – пытался понять характер молодого человека по фотографии оперативник.
– Ну если в состоянии аффекта, то думаю, что да, – подтвердил его опасения, декан. – Не уравновешенная психика у него была. Он относился ко всем так, словно все ему были должны. Когда ему делали замечания, реагировал бурно, иногда откровенно хамил. Слава Богу, выпустился уже, – с облегчением вздохнул пожилой мужчина.
– Есть ли у вас номер его телефона и адрес? – достал записную книжку из внутреннего кармана куртки Рябинин.
– Да конечно, – открыл желтую папку декан.
– ХІаъ!
– раздалось в трубке.
– Руслан Ибрагимов?
– ХІаъ! – отреагировала трубка. – Хьан цІе хІун ю?
– Добрый день! Вас беспокоит следователь Егор Рябинин.
– Следователь Рябинин? – задумались на том конце. А в чем собственно дело? – перешел на русский язык с небольшим акцентом Ибрагимов.
– Я хочу задать вам несколько вопросов. Это возможно?
– Да, задавайте. Только скажите в чем дело? – появилась резкость в голосе Ибрагимова.
– Я расследую дело о пропавшей студентке Кондратьевой Дарье. Она вам знакома? – спокойным тоном произнес Рябинин.
– В каком смысле, пропавшей студентки? – искренне удивились на другом конце трубки.
– В прямом смысле, – стал пояснять оперативник, дерзкому поклоннику девушки. – Поступило заявление о пропаже девушки. Три дня назад она вышла из общежития и до сих пор не объявилась. На звонки не отвечает. Некоторые свидетели утверждают, что слышали, как вы обещали ее украсть. Что вы можете сообщить по этому вопросу?
– Да, я в ней души не чаял. Я пылинки с нее сдувал, – дрожал голос Ибрагимова. – Да, не скрою, что мечтал взять ее в жены, но она мне отказала. Я обиделся, разозлился и в гневе наговорил лишнего. Но я к ней не прикасался, клянусь Аллахом!
– Я могу верить вашему слову мужчины-горца? – решил удостовериться оперативник. – Или все же мне следует послать запрос в УВД Урус-Мартана?
– Я даю вам слово! – твердо произнес Ибрагимов. – Но если хотите, пришлите запрос, вам подтвердят официально. Я сам теперь работаю в следственном отделе, и мне бы не простили такого поведения. Да и по нашим законам, мне нужна жена-мусульманка, которая бы чтила наши традиции. А Даша, – это несбыточная мечта! Тем более, она никогда бы не приняла ислам.
Руслан Ибрагимов выдержал небольшую паузу и продолжил:
– Она другая, очень резко отличается от своих сверстниц: она чистая, искренняя и правильная. Я долго думал над этим, разговаривал со своим отцом, переживал очень, но потом решил оставить ее в покое. Кстати мне почему-то очень знакома ваша фамилия, мы с вами раньше нигде не встречались..?
– Нет, не думаю, я о вас раньше ничего не слышал, иначе бы запомнил, – ответил ему Рябинин и добавил:
– Ну, хорошо, я вам верю! Может быть вы знаете где ее искать? Есть какие ни будь версии, предположения?
– Нет! Для меня это полная неожиданность. Даша из тех девушек которые просто так никогда не пропадают. Я думаю, что с ней что-то случилось. Она очень ответственная и порядочная. Если вам нужна моя помощь, я приеду! – твердо заверил Ибрагимов. – Я знаю, вам про меня, наверное, наговорили всякого. Я думаю, они правы. Иногда я себя веду ужасно, но только не по отношению к Даше. Я буду ее любить всегда. И если ее кто-нибудь обидит, то он об этом очень сильно пожалеет. Я накажу обидчика…
В этих словах звучала сталь клинка, и оперативник решил, что оно скорее всего так и будет.
– Спасибо! Если понадобитесь я с вами свяжусь, – закончил он разговор, нажав на сброс. – Только мне этого «Отелло» здесь не хватало, – выругался Рябинин, и положил телефон во внутренний карман куртки.
Ни убитая горем баба Маша, ни хватавшаяся за сердце консьержка, ни заведующая домом малютки ничего о пропаже девушки пояснить не могли. Только разводили руками и сокрушались по бесценному работнику и замечательному человеку. Все это напоминало Рябинину поиски пропавшего студента Антонова. Для того чтобы его найти, он прошел огонь, воду и медные трубы. «Неужели», – думал он, – «ему опять предстоит их пройти. Ведь все сводиться к тому. Он никогда не видел снов, или видел, но не запоминал их, пока не пропал Антонов. Тогда они ему снились с завидным постоянством. Одно и тоже и все про лес и озеро. Теперь снова ему сняться сны и тоже про лес. А значит ничего хорошего не жди. Тогда ему мерещились домовые, полевые, лесовые. У него была Недоля. А теперь?» – Стал анализировать оперативник, – «Жена уехала, и задержалась. Неспроста?.. Еремеев отпустил на все четыре стороны, дав карт-бланш… Тоже неспроста?!. Вчера захотелось есть, и на тебе пожалуйста, соседка на ужин пригласила. Просто так?.. Нет!.. Это мне снова надо ехать в этот Латуринск будь он неладен. Надо увидеться с мальчишкой, что картины рисовал», – стал составлять план дальнейших действий в уме Рябинин. «Как же его звали? Митька? Нет! Витька! Точно, Витька Силиванов! Сейчас ему лет двенадцать – тринадцать должно быть».
Добравшись поздно вечером домой и купив по пути кое-какие продукты Рябинин стал готовиться к поездке: Заполнил термос кофе, сложил бутерброды и плитку черного шоколада. Кинул в спортивную сумку смену белья, несколько пар носков, полотенце и «мыльно-рыльные» принадлежности, так он про себя называл мыло, шампунь и другие предметы личной гигиены.
«Только бы машина не подвела», – взывал он к своей старой шестерке.
К полуночи наконец-то управившись с делами он принял на диване горизонтальное положение и стал анализировать, раскладывая по полочкам, шкафчикам и потайным сундучкам полученную информацию о пропавших девушках.
«Что их объединяет?» – стал размышлять оперативник.
«Все молодые, красивые, здоровые. Все одного возраста, плюс минус один год. Все были влюблены. Все пропали в дневное время».
«Что их рознит?» – мысленно загибал он пальцы.
«Кондратьева и Кузьмина студентки – Самохина школьница, Кондратьева и Самохина из полных семей – Кузьмина из неполной, Кузьмина и Самохина из благополучных – Кондратьева из неблагополучной, Кондратьева и Кузьмина с низким достатком – Самохина с высоким. До этого нигде не пересекались, друг друга по словам свидетелей не знали. Школы закончили разные, учатся в разных учебных заведениях. Общих знакомых не имеют. Проживают в разных районах города. Самохина – блондинка, Кузьмина – брюнетка, Кондратьева – рыжая шатенка».
Рябинин подложил под голову руки и закрыл глаза: «Что-то же их еще объединяет?» – задавал он снова и снова себе один и тот-же вопрос.
Но мозг уже не соображал, он полностью отключился, и даже лес в эту ночь ему почему-то не снился. Рябинин на удивление спал тихим и спокойным сном, но ход часов с каждой секундой грозил нарушить эту идиллию, приближая рассвет.
Глава 6
«Друзья и приятели»
– Егор? – искренне удивился Тихомиров услышав знакомый голос. – Очень рад тебя слышать. Как твои дела? Как здоровье?
– Да, в общем-то все в порядке. Иногда на погоду ноют кости, как у старика. А все остальное неплохо. Извини, что звоню в такую рань, но мне нужно уехать на какое-то время, а там может не быть связи.
– Все в порядке, я уже встал. На работу собираюсь, у меня в 9.00. операция назначена, – успокоил он Рябинина. – Что-то случилось? Куда ты едешь? – забеспокоился Андрей.
– Кстати ты не знаешь где Антонов? – перебил его встречным вопросом оперативник. Его адрес мне неизвестен, а телефон отключен.
– Пару месяцев назад он приезжал ко мне. Посидели, поговорили и он уехал. Я спросил куда он направляется, но он ответил неопределенно, типа сам не знаю. – А ты куда? Ты мне так и не сказал, – допытывался Тихомиров.
– В Латуринск, – вздохнул Рябинин и добавил, – Даша Кондратьева пропала.
– Как пропала? Когда пропала? – удивился Андрей.
– Несколько дней назад, – поникшим голосом ответил оперативник.
– В Латуринском лесу? – недоумевал тот, расхаживая по комнате.
– Нет, пропала она в городе, но я чувствую, что искать ее след надо именно там, – почесал кончик своего заострившегося носа Рябинин.
– Помощь нужна? – спросил Андрей глядя на часы.
– Пока нет, а там сам знаешь, как бывает. Ладно пока. Если вдруг объявится Антонов, пусть наберет меня, – попрощался Рябинин.
– Хорошо, передам. Удачи тебе! – тоже повесил трубку Тихомиров.
«Надо будет вечером позвонить ему, расспросить поподробнее об исчезновении Даши», – решил он и стал быстрее собираться. Выпить кофе он уже не успевал.
Теперь все мысли Тихомирова, как только выдавалась свободная минута были о Рябинине и Даше. Он был обязан жизнью этой девчушке. Ведь это она нашла его и спасла тогда. Без нее ничего бы не было. Ни Насти, ни сына… Вообще ничего…
– Андрей Владимирович! – Очнулся он от оклика медсестры. – В восьмой палате тяжелый случай! Пациент задыхается!
– В операционную, срочно! – распорядился он осмотрев молодого человека, поступившего, пока Тихомиров был на операции. – И анестезиолога пригласите, – крикнул он вдогонку удаляющейся медсестре.
Анестезиологом в этой областной больнице работал старый приятель Андрея, Славка Караулов. Они учились вместе с ним на общем отделении, но потом Андрей перешел в кардиохирургию, а Славка так и остался на врачебном.
– Андрюха, ты что стахановец? – Посетовал Караулов, облачаясь в чистое обмундирование. – Часа еще не прошло, а ты опять на операцию меня тащишь, я даже чаю выпить не успел.
– Что поделать, профессия у нас такая, – натягивая перчатки подмигнул ему тот.
– Что с этим? – кивнул в сторону операционной Караулов.
– Предположительно аневризма левого желудочка, думаю тромб оторвался. – Наклонился Тихомиров, чтобы медсестра смогла дотянутся до его головы одевая специальный защитный фартук.
– Дозу, щадящую давать? Быстро планируешь найти? – одел защитную маску на свое лицо анестезиолог.
– Не знаю пока, планирую побыстрее, а там как Бог даст, – вошел в операционную Тихомиров. – Что касается дозы то пока делай щадящую, если что добавишь по ходу операции.
– Я слышал, что в лаборатории Самохиных разрабатывают некие препараты, растворяющие тромбы. Не знаю правда, проводились ли клинические исследования, но в соцсетях писали об этом, – вошел вслед за хирургом, Караулов.
– Давно я о нем ничего не слышал. Кстати, как он? Чем занимается? – поинтересовался Андрей.
– После смерти деда, все наследство странным образом перешло в руки его дяди, но ты же знаешь Макса, он своего не упустит. Он теперь его «правая рука». Не знаю, как насчет доли в бизнесе, но к управлению его допускают, в отличии от его отца, – разложил перед собой инструменты анестезиолог. – К стати, последние новости: его двоюродная сестра пропала.
– Ленка «Нежная лилия», что-ли? – удивился Тихомиров.
– Нет, Ленка его родная сестра, а то двоюродная Лиза Самохина, дочь того самого дяди, которому досталось наследство старого аптекаря, – пояснил Караулов.
– Все преступаем! Позже договорим, – прервал его Тихомиров.
После операции Андрею пришлось задержаться. У его пациента возникли некоторые осложнения, и того перевели в реанимационное отделение. Всю ночь хирург провел у постели больного: следил за его давлением, пульсом и работой оборудования, которое было старше самого хирурга. Сложных больных Андрей всегда выхаживал сам, не то, чтобы он не доверял своему медицинскому персоналу, но считал, как де Санд Экзюпери, что он в ответе за тех, кого прооперировал.
Всего часик вздремнул в ординаторской, утром выпил чашку кофе и пошел на предварительный обход. В 11.00. у него снова была запланирована следующая операция. Так он и не позвонил, ни Рябинину, ни жене.
Только в субботу Андрей освободился и уже находясь дома, стал звонить всем, кому собирался сделать это целую неделю: матери, брату Сергею, Рябинину и Максиму Самохину.
Мать как всегда ждала всех на воскресное чаепитие с пирогами, но на этот раз Андрей отказался, так как очень устал и хотел выспаться, а вот Настя с сыном ее обязательно навестят, заверил он ее.
У Сергея, тоже все было в порядке. Он жил с женой на Севере, работал на никелевом заводе, у него тоже был сын, но на несколько лет старше его Ванюшки, брат назвал его в честь отца Владимиром, и теперь они с женой ждали пополнение, в виде дочки, которую хотели назвать Викой.
Когда спустя несколько лет после смерти сестры, а потом и отца, Сергей наконец-то дал о себе знать, Андрей с матерью очень обрадовались. Сергей чувствовал за собой вину, за то, что оставил тяжелое бремя на плечах младшего брата и матери, но он тогда хотел просто жить, он был молод. Первое время он посылал часть своей зарплаты матери, а потом, письма с переводами приходили все реже, пока и вовсе не иссякли.
Даже тогда, когда Андрей работал на нескольких работах и учился, он не обижался на брата, а всегда искал тому оправдание: ему тоже тяжело, он тоже устал, он оказался слабее и сдался. А я сильный и выносливый, я добьюсь, я смогу, я сумею, подбадривал он себя.
Когда трудности миновали, и Андрей расплатился с долгами, купил квартиру матери, а потом и себе, Сергей позвонил ему, скромно извинился и попросил денег на ипотеку. Даже тогда Андрей простил брата, отдал отложенные деньги на машину и продолжил по привычке пользоваться общественным транспортом.
Теперь откладывать было не с чего. Зарплата хирурга обычной областной клиники была не высокой. Андрей мог бы остаться в Москве у профессора Снегирева и хорошо зарабатывать, но он вернулся в свой родной город, чтобы и у его земляков был шанс выжить. Ведь если бы в этой больнице раньше был хороший кардиохирург, то его сестренка Вика была жива, жив был бы и отец, нянчил бы внуков, брал бы их с собой на рыбалку и радовался успехам своих детей.
Рябинин для Андрея был вне зоны доступа и в субботу, и в воскресенье. А вот Самохин сразу же ответил на звонок старого знакомого.
– Андрюха! Рад тебя слышать! Сколько лет, сколько зим? Как ты? Где ты? Я слышал ты у самого Снегирева в Москве, «Надежда Российской науки», можно сказать. Читал твои статьи и рецензии. И в соцсетях отзывы о тебе только хвалебные, прямо оды, в честь знатной персоны, – засыпал его вопросами Максим Самохин.
– Я уже давно не в Москве, и науку тоже забросил. Некогда ты знаешь ей заниматься. Я у себя дома в областной клинике обычным кардиохирургом работаю. Должен же кто-то и здесь простых людей лечить. Бывает, что и по три операции за день приходиться проводить. Устаю сильно. Дома тоже редко бываю, жена обижается, но молчит. Она у меня понимающая, – грустно улыбнулся Тихомиров.
– Жаль, что ты теперь не в Москве, – услышал он нотки разочарования в голосе Самохина. – Я на тебя очень рассчитывал…
– А, что за проблемы? Может я смогу чем-то помочь? – поинтересовался Андрей.
– Теперь навряд ли, – тяжело вздохнул Самохин, – хотя может быть и сможешь. Ты же еще общаешься со Снегиревым, может быть он тебе и пойдет на встречу.
– В чем, собственно дело? Объясни уже, что ты хочешь, – не понимал Тихомиров его намерений.
– Да, тут такое дело, – начал пояснять Самохин, – в общем, наша фирма разработала несколько препаратов в кардиологическом направлении медицины и нам нужно их массовое внедрение. Не скрою препараты дорогие, но очень эффективные. И мне бы хотелось, чтобы профессор Снегирев дал нам на них положительные рецензии и рекомендовал их своим пациентам.
– А вы проводили с ними клинические исследования? Динамика, последствия, противопоказания. Все изучено? Процент выздоровления высок? – заинтересовался Тихомиров. – И что это за препараты, какого действия?
– Андрюха, ну ты даешь! Короче это не телефонный разговор, давай я к тебе подъеду на днях? Ты не против?
– Хорошо приезжай, только позвони предварительно, я могу быть на операции. Лучше звони на домашний жене, а она мне передаст. Иногда я сутками не заглядываю в телефон, – рекомендовал Тихомиров и продиктовал свой стационарный номер.
– Договорились! – согласился Самохин. – Кстати, а что ты хотел?
– Слышал, что у тебя пропала сестра, хотел узнать нужна ли помощь? И что случилось?
– Ах, да! – Спохватился тот. – Ее уже ищут! Дядя все свои связи поднял. Так что не бери в голову. Ладно, пока! Мне нужно идти, у меня деловая встреча.
«Все-таки деньги портят людей», – размышлял Андрей глядя в окно. Там накрапывал мелкий дождь, завывал пронизывающий ветер заставляя наклоняться деревья и срывая с них последнюю листву.
«У него сестра пропала, а ему хоть бы что. Встреча у него какая-то. Разве может быть делова встреча дороже близкого человека. Хотя Максим всегда был через чур деловым и предприимчивым», – размышлял Андрей.
Через несколько дней Настя за ужином сказала мужу, что ему звонил Максим Самохин и просил о встрече.
– Я сказала ему, что ты до субботы занят, но он очень настаивал и просил принять его завтра во второй половине дня.
– Хорошо, если перезвонит скажи ему пусть к пяти приезжает в клинику, у меня завтра сложная операция с утра. А сегодня у меня нет сил ни с кем разговаривать, – поцеловал Андрей жену, – я пошел спать.
Настя посидела с надутыми губами минут пять, потом убрала посуду, повесила сушить постиранное белье и глядя на себя в зеркало, вслух сама себе сказала:
– Ну и что ты обижаешься? Знала же за кого замуж выходила? Знала! Ты же его любишь? Люблю! Ты жена декабриста. Вот и вперед в лишения и трудности! У других мужья пьют, гуляют, скандалят. А мой муж «Ангел», самый настоящий, он людям жизнь спасает. Да он устает, а тут я еще со своими дремучими желаниями, внимания мне видите ли не хватает. А ангелам, что легко? Трудно! Как всем ангелам. Так что иди гладь белье, и сопи в две дырочки. Летом Ванька пойдет в детский сад, а я на работу, и тогда будет легче.
Настя заглянула по очереди в спальню сына, а потом в свою, где был Андрей. Удостоверилась что те мирно спали. Вновь взглянула на себя в зеркало. Поправила новую прическу, покрутилась разглядывая новое платье и туфли и шепотом произнесла:
– Чертовски хороша, жаль только, что моим ангелам не до земного…
